К слову, о новых начинаниях... Решил взяться за несколько необычное для себя дело. Это перевод известного произведения Льюиса Кэрролла "Алиса в зазеркалье" или более точное название:"Through the looking-glass and what Alice found there". Очень интересно узнать ваше мнение.
Внимание! Представленный здесь перевод был мной доработан и исправлен. Теперь с ним можно ознакомиться в теме
Льюис КЭРРОЛЛ - Сквозь зеркало и что Алиса нашла за ним. Данный же перевод (надо признать, весьма неудачный) в ближайшее время будет удален.
Льюис КЭРРОЛЛ. ЗА ЗЕРКАЛОМ И ВСЕ, ЧТО ТАМ ПРИКЛЮЧИЛОСЬ С АЛИСОЙ
Перевод с английского И. СИРИНА
ГЛАВА 1
ЗАЗЕРКАЛЬНЫЙ ДОМ
Одно было известно точно: БЕЛЫЙ котенок совершенно, совершенно никакого отношения не имел к тому, что произошло. Вот уже четверть часа его умывала взрослая кошка (и делала это, несомненно, хорошо). Так что, вы видите, у него не было НИКАКОЙ возможности совершить эту проказу. (Это был полностью проступок черного котенка.)
Вот каким образом Дина умывала своих котят: сперва, одной лапкой, она прижимала несчастного котенка к полу, а затем, другой, принималась растирать его мордочку, и начинала она всегда с носа. Сейчас, как уже отмечалось, она была очень занята тем, что умывала белого котенка, который лежал тихо и неподвижно и пытался мурлыкать (не сомневаясь, что все это делается ради его же блага).
Так как черного котенка Дина вымыла еще до полудня, то, – покуда Алиса сидела свившись на самом краю огромного кресла, не то бормоча что-то себе под нос, не то задремав, – он имел возможность затеять довольно шумную игру с гарусом (клубком шерстяной пряди), который Алиса пыталась смотать и сматывала его до тех пор, пока он вновь не размотался. И вот, теперь, спутанные пряди гаруса в беспорядке были разбросаны на старинном ковре, а подле, котенок принялся за новую забаву: он начал вертеться, как юла, пытаясь ухватить собственный хвост (что было, как вы понимаете, безнадежным занятием).
– Ах ты, маленький проказник! – вскричала Алиса, подхватив котенка и легонько его поцеловав (указывая на его проступок). – Правда, Дине стоило бы обучить тебя лучшим манерам! Тебе бы СЛЕДОВАЛО, Дина, знаешь, тебе бы следовало этим заняться! – проговорила Алиса, смотря с укоризной на кошку, и отвечая на те слова, что могла себе представить. Затем Алиса вернулась в кресло, забрав с собой котенка и шерстяную прядь, снова начав сматывать ее в клубок. Она не очень-то торопилась, так как принялась говорить, то с котенком, то сама с собой. Котенок сидел смирно на ее коленке, притворяясь, что смотрит за тем, как сматывается клубок, и вновь, и вновь подымал лапку, чтобы легонько клубка коснуться, как бы с желанием помочь, если ему позволят.
– Знаешь ли ты, Витя, что будет завтра за день? – начала Алиса. – Ты можешь догадаться, если подойдешь вместе со мной к окну. Но Дина так хорошо тебя вымыла, что ты не можешь этого сделать, поскольку запачкаешься снова. Я смотрела за тем, как мальчишки собирали ветки для костра, – и они насобирали предостаточно веток, Витя! Но на улице было так холодно и шел такой снег, что им пришлось оставить эту затею. Но это не важно, Витя, так как мы пойдем завтра смотреть на костер. (Тут Алиса два или три раза обернула шерстяную прядь вокруг шеи котенка, – просто, чтобы посмотреть пойдет ли ему. Это привело к тому, что котенок подтолкнул клубок и тот, скатившись на пол, принялся вновь разматываться аршин за аршином.)
