Донна Анна
Писатель
Рассказы читала долго и старательно
. И комментировать постараюсь подробно. Поэтому сразу приношу извинения за врожденное занудство, многословие и субъективность критериев. 
Если будет свободное время, сегодня-завтра постараюсь прокомментировать остальные работы. И буду в начале каждого рассказа сразу предупреждать, понравилось или не понравилось. Очень коротко - типа "нет" или типа "да", во избежание недоразумений.
А голосование, если никто не возражает, уже после отзывов выложу отдельным постом.
Работа № 1
Хроника одной миссии.
Нет.
Больше всего впечатлил объем работы и подробность описаний. Не могу сказать, что рассказ мне понравился. Ничего не имею против аллегорий, но в этом рассказе аллегоричность (иногда назойливая) мешает воспринимать персонажей, как живых людей.
И еще сложнее допустить то, что генерал в течение долгих лет не может найти способа разобраться с "этой машиной". Хм. Вообще интересный такой способ связи – по идее, вторая составляющая, "эта машина", тоже должна быть рацией... Впрочем, я не специалист, поэтому настаивать не буду.
Но как читателю, мне бы в эту ситуацию хотелось поверить, а не верится.
Поэтому я просто слежу за тем, что происходит дальше. В общем-то, персонажи все при деле. Майор, он же Лукавый, все время курит и "едва заметно улыбается", генерал на каждом шагу демонстрирует оптимизм, а рядовой, похоже, годами ведет беседы с рацией:
Что касается перевертыша с именем рядового... С "неопалимой купиной" и со Змеиным все ясно, а вот имя рядового приходится читать задом наперед. Может, по одному какому-то принципу стоило бы назвать героев, а то располагает к поискам смысла в слове "лыпотсук"... ну, чисто по инерции.
Впрочем, это все мелочи, их не так уж много.
Финал, по-моему, просто не сложился. Когда читаешь такое подробное повестование, невольно начинаешь ждать открытия, - пусть не откровения, но какого-то неожиданного поворота, а вместо этого получаешь риторическое:
Рядовой Кейв О'Леч, который для меня так и остался абстракцией (несмотря на протез, астму и все им пережитые трагедии), не получит еще одного шанса... Ну... бывает, да... И хотелось бы как-то на посочувствовать, не рядовому, так хотя бы Кустопылу, но – "не шмогла", не обессудьте.
Работа № 2
Гостья
Нет.
Как-то мне не очень это нравится.
И я не очень понимаю, зачем совам нужно опускаться именно на крыши, "чтоб заглянуть в глаза случайных прохожих"...
Хотя прием с отрицанием, конечно, интересный.
"Черная майка с ярко-алой надписью: «Angel», объятой пламенем" – пожалуй, это самый яркий образ в рассказе. Ощущение такое, что ночная гостья спряталась за этим образом, как за маской. Черная майка и светлые крашеные волосы, - вот такой человек-невидимка.
Чтобы понять суть предложения незнакомки, пришлось несколько раз перечитать текст.
В принципе, идея понятна, герой рассказа меняет жизнь на семь лет спокойной жизни (можно уточнить, что это все во имя любви, но мне формулировка "спокойная жизнь" в данном случае кажется более точной). А потом спохватывается, но - "поздно".
Меня тут настораживает сразу несколько деталей.
А вторая деталь... Нет, не деталь даже. Проблема. Так вот, проблема в том, что я абсолютно не воспринимаю героя рассказа, как живого человека. И Лену тоже. Для меня они остаются такими же абстрактными персонажами, как герои первого рассказа. Я не могу представить их ни внешне, ни внутренне. И эта история ничего мне не дает, кроме условно-информативного ряда.
Работа № 3
Мама
Скорее нет, чем да.
Теоретически - поверить в реальность сюжета могу. Но количество "допущений" в сюжете мешает... и все та же роковая условность героя, которого я не успеваю узнать. И посочувствовать ему тоже.
А больше всего напрягает в сюжете то, что на протяжении всего детства мать режет герою вены, но все никак не может довести этот процесс до логического завершения. Что-то мне мешает поверить в то, что такое возможно. Мне вот кажется, что если настолько сдвинувшаяся по фазе женщина действительно берется за дело, то она уже не останавливается. Хотя... я не психолог, могу ошибаться.
