-
Уважаемый посетитель!!!
Если Вы уже являетесь зарегистрированным участником проекта "миХей.ру - дискусcионный клуб",
пожалуйста, восстановите свой пароль самостоятельно, либо свяжитесь с администратором через Телеграм.
The Sims 2 Мир: автор - Mice
- Автор темы Mice
- Дата начала
Mice
Почетный участник
Kytty
Боюсь, если автор не будет программистом, он помрет с голоду, и тогда продолжения в этой теме все равно не будет...
Если же он будет выкидывать все тонны космического...эээм.. программистского мусора в корзину - умрет компьютер автора. И тогда продолжения все равно не будет.
Остается лишь надеяться, что в следующий раз при нажатии кнопки delete мои мозги будут ближе ко мне, чем обычно
Боюсь, если автор не будет программистом, он помрет с голоду, и тогда продолжения в этой теме все равно не будет...
Если же он будет выкидывать все тонны космического...эээм.. программистского мусора в корзину - умрет компьютер автора. И тогда продолжения все равно не будет.
Остается лишь надеяться, что в следующий раз при нажатии кнопки delete мои мозги будут ближе ко мне, чем обычно
Mice
Почетный участник
Глава 22. Тень сомнения. Часть 2.
Рассказывает Ганс Дример:
Весь вечер мы сидели в небольшой гостиной, совмещенной с кухней, пили чай и тихо беседовали. Вот только Лильки не было с нами. Куда она могла запропаститься, не на свидание же пошла, в самом деле? От мысли о том, что у Лилии может быть свидание, кровь в моих жилах стыла и закипала одновременно: я думал, что вот сейчас какой – нибудь другой, более удачливый, чем я, парень, возможно, обнимает или целует ее, или…
- Ганс!!! – оказывается, углубившись в свои мысли, я не заметил, как со всего размаху ударил кулаком по столу. В голове пульсировала кровь, в глазах темнело. Перепуганная Анжела отскочила от меня к дальней стене, а Дастин недоуменно смотрел, приготовившись, в случае чего, защитить свою девушку.
- Да где она ходит, а? Вы как хотите, а я пойду искать…
Итак, дорогие читатели, наконец - то мы идем вровень с сайтом! Все, что выкладывается здесь, выкладывается и там, и наоборот, так что можете читать, где вам удобно, а я, пожалуй, буду рассказывать...
Университет. Лилия и Анжела Плезант, Дастин Брок и Ганс Дример.
Глава 22. Тень сомнения. Часть 2.
Глава 22. Тень сомнения. Часть 2.
Рассказывает Ганс Дример:
Весь вечер мы сидели в небольшой гостиной, совмещенной с кухней, пили чай и тихо беседовали. Вот только Лильки не было с нами. Куда она могла запропаститься, не на свидание же пошла, в самом деле? От мысли о том, что у Лилии может быть свидание, кровь в моих жилах стыла и закипала одновременно: я думал, что вот сейчас какой – нибудь другой, более удачливый, чем я, парень, возможно, обнимает или целует ее, или…
- Ганс!!! – оказывается, углубившись в свои мысли, я не заметил, как со всего размаху ударил кулаком по столу. В голове пульсировала кровь, в глазах темнело. Перепуганная Анжела отскочила от меня к дальней стене, а Дастин недоуменно смотрел, приготовившись, в случае чего, защитить свою девушку.
- Да где она ходит, а? Вы как хотите, а я пойду искать…
Рассказывает Анжела:
Только наш юный Отелло успел произнести эти слова, как входная дверь распахнулась, и в дом влетела Лилия. О, как она, однако пахла! Острый запах крепкого алкоголя просто резал глаза, вышибая слезы у несчастных ,случайно оказавшихся рядом с мисс «Я-супер-гот».
- Ччтто… происходит.. – где ты была? – Ты что, пьяна? – спрашивал пораженный Ганс все время ,пока сестричка молча пыталась добраться до лестницы наверх. – Лилия! Отвечай мне! – Влюбленный юноша чуть не сорвался на крик, обнаруживая под маской строгости полнейшую панику.
-Ой, а ты что, святой, да? Ну конечно, ты же такой правильный, такой хороший! Это же не ты в шестнадцать сбегал по ночам из дома в клубы, куда тебя и в тридцать лет не отпустили бы, а? – за время произнесения этой фразы Лилька уже успела взобраться по ступенькам почти на самый верх, лишь чудом умудрившись не споткнуться - отвалите от меня все! Сидите себе дальше, наслаждайтесь жизнью, улыбайтесь друг другу! А, главное, никогда, слышите, никогда никого не предавайте! И не обманывайте! Вы же идеальны, куда мне до вас? – последнее донеслось уже откуда – то сверху, непосредственно перед оглушительным хлопком двери в спальню. Несколькими секундами позже мы услышали дикую смесь готики и рока: Лилия снова терзала наш старенький магнитофон.
- Что с ней случилось? – абсолютно растерянный, полный недоумения, Ганс обернулся к нам с Дастином за поддержкой. Но что мы могли сказать ему? Что с ней такое бывает? Не лучший ответ…
- Ау, ребята, что вы молчите? Почему вы не отвечаете? Чем мы обидели ее? А? Что вы ей такого сказали, Лилька не сходит с ума без повода, ребята, ау?
- Успокойся – это я не выдержала постепенно перешедшего в крик голоса Ганса. Не нервничай. Мы ничего плохого ей не сделали. Перебесится – успокоится. Мало ли, может, ей оценку кто – нибудь занизил в универе? Ты что, не знаешь Лилию? Подожди полчаса – потом я попытаюсь с ней поговорить. А вообще, может, ты уже сам ее успокоишь?
- Нет! Говори сама! Ты ей сестра, в конце концов. А я просто пойду и придушу того профессора, который не захотел поставить ей пятерку…
Через полтора часа я все – таки нашла в себе смелость подняться в комнату сестрицы и постучать в дверь. Конечно, в детстве я бы не стала с ней церемониться: оттаскала бы за косы, да и дело с концом, но теперь – то мы уже не дети. Не хотелось снова начинать вражду тогда, когда все только – только наладилось.
- Войдите – донесся из спальни хриплый голос, перемежаемый криками и ревом магнитофона. Осторожно повернув ручку двери, я вошла в комнату. Что там было….
- Лилия! Да ты же сейчас дом спалишь?
- А? Да? Ну и что? Сгорим, как ведьмы, на костре? Разве нам так не положено?
Я не нашлась, что ответить. Лилия, затянутая в кожу и латекс, стояла спиной ко мне, забравшись на диван с ногами. В одной руке она держала зажженную сигарету, другой вешала на стену один из ее многочисленных кроваво – депрессивных плакатов. Старый магнитофон на столе, как я уже сказала, надрывался, как только мог. Пепел падал на ковер, в котором уже образовалась небольшая дырочка. До пожара было совсем недалеко…
- Лилия! Прекрати! Если так сильно хочешь сгореть, пожалуйста – иди на улицу, сожги кучу листьев! А дом жечь не смей! Он вообще не наш – арендованный.
- Ой, ну ладно, ладно, не ной. Вот, видишь – пепельница. Сейчас я ею воспользуюсь. Глубоко затянувшись, Лил все же снизошла до того, чтобы сесть на диван лицом ко мне. На стене висело нечто неопознанное, но, что бы это ни было, это совсем не то, рядом с чем мне бы хотелось засыпать каждую ночь.
- Слушай, сестра, что случилось? – Ты не вела так себя с тех пор, когда убежала из дома. Так что такое могло произойти ,чтобы ты решила вспомнить свои замашки, а?
- А что? – Лилия явно не собиралась идти на контакт – тебе что, дело есть? Сильно волнуешься о моем душевном состоянии? Больше развлечься нечем, кроме как поржать с истерички сестры?
- Знаешь что, Лил – в конце концов, я была оскорблена – никто здесь тебя не трогает. И не обижает. И если ты сама себе что – то там выдумала, то, может, объяснишь сначала нам, в чем мы виноваты – то. Что ты себе позволяешь? Думаешь, ты тут такая королева – можешь пинать нас ногами, а мы будем просить у тебя прощения и ползать на коленках, лишь бы государыня Лилия не злилась? Нам ведь тоже больно! Да пожалей ты если не меня, то хотя бы Ганса, он чуть не разрыдался, когда увидел сегодня твое великое пришествие.
- Ах, Ганса, да? Ганса мне пожалеть? Что ж ты сама его не пожалеешь, а? Иди, да, ты, иди, пожалей его, приласкай. Ну надо же, бедный юноша, прям щеночек, так расстроился, а я даже не заметила. Я еще и больно вам делаю, оказывается! Сволочи! Да как ты можешь такое мне говорить? Уходи, слышишь, вали отсюда, дай мне побыть одной! – дожидаться момента, когда в меня полетит тяжелая стеклянная пепельница вместе с кучей окурков, я не стала. Я была зла, а потому, развернувшись, вышла из спальни Лилии, мысленно зарекаясь еще когда – нибудь разговаривать с этой ненормальной. Я чувствовала себя так, словно меня облили липкой смолой: черной, едкой, противной. Я не понимала и не хотела понимать причины, по которой человек позволял себе так кричать на меня, так оскорблять. А ведь я – то, дура, надеялась, что она теперь тоже все понимает, даже симпатизировала ей… истеричка Лилия. Ну и пусть сидит там одна одинешенька, раз она такая умная! Ни за что, ни за какие коврижки больше не стану ее уговаривать. Нет, спасибо. Никакого желания!
