Глава тридцать четвёртая.
Достать Диллона.
По дороге к дому Эшлин, где она жила вместе с Диллоном, ребёнком и сёстрами, я думал о том, что скажу этому паршивцу Грисби.
Я собирался поставить ему ультиматум: или он немедленно женится на Эшлин, или навсегда исчезает из её жизни. По правде говоря, я надеялся именно на последний исход - в этом случае никто бы отныне не мешал нашему с Эшлин счастью. Я бы купил для нас дом и заботился о ней и её малышах. Мне было бы этого достаточно. А когда (и если) она найдёт себе нового любовника, я уж придумаю, как его отвадить. Больше никто не встанет между нами!
Предаваясь этим мечтам, я подъехал к знакомому с детства деревянному дому. В окне мелькнула фигура Диллона, я взошёл на крыльцо и позвонил.
Открывать мне не торопились, и я нажал на звонок ещё раз. Ноль реакции.
"Выходи, Грисби! - крикнул я тогда. - Не будь слабаком!"
"Пошёл прочь, Гуди, - донёсся из-за двери голос Диллона. - И мне плевать, кем ты там меня считаешь."
"Я буду стоять тут, - ответил я, - пока тебе не станет стыдно за твою трусость и ты не выйдешь."
"Странно, что о стыде мне говорит тот, кто увивается за чужими дамами", - парировал Диллон.
"Эшлин с тобой по ошибке! - закричал я. - Выходи сейчас же!"
Но он только прибавил громкости у телевизора.
Стемнело, а я всё стоял на крыльце. Мне было ясно, что Диллон не выйдет, но гордость не позволяла уйти.
Однако перед голодом гордости пришлось отступить.
И почему я не догадался взять с собой хотя бы яблоко или помидор - ведь у нас, благодаря усердию Барретта, весь холодильник ими забит?
Когда я приехал домой, у меня было только два желания - наесться от пуза и, накачавшись снотворным, завалиться в постель.
Но не тут-то было! У холодильника меня поймала Джейд и тут же принялась жаловаться на свои беды.
Оказывается, пока я караулил Диллона, Джейд была на школьной дискотеке.
"Всё было чудесно, Рэйден! Мы с Джули весь вечер были вместе, танцевали и смеялись над нашими недоумками-одноклассниками. А потом этот патлатый хлыщ Джио Фосс пригласил Джули на танец! И она согласилась! Они целовались, представляешь? А когда я её позвала, она сделала вид, что не слышит!
Почему она так со мной поступила? Почему все так со мной поступают? Парни на меня даже не смотрят! А Жизель, между прочим, уже вышла замуж!"
Она всё ныла и ныла, а я вдруг почувствовал, что моя голова сейчас расколется от боли.
"Да замолчишь ты наконец или нет?! - заорал я на Джейд. - И от холодильника отойди, я умираю с голоду. Ну, что застыла? Марш в кровать! Ты вообще в курсе, сколько сейчас времени? Где ты шлялась до сих пор?"
"Я же говорю - на дискотеке! - зарыдала Джейд. - Джули меня предала, а тебе лишь бы пожрать! Мои оладушки, между прочим!"
Действительно, она одна готовила на всю семью... Мне стало жаль сестру и совестно за свою грубость. Но только я хотел извиниться, как в дверях своей спальни нарисовался хмурый отец.
"Разорались тут, - проворчал он. - Рэйдена уже поздно наказывать, вон какой вымахал, а ума, как у Брина. А ты, Джейд, иди в угол и подумай о своём поведении!"
"Ей и так плохо, не видишь, что ли?" - вступился я за сестру.
"Не подлизывайся! - процедила Джейд сквозь зубы. - Никогда тебя не прощу!"
Я пожал плечами и сел ужинать.
Но злоключения этого дня ещё не достигли своей кульминации. Неугомонному Барретту вздумалось на ночь глядя чинить посудомоечную машину. Пожар разгорелся за считанные доли секунды. Ничего не предвещало беды: вот я сонно смотрю на пыхтящего у машинки Барретта, потом опускаю глаза в тарелку с оладьями. А когда снова поднимаю взгляд - посудомойка уже полыхает. Вместе с Барреттом.
Надо отдать должное отцу - пока все остальные (включая и меня) верещали, подпрыгивая от ужаса почти до потолка,
он схватил огнетушитель и обдал Барретта потоком пены.
"Чтобы больше никогда! - закричала мать на Барретта, когда всё было кончено. - Слышишь? Для этого есть мастера, бестолочь!"
"Я понял, мам", - виновато улыбнулся Барретт.
Но уже на следующий день он снова принялся ковыряться в микросхемах и паять провода.
"Дурная голова рукам покоя не даёт" - это про моего брата.
Разумеется, мать не заметила, что Барретт не сдержал своего обещание. Пожара нет - и ладно. А по пустякам чего от клавиатуры отрываться? Небеса, да что уж там, мать даже собственного старения не заметила!
