Made With Love
Постоялец
Марат,наконец-то ты выздоровил, с возвращением!!!
-
Уважаемый посетитель!!!
Если Вы уже являетесь зарегистрированным участником проекта "миХей.ру - дискусcионный клуб",
пожалуйста, восстановите свой пароль самостоятельно, либо свяжитесь с администратором через Телеграм.
Симс-сериал: "DollHouse"/"Кукольный домик" - совместный сериал Marat и SnowWhite
- Автор темы Мarat
- Дата начала
Мarat
Гуру
Серия седьмая. Часть первая.
Серия седьмая. Часть первая.
Мэри Паллетт.
«I Just Can't Walk Away»
Oskar Schuster - Sneeuwland
Не скрывая своей бесстыдной неприязни к французам, эмигрантам, художникам, картавым, бледным и нервным (ох, я просто действительно не знаю, чем вызвано такое презрение к моей персоне!), госпожа социальный инспектор разве что не плюнула в мою сторону, покидая наш особняк. Кривя лицо в самодовольной гримасе она навешала на меня столько важных обязательств, что невольно думалось о том, что для любого другого милосердного человека решившего приютить сиротку, все эти указания превратили бы «приятные хлопоты» в «тяжкое бремя». Но только не для Мэри Паллетт! Ровно с той секунды, как я узнала, что Чарли все-таки станет моим приемным сыном (пускай и временно), любые сложности связанные с новым положением значения не имели ровно никакого.
И вот, спустя час после встречи с представителями местной власти и социальными специалистами, Чарли Уитман ехал к детскому врачу в сопровождении своей приемной матери — то есть, меня.
В Марблмаунте имелся крошечный медицинский пункт, в Даррингтоне располагался небольшой госпиталь, но ни первое ни второе не казалось подходящим и достойным самого сына мадам Паллетт (хе-хе). Если бы не три часа пути, я бы точно остановила свой выбор на детском отделении больницы Сиэтла, но поскольку столь длинная поездка явно не пошла бы на пользу мальчику, пришлось ограничиться городком со знакомым названием - Берлингтон.
Половину пути я бросала взволнованные взгляды на угрюмого Чарли и вслух (ведь глухота мальчика еще не была подтверждена специалистами) описывала живописную местность: высокие сосенки, пустынную дорогу и голубые пики заснеженных гор. В перерыве между этими монологами, я пыталась припомнить, откуда мне известно про Берлингтон, и кто из моих знакомых мог упоминать этот городок.
В середине пути мне вспомнилось, что там последние восемь лет живет моя старая подруга - Патрисия.
Этот всплывший в моей памяти факт тут же толкнул меня на мысль о том, что название городка вспомнилось мне неслучайно. Вполне вероятно, что меня не просто так потянуло в Берлингтон, ведь милая Пати является педагогом в детском саду для детей с речевыми проблемами. Конечно, она не доктор и не психолог, и скорее будет полезна мне(моей картавости), чем Чарли, тем не менее, опыт работы с детьми у нее имелся и она смогла бы точно сказать мне насколько мальчик отличается от других ребятишек...
Но приехала я, конечно же, не к Патрисии. Да, мне почему-то показалось, что именно она, сумеет успокоить меня, либо же откровенно признает, что Чарли не место среди обычных детей, но это была слишком уж несущественная причина для того, чтобы отвергнуть идею об осмотре специалистов-профессионалов по части детской психики. Я решила, что позвоню Пати или свяжусь с ней через интернет позже, вечером. В самом деле, не случайно же меня потянуло в этот городок...
Всю дорогу Чарли сидел насупившись. Он не смотрел по сторонам или в окно, не пытался копаться в бардачке, или, хотя бы, играть с Пап... Да и радио, конечно, его нисколько не интересовало. Стеклянный, неживой взгляд мальчика был направлен на собственные колени.
Он в порядке. Это лишь стресс... просто реакция на такую резкую смену обстановки и окружения... Много шума, много новых лиц, запахов, цветов...
Чарли в порядке.
Черт.
В детском отделении местного госпиталя было жарко и невыносимо тихо, при том, что все сиденья выставленные в холле и возле медицинских кабинетов были заняты. Я напряглась и крепче сжала клатч.
- Чем я могу помочь вам, мэм? - спросила меня медсестра за стойкой регистрации, даже не потрудившись поднять глаза.
- Моему 'гебенку т'гебуется полное обследование, - громко ответила я, - У меня есть заключение 'вгача, в кото'гом пе'гечислены специалисты, консультация с кото'гыми необходима моему сыну.
- Вы записаны на прием к кому-то? - медленно спросила меня эта противная дама, - Если вы хотите попасть к врачу прямо сейчас, нужно будет заполнить вот эту форму... кстати, у вас есть страховка, мэм?
- У моего 'гебенка побои. Он подве'ггался насилию, - выпалила я резче, чем собиралась, - Социальная комиссия велела мне с'гочно обследовать мальчика. Какая еще, к че'гтям, ст'гаховка? В'гач мне нужен п'гямо сейчас! - я вернула женщине бланк, надеясь, что она заметит бриллиантовое кольцо на моем пальце, - Деньги не имеют значения!
Эх, всегда мечтала это сказать.
- Ребенок в состоянии ходить? - мое заявление пробудило в равнодушной тетке бодрую и участливую медсестру, - Необходима ли каталка или коляска?
- Коляска не помешает... - ответила я медленно, отворачиваясь от женщины с самодовольным видом.
Хотелось снова повысить голос, сказать этой бездарной медсестре, что моя мать тоже является труженицей медицинского учреждения, но, в отличии от кое-кого, она всегда бодра, весела и доброжелательна, но мне вмиг сделалось стыдно точно как и вчера, когда я посмела язвить ни в чем неповинной Ванессе.
