I
Inessa
Гость
Эй! – я проверила акустику, и мой возглас гулким эхом отразился от почерневших от времени стен.
- Ва-ау! – снова вырвалось у меня.
«..ау…ау…» - прозвенел затхлый воздух.
Антон усмехнулся:
- Нравится?
- Не то слово! – восхитилась я. – От этого места веет романтикой древности… Будто время здесь остановилось. Во всем этом есть что-то таинственное, что-то… мистическое! Мне определенно по душе этот особнячок!
- Он был построен еще в дореволюционный период, - поведал Антон. – Дом действительно очень старый, и загадок хранит немало… Жаль, что его собираются сносить…
- Зачем? – изумилась я. – Это же настоящий памятник архитектуры 19 века, они не могут…
- В муниципалитете считают, что это здание портит внешний облик города, - пояснил мужчина. – Мол, такое мрачное и неказистое, да еще и в аварийном состоянии…
- По моему, больше всего портят облик города эти дурацкие панельные коробки, - возмутилась я. – Тем более, что состояние каждого второго такого дома также оставляет желать лучшего!
- Да, жалко, конечно… - пробурчал Антон. – Столько воспоминаний…
- Послушай, - сказала я, вглядываясь в полумраке в сильно обшарпанную дубовую дверь, ведущую в апартаменты на втором этаже. – А здесь еще кто-то живет?
- Наверное, - протянул мой спутник, окидывая взглядом высоченный сводчатый потолок холла, причудливо декорированный массивной лепниной и заплесневевшими серо-зелеными подтеками, высокие скругленные окна с потрескавшимися, покрытыми толстым слоем пыли стеклами.
- Давай поднимемся на второй этаж… - попросилась я.
Антон кивнул и начал спускаться по деревянным ступенькам с невысокого порога перед входной дверью, на котором мы и стояли. Внезапно где-то на полдороге он споткнулся и полетел на отделанный серой плиткой каменный пол холла.
- Ой! – воскликнула я от неожиданности (эхо не преминуло тут же передразнить меня). – Антоха, ты ушибся?
Я кинулась вниз следом за своим спутником, чтобы помочь ему подняться, но через мгновение на той же самой ступеньке подвернула ногу и грохнулась рядом с Антоном.
- Ау-у! – заголосила я от боли в травмированной лодыжке.
«У-у-у…» - завыло эхо.
- Цела? – поинтересовался Антон, поднимаясь с пола и помогая мне встать.
- Нога моя… - прошипела я сквозь зубы. – Ногу подвернула.
- Как я мог забыть! – хохотнул мужчина, хлопая себя по лбу. – С этой чертовой ступеньки столько народу попадало! Жильцы в конце концов научились ее перешагивать, а вот посторонние… Помню, пришел как-то учитель жаловаться на мое поведение…
- Так, Антоха! – остановила я своего спутника, стряхивая пыль с подола пальто. – Выходит, с этой лестницы невозможно не упасть?!
- Можно этого избежать, - уточнил мой спутник, - Если не наступать на третью ступеньку!
- А она что, проклятая что ли? – усмехнулась я.
- Ну… - протянул Антон. – Можно и так сказать. На ней все спотыкаются… Сосед наш, Василий, дворник, однажды ночью по пьяни с нее так шлепнулся…
- На смерть? – ужаснулась я.
- Думали, убился к чертовой матери, - ответил Антон. – А он как упал, так на полу и уснул! Пьяниц, говорят, Бог от несчастного случая бережет…
- Да уж… - вздохнула я. – Надеюсь, в этом доме больше таких ступенек нет?
- Не припомню, - улыбнулся Антон.
Не смотря на эти слова, по широкой бетонной лестнице, ведущей на второй этаж, я поднималась, опасливо держась за фигурные перила.
С площадки второго этажа холл здания выглядел еще более темным и мрачным. Облокотившись на балконный парапет, я вглядывалась во мрак, сгущавшийся в углах, и мне становилось не по себе.
- Впечатляет, не правда ли? – поинтересовался Антон. – Мы, кстати, в этой квартире жили.
И он указал на дубовую дверь позади меня.
- Шикарные апартаменты, - продолжил мой спутник. – Только все равно тесно было. Коммуналка, сама понимаешь…
Я кивнула.
- С нами даже домовой жил… - как бы между прочим добавил Антон. – Он и сейчас, верно, тут живет, коли ступенька еще м-м… действует.
- Кто жил? – переспросила я.
- Домовой, - повторил мужчина. – Ну знаешь, маленький такой, они обычно в старых домах заводятся…
- Да? – саркастически ухмыльнулась я. – И откуда ты знаешь… В смысле, он что, как-то себя проявил?
