McHain
Я знала, что тебе не понравится то, что я написала. Ты думаешь по другому, поэтому и опять меня не понял. Ты говоришь об обыденной ревности – унижающей, собственнической, которая причиняет боль. Но ревность многолика. Просто ты не допускаешь даже мысли, что у нее могут быть еще какие-то грани, кроме отрицательных.
Я постараюсь тебе объяснить как это вижу я, а ты попробуй меня понять.
Если мною любимый человек имеет интересный, достойный круг общения, то я как бы сравнивая себя с этими людьми, стараюсь стать лучше, воспитываю себя, но это не значит, что я считаю себя хуже, чем те другие, а значит, что я хочу быть еще лучше. Вот это сравнение я называю гранью ревности. Что же в этом чувстве плохого? Разве я хочу ограничить его круг общения, конечно нет.
Если мы расстаемся на какое-то время и я скучаю, вспоминаю любимого, думаю о том промежутке времени, которое он проводит без меня, то я тоже ревную его к тому, что это время подарено не мне, что он проводит его в обществе других людей. Только это не означает, что я буду «привязывать» к себе человека и навязывать свое общество, а означает, что я жалею о минутах проведенных без него. После расставания я могу сказать любимому, что я его ревновала ко всему, что его окружало, потому что в этом окружении не было меня. Ты считаешь, сказав подобную фразу я причиню боль?
Я не пытаюсь тебя переубедить, да и не умею это делать. Ту ревность, о которой говоришь ты, я тоже не принимаю, я говорю о другой.
А о кошмарном мире…Так нельзя говорить, так даже думать нельзя! Не так уж он и плох, этот мир…