Дядя Андрей
Новичок
Династия, просто супер. Нравиться стиль написания.
P.S. А как вы умервшляети симов?
P.S. А как вы умервшляети симов?
-
Уважаемый посетитель!!!
Если Вы уже являетесь зарегистрированным участником проекта "миХей.ру - дискусcионный клуб",
пожалуйста, восстановите свой пароль самостоятельно, либо свяжитесь с администратором через Телеграм.
Legacy Challenge Apocalypse: Династия Айзерман
- Автор темы Сибилла Ваймс
- Дата начала
Сибилла Ваймс
Почетный участник
nokiamen, спасибо. Насчет умерщвления - хороший вопрос 
Как раз недавно meskalita интересовалась "Чего это они у тебя все так странно умирают?" На самом деле все очень просто 
Прошу прощения, что я так задержалась с этим отчетом. Заигралась просто.
Опомнилась, когда старший детеныш Эсфири пошел в школу.
Пока разгребла эти тонны картинок - где прошлое, где настоящее, где будущее, пока придумала, как это безобразие между собой увязать 
... Вдохновлялась для написания отчета, перечитывая династию Суо, по 150-му, кажется, разу. Так что не взыщите, что так глючно получилось 
Как раз недавно meskalita интересовалась "Чего это они у тебя все так странно умирают?" На самом деле все очень просто
Все, кто умер в этой династии, умерли от голода.
И это безобразие будет продолжаться вплоть до снятия ограничения Service Animal. Поскольку практически невозможно исполнять желания маразматиков. Аспирейшен старичков, таким образом, неуклонно снижается, и в итоге это может привести к появлению психиатра. Т.е. пенальти. Такие дела
И это безобразие будет продолжаться вплоть до снятия ограничения Service Animal. Поскольку практически невозможно исполнять желания маразматиков. Аспирейшен старичков, таким образом, неуклонно снижается, и в итоге это может привести к появлению психиатра. Т.е. пенальти. Такие делаДавно не заходила во вторых симов, все третьи да третьи, а тут зашла - и так понравилось
Что могу сказать - айзермановские мальчики рулят Чем дальше, тем краше.
Чем дальше, тем краше.... Вдохновлялась для написания отчета, перечитывая династию Суо, по 150-му, кажется, разу. Так что не взыщите, что так глючно получилось
Сибилла Ваймс
Почетный участник
3.1.1 - отчетное
Вот такой у нас вырос мальчег. Как я и говорила, копия Джоша, разве что растительности поменьше. Ну и шарма тоже)))
Работать он устроился - внимание! - в ту самую карьеру, из которой в первый же день поперли Иону. Вот и первое повторение. Но мне от него ничего, окромя пользы.
А это его повысили. Хоть убейте, не помню, когда. может, уже и позже. Короче, карьерные факты буду выкладывать маленькими такими одинаковыми порциями.
Работать он устроился - внимание! - в ту самую карьеру, из которой в первый же день поперли Иону. Вот и первое повторение. Но мне от него ничего, окромя пользы.
А это его повысили. Хоть убейте, не помню, когда. может, уже и позже. Короче, карьерные факты буду выкладывать маленькими такими одинаковыми порциями.
Сибилла Ваймс
Почетный участник
3.1.2
Кто ты такая? Ты забрала мою жизнь, сама того не заметив
Давид:
Эту крошку я приметил еще в день, когда она пришла устраиваться на работу. Не приметить было бы трудно: отдел у нас укомплектован почти исключительно мужиками. Троих наших дам в расчет принимать не стоит в силу их преклонного возраста, из-за которого они практически равны вышеупомянутым мужикам по степени сексуальной привлекательности...
Так вот, крошка была не только молода и хороша собой - она оказалась еще и "ничейной".
В том смысле, что попала в Организацию не по знакомству или рекомендации, а сама по себе. Она пришла "с улицы", но ее приняли. По неизвестным причинам, что весьма интриговало. Вряд ли начальник отдела взял крошку для себя - у него и без того имелась молодая жена и еще более молодая любовница. Разве только если впрок запасал...
Глаз я на нее положил сразу, но проявлять активность не спешил: сперва следовало понять, не относится ли крошка к разряду "акулок".
Объясняю. Основное отличие "акулок" от прочих девушек - привычка заглатывать добычу целиком, не давая ни малейшего шанса улизнуть. "Акулки" обычно распознаются уже в процессе общения - по пристальному взгляду, которым они следят за партнером, по манере цепко хватать вас за руку при виде других особей женского пола, а также по маниакальному пристрастию к вопросам вроде "Мы поженимся в следующем месяце или в этом?"
Впрочем, на "акулку" крошка ничуть не походила.
Сказать по правде, она не была похожа вообще ни на кого. Если и было в ней что-то обычное, то только имя - ее звали Джесс.
Где-то через неделю после ее прихода в отдел я подсел к ней в столовой.
Вокруг было еще много свободных столиков, но крошка не возражала - насколько я успел понять к этому моменту, она вообще предпочитала хорошую компанию уединению. Мы довольно мило пообщались на отвлеченные темы; Джесс смотрела на меня с симпатией, но не пыталась выяснить семейное положение, и это показалось мне хорошим знаком. Все шло прекрасно до тех пор, пока я не почувствовал чей-то пристальный и весьма недобрый взгляд. Обернулся и увидел Чарли Скотта, брата одной чудесной девушки по имени Марион. Все бы ничего, но Чарли было прекрасно известно о моих отношениях с его сестрой.
Что ж, импровизации всегда были моей сильной стороной. Жестом я подозвал Чарли к нашему столику, представил их с Джесс друг другу и пригласил парня к нам присоединиться. Некоторое время мы болтали втроем, потом я встал и откланялся. Как раз вовремя, поскольку обеденное время уже подходило к концу.
Конкуренции со стороны Чарли опасаться не приходилось: если даже оставить в стороне некоторые недостатки его внешности, этот парень был неисправимым занудой. Зато нужное впечатление у него мне создать удалось. Другое дело, что теперь у меня не было никакой возможности оказывать Джесс знаки внимания на работе. И никаких идей насчет того, как пересечься с ней вне работы. Узнать адрес и прийти прямо к дому? Это выглядело бы по меньшей мере странно и вполне могло ее напугать.
Помощь пришла внезапно и с неожиданной стороны. Спустя несколько дней после разговора в столовой я столкнулся с крошкой в дверях отдела. Причем в руках у нее была книжка с очень знакомой обложкой...
- Любишь сказки? - шутливо поинтересовался я, кивнув на книгу.
- Смотря какие, - в тон ответила Джесс. - Что касается конкретно этой книжки, то она для моего племянника. Он эту писательницу просто обожает, у нас дома целая полка заставлена ее произведениями.
- Правда? Я передам маме, она обрадуется.
Джесс застыла на месте, уставившись на меня. Глаза у нее сделались как плошки, рот приоткрылся.
- Дэйв... Ты что, правда сын Лии Айзерман? Я была уверена, что однофамилец... Да я вообще не знала, что она живет в нашем городе!
- Ну, если за время моего рабочего дня не успела никуда переехать...
- Слушай, а можно взять у нее автограф? Майк будет в полном восторге!
- Никаких проблем. Можно поехать прямо сейчас, с этой книжкой. Будет твоему племяннику двойной подарок.
- А... это удобно? Я никому не помешаю?