Даже допустить могу, что история основана на документальных событиях - сын мамы-садистки после ее смерти покончил с собой, ибо наследственное психическое заболевание... et cetera.
Но... все то же замечание. Я не настолько хорошо успеваю узнать и представить героя, чтобы испытать не только жалость, но даже простое сочувствие.
Работа № 4
Михаил Габрук
Нет.
Львов или Льгов, оно не так уж и важно, на самом деле. И не так уж важно, на документальных ли событиях основан рассказ. Я верю автору, когда он говорит о том, что герой рассказа был необыкновенным человеком,
Мне кажется, тут сработал вполне объяснимый эффект - история, рассказанная кем-то из твоих родственников о родственнике же или о знакомом воспринимается совершенно по-другому, чем тот же сюжет, вычитанный в книге и относящийся к какому-нибудь историческому деятелю.
И я искренне надеюсь, что когда-нибудь наступит момент, и автор рассказа поймет, что ничего веселого в сюжете нет. Наоборот, ощущение возникает жуткое - от первобытной беспринципности героев.
Был, кстати, один такой деятель времен совковой эстрады, который написал мемуары - вот он в них тоже описывал такой момент, когда они, ну прямо очень весело, с его точки зрения, прикалывались над фронтовыми друзьями - сажали покойника в позу рыбака, удочку ему давали... У меня еще тогда, помню, глаза на лоб полезли - ладно, что они это делали по молодости, - мсье еще и вспоминал это много лет спустя, как очень удачную шутку. Разочаровал он меня серьезно.
Работа № 5
"Дача"
Скорее "да", чем "нет".
Не могу сказать, что убедил "производственный диалог". Но я степень правильности речи бригадира анализировать не хочу, потому что в ней, во-первых, не было откровенно режущих глаз оборотов, а во-вторых - это все-таки не пьеса. А вообще это для меня был первый рассказ в конкурсе, который порадовал "пропорциями". Мне было легко поставить себя на место героя. И для этого не понадобилось никаких уточнений, подробностей о его жизни. Не имеет значения цвет его волос или образование и прочие детали, потому что я и без деталей могу понять его ощущения:
И еще вот это почему-то напрягло:


Если будет свободное время, сегодня-завтра постараюсь прокомментировать остальные работы. И буду в начале каждого рассказа сразу предупреждать, понравилось или не понравилось. Очень коротко - типа "нет" или типа "да", во избежание недоразумений.
А голосование, если никто не возражает, уже после отзывов выложу отдельным постом.
Работа № 1
Хроника одной миссии.
Нет.
Больше всего впечатлил объем работы и подробность описаний. Не могу сказать, что рассказ мне понравился. Ничего не имею против аллегорий, но в этом рассказе аллегоричность (иногда назойливая) мешает воспринимать персонажей, как живых людей.
Я понимаю, конечно, что иногда можно читателя подтолкнуть к какой-то мысли, но фраза воспринимается, ей-богу, как учительское потыкивание указкой.— Ну, что ж... — бодро продолжил генерал, — Жизнь и игра продолжаются.
Кроме того, что предложение тяжелое, оно еще и чужеродное. Может быть, за счет архаичных "возжелало-довлела", которые сразу привносят налет пафосности, а может быть, просто конструкция не самая удачная. И небрежность сразу бросается в глаза:Даже небо, позавидовав, вероятно, столь невинному оттенку и спокойствию убаюканной снегом земли, возжелало стремительно побелеть. Стремительно не получалось, но если над штабом все еще довлела тяжесть хмурых облаков, то вдалеке облака постепенно добрели и избавлялись от угрюмой серости, а где-то в самом конце, чуть коснувшись земли, волшебным образом рассыпались в белый туман, тем самым скрывая от глаз горизонт.
По смыслу – понятно, что дело происходит где-то возле самого горизонта. Но только по смыслу. В самом конце чего?..... а где-то в самом конце, чуть коснувшись земли...