Да еще и в присутствии Чарли! Что на меня нашло?!
Хотя, к черту все это! Клянусь богом, если бы меня сопровождал Дэниэл, простыми жесткими требованиями дело бы точно не ограничилось...
«Вы простите моего мужа, он не хотел убить вас помойным ведром... Ах, он такой темпераментный!»
Я преувеличиваю, конечно...
После того, как невоспитанная регистраторша кому-то позвонила, нас окружили суетливые санитары. Нет, подошел к нам только один — повелитель коляски, а все остальные забегали поблизости, расталкивая пациентов и тревожно оборачиваясь в нашу с Чарли сторону. Очевидное оживление персонала заставило меня занервничать: закралось неприятное чувство, что ничего серьезней кашля местные лекари еще не лечили.
Нас великодушно сопроводили к одному из пустующих кабинетов и раскланиваясь заверили, что доктор уже несется сюда со всех ног.
И действительно, не успела я усадить Чарли на столик для осмотров, как дверь снова распахнулась, впуская молодую женщину в ослепительно-белом халате. Живые, огромные карие глаза, блестящая, толстенная коса, смуглая кожа теплого оттенка и приветливая улыбка — все это заставило меня расслабится и забыть о недавнем неудовольствии, что доставила мне местная регистраторша, и тут же расположило к этой симпатичной женщине.
- Меня зовут доктор Мун, - улыбнулась она.
- Не... не... не... - тут же начал пищать Чарли, пытаясь отползти подальше.
- Доброе утро, - поздоровалась она с мальчком и тут же вынула из кармана леденец на палочке.
Чарли так просто сдаваться не собирался: он продолжал хныкать, но уже не так громко. Всем его вниманием завладела шуршащая упаковка, за которой скрывалась какая-то яркая штуковина.
- Это заключение в'гача, - я быстро протянула доктору бумагу, - Больше всего меня беспокоит возможная т'гавма головы и тугоухость... Ох, еще этот абсцесс на ноге... мальчик х'гомает.
Женщина быстро пробежала глазами по верхней части заключения и быстро закивала.
- Чарли? - к великому неудовольствию мальчика, доктор положила свои ладони на его плечи, - Привет, малыш.
Несчастный Чарли заерзал на месте, собираясь вот-вот заплакать.
- Не бойся, я не обижу тебя, - она говорила громко, то и дело прикасаясь к щекам пациента и буквально вынуждая его смотреть на нее, - Скажи-ка мне...
Тут она достала из кармана новый леденец, а из другого кармана фонарик.
- С кем ты пришел, Чарли? - спрашивала она, подсвечивая глаза мальчика фонариком, - Кто это?
Вытерпев процедуру и выслушав вопрос еще раз, Чарли отвернулся будто бы с обидой. Прежде практически безэмоциональный, малыш явно выказывал беспокойство, обиду и даже раздражение...
- Кто это, детка? Кто там? - доктор Мун погладила его плечо и указала рукой в мою сторону, - Это...
- Папа, - буркнул мальчик.
- Папа?! Ну ничего себе! - мягко рассмеялась женщина, - Я думаю, что это, скорее всего, мама!
Я не могла поверить своим ушам и глазам. Чарли удалось сказать новое слово и при этом, он, кажется услышал, о чем его спросила доктор Мун.
- Возможно вы заметили, миссис Паллетт, на левое ухо мальчик совсем глух, а вот правым отчасти слышит. Вот, когда я говорю, кажется, что он отворачивается — так он подставляет ухо, которым слышит лучше. Сейчас сложно сказать, врожденная ли это тугоухость, либо же последствия инфекции или травмы. Следует, конечно же, сделать рентген, томографию, аудиометрию, сдать анализы...
- Это поп'гавимо? - взволнованно спросила я.
- У нас имеется специалист, но сейчас она, к сожалению, отсутствует, - доктор Мун скривила рот, как бы говоря, что ей очень жаль, - Вы можете записаться на прием, скажем на завтра или послезавтра, или, если вас не затруднит вы можете остаться на какое-то время, а мы быстро свяжемся с ней и попросим приехать для встречи с вами.
- Конечно, конечно, мы можем остаться и подождать! Нет никаких п'гоблем! - улыбнулась я искренне, изо всех сил надеясь исправить в глазах госпожи Мун свой позорный статус высокомерной богачки, который на меня наверняка уже повесили местные медсестры,, - Я думаю, что как 'газ п'гишло в'гемя п'гогуляться и пе'гекусить.
- Отлично, тогда давайте завершим осмотр, - доктор ловко стянула с разволновавшегося Чарли рубашку и принялась осторожно ощупывать его синяки.
Мальчик то и дело принимался ерзать и хныкать, но все это, скорее всего, лишь от страха, потому что прикосновения доктора Мун казались мягкими и осторожными.
Во время осмотра, женщина сказала, что Чарли следует пока избегать сильных волнений, поэтому я должна подумать о возможности вызывать необходимых специалистов на дом. Также доктора интересовало, как у Чарли обстоят дела с личной гигиеной и не нужна ли ему срочная помощь стоматолога. Я ответила, что все в порядке, хотя от воспоминаний о сегодняшнем утреннем туалете, мне сделалось грустно. Чарли ужасно боялся описаться, но при этом приходил в ужас от вида унитаза, а заметив зубную щетку, широко открыл рот, не переставая при этом дрожать от страха. Должно быть он не имел ни малейшего желания демонстрировать мне свои зубы, но при этом ужасно боялся, что за неповиновение придется терпеть побои.
В голове тут же всплыло отвратительное лицо папаши мальчика — сумасшедшего санитара из дома престарелых, который, вероятно, уже механически выполнял вызубренный алгоритм гигиенических процедур.
Волосы, ногти, зубы и туалетные умения — со всем этим у Чарли проблем не было.