– Знаешь ли ты, что я была очень сердита, Витя, – проговорила Алиса, как можно скорее вернувшись в кресло и поудобнее в нем устроившись. – Когда я увидела все те проказы, что ты проделал, то я была близка к тому, чтобы открыть окно и выбросить тебя в снег! И ты этого действительно заслуживаешь, дорогой проказник! Что ты скажешь в свое оправданье? И не перебивай меня! (Алиса подняла кверху указательный палец.) Я собираюсь перечислить тебе все твои проступки. Первый: ты пискнул дважды, пока Дина умывала тебя сегодня утром. Ты не можешь отрицать этого сейчас, Витя. Я все слышу! Что ты такое сказал? (Притворяясь, что котенок отвечает.) Ее лапка попала тебе в глаз? Что ж, это ТВОЯ вина, так как ты держал глаза открытыми. А если бы ты их хорошенько закрыл, то этого не произошло бы вовсе. Я не приму от тебя никаких оправданий. Но слушай! Второй: ты потянул Снежинку за хвост, когда я поставила перед ней блюдце с молоком. Что значит, тебе хотелось пить? Откуда тебе не знать, что ей, быть может, тоже хотелось пить? Третий: ты спутывал шерстяную прядь всякий раз, когда я не смотрела!
– Вот три твоих проступка, Витя, и ты не будешь наказан ни за один из них. Знаешь, я, пожалуй, приберегу все твои наказания к среде. Предполагаю, что было бы, если б они тоже начали сберегать все мои наказания к одному дню. (Она начала говорить больше с собой, чем с котенком.) Что же им пришлось бы ДЕЛАТЬ к концу года? Если так рассудить, то, когда наступило бы время наказания, меня, должно быть, посадили бы в тюрьму. Или, дай-ка подумать, если допустить, что каждое наказание будет состоять в том, чтобы лишать меня обеда, то, в день наказаний, мне придется обойтись без пятидесяти обедов за раз! Что ж, не так уж МНОГО! Лучше я обойдусь без них, чем съем их все за один присест.
– Слышишь, Витя, за окном снова идет снег. Какой приятный и мягкий звук! Словно кто-то все время целует окно снаружи. Мне интересно, если снег с такой же ЛЮБОВЬЮ относится к деревьям и полям, то он так же нежно их целует? А затем он накрывает их уютно, знаешь, белым одеялом. И, должно быть, он говорит: "Спите, милые, пока лето не наступит вновь". Когда же летом деревья просыпаются, то сами одеваются во все зеленое и танцуют так, как подует ветер. Ах, как это приятно! – Алиса бросила клубок шерсти, чтобы хлопнуть в ладоши. – Мне бы так ХОТЕЛОСЬ, чтобы это было правдой! Я уверена, леса выглядят сонными, когда листья на деревьях становятся бурыми.
– Витя, ты умеешь играть в шахматы? Не надо улыбаться, дорогой, я спрашиваю тебя серьезно. Когда мы только что играли, ты притворялся, будто все понимаешь, а когда я сказала "Шах!" – ты замурлыкал! Что ж, это БЫЛ хороший шах и я правда могла победить, если бы не появился этот противный Конь и не начал скакать туда-сюда между моими фигурами. Витя, милый, давай притворимся… (Тут мне бы хотелось рассказать вам несколько историй, когда Алиса начинала разговор со своей любимой фразы – "давай притворимся". Как-то, только из-за того, что Алиса начала с: "Давай притворимся, что мы короли королевы", ее сестра возразила, что они не могут этого сделать, поскольку их всего двое; и Алисе ничего не осталось, как сказать: "Что ж, в таком случае, ТЫ можешь быть кролем и королевой, а Я буду всеми остальными". В другой раз она вспугнула старую няню тем, что прокричала над самым ее ухом: "Няня! Давай притворимся, что я голодная гиена, а ты моя косточка". Но, кажется, мы отвлеклись от того, что говорила Алиса котенку.)
– Давай притворимся, что ты Красная Королева, Витя! Знаешь, мне кажется, если ты привстанешь на задние лапки и скрестишь передние, то будешь в точности похожим на нее. Теперь попробуй-ка, милый! – Алиса взяла со стола Красную Королеву и поставила ее перед котенком, как образец для подражания. – Однако, соответствия между ними не может быть в принципе, – подумала Алиса, – поскольку котенок не может подобающим образом скрестить свои лапки. (Она поднесла котенка к зеркалу, чтобы он увидел насколько угрюмо выглядит.) И если ты будешь не похож, я выпущу тебя в Зазеркальный Дом. Как тебе ЭТО понравится?
