Посвящается Александру З.
Маленькая дрянь
У зеленой воды, у запаха тины,
Наблюдая, восхищенно, полет паутины,
Сумасшедший пацан бьет пустую жестянку,
Сумасшедший пацан лупит старую банку.
Музыка на песке, музыка на песке.
/В.Бутусов/
… Я умоляю, прости меня, если можешь! И дело не в том, что я изменила нашу жизнь, повергла нас двоих в пучину «без тебя», не в том, что мой уход сыграл ключевую роль и в твоей и в моей судьбе… а в том, что мне не справиться с чувством вины без тебя. Мне не вернуть и не исправить ничего и не вымолить у тебя понимания, просто прости. Просто возьми и скажи мне – «Я прощаю тебя, Мартышка». Мне больше ничего не надо! Сашенька, Сашка, прости!
***
- Почему? Объясни! Ты решила хранить верность жениху?
- Нет! Я ухожу и от него тоже!
- Но почему?
- Потому что я влюбилась! Понимаешь?
- Я знал, что это закончится, но не думал что так…
- Саша, - ей с трудом удалось произнести такое родное раньше имя. – Пойми меня…
- Да, понимаю, я ухожу… Не вини себя… маленькая моя!
- Нет, я взрослая! Я не твоя! - в голосе ее звенели слезы, но глаза были сухие, как подкрашенный синевой лед. Пытаясь справится с собой, она даже топнула ногой, рассерженно вскинула челку, упавшую на глаза, и пошла прочь.
- Стой, а как же ребенок?! Марина!
- Ребенка не будет, - не оборачиваясь, бросила она.
Он смотрел вслед хрупкой фигурке, думая о том, что уже скучает, что простит, как только ей это будет нужно, что всю жизнь будет ждать ее.
***
Девчонка же, завернув за угол, остановилась, прижалась спиной к холодной каменной стене и дала волю подкатившим к горлу рыданиям. Прощаться не просто, уходить страшно.
- Сашенька, Сашка, ты найдешь другую… хорошую, ты достоин.
Она зажмурилась, вспоминая.
***
- Маринка! Марочка, пойдем на дискотеку? – девчонки тормошили сидевшую с книгой подругу.
- Идите без меня, - отмахнулась голубоглазая девушка.
- Неужели тебе охота сидеть в пустом общежитии, сидеть и скучать?
Марина знала, куда собираются ее одногруппницы, она и сама любила модный клуб «Union» - там самая лучшая музыка, огромный танцпол, классные ди-джеи, свет – великолепный, бар на втором этаже просто замечательный, прибавьте сюда самые вкусные коктейли в городе и картинка Union будет полной. Но сейчас ей никуда не хотелось. Настроение было похуже книги, которую она бездумно держала перед собой, проглатывая взором бессмысленные страницы мелкого текста.
Поделом ей, она сама запуталась в собственной жизни. Данное два года назад (подумать только - в семнадцать лет) обещание, теперь стало тяготить ее. Поступая в институт, она была влюблена, или ей казалось, что влюблена, вся жизнь была расписана на много лет вперед: учеба, замужество, трое детей, верный муж… Скучная жизнь? Бывший одноклассник Димка любил ее так, что удивлялись все, кто их знал. Еще в одиннадцатом классе Марина не раздумывая ответила на его чувства, ответила так, как только могла, вполне серьезно полагая, что любит. Уехав на учебу в другой город, она окунулась в новый мир - мир памятников старинных улиц и неона, мир умных мужчин и красивых женщин. О да, она уже считала себя и красивой и в полной мере женщиной. "Девятнадцать лет – это солидный возраст", – говорила она родителям. Сначала она стремилась домой, к Димке, каждые каникулы, после одни пропустила, следом пропустила и вторые. А потом… потом пришли мысли, а надо ли возвращаться. Дмитрий стал ей неинтересен, его румяные щеки и огромные грубые ладони теперь вызывали у нее легкое отвращение – не мое! Каждый день она думала о том, сможет ли сказать своему жениху о том, что свадьбы не будет, что ее сейчас интересует другое, пугалась, и откладывала разговор. Частые Маришкины письма, каждое на пять-шесть листов, вырванных из тетрадки, теперь больше походили на записки: «Дима! У меня все хорошо. Учусь нормально, погода прекрасная, приеду летом…». Она страшилась, что примет неправильное решение, выйдя за него замуж, но духа не хватало все изменить.
- Маруся! Собирайся! - властно резюмировала Наташка, лучшая ее подруга и соседка по комнате.