Вот примерно с этого момента я начинаю сомневаться в достоверности происходящего. Аллегории аллегориями, но сочувствовать аллегорическим персонажам я не могу. А допустить, что профессиональный военный может так сформулировать приказ, чтобы опустить название селения, мне сложно.... Миссия ваша проста. Вы спуститесь вниз, там, у подножия гор есть небольшое селение. Для начала расположитесь там, войдите в доверие к местным, завяжите полезные связи... Позднее вы получите более четкие указания. Вам выдадут рацию для связи, а мы все ваши регулярные отчеты будем получать через вот эту машину, — генерал указал на небольшой аппарат, стоявший на столе возле доски с шахматными фигурами.
И еще сложнее допустить то, что генерал в течение долгих лет не может найти способа разобраться с "этой машиной". Хм. Вообще интересный такой способ связи – по идее, вторая составляющая, "эта машина", тоже должна быть рацией... Впрочем, я не специалист, поэтому настаивать не буду.
Но как читателю, мне бы в эту ситуацию хотелось поверить, а не верится.
Поэтому я просто слежу за тем, что происходит дальше. В общем-то, персонажи все при деле. Майор, он же Лукавый, все время курит и "едва заметно улыбается", генерал на каждом шагу демонстрирует оптимизм, а рядовой, похоже, годами ведет беседы с рацией:
Едва слышный, непонятный и довольно нервирующий звук, то пропадая, то заново рождаясь, нарушал тишину комнаты. Майор огляделся. Сомнений не оставалось — эти звуки издавал тот самый аппарат с генеральского стола. Змеин протянул руку к регулятору громкости и повернул его до упора.
— ... невыносимо. Слышите? — разорвал тишину крик. — Это невыносимо! Я потерял ее... Ее больше нет... Слышите, нет! Я здесь уже столько лет, столько чертовых лет, за которые так и не стал тут своим... я никому не нужен. И теперь у меня не осталось никого! Никого... только сын. Почему вы медлите? Где ваши «четкие указания»? Да господи... Что я здесь вообще делаю, ради чего я тут?! Да ответьте же...
Что касается перевертыша с именем рядового... С "неопалимой купиной" и со Змеиным все ясно, а вот имя рядового приходится читать задом наперед. Может, по одному какому-то принципу стоило бы назвать героев, а то располагает к поискам смысла в слове "лыпотсук"... ну, чисто по инерции.
Какой-то знак препинания напрашивается между "подумал" и "землятрясение". Возможно, тире.— Ааа... — протянул Кустопыл. — А я-то подумал землетрясение...
И здесь тоже запятую хотелось бы видеть после слова "идеи".— У вас есть идеи как действовать дальше?
Впрочем, это все мелочи, их не так уж много.
Финал, по-моему, просто не сложился. Когда читаешь такое подробное повестование, невольно начинаешь ждать открытия, - пусть не откровения, но какого-то неожиданного поворота, а вместо этого получаешь риторическое:
... трудно винить солдата в том, что он легко поддается искушению, если его генерал ничем не лучше. И вот еще что. Вы сказали, что для вас самое дорогое — это ваши солдаты. Но ведь на самое дорогое ставки не делают...
Рядовой Кейв О'Леч, который для меня так и остался абстракцией (несмотря на протез, астму и все им пережитые трагедии), не получит еще одного шанса... Ну... бывает, да... И хотелось бы как-то на посочувствовать, не рядовому, так хотя бы Кустопылу, но – "не шмогла", не обессудьте.
Работа № 2
Гостья
Нет.
В первом же абзаце приходится продираться через густую поросль частиц "не", только для того, чтобы уяснить – вся перечисленная в нем живность была где-то далеко, а вот небо затянули тучи...В ту ночь деревья не скрипели угрожающе, вороны не кричали под окнами и совы не опускались на крыши, чтоб заглянуть в глаза случайных прохожих. Даже черные кошки не бродили по дорогам, а мирно спали в своих теплых корзинках и на чердаках. Вспомнить о полнолунии можно было, только взглянув на календарь, потому что небо затянули тучи. Не пугающие и не мрачные, просто тучи, из которых сыпался снег, вперемежку с дождем.
Как-то мне не очень это нравится.
И я не очень понимаю, зачем совам нужно опускаться именно на крыши, "чтоб заглянуть в глаза случайных прохожих"...
