Серия Четырнадцатая. Часть третья.
Серия Четырнадцатая. Часть третья.
Дэниэл Лэнгфилд.
Broken Iris - We're Not Alone
Целый час мы мчались наперегонки с бурей, не нарушая мерного гула мотора и шума дождя бессмысленными разговорами. Поначалу моя спутница только глядела в окно и ровно и глубоко, словно во сне, дышала, распространяя по салону крепкий дух кофе и влаги. Запах ее мокрых волос приобрел новый оттенок: из-за дождя простой ее шампуневый аромат сделался более резким и терпким. Я сцепил зубы от досады и ненависти, поскольку пока в этом негласном нашем противостоянии (выдуманном мной), лидировала моя бывшая жена: это ей удавалось выводить меня из себя и сводить с ума. Я отставал.
Она проявила интерес к моей персоне, когда телефон мой атаковали звонками сначала отец, потом Дин, потом Мэтт, потом Аврора. Связь была плохой, поэтому связного диалога не получилось почти ни с кем, только С Мэттом удалось договорится о новой беседе чуть позднее. Дина интересовало не попытался ли я еще придушить свою бывшую женушку, отец терзался подозрениями: думал, что я как-нибудь схитрил и отправил Мэри на похороны бандеролью и безо всякого сопровождения. К сожалению, я не сумел развеять их беспокойства.
Ха-ха.
Скоро мрачный вид величественного, огромного и холодного леса, с его высоченными, темными соснами и зловещим треском из черной чащи, уморил болезненную путешественницу. Она беспокойно уснула, то и дело ежась, обнимая себя двумя руками и судорожно делая короткие вдохи.
Что я могу сказать? Мой автомобиль кондиционируется на вкус своего горячего владельца.
Но скоро, конечно, пришлось перестать озорничать и установить приемлемую для озябшей дамы температуру. Ситуацию я исправил скрипя зубами, с одной стороны потому, что меня взбесил собственный укол стыда и необходимость уступить этой подлой змее. Ко всему прочему, пассажирка не заметила моего заботливого жеста, и не открывая глаз, потянулась за своим пальто, чтобы накрыться.
Спустя еще час нос ее взмок, видимая часть щек порозовела, а окружающие лицо пряди волос закрутились в тугие завитки, но наступивший под пальто ад нисколечко не потревожил спящую путешественницу. Вообще-то, ее сон обычно чуток
(ненавижу себя за то, что все еще отчетливо помню такие подробности), но во время нашей поездки ни раскаты грома, ни прыжки по ухабам на въезде в первый на пути маленький городок, ничто не смогло нарушить ее крепкий сон.
Проснулась Мэри только когда мы остановились.
- Где это мы? - хрипло спросила она, вылезая из под пальто.
- Баффало, - ответил я, оглядывая какую-то серую безликую постройку, - Где-то здесь должна быть забегаловка.
Объехав несколько неприглядных улочек, мне удалось наткнуться на крохотный продуктовый магазин, больше напоминающий какой-то заброшенный склад.
- Чего вы желаете? Впереди долгий путь, так что... - пробормотал я мрачно, испытывая тошную ярость из-за необходимости проявлять заботу и участие.
- О... - Мэри резко ухватилась за свой затылок и уставилась в пустоту, судорожно выдумывая свой заказ, - Мне бы воды...
- Чего-нибудь еще? - низко пробормотал я, чувствуя как начал дергаться мой левый глаз.
- Сухих хлебцев. И яблок. Только не сладких, - выпалила она, переместив руку на шею, а потом на полиловевшие губы, - Извините. Мне что-то ду'гно.
Не говоря ни слова, я удалился, в надежде, что побег удержит меня от оскала и какого-нибудь саркастического подкола или издевки.
Сухой корм и яблоки, вашу мать...
Я, если честно, не отказался бы от тарелки наваристого мясного супа, свежего салата и куска бифштекса или же индейки, но пришлось ограничиться сомнительными мясными пирожками, огромными мятыми помидорами, сырными палочками и водой. А вот желания моей спутницы в этой глуши воплотились полностью. И этого идиотского кошачьего корма и этих зеленых яблок было на складе в избытке.
Вернувшись к машине, я не обнаружил Мэри нигде поблизости. Сконфуженно оглядев неприветливое окружение и вдохнув запах смолы, хвои и мокрой земли, я поежился и залез в машину. Снова пошел дождь. Бывшая супруга вернулась тогда, когда я уже начал раздражаться из-за нарастающего в груди волнения.
- П'гошу па'гдону, - сказала она едва слышно, - Я навещала уборную.
