Лиана и миллион событий (2)
Генри по-прежнему таскает из школы всё, что плохо лежит, а Эд увлёкся изобретательством. Как-то раз, когда мама отлучилась в кино, брат попробовал что-то изобрести, и тут же решил изменить свою мечту. Теперь он мечтает стать наследником да Винчи, и мы еле-еле уговорили Эдди пока оставить изобретательство и заняться рисованием. Вот подрастёт, станет осторожнее, тогда и изобретательством займётся, и скульптурой, а пока пусть рисует – это безопаснее для ребёнка.
Я примерно представляла, когда мне предстоит рожать, но то, что схватки застигнут меня на детской площадке, где Джеффри катал меня на качелях, стало неожиданностью.
Джеффри мечтал о сыне, папа предсказал сына, и я родила сразу двоих. Мальчишек мы назвали Грегори и Джейкоб. М-да… придётся идти на второй заход, потому что даже из двух сыновей, как ни крути, ни одной наследницы не получится. Вот только для этого надо, чтобы мои братишки повзрослели и начали жить своими домами. Муниципалитет запрещает проживание в одном доме более восьми симов, а нас как раз набралось именно столько.
Братишки повзрослели и стали такими серьёзными и надутыми, будто уже прожили лет двести и видели всё на свете.
Эдди продолжил занятия рисованием, а Генри взгромоздился на тренажёры. Братишки идут к цели прямыми путями, не отвлекаясь на пустяки, и я очень боюсь за Генри. Он рискует головой. На днях украл дорогущую машину у моего дяди Джемисона, офицера полиции.
Папа не хочет сидеть дома, даже внуки его не привлекают, и проводит время, развлекая горожан игрой на гитаре. Я уже вижу, что никакой помощи с детьми от родных не дождаться. У нас очень весёлая семья. Как подстрекать и требовать – это всегда пожалуйста, а как оказать помощь – все разбегаются в разные стороны.
Сынишки выросли, и оказалось, что волосики они взяли папины, а смотреть на мир предпочли разными глазёнками. Джейк зелёными в Монтрозов, Грег - синими в Плампов. Вот деду радость, что хоть кто-то унаследовал его глаза, только от этой радости мне лично никакой выгоды: родители так и занимаются своими делами. Джейк больше похож на папу, а Грег скомбинировал в своей внешности наши черты.
Генри устроился на работу в продуктовый магазин, говорит, чтобы не вызывать подозрений у полиции о внезапно улучшившемся благосостоянии. А я так думаю, что он нашёл ещё одно место, откуда можно невозбранно тащить всё подряд.
Мама очнулась от изобретательства в тот самый момент, когда Джефф разговаривал по телефону с клиентом, и начала давать ценные советы. «Шантаж! Только шантаж! Нечего церемониться с этими пройдохами!». Джефф мило улыбнулся, поблагодарил тёщу за заботу и предпочёл работать своими методами: убеждением и доказательствами.
Вот уж чего не ожидала, того не ожидала. Мама решила отточить на внуках мастерство отъёма леденцов. И это их родная бабушка, которая должна трястись над внуками, как над самым дорогим сокровищем. Впрочем, моя мама всегда отличалась своеобразным взглядом на жизнь, и удивлять может только одно: почему она не добралась до детей раньше, когда они были младенцами.
Наверное, я бы никогда не решилась указать маме на недопустимость такого поведения: слишком въелось в меня убеждение, что ей нельзя противоречить. Джефф в эти тонкости не вникал, и не посмотрел на тёщины седины и заслуги.
- Вам, гражданка Аглая, пора бы о душе подумать и на кладбище место подыскивать, а вы всё туда же, малышей беззащитных обижаете. Не слипнется ли у вас от леденцов этих? Не встанут ли вам они поперёк вашего драгоценного горлышка, по которому давно верёвка плачет? Всё, что вы сделали хорошего, по пальцам одной руки пересчитать можно, и то ещё пальца четыре останется. Не доводите до греха, гражданочка, а то не посмотрю на ваши седины, и сделаю вам очень и очень плохо. Видите огоньки на горизонте? Так это полицейские из Барнакла вас тут уже пятьдесят лет дожидаются, я живо могу организовать вам встречу с ними, если вы только подумаете обидеть моих детей. Вы не бабушка им, вы – ехидна! Андестенд? Ферштеен? Копенгаген? А теперь марш из детской, ать-два!
И мама послушалась. Мама послушалась. Эти слова звучат, как песня.
Подкачала мордашка. 
(А где где такие глазенки качали?)