- Конечно, нет. Отец и дядя сейчас на работе, а мать с сестрой уже привыкли к тому, что я постоянно вожу в дом гостей. В любом случае, как бы ты себя ни вела, тебе не удастся переплюнуть Чокнутого Джима.
Джесс прыснула. Чокнутый Джим был сыном начальника отдела, и он действительно однажды побывал у нас дома: мы с Эсси поспорили, удастся ли мне найти более болтливого человека, чем я сам. Хотя разговорчивость не была главной отличительной чертой Джима - все-таки подобные прозвища просто так не даются.
Усевшись в машину, Джесс спросила, почему-то понизив голос:
- Зачем ты познакомил меня с этим ужасным Чарли? Он теперь не дает мне прохода!
- Ну, - начал я, заводя мотор, - Чарли недавно расстался с девушкой, ему надо как-то развеяться, и я подумал, что, может быть...
- Врешь, - прервала мое бормотание крошка. - Ты просто не хотел, чтобы он подумал, что ты за мной ухаживаешь.
Как я не впечатался от такого заявления в ближайшую машину, до сих пор ума не приложу. Но не впечатался, даже с курса особо не сбился, да еще и смог спросить почти беззаботным тоном:
- А он подумал?
- Похоже на то, - Джесс зевнула. - Да, кстати, он сообщил мне, что ты встречаешься с его сестрой. Я бы даже сказала, он это подчеркнул.
Пока я подыскивал в уме подходящий ответ, она закончила:
- Но, поскольку я наслышана о его сестре, могу предположить, что это несерьезно. Она, сдается мне, просто искательница приключений...
- Да, она такая, - согласился я. Врать в данной ситуации было бы глупо, куда надежнее был вариант "умолчать". Рвать отношения с Марион раз и навсегда я совершенно не планировал. Где же я найду другую девчонку, не требующую никаких обязательств?
- А ты тоже думаешь, что я за тобой ухаживаю? - осторожно спросил я.
- Пока не знаю, - пожала плечами крошка. Поймав мой взгляд, она улыбнулась:
- Да расслабься! Могу сказать, что оба варианта устраивают меня в равной степени.
- Ты невозможный человек...
- Моя невестка тоже всегда так говорит. Интересно, почему?..
...Она действительно была невозможной. И непонятной, несмотря на свою привычку выражаться предельно ясно и откровенно.
Отношения у нас тоже складывались странные. На взгляд со стороны все выглядело так, будто мы были друзьями. В целом, такое было бы возможно - я верю, что можно дружить с человеком независимо от его пола, и среди моих приятелей всегда были как мужчины, так и женщины - если бы речь шла не о Джесс, а о ком-то другом. С ней мне не хотелось просто дружить.
Джесс как будто бы тоже не возражала против того, чтобы отношения стали более близкими. Она охотно принимала подарки - правда, почти всегда дарила что-нибудь в ответ, словно не желая оставаться в долгу. С радостью откликалась на предложения встретиться, а если по каким-то причинам у нее не было такой возможности, всегда сообщала об этом заранее. На работе мы оба ломали комедию под названием "мы-почти-не-знакомы", причем Джесс, казалось, получала от этого огромное удовольствие. Несколько раз мне даже удалось ее поцеловать, и она не только не возражала, но и отвечала на поцелуи... но дальше дело не шло.
На первый взгляд, тому была причина, притом весьма прозаическая - у нас никак не получалось уединиться. Всякий раз, когда возникала такая возможность, тут же появлялись какие-то непредвиденные обстоятельства. Например, когда я приводил ее к себе домой, там почему-то всегда оказывалась куча народу.
Пожалуй, проблема была еще и в том, что я никогда прежде не ухаживал за кем-то в полном смысле слова. Инициатива всегда была обоюдной, не считая, разумеется, тех случаев, когда меня просто посылали подальше. Сразу же. Ситуация, когда девушка не дает отпора, но и не делает никаких шагов навстречу, была для меня чем-то совершенно новым.
Я чувствовал, что увязаю все глубже, что начинаю относиться к происходящему слишком серьезно... Чувствовал, но ничего не мог с собой поделать.
Так и получилось, что история с лицензиями стала для меня совершенно неожиданной. Если бы я не был так зациклен на одном-единственном предмете, если бы я не жил эти дни как во сне... я бы наверняка заметил разговоры и слухи, неизбежно возникающие перед подобными событиями.
Я как раз собирался пойти на обед, когда ко мне подошел парень из отдела Чарли. Кажется, его звали Винс, и пару раз мы с ним пересекались по работе.
- Мне очень жаль, - начал он без предисловий, - и я считаю, что с вашим отцом поступили несправедливо. Но вы случайно не знаете, он принял окончательное решение?
Не имея понятия, о чем идет речь, я все же кивнул. Решения, которые принимал отец, всегда были окончательными, уж в этом можно было не сомневаться. А еще они не подлежали обжалованию.
- Это серьезная потеря для города, - серьезно продолжил Винс. - Вы точно уверены, что нельзя ничего сделать?
- Ну... - вообще-то, давно пора было задать вопрос, но опасение показаться идиотом все же пересиливало. Похоже, мой собеседник и сам это понял.
- Сегодня всем врачам Медицинского центра выдали лицензии. А также приняли в центр Роберта Картера, Марию Томпсон и некоторых других докторов, которые раньше не состояли в Организации.
Кажется, я начинал понимать...
- С сегодняшнего дня врачебной практикой могут заниматься только те, у кого есть лицензия. А лицензии выдаются...
- Только членам Организации, - закончил я. - Значит, он отказался вступать?
- Точно, - ответил Винс. И добавил с надеждой:
- Может, вы все-таки попробуете его уговорить?
Естественно, дома я услышал более развернутую версию этой истории. Особенно развернутой она была в той части, что касалась мотивов отца. Хотя главное было понятно и так - он ни за что не согласится работать на Организацию. Ни на каких условиях. Даже если это означает, что он больше никогда не будет работать. А уж предполагать, что кто-то способен его переубедить, было бы и вовсе смешно.
В тот же вечер мне позвонила Марион и предложила встретиться. Впервые за время нашего знакомства я отказался.
А на следующий день попросил у своего приятеля, который работал в ночную смену, ключи от его дома.
Вечером позвал Джесс на прогулку. Неспешным шагом мы добрели до нужного дома, я остановился и достал из кармана ключи.
- Что это за дом? - с любопытством спросила Джесс.
- Одних моих знакомых, неважно. В любом случае, сейчас там никого нет. Пойдем.
- Дэйв, - крошка остановила меня, взяв за локоть, и посмотрела прямо в глаза, - я не... Ну, наверное, я просто так воспитана... В общем, я не могу лечь в постель с мужчиной, если это не мой муж.
Прямо и откровенно, как всегда, хотя и несколько запоздало. По-хорошему, мне сейчас следовало ощутить если не гнев, то хотя бы раздражение, и, может быть, ответить что-нибудь резкое. Но я почему-то сказал:
- Да, конечно. Извини, - после чего положил ключ обратно в карман, и мы пошли гулять дальше.
Разумеется, умом я понимал, что здесь все ясно и ловить больше нечего. Но дальше понимания дело не пошло. Кажется, идти на попятный было уже слишком поздно.
Подойдя к своему дому, я не стал сразу заходить внутрь, а уселся в машину. Пребывание в ней отчего-то всегда меня успокаивало, да и думалось за рулем лучше обычного.
