– Я ведь знала, что ты её любил. Я ведь всё видела. Я видела, как ты провожал её домой, я подглядывала за вами из окна. – Девушка неожиданно рассмеялась. – Я тогда всю ночь проплакала, так жалела себя. А сейчас вспоминаю об этом, как будто это было чем-то нереальным, как будто не со мной было.
Гриша усмехнулся.
– Ты понимаешь, я толком не помню этого момента, когда влюбилась в тебя. Просто помню, как Валя постоянно говорила мне, что ты любишь меня, ведь якобы просто пожираешь глазами, когда я появлюсь в кондитерской.
– Кто такая Валя?
– Ну, Валя! Это та шизонутая, как ты выразился.
– А-а-а! – протянул Гриша. – Так вот значит как её зовут.
– Ага.
– Вот же критинка!
– А тогда она была моей лучшей подругой.
– А сейчас уже нет?
– Неа, – Машенька покачала головой, – уже нет. Но я действительно поверила, что ты любишь меня. Тогда Валя сказала, что поможет мне и…
– И я стану твоим.
– Точно. Нет, ну ты ведь мне тоже понравился, – она посмотрела на него и улыбнулась.
– Ну, да. Я же вроде ничего такой! – засмеялся Гриша.
– Да ты просто краса-а-авчик, – протянула Машенька, и оба рассмеялись.
Проходящая мимо медсестра укоризненно посмотрела на них.
– А если серьёзно, – тихо проговорила школьница, – я ведь всё делала так, как говорила мне она. Она говорила мне побольше улыбаться тебе – и я со своими брэкетами по поводу и без повода делала это. Она говорила притаскиваться к тебе в кондитерскую почаще – и я была там каждый день. Ты ведь сам видел, как это всё происходило, когда она притащила ту книгу, – Машенька горько усмехнулась, – «Как поймать мужчину на крючок».
– Да, я помню.
– Мне так стыдно на самом деле сейчас об этом вспоминать.
– А у тебя что своей головы не было? – спросил Гриша.
– Ты же видел, что не было. Вернее, в какой-то момент я начала понимать, что это может выглядеть глупо. Особенно в тот момент, когда Валя придумала ту интрижку с Петей. Они с ним близнецы.
– Это когда тот малолетка якобы признался тебе в любви?
– Да. Сейчас я осознаю, как глупо это выглядело. Поэтому и говорю тебе, что не ты должен извиняться, а я перед тобой.
– Та ладно!
– Нет, правда! Ведь я не знаю как бы поступила на твоём месте, если бы какая-то глупая школьница начала наяривать так, как это делала я. И главное я тогда осознала, что никогда тебе даже не нравилась. Помнишь, в день открытия кондитерской, когда ты громко крикнул «Эй, рыжая! Что, не приглашает никто?!»?
– Это был не я! – возмущенно воскликнул Гриша.
– Та я не обижаюсь уже.
– Нет, это правда был не я!
– А кто?
– Неважно, – тихо проговорил парень, – может и я.
– В общем, тогда я уже точно поняла, что всё делала не так. Я как раз шла сказать об этом Вале, когда в её дворике у меня украли телефон. А потом появился ты и наговорил мне кучу… всего.
Гриша вздохнул.
– Но ведь ты сказал правду, ты лишь подтвердил все мои мысли. Поэтому когда ты ушел, я поругалась с Валей. Я тогда накричала на неё, сказала, что не хочу больше общаться с ней. В общем, шла-то я к ней в тот день именно за этим, но я предварительно всё продумала, хотела всё объяснить ей по порядку, спокойно и без крика. Но в тот вечер, когда меня обокрали, я испугалась и плакала, а потом ещё и выслушала от тебя, что я неудачница и уродина. Так что я всю свою злость выплеснула на неё, а потом… потом я просто развернулась и ушла.
– Ты сказала ей, почему считаешь ее виноватой?
Машенька на мгновенье задумалась:
– Нет, помню, я просто крикнула ей, что это всё её вина, вот так и было. А она спросила почему. И начала меня успокаивать, мол, это всё твоя, Гриша, вина. И что ты что-то со мной сделал, а потом принялась поносить тебя. Поэтому я оттолкнула её, сказала, кажется, какая она идиотка и тупица, а потом ушла.
– Вау, – только и сказал парень.
– В тот же вечер она позвонила мне, потом в последующие, но я отказывалась с ней разговаривать. Она приходила ко мне, пыталась поговорить, но я не хотела. Я так злилась на неё. Я считала её виноватой во всём, – Машенька на мгновенье замолчала. – Я просто больше не хотела общаться с ней.
– Но ведь она так и не поняла почему.