- Да я его собственными глазами видел! – на полном серьезе заявил Антон.
- И при каких же обстоятельствах? – поинтересовалась я.
- Знаешь, мне тогда лет семь было или восемь, - начал мужчина. – В общем, мелкий еще был. Как-то сидел я на подоконнике, играл с каким-то шурупчиком, ну шурупчик возьми да и выскользни у меня из рук. А между подоконником и рамой была трещина, вот он туда и закатился. Я его отверткой принялся выковыривать и что-то там задел снизу… в общем, от рамы отломилась деревяшка и мне открылся тайник…
- Тайник… - заворожено повторила я.
- Да, - ответил Антон. – Небольшой такой. А в тайнике – монета! Настоящий серебряный александровский рубль! Большой такой!..
И рассказчик на пальцах показал внушительные размеры монеты.
- И что ты с ним сделал? – поинтересовалась я.
- Маленький был, глупый… - принялся оправдываться Антон. – В тот же день на какую-то безделушку у соседского пацана выменял.
- И что дальше? – выжидательно поинтересовалась я. – А домовой-то тут причем?
- Погоди… - мужчина сделал усмиряющий жест руками. – Вот тут начинается самое интересное. Той ночью я проснулся оттого, что у меня жутко разболелись ноги. Такое случалось довольно часто, врачи говорили, что это оттого, что они у меня слишком быстро растут… Ну, в общем, полежал я немного с закрытыми глазами, а потом решил распихать свою бабку (она со мной спала), чтобы встала, натерла мне ноги самогоном. В общем, открываю я глаза и вижу у себя в ногах какое-то шевеление. Вгляделся в темноту: Боже мой! Стоит на койке маленький человечек, где-то с полметра высотой, кряжистый, в большой широкополой шляпе, с таким шнобелем здоровенным… А глазенки блестящие злобно так из-под полей смотрят… У меня от страха аж дыхание перехватило! Лежу ни жив, ни мертв. А человечек тем временем поднимает ручонку, а в ручонке – маузер! И дуло мне прямо в лицо направляет… А меня как парализовало! Я все силы в комок собрал и потихоньку стал бабкино одеяло теребить. Она во сне кряхтеть начала, вот тут-то человечек встрепенулся, бесшумно на пол прыг! и посеменил к шкафу. А шкаф у нас такой здоровенный, тяжелый был. Тот между ним и стеной втиснулся… Слышу – застрял! Копошится за шкафом, бормочет что-то недовольно. А я глаз оторвать не могу! И вот вижу: начинает шкаф потихоньку двигаться. Подвинулся немного, и бормотание смолкло.
- А потом?.. – осторожно спросила я.
- Потом… - протянул Антон. – Утром, в общем, я своим рассказывать стал, а никто не верит. Говорят, приснился, мол, тебе человечек. А потом увидели, что шкаф криво стоит… Поняли, что у меня просто сил не хватило бы его сдвинуть…
- Поверили?
- Ага! – улыбнулся мужчина. – Меня после обеда бабка к соседу повела, он кем-то вроде экстрасенса был. Сказал, что правду я говорю. Сказал, что домовой это был, пришел меня припугнуть, чтобы я вернул то, что у него украл. А что украл-то?
- Рубль… - прошептала я. – Александровский…
- Точно! – подтвердил Антон. – Я стал думать, что бы это могло быть, а экстрасенс этот спрашивает, может я драгоценность какую-нибудь случайно находил или деньги. Вот тут я про эту монету злополучную и вспомнил. Сосед сказал, что надо ее вернуть, а ведь монеты к тому времени у меня уже не было!
- И что ты сделал? – поинтересовалась я. - Обратно ее выменял?
- Как бы не так! – возразил рассказчик. - Пошел выменивать, а тот мальчишка уже потерять ее где-то умудрился! В общем, отец мне из жести вырезал пластинку по размеру монеты, и мы подложили ее домовому обратно в тайник. С тех пор я человечка не видел…
- Это ж надо… - протянула я. – А больше его никто кроме тебя не встречал?
- Нет вроде, - припомнил Антон. – Был, правда, случай… Я ведь рассказал тому мальчонку про домового, а тот загорелся идеей его подловить и подложил нам за шкаф крысоловку. На следующий день утром мы обнаружили, что ловушка испачкана кровью, а под вечер этому пацану дверью перебило пальцы на правой руке, да так сильно, что их на другой день пришлось ампутировать!
- Ужас какой! – пробормотала я. – Выходит, домовой ему отомстил?
- Выходит, что так! – подтвердил Антон и, вздохнув, предложил:
– Ну что, пойдем отсюда?
- Пошли, - согласилась я. – Только б про эту ступеньку дурацкую не забыть…
Конец.