Как только пришло время бумажной работы, нас отпустили погулять.
От коляски я решила отказаться и несла Чарли на руках, склонив голову к его «счастливому» (функционирующему) уху. Окрыленная осознанием того, что Чарли все-таки может меня понимать, я щебетала о наших сегодняшних планах, об обеде, о походе в магазин и о предстоящем знакомстве с новыми врачами.
Но Чарли на все мои сопливые речи реагировал одинаково — мрачно глядел куда-то вниз, полностью меня игнорируя. На одно короткое мгновение я даже решила, что он уснул.
В крошечном, смежном с аптекой супермаркете, я нашла все, что могло бы помочь ребенку отвлечься, когда придет время снова переживать встречу с врачом: фруктовые конфетки, желейные червячки, леденцы на палочках, яркие буклеты о здоровье и цветастый флажок.
Мальчик тем временем стоял в стороне и с интересом оглядывал полку с какими-то пищевыми добавками для желающих превратить свое тело в огромную махину из мускулов.
Ох, он был так заворожен яркостью этих банок, что даже забыл про меня и неловко сбил стойку с презервативами и тестами на беременность.
- О, ничего страшного! - спохватилась леди в фартуке с символикой супермаркета, - Мой внук точно такой же! Очень любопытный мальчик!
- Извините, - подхватив Чарли и свои покупки, я быстро покинула магазин.
Хотелось бы мне объясниться с самой собой и оправдать свой невежливый побег, но мысли мои были совсем в другой стороне.
Оказавшись в моих руках, Чарли почему-то снова поник и сделался вялым и апатичным.
В голове тут же закрутились сцены из последних двух дней: вот Чарли сидит с Ванессой и сосредоточенно оглядывает овощи, вот Чарли изнемогая от любопытства принимает предложенные доктором Лэнгфилдом очки, вот Чарли с интересом шуршит леденцами в кабинете врача, а вот он занят рассматриванием розового порошка и крекеров для бодибилдеров...
И только лишь спасительница-похитительница Мэри Паллетт будто бы выключала в мальчике всякий интерес к жизни и свойственное детишкам любопытство...
Почему? Почему так? Что я сделала? Что во мне не так?
После небольшого обеда в ближайшем ресторанчике, мы поспешили вернутся в госпиталь, где нас уже искал взъерошенный врач-рентгенолог.
Несмотря на мои опасения, мужчина уверил меня, что переживать не о чем, потому как в его кабинете дети редко ведут себя беспокойно.
И действительно, весь процесс Чарли лежал смирно и не выказывал никаких волнений. Весь фокус был в том, что потолок врачебного кабинета украшали яркие краски: пестрый взрыв из облаков, радуг, звезд, неба, солнца, луны, птиц и улыбчивых персонажей из сказки про Питера Пэна — эта потолочная роспись мгновенно гасила в маленьких пациентах страх.
Помахав рукой на прощание, доктор протянул Чарли сласть — очередную конфету на палочке - новый экземпляр в коллекции леденцов мальчика.
Приключения на этом не окончились. Поскольку я уже заявила о себе, как о состоятельной госпоже истерического склада характера, среди персонала, судя по всему, начался серьезный чемпионат по подхалимству. Каждый, кто носил врачебную робу зашелся в льстивом бреду и всеми силами пытался угодничать. В особенности грузная дама-сурдолог-отоларинголог, которая, судя по виду, набегала по больнице пару километров в попытке найти нас, но при этом изо всех сил выдавливала из себя широченную улыбку.
- Итак, миссис Паллетт, я надеюсь, цель у нас с вами теперь общая: реабилитировать милого Чарли и попытаться подготовить его к первому классу начальной школы! - радостно вещала она, напоминая мне рыночного зазывалу, - Помочь ему восстановиться и наверстать упущенное!
- Это было бы п'гек'гасно, - в отличии от этой госпожи, я говорила совершенно искренне.
Мы переместились в кабинет этой дамы, где Чарли снова начал зажиматься и плакать. Находчивая женщина мигом вывалила ему на колени содержимое небольшой коробки, что стояла на ее столе. Цветастые пластыри с изображением зверушек, как выяснилось. И конечно же, жаба-доктор с испачканными помадой зубами сумела увлечь и отвлечь мальчика, в отличии от его глупой приемной матери, которая так и продолжала корчиться от желания вызывать к себе расположение и доверие малыша...
Боже, какая я злая. Что со мной не так?!
- Сегодня нам предстоит пройти очень интересную процедуру, которая называется Аудиометрия! Она поможет нам понять, почему уши Чарли работают не так, как нам хотелось бы, - клянусь богом, в обществе этой дамы я чувствовала себя ровесницей своего приемного сына, - Это совсем не страшно и не больно, и к тому же, очень быстро!
- Ча'гли пот'гебуется слуховой аппа'гат?
- Если причина его тугоухости в ушной инфекции, то можно обойтись и без него, хотя все зависит от степени поражения, понимаете о чем я? Но переживать не стоит! Скорее всего мы сможем примерить слуховой аппарат после того, как разберемся с этим противным сотрясением! А уже потом закажем для Чарли персональное слуховое устройство, как вам идея? - доктор подмигнула нам, - Но конечно же, сперва — аудиометрия и результаты рентгена и анализов!
Перед тем, как провести эту хваленую процедуру, доктор ходила вокруг Чарли и шепотом звала его по имени с разных расстояний (на этот зов он совершенно явно реагировал — вертел головой!), после чего осмотрела уши мальчика при помощи своих специальных медицинских приспособлений. И хоть выглядели они несколько устрашающе, Чарли и не думал отвлекаться от своих пластырей.
Аудиометрия все-таки не была такой уж быстрой процедурой, но и все те штучки, что сурдолог то и дело засовывала мальчику в уши, отвлекали его лишь на секунды.