На сей раз ни успокоиться, ни подумать я не успел. Из дома вышла Эсси со своим дружком Роджером. Пройдя несколько шагов, они остановились и начали бурно что-то обсуждать. Догадаться, что именно, было нетрудно даже в моем нынешнем состоянии. Уже давно шли разговоры о том, что власти соседнего штата создали некое новое учебное заведение, где должна готовиться будущая элита. Что-то вроде одного из университетов, которые существовали когда-то. Некоторые шишки из Организации собирались отправить туда своих отпрысков, и в их числе был Сэм Коллинз. Кажется, Роджер должен был уезжать уже завтра.
Закончив разговор, ребята крепко обнялись. Похлопав Эсси по плечу, Роджер лучезарно улыбнулся, развернулся и зашагал прочь упругой походкой человека, ожидающего от будущего только хорошего. Моя сестра глядела ему вслед, пока он не скрылся из виду, после чего направилась к дому - как всегда, быстро, уверенно и не глядя по сторонам. Что-то во всей этой сцене показалось мне странным, но в тот момент я не стал об этом задумываться. В голове настойчиво билась совсем другая мысль - а что, если и правда жениться?
Идея вставлять в заголовки ссылки на песни спиз потырена у Meliss'ы. Теперь у меня династия вся такая музыкальная, что ажпрямваще.
Давид:
Эту крошку я приметил еще в день, когда она пришла устраиваться на работу. Не приметить было бы трудно: отдел у нас укомплектован почти исключительно мужиками. Троих наших дам в расчет принимать не стоит в силу их преклонного возраста, из-за которого они практически равны вышеупомянутым мужикам по степени сексуальной привлекательности...
Так вот, крошка была не только молода и хороша собой - она оказалась еще и "ничейной".
В том смысле, что попала в Организацию не по знакомству или рекомендации, а сама по себе. Она пришла "с улицы", но ее приняли. По неизвестным причинам, что весьма интриговало. Вряд ли начальник отдела взял крошку для себя - у него и без того имелась молодая жена и еще более молодая любовница. Разве только если впрок запасал...
Глаз я на нее положил сразу, но проявлять активность не спешил: сперва следовало понять, не относится ли крошка к разряду "акулок".
Объясняю. Основное отличие "акулок" от прочих девушек - привычка заглатывать добычу целиком, не давая ни малейшего шанса улизнуть. "Акулки" обычно распознаются уже в процессе общения - по пристальному взгляду, которым они следят за партнером, по манере цепко хватать вас за руку при виде других особей женского пола, а также по маниакальному пристрастию к вопросам вроде "Мы поженимся в следующем месяце или в этом?"
Впрочем, на "акулку" крошка ничуть не походила.
Сказать по правде, она не была похожа вообще ни на кого. Если и было в ней что-то обычное, то только имя - ее звали Джесс.
Бугогашеньки (с)Burivuh написал(а):
Вокруг было еще много свободных столиков, но крошка не возражала - насколько я успел понять к этому моменту, она вообще предпочитала хорошую компанию уединению. Мы довольно мило пообщались на отвлеченные темы; Джесс смотрела на меня с симпатией, но не пыталась выяснить семейное положение, и это показалось мне хорошим знаком. Все шло прекрасно до тех пор, пока я не почувствовал чей-то пристальный и весьма недобрый взгляд. Обернулся и увидел Чарли Скотта, брата одной чудесной девушки по имени Марион. Все бы ничего, но Чарли было прекрасно известно о моих отношениях с его сестрой.
Что ж, импровизации всегда были моей сильной стороной. Жестом я подозвал Чарли к нашему столику, представил их с Джесс друг другу и пригласил парня к нам присоединиться. Некоторое время мы болтали втроем, потом я встал и откланялся. Как раз вовремя, поскольку обеденное время уже подходило к концу.
Конкуренции со стороны Чарли опасаться не приходилось: если даже оставить в стороне некоторые недостатки его внешности, этот парень был неисправимым занудой. Зато нужное впечатление у него мне создать удалось. Другое дело, что теперь у меня не было никакой возможности оказывать Джесс знаки внимания на работе. И никаких идей насчет того, как пересечься с ней вне работы. Узнать адрес и прийти прямо к дому? Это выглядело бы по меньшей мере странно и вполне могло ее напугать.
Помощь пришла внезапно и с неожиданной стороны. Спустя несколько дней после разговора в столовой я столкнулся с крошкой в дверях отдела. Причем в руках у нее была книжка с очень знакомой обложкой...
- Любишь сказки? - шутливо поинтересовался я, кивнув на книгу.
- Смотря какие, - в тон ответила Джесс. - Что касается конкретно этой книжки, то она для моего племянника. Он эту писательницу просто обожает, у нас дома целая полка заставлена ее произведениями.
- Правда? Я передам маме, она обрадуется.
Джесс застыла на месте, уставившись на меня. Глаза у нее сделались как плошки, рот приоткрылся.
- Дэйв... Ты что, правда сын Лии Айзерман? Я была уверена, что однофамилец... Да я вообще не знала, что она живет в нашем городе!
- Ну, если за время моего рабочего дня не успела никуда переехать...
- Слушай, а можно взять у нее автограф? Майк будет в полном восторге!
- Никаких проблем. Можно поехать прямо сейчас, с этой книжкой. Будет твоему племяннику двойной подарок.
- А... это удобно? Я никому не помешаю?
- Конечно, нет. Отец и дядя сейчас на работе, а мать с сестрой уже привыкли к тому, что я постоянно вожу в дом гостей. В любом случае, как бы ты себя ни вела, тебе не удастся переплюнуть Чокнутого Джима.
Джесс прыснула. Чокнутый Джим был сыном начальника отдела, и он действительно однажды побывал у нас дома: мы с Эсси поспорили, удастся ли мне найти более болтливого человека, чем я сам. Хотя разговорчивость не была главной отличительной чертой Джима - все-таки подобные прозвища просто так не даются.
Усевшись в машину, Джесс спросила, почему-то понизив голос:
- Зачем ты познакомил меня с этим ужасным Чарли? Он теперь не дает мне прохода!
- Ну, - начал я, заводя мотор, - Чарли недавно расстался с девушкой, ему надо как-то развеяться, и я подумал, что, может быть...
- Врешь, - прервала мое бормотание крошка. - Ты просто не хотел, чтобы он подумал, что ты за мной ухаживаешь.
Как я не впечатался от такого заявления в ближайшую машину, до сих пор ума не приложу. Но не впечатался, даже с курса особо не сбился, да еще и смог спросить почти беззаботным тоном:
- А он подумал?
- Похоже на то, - Джесс зевнула. - Да, кстати, он сообщил мне, что ты встречаешься с его сестрой. Я бы даже сказала, он это подчеркнул.
Пока я подыскивал в уме подходящий ответ, она закончила:
- Но, поскольку я наслышана о его сестре, могу предположить, что это несерьезно. Она, сдается мне, просто искательница приключений...
- Да, она такая, - согласился я. Врать в данной ситуации было бы глупо, куда надежнее был вариант "умолчать". Рвать отношения с Марион раз и навсегда я совершенно не планировал. Где же я найду другую девчонку, не требующую никаких обязательств?
- А ты тоже думаешь, что я за тобой ухаживаю? - осторожно спросил я.
- Пока не знаю, - пожала плечами крошка. Поймав мой взгляд, она улыбнулась:
- Да расслабься! Могу сказать, что оба варианта устраивают меня в равной степени.
- Ты невозможный человек...