- Ну, что? – сразу же подскочил ко мне взволнованный Дример.
- Что, что – ничего! – хочешь, иди сам успокаивай свою ненормальную, я больше себе нервы портить не собираюсь! Предлагаю просто посидеть подождать. Уверена, если ее оставить в покое, через некоторое время Лилия сама к нам придет. Довольно скучно, знаете ли, обижаться на людей, которые не стремятся заслужить твое прощение.
Рассказывает Дастин Брок:
Часа через три, когда за окном уже было совсем темно, давно пора было спать и вещи просто валились из рук, Лилия все еще не появилась. Музыка сверху стихла – теперь мы просто не представляли, чем она там может заниматься.
- Слушайте, ребята, может, она там уже давно спит? Может, тоже будем спать? Анжела, иди ложись, уже поздно… - попытался я внести струю разума в этот плотный комок безумия…
- Не пойду! Сам иди! Я к ней больше не поднимусь! – Энжи была на взводе. В глазах моей девушки стояли слезы, нижняя губа обиженно дергалась. Я не мог просто так смотреть на это, - Эй.. Анжела, тшш.. тише, тише, милая, успокойся, иди ко мне..
- Эй, Брок, ты же не думаешь, что можешь просто так пойти спать вместе с ней, а? – спросил вдруг Дример
- О, остынь. Я не собираюсь этого делать. Зачем мне твоя Лилия, когда у меня есть лучшая из сестер?
- Что? Не смей так говорить о ней!
- Ой, а что ты так бесишься? А? Она же всего лишь твоя подруга? Ну пошутил я, ну так что, друзья ведь шутят друг над другом, что здесь такого, а? – мы с Анжелой часто намекали Гансу на необходимость признать его чувства к Лилии, заставляя его разбираться в себе. Вот и в этот раз Дример не нашелся, что ответить:
- Пффф…. Ну что же она там сидит, ну чего не выходит, а? Ну где она уже, где?...
- Я здесь!
Рассказывает Ганс Дример:
Ее спокойный, холодный, как будто заледеневший на суровом ветру голос будто стальным копьем прорезал напряженную атмосферу комнаты. Несмотря на то, что Лил говорила тихо, этот голос показался оглушительно громким, так разительно он отличался от наших разгоряченных обидой и волнением голосов. Я обернулся. У меня перехватило дыхание.
Она сидела на ступенях лестницы, поразительно красивая в своей глупой обиде, бледная и спокойная, она молча и холодно смотрела на нас. В ее глазах уже не было ярости, не было несдержанности или буйства эмоций. Кажется, в душе она уже давно решила, что она скажет и сделает, и теперь, полная собственного достоинства, собиралась воплотить свой план в жизнь.
Рассказывает Анжела:
Ха! Довольно необычный способ выразить протест: облачиться в одеяние проститутки. Может, и мне взять на вооружение? Буду каждый день на Дастина обижаться, пусть терпит! Однако, вопреки кажущейся абсурдности идеи, впечатление это произвело… сестрица у меня фигурная, формы у нее ого-го! Вон, Ганс уже готов покаяться даже в убийстве Кеннеди, если она обвинит его в этом. Да и Брок рот раскрыл…
- Эй! – я решила на всякий случай треснуть любимого по затылку – чего уставился, сестру мою в первый раз видишь, что ли?
- Я..э.. нет. Просто, честно говоря, не подозревал, что она такая…ээ..
- Какая? Ну?
- Ну, просто.. нет, Энжи, что ты, ты в сто раз лучше нее, даже не думай.. извини.
Подкатившие было слезы отхлынули назад от моих глаз, и я тоже посмотрела на Лилию, как примерный зритель, ожидая начала спектакля.
Рассказывает Лилия:
- Лил! – Дример, как собачка, бросился ко мне, даже забыв прикрепить челюсть на место… - солнышко, что случилось? Почем у ты так себя ведешь? Не разговариваешь с нами? Скажи, кто тебя обидел? Я, Дастин, может, Анжела?
- Ага, вот еще делать мне нечего – возмутилась моя сестрица. Ну конечно, гораздо интереснее ходить на свидания с моим любимым, чем тупо придираться, как раньше. Понятно все теперь!
- Помолчи – я сама не узнавала своего голоса. Если бы в школе со мной случилось что – то подобное, максимум, что я бы сделала, это стала бы орать или плакать, или приклеила бы себе временную татуировку. Я говорила с ними, а внутри все было выжжено. Пусто и гулко, как в подземном переходе ночью. Мне хотелось плакать и кричать, и выть от злости, глядя, как Дастин обнимает Анжелу, а рядом стоит Ганс… МОЙ Ганс, с которым она пойдет на свидание.
- Слушай, истеричка, не затыкай мне рот! Что я тебе сделала, в конце концов? Чего ты тут расфуфырилась, а? Ходишь, королевна ты наша, еще и рот мне затыкаешь. Да кто ты такая по сравнению со мной?
- Ооо… это точно, ты же у нас самая главная, правда? Самая первая.. всегда, во всем, с самого детства.. все тебе, все игрушки тебе, все внимание тебе, а я уже потом, я вторая… у меня было только то, что ты мне милостиво бросала! Объедки с твоего стола! Что ж, сестричка, потерпи, теперь моя очередь затыкать тебе рот..
Я увидела, что сделала ей больно. Удар пришелся прямо по сердцу. Знаю, Анжела тоже виновата в том, о чем я сейчас говорила, хотя это и было правдой лишь отчасти. Но она чувствовала себя виноватой. Несмотря ни на что, она будет винить себя за то, что я тогда сбежала из дома. Ведь это случилось сразу после их поцелуя с Броком.
- Послушай, Лил, сбавь обороты. Ты перегибаешь палку – это Дастин решил защитить свою девушку. Ха! Знал бы он правду!
- О! Надо же! Наш песик проснулся? Что, боишься, расстроенная Анжела забудет угостить тебя сегодня косточкой, да? Не волнуйся – посмотри на нее, тут костей надолго хватит!
- Лилия! Имей совесть! Что ты творишь? – Лицо Дастина покрылось буграми от вздувшихся вен и сжатых челюстей… отлично
- Да, в самом деле, в конце концов, что ты себе позволяешь – о о.. это что, Ганс решился – таки мне перечить? Ну наконец –то. Давай, мальчик, давай, разозли меня. Это мой единственный шанс наказать тебя так, как ты того заслуживаешь, ну же…
- Я? Ничего я себе не позволяю. Просто собираюсь прогуляться..
- Прогуляться? В три часа ночи? В кожаных трусах? Или как это назвать? Ты что, еще не протрезвела? Лилия, что с тобой – пьешь, кричишь, ходишь практически голая…
- О.. А что, Гансик, разве тебе не нравится, а? Как я хожу? Разве тебе не такие девушки нравятся? Сейчас найду себе пару – тройку мальчиков, может, тогда и ты обратишь на меня внимание. Ну, как думаешь, я им понравлюсь? – покрутилась я перед покрасневшим Дримером. А что он думал? Как с моей сестрой миловаться, так не краснел.
- Ч-что ты несешь…. Лилия, что ты мелешь? Почему это мне должны нравиться такие девушки!?
- Почему? А что, разве я не права? Ты любишь именно таких, которым все внимание, правда? – Я чувствовала, что сейчас расплачусь. Нервы больше не выдерживали натиска отчаяния. Мой холодный голос уже давно перешел в крик, а теперь больше напоминал жалобные стоны:
- Ты ведь любишь таких, чтобы у них все напоказ, чтобы посмотреть, чтобы…
- Эм.. Лил, может, ты уже перестанешь реветь и объяснишься по-человечески – встряла Анжелка на свою беду, но я уже не могла держать себя в руках…
Рассказывает Дастин:
Лилия обернулась к нам с Анжелой. Ее лицо олицетворяло собой чистую боль и ярость, абсолютно бесконтрольные, животные чувства.
- А ты молчи, я не с тобой разговариваю, Шлюха… - слова повисли в абсолютной тишине. Даже Ганс не ожидал от своей любимой подобного, и даже он не мог просто пропустить это мимо ушей. Что уж говорить обо мне? Анжела застыла там, где стояла, беззвучно хватая ртом воздух. Я не понимал, собирается она заплакать или закричать, я сам едва сдержался, чтобы не ударить Лилию. Только скорость, с которой последняя выскочила на улицу, спасла ее.
- Я сам! – крикнул я, рванув еще не успевшую захлопнуться дверь и выскакивая вслед за Лилией.
- Только без рук.. – произнес Дример, но он мог не волноваться. Я не стал бы бить девушку, хотя в первый момент и хотелось. Но и простить просто так оскорбления в адрес любимой я не мог.
- Объяснись – отрешенный вид и наглая, расслабленная поза Лилии никак на меня не действовали. Я ей не Ганс, чтобы неметь от каждого взгляда, - немедленно посмотри на меня и объяснись.
Благодари небеса, что ты родилась женщиной, иначе не отделалась бы простыми извинениями. Но если ты сейчас же не предъявишь мне хоть сколько-нибудь веские аргументы для подобного поведения, я вынужден буду заставить тебя попросить у Анжелы прощения. И не говори потом, что я не прав. Ты оскорбила мою девушку и свою сестру – одного из самых близких для тебя людей. Так скажи же, что послужило этому причиной или признай себя просто сволочью.