Хотя прием с отрицанием, конечно, интересный.
Вот для меня после этого предложения труднее всего было остановиться и прекратить загибать пальцы, считая частицу "не". Поэтому я дальше про эту самую частицу больше писать не буду, просто напишу, что ее, на мой взгляд, в рассказе слишком много.Но именно в эту ночь в мою дверь постучали. Кнопки звонка поздний гость, видимо, не заметил или не захотел использовать по каким-то своим причинам.
Я открыл дверь и на пороге увидел вовсе не демона, ангела или призрака, только самую обычную девушку. У нее были волосы до плеч, крашенные в бледно-золотистый цвет и не слишком примечательное лицо.
У меня такое ощущение, что не нужны запятые перед и после "почему-то".Меня удивило то, что она знала о количестве комнат, ее нахальство было неприятно, но выгонять визитершу прочь тоже, почему-то, не хотелось.
Чего-то здесь не хватает. Либо "вспомнил истории... а еще статистику". Хотя тоже не очень хорошо звучит. "Статистику"... "показатели статистики"? (которые тоже где-то ведь читал, а не отдельным изданием).Я за одну секунду вспомнил истории о грабителях, когда первой шла именно такая вот слабая и красивая девушка, а еще статистика: женщины более склонны к убийствам.
"Черная майка с ярко-алой надписью: «Angel», объятой пламенем" – пожалуй, это самый яркий образ в рассказе. Ощущение такое, что ночная гостья спряталась за этим образом, как за маской. Черная майка и светлые крашеные волосы, - вот такой человек-невидимка.
И запятая перед "мне" тоже не нужна.Сама гостья и то, что она знала обо мне, казалось, мне само собой разумеющимся.
Чтобы понять суть предложения незнакомки, пришлось несколько раз перечитать текст.
— Можно мне отказаться от твоей помощи с Леной?
Девушка безмятежно улыбнулась и ответила:
— Поздно.
В принципе, идея понятна, герой рассказа меняет жизнь на семь лет спокойной жизни (можно уточнить, что это все во имя любви, но мне формулировка "спокойная жизнь" в данном случае кажется более точной). А потом спохватывается, но - "поздно".
Меня тут настораживает сразу несколько деталей.
Может, это и нормально. Но этот штрих сразу придает любви детсадовский оттенок.Знаю и про твою ссору с Леной, а еще про то, как она сожгла все твои фотографии и выкинула все подарки…
А вторая деталь... Нет, не деталь даже. Проблема. Так вот, проблема в том, что я абсолютно не воспринимаю героя рассказа, как живого человека. И Лену тоже. Для меня они остаются такими же абстрактными персонажами, как герои первого рассказа. Я не могу представить их ни внешне, ни внутренне. И эта история ничего мне не дает, кроме условно-информативного ряда.
Работа № 3
Мама
Скорее нет, чем да.
Теоретически - поверить в реальность сюжета могу. Но количество "допущений" в сюжете мешает... и все та же роковая условность героя, которого я не успеваю узнать. И посочувствовать ему тоже.
Если учесть обстоятельства детства героя - я себе эту сцену могу представить. Но следующую - уже никак, прошу прощения:Я улыбался. Смотрел на своё отражение в зеркале, строил рожи, попутно не забывая горестно вздыхать и скорбеть вместе с очередным позвонившим выразить своё сожаление. В глубине души радовался, что жена и дочь неделю назад уехали отдыхать, и никто меня сейчас не видит.
Смерть матери принесла мне огромное облегчение, настолько сильное, что хотелось прыгать по квартире и орать от счастья.
Я даже начинаю напевать какую-то попсовую мелодию, подхваченную сегодня утром по радио, но натыкаюсь взглядом на суровый взор священника, улыбаюсь про себя и делаю серьёзное лицо.
А больше всего напрягает в сюжете то, что на протяжении всего детства мать режет герою вены, но все никак не может довести этот процесс до логического завершения. Что-то мне мешает поверить в то, что такое возможно. Мне вот кажется, что если настолько сдвинувшаяся по фазе женщина действительно берется за дело, то она уже не останавливается. Хотя... я не психолог, могу ошибаться.
