Руся
Сэнсэй
Серия одиннадцатая, часть пятая
Постель напоминала бесформенную груду белья – Джесс уже полчаса ворочалась на ней с боку на бок, пытаясь уснуть. Но сон не шёл. Ему не помогли ни расслабляющая ванна с лавандой и мелиссой, ни стакан тёплого молока с медом, ни добросовестно посчитанные барашки, ни чтение на ночь – мысли гнали сон лучше любого энергетика.
Бесчисленные «почему?», «зачем?», «может быть», «а вдруг?» роились в темноте, стоило девушке прикрыть глаза. Звенья из вопросов, событий, имён никак не хотели составлять цепочку – защёлкнуться, наконец, на выводе и принятом решении.
– Мэтт, Мэтт, Мэтт… один Мэтт в голове, как будто кроме него ничего не существует, – Рыжик уткнулась лицом в подушку, стараясь не дышать, слушая, как сердце замедляет бег. Хотела избавиться от мыслей, как от икоты. Мозг не слушался – думал назло ей. Проворачивал, как плёнку, беседы с Мэттом и Мередит, сверял рассказы, анализировал, сбивался на радость от его звонка, путался в выводах, снова анализировал… Жених – не жених? Забыла его Мередит или, правда, не знала? А если не жених, то кто? И откуда у него такая уверенность в собственной правоте? Цепочка в очередной раз порвалась на Мэтте – либо он лгал, либо ошибался. Хотелось последнего… Но желания живут какой-то своей, обособленной жизнью: бывает исполняются, бывает нет – как фишка ляжет. Джесс не знала, как ляжет её фишка, но всё равно хотела желаемого. Здесь и сейчас.
Если разделить сомнения с другим человеком, станет легче… Если задать мучающие вопросы стороннему наблюдателю, они разъяснятся… Рыжик удивилась: и почему эта мысль не посетила её раньше? Она ещё днём должна была позвонить О’Нилу и не сделала этого, и не спит – терзается. Ну не дура?
Не взглянув на часы, стрелка которых давно перевалила за полночь, Джесс через всю кровать кинулась к телефону, дрожа от нетерпения.
Сцапала трубку и непослушными руками набрала номер лечащего врача Мередит. Считая долгие гудки, девушка нервно барабанила пальцами по столику и очень обрадовалась, услышав на том конце провода хмурое «Какого чёрта?…». Поспешив извиниться, Рыжик торопливо изложила суть дела, припомнив всё, что рассказали ей Мэтт и Мередит, и теперь взволнованно вслушивалась в зловещую тишину.
- И ради этого вы разбудили меня посреди ночи, мисс? – преувеличенно вежливо отозвался наконец О’Нил.
– Простите меня, пожалуйста. Я сегодня сама не своя… Но от вашего ответа зависит очень многое. Помогите мне, я вас прошу.
Трубка, казалось, смилостивилась. И немного поспокойнее произнесла:
– То, что вы наговорили мне, – полный бред. Не знаю, какой осёл и с какой целью ввёл вас в заблуждение. Да, действительно, в больницу мисс Мередит доставил некто Лэндон Тэнтэмаунт – по крайней мере, именно так он назвал себя. Также ваш спаситель добавил, что не является родственником пациентки, а уж про жениха речи вообще не шло. Вполне возможно, ваша подруга и вовсе не знала мистера Тэнтэмаунта.
– Его брат сказал мне, что Лэндон погиб… попал под машину как раз у вашего госпиталя… это правда?
– Вполне может быть, – равнодушно отозвался Питер. – К сожалению или к счастью, я не в состоянии отслеживать все несчастные случаи – пострадавшие ежедневно поступают в реанимацию, травматологию или в морг. Если всё так, как вы сказали, жаль мистера Тэнтэмаунта – мне он показался довольно хорошим человеком. Ну… теперь вы довольны? Эй, вы меня слушаете вообще?
– Да-да, конечно, – растерянно откликнулась Джесс, мысли которой начали немного проясняться после информации, полученной от врача. – Мистер О’Нил, а могла Мередит потерять память вследствие несчастного случая?
– А что, похоже? Она не узнает вас, не помнит, кем была, чем занималась, задаёт странные вопросы?
– Нет, ничего подобного я за ней не замечала.
– Ну так и не морочьте мне голову, – рявкнул Питер, – а то я сейчас решу, что не у Мередит проблемы со здоровьем, а у вас.
Рыжик проигнорировала колкость врача, приподнявшись с кровати и прислушиваясь: с улицы явно доносилась музыка. Брошенная трубка мягко утонула в складках одеяла, издавая недоумённые вопли Питера, сменившиеся гудками. Но Джесс уже было наплевать на телефон – как заворожённая, она соскользнула с кровати и на кончиках пальцев, ступая легко, как кошка, дошла до балкона.
Музыка - мелодичная, нежная - словно манила к себе. Когда же к ней присоединились несколько мужских голосов, Джесс удивлённо ойкнула, прижав руки к груди, и одним толчком распахнула двери. Лунный свет ослепил на мгновение, окутал тоненькую фигурку, сделав девушку похожей на сказочную русалку, искрящуюся серебристой чешуёй. «You are so beautiful to me» – два, нет, три голоса. «You are so beautiful to me» – я? Но для кого?
Глянула вниз, щурясь от фонарей и луны, просияла улыбкой – под балконом рядом с двумя музыкантами стоял Мэтт и, приобняв микрофон, порой не попадая в ноты, пел серенаду.
«You’re everything I hoped for» – смотрит прямо на неё, и от этого взгляда по телу бегут мурашки… «A guiding light that shines in the night» – околдовывает словами, ночью, музыкой и звёздами. Может быть, тело всё-таки послушалось барашков и уже спит? И видит сон? – Песня, музыканты, Мэтт кажутся нереальными…
Постель напоминала бесформенную груду белья – Джесс уже полчаса ворочалась на ней с боку на бок, пытаясь уснуть. Но сон не шёл. Ему не помогли ни расслабляющая ванна с лавандой и мелиссой, ни стакан тёплого молока с медом, ни добросовестно посчитанные барашки, ни чтение на ночь – мысли гнали сон лучше любого энергетика.