Марусей называла девушку только она, в еe устах имя звучало не по-домашнему, а с призывом к действию. Марина безвольно подчинилась – и вот огни, музыка, знакомые и незнакомые лица…
Его она заметила сразу, как не заметить - мальчишка казался совсем юным в своей компании, маленьким даже. Потом это прозвище надолго привязалось к Александру, которому на самом деле в то время уже исполнился двадцать один год.
Стайка девчонок перемешалась с танцующими, а когда заиграло что-то медленное, Мара решила посидеть в баре с бокалом «Маргариты», но нежное прикосновение к локтю и безумно приятный бархатный голос заставили ее обернуться.
- Вас можно? – повторил парнишка, тот самый на которого она обратила внимание.
- Пожалуй! – Марина встряхнула волосами, и они, как гладкий шелк, рассыпались по ее спине.
***
- Бог мой, его слова, его голос, его запах… - все такое понятное, близкое и родное. Что это? – думала запутавшаяся девочка. – Что?
Она позволила Александру проводить ее до общежития. Десятисантиметровые каблуки делали девушку выше спутника, но ни его, ни ее это, кажется, не смущало. Легкая непринужденная беседа, добродушный нрав спутника, его горящие глаза - все это кружило Марине голову. Когда они остановились под фонарем, готовые проститься, она сама наклонилась к его щеке и легко коснулась губами. «Боже!»
- Мы завтра погуляем? Хочешь, сходим в кино? Хочешь, покатаемся на речном трамвайчике?
- У меня есть … - она не решилась продолжить. - Я не знаю, Саша.
- Ты знаешь!
Он был прав, Марина знала. Ей вдруг очень захотелось быть нужной ему, не сейчас, не завтра – всегда быть нужной. Девушка улыбнулась, потеплее запахнув шубку, и согласилась на встречу.
Александр смотрел вслед девчонке с распущенными каштановыми, почти рыжими, волосами - она была такой… такой… Ему не нужно было много времени – как только ее глаза встретились с ним в клубе, его пронзила молния: это мое, она - моя! И ничего было не страшно… Упала звезда. Засмотревшись на Маринку, которая уже тянула на себя большую металлическую дверь общежития, он не успел загадать желание.
На следующий день началась сказка. Никогда еще Марина не была окружена таким вниманием. Сашка ласково называл ее Мартышкой – откуда взялось это прозвище, сейчас уже трудно вспомнить. Он покупал ей цветы, баловал ее сладостями, готовил для нее ужин. Александр учился в университете, его специальность Марочка так и не смогла запомнить, а он шутил, что и сам ее не помнит. Марина сначала стала частым гостем Саши на четвертом этаже блочного общежития, а потом переселилась туда совсем. В маленькой убогой комнатке они свили себе милое гнездышко. Каждый день ровно в пятнадцать часов он начинал прислушиваться и, услышав мелкие торопливые, будто шепчущие «я бегу к тебе», шажки любимой, сдерживал себя, чтобы не броситься к двери. Дверь распахивалась настежь – именно так она появлялась, и он стремился к ней на встречу, зарывался в солнце ее волос, смотрел в небо ее глаз. Они оба были счастливы и наслаждались каждым днем, стараясь не думать о будущем. Любила ли она Александра? Да разве могло быть это важным, когда она видела искрящиеся глаза, кричащие: «Я твой!».
***
На следующий день после знакомства она рассказала Саше обо всем - о своих планах, о Димке, о том, что не может его бросить. Саша закрыл ей рот ладонью:
- Молчи, сейчас ты со мной, мне все равно, что будет потом.
Эту фразу он повторял про себя, как мантру. На самом деле, пареньку не было все равно, и часто его грустный взгляд, обращенный на любимую, скрывала поспешная улыбка. Пытаясь спрятать свои истинные переживания от девушки, он шутил и смеялся, придумывал забавные истории, походы и прогулки. Александр не хотел, чтобы она чувствовала себя виноватой, не мог видеть свою Мартышку расстроенной. И, хотя Саша знал, что рано или поздно все это закончится, он все-таки продолжал надеяться на чудо.
Так прошло много месяцев…
***
- Как? Ты беременна?!!
Он схватил ее на руки, закружил по комнате.
- Маринка! Мартышка! Это правда? – заглянув в наполненные слезами глаза любимой, он понял, что все-таки произошло.
Он усадил Марину на кровать, а сам присел у ее ног.
- Ты не будешь рожать этого ребенка? – со страхом в голосе спросил он.