К своему заказу она так и не притронулась, зато выпила целую бутылку воды и всю мою содовую, после чего снова благополучно накрылась своим пальто и уснула, ласково погладив свой живот перед этим. Я хотел было вмешаться, потрясти ее, предложить найти себе занятие, чтобы ночью не возникло проблем со сном, но тут же решил, что режим ее дня - совершенно не мое дело.
Проснулась она во время следующей остановки. Безо всяких предупреждений она вырвалась из машины и бросилась в ближайшую туалетную комнату. По возвращению она бесцеремонно вцепилась в новую бутылку воды, после чего, конечно, просила меня остановится еще три раза за час. В последний раз она чуть не выпрыгнула из машины на ходу, при том, что я не отказывал в остановке.
- Поешьте, - хмуро буркнул я кивая на купленный днем обед.
Она съела все мои мятые томаты.
А потом опять уснула.
Наступила совершенно черная, ветреная и холодная ночь. Темная чаща, путанные ветки неизвестного кустарника, дикая трава и колючки - все мягко серебрилось в тусклом свете изредка выглядывающей сквозь мрак луны. По мокрому шоссе наш автомобиль несся совершенно одиноко, за час пути ни одна живая душа не появилась на нашем пути.
- Не хочу видеть Отем мертвой, - внезапно прошелестела Мэри, не сводя глаз с мелькающих за окном сосен.
Эта внезапная откровенность вызвала у меня смущение и раздражение. Ее слова, ее тон, ее настроение, все это совершенно обезоруживало, вынуждало меня переходить за грань сдержанно-холодных отношений к теплым, приятельским -а этого мне не дозволяла моя гордость.
- Ее загримируют. Будет выглядеть просто спящей, - выдавил я из себя, а внутренний мой джентльмен добавил "не волнуйся", отчего меня даже затошнило.
Мэри бросила на меня долгий взгляд, но больше, к счастью, ничего на эту тему не добавила.
В последний час нашей затянувшейся поездки мы изредка обменивались дежурными фразами, кратко обсудили время отведенное на сон, завтрашнюю погоду, обувь подходящую для кладбища и прочую ерунду. Когда впереди показались признаки нашей финальной на сегодня остановки, меня уже отчего-то гораздо меньше нервировала близость бывшей жены. Должно быть это от усталости.
- Вау. Где же вывеска "несовершеннолетним любовникам скидки!"? - протянула Мэри, окинув быстрым взглядом тусклые огни дешевого мотеля призванного подарить нам ночлег.
- Здесь можно подцепить гонорею, - мрачно пробормотал я, - Даже если ни у одного из партнеров нет гонореи, здесь все равно можно подцепить ее. Потому что гонорею в себе таят здешние койки.
Мэри выпустила звонкий смешок и направилась вперед.
Мы поселились, конечно, в соседних номерах - так гораздо удобнее. Да и как-то неловко, знаете ли, разбегаться по разным углам этого бывшего притона, в котором, кроме нас, всего два постояльца.
Я немедленно отправился в ближайшую забегаловку, чтобы набить свой запылившийся и охладевший без внимания желудок. Мэри осталась в мотеле, в своем номере.
По возвращению я надеялся провести вечер в приятном одиночестве, не обремененном компанией бывшей жены. Тем более час был поздним, а застенчивая Мэри вряд ли будет шататься по пустому мотелю просто так, от скуки. К тому же, из развлечений тут только лишь старый телевизор.
- Голуба, вы не будете протестовать, если я попрошу вас не переключать канал? - громко раздался голосок с сильным южным акцентом - местечко перед телевизором уже заняла какая-то элегантная старушка.
- Конечно нет, мэм, - ответил я, присаживаясь неподалеку.
- Это очень хорошо. Мы с этой милой душкой договорились посмотреть новости сразу после окончания викторины, - старушка махнула рукой на кресло во мраке.
Там скрывалась Мэри, черт ее дери.
"Новый поворот в деле о неуловимом маньяке держащим в напряжении всю страну. Сегодня утром стало известно, что медицинский персонал Лисвилла, штат Луизина, узнал в одном из последних видео преступника морг своей больницы. Сразу после вмешательства властей, был задержан сорокапятилетний мексиканец - санитар отделения скорой помощи Луизианской больницы.
Позднее содрогнулся другой штат - Монтана. Сегодняшним утром должно было состоятся прощание с тринадцатилетней жертвой дорожно-транспортного происшествия - дочерью известной в Нью-Йорке художницы..."
