- Ратори! Порка сфигата, брутто фачча, что было в той проклятой бутылке, идиото грандиозо?! – вопила Мара на той ушераздирающей ноте, которая достигается только долгими тренировками. До этого момента она и понятия не умела, что способна устроить скандал с использованием любимых материнских терминов, но что еще она могла сказать, когда последствия принопамятной вечеринки внезапно обнаружились со всей мыслимой очевидностью?
- Ваффанкуло! – фыркнула Ратори, не отрываясь от учебника по нектароведению. Она одолевала уже вторую часть и болезненно реагировала на любую попытку вернуть ее в реальность. – Я не записываю результаты экспериментов. Ученые рекомендуют действовать эмпирически. Пить надо меньше!
- Бедная девочка! – вздохнула Мара. – И понесла ведь нас нелегкая за этой проклятой нектарницей, мальдетто дьябло! Пусть только вернется с работы этот тарзанелло, я покажу ему семейный бизнес!
Бедная девочка Гили пребывала в глубоком шоке. Она не знала, что делать – смеяться или плакать, поэтому время от времени пробовала и то, и другое, но как-то очень неуверенно. В глубине души она подозревала, что это просто дурной сон, который вот-вот закончится, и она проснется, но пробуждение не наступало.
- Скандал в благородном семействе, - язвила Фигата, прикладываясь к своему любимому джину, – ох ты ж, йой, какое горе, одним ребенком станет больше. Можно подумать, раньше в этом доме детей приносили только ангелы, и то исключительно с благословения Папы.
- Мне обидно, потому что я ничего не помню! – ныла Гили.
- Она нашла тайный переключатель и включила его! – делая страшные глаза, прошептала Злата. Ратори загоготала в ответ таким ведьминским смехом, что девочку пришлось укачивать заново.
И вот в этот сумасшедший дом Мара вынуждена была пригласить Ника, в глубине души прекрасно понимая, во что это может вылиться. Сколько бы раз она ни повторяла себе, что постарела, подурнела, и даже если в молодости у нее и было какое-то очарование, то теперь от него уж точно ничего не осталось, - этот вечер убедил ее, что время и обстоятельства иногда отступают перед человеческим упорством.
Ник согласился остаться на ночь, и судя по тому, как он беспокойно ворочался на бывшей кровати Златы и бормотал во сне, жизнь его, так же, как и жизнь Мары, была неполной...
Мара проснулась с тяжелым сердцем. Она знала, что решение надо принимать сейчас, иначе может быть поздно, но господи помилуй, до чего это было не вовремя! Девочки нуждались в ней сейчас... но она утешала себя тем, что Гили и Злата уже взрослые и справятся сами с любыми проблемами, сколько бы детей еще они не родили, а уж в том, что Ратори способна постоять за себя, сомневаться не приходилось.
Когда Ник увидел колечко, у него сделались такие страшные глаза, что Мара невольно попятилась. Вдруг за все эти годы он так и не простил ее? Вдруг сейчас он ударит ее... а может, даже убьет? Но отступать было поздно. Ник не убил ее и не ударил. Он сделал гораздо более неожиданную вещь – разразился скрипучим старческим хихиканьем.
- Молодожены! – простонал он сквозь смех.
И Мару, которая уже задумалась было, не обидеться ли ей, пополам согнуло от смеха.
- В болезни и здравии, - бормотали они, стараясь не смеяться, но этот счастливый смех все равно прорывался наружу помимо их воли, - в богатстве и бедности, в радости и печали...
На пороге Мара помедлила на секунду – не проститься ли с девочками? Но они, казалось, ничего не замечали, погруженные в свои ежедневные хозяйственные хлопоты. И Мара махнула рукой – так или иначе, с детьми они еще увидятся, а сколько времени оставалось еще быть вмести и вместе смеяться им с Ником, было решительно неизвестно.
Очень надеюсь, что хоть через пару месяцев они выпустят штук 10 исправляющих патчей для кучи своих глюков (меньшее количество патчей ситуацию вряд ли исправят)
почему-то мне стало грустно, выходит она передаст эстафету Злате?
Надеюсь, нам это расскажут.
Рада, что нашла смысл в жизни! 