- Моя невестка тоже всегда так говорит. Интересно, почему?..
...Она действительно была невозможной. И непонятной, несмотря на свою привычку выражаться предельно ясно и откровенно.
Отношения у нас тоже складывались странные. На взгляд со стороны все выглядело так, будто мы были друзьями. В целом, такое было бы возможно - я верю, что можно дружить с человеком независимо от его пола, и среди моих приятелей всегда были как мужчины, так и женщины - если бы речь шла не о Джесс, а о ком-то другом. С ней мне не хотелось просто дружить.
Джесс как будто бы тоже не возражала против того, чтобы отношения стали более близкими. Она охотно принимала подарки - правда, почти всегда дарила что-нибудь в ответ, словно не желая оставаться в долгу. С радостью откликалась на предложения встретиться, а если по каким-то причинам у нее не было такой возможности, всегда сообщала об этом заранее. На работе мы оба ломали комедию под названием "мы-почти-не-знакомы", причем Джесс, казалось, получала от этого огромное удовольствие. Несколько раз мне даже удалось ее поцеловать, и она не только не возражала, но и отвечала на поцелуи... но дальше дело не шло.
На первый взгляд, тому была причина, притом весьма прозаическая - у нас никак не получалось уединиться. Всякий раз, когда возникала такая возможность, тут же появлялись какие-то непредвиденные обстоятельства. Например, когда я приводил ее к себе домой, там почему-то всегда оказывалась куча народу.
Пожалуй, проблема была еще и в том, что я никогда прежде не ухаживал за кем-то в полном смысле слова. Инициатива всегда была обоюдной, не считая, разумеется, тех случаев, когда меня просто посылали подальше. Сразу же. Ситуация, когда девушка не дает отпора, но и не делает никаких шагов навстречу, была для меня чем-то совершенно новым.
Я чувствовал, что увязаю все глубже, что начинаю относиться к происходящему слишком серьезно... Чувствовал, но ничего не мог с собой поделать.
Так и получилось, что история с лицензиями стала для меня совершенно неожиданной. Если бы я не был так зациклен на одном-единственном предмете, если бы я не жил эти дни как во сне... я бы наверняка заметил разговоры и слухи, неизбежно возникающие перед подобными событиями.
Я как раз собирался пойти на обед, когда ко мне подошел парень из отдела Чарли. Кажется, его звали Винс, и пару раз мы с ним пересекались по работе.
- Мне очень жаль, - начал он без предисловий, - и я считаю, что с вашим отцом поступили несправедливо. Но вы случайно не знаете, он принял окончательное решение?
Не имея понятия, о чем идет речь, я все же кивнул. Решения, которые принимал отец, всегда были окончательными, уж в этом можно было не сомневаться. А еще они не подлежали обжалованию.
- Это серьезная потеря для города, - серьезно продолжил Винс. - Вы точно уверены, что нельзя ничего сделать?
- Ну... - вообще-то, давно пора было задать вопрос, но опасение показаться идиотом все же пересиливало. Похоже, мой собеседник и сам это понял.
- Сегодня всем врачам Медицинского центра выдали лицензии. А также приняли в центр Роберта Картера, Марию Томпсон и некоторых других докторов, которые раньше не состояли в Организации.
Кажется, я начинал понимать...
- С сегодняшнего дня врачебной практикой могут заниматься только те, у кого есть лицензия. А лицензии выдаются...
- Только членам Организации, - закончил я. - Значит, он отказался вступать?
- Точно, - ответил Винс. И добавил с надеждой:
- Может, вы все-таки попробуете его уговорить?
Естественно, дома я услышал более развернутую версию этой истории. Особенно развернутой она была в той части, что касалась мотивов отца. Хотя главное было понятно и так - он ни за что не согласится работать на Организацию. Ни на каких условиях. Даже если это означает, что он больше никогда не будет работать. А уж предполагать, что кто-то способен его переубедить, было бы и вовсе смешно.
В тот же вечер мне позвонила Марион и предложила встретиться. Впервые за время нашего знакомства я отказался.
А на следующий день попросил у своего приятеля, который работал в ночную смену, ключи от его дома.
Вечером позвал Джесс на прогулку. Неспешным шагом мы добрели до нужного дома, я остановился и достал из кармана ключи.
- Что это за дом? - с любопытством спросила Джесс.
- Одних моих знакомых, неважно. В любом случае, сейчас там никого нет. Пойдем.
- Дэйв, - крошка остановила меня, взяв за локоть, и посмотрела прямо в глаза, - я не... Ну, наверное, я просто так воспитана... В общем, я не могу лечь в постель с мужчиной, если это не мой муж.
Прямо и откровенно, как всегда, хотя и несколько запоздало. По-хорошему, мне сейчас следовало ощутить если не гнев, то хотя бы раздражение, и, может быть, ответить что-нибудь резкое. Но я почему-то сказал:
- Да, конечно. Извини, - после чего положил ключ обратно в карман, и мы пошли гулять дальше.
Разумеется, умом я понимал, что здесь все ясно и ловить больше нечего. Но дальше понимания дело не пошло. Кажется, идти на попятный было уже слишком поздно.
Подойдя к своему дому, я не стал сразу заходить внутрь, а уселся в машину. Пребывание в ней отчего-то всегда меня успокаивало, да и думалось за рулем лучше обычного.
На сей раз ни успокоиться, ни подумать я не успел. Из дома вышла Эсси со своим дружком Роджером. Пройдя несколько шагов, они остановились и начали бурно что-то обсуждать. Догадаться, что именно, было нетрудно даже в моем нынешнем состоянии. Уже давно шли разговоры о том, что власти соседнего штата создали некое новое учебное заведение, где должна готовиться будущая элита. Что-то вроде одного из университетов, которые существовали когда-то. Некоторые шишки из Организации собирались отправить туда своих отпрысков, и в их числе был Сэм Коллинз. Кажется, Роджер должен был уезжать уже завтра.
Закончив разговор, ребята крепко обнялись. Похлопав Эсси по плечу, Роджер лучезарно улыбнулся, развернулся и зашагал прочь упругой походкой человека, ожидающего от будущего только хорошего. Моя сестра глядела ему вслед, пока он не скрылся из виду, после чего направилась к дому - как всегда, быстро, уверенно и не глядя по сторонам. Что-то во всей этой сцене показалось мне странным, но в тот момент я не стал об этом задумываться. В голове настойчиво билась совсем другая мысль - а что, если и правда жениться?
Сибилла Ваймс
Почетный участник
3.1.3
Мне говорят: "Поверь, что этот парень тебе не пара, совсем не пара"
Эсфирь:
Сколько себя помню, всегда радовалась, что родилась девочкой. Девочкам живется легче - это я усвоила с детства, и усвоила накрепко.
Не то, чтобы мне позволялось больше, чем моему брату. Скорее, на меня просто обращали меньше внимания, и потому чаще оставляли в покое. Особенно отец. В Давиде он, вероятно, видел наследника, продолжателя рода, своего преемника и все в таком духе.
Во всяком случае, до определенного момента. Я же была просто еще одной деталью в его картине мира, причем вряд ли одной из наиболее значимых. Периодически при встречах с папочкой я наблюдала на его лице что-то вроде радостного удивления "Как, у меня еще и дочь есть? Ну надо же!"
Мама относилась ко мне и брату одинаково, но было совершенно очевидно, что отец значил для нее больше, чем мы оба, вместе взятые. Пожалуй, родители были на редкость гармоничной парой. Обожание и восхищение с ее стороны, забота и опека с его - прямо-таки идеальный супружеский союз.
