Маленькие зарисовки о жизни...
... не знаю, нужно ли это кому-нибудь... но все же отношу эти мучения разума к творчеству, т.ч. выложу...
@@@@@@
Белая птица из тонкого мира...
Чего же ты ждешь от меня, белая птица?..
Она билась в окно, ломала тонкие белые кости об жесткое прозрачное стекло... Алая, неуместно праздничная кровь аляпистыми пятнами забрызгивала белый подоконник, собиралась в ручеек и стекала к краю, чтобы сорваться вниз, с высоты моего этажа, разлететься на сотни маленьких ярких капель под прихотью легкого ветра и обрести благословенный покой на твердом сером асфальте, где ее безразличными подошвами затопчут чужие люди...
А птица будто не замечала своих искалечанных крыльев...
Она все билась, вновь и вновь со звоном врезаясь в оконное стекло, словно стремилась к лишь ей одной понятной цели... самой важной, самой главной и, безусловно, конечной в ее маленькой жизни...
Черные, словно запекшаяся кровь, глаза немигая таращились в глубину комнаты...
Я стояла и смотрела на ее бессмысленные попытки попасть ко мне, а в голове проносилось лишь одна мысль, возвращаясь вновь и вновь, раздирая и без того порванные нервы... Птица в стекло - к несчастью...
Замерев, боялась пошевелиться, покуда чувство жалости боролось с каким-то древним глубоким стархом, что таился где-то на дне души и теперь, взволнованный птичьими криками, неизбежно поднимался на поверхность...
Хотелось распахнуть окно и, повинуясь мгновенному порыву, схватить птицу, прижать к себе маленькое измученное тельце, успокоить, спасти...
Но в голове слишком четко прорисовывалась картина, что стоит птице ворваться в комнату - и несчастье обернется моей гибелью... не успею, не смогу, не догадаюсь закрыть голову руками, сжаться в комок, защититься... и останусь лежать на полу, а на тонкой хлопковой кофточке вперемешку застынут капли моей-птичьей крови...
@@@@@@@@
Паучки и паутинки
Когда мы встречаем какого-либо человека, знакомимся, впускаем в круг своих друзей... мы привязываемся к нему, начинаем ощущать и воспринимать его по-другому, потому что появляются невидимые глазу нити, которые прочно связывают нас вместе...
И по этим нитям могут передаваться чувства... не даром, когда близкому человеку плохо, мы порой можем почувствовать это даже на расстоянии...
Мы самые умелые и самые бездарные кукловоды... и кукловоды и марионетки в одном лице, все мы и безоговорочно подчиняемся натяжению невидимых нитей и сами аккуратно заставляем двигаться других кукол...
И периодически стремимся к свободе, к разрыву этой невидимой глазом паутины... только нам без нее не выжить, мы просто умрем от истощения, как паучки без беспомощно запутавшихся мошек в ловко сплетенных сетях...
Мы всю свою жизнь только тем и занимаемся, что плетем кружевные паутины, связывая по рукам и ногам наших близких, любимых, родных, друзей и даже чужих людей мы упорно заманиваем, опутываем, спеленываем, оплетаем и до смерти отравляем своим паучьим ядом, чтобы забрать их силы, без которых нам не выжить...
Мы охотники и жертвы... словно в театре мастерские актеры, готовы исполнить залпом с сотню ролей, лишь бы запомнили, поверили, почувствовали...
Наш дом - укромные уголки чужих квартир, где так удобно ставить сети, сплетеные ветки упрямых деревьев, что мокры от лесной росы по утрам, что плачат под легким моросящим дождем прозрачными каплями, звенящими на наших паутинках...
Мы столь удивительные, черные и пушистые, быстроногие и ловкие, коварные и несчастные, незаметные и яркие творения природы... мы, пожалуй, самые забавные существа, ведь кроме паучьей сущности, в нас еще столько всего намешано...
@@@@@@@@@
...я оставляю еще пол-королевства...
... перегибаю газетный листок по диагонали, отмеряю ровный квадрат... складываю по принципу оригами бумажный кораблик... беру его в ладони и опускаю на водную гладь... Плыви...
Плыви, гонимый вольными ветрами вечно юный символ весны, детства и радости... бумажный кораблик из газетного листа...
Больше уж я не увижу тебя, я тебя отпускаю... я отпускаю с тобой свои воспоминания, свои страхи, свою боль... ту адскую змейку, которую согрела под сердцем... ту, что прохладным клубочком нашептывала мне подсказки, что отравляла мою жизнь, ставя стеклянную непреодолимую грань между счастьем и мной... ту, что бережно и ревностно хранила мое сердце...
Я отпускаю тебя, хотя мы почти одно целое... я отпускаю себя...
Неужели пора? Жаль расстоваться, страшно расстоваться, та болезненная частичка меня была мудрее, она многое уже постигла в жизни того, что мне теперяшней, возможно, и не суждено увидеть...
Удивленный взгляд проважает бумажный кораблик, гонимый прихотливым теченьем... непокорные губы что-то тихонько шепчут ему в догонку, наверно, прощаются...
... я оставляю еще пол-королевства...
Еще можно вернуть его, побежать вдоль реки, настигнуть, вытащить замерзшими руками из ледяной воды, прижать к себе, прошептать "прости, я тебя не отдам, никому, даже ему..."
Но я не двигаюсь... спокойно жду, когда мое прошлое скроется за поворотом быстрой звенящей всплесками волн речки...
Пусть. Пусть я стану глупой и безоглядно поверю... Пусть. Пусть наивно нацеплю на нос очки с дивно-розовыми неправдоподобными стеклами... Пусть. Пусть снова будет сказка... Пусть. Пусть я знаю, что за сказку нужно платить высокую цену, но все это будет потом, а пока я забуду... Вновь соглашусь на непомерно завышенную цену, разбегусь и прыгну в небо, и взлечу в эту весеннюю голубизну, чтоб когда-нибудь потом сорваться в пропасть, а пока я буду парить...
Зачем? А это жизнь... так пусть в ней будет место сказке, даже безумно дорогой, но сказке...
... я снова научусь улыбаться...