Еще одна страшилка в миниатюрах
- Ва-ау! – снова вырвалось у меня.
«..ау…ау…» - прозвенел затхлый воздух.
Антон усмехнулся:
- Нравится?
- Не то слово! – восхитилась я. – От этого места веет романтикой древности… Будто время здесь остановилось. Во всем этом есть что-то таинственное, что-то… мистическое! Мне определенно по душе этот особнячок!
- Он был построен еще в дореволюционный период, - поведал Антон. – Дом действительно очень старый, и загадок хранит немало… Жаль, что его собираются сносить…
- Зачем? – изумилась я. – Это же настоящий памятник архитектуры 19 века, они не могут…
- В муниципалитете считают, что это здание портит внешний облик города, - пояснил мужчина. – Мол, такое мрачное и неказистое, да еще и в аварийном состоянии…
- По моему, больше всего портят облик города эти дурацкие панельные коробки, - возмутилась я. – Тем более, что состояние каждого второго такого дома также оставляет желать лучшего!
- Да, жалко, конечно… - пробурчал Антон. – Столько воспоминаний…
- Послушай, - сказала я, вглядываясь в полумраке в сильно обшарпанную дубовую дверь, ведущую в апартаменты на втором этаже. – А здесь еще кто-то живет?
- Наверное, - протянул мой спутник, окидывая взглядом высоченный сводчатый потолок холла, причудливо декорированный массивной лепниной и заплесневевшими серо-зелеными подтеками, высокие скругленные окна с потрескавшимися, покрытыми толстым слоем пыли стеклами.
- Давай поднимемся на второй этаж… - попросилась я.
Антон кивнул и начал спускаться по деревянным ступенькам с невысокого порога перед входной дверью, на котором мы и стояли. Внезапно где-то на полдороге он споткнулся и полетел на отделанный серой плиткой каменный пол холла.
- Ой! – воскликнула я от неожиданности (эхо не преминуло тут же передразнить меня). – Антоха, ты ушибся?
Я кинулась вниз следом за своим спутником, чтобы помочь ему подняться, но через мгновение на той же самой ступеньке подвернула ногу и грохнулась рядом с Антоном.
- Ау-у! – заголосила я от боли в травмированной лодыжке.
«У-у-у…» - завыло эхо.
- Цела? – поинтересовался Антон, поднимаясь с пола и помогая мне встать.
- Нога моя… - прошипела я сквозь зубы. – Ногу подвернула.
- Как я мог забыть! – хохотнул мужчина, хлопая себя по лбу. – С этой чертовой ступеньки столько народу попадало! Жильцы в конце концов научились ее перешагивать, а вот посторонние… Помню, пришел как-то учитель жаловаться на мое поведение…
- Так, Антоха! – остановила я своего спутника, стряхивая пыль с подола пальто. – Выходит, с этой лестницы невозможно не упасть?!
- Можно этого избежать, - уточнил мой спутник, - Если не наступать на третью ступеньку!
- А она что, проклятая что ли? – усмехнулась я.
- Ну… - протянул Антон. – Можно и так сказать. На ней все спотыкаются… Сосед наш, Василий, дворник, однажды ночью по пьяни с нее так шлепнулся…
- На смерть? – ужаснулась я.
- Думали, убился к чертовой матери, - ответил Антон. – А он как упал, так на полу и уснул! Пьяниц, говорят, Бог от несчастного случая бережет…
- Да уж… - вздохнула я. – Надеюсь, в этом доме больше таких ступенек нет?
- Не припомню, - улыбнулся Антон.
Не смотря на эти слова, по широкой бетонной лестнице, ведущей на второй этаж, я поднималась, опасливо держась за фигурные перила.
С площадки второго этажа холл здания выглядел еще более темным и мрачным. Облокотившись на балконный парапет, я вглядывалась во мрак, сгущавшийся в углах, и мне становилось не по себе.
- Впечатляет, не правда ли? – поинтересовался Антон. – Мы, кстати, в этой квартире жили.
И он указал на дубовую дверь позади меня.
- Шикарные апартаменты, - продолжил мой спутник. – Только все равно тесно было. Коммуналка, сама понимаешь…
Я кивнула.
- С нами даже домовой жил… - как бы между прочим добавил Антон. – Он и сейчас, верно, тут живет, коли ступенька еще м-м… действует.
- Кто жил? – переспросила я.
- Домовой, - повторил мужчина. – Ну знаешь, маленький такой, они обычно в старых домах заводятся…
- Да? – саркастически ухмыльнулась я. – И откуда ты знаешь… В смысле, он что, как-то себя проявил?
- Да я его собственными глазами видел! – на полном серьезе заявил Антон.