Давид тоже относился ко мне снисходительно. Мол, сестренка, ты, конечно, хорошая, но ты ведь всего лишь девчонка. Разумеется, ничего подобного он не говорил, но это ощущалось, и очень явственно.
Пожалуй, единственным человеком в семье, который не воспринимал меня как существо второго сорта, был дядя. И тем неприятнее для меня стало его отношение к Роджеру...
То есть нет. К Роджеру, как таковому, дядюшка относился вполне нормально. Он просто всячески подчеркивал, что мы совершенно не подходим друг другу. "Эсфирь, зачем тебе муж-подкаблучник?", "С таким парнем и детей будет не надо" - это были еще самые безобидные из его высказываний по данной теме.
Отвечала я всегда одинаково - что за ерунда, о чем ты вообще, мы с Роджером просто друзья. И это была правда. Почти вся.
"Женихом и невестой" в младших классах нас звали, было дело. И целовались мы пару раз, хотя скорее из любопытства, чем от каких-то особо пылких чувств. Отношения у нас были чисто товарищеские... до последнего момента.
Я не могу точно сказать, когда это началось. Пожалуй, все происходило постепенно, не то чтобы я проснулась в одно прекрасное утро и - хлоп! - поняла, что влюбилась. Процесс был медленным и незаметным... но необратимым.
Насчет чувств Роджера я не обманывалась. Он относился ко мне очень хорошо, возможно, я даже была его лучшим другом, но никакой романтики там не было и близко. Другое дело, что особых страданий по этому поводу я не испытывала. В конце концов, мальчики ведь развиваются позже девочек, это всем известно. И рано или поздно...
Его отъезд был, прямо скажем, нешуточным ударом. Сказать по правде, я просто не представляла, как проживу без Роджера целых четыре года. Ведь мы всегда, всю жизнь были вместе. В последний вечер, когда он зашел попрощаться, я едва сдерживала слезы. Это при том, что в последний раз я плакала в возрасте пяти лет, когда сильно разбила коленку - так, что отцу даже пришлось накладывать швы.
Сам Роджер был в восторге от того, что ему предстояло. Какая-то часть меня прекрасно его понимала. Пожалуй, я бы тоже не отказалась приобрести знания, которые бы возвысили меня над большей частью человечества. Но мне этого никто не предлагал.
- До встречи, Синеглазка, - сказал Роджер, обняв меня на прощанье.
Я осторожно отодвинулась, и он добавил с мягкой улыбкой, от которой у меня в последнее время стало перехватывать дыхание, - Вернусь поумневшим до неузнаваемости. Жди.
Вот это самое последнее "жди", сказанное таким беззаботным тоном - значило ли оно что-то на самом деле? Оставалось только гадать. И мучиться надеждой - именно мучиться, ведь надежда, как выяснилось, весьма болезненное чувство.
Впрочем, как следует покопаться в своих ощущениях мне не дали. Сперва была эта комичная история с женитьбой Давида. Отец, естественно, был обеими руками за, мать, как водится, всецело его поддерживала, дядя благоразумно хранил молчание. Кажется, он был не очень-то в теме - во всяком случае, в тот вечер, когда мой брат сделал свое впечатляющее заявление, он шепотом поинтересовался у меня: "Что это ему вдруг взбрело в голову?"
"Прямо скажем, не совсем в голову", - ответила я и в двух словах изложила ситуацию. Вообще, со стороны той девушки, Джессики, это был весьма ловкий ход, ей можно было бы рукоплескать, если бы не одно маленькое "но": сосредоточившись на поимке, она не учла, что добычу надо еще и удержать. И я очень хорошо представляла себе, чем такая опрометчивость может обернуться в дальнейшем.
- Дэйва надо спасать, - заметил дядя, выслушав историю.
- Согласна, - кивнула я и добавила, - По-моему, это не так трудно.
По правде говоря, спасать тут требовалось скорее саму Джессику, но это соображение я оставила при себе. Как бы хорошо мы с дядей ни понимали друг друга, а мужскую солидарность, равно как и женскую, еще никто не отменял.
Естественно, возьмись я отговаривать Давида, у меня бы просто ничего не вышло. Он просто сделал бы наоборот. Как говорилось в одной замечательной книжке, что я читала в детстве, "Среди братьев и сестер подобные вещи сходят за логику". Замечание следовало сделать совершенно отстраненно, как бы без малейшего намерения в чем-либо убедить.
Собственно, партия разыгрывалась всего в два хода. Первый сделал дядя, честно предъявив все разумные аргументы - отсутствие материальной базы для создания семьи, сравнительно недолгое знакомство и так далее. Давид выслушал все это, хотя и без особого удовольствия: пусть теперь он не смотрел дяде в рот, как это было в детстве, однако тот по-прежнему обладал в его глазах значительным авторитетом.
Мнение родителей моему беспутному братцу было уже известно, равно как и мнение приятелей. Оставалась я, поскольку принимать решения в одиночку Давид не умел: для этого, как и для всего прочего, ему непременно требовалась компания.
- Тоже скажешь, что я не должен на ней жениться? - войдя в комнату, спросил он с порога.
С выражением полнейшего безразличия на лице я перевернула страницу книги, и, не глядя на брата, вежливо переспросила:
- Что, прости?
- Тоже станешь меня отговаривать, как наш милый дядюшка?
Сохранять выражение безразличия было все труднее. честно говоря, я едва удерживалась, чтобы не рассмеяться. Голос, однако, оказался на высоте - спокойный и равнодушный.
- Почему же? Женись. Только сперва реши для себя, какой вариант тебе больше нравится: всю оставшуюся жизнь спать только с Джессикой, или постоянно ходить с расцарапанной рожей и потрепанными нервами.
Секунд пять Давид изумленно таращился на меня, затем махнул рукой и расхохотался. Я тоже наконец перестала сдерживаться и дала себе волю.
- Черт возьми, ты права, - отсмеявшись, сказал он. - И что это на меня нашло?
- Это у тебя синдром Цезаря, - я перелистнула книжку назад, поскольку страница была перевернута исключительно ради самого жеста. Дочитать ее до конца я не успела.
- И что это значит? - поинтересовался Давид.
- "Пришел, увидел, победил", - пояснила я. - Твое сознание не готово было принять тот факт, что ты увидел, но не победил.
Покосившись на обложку книги, на которой значилось "Психодиагностика. Методики исследования психологических типов", Давид сказал "понятно" и вышел из комнаты. Кажется, за него можно было больше не волноваться.
Беда пришла откуда не ждали. Отец, первые несколько недель после своего "изгнания" ходивший как в воду опущенный и в прямом смысле слова не знавший, куда себя деть, вдруг оживился и начал какую-то бурную деятельность вне дома. Я подозревала, что он собирал компромат на Организацию. У него это всегда отлично получалось - выуживать из людей информацию, обобщать ее и делать выводы. Родись он в правильное время в правильном месте, наверняка бы сделал отличную карьеру в разведке.
В общем, его миссия увенчалась успехом, по крайней мере в том, что касалось Сэма Коллинза. И отец сказал, что я не должна общаться с Роджером. В приказном порядке, как это у него водилось.
В свете того факта, что Роджер уехал и в ближзйшее время возвращаться не собирался, это прозвучало донельзя глупо. А если учесть еще и мое эмоциональное состояние на тот момент, не стоило удивляться, что я вышла из себя. В запале крикнула, что люблю Роджера, и никто не сможет запретить мне быть с ним.