Аппарат выдавал результаты, которые заставляли доктора хмуриться. Хмурая жаба сводила меня с ума своим скорбным молчанием.
- Все в по'гядке? - не выдержала я.
- О, миссис Паллетт, - доктор мгновенно оттаяла, - Еще мгновение, и я все вам объясню. В любом случае, переживать не о чем. Глухим Чарли не останется.
Когда принесли рентгеновский снимок с заключением, я напряглась и сделала глубокий вдох, готовясь выслушать вердикт врача. Так я просидела еще минут пять, ожидая, пока доктор перепишет заключение рентгенолога в свое чертово заключение...
- Доктор Лэнгфилд и доктор Мун написали о глухоте, но вы сами видели, мальчик слышит. Исследование показало, что у него есть небольшое расстройство, но он совершенно точно слышит, и-
- Но вчега он не слышал! - возразила я, - Мой муж- в смысле, докто'г Лэнгфилд, тоже звал Ча'гли по имени, но 'геакции не было!
- Возможно он не услышит тихого шепота, или-
- Да нет же, не может быть, он... - я выдохнула и повернулась к мальчику, - Ча'гли.
Никакой реакции.
Госпожа сурдолог нахмурилась и прикусила нижнюю губу своими розовыми зубками.
- Я думаю, Чарли требуется психиатр...
P.S Почему же Чарли не слышит Мэри? Может дело в ее акценте?
Он игнорирует ее потому, что не понимает и боится?
Как только у меня будут картинки, появится вторая часть! Спасибо за внимание, надеемся, вам понравилось! Делитесь мыслями.
Спасибо. Пожалуйста.
Серия седьмая. Часть первая.
Мэри Паллетт.
«I Just Can't Walk Away»
Oskar Schuster - Sneeuwland
Не скрывая своей бесстыдной неприязни к французам, эмигрантам, художникам, картавым, бледным и нервным (ох, я просто действительно не знаю, чем вызвано такое презрение к моей персоне!), госпожа социальный инспектор разве что не плюнула в мою сторону, покидая наш особняк. Кривя лицо в самодовольной гримасе она навешала на меня столько важных обязательств, что невольно думалось о том, что для любого другого милосердного человека решившего приютить сиротку, все эти указания превратили бы «приятные хлопоты» в «тяжкое бремя». Но только не для Мэри Паллетт! Ровно с той секунды, как я узнала, что Чарли все-таки станет моим приемным сыном (пускай и временно), любые сложности связанные с новым положением значения не имели ровно никакого.
И вот, спустя час после встречи с представителями местной власти и социальными специалистами, Чарли Уитман ехал к детскому врачу в сопровождении своей приемной матери — то есть, меня.
В Марблмаунте имелся крошечный медицинский пункт, в Даррингтоне располагался небольшой госпиталь, но ни первое ни второе не казалось подходящим и достойным самого сына мадам Паллетт (хе-хе). Если бы не три часа пути, я бы точно остановила свой выбор на детском отделении больницы Сиэтла, но поскольку столь длинная поездка явно не пошла бы на пользу мальчику, пришлось ограничиться городком со знакомым названием - Берлингтон.
Половину пути я бросала взволнованные взгляды на угрюмого Чарли и вслух (ведь глухота мальчика еще не была подтверждена специалистами) описывала живописную местность: высокие сосенки, пустынную дорогу и голубые пики заснеженных гор. В перерыве между этими монологами, я пыталась припомнить, откуда мне известно про Берлингтон, и кто из моих знакомых мог упоминать этот городок.
В середине пути мне вспомнилось, что там последние восемь лет живет моя старая подруга - Патрисия.
Этот всплывший в моей памяти факт тут же толкнул меня на мысль о том, что название городка вспомнилось мне неслучайно. Вполне вероятно, что меня не просто так потянуло в Берлингтон, ведь милая Пати является педагогом в детском саду для детей с речевыми проблемами. Конечно, она не доктор и не психолог, и скорее будет полезна мне(моей картавости), чем Чарли, тем не менее, опыт работы с детьми у нее имелся и она смогла бы точно сказать мне насколько мальчик отличается от других ребятишек...
Но приехала я, конечно же, не к Патрисии. Да, мне почему-то показалось, что именно она, сумеет успокоить меня, либо же откровенно признает, что Чарли не место среди обычных детей, но это была слишком уж несущественная причина для того, чтобы отвергнуть идею об осмотре специалистов-профессионалов по части детской психики. Я решила, что позвоню Пати или свяжусь с ней через интернет позже, вечером. В самом деле, не случайно же меня потянуло в этот городок...
Всю дорогу Чарли сидел насупившись. Он не смотрел по сторонам или в окно, не пытался копаться в бардачке, или, хотя бы, играть с Пап... Да и радио, конечно, его нисколько не интересовало. Стеклянный, неживой взгляд мальчика был направлен на собственные колени.
Он в порядке. Это лишь стресс... просто реакция на такую резкую смену обстановки и окружения... Много шума, много новых лиц, запахов, цветов...
Чарли в порядке.
Черт.
В детском отделении местного госпиталя было жарко и невыносимо тихо, при том, что все сиденья выставленные в холле и возле медицинских кабинетов были заняты. Я напряглась и крепче сжала клатч.
- Чем я могу помочь вам, мэм? - спросила меня медсестра за стойкой регистрации, даже не потрудившись поднять глаза.
- Моему 'гебенку т'гебуется полное обследование, - громко ответила я, - У меня есть заключение 'вгача, в кото'гом пе'гечислены специалисты, консультация с кото'гыми необходима моему сыну.
- Вы записаны на прием к кому-то? - медленно спросила меня эта противная дама, - Если вы хотите попасть к врачу прямо сейчас, нужно будет заполнить вот эту форму... кстати, у вас есть страховка, мэм?