– Теперь, если ты будешь внимательно слушать и не будешь меня перебивать, я расскажу тебе, каким мне представляется Зазеркальный Дом. Прежде всего, вот комната, которую ты видишь за зеркалом – это такая же комната, как и наша классная, только все, все в ней наоборот. Я могу увидеть все, что там происходит, если стану в кресле – все, кроме того, что у них в камине. Ах! Мне так хочется заглянуть ТУДА! Я бы очень хотела узнать есть ли в их камине огонь: ты НИКОГДА не можешь сказать точно есть ли он у них, до тех пор, пока огонь в нашем камине не задымится; и только тогда в их комнате тоже появляется дым. Но ведь нельзя же знать, отчего в их камине дым. Может они только притворяются, что у них есть огонь. Потом, книги там выглядят так же, как и наши, только слова в них напечатаны задом наперед. Я это знаю, поскольку однажды поднесла одну из наших книг к зеркалу и увидела точно такую же у них.
– Как бы тебе понравилось жить в Зазеркальном Доме, Витя? Я бы удивилась, если б они предложили тебе выпить молока? Возможно Зазеркальное молоко непригодно для того, чтобы его пить. Теперь дальше. Витя, видишь дверь за зеркалом – это проход в Зазеркальный Дом. Ты можешь увидеть его краем глаза, если оставить дверь нашей классной широко открытой. Он похож на проход в наш дом. Его видишь так далеко, как можешь, только, знаешь, он может быть совсем иным по ту сторону видимого. Ах, Витя! Как было бы здорово, если бы нам только удалось пройти в Зазеркальный Дом. Я думаю там так, ах, так много замечательного! Давай притворимся, что зеркало мягкое, как воздух, так что мы можем пройти сквозь него. Я повелеваю ему превратиться в некое подобие тумана! Теперь будет достаточно легко пройти сквозь зеркало. – Алиса привстала на краешек каминной полки и уже точно знала, как ей попасть туда, куда ей так хотелось. Внезапно зеркало начало таять, подобно ярко серебристому туману.
В следующее мгновенье Алиса уже была за зеркалом и легонько спрыгнула в Зазеркальную комнату. Первым делом она заглянула в камин, чтобы узнать есть ли в нем огонь, и была очень рада обнаружить, что он действительно есть и пылает так же ярко, как и пламя в том камине, что она только что оставила за зеркалом.
– Стало быть, мне будет тепло, как и в нашей комнате, – подумала Алиса. – Напротив, даже теплее, так как здесь никто не сможет отогнать меня от камина. Ах, как же будет забавно, когда они увидят меня за зеркалом и не смогут до меня достать!
Затем Алиса осмотрелась, подметив, что все ранее виденное ею через зеркало в классной комнате, было совершенно обычным и неинтересным, но прочие вещи, которые раньше нельзя было разглядеть никак, были столь иными, насколько это возможно. Скажем, картины на той стене, где располагался камин, казались живыми, а большие часы, стоящие на каминной полке (знаете, можно было увидеть только их обратную сторону в зеркале), походили на лицо маленького старого человечка и улыбались ей.
– Они не очень-то пекутся об опрятности этой комнаты, – подумала Алиса, поскольку приметила в камине несколько шахматных фигур, лежащих в горстке пепла. Но в следующий миг (вскрикнув от неожиданности: "Ах!") она стала на четвереньки, чтобы осмотреть их внимательнее. Алиса увидела, как шахматные фигуры гуляют парами!
– Вот Красный Король и Красная Королева, – прошептала она (так как побаивалась их), – а вот Белый Король и Белая Королева сидят на краю совка, а вот две Ладьи шагаю нога в ногу. Не думаю, что они могут услышать меня, – предположила Алиса, поскольку совсем близко склонилась над фигурами, – и я совсем уверенна, что они так же не могут увидеть меня. Так, словно я стала невидимой.