Родные, прежде не наблюдавшие таких бурных всплесков с моей стороны, уставились на меня с недоумением. И, в общем, они были правы. Самообладание вернулось ко мне почти сразу, и я даже подумала, что надо добавить - мне нет дела до родственников Роджера, тем более, что Сэм Коллинз всего лишь его отчим... Подумала, но не стала. Пусть отец думает, что я могу переметнуться в "стан врага". Признаться, что-то в моем папочке всегда вызывало у меня непреодолимое желание сделать ему назло. Дядя, кстати, признавался, что в свое время испытывал сходные чувства.
В полной тишине я развернулась и ушла в свою комнату. Именно так следовало поступить по всем законам жанра. Там я села на пол и стала гадать, кто же ко мне войдет. Мама? Вряд ли, она скорее станет утешать отца, чем меня. Дядя? Он сам не одобряет Роджера, и он знает, что я это знаю... Отец вряд ли продолжит настаивать. При всей его склонности командовать всеми, кто подвернется под руку, он никогда не прибегал к принуждению... во всяком случае, на моей памяти. Нет, скорее всего это будет Давид.
Дверь открылась, и я мысленно поздравила себя с верной догадкой.
Мне говорят: "Поверь, что этот парень тебе не пара, совсем не пара"
Эсфирь:
Сколько себя помню, всегда радовалась, что родилась девочкой. Девочкам живется легче - это я усвоила с детства, и усвоила накрепко.
Не то, чтобы мне позволялось больше, чем моему брату. Скорее, на меня просто обращали меньше внимания, и потому чаще оставляли в покое. Особенно отец. В Давиде он, вероятно, видел наследника, продолжателя рода, своего преемника и все в таком духе.
Во всяком случае, до определенного момента. Я же была просто еще одной деталью в его картине мира, причем вряд ли одной из наиболее значимых. Периодически при встречах с папочкой я наблюдала на его лице что-то вроде радостного удивления "Как, у меня еще и дочь есть? Ну надо же!"
Мама относилась ко мне и брату одинаково, но было совершенно очевидно, что отец значил для нее больше, чем мы оба, вместе взятые. Пожалуй, родители были на редкость гармоничной парой. Обожание и восхищение с ее стороны, забота и опека с его - прямо-таки идеальный супружеский союз.
Давид тоже относился ко мне снисходительно. Мол, сестренка, ты, конечно, хорошая, но ты ведь всего лишь девчонка. Разумеется, ничего подобного он не говорил, но это ощущалось, и очень явственно.
Пожалуй, единственным человеком в семье, который не воспринимал меня как существо второго сорта, был дядя. И тем неприятнее для меня стало его отношение к Роджеру...
То есть нет. К Роджеру, как таковому, дядюшка относился вполне нормально. Он просто всячески подчеркивал, что мы совершенно не подходим друг другу. "Эсфирь, зачем тебе муж-подкаблучник?", "С таким парнем и детей будет не надо" - это были еще самые безобидные из его высказываний по данной теме.
Отвечала я всегда одинаково - что за ерунда, о чем ты вообще, мы с Роджером просто друзья. И это была правда. Почти вся.
"Женихом и невестой" в младших классах нас звали, было дело. И целовались мы пару раз, хотя скорее из любопытства, чем от каких-то особо пылких чувств. Отношения у нас были чисто товарищеские... до последнего момента.
Я не могу точно сказать, когда это началось. Пожалуй, все происходило постепенно, не то чтобы я проснулась в одно прекрасное утро и - хлоп! - поняла, что влюбилась. Процесс был медленным и незаметным... но необратимым.
Насчет чувств Роджера я не обманывалась. Он относился ко мне очень хорошо, возможно, я даже была его лучшим другом, но никакой романтики там не было и близко. Другое дело, что особых страданий по этому поводу я не испытывала. В конце концов, мальчики ведь развиваются позже девочек, это всем известно. И рано или поздно...
Его отъезд был, прямо скажем, нешуточным ударом. Сказать по правде, я просто не представляла, как проживу без Роджера целых четыре года. Ведь мы всегда, всю жизнь были вместе. В последний вечер, когда он зашел попрощаться, я едва сдерживала слезы. Это при том, что в последний раз я плакала в возрасте пяти лет, когда сильно разбила коленку - так, что отцу даже пришлось накладывать швы.
Сам Роджер был в восторге от того, что ему предстояло. Какая-то часть меня прекрасно его понимала. Пожалуй, я бы тоже не отказалась приобрести знания, которые бы возвысили меня над большей частью человечества. Но мне этого никто не предлагал.
- До встречи, Синеглазка, - сказал Роджер, обняв меня на прощанье.
Я осторожно отодвинулась, и он добавил с мягкой улыбкой, от которой у меня в последнее время стало перехватывать дыхание, - Вернусь поумневшим до неузнаваемости. Жди.
Вот это самое последнее "жди", сказанное таким беззаботным тоном - значило ли оно что-то на самом деле? Оставалось только гадать. И мучиться надеждой - именно мучиться, ведь надежда, как выяснилось, весьма болезненное чувство.
Впрочем, как следует покопаться в своих ощущениях мне не дали. Сперва была эта комичная история с женитьбой Давида. Отец, естественно, был обеими руками за, мать, как водится, всецело его поддерживала, дядя благоразумно хранил молчание. Кажется, он был не очень-то в теме - во всяком случае, в тот вечер, когда мой брат сделал свое впечатляющее заявление, он шепотом поинтересовался у меня: "Что это ему вдруг взбрело в голову?"
"Прямо скажем, не совсем в голову", - ответила я и в двух словах изложила ситуацию. Вообще, со стороны той девушки, Джессики, это был весьма ловкий ход, ей можно было бы рукоплескать, если бы не одно маленькое "но": сосредоточившись на поимке, она не учла, что добычу надо еще и удержать. И я очень хорошо представляла себе, чем такая опрометчивость может обернуться в дальнейшем.
- Дэйва надо спасать, - заметил дядя, выслушав историю.
- Согласна, - кивнула я и добавила, - По-моему, это не так трудно.
По правде говоря, спасать тут требовалось скорее саму Джессику, но это соображение я оставила при себе. Как бы хорошо мы с дядей ни понимали друг друга, а мужскую солидарность, равно как и женскую, еще никто не отменял.
Естественно, возьмись я отговаривать Давида, у меня бы просто ничего не вышло. Он просто сделал бы наоборот. Как говорилось в одной замечательной книжке, что я читала в детстве, "Среди братьев и сестер подобные вещи сходят за логику". Замечание следовало сделать совершенно отстраненно, как бы без малейшего намерения в чем-либо убедить.
Собственно, партия разыгрывалась всего в два хода. Первый сделал дядя, честно предъявив все разумные аргументы - отсутствие материальной базы для создания семьи, сравнительно недолгое знакомство и так далее. Давид выслушал все это, хотя и без особого удовольствия: пусть теперь он не смотрел дяде в рот, как это было в детстве, однако тот по-прежнему обладал в его глазах значительным авторитетом.
Мнение родителей моему беспутному братцу было уже известно, равно как и мнение приятелей. Оставалась я, поскольку принимать решения в одиночку Давид не умел: для этого, как и для всего прочего, ему непременно требовалась компания.
- Тоже скажешь, что я не должен на ней жениться? - войдя в комнату, спросил он с порога.