- У моего 'гебенка побои. Он подве'ггался насилию, - выпалила я резче, чем собиралась, - Социальная комиссия велела мне с'гочно обследовать мальчика. Какая еще, к че'гтям, ст'гаховка? В'гач мне нужен п'гямо сейчас! - я вернула женщине бланк, надеясь, что она заметит бриллиантовое кольцо на моем пальце, - Деньги не имеют значения!
Эх, всегда мечтала это сказать.
- Ребенок в состоянии ходить? - мое заявление пробудило в равнодушной тетке бодрую и участливую медсестру, - Необходима ли каталка или коляска?
- Коляска не помешает... - ответила я медленно, отворачиваясь от женщины с самодовольным видом.
Хотелось снова повысить голос, сказать этой бездарной медсестре, что моя мать тоже является труженицей медицинского учреждения, но, в отличии от кое-кого, она всегда бодра, весела и доброжелательна, но мне вмиг сделалось стыдно точно как и вчера, когда я посмела язвить ни в чем неповинной Ванессе.
Да еще и в присутствии Чарли! Что на меня нашло?!
Хотя, к черту все это! Клянусь богом, если бы меня сопровождал Дэниэл, простыми жесткими требованиями дело бы точно не ограничилось...
«Вы простите моего мужа, он не хотел убить вас помойным ведром... Ах, он такой темпераментный!»
Я преувеличиваю, конечно...
После того, как невоспитанная регистраторша кому-то позвонила, нас окружили суетливые санитары. Нет, подошел к нам только один — повелитель коляски, а все остальные забегали поблизости, расталкивая пациентов и тревожно оборачиваясь в нашу с Чарли сторону. Очевидное оживление персонала заставило меня занервничать: закралось неприятное чувство, что ничего серьезней кашля местные лекари еще не лечили.
Нас великодушно сопроводили к одному из пустующих кабинетов и раскланиваясь заверили, что доктор уже несется сюда со всех ног.
И действительно, не успела я усадить Чарли на столик для осмотров, как дверь снова распахнулась, впуская молодую женщину в ослепительно-белом халате. Живые, огромные карие глаза, блестящая, толстенная коса, смуглая кожа теплого оттенка и приветливая улыбка — все это заставило меня расслабится и забыть о недавнем неудовольствии, что доставила мне местная регистраторша, и тут же расположило к этой симпатичной женщине.
- Меня зовут доктор Мун, - улыбнулась она.
- Не... не... не... - тут же начал пищать Чарли, пытаясь отползти подальше.
- Доброе утро, - поздоровалась она с мальчком и тут же вынула из кармана леденец на палочке.
Чарли так просто сдаваться не собирался: он продолжал хныкать, но уже не так громко. Всем его вниманием завладела шуршащая упаковка, за которой скрывалась какая-то яркая штуковина.
- Это заключение в'гача, - я быстро протянула доктору бумагу, - Больше всего меня беспокоит возможная т'гавма головы и тугоухость... Ох, еще этот абсцесс на ноге... мальчик х'гомает.
Женщина быстро пробежала глазами по верхней части заключения и быстро закивала.
- Чарли? - к великому неудовольствию мальчика, доктор положила свои ладони на его плечи, - Привет, малыш.
Несчастный Чарли заерзал на месте, собираясь вот-вот заплакать.
- Не бойся, я не обижу тебя, - она говорила громко, то и дело прикасаясь к щекам пациента и буквально вынуждая его смотреть на нее, - Скажи-ка мне...
Тут она достала из кармана новый леденец, а из другого кармана фонарик.
- С кем ты пришел, Чарли? - спрашивала она, подсвечивая глаза мальчика фонариком, - Кто это?
Вытерпев процедуру и выслушав вопрос еще раз, Чарли отвернулся будто бы с обидой. Прежде практически безэмоциональный, малыш явно выказывал беспокойство, обиду и даже раздражение...
- Кто это, детка? Кто там? - доктор Мун погладила его плечо и указала рукой в мою сторону, - Это...
- Папа, - буркнул мальчик.
- Папа?! Ну ничего себе! - мягко рассмеялась женщина, - Я думаю, что это, скорее всего, мама!
Я не могла поверить своим ушам и глазам. Чарли удалось сказать новое слово и при этом, он, кажется услышал, о чем его спросила доктор Мун.
- Возможно вы заметили, миссис Паллетт, на левое ухо мальчик совсем глух, а вот правым отчасти слышит. Вот, когда я говорю, кажется, что он отворачивается — так он подставляет ухо, которым слышит лучше. Сейчас сложно сказать, врожденная ли это тугоухость, либо же последствия инфекции или травмы. Следует, конечно же, сделать рентген, томографию, аудиометрию, сдать анализы...
- Это поп'гавимо? - взволнованно спросила я.
- У нас имеется специалист, но сейчас она, к сожалению, отсутствует, - доктор Мун скривила рот, как бы говоря, что ей очень жаль, - Вы можете записаться на прием, скажем на завтра или послезавтра, или, если вас не затруднит вы можете остаться на какое-то время, а мы быстро свяжемся с ней и попросим приехать для встречи с вами.
- Конечно, конечно, мы можем остаться и подождать! Нет никаких п'гоблем! - улыбнулась я искренне, изо всех сил надеясь исправить в глазах госпожи Мун свой позорный статус высокомерной богачки, который на меня наверняка уже повесили местные медсестры,, - Я думаю, что как 'газ п'гишло в'гемя п'гогуляться и пе'гекусить.
- Отлично, тогда давайте завершим осмотр, - доктор ловко стянула с разволновавшегося Чарли рубашку и принялась осторожно ощупывать его синяки.
