Наталия Николаевна
Оракул

*Пора было сворачивать всевозможные инсинуации вокруг джиннов, во всяком случае, ему казалось, что разговор переходит в опасное русло.
Рассуждения о количестве коварно соблазненных им белокурых красавиц тоже опустил, сочтя тему не заслуживающей внимания… ну, и чтобы попустить таинственности в эту сторону своего прошлого. Сложно было удержаться – она так хороша, когда ревнует.*
– Какая разница сколько их было раньше? Важно, что сейчас есть ты, и никого кроме тебя. И, кстати, зря ты переживаешь, я всегда не прочь пофилософствовать и обсудить что-нибудь фундаментальное: от теории возникновения Вселенной до рецепта новогоднего глинтвейна. Тем более ты оказалась замечательной собеседницей.
*Все его попытки развить тему приставаний были отвергнуты. Солька требовала продолжения истории. Пришлось брать себя в руки. Правда для начала эти самые руки нужно было убрать подальше от Марисоль. Это было сложно. Но он справился! И продолжил рассказ.*
Пуля прошла навылет. Увидев на своей груди расплывающееся алое пятно, Таир вскочил на ноги, желая только одного – прихватить с собой на тот свет этого гада, но не успел…
Серая тень пронеслась между деревьями – волк-отец летел на выручку своему семейству. Секунда – и с охотником все было кончено. Затем зверь повернулся к нему и зарычал… Однако, щенок и волчица подали голоса, судя по всему, заступаясь за своего нечаянного защитника.
Таир осел на землю, понимая, что рана смертельная и жить ему осталось совсем недолго. Несмотря на это, он чувствовал себя счастливым. Угасающим взглядом наблюдал, как поднялась на лапы волчица, отметив с удивлением, что двигается она уверенно, лишь немного припадая на переднюю лапу, как щенок жмется к ногам отца и как странные, горящие янтарным светом глаза разглядывают его… А потом сгустилась тьма… Последнее, что он почувствовал – прикосновение горячего шершавого языка.
Очнулся он ночью. От голода. Это был какой-то странный неведомый ему доселе голод, настолько сильный, что казалось, он съел бы целого барашка за один присест.
Таир вскочил на ноги, с удивлением ощущая, что тело его изменилось – он стал выше ростом, мощнее, слух и обоняние обострились до невозможности…
Не осознавая что делает, понесся он через лес, ведомый запахом добычи – на охоту!
Уже позже, восстанавливая в памяти эти события, Таир высчитал, что провел в лесу почти полтора года. Жил зверем, сторонился людей, привыкал к своей новой сущности. Выходить к человеческому жилью боялся – он никогда не отличался сдержанностью, а сущность оборотня сделала его невероятно опасным.
Когда он, наконец, научился возвращаться в человеческое обличье, Таир нашел на окраине старый заброшенный особняк, заросший одичавшими розами. Там он и поселился. Одичавший человек, среди одичавших роз…
.
Серая тень пронеслась между деревьями – волк-отец летел на выручку своему семейству. Секунда – и с охотником все было кончено. Затем зверь повернулся к нему и зарычал… Однако, щенок и волчица подали голоса, судя по всему, заступаясь за своего нечаянного защитника.
Таир осел на землю, понимая, что рана смертельная и жить ему осталось совсем недолго. Несмотря на это, он чувствовал себя счастливым. Угасающим взглядом наблюдал, как поднялась на лапы волчица, отметив с удивлением, что двигается она уверенно, лишь немного припадая на переднюю лапу, как щенок жмется к ногам отца и как странные, горящие янтарным светом глаза разглядывают его… А потом сгустилась тьма… Последнее, что он почувствовал – прикосновение горячего шершавого языка.
Очнулся он ночью. От голода. Это был какой-то странный неведомый ему доселе голод, настолько сильный, что казалось, он съел бы целого барашка за один присест.
Таир вскочил на ноги, с удивлением ощущая, что тело его изменилось – он стал выше ростом, мощнее, слух и обоняние обострились до невозможности…
Не осознавая что делает, понесся он через лес, ведомый запахом добычи – на охоту!
Уже позже, восстанавливая в памяти эти события, Таир высчитал, что провел в лесу почти полтора года. Жил зверем, сторонился людей, привыкал к своей новой сущности. Выходить к человеческому жилью боялся – он никогда не отличался сдержанностью, а сущность оборотня сделала его невероятно опасным.
Когда он, наконец, научился возвращаться в человеческое обличье, Таир нашел на окраине старый заброшенный особняк, заросший одичавшими розами. Там он и поселился. Одичавший человек, среди одичавших роз…
.