С выражением полнейшего безразличия на лице я перевернула страницу книги, и, не глядя на брата, вежливо переспросила:
- Что, прости?
- Тоже станешь меня отговаривать, как наш милый дядюшка?
Сохранять выражение безразличия было все труднее. честно говоря, я едва удерживалась, чтобы не рассмеяться. Голос, однако, оказался на высоте - спокойный и равнодушный.
- Почему же? Женись. Только сперва реши для себя, какой вариант тебе больше нравится: всю оставшуюся жизнь спать только с Джессикой, или постоянно ходить с расцарапанной рожей и потрепанными нервами.
Секунд пять Давид изумленно таращился на меня, затем махнул рукой и расхохотался. Я тоже наконец перестала сдерживаться и дала себе волю.
- Черт возьми, ты права, - отсмеявшись, сказал он. - И что это на меня нашло?
- Это у тебя синдром Цезаря, - я перелистнула книжку назад, поскольку страница была перевернута исключительно ради самого жеста. Дочитать ее до конца я не успела.
- И что это значит? - поинтересовался Давид.
- "Пришел, увидел, победил", - пояснила я. - Твое сознание не готово было принять тот факт, что ты увидел, но не победил.
Покосившись на обложку книги, на которой значилось "Психодиагностика. Методики исследования психологических типов", Давид сказал "понятно" и вышел из комнаты. Кажется, за него можно было больше не волноваться.
Беда пришла откуда не ждали. Отец, первые несколько недель после своего "изгнания" ходивший как в воду опущенный и в прямом смысле слова не знавший, куда себя деть, вдруг оживился и начал какую-то бурную деятельность вне дома. Я подозревала, что он собирал компромат на Организацию. У него это всегда отлично получалось - выуживать из людей информацию, обобщать ее и делать выводы. Родись он в правильное время в правильном месте, наверняка бы сделал отличную карьеру в разведке.
В общем, его миссия увенчалась успехом, по крайней мере в том, что касалось Сэма Коллинза. И отец сказал, что я не должна общаться с Роджером. В приказном порядке, как это у него водилось.
В свете того факта, что Роджер уехал и в ближзйшее время возвращаться не собирался, это прозвучало донельзя глупо. А если учесть еще и мое эмоциональное состояние на тот момент, не стоило удивляться, что я вышла из себя. В запале крикнула, что люблю Роджера, и никто не сможет запретить мне быть с ним.
Родные, прежде не наблюдавшие таких бурных всплесков с моей стороны, уставились на меня с недоумением. И, в общем, они были правы. Самообладание вернулось ко мне почти сразу, и я даже подумала, что надо добавить - мне нет дела до родственников Роджера, тем более, что Сэм Коллинз всего лишь его отчим... Подумала, но не стала. Пусть отец думает, что я могу переметнуться в "стан врага". Признаться, что-то в моем папочке всегда вызывало у меня непреодолимое желание сделать ему назло. Дядя, кстати, признавался, что в свое время испытывал сходные чувства.
В полной тишине я развернулась и ушла в свою комнату. Именно так следовало поступить по всем законам жанра. Там я села на пол и стала гадать, кто же ко мне войдет. Мама? Вряд ли, она скорее станет утешать отца, чем меня. Дядя? Он сам не одобряет Роджера, и он знает, что я это знаю... Отец вряд ли продолжит настаивать. При всей его склонности командовать всеми, кто подвернется под руку, он никогда не прибегал к принуждению... во всяком случае, на моей памяти. Нет, скорее всего это будет Давид.
Дверь открылась, и я мысленно поздравила себя с верной догадкой.
Сибилла Ваймс
Почетный участник
3.1.4
И если боль твоя стихает, значит, будет новая беда...
Давид:
- Послушай, Эсси, - начал я, - ведь ты старше него на полтора года!
Эсфирь презрительно фыркнула и парировала:
- Бабушка была старше деда на семь лет, и что с того?
Черт. Об этом я не подумал. Что ж, попробуем зайти с другой стороны:
- И тебя не волнует, что наш отец и его отчим на ножах?
- Папочка ни с кем не уживается, - все таким же презрительным (типично дядюшкиным) тоном ответила сестра. - Он всех пытается подмять под себя, и Сэм Коллинз тоже. Два альфа-самца на одной территории всегда будут на ножах.
Ох, ну и словечки у нее. Если кто-то соберется сжечь все книги по психологии, я первым поддержу эту инициативу.
В общем-то, на этом мои аргументы были исчерпаны - во всяком случае, те из них, которые я мог произнести вслух.
Дело было не только и не столько в отце. Дело было в самой Эсси. Сейчас ей почти девятнадцать, когда Роджер вернется, ей будет двадцать три. И что же, все это время она будет сидеть и ждать его? Да еще и неизвестно, что получится в результате... Сказать по правде, подобной участи я ей совсем не желал.
С другой стороны, мне было хорошо известно, что сестра упряма, как сто ослов. И теперь, когда вызов открыто брошен, со своего она не сдвинется, хоть ей кол на голове теши.
- Глупо, - сказал я, развернувшись, чтобы уйти.
- Конечно, - бросила Эсси мне в спину. - Где тебе понять, с твоей-то склонностью к промискуитету.
- Про... чего-чего?
- Промискуитету, - отчетливо выговаривая каждую букву, проговорила сестра. - На книжной полке стоит энциклопедия, загляни и просветись.
... Если верить энциклопедии, промискуитетом называлась стадия беспорядочных межполовых отношений в первобытном обществе, предположительно предшествующая возникновению норм брака и семьи. "Дура", - сказал я, захлопывая книгу и чувствуя, что краснею.
С Джесс мы разошлись полюбовно, не имея друг к другу никаких претензий. Правда, было ясно, что мы вряд ли сможем остаться друзьями, но, прямо скажем, это была не такая уж великая потеря.
Через несколько дней я познакомился с чудесной девушкой по имени Лайза, и жизнь сделалась совсем прекрасной. А еще через неделю... Это случилось.
Матери нужно было съездить в соседний город по делам, связанным с выпуском ее последней книги. Поскольку водить она не умела, ее повез отец. Они уехали, и через несколько часов нам сообщили, что машину занесло на крутом повороте и... в общем, все закончилось взрывом.
Несколько дней прошли как в тумане. Впервые в жизни мне показалось, что людей вокруг уж слишком много - кто-то постоянно выражал нам соболезнования, если не лично, то по телефону.
Само горе, пожалуй, отчасти смягчалось чувством нереальности происходящего. Во всяком случае, у меня.
Через некоторое время у нас появился
новый автомобиль - от Организации.
Как было сказано - "в память о вашем отце и его заслугах перед городом, в память о вашей матери, одного из лучших современных авторов"... Дар не только не вызвал чувства благодарности, но и показался мне довольно неуместным. А Эсси, увидев сверкающую черную машину, сказала всего одно слово - "Откупаются". Лишь много позже мне стало понятно, что она имела в виду.
И если боль твоя стихает, значит, будет новая беда...
Давид:
- Послушай, Эсси, - начал я, - ведь ты старше него на полтора года!
Эсфирь презрительно фыркнула и парировала:
- Бабушка была старше деда на семь лет, и что с того?
Черт. Об этом я не подумал. Что ж, попробуем зайти с другой стороны:
- И тебя не волнует, что наш отец и его отчим на ножах?