- Буду!
- И выйдешь замуж за меня?
- Нет, я выйду замуж за Диму, я не могу его так расстроить. Он ждет меня, у нас назначена свадьба.
- А как же наш ребенок? Ты хочешь обманывать мужа всю жизнь? Мы с ним совсем разные – он догадается!
- Не догадается, - подтащив его к зеркалу, улыбнулась Мара. – Смотри, как мы с тобой похожи.
На самом деле принять такое решение было не просто. Марина знала, что визит к врачу помог бы исправить это недоразумение. «Недоразумение?! Ребенок Саши - ошибка? Нет! Я хочу этого малыша, и мне плевать, что придется пронести страшную ложь через всю жизнь».
Как странно, самые простые решения, которые подсказывает жизнь, обычно остаются без внимания! Как странно и страшно…
С беременностью у молодой пары началась другая жизнь. Марина, отбрасывая сомнения, лучилась счастьем, заражая им Александра. Тот уже давным-давно плюнул на свою жизнь, подстраиваясь под Маринкину. Они бродили по городу, который вдруг зазеленел и распустился белоснежными цветами фруктовых деревьев, «заневестился», – говорила Мара, «наступила весна», - смеялся Александр. Частые прогулки, любимая музыка, интересные друзья, безрассудные траты - Саша делал все, чтобы хотя бы сейчас радовать ту, которой осталось быть с ним рядом всего пару месяцев – потом каникулы, дом, свадьба. Марина старалась не думать о будущем.
- Мартышка, любимая моя, - гладя ее животик, приговаривал он. – Пройдут годы, и ты вернешься ко мне с моим уже взрослым сыном.
Марочка улыбалась, но на душе ее было неспокойно. Ей было хорошо с Сашей, но порвать с Дмитрием она не решалась, Сашка был целым миром для нее в тот момент, но, как оказалось, недостаточным, чтобы окунуться в него с головой.
Марина неоднократно, вроде бы шутя, говорила: «Про меня поют! » - когда играла ее на тот момент любимая композиция Крематория «Ты дрянь»,
Ты спишь с моим басистом и играешь в бридж с его женой.
Я все прощу ему, но скажи, что мне делать с тобой.
Тебя снимают все подряд, и тебе это лестно,
Но скоро другая дрянь займет твое место.
Ты - дрянь!
За это она неизменно получала по губам: "Ты не дрянь! Не наговаривай на себя. Ты лучшая девушка в мире!" - но Мартышка продолжала подпевать Крематорию: :
Ты клянчишь деньги на булавки, ты их тратишь на своих друзей.
Слава богу, у таких как ты не бывает детей.
Ты любишь, чтоб все было по первому сорту,
Но готова ли ты к пятьсот второму аборту?
Ты - дрянь!
«Прекрати, слышишь! Перестань! Ты самое милое лучистое солнышко, эта песня не про тебя!»
Я говорю тебе: "Ты - дрянь! Маленькая дрянь!"
Она не понимала себя, пока не понимала. Приближался страшный день. То, что он окажется страшным, Марина узнает только спустя долгие годы, а тогда…
Был май, солнце щедро поливало город, принося хорошее настроение его жителям, но не ей - уже несколько дней Мару не покидало какое-то нехорошее предчувствие. Она жалась к Сашке как маленький котенок, просила не оставлять ее ни на минуту. Он разрывался между учебой, необходимостью заработать хоть какие-то деньги, чтобы продолжать баловать свою девочку.
- Ну, потерпи, Мартышенька! Мне нужна эта работа, понимаешь.
- Сашенька, Саша не уезжай… прошу!
- Это только два дня...
Мара знала, что его друг Петр обещал познакомить Сашку с отцом, тот занимал самый высокий пост в правительстве области, и мог помочь с работой, а для этого нужно всего лишь съездить с ними на рыбалку.
- Не оставляй меня, пожалуйста… – упрямилась Марина.
В конце-концов, Александру удалось ее убедить. Она отказалась ждать Сашу в его общежитии - комната без него была невыносимо пуста, и вернулась к себе.