Я бросил взгляд на Мэри. Она пожала плечами, как бы говоря, что среди ее друзей нет никого, у кого бы имелась тринадцатилетняя дочь.
"Однако перед церемонией прощания сотрудники ритуального агентства обнаружили пропажу тела девочки. А спустя всего пару часов в интернете появилось видео из Монтанского морга. Новой жертвой мерзавца оказалась та самая пропавшая девочка. Каким образом преступнику удалось всего за шесть часов перевезти труп из Нью-Йорка в Монтану - остается загадкой..."
- Все жду, когда поймают этого негодяя, - воскликнула старушка, - Не пропускаю ни одного выпуска. Почти в каждом упоминают этого сумасшедшего. Ох и хитрый он, скажу я вам...
- Я читал о нем в газете... - вставил я, поскольку необходимо было что-то отвечать.
- Не понимаю. Зачем он похитил труп? - нахмурилась Мэри, слепо глядя в экран, на котором уже мелькали сцены из рекламы.
- Глумится он над покойниками, душечка. Так и говорят. Бесстыдный безбожник, - ворчала наша новая знакомая, - Надеюсь его казнят.
Я-то думал, что это я самый бесстыдный безбожник после того, как напивался в морге и там же виртуально сношался со своей женой при помощи веб-камеры выражаясь при этом нецензурно, а днем позднее ублажал ее же у стен какой-то религиозной общины.
После окончания новостей я вернулся в свой номер, откуда слышалось мерное жужжание мобильного телефона.
- О, дорогой, - нежно пропела Ванесса, - Как дела? Как дорога?
- Отлично. Доехали быстро, - ответил я устало, - Как ты? Все в порядке со светом?
- Все замечательно, - я слышал, как Ванесса улыбается, - Мистер Маршалл заглянул проведать меня, но необходимости в его помощи не было.
- Замечательно. Я боялся чего-то похожее на вчерашнее, - выдохнул я.
- О... я хотела кое-что спросить, - неуверенно начала моя невеста, - Ты не мог бы позвать Мэри...?
- Ванесса, она у себя. Я не хочу ее беспокоить, - ответил я с еле скрываемым раздражением, - Мне неловко.
- О, нет, ничего срочного! Просто я нашла кое-что странное... думаю, это может принадлежать Чарли или Флоренс... - быстро выпалила Ванесса, - В общем, не важно! Ложись спать. Я люблю тебя.
- Я тоже тебя люблю...
Несмотря на усталость, заснуть мне не удавалось долго. И когда я уже задумался о снотворных таблетках, меня затянуло в теплую бездну покоя и безмятежности. Сон мой был лишен сновидений, хотя я и ожидал, что мне непременно должна присниться Отем или что-то связанное с ней. Последние ее слова - вот одна из тех вещей, что вызвала мои затруднения со сном ранее.
"Ты узнаешь, когда меня уже не будет..."
Я узнаю. Я все узнаю.
По наивности своей я, если честно, где-то глубоко внутри надеялся на то, что Отем прямо во время прощальной церемонии восстанет из гроба и ответит на любой интересующий меня вопрос, словно гугл. Хотя, конечно, она скорее всего имела ввиду то, что облегчение обязательно настанет. Только уже после ее смерти.
И все равно. Я был возбужден. Я ждал. Я ждал, что ответы найдутся прямо на похоронах.
- Это п'госто смешно! - меня разбудил громкий возглас раздавшийся прямо за стеной.
Часы показывали два часа ночи, но ругань не прекращалась, а только нарастала. Не выдержав такого шума, я чертыхнулся и быстро вскочил на ноги, намереваясь потребовать законной тишины.
- Два часа ночи! - ругалась моя бывшая жена.
- Ради всего святого, мадам, он даже звуков не издает! - горячо возражал администратор.
- Да, но он меня пугает.
- В чем дело? - спросил я хриплым ото сна голосом.
- Их идиотский убо'гщик то'гчит у меня под окном! Листья соби'гает! - взмахнула руками Мэри, задыхаясь от негодования, - Видеть в два часа ночи 'гожу какого-то незнакомого мужика в своем окне - последнее, чего мне хочется!
- Мэм, Пабло работает тогда, когда ему удобно. Это не единственная его работа, поэтому мы идем ему навстречу, - объяснил администратор, теряя терпение, - Он в сложной жизненной ситуации.
- Хо'гошо, вы можете поп'госить его 'гасчесывать т'гаву подальше от моего окна?
- Задвиньте шторы.
- Да вы что, издеваетесь?!
Раздался мелодичный звонок на стойке регистрации, поэтому администратор поспешно покинул нас, не желая хоть как-то помочь.
