Without Lenin in Switzerland: МУЖСКИЕ ЮБКИ И ВИНО
Часы, шоколад и сыр — такую формулу Швейцарии знает каждый. Но наш корреспондент АЛЕКСЕЙ МОКРОУСОВ любит не только банальности (хотя их тоже). Вином, музеями в садах — вот чем развлекался он в альпийской республике.
Единственное, о чем мечтал я, едучи в Швейцарию, — поменьше Ленина, побольше света! Уж очень модной стала ныне тема вождя посреди альпийских лугов... Но убежать от Ильича невозможно. В Цюрихе он умудрился пожить на Лейенгассе — по соседству с домом знаменитого Георга Бюхнера, автора культовой для нашего века драмы "Войцек". Доски висят на обоих домах. А напротив — уютный сквер, где невозможно присесть, намаявшись за день по цюрихской красоте: скамеек нет, приходится парапетом обходиться. Но все сидят, даже юноши в юбках (это такая новая мода в Европе, на мужские юбки). До этого ее только по телевизору видел (там все объясняли, как это стильно и удобно, хотя что тут удобного, если чаще всего поверх штанов юбку натягивают), а теперь вот и вживую привелось. Красиво!
А вниз от ленинско-бюхнеровских жилищ, по узкому переулку — дом, где в 1916-м бурлило кабаре "Вольтер". Именно здесь эмигранты-пацифисты, пока мир вокруг уродовался, придумали дадаизм. Первое из "игровых" течений в искусстве ХХ столетия.
Сейчас здесь тоже пытаются все время открыть какое-нибудь кафе, но идея почему-то прогорает! Проголодавшимся остается лишь довериться путеводителю, только и он обманывает безустанно: по воскресеньям, например, все самые знаменитые рестораны Цюрихского озера, от Le Jardin до Zunfthaus zur Zimmerleuten, закрыты. Но и оставшиеся вполне приличны. Приятелям моим понравился изысканный Dezaly, а я же впервые в жизни удовлетворился кафе при музее. Вообще-то знатоки советуют с сомнением относиться к подобным ресторанчикам при музеях, разве что кофе попить. Тут уж одно: или красиво, или вкусно. Исключением казался мне долгое время франкфуртский Schirn-Kunsthalle, но и в Цюрихе можно, как выяснилось, неплохо после встречи с изящным поесть. Тем более после такой устрашающей, душеизматывающей темы, как "Конец мира и принцип надежды" (открыта до 7 ноября), собравшей и средневековых миниатюристов, и мистиков из числа учеников Босха, и немецких экспрессионистов.
Заедал я все это фирменным шницелем (в ресторанах здесь в меню всегда указывают, откуда мясо: в подавляющем большинстве случаев стоит "CH", то есть местное, попадается Аргентина и Америка), салатиком и потрясающей красоты мороженым. А затем поплелся обратно в музей. Ибо цюрихский Kunsthaus знаменит. Он старый, коллекция хороша, особенно по части модерна. Изнеженные дамы Валлоттона, непременные горные пейзажи Ходлера (но я больше люблю его символические манерные фигуры), и, конечно же, Альберто Джакометти. Фонд великого скульптора расположился как раз в цюрихском Kunsthaus, так что осмотр его включен в стоимость билета (по воскресеньям так и так бесплатного).
Фонды в Швейцарии таятся на каждом шагу. В тишайшем Берне — наследие Пауля Клее, художника, которого при любом раскладе называют важнейшей фигурой ХХ века (музей как раз закончат ремонтировать осенью, а пока что здесь выставка сегодняшней живописи, на которую и компьютеры, и фотография, и что только еще не повлияло). В Веве — экспрессионист Оскар Кокошка. И хотя в местном музее Жениш временные выставки нередко вытесняют постоянную экспозицию (а в ней — Дюрер и Рембрандт, Курбе и Пикассо), зал Кокошки открыт постоянно. И работы в нем регулярно меняются.