Рассказывает Лилия:
Горький сигаретный дым обжигал мои легкие, унося с собой частички боли и успокаивая, осаживая неистового зверя внутри. Я уже понимала, что сделала глупость и теперь должна буду ответить за нее. Но мне так не хотелось делать этого! Холодный осенний дождь обжигал мое тело снаружи, горячий сигаретный дым жег его изнутри – я горела. Но даже так лучше, чем в теплом и уютном доме смотреть на их лицемерные улыбки…
Я смотрела на него, пока он говорил. Смотрела долго, не отрываясь, прямо в глаза. Я пыталась высмотреть в нем степень любви. Хотела понять, насколько сильно он доверяет моей сестре. И внезапно мне стало жалко Брока. Даже если я скажу ему правду сейчас, разве он поверит? Что проще и безболезненней? Поверить мне, делающей больно, или же такой белой пушистой Анжеле? Конечно, он выберет второе. А даже если потом и начнет сомневаться, даже если в итоге поймет, что я права, - разве я не причиню ему боль своими словами? Что я могу еще сделать в данной ситуации?
- Иди в дом. Я остаюсь при своих словах.
- Тогда извинись перед ней.
- Нет
- Извинись!
- Ни-за-что!
- Извинись или я заставлю тебя, слышишь? Немедленно иди сюда – неожиданно Дастин схватил меня за руку и довольно больно сжал запястье, пытаясь втащить меня в дом.
- ААА! Что ты делаешь? Отпусти, мне больно! Отпусти, сказала!
- Неожиданно Брок разжал руку. Рядом со мной стоял Ганс.
- Отпусти ее, - сейчас я была даже благодарна ему, хотя прощать, конечно же, не собиралась.
- Хорошо, но Анжела.. – Дастин смущенно отпустил мою руку, - извини, Ганс, я не должен был трогать ее, но пойми…
- Я понимаю
Анжела тоже стояла рядом, заплаканная, с болью и обидой глядя на меня. Ну – ну, у меня было не меньше поводов смотреть на нее точно также. Они окружили меня со всех сторон: суровый Дастин, злая и обиженная Анжела и испуганный Ганс, - каждый ждал ответа. Их взгляды пронзали меня насквозь, кололи, били, истязали меня, почти физически причиняя боль, мне даже казалось, будто на моей коже проступили следы от ударов. Я даже не замечала, как слезы льются у меня из глаз.
- Что, что вы на меня так смотрите? Что я сделала? Сказала правду, о которой, оказывается, не все знали, да? Ну, ладно, Брок, но ты – то сама чего расстроилась? Знаешь ведь, что я права? И ты, да, ты, Ганс, - слова вырывались из меня, с трудом пробиваясь сквозь рыдания, - ты чему удивляешься? Как будто бы и не стоял рядом с моей сестрой на нашей кухне в одних…. (всхлипывания)… в одних только штанах.. без майки… и не договаривался с ней.. (серия всхлипов и рыданий)… о свидании…
- Лилия!!! – казалось, он был ужасно удивлен. Талант, настоящий талант. И почему только не пошел в артисты?
- Что, не помнишь уже, да? Мне ты сказал, что билеты на этот концерт уже давно проданы, а для нее… для нее собирался достать! Мерзавка, сволочь, что, одного парня мало, нужно обязательно всех?! – Лицо Дастина не стало менее напряженным, но его взгляд теперь метался с меня на Ганса и Анжелу. Брок терялся, не зная, что слушать, чему верить, а чему нет.
- Лил, ты… - Ганс смотрел на меня округлившимися то ли от удивления, то ли от страха глазами. Он как будто лишился дара речи. Просто стоял и беспокойно смотрел на меня, пытаясь то ли передать, то ли сформулировать внутри себя какую – то мысль, зацепку, догадку. А я плакала. Время громких рыданий прошло, теперь я просто молча плакала, изредка вытирая лицо руками, изредка глотая слезы.
- Боже мой, Лилия! – сказала вдруг Анжела, хлопая себя по лбу. Тебя не учили, что подсматривать некрасиво, а?
- Кто бы говорил
- Да успокойся ты, дурочка. Ты бы хоть мозгами пораскинула – то, а? Ну что, что ты слышала? Вот скажи, что? – сами тон и поведение Анжелы переменились, стали вдруг спокойными и уверенными. Она разговаривала со мной как с маленьким ребенком, но, несмотря на это, я решила ответить.
- Более, чем достаточно. Слышала, как ты сказала, что концерт гораздо лучше, чем кино. А он пообещал достать билеты, во что бы то ни стало. Тогда ты ответила, что встретишься с ним завтра в библиотеке, причем предварительно устранишь меня куда – нибудь. Видимо, чтобы не мешала вашему интимному разговору..
- Дура! Ревнивица несчастная!
- Я не ревнивица!
- Ага.. уже. Ты хоть раз попыталась подумать, что все может быть совсем по – другому, а? Ну хотя бы на секундочку? Да хоть в тот момент, когда бросалась в меня оскорблениями, идиотина? Да ты сама хоть понимаешь, насколько абсурдно твое предположение – я и Ганс?! А наличие здесь Дастина тебе ни на что не намекает? Зачем бы я стала его звать жить с нами, имей я виды на Дримера?
- Это ничего не меняет. Я все слышала..
- Ты слышала лишь часть разговора, и сейчас же признаешь свою абсолютную тупость… Ганс, ты достал билеты? – вот так бесстыже она спросила у моего Ганса про их билеты..
- Да – ответил юноша, с каким – то сожалением и даже грустью глядя на меня, после чего вынул из кармана эти злополучные бумажки и, не глядя в сторону сестры, протянул ей их.
- Так вот, милая, посмотри на них. Видишь эту дату? Ничего не напоминает?
- Это мой.. наш.. день рождения…
- А теперь пойди, возьми мой плеер со стола и послушай в нем музыку. И скажи, захотела бы я провести свой день рождения на концерте твоих дебильных панков? Да еще и без Дастина? Он бы уж точно заметил -мое отсутствие в день рождения, не находишь?
- Мм… - а что еще я могла ответить?
- Эти билеты, милочка, действительно не достать уже ни в одной из касс города. Мы с Гансом сложились и купили их у перекупщицы в три дорога. Они стоят огромных денег, ни он, ни я не потянули бы такую сумму в одиночку. Мы хотели сделать тебе сюрприз в день рождения, Лилия. Но ты из – за собственной неуверенности, трусости и истеричности сама все испортила, оскорбила меня и выставила себя полной дурой. Теперь ты не заслуживаешь сюрприза. Делай с этим добром – Анжела показала на билеты – все, что захочешь. Мне они все равно не нужны.
- Значит… Анжела, прости меня – я не знала, куда деваться от стыда. Мало того, что устроила затяжную истерику, так еще и выдала себя с головой. Нет, нет, ни за что не признаюсь в своей любви к Дримеру! Он мужчина, вот пускай и признается первым! – прости меня, я беру свои слова обратно, ты не..
- Не повторяй. Мне неприятно это слышать. Прощу. Я же не истеричка! – сказала она с издевкой.
- Лилия.. – Ганс вдруг подошел ко мне очень близко. Так близко, что мои волосы, приподнимаясь на ветру, почти касались его плеч. Внезапно мне стало трудно дышать. – Лилия, так, ты, это, ну, я.. это все значит, что ты… ты что, любишь меня – выдохнул он.
Я проваливалась в его глаза, готовая уже сказать «Да», но внезапно чувство обиды и жалости к себе снова нахлынуло на меня. Я заплакала. Мне было ужасно, невыносимо стыдно, стыдно до ужаса, до дрожи в коленках. Я снова срывалась на крик…
- Люблю? С чего это мне тебя любить – я видела, как он отпрянул, будто обжегшись – я ненавижу тебя! Это из – за тебя я поссорилась с сестрой и со всеми вами! Понял?! Если бы ты не был таким.. таким… Ненавижу! Слышишь!? Терпеть не могу!
- Лилия, Лилия, Лилия, Лилия, - снова и снова, как будто заклиная меня, повторял Дример, но мне уже было плевать. Возможно, сегодня все могло бы сложиться по – другому. Я бы сказала, что люблю его, а он бы может быть ответил, что любит меня. Мы были бы вместе и река моей жизни, круто изменив направление, потекла бы по новому, широкому и радостному руслу, но… это была бы уже не я. Мой же упрямый характер не позволял вот так вот взять и сказать после стольких лет ожидания. Теперь я была вне себя от ярости:
- Да что ты вообще возомнил о себе, а? Уходи отсюда! Иди спать в теплый дом, оставь меня, в конце концов, в покое, понимаешь?
- Лил…
- Не твое дело! Отвали!
В конце концов Ганс все – таки ушел. Когда он уходил, я увидела печаль и обиду на его лице, и на несколько секунд испытала такую боль, какой никогда раньше не чувствовала. Больно страдать из – за любимого человека, но в тысячи, в миллиарды раз больнее видеть, что он страдает из – за тебя. Я понимала, что сделала Гансу больно, и что теперь он уже нескоро простит меня, и уж точно не скоро решится поговорить со мной о любви. Нужные слова сами собой рождались в сердце, но наружу вырывались только упреки и оскорбления. А потом за ним захлопнулась дверь, и я осталась одна. Горькие слезы бежали по щекам, смываемые дождем, они смешивались с ним и превращались в лужи у меня под ногами. Я испытывала жгучий, невыносимый стыд и боль от того, что сделала сегодня. Я обидела и отстранила от себя самых близких мне людей на этой земле, сама не понимая, как велика для меня эта потеря. И вот теперь я осталась одна. Как хорошо было бы вернуться, помириться, извиниться перед всеми, и снова жить всем вместе, надеясь, что все станет, как раньше. Но станет ли? Не будут ли они смотреть на меня и вспоминать, думать, бояться, ждать, когда я в следующий раз обижу их? Как я смогу жить с таким грузом? Как я смогу каждый день смотреть на Ганса и знать, что сама отвергла его, оттолкнула от себя, как полная дура, и все из – за проклятой гордыни.
