Донна Анна
Писатель
- Ты не понимаешь... Мама очень расстроится, - жалобно сказал Ричард. – У нее такие... ну, очень суровые представления о семейных ценностях...
Афина поперхнулась, но сочла за лучшее не уточнять, что именно подразумевал несчастный юноша под семейными ценностями и какой страшный вред причинила им пара невинных, - ну, или почти невинных визитов в театр.
- Теперь она скажет, что теперь я должен на тебе жениться и уйти из дома, а я не хочу никуда уходить, - продолжал он, - и вообще, наверное, я должен сразу был тебя предупредить, но я терпеть не могу детей...
Блаженствуя вечером в пенной ванне, Афина тихонько посмеивалась. Мадре дио, какие все-таки странные люди водятся на белом свете...
Ей даже заикаться не пришлось ни о расставании, ни о душке Коко, с которым у нее все складывалось просто восхитительно.
На фоне неземной любви любые мелочи отходили на второй план; больше того, мелочами можно было считать все, что не имело отношения к ним двоим...
- Я понимаю, что тебе грустно, - Юджин чувствовал, что начинает понемногу терять терпение, - конечно, пережить смерть матери в таком нежном возрасте, для Мары это должно было быть по-настоящему ужасно, но стаскивать брата с тренажера по десять раз на дню только затем, чтобы поговорить о том, как ей грустно, - он справедливо считал, что это несколько чересчур, - мне тоже грустно, и Афине грустно, но попробуй все-таки взять себя в руки. Дело какое-нибудь себе придумай... вон, возьми кисточку и нарисуй что-нибудь красивое, кошечку, собачку, солнышко, словарь открой и рисуй по алфавиту!
- Нет у меня никаких дел, - плаксиво тянула Мара, - и рисовать мне сейчас не хочется. Со мной никто не дру-у-ужи-и-ит, поиграй со мной в мячи-и-ик...
Юджин тяжело вздохнул. С каким удовольствием он бы дал сейчас хорошего пинка под зад этой вертихвостке Афине, которая занималась чем угодно, помимо скучных семейных обязанностей... Но вместо этого он пошел с Марой на луг и до самого рассвета перекидывался с ней мячиком, выслушивал школьные сплетни, бородатые анекдоты и пару раз даже вовремя догадался засмеяться.
Напоследок он впал в сентиментальность и даже рассказал сестренке сказку про Волшебную Хреновину С Красной Лампочкой, которую Мара так любила слушать в детстве.
Конечно, ему не следовало бы заниматься такой ерундой, как детские игры, в то время, как на работе с него требовали бегать все быстрее и подпрыгивать все выше, но зато, когда Мара впервые едва ли не за всю жизнь начала приносить из школы хорошие оценки, Юджин гордился этим едва ли не больше, чем сестра...
А дела у Юджина шли совсем не так уж и мрачно, как ему представлялось, когда он устраивался на эту рискованную работу.
Афина поперхнулась, но сочла за лучшее не уточнять, что именно подразумевал несчастный юноша под семейными ценностями и какой страшный вред причинила им пара невинных, - ну, или почти невинных визитов в театр.
- Теперь она скажет, что теперь я должен на тебе жениться и уйти из дома, а я не хочу никуда уходить, - продолжал он, - и вообще, наверное, я должен сразу был тебя предупредить, но я терпеть не могу детей...
Блаженствуя вечером в пенной ванне, Афина тихонько посмеивалась. Мадре дио, какие все-таки странные люди водятся на белом свете...
Ей даже заикаться не пришлось ни о расставании, ни о душке Коко, с которым у нее все складывалось просто восхитительно.
На фоне неземной любви любые мелочи отходили на второй план; больше того, мелочами можно было считать все, что не имело отношения к ним двоим...
- Я понимаю, что тебе грустно, - Юджин чувствовал, что начинает понемногу терять терпение, - конечно, пережить смерть матери в таком нежном возрасте, для Мары это должно было быть по-настоящему ужасно, но стаскивать брата с тренажера по десять раз на дню только затем, чтобы поговорить о том, как ей грустно, - он справедливо считал, что это несколько чересчур, - мне тоже грустно, и Афине грустно, но попробуй все-таки взять себя в руки. Дело какое-нибудь себе придумай... вон, возьми кисточку и нарисуй что-нибудь красивое, кошечку, собачку, солнышко, словарь открой и рисуй по алфавиту!
- Нет у меня никаких дел, - плаксиво тянула Мара, - и рисовать мне сейчас не хочется. Со мной никто не дру-у-ужи-и-ит, поиграй со мной в мячи-и-ик...
Юджин тяжело вздохнул. С каким удовольствием он бы дал сейчас хорошего пинка под зад этой вертихвостке Афине, которая занималась чем угодно, помимо скучных семейных обязанностей... Но вместо этого он пошел с Марой на луг и до самого рассвета перекидывался с ней мячиком, выслушивал школьные сплетни, бородатые анекдоты и пару раз даже вовремя догадался засмеяться.
Напоследок он впал в сентиментальность и даже рассказал сестренке сказку про Волшебную Хреновину С Красной Лампочкой, которую Мара так любила слушать в детстве.
Конечно, ему не следовало бы заниматься такой ерундой, как детские игры, в то время, как на работе с него требовали бегать все быстрее и подпрыгивать все выше, но зато, когда Мара впервые едва ли не за всю жизнь начала приносить из школы хорошие оценки, Юджин гордился этим едва ли не больше, чем сестра...
А дела у Юджина шли совсем не так уж и мрачно, как ему представлялось, когда он устраивался на эту рискованную работу.
Все боятся Бэт!
Он такой же был - хозяйственный.




Бессовестный. 


.