Великие любили Веве и остальные городки Женевского озера. В 15 минутах езды на троллейбусе — Монтре со знаменитым Палас-отелем. В его вестибюле стоит теперь памятник Набокову работы Рукавишниковых — в бабочке и поразительных альпийских ботах. Из-за них, утверждают, Набокова и не выставили на площади (сын воспротивился). А зря. Царящий на набережной монумент в честь Фредди Меркьюри едва ли лучше (с ним только Высоцкий на Страстном бульваре соперничать в состоянии). Туристы, впрочем, сломя голову бегут в Шильонский замок, главную достопримечательность всего кантона. А зря. Я бы бежал не к отполированным миллионами ног камням, а в другую сторону. В Лозанну. Вот город на холме, дом и тебе, и мне. Здесь русские тоже наследили, да еще как! Самое большое, наверное, здание в городе называется Palais Rumine. Оказывается, наш аристократ, умирая, завещал Лозанне все свое состояние (подобные поступки отчего-то популярны у живущих здесь иностранцев). Но с условием: построить на его деньги общественное здание.
Построили. И что же туда влезает теперь? Университетская библиотека, археологический музей, нумизматическая коллекция, музей изящных искусств... Все, выше подниматься уже не было сил, и я остался на третьем этаже. Благо, и музей мне нравится — все из-за тех же Валлоттона с Ходлером. А Сезанна, как обычно, вынесли. И здесь, как в Цюрихе, очередная выставка выдавливает часть коллекции. Но и замена порадовала: на мою долю досталась ретроспектива Эрнеста Бьеле (открыта до середины октября; зимой ее покажут в Золотурне, так что, катаясь на лыжах, загляните заодно и сюда). Выставка Бьеле приурочена к празднику виноделов — главной цели моей поездки в Швейцарию. Вообще-то этот праздник проходит каждый год. На огромную площадь в Веве съезжаются торговцы со всей округи, и всяк, купивший особый фужер за 4,5 франка, может хоть целый день угощаться бесплатно изо всех бочек.
Но раз в четверть века в Веве устраивают огромный праздник виноделия. Причем дата его никогда не известна точно. Четыре-пять раз в столетие — вот и вся арифметика. О нынешнем, правда, объявили уже в начале 90-х. Ибо зрелище предстояло огромное. Почти пять тысяч человек, не считая животных, участвовали в музыкально-театральном представлении под открытым небом. Билеты доходили до 200 долларов. Удовольствие при этом каждому доставалось свое.
Меня музыка, например, порадовала, современная и продвинутая, особенно по сравнению с какой-нибудь "Эвитой" Уэббера. А вот динамики расстроили. То есть они качественные, но громкие. И, поскольку впереди предстояла еще обильная дегустация собственно вин с прогулками по окрестным холмам, я решил поберечь силы. И, оставив желающих наслаждаться трехчасовым действом, отправился один в Корсо (где самые близкие к Веве виноградники). А там, между цветущих лоз и неприступно-уютных вилл, встретилось сельское кладбище. С могилой Грэма Грина, между прочим.
Что радует в Швейцарии, так это умение совместить разные типы красоты. Многие музеи (а уж частные наверняка) окружены садами и парками. И Эрмитаж в Лозанне, и Ритберг в Цюрихе, и Жианнада в Мартиньи — всюду, выйдя из зала, ты попадаешь под сень деревьев или на сверкающий солнцем лужок (словно и траву тут полируют тоже). Самое время попить винца. Которое здесь не выдерживают много лет, а ограничиваются годом-двумя. Результаты вполне приличные, терпкие и ароматные. Но есть и возрастные вина — собственно, в дорогих ресторанах вы найдете карту с сотней местных названий, по местным меркам дорогих, до 100 франков за бутылку. Но можно и не шиковать. Например, в знаменитых ресторанах отеля "Мирадор", что буквально парит над Женевским озером, из белых вин я предпочел шабли Clos du Rocher 1997 года из Иворни, а из красных — прошлогодний шардоне Aux Coins des Serpents. Последнее не только хорошо на вкус, но и красиво переводится: "В змеиных углах".
В Швейцарии все рядом, все под рукой. Можно жить в Цюрихе и ездить на фестиваль в Люцерн. Не пропустите (если случай подвернется и билет достанете) концерт великого пианиста, а ныне еще и дирижера классической музыки Чика Кориа.
Из журнала "Домовой".
[/B]