Я то успокаивалась, то плакала, то, задыхаясь, поднимала лицо к небу, глядя на рождающийся в нем дождь и беззвучно кричала от жестокой, невыносимой боли и от тяжести принятого мною решения…
Рассказывает Анжела:
Всю ночь я пролежала одна, глядя на пустую кровать Лилии. Обида проходила, теперь мне было даже жаль ее. Я все ждала, надеялась, что вот сейчас она придет, сядет рядом, и мы наконец – то поговорим. Я даже готова была извиниться, только бы все было как раньше, только бы не причинять больше боли никому из окружающих. Но под утро сон все – таки увлек меня в свои призрачные объятья. Проснулась я от хлопка дверцы шкафа и визга молнии на сумке… Лилия собирала вещи.
- Куда ты? – спросила я – Лилия, стой, остановись, не делай этого, прости меня, прости нас всех, мы ведь хотели как лучше…я.. надеялась, это будет тебе сюрпризом. Ну пожалуйста, сестричка, не уходи так. Не бросай Ганса, не бросай меня…
- Вы ни в чем не виноваты. Я сама. Я должна.
- Но, Ганс, он ведь..
- Он не нашел в себе сил сказать этого. И неизвестно, когда еще решится. Если бы он не был трусом, ничего бы не произошло сегодня. Это именно его мне нужно забыть. Тогда я смогу стать лучше.
- Нет! Нет, Лилия, послушай! Я была не права. Мы все были не правы, мы никогда особо не любили тебя, но.. все ведь изменилось. Не уходи.
Она обернулась, взглянула мне в глаза, и я поняла, что ничего не изменю. Молча я спустилась за ней, выходящей из дома с сумкой вещей в руках.
- Лилия! – сидящий в кухне Ганс переменился в лице, увидев уходящую сестру. Она остановилась:
- Доброе утро. Приятного аппетита. Пей давай, а то чай остынет…
- Лил? Ты что, Лилия, куда ты?
Испуганный, вымотанный и заплаканный юноша босиком выбежал за своей любимой девушкой прямо в осеннюю грязь. Это был его последний шанс, последняя возможность что – то сделать, исправить все это глупое, ничтожное недоразумение, ставшее для него настоящей бедой.
- Лилия! Лилия! Подожди!!! Стой, пожалуйста, куда ты пойдешь, как ты будешь жить теперь, даже без образования?!
- Наладится… - не оборачиваясь, буркнула девушка.
- Но, как же так? Как же ты теперь? Как же я? Я…я… я люблю тебя, Лилия, слышишь? Я всегда тебя любил, всегда… каждый твой поцелуй, каждое прикосновение заставляли меня дрожать от восторга, будто бы я прикасаюсь к святыне. Пожалуйста, Лилия, не уходи, не покидай меня! Я люблю тебя…
При этих его словах сестра замерла на месте. Потом, медленно повернувшись на каблуках, посмотрела прямо в глаза Гансу. По щекам ее текли слезы, но голос оставался ровным и спокойным.
Только наш юный Отелло успел произнести эти слова, как входная дверь распахнулась, и в дом влетела Лилия. О, как она, однако пахла! Острый запах крепкого алкоголя просто резал глаза, вышибая слезы у несчастных ,случайно оказавшихся рядом с мисс «Я-супер-гот».
- Ччтто… происходит.. – где ты была? – Ты что, пьяна? – спрашивал пораженный Ганс все время ,пока сестричка молча пыталась добраться до лестницы наверх. – Лилия! Отвечай мне! – Влюбленный юноша чуть не сорвался на крик, обнаруживая под маской строгости полнейшую панику.
-Ой, а ты что, святой, да? Ну конечно, ты же такой правильный, такой хороший! Это же не ты в шестнадцать сбегал по ночам из дома в клубы, куда тебя и в тридцать лет не отпустили бы, а? – за время произнесения этой фразы Лилька уже успела взобраться по ступенькам почти на самый верх, лишь чудом умудрившись не споткнуться - отвалите от меня все! Сидите себе дальше, наслаждайтесь жизнью, улыбайтесь друг другу! А, главное, никогда, слышите, никогда никого не предавайте! И не обманывайте! Вы же идеальны, куда мне до вас? – последнее донеслось уже откуда – то сверху, непосредственно перед оглушительным хлопком двери в спальню. Несколькими секундами позже мы услышали дикую смесь готики и рока: Лилия снова терзала наш старенький магнитофон.
- Что с ней случилось? – абсолютно растерянный, полный недоумения, Ганс обернулся к нам с Дастином за поддержкой. Но что мы могли сказать ему? Что с ней такое бывает? Не лучший ответ…
- Ау, ребята, что вы молчите? Почему вы не отвечаете? Чем мы обидели ее? А? Что вы ей такого сказали, Лилька не сходит с ума без повода, ребята, ау?
- Успокойся – это я не выдержала постепенно перешедшего в крик голоса Ганса. Не нервничай. Мы ничего плохого ей не сделали. Перебесится – успокоится. Мало ли, может, ей оценку кто – нибудь занизил в универе? Ты что, не знаешь Лилию? Подожди полчаса – потом я попытаюсь с ней поговорить. А вообще, может, ты уже сам ее успокоишь?
- Нет! Говори сама! Ты ей сестра, в конце концов. А я просто пойду и придушу того профессора, который не захотел поставить ей пятерку…
Через полтора часа я все – таки нашла в себе смелость подняться в комнату сестрицы и постучать в дверь. Конечно, в детстве я бы не стала с ней церемониться: оттаскала бы за косы, да и дело с концом, но теперь – то мы уже не дети. Не хотелось снова начинать вражду тогда, когда все только – только наладилось.
- Войдите – донесся из спальни хриплый голос, перемежаемый криками и ревом магнитофона. Осторожно повернув ручку двери, я вошла в комнату. Что там было….
- Лилия! Да ты же сейчас дом спалишь?
- А? Да? Ну и что? Сгорим, как ведьмы, на костре? Разве нам так не положено?
Я не нашлась, что ответить. Лилия, затянутая в кожу и латекс, стояла спиной ко мне, забравшись на диван с ногами. В одной руке она держала зажженную сигарету, другой вешала на стену один из ее многочисленных кроваво – депрессивных плакатов. Старый магнитофон на столе, как я уже сказала, надрывался, как только мог. Пепел падал на ковер, в котором уже образовалась небольшая дырочка. До пожара было совсем недалеко…
- Лилия! Прекрати! Если так сильно хочешь сгореть, пожалуйста – иди на улицу, сожги кучу листьев! А дом жечь не смей! Он вообще не наш – арендованный.
- Ой, ну ладно, ладно, не ной. Вот, видишь – пепельница. Сейчас я ею воспользуюсь. Глубоко затянувшись, Лил все же снизошла до того, чтобы сесть на диван лицом ко мне. На стене висело нечто неопознанное, но, что бы это ни было, это совсем не то, рядом с чем мне бы хотелось засыпать каждую ночь.
- Слушай, сестра, что случилось? – Ты не вела так себя с тех пор, когда убежала из дома. Так что такое могло произойти ,чтобы ты решила вспомнить свои замашки, а?
- А что? – Лилия явно не собиралась идти на контакт – тебе что, дело есть? Сильно волнуешься о моем душевном состоянии? Больше развлечься нечем, кроме как поржать с истерички сестры?
- Знаешь что, Лил – в конце концов, я была оскорблена – никто здесь тебя не трогает. И не обижает. И если ты сама себе что – то там выдумала, то, может, объяснишь сначала нам, в чем мы виноваты – то. Что ты себе позволяешь? Думаешь, ты тут такая королева – можешь пинать нас ногами, а мы будем просить у тебя прощения и ползать на коленках, лишь бы государыня Лилия не злилась? Нам ведь тоже больно! Да пожалей ты если не меня, то хотя бы Ганса, он чуть не разрыдался, когда увидел сегодня твое великое пришествие.
- Ах, Ганса, да? Ганса мне пожалеть? Что ж ты сама его не пожалеешь, а? Иди, да, ты, иди, пожалей его, приласкай. Ну надо же, бедный юноша, прям щеночек, так расстроился, а я даже не заметила. Я еще и больно вам делаю, оказывается! Сволочи! Да как ты можешь такое мне говорить? Уходи, слышишь, вали отсюда, дай мне побыть одной! – дожидаться момента, когда в меня полетит тяжелая стеклянная пепельница вместе с кучей окурков, я не стала. Я была зла, а потому, развернувшись, вышла из спальни Лилии, мысленно зарекаясь еще когда – нибудь разговаривать с этой ненормальной. Я чувствовала себя так, словно меня облили липкой смолой: черной, едкой, противной. Я не понимала и не хотела понимать причины, по которой человек позволял себе так кричать на меня, так оскорблять. А ведь я – то, дура, надеялась, что она теперь тоже все понимает, даже симпатизировала ей… истеричка Лилия. Ну и пусть сидит там одна одинешенька, раз она такая умная! Ни за что, ни за какие коврижки больше не стану ее уговаривать. Нет, спасибо. Никакого желания!
- Ну, что? – сразу же подскочил ко мне взволнованный Дример.