– Мне всё равно что она там поняла. А ведь у меня даже не было больше подруг кроме неё, – школьница скривилась. – С нас постоянно стебались в школе, причем я как-то спокойно это переносила, я первая никогда не встревала, а она никогда не молчала. Она сама лезла к ним, высказывала своё мнение, хотя никто её об этом не просил. А вместе с ней ненавидели и меня. Мол, парочка заучек. Всё как-то начало всплывать одно за другим, все случаи, когда она вела себя неправильно. В такие моменты хочется вспомнить их как можно больше, чтобы найти побольше поводов обвинить человека и обозлиться на него. Вот я и считала виноватой только её во всех своих неудачах. Я хотела отныне измениться, стать другой. Хотела, чтобы на меня обратили внимание, хотела, чтобы меня стали уважать.
Гриша молча слушал её.
– Моя мама как-то спросила меня, почему я не хочу общаться с Валей. А когда я ей всё рассказала, она сказала, что я веду себя неправильно. Что нужно поговорить с Валей, мы ведь с ней дружили два года, с того момента, как я перешла в их школу. Как раз тогда я узнала о свадьбе Ани. По случаю мы пошли с ней в салон, за деньги Миши мы купили мне платье, и в тот же день она настояла на том, что мне надо покрасить волосы. А через неделю мне как раз сняли брэкеты, так что я преобразилась. Я больше не злилась на тебя, я и с Валей готова была поговорить, но она-то больше не звонила мне и не приходила. Ну а мне было как-то не до того. На свадьбе я познакомилась с Геной, мы стали встречаться.
При упоминании о Гене Гриша нахмурился. У Маши же опять покраснели глаза.
– А однажды, когда мы гуляли с ним по городу, мы встретили Валю. Она бесцеремонно подошла к нам и начала разглядывать Гену. А потом сказала, мол, так вот ты на кого меня променяла. Я даже ничего ответить ей не успела, она просто развернулась и быстро ушла.
– А что Гена?
– Ничего, он начал громко смеяться, как всегда. Было ещё вот что. Когда я пришла в школу, все, естественно, меня не узнали. Но удивились не столько моему внешнему виду, сколько моему отношению к Вале. Я демонстративно уселась не с ней, я просто перестала её замечать. Меня стали расспрашивать что случилось, я, естественно, ничего не рассказывала. Ну а потом вышла школьная газета. И там была её статья на целую полосу, какой-то бред про настоящую дружбу. Я даже читать не стала. А потом ко мне подошел Илья и спросил, читала ли я эту статью.
Машенька вздохнула.
– В общем, она написала о нас с ней. Все это поняли, потому что начала она её как-то типа «…была у меня подружка, которая меня предала». Ну а кроме меня у неё подруг не было. Так что все всё поняли. Валя не просто попустила меня, она написала в газете о том, о чем я по секрету рассказывала ей когда-то. Написала с намёком на меня, с иронией и даже сарказмом, типа высмеивая весь этот бред. А я рассказывала ей о своей прошлой жизни, о проблемах моей семьи, о своих страхах, о своём детстве. Делилась с ней, как с близкой подругой.
– И что ты?
– Ничего. Я никак не отреагировала. Просто громко рассмеялась и выкинула газету. Я вообще вычеркнула её из жизни, а как в таких случаях поступать? Нужно было на неё накричать или вырвать ей все волосы? По-моему, самый наилучший способ – игнорировать. Я лишь убедилась, насколько она глупа.
Машенька замолчала. Молчал и Гриша. Так они просидели около пяти минут. Наконец, парень заговорил:
– Скажи, а что это был за парень, с которым я видел тебя в парке? – он пристально посмотрел на неё.
– Его зовут Илья.
– М-м-м… и кто он такой?
– Он мой одноклассник, – и добавила, – но только одноклассник и ничего больше.
– Ну, вообще-то мне так не показалось.
– Когда я пришла в школу, он подсел ко мне, и первым начал расспрашивать что случилось. Он у нас типа номер один в школе, – Машенька виновато улыбнулась, – я просто никогда не думала, что Соловьёв будет ухаживать за мной.
– И поэтому ты флиртовала с ним в парке?
– Ну, конечно мне было приятно, что сам Илья после того, как стебался с меня эти два года, обратил на меня внимание. – Девушка серьёзно взглянула на Гришу. – Прекрати, он знает, что у меня есть Гена. Я сказала ему это как раз тогда в парке, так что ты зря набросился на меня сегодня утром.
– А как я должен был отреагировать?
Послышались торопливые шаги по коридору, и Гриша с Машенькой обернулись. К ним спешно направлялись мэр с женой, и следующее мгновенье женщина рыдала на плечах у Маши, а Гриша с отцом Гены громко разговаривали, направляясь по коридору к 115 палате.
Хотя я была бы не против, если б он был и подлиннее, потому что он очень светлый, несмотря на все невзгоды, выпадавшие героям. И я очень рада хэппи-энду, они это заслужили 