- Папочка ни с кем не уживается, - все таким же презрительным (типично дядюшкиным) тоном ответила сестра. - Он всех пытается подмять под себя, и Сэм Коллинз тоже. Два альфа-самца на одной территории всегда будут на ножах.
Ох, ну и словечки у нее. Если кто-то соберется сжечь все книги по психологии, я первым поддержу эту инициативу.
В общем-то, на этом мои аргументы были исчерпаны - во всяком случае, те из них, которые я мог произнести вслух.
Дело было не только и не столько в отце. Дело было в самой Эсси. Сейчас ей почти девятнадцать, когда Роджер вернется, ей будет двадцать три. И что же, все это время она будет сидеть и ждать его? Да еще и неизвестно, что получится в результате... Сказать по правде, подобной участи я ей совсем не желал.
С другой стороны, мне было хорошо известно, что сестра упряма, как сто ослов. И теперь, когда вызов открыто брошен, со своего она не сдвинется, хоть ей кол на голове теши.
- Глупо, - сказал я, развернувшись, чтобы уйти.
- Конечно, - бросила Эсси мне в спину. - Где тебе понять, с твоей-то склонностью к промискуитету.
- Про... чего-чего?
- Промискуитету, - отчетливо выговаривая каждую букву, проговорила сестра. - На книжной полке стоит энциклопедия, загляни и просветись.
... Если верить энциклопедии, промискуитетом называлась стадия беспорядочных межполовых отношений в первобытном обществе, предположительно предшествующая возникновению норм брака и семьи. "Дура", - сказал я, захлопывая книгу и чувствуя, что краснею.
С Джесс мы разошлись полюбовно, не имея друг к другу никаких претензий. Правда, было ясно, что мы вряд ли сможем остаться друзьями, но, прямо скажем, это была не такая уж великая потеря.
Через несколько дней я познакомился с чудесной девушкой по имени Лайза, и жизнь сделалась совсем прекрасной. А еще через неделю... Это случилось.
Матери нужно было съездить в соседний город по делам, связанным с выпуском ее последней книги. Поскольку водить она не умела, ее повез отец. Они уехали, и через несколько часов нам сообщили, что машину занесло на крутом повороте и... в общем, все закончилось взрывом.
"Они жили долго и счастливо и умерли в один день". 
Пфы. Боюсь, что в этой династии больше не будет таких удачных браков по любви. Уж больно скучно. "Все счастливые семьи счастливы одинаково, каждая несчастливая семья несчастна по-своему", говорил один нелюбимый мною, но оттого не менее гениальный писатель. Вот это "по-своему" как раз интересно. Бесконечное многообразие, ога.
Пфы. Боюсь, что в этой династии больше не будет таких удачных браков по любви. Уж больно скучно. "Все счастливые семьи счастливы одинаково, каждая несчастливая семья несчастна по-своему", говорил один нелюбимый мною, но оттого не менее гениальный писатель. Вот это "по-своему" как раз интересно. Бесконечное многообразие, ога.Само горе, пожалуй, отчасти смягчалось чувством нереальности происходящего. Во всяком случае, у меня.
Через некоторое время у нас появился
очень подходящее слово
Как было сказано - "в память о вашем отце и его заслугах перед городом, в память о вашей матери, одного из лучших современных авторов"... Дар не только не вызвал чувства благодарности, но и показался мне довольно неуместным. А Эсси, увидев сверкающую черную машину, сказала всего одно слово - "Откупаются". Лишь много позже мне стало понятно, что она имела в виду.
Чтобы сгладить впечатление от мрачноватого финала, добавлю одну любопытную деталь А именно, родословную крошки.
Кстати, Дэйв реально привез эту барышню с работы. Просто я тогда пребывала в тупняке и отрезала сообщение о повышении от всего остального, в том числе и от "brought a friend from work".
А именно, родословную крошки.
Кстати, Дэйв реально привез эту барышню с работы. Просто я тогда пребывала в тупняке и отрезала сообщение о повышении от всего остального, в том числе и от "brought a friend from work".
Burivuh
Гуру
Маленькая Пакость, как всегда потрясающе и очень психологично. Очень понимаю ощущение нереальности, которое царит в голове Давида после смерти родителей. А Эсфиль невероятно живая какая-то, очень похожа на всех тех девчонок, которые кричат про любовь на всю жизнь, но в то же время такая самобытная и неповторимая. Характеры ты прописываешь блестяще!
Полнолуние
Почетный участник
Чё-т мне кажется, что Эсфирь - единственный адекватный человек в доме. Все другие слишком подвержены (или были подвержены) своим страстЯм.
Снова от голода? О_О
Nobody
Ассоциация критиков
Наконец-то отчет
Рада новостям ужасно.
Эсси, вполне возможно, просто заклинило. Не думаю, что она прождет четыре года.
С ее мозгами, мне кажется, лучше будет вступить в династический брак - найти вменяемого мужика, полезного для рода и без лишних эмоций.
Давид, конечно, знатный кобелиссимо. И хорошо, что у вас матриархат. Я только надеюсь, что по городу потом не будет бегать стайка маленьких Дейвиков с разными фамилиями
Печально, что так враз ушли Лия и Джош - я к ним уже привыкла.
Рада новостям ужасно.
Эсси, вполне возможно, просто заклинило. Не думаю, что она прождет четыре года.
С ее мозгами, мне кажется, лучше будет вступить в династический брак - найти вменяемого мужика, полезного для рода и без лишних эмоций.
Давид, конечно, знатный кобелиссимо. И хорошо, что у вас матриархат. Я только надеюсь, что по городу потом не будет бегать стайка маленьких Дейвиков с разными фамилиями
Печально, что так враз ушли Лия и Джош - я к ним уже привыкла.
Сибилла Ваймс
Почетный участник
В каком месте?
о_0 Еще чего не хватало. Нинада мне такой радости)))
Она еще всем даст прикурить
Не. Адекватных тут вообще нет. По определению
Угу, я даже удивилась, какая она получилась. Ее брат пошел в отца и, в конечном счете, в деда, а она больше похожа на мать) Но детишек побочных я в этом поколении заводить не хочу. Там и внутридинастийных дофига
Усё, я ушоль отсюда до сентября. Новый отчет к тому времени точно будет готов, а то и два
наиграла я уже на три)))
Последнее редактирование модератором:
Полнолуние
Почетный участник
Ты куда? В отпуск? В тёплые края?
В отпуск? В тёплые края?
Сибилла Ваймс
Почетный участник
В холодные
Я еду в ПитерррррРРРРРРрррррРРРРррр!
Сибилла Ваймс
Почетный участник
Комментировать - это мы запросто
Ну, ты ведь уже знаешь, какой я доброжелательный комментатор
A
angie
Гость
Здравствуйте! Пишет Вам, пожалуй, самая молчаливая до этого момента читательница ) Но поскольку сентябрь уже подходит к концу, очень хотелось бы узнать, стоит ли нам ожидать продолжения Вашего такого захватывающего, такого атмосферного рассказа о династии Айзерман?)
Immortality
Постоялец
присоединяюсь к забастовке
начало учебы еще не повод не поиграть
начало учебы еще не повод не поиграть
Alanna2202
Гуру
А демиург молчит... Издевается над читателями. 
Похожие темы
Legacy Challenge:
Династия Рейнфельд
Legacy Challenge:
Legacy Challenge: Династия Ди Фердинандо
Legacy Challenge:
Династия Тагвуд
Legacy Challenge Apocalypse:
Династия Шмидт