Бесчисленные «почему?», «зачем?», «может быть», «а вдруг?» роились в темноте, стоило девушке прикрыть глаза. Звенья из вопросов, событий, имён никак не хотели составлять цепочку – защёлкнуться, наконец, на выводе и принятом решении.

– Мэтт, Мэтт, Мэтт… один Мэтт в голове, как будто кроме него ничего не существует, – Рыжик уткнулась лицом в подушку, стараясь не дышать, слушая, как сердце замедляет бег. Хотела избавиться от мыслей, как от икоты. Мозг не слушался – думал назло ей. Проворачивал, как плёнку, беседы с Мэттом и Мередит, сверял рассказы, анализировал, сбивался на радость от его звонка, путался в выводах, снова анализировал… Жених – не жених? Забыла его Мередит или, правда, не знала? А если не жених, то кто? И откуда у него такая уверенность в собственной правоте? Цепочка в очередной раз порвалась на Мэтте – либо он лгал, либо ошибался. Хотелось последнего… Но желания живут какой-то своей, обособленной жизнью: бывает исполняются, бывает нет – как фишка ляжет. Джесс не знала, как ляжет её фишка, но всё равно хотела желаемого. Здесь и сейчас.

Если разделить сомнения с другим человеком, станет легче… Если задать мучающие вопросы стороннему наблюдателю, они разъяснятся… Рыжик удивилась: и почему эта мысль не посетила её раньше? Она ещё днём должна была позвонить О’Нилу и не сделала этого, и не спит – терзается. Ну не дура?
Не взглянув на часы, стрелка которых давно перевалила за полночь, Джесс через всю кровать кинулась к телефону, дрожа от нетерпения.