- Что, что – ничего! – хочешь, иди сам успокаивай свою ненормальную, я больше себе нервы портить не собираюсь! Предлагаю просто посидеть подождать. Уверена, если ее оставить в покое, через некоторое время Лилия сама к нам придет. Довольно скучно, знаете ли, обижаться на людей, которые не стремятся заслужить твое прощение.
Рассказывает Дастин Брок:
Часа через три, когда за окном уже было совсем темно, давно пора было спать и вещи просто валились из рук, Лилия все еще не появилась. Музыка сверху стихла – теперь мы просто не представляли, чем она там может заниматься.
- Слушайте, ребята, может, она там уже давно спит? Может, тоже будем спать? Анжела, иди ложись, уже поздно… - попытался я внести струю разума в этот плотный комок безумия…
- Не пойду! Сам иди! Я к ней больше не поднимусь! – Энжи была на взводе. В глазах моей девушки стояли слезы, нижняя губа обиженно дергалась. Я не мог просто так смотреть на это, - Эй.. Анжела, тшш.. тише, тише, милая, успокойся, иди ко мне..
- Эй, Брок, ты же не думаешь, что можешь просто так пойти спать вместе с ней, а? – спросил вдруг Дример
- О, остынь. Я не собираюсь этого делать. Зачем мне твоя Лилия, когда у меня есть лучшая из сестер?
- Что? Не смей так говорить о ней!
- Ой, а что ты так бесишься? А? Она же всего лишь твоя подруга? Ну пошутил я, ну так что, друзья ведь шутят друг над другом, что здесь такого, а? – мы с Анжелой часто намекали Гансу на необходимость признать его чувства к Лилии, заставляя его разбираться в себе. Вот и в этот раз Дример не нашелся, что ответить:
- Пффф…. Ну что же она там сидит, ну чего не выходит, а? Ну где она уже, где?...
- Я здесь!
Рассказывает Ганс Дример:
Ее спокойный, холодный, как будто заледеневший на суровом ветру голос будто стальным копьем прорезал напряженную атмосферу комнаты. Несмотря на то, что Лил говорила тихо, этот голос показался оглушительно громким, так разительно он отличался от наших разгоряченных обидой и волнением голосов. Я обернулся. У меня перехватило дыхание.
Она сидела на ступенях лестницы, поразительно красивая в своей глупой обиде, бледная и спокойная, она молча и холодно смотрела на нас. В ее глазах уже не было ярости, не было несдержанности или буйства эмоций. Кажется, в душе она уже давно решила, что она скажет и сделает, и теперь, полная собственного достоинства, собиралась воплотить свой план в жизнь.
Рассказывает Анжела:
Ха! Довольно необычный способ выразить протест: облачиться в одеяние проститутки. Может, и мне взять на вооружение? Буду каждый день на Дастина обижаться, пусть терпит! Однако, вопреки кажущейся абсурдности идеи, впечатление это произвело… сестрица у меня фигурная, формы у нее ого-го! Вон, Ганс уже готов покаяться даже в убийстве Кеннеди, если она обвинит его в этом. Да и Брок рот раскрыл…
- Эй! – я решила на всякий случай треснуть любимого по затылку – чего уставился, сестру мою в первый раз видишь, что ли?
- Я..э.. нет. Просто, честно говоря, не подозревал, что она такая…ээ..
- Какая? Ну?
- Ну, просто.. нет, Энжи, что ты, ты в сто раз лучше нее, даже не думай.. извини.
Подкатившие было слезы отхлынули назад от моих глаз, и я тоже посмотрела на Лилию, как примерный зритель, ожидая начала спектакля.
Рассказывает Лилия:
- Лил! – Дример, как собачка, бросился ко мне, даже забыв прикрепить челюсть на место… - солнышко, что случилось? Почем у ты так себя ведешь? Не разговариваешь с нами? Скажи, кто тебя обидел? Я, Дастин, может, Анжела?
- Ага, вот еще делать мне нечего – возмутилась моя сестрица. Ну конечно, гораздо интереснее ходить на свидания с моим любимым, чем тупо придираться, как раньше. Понятно все теперь!
- Помолчи – я сама не узнавала своего голоса. Если бы в школе со мной случилось что – то подобное, максимум, что я бы сделала, это стала бы орать или плакать, или приклеила бы себе временную татуировку. Я говорила с ними, а внутри все было выжжено. Пусто и гулко, как в подземном переходе ночью. Мне хотелось плакать и кричать, и выть от злости, глядя, как Дастин обнимает Анжелу, а рядом стоит Ганс… МОЙ Ганс, с которым она пойдет на свидание.
- Слушай, истеричка, не затыкай мне рот! Что я тебе сделала, в конце концов? Чего ты тут расфуфырилась, а? Ходишь, королевна ты наша, еще и рот мне затыкаешь. Да кто ты такая по сравнению со мной?
- Ооо… это точно, ты же у нас самая главная, правда? Самая первая.. всегда, во всем, с самого детства.. все тебе, все игрушки тебе, все внимание тебе, а я уже потом, я вторая… у меня было только то, что ты мне милостиво бросала! Объедки с твоего стола! Что ж, сестричка, потерпи, теперь моя очередь затыкать тебе рот..
Я увидела, что сделала ей больно. Удар пришелся прямо по сердцу. Знаю, Анжела тоже виновата в том, о чем я сейчас говорила, хотя это и было правдой лишь отчасти. Но она чувствовала себя виноватой. Несмотря ни на что, она будет винить себя за то, что я тогда сбежала из дома. Ведь это случилось сразу после их поцелуя с Броком.
- Послушай, Лил, сбавь обороты. Ты перегибаешь палку – это Дастин решил защитить свою девушку. Ха! Знал бы он правду!
- О! Надо же! Наш песик проснулся? Что, боишься, расстроенная Анжела забудет угостить тебя сегодня косточкой, да? Не волнуйся – посмотри на нее, тут костей надолго хватит!
- Лилия! Имей совесть! Что ты творишь? – Лицо Дастина покрылось буграми от вздувшихся вен и сжатых челюстей… отлично
- Да, в самом деле, в конце концов, что ты себе позволяешь – о о.. это что, Ганс решился – таки мне перечить? Ну наконец –то. Давай, мальчик, давай, разозли меня. Это мой единственный шанс наказать тебя так, как ты того заслуживаешь, ну же…
- Я? Ничего я себе не позволяю. Просто собираюсь прогуляться..
- Прогуляться? В три часа ночи? В кожаных трусах? Или как это назвать? Ты что, еще не протрезвела? Лилия, что с тобой – пьешь, кричишь, ходишь практически голая…
- О.. А что, Гансик, разве тебе не нравится, а? Как я хожу? Разве тебе не такие девушки нравятся? Сейчас найду себе пару – тройку мальчиков, может, тогда и ты обратишь на меня внимание. Ну, как думаешь, я им понравлюсь? – покрутилась я перед покрасневшим Дримером. А что он думал? Как с моей сестрой миловаться, так не краснел.
- Ч-что ты несешь…. Лилия, что ты мелешь? Почему это мне должны нравиться такие девушки!?
- Почему? А что, разве я не права? Ты любишь именно таких, которым все внимание, правда? – Я чувствовала, что сейчас расплачусь. Нервы больше не выдерживали натиска отчаяния. Мой холодный голос уже давно перешел в крик, а теперь больше напоминал жалобные стоны:
- Ты ведь любишь таких, чтобы у них все напоказ, чтобы посмотреть, чтобы…
- Эм.. Лил, может, ты уже перестанешь реветь и объяснишься по-человечески – встряла Анжелка на свою беду, но я уже не могла держать себя в руках…
Рассказывает Дастин:
Лилия обернулась к нам с Анжелой. Ее лицо олицетворяло собой чистую боль и ярость, абсолютно бесконтрольные, животные чувства.
- А ты молчи, я не с тобой разговариваю, Шлюха… - слова повисли в абсолютной тишине. Даже Ганс не ожидал от своей любимой подобного, и даже он не мог просто пропустить это мимо ушей. Что уж говорить обо мне? Анжела застыла там, где стояла, беззвучно хватая ртом воздух. Я не понимал, собирается она заплакать или закричать, я сам едва сдержался, чтобы не ударить Лилию. Только скорость, с которой последняя выскочила на улицу, спасла ее.
- Я сам! – крикнул я, рванув еще не успевшую захлопнуться дверь и выскакивая вслед за Лилией.
- Только без рук.. – произнес Дример, но он мог не волноваться. Я не стал бы бить девушку, хотя в первый момент и хотелось. Но и простить просто так оскорбления в адрес любимой я не мог.
- Объяснись – отрешенный вид и наглая, расслабленная поза Лилии никак на меня не действовали. Я ей не Ганс, чтобы неметь от каждого взгляда, - немедленно посмотри на меня и объяснись.
Благодари небеса, что ты родилась женщиной, иначе не отделалась бы простыми извинениями. Но если ты сейчас же не предъявишь мне хоть сколько-нибудь веские аргументы для подобного поведения, я вынужден буду заставить тебя попросить у Анжелы прощения. И не говори потом, что я не прав. Ты оскорбила мою девушку и свою сестру – одного из самых близких для тебя людей. Так скажи же, что послужило этому причиной или признай себя просто сволочью.