Мальчик то и дело принимался ерзать и хныкать, но все это, скорее всего, лишь от страха, потому что прикосновения доктора Мун казались мягкими и осторожными.
Во время осмотра, женщина сказала, что Чарли следует пока избегать сильных волнений, поэтому я должна подумать о возможности вызывать необходимых специалистов на дом. Также доктора интересовало, как у Чарли обстоят дела с личной гигиеной и не нужна ли ему срочная помощь стоматолога. Я ответила, что все в порядке, хотя от воспоминаний о сегодняшнем утреннем туалете, мне сделалось грустно. Чарли ужасно боялся описаться, но при этом приходил в ужас от вида унитаза, а заметив зубную щетку, широко открыл рот, не переставая при этом дрожать от страха. Должно быть он не имел ни малейшего желания демонстрировать мне свои зубы, но при этом ужасно боялся, что за неповиновение придется терпеть побои.
В голове тут же всплыло отвратительное лицо папаши мальчика — сумасшедшего санитара из дома престарелых, который, вероятно, уже механически выполнял вызубренный алгоритм гигиенических процедур.
Волосы, ногти, зубы и туалетные умения — со всем этим у Чарли проблем не было.
Как только пришло время бумажной работы, нас отпустили погулять.
От коляски я решила отказаться и несла Чарли на руках, склонив голову к его «счастливому» (функционирующему) уху. Окрыленная осознанием того, что Чарли все-таки может меня понимать, я щебетала о наших сегодняшних планах, об обеде, о походе в магазин и о предстоящем знакомстве с новыми врачами.
Но Чарли на все мои сопливые речи реагировал одинаково — мрачно глядел куда-то вниз, полностью меня игнорируя. На одно короткое мгновение я даже решила, что он уснул.
В крошечном, смежном с аптекой супермаркете, я нашла все, что могло бы помочь ребенку отвлечься, когда придет время снова переживать встречу с врачом: фруктовые конфетки, желейные червячки, леденцы на палочках, яркие буклеты о здоровье и цветастый флажок.
Мальчик тем временем стоял в стороне и с интересом оглядывал полку с какими-то пищевыми добавками для желающих превратить свое тело в огромную махину из мускулов.
Ох, он был так заворожен яркостью этих банок, что даже забыл про меня и неловко сбил стойку с презервативами и тестами на беременность.
- О, ничего страшного! - спохватилась леди в фартуке с символикой супермаркета, - Мой внук точно такой же! Очень любопытный мальчик!
- Извините, - подхватив Чарли и свои покупки, я быстро покинула магазин.
Хотелось бы мне объясниться с самой собой и оправдать свой невежливый побег, но мысли мои были совсем в другой стороне.
Оказавшись в моих руках, Чарли почему-то снова поник и сделался вялым и апатичным.
В голове тут же закрутились сцены из последних двух дней: вот Чарли сидит с Ванессой и сосредоточенно оглядывает овощи, вот Чарли изнемогая от любопытства принимает предложенные доктором Лэнгфилдом очки, вот Чарли с интересом шуршит леденцами в кабинете врача, а вот он занят рассматриванием розового порошка и крекеров для бодибилдеров...
И только лишь спасительница-похитительница Мэри Паллетт будто бы выключала в мальчике всякий интерес к жизни и свойственное детишкам любопытство...
Почему? Почему так? Что я сделала? Что во мне не так?
После небольшого обеда в ближайшем ресторанчике, мы поспешили вернутся в госпиталь, где нас уже искал взъерошенный врач-рентгенолог.
Несмотря на мои опасения, мужчина уверил меня, что переживать не о чем, потому как в его кабинете дети редко ведут себя беспокойно.
И действительно, весь процесс Чарли лежал смирно и не выказывал никаких волнений. Весь фокус был в том, что потолок врачебного кабинета украшали яркие краски: пестрый взрыв из облаков, радуг, звезд, неба, солнца, луны, птиц и улыбчивых персонажей из сказки про Питера Пэна — эта потолочная роспись мгновенно гасила в маленьких пациентах страх.
Помахав рукой на прощание, доктор протянул Чарли сласть — очередную конфету на палочке - новый экземпляр в коллекции леденцов мальчика.
Приключения на этом не окончились. Поскольку я уже заявила о себе, как о состоятельной госпоже истерического склада характера, среди персонала, судя по всему, начался серьезный чемпионат по подхалимству. Каждый, кто носил врачебную робу зашелся в льстивом бреду и всеми силами пытался угодничать. В особенности грузная дама-сурдолог-отоларинголог, которая, судя по виду, набегала по больнице пару километров в попытке найти нас, но при этом изо всех сил выдавливала из себя широченную улыбку.
- Итак, миссис Паллетт, я надеюсь, цель у нас с вами теперь общая: реабилитировать милого Чарли и попытаться подготовить его к первому классу начальной школы! - радостно вещала она, напоминая мне рыночного зазывалу, - Помочь ему восстановиться и наверстать упущенное!
- Это было бы п'гек'гасно, - в отличии от этой госпожи, я говорила совершенно искренне.
Мы переместились в кабинет этой дамы, где Чарли снова начал зажиматься и плакать. Находчивая женщина мигом вывалила ему на колени содержимое небольшой коробки, что стояла на ее столе. Цветастые пластыри с изображением зверушек, как выяснилось. И конечно же, жаба-доктор с испачканными помадой зубами сумела увлечь и отвлечь мальчика, в отличии от его глупой приемной матери, которая так и продолжала корчиться от желания вызывать к себе расположение и доверие малыша...
Боже, какая я злая. Что со мной не так?!
- Сегодня нам предстоит пройти очень интересную процедуру, которая называется Аудиометрия! Она поможет нам понять, почему уши Чарли работают не так, как нам хотелось бы, - клянусь богом, в обществе этой дамы я чувствовала себя ровесницей своего приемного сына, - Это совсем не страшно и не больно, и к тому же, очень быстро!