Сцапала трубку и непослушными руками набрала номер лечащего врача Мередит. Считая долгие гудки, девушка нервно барабанила пальцами по столику и очень обрадовалась, услышав на том конце провода хмурое «Какого чёрта?…». Поспешив извиниться, Рыжик торопливо изложила суть дела, припомнив всё, что рассказали ей Мэтт и Мередит, и теперь взволнованно вслушивалась в зловещую тишину.
- И ради этого вы разбудили меня посреди ночи, мисс? – преувеличенно вежливо отозвался наконец О’Нил.
– Простите меня, пожалуйста. Я сегодня сама не своя… Но от вашего ответа зависит очень многое. Помогите мне, я вас прошу.
Трубка, казалось, смилостивилась. И немного поспокойнее произнесла:
– То, что вы наговорили мне, – полный бред. Не знаю, какой осёл и с какой целью ввёл вас в заблуждение. Да, действительно, в больницу мисс Мередит доставил некто Лэндон Тэнтэмаунт – по крайней мере, именно так он назвал себя. Также ваш спаситель добавил, что не является родственником пациентки, а уж про жениха речи вообще не шло. Вполне возможно, ваша подруга и вовсе не знала мистера Тэнтэмаунта.
– Его брат сказал мне, что Лэндон погиб… попал под машину как раз у вашего госпиталя… это правда?
– Вполне может быть, – равнодушно отозвался Питер. – К сожалению или к счастью, я не в состоянии отслеживать все несчастные случаи – пострадавшие ежедневно поступают в реанимацию, травматологию или в морг. Если всё так, как вы сказали, жаль мистера Тэнтэмаунта – мне он показался довольно хорошим человеком. Ну… теперь вы довольны? Эй, вы меня слушаете вообще?

– Да-да, конечно, – растерянно откликнулась Джесс, мысли которой начали немного проясняться после информации, полученной от врача. – Мистер О’Нил, а могла Мередит потерять память вследствие несчастного случая?
– А что, похоже? Она не узнает вас, не помнит, кем была, чем занималась, задаёт странные вопросы?
– Нет, ничего подобного я за ней не замечала.
– Ну так и не морочьте мне голову, – рявкнул Питер, – а то я сейчас решу, что не у Мередит проблемы со здоровьем, а у вас.
Рыжик проигнорировала колкость врача, приподнявшись с кровати и прислушиваясь: с улицы явно доносилась музыка. Брошенная трубка мягко утонула в складках одеяла, издавая недоумённые вопли Питера, сменившиеся гудками. Но Джесс уже было наплевать на телефон – как заворожённая, она соскользнула с кровати и на кончиках пальцев, ступая легко, как кошка, дошла до балкона.

Музыка - мелодичная, нежная - словно манила к себе. Когда же к ней присоединились несколько мужских голосов, Джесс удивлённо ойкнула, прижав руки к груди, и одним толчком распахнула двери. Лунный свет ослепил на мгновение, окутал тоненькую фигурку, сделав девушку похожей на сказочную русалку, искрящуюся серебристой чешуёй. «You are so beautiful to me» – два, нет, три голоса. «You are so beautiful to me» – я? Но для кого?
Глянула вниз, щурясь от фонарей и луны, просияла улыбкой – под балконом рядом с двумя музыкантами стоял Мэтт и, приобняв микрофон, порой не попадая в ноты, пел серенаду.

«You’re everything I hoped for» – смотрит прямо на неё, и от этого взгляда по телу бегут мурашки… «A guiding light that shines in the night» – околдовывает словами, ночью, музыкой и звёздами. Может быть, тело всё-таки послушалось барашков и уже спит? И видит сон? – Песня, музыканты, Мэтт кажутся нереальными…