- И при каких же обстоятельствах? – поинтересовалась я.
- Знаешь, мне тогда лет семь было или восемь, - начал мужчина. – В общем, мелкий еще был. Как-то сидел я на подоконнике, играл с каким-то шурупчиком, ну шурупчик возьми да и выскользни у меня из рук. А между подоконником и рамой была трещина, вот он туда и закатился. Я его отверткой принялся выковыривать и что-то там задел снизу… в общем, от рамы отломилась деревяшка и мне открылся тайник…
- Тайник… - заворожено повторила я.
- Да, - ответил Антон. – Небольшой такой. А в тайнике – монета! Настоящий серебряный александровский рубль! Большой такой!..
И рассказчик на пальцах показал внушительные размеры монеты.
- И что ты с ним сделал? – поинтересовалась я.
- Маленький был, глупый… - принялся оправдываться Антон. – В тот же день на какую-то безделушку у соседского пацана выменял.
- И что дальше? – выжидательно поинтересовалась я. – А домовой-то тут причем?
- Погоди… - мужчина сделал усмиряющий жест руками. – Вот тут начинается самое интересное. Той ночью я проснулся оттого, что у меня жутко разболелись ноги. Такое случалось довольно часто, врачи говорили, что это оттого, что они у меня слишком быстро растут… Ну, в общем, полежал я немного с закрытыми глазами, а потом решил распихать свою бабку (она со мной спала), чтобы встала, натерла мне ноги самогоном. В общем, открываю я глаза и вижу у себя в ногах какое-то шевеление. Вгляделся в темноту: Боже мой! Стоит на койке маленький человечек, где-то с полметра высотой, кряжистый, в большой широкополой шляпе, с таким шнобелем здоровенным… А глазенки блестящие злобно так из-под полей смотрят… У меня от страха аж дыхание перехватило! Лежу ни жив, ни мертв. А человечек тем временем поднимает ручонку, а в ручонке – маузер! И дуло мне прямо в лицо направляет… А меня как парализовало! Я все силы в комок собрал и потихоньку стал бабкино одеяло теребить. Она во сне кряхтеть начала, вот тут-то человечек встрепенулся, бесшумно на пол прыг! и посеменил к шкафу. А шкаф у нас такой здоровенный, тяжелый был. Тот между ним и стеной втиснулся… Слышу – застрял! Копошится за шкафом, бормочет что-то недовольно. А я глаз оторвать не могу! И вот вижу: начинает шкаф потихоньку двигаться. Подвинулся немного, и бормотание смолкло.
- А потом?.. – осторожно спросила я.
- Потом… - протянул Антон. – Утром, в общем, я своим рассказывать стал, а никто не верит. Говорят, приснился, мол, тебе человечек. А потом увидели, что шкаф криво стоит… Поняли, что у меня просто сил не хватило бы его сдвинуть…
- Поверили?
- Ага! – улыбнулся мужчина. – Меня после обеда бабка к соседу повела, он кем-то вроде экстрасенса был. Сказал, что правду я говорю. Сказал, что домовой это был, пришел меня припугнуть, чтобы я вернул то, что у него украл. А что украл-то?
- Рубль… - прошептала я. – Александровский…
- Точно! – подтвердил Антон. – Я стал думать, что бы это могло быть, а экстрасенс этот спрашивает, может я драгоценность какую-нибудь случайно находил или деньги. Вот тут я про эту монету злополучную и вспомнил. Сосед сказал, что надо ее вернуть, а ведь монеты к тому времени у меня уже не было!
- И что ты сделал? – поинтересовалась я. - Обратно ее выменял?
- Как бы не так! – возразил рассказчик. - Пошел выменивать, а тот мальчишка уже потерять ее где-то умудрился! В общем, отец мне из жести вырезал пластинку по размеру монеты, и мы подложили ее домовому обратно в тайник. С тех пор я человечка не видел…
- Это ж надо… - протянула я. – А больше его никто кроме тебя не встречал?
- Нет вроде, - припомнил Антон. – Был, правда, случай… Я ведь рассказал тому мальчонку про домового, а тот загорелся идеей его подловить и подложил нам за шкаф крысоловку. На следующий день утром мы обнаружили, что ловушка испачкана кровью, а под вечер этому пацану дверью перебило пальцы на правой руке, да так сильно, что их на другой день пришлось ампутировать!
- Ужас какой! – пробормотала я. – Выходит, домовой ему отомстил?
- Выходит, что так! – подтвердил Антон и, вздохнув, предложил:
– Ну что, пойдем отсюда?
- Пошли, - согласилась я. – Только б про эту ступеньку дурацкую не забыть…
Конец.
Еще одна страшилка в миниатюрах