В этом случае - "что бы".Интересно, чтобы сказала мать, узнай, что её хоронят по католическим канонам?
Не-а. Никогда они с "ровным" стуком не падают. Это очень специфический, "рваный" звук, его ровным при всем желании назвать нельзя.Комья земли с ровным стуком падают на крышку гроба.
Вот эти "телеграфные столбы"... "страница биографии"... я понимаю, что времени не хватило, но нельзя же так, ей-богу...Мелькают телеграфные столбы, я спешу навсегда покинуть город моего детства, закрыть очередную страницу моей биографии и больше никогда не вспоминать о прошлом.
Здесь - "струиться".Липкий пот снова начал струится по спине, пальцы нервно сжали банку.
Сначала стоял, потом сидел и водил... ну, не верю я. Нож - это не кисточка. Между глаголами "водить" и "резать" есть принципиальная разница.Я мог стоять так вечность. Но её в моём распоряжении не было.
***
Я сидел за столом и водил по рукам огромным кухонным ножом. Крови натекло уже порядочно, но я, как заворожённый, продолжал и не мог остановиться. Напротив меня сидела мать и одобрительно кивала головой. Сейчас я был её любимый сын, а она моя любимая мамочка.
Даже допустить могу, что история основана на документальных событиях - сын мамы-садистки после ее смерти покончил с собой, ибо наследственное психическое заболевание... et cetera.
Но... все то же замечание. Я не настолько хорошо успеваю узнать и представить героя, чтобы испытать не только жалость, но даже простое сочувствие.
Работа № 4
Михаил Габрук
Нет.
Львов или Льгов, оно не так уж и важно, на самом деле. И не так уж важно, на документальных ли событиях основан рассказ. Я верю автору, когда он говорит о том, что герой рассказа был необыкновенным человеком,
... с невероятной силой и волей к жизни.
Мне кажется, тут сработал вполне объяснимый эффект - история, рассказанная кем-то из твоих родственников о родственнике же или о знакомом воспринимается совершенно по-другому, чем тот же сюжет, вычитанный в книге и относящийся к какому-нибудь историческому деятелю.
И я искренне надеюсь, что когда-нибудь наступит момент, и автор рассказа поймет, что ничего веселого в сюжете нет. Наоборот, ощущение возникает жуткое - от первобытной беспринципности героев.
Был, кстати, один такой деятель времен совковой эстрады, который написал мемуары - вот он в них тоже описывал такой момент, когда они, ну прямо очень весело, с его точки зрения, прикалывались над фронтовыми друзьями - сажали покойника в позу рыбака, удочку ему давали... У меня еще тогда, помню, глаза на лоб полезли - ладно, что они это делали по молодости, - мсье еще и вспоминал это много лет спустя, как очень удачную шутку. Разочаровал он меня серьезно.
Работа № 5
"Дача"
Скорее "да", чем "нет".
Не могу сказать, что убедил "производственный диалог". Но я степень правильности речи бригадира анализировать не хочу, потому что в ней, во-первых, не было откровенно режущих глаз оборотов, а во-вторых - это все-таки не пьеса. А вообще это для меня был первый рассказ в конкурсе, который порадовал "пропорциями". Мне было легко поставить себя на место героя. И для этого не понадобилось никаких уточнений, подробностей о его жизни. Не имеет значения цвет его волос или образование и прочие детали, потому что я и без деталей могу понять его ощущения:
Единственное, что показалось недостатком – объем. Мне кажется, если бы еще хоть немного добавить подробностей про детство... может, даже "рассказ в рассказе" добавить, работа только выиграла.Мама по вечерам звала меня вон из того окна: «Серёжа-а! Домой!» А сейчас по подоконнику пройдётся железная туша бульдозера. …Завтра я поеду к маме, вместе с Ленкой и Олежкой, но ни за что не скажу ей, как накануне ровнял с землёй «нашу дачу»…
И еще вот это почему-то напрягло:
Мне почему-то казалось, что все эти "секретики"-закапывания – чисто девчоночьи приколы. Но возможно, я ошибаюсь.Под дальним углом сарая я закопал в первое дачное лето какие-то мальчишечьи сокровища — трёх солдатиков, цветные стёклышки, фантики от импортной жвачки.