*Возможно это был один из тех самых дней, которые нельзя расписать словами и даже музыкой. Даже самая настоящая и живая музыка не умела, мечты не умели. Умели лишь крохотные частички души, соединяясь воедино, рождать, рассказывать, упиваться.*
Энди.
Бесформенные мысли, далекие от истины фразы, легкие безмятежные движения. Да, горд собой. Часть его жила в звуках, часть в простом и возможно ненужном пафосе. Слово громкое, популярное, поэтому он позволяет себе так говорить. Сидел на полу. Пил виски. Тушил сигарету в стакан, наполненный водой, похожий на тот, в который в советской столовой компот наливают. Если и быть фриком, так уж таким. Брынчал на гитаре, так как настроение было в упаде, именно в упаде, а не в упадке, и музыке ... ее сейчас не было. Она осталась на маяке, вместе с его душой.
Каролина.
Вечно размышляющая о вечных чувствах, начиненная убеждениями о чистоте женщины и ее отказа от всех пороков, переполненная уставами английского этикета и особенностей понятия дистанции при общении с английскими леди, удрученная морально, как очень важный член общества. В воспоминаниях всплывал диалог:
- Чарли, а ты правда мой друг?
- Да!
- Но, ты же знаешь, что многие считают меня припадочной, и я делаю такие поступки, что возможно они правы.
- Да плевать, что кто-то думает, я ведь знаю, что ты хорошая. Остальное неважно.
Улыбалась, пила текилу и вдыхала запах ландышей. А еще она была, как всегда сильная. Как "культурист".
Чарли.
Думал о море, подыгрывал Энди на гитаре, пил скотч. Вспоминал свою жизнь. Своих родителей. Он, наверное, был единственным из всех, у кого не было драматических воспоминаний. Жизнь пронизанная роскошью и богатством, честью и славой. Хотя последнее было и у двух остальных. Все, кроме семьи. Смотрел на Энди и Каролину и легко улыбался. Вспоминал, невозмутимый вид Кары, когда ей приходилось щеголять в изысканных бальных платьях, и их вид с Энди, когда они мечтали избавиться от очередной вычурной красавицы и неустанной светской болтовни. Зато они развлекались от очередного взгляда Кары, которая всем своим видом кричала, стараясь сдерживать свои ручки: "
Если этот выхухоль еще раз тронет меня в вот этом месте во время танца, то настанет ему "кирдык" прямо на королевском балу!" А также он вспоминал море, бескрайнее море. Он знал, что как только Фэлан будет в порядке, то рванет в ту даль, в ту невидимую даль желанного горизонта.