- Ча'гли пот'гебуется слуховой аппа'гат?
- Если причина его тугоухости в ушной инфекции, то можно обойтись и без него, хотя все зависит от степени поражения, понимаете о чем я? Но переживать не стоит! Скорее всего мы сможем примерить слуховой аппарат после того, как разберемся с этим противным сотрясением! А уже потом закажем для Чарли персональное слуховое устройство, как вам идея? - доктор подмигнула нам, - Но конечно же, сперва — аудиометрия и результаты рентгена и анализов!
Перед тем, как провести эту хваленую процедуру, доктор ходила вокруг Чарли и шепотом звала его по имени с разных расстояний (на этот зов он совершенно явно реагировал — вертел головой!), после чего осмотрела уши мальчика при помощи своих специальных медицинских приспособлений. И хоть выглядели они несколько устрашающе, Чарли и не думал отвлекаться от своих пластырей.
Аудиометрия все-таки не была такой уж быстрой процедурой, но и все те штучки, что сурдолог то и дело засовывала мальчику в уши, отвлекали его лишь на секунды.
Аппарат выдавал результаты, которые заставляли доктора хмуриться. Хмурая жаба сводила меня с ума своим скорбным молчанием.
- Все в по'гядке? - не выдержала я.
- О, миссис Паллетт, - доктор мгновенно оттаяла, - Еще мгновение, и я все вам объясню. В любом случае, переживать не о чем. Глухим Чарли не останется.
Когда принесли рентгеновский снимок с заключением, я напряглась и сделала глубокий вдох, готовясь выслушать вердикт врача. Так я просидела еще минут пять, ожидая, пока доктор перепишет заключение рентгенолога в свое чертово заключение...
- Доктор Лэнгфилд и доктор Мун написали о глухоте, но вы сами видели, мальчик слышит. Исследование показало, что у него есть небольшое расстройство, но он совершенно точно слышит, и-
- Но вчега он не слышал! - возразила я, - Мой муж- в смысле, докто'г Лэнгфилд, тоже звал Ча'гли по имени, но 'геакции не было!
- Возможно он не услышит тихого шепота, или-
- Да нет же, не может быть, он... - я выдохнула и повернулась к мальчику, - Ча'гли.
Никакой реакции.
Госпожа сурдолог нахмурилась и прикусила нижнюю губу своими розовыми зубками.
- Я думаю, Чарли требуется психиатр...
P.S Почему же Чарли не слышит Мэри? Может дело в ее акценте?
Он игнорирует ее потому, что не понимает и боится?Как только у меня будут картинки, появится вторая часть! Спасибо за внимание, надеемся, вам понравилось! Делитесь мыслями.
Спасибо. Пожалуйста.
Инженю
Гуру
А может,его мать была француженкой? Или просто картавила? Интереснейшая серия.Ариана осталась Арианой(Не помню,когда в последний раз думала о ней,как об Ариане,а не оМэри) Жду вторую часть
La Amante
Почетный участник
Понятно, значит Мэри возможно пойдет на работу к Пати, и там встретит Флоренс. Логично, ведь девочка картавит.
Посмотрела на обложку, и так интересно стало, как произойдет знакомство детишек, которым предстоит стать соулмэйтс, братом и сестрой, друзьями... И вообще, как получится так, что Флоренс окажется в доме у Дэни и Мэри?
У Чарли прямо-таки любовь к пташкам(взаимная, видимо), уже второй раз видим как он с ними играет! Тоже вспоминается обложка, Мэри с канарейкой.
А вот почему он не слышит Мэри и вообще игнорирует ее, не понимаю. Догадок нет.
Спасибо большое!
Ах да, еще порадовало то, что Мэри дважды вспоминала Дэниэла и дважды называла его своим мужем, забыв упомянуть слово "бывший"
.
Посмотрела на обложку, и так интересно стало, как произойдет знакомство детишек, которым предстоит стать соулмэйтс, братом и сестрой, друзьями... И вообще, как получится так, что Флоренс окажется в доме у Дэни и Мэри?
У Чарли прямо-таки любовь к пташкам(взаимная, видимо), уже второй раз видим как он с ними играет! Тоже вспоминается обложка, Мэри с канарейкой.
А вот почему он не слышит Мэри и вообще игнорирует ее, не понимаю. Догадок нет.
Спасибо большое!
Ах да, еще порадовало то, что Мэри дважды вспоминала Дэниэла и дважды называла его своим мужем, забыв упомянуть слово "бывший"
.
Salem
Новичок
Как я рада новой серии )))) Ура, товарищи!
по существу - мне кажется, что Чарли очень своеобразный ребенок. когда дети в течение какого-то времени подвергаются насилию, испытывают дискомфорт в общении, они учатся закрываться от проблем. например, когда им не хочется слышать обращенных к ним слов, они просто "выключают звук". или, что будет более правильным описанием, уходят в себя, словно отгораживаются от окружающих. по-моему это измененная версия детской игры - "закрыл глаза - я никого не вижу, и меня никто не видит". но, честно говоря, не понимаю, почему это распространяется на Мэри... как вариант предположу, что из-за ее чрезмерной опеки и "щебетания". как я уже писала раньше - это нервирует и раздражает, когда опека такая непрерывная и навязчивая. особенно для малыша, который привык быть сам по себе...
И еще должна заметить, что многие приемные родители, принимая в семью малыша впервые, очень переживают и какое-то время не могут найти правильный подход к ребенку. они слишком пристально наблюдают за ним, пытаясь уяснить его привычки, интересы (и это можно понять) - но это смущает малыша, учитывая, что человек этот для ребенка совершенно чужой пока... он не уяснил для себя как ему общаться с новым человеком, который теперь постоянно находится рядом. нужно немного времени чтобы обе стороны привыкли друг к другу, так сказать, "притерлись". может, этим отчасти тоже объясняется "внезапная" глухота Чарли.