Тем более, что оно никак не сказалось на производительности труда: мать всё так же просиживала за компом до полного изнеможения.
А потом выпивала чашку кофе - и снова работать. Но вот очки ей всё равно пришлось купить: болезнь всех букволюбов настигла и её.
Зрение упало, зато резко выросла любовь издателей. "Миссис Гуди, Вы - просто фантастический автор!" - с помощью такой вот примитивной лести эти книжные воротилы и манипулировали моей мамашей.
Не знаю, осознавала она это или нет, но, по крайней мере, в отличие от меня мать была счастлива. А меня снедали злость и досада - ну как мне было разобраться с Диллоном, если он даже не желал открыть мне дверь. Не выбивать же её, в самом деле...
Впрочем, на следующий после пожара день судьба вдруг улыбнулась мне краешком рта. Оказавшись во время вечерней пробежки рядом с городской свалкой,
я увидел припаркованную там машину Диллона. Попался, голубчик!
Ворвавшись в будку, где Диллон сортировал какой-то хлам, я немедленно перешёл в наступление: всё-таки мне надо было ещё на работу успеть.
"Ты хоть понимаешь, что делаешь Эшлин несчастной?"
"Это она сама тебе сказала? - усмехнулся Диллон. - Или твоя больная фантазия разыгралась? Уймись, Гуди, нам с Эшлин хорошо вместе,
а когда мне жениться на ней, я буду решать сам, а не под угрозами какого-то уголовника! И вообще, уходи лучше по-хорошему, если не хочешь, чтобы Эшлин тебя возненавидела."
"Это... низко", - произнёс я растерянно.
Не так я представлял себе этот разговор. Ну, вы помните: мечты и всё такое прочее.
"А чего ты хотел? Вот когда ты попадёшь ко мне в больницу
- тогда я и поступлю с тобой благородно. А в данных обстоятельствах это невозможно, Гуди. Выброси Эшлин из головы, и мы ещё сможем стать друзьями."
"Да пошёл ты!" - ответил я.
Но пошёл, конечно же, не он, а я сам - на работу.
И по пути понял, как мне нужно действовать.
"Празднуй пока свою победу, Грисби, - подумал я злорадно. - Недолго тебе осталось. Скоро сам в больнице окажешься. Или вообще на кладбище. Раз уж тебе так захотелось подлых методов."
Вернувшись с работы, я не лёг, как обычно, спать, а встал за лабораторный стол. Стол этот принадлежал когда-то моему деду Уинстону, а я начал химичть за ним ещё учась в школе. И вот теперь он пригодился мне по-настоящему.
Час работы - и я держал в руках первоклассную отраву.
Дело оставалось за малым - придумать, как заставить Диллона её выпить.
А пока, раз уж руки дошли (да и сна не было ни в одном глазу), я взялся изготовить ещё пару-тройку зелий.
За этим занятием меня и застал звонок Даймонд. Недоумевая, чего ей понадобилось от меня в шесть утра, я взял трубку и...
"У нас родился ребёнок!"
... и услышал то, что навсегда изменило мою жизнь.
"Ребёнок, мальчик!" - Даймонд говорила об этом так радостно и непринуждённо, будто мы с ней и не расставались. А то и вовсе - были мужем и женой.
"Представляешь, со мной в одной палате лежали Ребекка и Эшлин. У Ребекки - сын, она решила назвать его Киганом. А у Эшлин - девочка, Холли."
"А нашего... - я нервно сглотнул, - нашего сына ты как назвала?"
"Ник, - сказала Даймонд. - Ты придёшь на него посмотреть?"
"Конечно, приду, - ответил я. - Жди."
Вот так чудо - я стал отцом! И неважно, что ребёнок родился у Даймонд. Главное - что он родился. Ник был такой хорошенький, так смешно причмокивал и удивлённо таращил на меня глазки, что я прямо растаял от нежности.
И даже передумал убивать Диллона. А точнее, в моём переполненном любовью сердце просто не осталось места для ненависти. И вообще, чем тратить время на убийства, лучше открыть звезду и назвать её в честь своего сына. Позже я именно так и сделал.
А заодно и денег заработал - местное астрономическое сообщество всегда платит за открытие новых звёзд.
"Ты, наверное, думал, что я буду упрашивать тебя вернуться?" - спросила Даймонд с улыбкой.
У меня вообще так медленно этот карьерный рост идет: ведь столько всего хочется сделать, нежели ублажать потребности сима для удачной карьеры 
Это что ж, они из школы только в тридцать выпускаются что ли? И беременность три года. 
Все-таки удалось ему среди семейных передряг найти время и для себя.
). 
Она, по-моему, у меня вообще несколько недель не спала. Я только и успевала ей кофеёк рядом с компом ставить (кто-нибудь готовил сразу по 4 порции). И душ с унитазом прямо в той же комнате установила. 
И ЖЖ долгое и тягомотное. 