Но вот, кто-то начал пищать подле Алисы и, вовремя обернувшись, она успела заметить на столе одну из Белых Пешек, качавшуюся и брыкавшуюся на его поверхности. Алиса принялась с большим интересом смотреть за тем, что же произойдет далее.
– Это голос моего ребенка! – плача прокричала Белая Королева, беспокойно носясь вокруг Короля, так что даже ненароком столкнула его с совка. – Моя драгоценная Лида! Мой королевский котенок! – и Королева спешно принялась карабкаться вверх по обратной стороне каминной решетки.
– Королевская писклявка! – сказал Король, потирая нос, ушибленный в результате падения. (Он имел право на то, чтобы НЕМНОГО позлиться на Королеву, так как теперь был покрыт пеплом с головы до ног.)
Алисе захотелось помочь (к тому же, бедная, маленькая Лида так сильно закричала) и она спешно подхватила Королеву и поставила ее на стол, рядом с маленькой, крикливой дочерью.
Королева перевела дух и присела (такое скорое путешествие по воздуху сбило ее дыханье и несколько минут она совершенно ничего не могла произнести и лишь обнимала маленькую Лиду в безмолвии). Как только она немного отдышалась, то принялась звать Белого Короля, угрюмо сидящего в горке пепла.
– Должно быть вулкан! – прокричала она.
– Какой вулкан? – сказал Король, обеспокоено поглядывая на пламя, так если бы он подумал, что это и есть лучшее место для него.
– Тот… что подбросил… меня вверх, – тяжело вздыхая, ответила Королева, чье дыханье вновь сбилось. – Может быть ты поднимешься… обычным способом… пока тебя не подбросил вулкан?
Алиса смотрела за тем, как Белый Король всячески пытался подняться вверх по решетке, до тех пор, пока, не удержавшись, сказала: "Зачем же вы будете тратить столько времени, на то, чтобы добраться до стола. Давайте я лучше помогу вам, не правда ли?" (Но Король не обратил никакого внимания на ее вопрос, – совершенно ясно было, что он не может ни услышать, ни увидеть Алису.)
Алиса подняла его очень аккуратно и перенесла по воздуху, но не так быстро, как Королеву (чтобы не сбить и ему дыханье). Но перед тем, как опустить его на стол, она решила немного стряхнуть с него пепел.
Между прочим, стоит заметить, что Алисе никогда еще в своей жизни не доводилось видеть такое выражение лица, как у Короля, обнаружившего себя висящим в воздухе с помощью невидимой руки (он был близок к тому, чтобы завопить от удивленья, но, вместо того, его рот и глаза становились все больше и больше, круглее и круглее, пока рука Алисы встряхивала его). Внезапно Алиса так засмеялась, что ее рука непроизвольно уронила Короля на пол.
– О, ПОЖАЛУЙСТА, не надо делать такое лицо, мой дорогой! – воскликнула Алиса, совсем позабыв, что он не может ее услышать. – Вы заставили меня рассмеяться, да так, что я даже не смогла вас удержать! И не надо так широко открывать рот, а то в него попадет весь пепел! Кажется, хватит – вы уже выглядите гораздо чище! – проговорила Алиса, пригладив волосы Короля и посадив его на стол, рядом с Королевой.
Король немедленно упал на бок и остался лежать абсолютно неподвижно. Алиса несколько обеспокоилась из-за того, что она сделала. Она начала ходить кругами по комнате в поисках воды, чтобы привести Короля в чувства. Однако ей ничего не удалось отыскать, кроме бутылочки с чернилами. Когда же она вернулась к столу с найденной бутылочкой, то обнаружила Короля и Королеву, шепчущимися между собой (так тихо, что Алиса совсем ничего не могла разобрать из того, что они шептали друг другу).
Король говорил: "Уверяю тебя, моя дорогая, я промерз до кончиков своих усов!"
На что Королева ответила: "У тебя нет никаких усов".
– Ужас этого мгновенья, – проговорил Король, – я НИКОГДА, никогда не смогу забыть!
– Забудешь обязательно, – сказала Королева, – если ты его не запишешь.