Рассказывает Лилия:
Горький сигаретный дым обжигал мои легкие, унося с собой частички боли и успокаивая, осаживая неистового зверя внутри. Я уже понимала, что сделала глупость и теперь должна буду ответить за нее. Но мне так не хотелось делать этого! Холодный осенний дождь обжигал мое тело снаружи, горячий сигаретный дым жег его изнутри – я горела. Но даже так лучше, чем в теплом и уютном доме смотреть на их лицемерные улыбки…
Я смотрела на него, пока он говорил. Смотрела долго, не отрываясь, прямо в глаза. Я пыталась высмотреть в нем степень любви. Хотела понять, насколько сильно он доверяет моей сестре. И внезапно мне стало жалко Брока. Даже если я скажу ему правду сейчас, разве он поверит? Что проще и безболезненней? Поверить мне, делающей больно, или же такой белой пушистой Анжеле? Конечно, он выберет второе. А даже если потом и начнет сомневаться, даже если в итоге поймет, что я права, - разве я не причиню ему боль своими словами? Что я могу еще сделать в данной ситуации?
- Иди в дом. Я остаюсь при своих словах.
- Тогда извинись перед ней.
- Нет
- Извинись!
- Ни-за-что!
- Извинись или я заставлю тебя, слышишь? Немедленно иди сюда – неожиданно Дастин схватил меня за руку и довольно больно сжал запястье, пытаясь втащить меня в дом.
- ААА! Что ты делаешь? Отпусти, мне больно! Отпусти, сказала!
- Неожиданно Брок разжал руку. Рядом со мной стоял Ганс.
- Отпусти ее, - сейчас я была даже благодарна ему, хотя прощать, конечно же, не собиралась.
- Хорошо, но Анжела.. – Дастин смущенно отпустил мою руку, - извини, Ганс, я не должен был трогать ее, но пойми…
- Я понимаю
Анжела тоже стояла рядом, заплаканная, с болью и обидой глядя на меня. Ну – ну, у меня было не меньше поводов смотреть на нее точно также. Они окружили меня со всех сторон: суровый Дастин, злая и обиженная Анжела и испуганный Ганс, - каждый ждал ответа. Их взгляды пронзали меня насквозь, кололи, били, истязали меня, почти физически причиняя боль, мне даже казалось, будто на моей коже проступили следы от ударов. Я даже не замечала, как слезы льются у меня из глаз.
- Что, что вы на меня так смотрите? Что я сделала? Сказала правду, о которой, оказывается, не все знали, да? Ну, ладно, Брок, но ты – то сама чего расстроилась? Знаешь ведь, что я права? И ты, да, ты, Ганс, - слова вырывались из меня, с трудом пробиваясь сквозь рыдания, - ты чему удивляешься? Как будто бы и не стоял рядом с моей сестрой на нашей кухне в одних…. (всхлипывания)… в одних только штанах.. без майки… и не договаривался с ней.. (серия всхлипов и рыданий)… о свидании…
- Лилия!!! – казалось, он был ужасно удивлен. Талант, настоящий талант. И почему только не пошел в артисты?
- Что, не помнишь уже, да? Мне ты сказал, что билеты на этот концерт уже давно проданы, а для нее… для нее собирался достать! Мерзавка, сволочь, что, одного парня мало, нужно обязательно всех?! – Лицо Дастина не стало менее напряженным, но его взгляд теперь метался с меня на Ганса и Анжелу. Брок терялся, не зная, что слушать, чему верить, а чему нет.
- Лил, ты… - Ганс смотрел на меня округлившимися то ли от удивления, то ли от страха глазами. Он как будто лишился дара речи. Просто стоял и беспокойно смотрел на меня, пытаясь то ли передать, то ли сформулировать внутри себя какую – то мысль, зацепку, догадку. А я плакала. Время громких рыданий прошло, теперь я просто молча плакала, изредка вытирая лицо руками, изредка глотая слезы.
- Боже мой, Лилия! – сказала вдруг Анжела, хлопая себя по лбу. Тебя не учили, что подсматривать некрасиво, а?
- Кто бы говорил
- Да успокойся ты, дурочка. Ты бы хоть мозгами пораскинула – то, а? Ну что, что ты слышала? Вот скажи, что? – сами тон и поведение Анжелы переменились, стали вдруг спокойными и уверенными. Она разговаривала со мной как с маленьким ребенком, но, несмотря на это, я решила ответить.
- Более, чем достаточно. Слышала, как ты сказала, что концерт гораздо лучше, чем кино. А он пообещал достать билеты, во что бы то ни стало. Тогда ты ответила, что встретишься с ним завтра в библиотеке, причем предварительно устранишь меня куда – нибудь. Видимо, чтобы не мешала вашему интимному разговору..
- Дура! Ревнивица несчастная!
- Я не ревнивица!
- Ага.. уже. Ты хоть раз попыталась подумать, что все может быть совсем по – другому, а? Ну хотя бы на секундочку? Да хоть в тот момент, когда бросалась в меня оскорблениями, идиотина? Да ты сама хоть понимаешь, насколько абсурдно твое предположение – я и Ганс?! А наличие здесь Дастина тебе ни на что не намекает? Зачем бы я стала его звать жить с нами, имей я виды на Дримера?
- Это ничего не меняет. Я все слышала..
- Ты слышала лишь часть разговора, и сейчас же признаешь свою абсолютную тупость… Ганс, ты достал билеты? – вот так бесстыже она спросила у моего Ганса про их билеты..
- Да – ответил юноша, с каким – то сожалением и даже грустью глядя на меня, после чего вынул из кармана эти злополучные бумажки и, не глядя в сторону сестры, протянул ей их.
- Так вот, милая, посмотри на них. Видишь эту дату? Ничего не напоминает?
- Это мой.. наш.. день рождения…
- А теперь пойди, возьми мой плеер со стола и послушай в нем музыку. И скажи, захотела бы я провести свой день рождения на концерте твоих дебильных панков? Да еще и без Дастина? Он бы уж точно заметил -мое отсутствие в день рождения, не находишь?
- Мм… - а что еще я могла ответить?
- Эти билеты, милочка, действительно не достать уже ни в одной из касс города. Мы с Гансом сложились и купили их у перекупщицы в три дорога. Они стоят огромных денег, ни он, ни я не потянули бы такую сумму в одиночку. Мы хотели сделать тебе сюрприз в день рождения, Лилия. Но ты из – за собственной неуверенности, трусости и истеричности сама все испортила, оскорбила меня и выставила себя полной дурой. Теперь ты не заслуживаешь сюрприза. Делай с этим добром – Анжела показала на билеты – все, что захочешь. Мне они все равно не нужны.
- Значит… Анжела, прости меня – я не знала, куда деваться от стыда. Мало того, что устроила затяжную истерику, так еще и выдала себя с головой. Нет, нет, ни за что не признаюсь в своей любви к Дримеру! Он мужчина, вот пускай и признается первым! – прости меня, я беру свои слова обратно, ты не..
- Не повторяй. Мне неприятно это слышать. Прощу. Я же не истеричка! – сказала она с издевкой.
- Лилия.. – Ганс вдруг подошел ко мне очень близко. Так близко, что мои волосы, приподнимаясь на ветру, почти касались его плеч. Внезапно мне стало трудно дышать. – Лилия, так, ты, это, ну, я.. это все значит, что ты… ты что, любишь меня – выдохнул он.
Я проваливалась в его глаза, готовая уже сказать «Да», но внезапно чувство обиды и жалости к себе снова нахлынуло на меня. Я заплакала. Мне было ужасно, невыносимо стыдно, стыдно до ужаса, до дрожи в коленках. Я снова срывалась на крик…
- Люблю? С чего это мне тебя любить – я видела, как он отпрянул, будто обжегшись – я ненавижу тебя! Это из – за тебя я поссорилась с сестрой и со всеми вами! Понял?! Если бы ты не был таким.. таким… Ненавижу! Слышишь!? Терпеть не могу!
- Лилия, Лилия, Лилия, Лилия, - снова и снова, как будто заклиная меня, повторял Дример, но мне уже было плевать. Возможно, сегодня все могло бы сложиться по – другому. Я бы сказала, что люблю его, а он бы может быть ответил, что любит меня. Мы были бы вместе и река моей жизни, круто изменив направление, потекла бы по новому, широкому и радостному руслу, но… это была бы уже не я. Мой же упрямый характер не позволял вот так вот взять и сказать после стольких лет ожидания. Теперь я была вне себя от ярости:
- Да что ты вообще возомнил о себе, а? Уходи отсюда! Иди спать в теплый дом, оставь меня, в конце концов, в покое, понимаешь?
- Лил…
- Не твое дело! Отвали!
В конце концов Ганс все – таки ушел. Когда он уходил, я увидела печаль и обиду на его лице, и на несколько секунд испытала такую боль, какой никогда раньше не чувствовала. Больно страдать из – за любимого человека, но в тысячи, в миллиарды раз больнее видеть, что он страдает из – за тебя. Я понимала, что сделала Гансу больно, и что теперь он уже нескоро простит меня, и уж точно не скоро решится поговорить со мной о любви. Нужные слова сами собой рождались в сердце, но наружу вырывались только упреки и оскорбления. А потом за ним захлопнулась дверь, и я осталась одна. Горькие слезы бежали по щекам, смываемые дождем, они смешивались с ним и превращались в лужи у меня под ногами. Я испытывала жгучий, невыносимый стыд и боль от того, что сделала сегодня. Я обидела и отстранила от себя самых близких мне людей на этой земле, сама не понимая, как велика для меня эта потеря. И вот теперь я осталась одна. Как хорошо было бы вернуться, помириться, извиниться перед всеми, и снова жить всем вместе, надеясь, что все станет, как раньше. Но станет ли? Не будут ли они смотреть на меня и вспоминать, думать, бояться, ждать, когда я в следующий раз обижу их? Как я смогу жить с таким грузом? Как я смогу каждый день смотреть на Ганса и знать, что сама отвергла его, оттолкнула от себя, как полная дура, и все из – за проклятой гордыни.