Вечером того же дня она встретила того, кто изменил ее жизнь на долгие годы. Никто не выбирает, кого любить, а кого ненавидеть, не выбирает, когда это произойдет. Встреча с этим мужчиной так потрясла Марину, что она сначала отказывалась верить самой себе. «Не бывает такого. Не бывает!». И в тот же миг ей стало все предельно ясно. Нет никакого Димки, нет Саши, нет этого злополучного ребенка. Только Она и Он. И пусть смеются над ней знакомые, пусть отговаривают подруги! Пусть. Теперь она узнала, что такое любовь. Все, что было до этого – это привязанность, не более. Его же она полюбила в одно мгновенье, сильно, безоговорочно, безусловно. Разум еще пытался бороться с чувствами, Мара даже побежала в университетское общежитие, но, потрогав запертую дверь, поняла – «Это судьба! Менять я ничего не буду!». И тут она вздрогнула, услышав из-за соседней двери свою «любимую песню», видимо друзья Сашки тоже увлекались Крематорием.
Ты вновь рыдаешь у меня на плече, но я не верю слезам.
Твое красивое лицо катится ко всем чертям.
Но скоро, очень скоро ты постареешь,
Торопись, а не то ничего не успеешь.
Ты - дрянь!
Да, ты не тот человек, с которым я способен жить,
Когда ты лжешь мне в лицо я готов тебя убить!
Наверное, мы слеплены из разного теста,
Но скоро другая дрянь займет твое место.
Ты - дрянь!
Маленькая дрянь.
Что ж… Все решено, мосты сожжены. Она побрела назад, не видя на своем пути улыбающиеся лица, оборачивающихся ей вслед мужчин, не ощущая на своем лице бликов кокетливого майского солнца. Марина лишь ясно видела перед собой слегка прищуренные смеющиеся глаза, которые только вчера осматривали ее с ног до головы. Взгляд надменный, оценивающий, подавляющий, стальной. Он не был похож ни на кого из ее знакомых. Все, что было до того момента, все, что могло произойти потом – пропало. Как описать, что она чувствовала? Дыхания не было, сердце стучало, готовое разорваться. Марина не слышала, что он говорил ей - она слушала голос. Оцепеневшая, девушка не могла произнести ни слова. Внутри - сумасшествие и страх. Страх потерять эту неволю, которая опутала ее в одно мгновенье.
Ночью он предложил ей стать его женой, предложил небрежно, как бы мимоходом.
- Скажи, ты когда-нибудь задумывалась о замужестве?
Она усмехнулась про себя: «Еще бы!», но промолчала.
– Что ты скажешь, если я предложу тебе стать моей женой? - Широко распахнула глаза. - Нет, молчи, у тебя есть время, полно времени! Думаю, трех дней тебе будет достаточно?
***
Открыв дверь своего родного старенького общежития, она застыла. Возле проходной стоял он, такой же уверенный в себе, оглядывающий ее улыбающимися глазами. Марина напряглась - удары сердца заглушали мысли.
- Тебе надо переодеться, мы идем в ресторан, - без предисловий сказал он. – Я подумал, что незачем ждать три дня. Ты готова обсудить мое предложение?
***
Сашенька, родной мой, как мне не хватает тебя, каким пустым и одиноким стал мой мир, как холодно и страшно в нем. Я никогда не стану искать тебя, чтобы снова быть с тобой. Я дрянь, такие не достойны прощения. У тебя, наверное, уже наладилась жизнь, к чему снова бередить былую рану. Мне ничего не надо от тебя, только бы знать, что ты счастлив, что ты не страдаешь, вспоминая, как мы смеялись, играя в снежки, как пили холодное молоко там, где подавали только пиво, как слушали песни твоих друзей под гитару, как ты кричал на меня, видя, что я сижу на подоконнике у открытого окна, не потому, что могу упасть, а потому, что могу улететь в звездную ночь. Только бы знать, что не сжимается твое сердце от воспоминаний о том, как смешно топорщились мои брови, когда я пыталась сердиться на тебя, о том, как ты готовил мне завтрак и приносил его в нашу постель, наше ложе созданное нами в стареньком общежитии. Мне не нужен ты, чтобы снова превратить твой мир в зыбкий песок, поглощающий все, и радость, и любовь, и надежду, я не хочу, чтобы ты снова провалился в бездну, которую называл любовью ко мне, я не стану больше для тебя музыкой на песке, которая влечет тебя к гибели. Я просто хочу знать, что ты счастлив, счастлив тому, что у тебя есть – любви, детям, близким. Знать, что ты не вздрагиваешь ночью, понимая, что снова увидел во сне меня. Прости меня, Сашенька! Прости!
Примечание: В рассказе использованы слова из песен: «Ты дрянь» (группа «Крематорий») и «Музыка на песке» (Наутилус Помпилиус)
) Мы долго ждали, и вот наконец начался он - Конкурс романтической истории! 