Алиса с большим интересом проследила за тем, как Король достал из своего кармана огромную записную книжку и начал писать. Внезапно Алису посетила замечательная идея: она взялась за кончик карандаша, который неким образом лежал на плече у Короля, и принялась ему писать.
Бедный Король выглядел озадаченно и несчастливо. Некоторое время он держался за карандаш, ничего не произнося, но Алиса была слишком сильна для него и, наконец, он карандаш выпустил.
– Моя дорогая! Мне правда НУЖНО взять карандаш потоньше, а то этот пишет такое, что я и не думал записывать.
– Что такое? – спросила Королева, смотря в книгу (в которой Алиса успела написать: "БЕЛЫЙ КОНЬ СКОЛЬЗИТ ВНИЗ ПО КОЧЕРГЕ. ОН ОЧЕНЬ ПЛОХО ДЕРЖИТ РАВНОВЕСИЕ") – Это же не записи ТВОИХ переживаний!
Рядом, на столе, лежала другая книга. Алиса все еще посматривала за тем, что делает Король (она была обеспокоена тем, что он вновь может потерять сознание и, потому, готовилась, если понадобиться, применить бутылочку с чернилами), а затем перевернула несколько страниц, стараясь найти что-то, что она смогла бы прочесть.
– Это на каком-то неизвестном мне языке, – сказала самой себе Алиса.
Это выглядело вот так.
СЯРБОТЛОБ
,йором дан ьсолащумс ежУ
евам в икчобуб и икроМ
,йодем дан онволс ьсилатемС
.евквец ан малсоч онбодоП
Некоторое время Алиса была озадачена тем, что увидела в книге, но наконец-то ее посетила еще одна блестящая идея:
– Конечно, ведь это же Зеркальная Книга! И если я поднесу ее к зеркалу, то смогу прочесть слова написанные задом наперед.
Вот каким было стихотворенье, прочитанное Алисой.
БОЛТОБРЯС
– Уже смущалось над морой,
Морки и бубочки в маве
Сметались словно над медой,
Подобно чослам на цевкве.
– Остерегайся Болтобряса, мой сынок!
Кусает пасть, хватают когти!
Остерегайся птицы Шмыг и впрок
Запомни Хватогрыза злости!
Но взял бесстрашный в руки меч
И в темень лог направил путь.
У дерева Тамтам он сел под снеч,
Задумав что-нибудь.
И точно мысли страха воплоти,
Летел над лесом Болтобряс,
Глаза пылали и, тяжки,
Его крыла вздымали тряс.
Раз, два! Раз, два! И взмах, и взмах,
Мечом стрижащим по главе.
И с головою Болтобряса на плечах,
Вернулся славногордый вновь ко мне.
– Не уж-то Болтобряса ты сгубил?
Вот это день! Ура! Урой!
Дай обниму тебя, как мил
Ты, храброславный мальчик мой.
– Уже смущалось над морой,
Морки и бубочки в маве
Сметались словно над медой,
Подобно чослам на цевкве.
– Очень милое стихотворение, – заключила Алиса после того, как прочла его, – но оно ДОВОЛЬНО сложное для понимания! (Видите ли, Алиса совершенно не желала признаться, – даже самой себе, – что она вовсе ничего не поняла.) Однако оно наводит на мысли, – только не ясно на какие именно! Но все же, КТО-ТО убил КОГО-ТО – это понятно в любом случае!
– Но! – подумала Алиса, внезапно подпрыгнув. – Мне нужно поторопиться, чтобы осмотреть другие части дома перед тем, как вернуться! Прежде всего надо заглянуть в сад!
Мигом она вылетела из комнаты и побежала вниз по лестнице (впрочем, это не столько походило на бег, сколько на новый способ быстрого и легкого передвижения, придуманный ею, – так подумала Алиса). Она лишь кончиками пальцев держалась за перила, при этом ее ноги совсем не касались ступеней. Затем она пролетела через гостиную и, должно быть, вылетела бы в двери, если бы не ухватилась за дверной косяк. От такого полета у Алисы немного закружилась голова и она была рада вновь ощутить землю под ногами.
конец первой главы