Я то успокаивалась, то плакала, то, задыхаясь, поднимала лицо к небу, глядя на рождающийся в нем дождь и беззвучно кричала от жестокой, невыносимой боли и от тяжести принятого мною решения…
Рассказывает Анжела:
Всю ночь я пролежала одна, глядя на пустую кровать Лилии. Обида проходила, теперь мне было даже жаль ее. Я все ждала, надеялась, что вот сейчас она придет, сядет рядом, и мы наконец – то поговорим. Я даже готова была извиниться, только бы все было как раньше, только бы не причинять больше боли никому из окружающих. Но под утро сон все – таки увлек меня в свои призрачные объятья. Проснулась я от хлопка дверцы шкафа и визга молнии на сумке… Лилия собирала вещи.
- Куда ты? – спросила я – Лилия, стой, остановись, не делай этого, прости меня, прости нас всех, мы ведь хотели как лучше…я.. надеялась, это будет тебе сюрпризом. Ну пожалуйста, сестричка, не уходи так. Не бросай Ганса, не бросай меня…
- Вы ни в чем не виноваты. Я сама. Я должна.
- Но, Ганс, он ведь..
- Он не нашел в себе сил сказать этого. И неизвестно, когда еще решится. Если бы он не был трусом, ничего бы не произошло сегодня. Это именно его мне нужно забыть. Тогда я смогу стать лучше.
- Нет! Нет, Лилия, послушай! Я была не права. Мы все были не правы, мы никогда особо не любили тебя, но.. все ведь изменилось. Не уходи.
Она обернулась, взглянула мне в глаза, и я поняла, что ничего не изменю. Молча я спустилась за ней, выходящей из дома с сумкой вещей в руках.
- Лилия! – сидящий в кухне Ганс переменился в лице, увидев уходящую сестру. Она остановилась:
- Доброе утро. Приятного аппетита. Пей давай, а то чай остынет…
- Лил? Ты что, Лилия, куда ты?
Испуганный, вымотанный и заплаканный юноша босиком выбежал за своей любимой девушкой прямо в осеннюю грязь. Это был его последний шанс, последняя возможность что – то сделать, исправить все это глупое, ничтожное недоразумение, ставшее для него настоящей бедой.
- Лилия! Лилия! Подожди!!! Стой, пожалуйста, куда ты пойдешь, как ты будешь жить теперь, даже без образования?!
- Наладится… - не оборачиваясь, буркнула девушка.
- Но, как же так? Как же ты теперь? Как же я? Я…я… я люблю тебя, Лилия, слышишь? Я всегда тебя любил, всегда… каждый твой поцелуй, каждое прикосновение заставляли меня дрожать от восторга, будто бы я прикасаюсь к святыне. Пожалуйста, Лилия, не уходи, не покидай меня! Я люблю тебя…
При этих его словах сестра замерла на месте. Потом, медленно повернувшись на каблуках, посмотрела прямо в глаза Гансу. По щекам ее текли слезы, но голос оставался ровным и спокойным.
Mice
Почетный участник
Глава 22. Тень сомнения. Часть 2. Продолжение.
P.S. Ребята, отпишитесь пожалуйста, все ли у вас нормально с отображением картинок? У меня через эксплорер не все отображаются, а мозилла нормально показывает. В общем, рекомендую смотреть через мозилу, наверное.
- Я тоже люблю тебя, Ганс. И всегда любила. И ты знаешь это. И всегда знал. Вот только ты разрешил трусости взять верх над твоей любовью, ждал, пока я сама тебе признаюсь, боясь, вопреки собственным ощущениям, оказаться отвергнутым. Ты видел, что я страдаю, но даже это не могло заставить тебя сделать первый шаг. Твоя гордость стала для тебя важнее моих чувств. Такая твоя любовь? Теперь же поздно. Оставайся наедине с собой. Надеюсь, в будущем ты не допустишь больше ошибок. Будь смелее, Ганс. Я полюбила тебя за мужественность, а ты оказался трусом. Так стань же тем, кем я тебя считала, хотя бы ради памяти. Ради любви, которой у нас никогда больше не будет.
А потом она ушла. Так и не прекратившийся дождь заливал водой ее черный плащ, скрывая от нас Лилькин силуэт. Подошедший Дастин осторожно обнял меня, и я почувствовала, как тихо дрожат его плечи. Я тоже плакала. Ганс опустился на колени, и, уткнувшись лицом в землю, закричал дико и страшно, как раненый зверь, в бессильном отчаянии стискивая зубы и впиваясь ногтями в сырую землю.
- Пойдем, - шепнул мне давно уже стоявший рядом Дастин, - ему нужно побыть одному. Уже совсем рассвело, тебе нужно поесть, понимаешь? Войдем в дом…
В обед того же дня я позвонила родителям, и те рассказали, что Лилия уже была у них. Взяла немного денег и сказала, что снимет квартиру в относительно дешевом рабочем районе Плезантвью. Точный адрес жилья Лилия сообщить отказалась, равно как и не давала обещания позвонить. Больше мы ничего не смогли о ней узнать.
А потом она ушла. Так и не прекратившийся дождь заливал водой ее черный плащ, скрывая от нас Лилькин силуэт. Подошедший Дастин осторожно обнял меня, и я почувствовала, как тихо дрожат его плечи. Я тоже плакала. Ганс опустился на колени, и, уткнувшись лицом в землю, закричал дико и страшно, как раненый зверь, в бессильном отчаянии стискивая зубы и впиваясь ногтями в сырую землю.
- Пойдем, - шепнул мне давно уже стоявший рядом Дастин, - ему нужно побыть одному. Уже совсем рассвело, тебе нужно поесть, понимаешь? Войдем в дом…
В обед того же дня я позвонила родителям, и те рассказали, что Лилия уже была у них. Взяла немного денег и сказала, что снимет квартиру в относительно дешевом рабочем районе Плезантвью. Точный адрес жилья Лилия сообщить отказалась, равно как и не давала обещания позвонить. Больше мы ничего не смогли о ней узнать.
P.S. Ребята, отпишитесь пожалуйста, все ли у вас нормально с отображением картинок? У меня через эксплорер не все отображаются, а мозилла нормально показывает. В общем, рекомендую смотреть через мозилу, наверное.
Kleo Scanti
Оракул
Завязку сюжета (Лилька услышала совсем не то, что говорилось) я угадала, а вот развязка была неожиданной. Она ушла из универа?
Картинки в первом сообщении все на месте, во втором видно было только заглавную. У меня Хром.
Картинки в первом сообщении все на месте, во втором видно было только заглавную. У меня Хром.
Mice
Почетный участник
Kleo Scanti
Ушла. Но... не потерялась.
. Честно говоря, увидев, что все правильно угадали завязку истории, автор решила хоть развязку сделать неожиданной. Еще она должна была получиться душещипательной, но я не знаю, насколько хорошо мне это удалось. Странно, у меня все время видны разные картинки. Попробую перезалить на досуге, пока что уже обалдела сегодня от этих симов...
Ушла. Но... не потерялась.
. Честно говоря, увидев, что все правильно угадали завязку истории, автор решила хоть развязку сделать неожиданной. Еще она должна была получиться душещипательной, но я не знаю, насколько хорошо мне это удалось. Странно, у меня все время видны разные картинки. Попробую перезалить на досуге, пока что уже обалдела сегодня от этих симов...P.S. Клео, почитай благодарность во втором сообщении. Я все думала, но в момент выкладывания совершенно вылетело из головы 
Если пальтишко правда твое - благодарю смиренно, огромное спасибо
Если пальтишко правда твое - благодарю смиренно, огромное спасибо
Clarimond
Постоялец
"Если ты хочешь причинить боль тому, кто тебя любит, всё, что тебе надо сделать, это причинить боль самому себе".
Интересно, как дальше будет жить Лилия. Парни удивили: когда за Лилией надо было бежать Гансу, за ней побежал Дастин. Ну ёлки... А Лилька тоже хороша, устроила эмоциональную сцену всем, не разобравшись толком ни в чем.
Насчет душещипательности: лично мне подобные скандалы всегда казались ненужными и громогласными... но они бывают у людей и довольно часто. Так что, любопытно, как эти четверо будут выбираться из собственноручно вскопанной ямы неуверенности и недопонимания.
Скрины в мозилле и опере видны. Правда, некоторые показались вытянутыми по вертикали, но это, наверно, после просмотра скринов малость неуклюжих симов из третьей части игры...
Интересно, как дальше будет жить Лилия. Парни удивили: когда за Лилией надо было бежать Гансу, за ней побежал Дастин. Ну ёлки... А Лилька тоже хороша, устроила эмоциональную сцену всем, не разобравшись толком ни в чем.
Насчет душещипательности: лично мне подобные скандалы всегда казались ненужными и громогласными... но они бывают у людей и довольно часто. Так что, любопытно, как эти четверо будут выбираться из собственноручно вскопанной ямы неуверенности и недопонимания.
Скрины в мозилле и опере видны. Правда, некоторые показались вытянутыми по вертикали, но это, наверно, после просмотра скринов малость неуклюжих симов из третьей части игры...