- Можно я пе'геночую у тебя? - Мэри буквально выдавила из себя этот вопрос, произнесла эти слова так, будто бы они болезненно жалили ее гордость.
- Нет, - ответил я не раздумывая.
Бывшая жена нахмурилась и пожала плечами, как бы интересуясь, а не чокнулся ли я часом.
- Это мой номер. Моя кровать. Моя софа. Задвинь шторы, - категорично выпалил я.
- О, спасибо большое, Дэни! - выплюнула она ядовито, после чего круто развернулась и сотрясла картонные стены мотеля воистину громовым грохотом двери в свой номер.
В чем ее проблемы, черт подери?!
Вернувшись в постель, я, к своему невероятному удивлению сразу же уснул. А все, вероятно, из-за поднявшегося настроения: неверная бывшая жена попросилась переночевать рядом со мной, а я отказал его резко и жестко, при том четко осознавая, что если посреди ночи со мной случится приступ неудержимого вожделения и я двинусь умом и полезу к Мэри с тяжелым членом наперевес, против она, возможно, и не будет...
Лучше о подобном не думать.
С утра ночное происшествие предстало передо мной в ином свете. Конечно, я поступил совершенно верно, точно как и должен был поступить обрученный, трезвый мужчина, но где-то внутри меня настоящий джентльмен говорил, что я поступил совершенно некрасиво и негалантно, когда так жестоко отказал в помощи напуганной молодой леди.
Когда мы встретились с утра, она была уже одета во все черное - к похоронам, а в дрожащей ее руке была зажата телефонная трубка - Мэри пыталась выяснить, где вблизи церкви можно купить цветы. Встретившись со мной взглядом, она отвернулась.
На пути к своему автомобилю, я решил прояснить все:
- Между нами и так напряженные отношения, - начал я настраиваясь на мирный диалог, - Не напрягай все еще сильнее, идет? Ты прекрасно понимаешь, как глу-
- Ох, не оско'гбляй меня! - зашипела она ядовито. На белке ее правого глаза появилось алое пятнышко от лопнувшего тонкого сосудика, - Совсем ты меня не знаешь, если думаешь, что поп'госив о помощи я пыталась...
что-то там нап'гячь!
- Я не это имел ввиду...
- Да, че'гта с два! Пе'гвое, что п'гишло в твою г'геба_ную башку, так это то, что я ук'гаду твою девственность и ве'гну тебя Ванессе обесчещенным! - теперь она почти рычала. Щеки ее сделались розовыми, - Ты и мысли не допустил о том, что я п'гошу лишь поменяться спальнями! П'гиду'гок!
- Эй, да что с тобой такое?! - я немного опешил от ее тона. Я не был до конца уверен в том, как следует отвечать Мэри на подобные выпады.
- Все. В. По'гядке.
Ее нижняя челюсть странно дрогнула, а розовый язык быстро пробежался по сухим губам. На мгновение мне показалось, что я заметил в ее глазах блеск слез, но скоро понял, что мне это лишь почудилось. Мэри совершенно точно умирала от скуки, снова наблюдая за успевшими уже надоесть лесными пейзажами.
- Такой день... - начал я снова, - Не хочу ссориться...
Мэри резко повернула ко мне голову и нахмурилась, как только я договорил последнюю фразу.
Какой привычной эта фраза была для меня, какой привычной и понятной она была для моей речи, для моего языка, для моей жизни, для моих новых отношений...
Какой непривычной и непонятной она была для Мэри...
P.S славабогу я кончил! Итак, чего же ждет Дэниэла на похоронах? Восстанет ли Отем из гроба ради успокоения Дэни? Чего это с Мэри? Вздумала шипеть на кого-то, кому когда-то подчинялась? С чего бы это?
Не стесняйтесь высказываться и делиться мыслями и догадками! Нам все очень интересно!
Огромное спасибо за внимание и терпение! Спасибо. Пожалуйста.
.
.
. 
. 
Господи, поверить не могу, что это кто-то помнит! Самое важное, что эта теория Отем все еще имеет силу в этой истории и к ней мы еще обязательно вернемся. 
.
Пусть, бедная, пососёт соску, потому что либо Мэри и Дэни действительно поубивают друг друга (как говорилось в комментарии выше) и Ванесса останется ни с чем, либо Мэри и Дэни будут вместе (и снова как говорилось в комментарии выше) и Ванесса снова останется с соской и салфетками, дабы вытереть свои слёзны глазоньки.
![[Lies]](/data/avatars/s/0/59.jpg?1744723881){kind=avatar}
