*Вернулся в реальность от звука голоса. Тряхнул головой, пытаясь подстегнуть таким незамысловатым способом мыслительную деятельность. Согласился с хозяйкой, что работать ему лучше в одиночестве, и когда за мадам закрылась дверь, ещё какое-то время рассматривал камень при помощи настольной лампы.
Как ни крути, а придётся спуститься в машину за инструментами.
Сбежав по ступеням вниз и к своему удивлению не обнаружив Жозефины не в гостиной ни на кухне, пожал плечами, и, прихватив кейс с инструментами и бутылку минералки, вернулся в кабинет.
Пристраивая на столе свой чемоданчик, Зехир нечаянно смахнул крышечку от фляги, и та весело зазвенев, укатилась куда-то в неизвестном направлении. Он тщательно осмотрел весь пол, заглянул под шкафы и диван, раздвинул портьеры, чтобы лучше осветить комнату, и даже, следуя какой-то одному ему ведомой логике, открыл окно, но вещица как провалилась.
Помучившись какое-то время поисками, решил пока оставить эту проблему и заняться кольцом.
Первым делом он установил на столе небольшую прямоугольную емкость с кварцевым песком, поскольку планировал использовать паяльник и не хотел повредить явно старинный и антикварный стол Мадам.
Самоцвет был, казалось бы, намертво закреплён в перстне, но сплавить золото и камни не удавалось пока даже алхимикам, значит, это всего лишь крепление, а не единая конструкция, и если аккуратно нагреть ободок удерживающий сапфир, можно будет отогнуть его немного и извлечь драгоценность.
Глотнув минералки, Зехир выбрал самое длинное и тонкое жало для паяльника, и аккуратно просунув его во фляжку, стал осторожно нагревать ободок кольца.
Поскольку обзор теперь был сильно затруднён, мастер сосредоточенно вглядывался в отверстие, стараясь не пропустить тот момент, когда будет достаточно. Движения были скупыми точными и сосредоточенными, он практически был там внутри… и когда между ободком и камнем потянулась едва различимая, шириной не больше волоса, щель, Зехир, выронив паяльник, машинально протянул руку к фляжке словно пытаясь подхватить сверкающий камешек, освобожденный из золотого захвата.
Паяльник, неловко упав, моментально прожег стол, и уже мгновение спустя лакированная поверхность вспыхнула, ярко и споро. Схватив бутылку, Зехир попытался потушить пламя, щедро поливая стол и фляжку, которую выронил прямо в поддон с кварцевым песком. Как назло, именно в этот момент приоткрытое окно распахнулось от порыва ветра, языки пламени затрепетали, песок смешался с водой, и фляжка вдруг окуталась снопом искр: алых, синих, белых и коричневых. Четыре стихии, повинуясь неосознанному, но страстному желанию джинна заполучить очаровавший его драгоценный камень завертели реликвию Жозефины волчком, приподнимая над горящим столом. Зехир же почувствовал, что становится лёгким, нематериальным, теряет волю, и способность сопротивляться зову этого трижды проклятого сосуда. Комната поплыла перед глазами, сознание стало зыбким, пропало ощущение пространства-времени и Зехир как бы перестал существовать, растворился в цветных искрах, которые, соединившись в яркую сияющую вспышку, втянулись в горлышко фляжки, и сосуд с глухим стуком упал на уже во всю пылающий стол… Комната наполнялась дымом, огонь перескакивал на портьеры и грозился добраться до книжного шкафа.*