Mice
Почетный участник
Clarimond
Вытянутыми по вертикали они тебе показались, потому что фрапс у меня так скринит. Но менять прогу все равно не буду, т.к. лучшей пока не нашла. Я спрашивала на форуме, как решить проблему с вытянутостью, т.к. помню, что кто - то говорил, там где - то разрешение нужно менять, вроде бы... ну, в общем, вот так.
За Лилией побежал Дастин, потому что она наехала на его девушку. Должна же она была ответить за свои слова, в конце концов. Я такие скандалы сама не приветствую, но, если ты почувствовал Лилькин характер, то должен понять, что это очень в ее стиле.
Для Лил у меня уготована история очень.. хм.. мне она кажется трогательной. Я даже сегодня обдумывала, как можно было бы снять по ней видео из игры, но в итоге думаю, что это будет слишком долго, так что я все же не стану такого делать. Могу сказать только, что с Лилией мы не прощаемся, нет. Да и со всеми остальными тоже.
Вытянутыми по вертикали они тебе показались, потому что фрапс у меня так скринит. Но менять прогу все равно не буду, т.к. лучшей пока не нашла. Я спрашивала на форуме, как решить проблему с вытянутостью, т.к. помню, что кто - то говорил, там где - то разрешение нужно менять, вроде бы... ну, в общем, вот так.
За Лилией побежал Дастин, потому что она наехала на его девушку. Должна же она была ответить за свои слова, в конце концов. Я такие скандалы сама не приветствую, но, если ты почувствовал Лилькин характер, то должен понять, что это очень в ее стиле.
Для Лил у меня уготована история очень.. хм.. мне она кажется трогательной. Я даже сегодня обдумывала, как можно было бы снять по ней видео из игры, но в итоге думаю, что это будет слишком долго, так что я все же не стану такого делать. Могу сказать только, что с Лилией мы не прощаемся, нет. Да и со всеми остальными тоже.
Абсолютная истина.Clarimond написал(а):
Kleo Scanti
Оракул
Mice
Сейчас все видно. Спасибо! Скандалы такого рода я тоже не люблю, но в жизненности им не откажешь.
Сейчас все видно. Спасибо! Скандалы такого рода я тоже не люблю, но в жизненности им не откажешь.
Пальтишко не мое, короткое для взрослых у меня только эксклюзивное у Пат, я его не выкладывала.
Kleo Scanti
Оракул
Mice
Оно как раз пальтецо Пат и напоминает. Но ведь мои далеко не всегда в эксклюзиве ходят, я тоже качаю, и много.
Оно как раз пальтецо Пат и напоминает. Но ведь мои далеко не всегда в эксклюзиве ходят, я тоже качаю, и много.
Clarimond
Постоялец
Лилия в своем характере, определенно, в характере.
Пока не буду гадать, что конкретно будет с Лилией.
Хм, а вот что-то там ждет отца Ганса и Кассандру?..
"Мои персонажи живут сами по себе. Не я играю ими - они играют мной" - так что им все равно, как вы относитесь к таким происшествиям)Mice написал(а):
Пока не буду гадать, что конкретно будет с Лилией.
Хм, а вот что-то там ждет отца Ганса и Кассандру?..
Mice
Почетный участник
Kytty
Это тебе спасибо! Я, когда писала историю, сама чуть не расплакалась Очень старалась донести до читателей все эмоции, которые испытывала относительно этой истории. Даже у себя в плеере неожиданно обнаружила кучу саундтреков под эту историю как раз (учитывая, что я знаю продолжение). И я очень рада, что кто - то их тоже почувствовал. Постараюсь дальше не разочаровывать. Клео, как истинная леди 
, очень сдержанна, я думаю . Надеюсь, она все - таки тоже почувствовала отголосок этих эмоций.
Большое спасибо за то, что умудрилась почувствовать историю, это для меня важный комплимент
Clarimond
Про отца Ганса и Кассандру будет попозже. Про них я еще ничего не знаю, ибо они не хотят пока что делиться со мной своим будущим. Но я буду за ними следить...
Это тебе спасибо! Я, когда писала историю, сама чуть не расплакалась
Очень старалась донести до читателей все эмоции, которые испытывала относительно этой истории. Даже у себя в плеере неожиданно обнаружила кучу саундтреков под эту историю как раз (учитывая, что я знаю продолжение). И я очень рада, что кто - то их тоже почувствовал. Постараюсь дальше не разочаровывать. Клео, как истинная леди , очень сдержанна, я думаю . Надеюсь, она все - таки тоже почувствовала отголосок этих эмоций.Большое спасибо за то, что умудрилась почувствовать историю, это для меня важный комплимент
Clarimond
Про отца Ганса и Кассандру будет попозже.
Про них я еще ничего не знаю, ибо они не хотят пока что делиться со мной своим будущим. Но я буду за ними следить...
Kytty
Гуру
Ой, а поделись этой музыкой, пожайлуста. Просто мне очень нравится что-либо читать и одновременно слушать мелодии, подходящии под настроение, а если уж автор точно знает какая музыка нужна, то это просто прекрасно (на Просе у авторов распространено перед каждой серией сериала выкладывать саундтреки - от туда заразилась)Mice написал(а):
Мне самой иногда кажется, что Клео списывала Пат с себяMice написал(а):
Клео, не обижайся, что я о тебе в третьем лице
Это тебе спасибо за такие замечательные историиMice написал(а):
Mice
Почетный участник
Kytty
P.S. Прошу народ, каким - либо образом догадавшийся по тексту саундтрека из моей предыдущей фразы о будущем Лил и Ганса, спрашивать о правильности догадки в ЛС. Дайте же другим помучиться любопытством!
саундтрек под отношения Ганса и Лилии, по которому, если хорошо послушать слова песни и перевести, в принципе можно догадаться о будущем их отношений. Но никаких подсказок я делать не буду Мм.. да, не уверена, что тебе понравится, все - таки музыкальные вкусы у всех разные
Мм.. да, не уверена, что тебе понравится, все - таки музыкальные вкусы у всех разныеP.S. Прошу народ, каким - либо образом догадавшийся по тексту саундтрека из моей предыдущей фразы о будущем Лил и Ганса, спрашивать о правильности догадки в ЛС. Дайте же другим помучиться любопытством!
Kleo Scanti
Оракул
Ну, как минимум то, что написано оно с душой, и что ты переживала вместе с героями, я прочувствовала.Mice написал(а):
Другое дело, что я, наверное, менее эмоциональная, чем некоторые другие читатели, потому и пронять меня сложнее, особенно грустными вещами. 
Пат? Нет, с ней у меня мало общего. Мои мерисьюшки - это Кассандра и Манон, и то частично.Kytty написал(а):
Kytty
Гуру
Ну, Кас выглядит лишь как леди, а внутри - она барышня. Если бы Пат тогда (я имею ввиду после побега Дона) не была бы около Кас, то она (Кас) вероятнее всего сошла с ума или закончила жизнь самоубийством. А вот характер Пат имеет двойственное значение: леди-джентельмен. Во всём она - джентельмен, но вместо вспыльчивости джентельмена у неё холодная рассудительность леди.Kleo Scanti написал(а):
Ну, это всё ИМХО
ОтослалаMice написал(а):
Mice
Почетный участник
Ereal
Рада, что нравится
Лилия.. как сказать.. я ее тоже люблю. Лилия своенравна, очень горда, иногда из гордости готова делать хуже самой себе, лишь бы не уступить своей гордости. Лилия несдержанная, но не от того, что она бесцеремонна: она просто очень эмоциональна.
В отличие от многих приличных и хороших персонажей, которые, в общем - то, тоже многие хорошие люди, но со своими недостатками, Лилия абсолютно искренна. В ней нет лицемерия. Совершая ошибки, она тут же их признает, и даже, наперекор всем остальным, совершает еще ошибки, как бы говоря: Да, я такая! Смотрите, я такая, какая есть! Я вся перед вами, открыта? Почему вы меня не принимаете?
Лил может причинить боль своей эмоциональностью, но лишь потому, что ей самой очень больно. Ее эмоции сильнее эмоций других людей потому, что она их не скрывает. Она искренна, и если любит, то больше жизни, если ненавидит, то до смерти. Она может стать самым верным другом и самой любящей женой для того, кто поймет ее желание делать все так, как должно быть. Делать все от души.
За это ее многие и не понимают.
Однако, это лично мое понимание данной героини. Оно ведь свое у каждого
Рада, что нравится
Лилия.. как сказать.. я ее тоже люблю. Лилия своенравна, очень горда, иногда из гордости готова делать хуже самой себе, лишь бы не уступить своей гордости. Лилия несдержанная, но не от того, что она бесцеремонна: она просто очень эмоциональна.
В отличие от многих приличных и хороших персонажей, которые, в общем - то, тоже многие хорошие люди, но со своими недостатками, Лилия абсолютно искренна. В ней нет лицемерия. Совершая ошибки, она тут же их признает, и даже, наперекор всем остальным, совершает еще ошибки, как бы говоря: Да, я такая! Смотрите, я такая, какая есть! Я вся перед вами, открыта? Почему вы меня не принимаете?
Лил может причинить боль своей эмоциональностью, но лишь потому, что ей самой очень больно. Ее эмоции сильнее эмоций других людей потому, что она их не скрывает. Она искренна, и если любит, то больше жизни, если ненавидит, то до смерти. Она может стать самым верным другом и самой любящей женой для того, кто поймет ее желание делать все так, как должно быть. Делать все от души.
За это ее многие и не понимают.
Однако, это лично мое понимание данной героини. Оно ведь свое у каждого
Похожие темы
