Бонита и домочадцы (восьмое поколение)
Мама отдала мне штурвал, и первой новостью в моём владычестве оказалось рождение тройни дочерей у Дэнниса и Катрин. Девочек назвали Фиона, Танита и Анхела. Следом пришла весть от Гэри. У них с Хильдой неожиданно для одиночки Дэйзи родилась вторая дочь, которая получила имя Женевьева.
А дальше пошли уже новости непосредственно нашего семейства. Сыновья на один шажок приблизились к взрослой жизни и перестали пассивно орать в кроватках.
Теперь они активно вопят, ползая по всему дому и требуя хлеба и зрелищ.
Эмиль меня поражает своей ненавистью к искусству. Ну, не люби его, но думай о семье. У Плампов заведено так: женщины ваяют, мужчины рисуют. Не хочешь рисовать – бери резец, но Эмиля прямо трясёт при виде любого намёка на художество. Представляю, каково мне придётся, когда настанет время и ваять, и писать портреты. Вот тебе и муж – надежда и опора.
Снова открылся наш детский сад, и Гэри с Хильдой не придумали ничего лучше, как сплавить в него свою эгоистку Дэйзи. Та, конечно, орала всю дорогу. Ни одного внятного слова от неё было не добиться, но всё было ясно и без слов: девица требовала уединения. А вот фиг ей. На всех питомцев комнат не напасаёшься. И верещала эта пакость весь день, не давая никому покоя. Ах, как я понимаю Гэри – конечно, он был рад хотя бы днём побыть в тишине.
Банчи всё плодятся и плодятся. И плодят таких страшилищ, что я бы потребовала их поголовной стерилизации.
Кстати, одна из девочек Банчей оказалась родственницей Эмиля – дочерью Поля Лайона.
И хотя Дэйзи мне кузина, а Банчи страшны, как моя смерть, я предпочла бы, чтобы к нам приводили Банчей, а не Дэйзи, потому что одиночка в детском саду – это ад для всех. Вот только втолковать это Гэри никому не под силу.
Я не прекращала занятий творчеством, и почти все эскизы в моё отсутствие воплощались в жизнь. Повышения шли медленно, но шли, и это радовало, потому что отпуск затягивался.
Эмиль научился рассказывать чудесные сказки. Дети готовы слушать их часами. Детсадовцы даже не хотят уходить домой, а нашим малышам повезло больше всех. Едва двери за последними посетителями закрываются, Эмиль начинает рассказ специально для сынишек, и те замирают от восторга.