В любом случае много мыслей - вопрос только какие окажутся правильными... Ждем разъяснений в следующих сериях
по существу - мне кажется, что Чарли очень своеобразный ребенок. когда дети в течение какого-то времени подвергаются насилию, испытывают дискомфорт в общении, они учатся закрываться от проблем. например, когда им не хочется слышать обращенных к ним слов, они просто "выключают звук". или, что будет более правильным описанием, уходят в себя, словно отгораживаются от окружающих. по-моему это измененная версия детской игры - "закрыл глаза - я никого не вижу, и меня никто не видит". но, честно говоря, не понимаю, почему это распространяется на Мэри... как вариант предположу, что из-за ее чрезмерной опеки и "щебетания". как я уже писала раньше - это нервирует и раздражает, когда опека такая непрерывная и навязчивая. особенно для малыша, который привык быть сам по себе...
И еще должна заметить, что многие приемные родители, принимая в семью малыша впервые, очень переживают и какое-то время не могут найти правильный подход к ребенку. они слишком пристально наблюдают за ним, пытаясь уяснить его привычки, интересы (и это можно понять) - но это смущает малыша, учитывая, что человек этот для ребенка совершенно чужой пока... он не уяснил для себя как ему общаться с новым человеком, который теперь постоянно находится рядом. нужно немного времени чтобы обе стороны привыкли друг к другу, так сказать, "притерлись". может, этим отчасти тоже объясняется "внезапная" глухота Чарли.
В любом случае много мыслей - вопрос только какие окажутся правильными... Ждем разъяснений в следующих сериях
innesty
Гуру
Но ведь на голоса врачей он реагировал)а на голоса Мери и Дени ноль внимания.
Salem
Новичок
не могу не согласиться, это странно... и, честно говоря, почему именно Дэни и Мэри - совершенно ничего не приходит в голову )
Мarat
Гуру
Инженю, вполне возможно, но Чарли своей матери никогда не знал. Это, по-моему уже упоминалось ранее и еще будет упоминаться впереди
Спасибо за отзыв!
La Amante,
.
Спасибо за отзыв!
Savona,
Ариана начала учить английский в 14 лет+ еще учить испанский по школьной программе. Тут уже все от способностей зависит.
Кто-то говорит на нескольких языках и в придачу может блестяще пародировать любые акценты, а кто-то на своем родном языке не умеет внятно разговаривать.
Спасииибо за отзыв!
Дарида, а когда Дэни позвал его тем же утром, предлагая двигаться за ним следом? Он услышал? Или просто понял?
nati, это тебе спасибо! Рады, что понравилось!
Salem,
Спасибо огромное за такой подробный и интересный отзыв!
innesty, зззавтра
~~~
Я дико извиняюсь за задержку.
Мы решили кое-что поправить в тексте и добавить картинок. Я думал, что это будет небольшая часть, а оказалось, что она размером с целую серию.
Сейчас уже все почти готово, но выложить часть мы решили завтра вечером.
Спасибо за терпение и понимание!
Спасибо за отзыв!
La Amante,
Кстати, никому тут не всопминаются бредни Эмили Бутчер? В частности о том, почему Пати Салливн единственная из всех похищенных(если не считать Арианы) спаслась из плена Фанатки, и почему Дин Нолан не попал к своему развратному дедуле?
это мое пристрастие к этим птичкам - хочется их везде втыкать. Но, конечно, интересно, что оказавшись вблизи Чарли пташки становятся ручными
.Спасибо за отзыв!
Savona,
Рентген делается лишь для для проверки черепушки на предмет трещин и прочего ужаса. Перелом основания черепа вполне может являться причиной глухоты. А основываясь еще и на результатах собственных исследований и проанализировав поведение мальчика, она вполне могла порекомендовать психиатра. Возможно она решила, что у Чарли серьезное поражение психики, требующее особенного специалиста и медикаментов.
Это совершенно естественное явление для двуязычных людей. Дети растущие в двуязычных семьях, обычно(но не всегда) говорят хорошо на обоих языках и не имеют проблем с произношением, но вот ребенок выросший в семье в которой говорят на одном языке, а потом вынужденный учить второй (скажем при переезде, или даже просто в школе) будет, скорее всего, иметь проблемы с произношеним. Чем раньше ребенок начинает учить другой язык, тем больше у него шансов иметь хорошее произношение.
Ариана начала учить английский в 14 лет+ еще учить испанский по школьной программе. Тут уже все от способностей зависит.
Кто-то говорит на нескольких языках и в придачу может блестяще пародировать любые акценты, а кто-то на своем родном языке не умеет внятно разговаривать.
Спасииибо за отзыв!
Дарида, а когда Дэни позвал его тем же утром, предлагая двигаться за ним следом? Он услышал? Или просто понял?
nati, это тебе спасибо! Рады, что понравилось!
Salem,
Вполне возможно, что она действительно серьезно напрягает мальчика своей буйной заботой, но мы, все-таки, знакомы с ребенком только лишь два дня - слишком уж короткий срок для выводов. Может ли оказаться так, что "внезапная" глухота Чарли - просто совпадение, просто случайно происходит с ним в присутствии Мэри? Возможно Чарли впадает в свой глухой ступор, и в другие моменты, просто ни Мэри, ни мы с вами этого пока не видели.
Совершенно верно, и это очень интересная тема. Об адаптации ребенка в новой среде, среди новых людей и вообще психическом здоровье детей переживших насилие и пренебрежение, будет очень много в следующей части.
Спасибо огромное за такой подробный и интересный отзыв!
innesty, зззавтра
~~~
Я дико извиняюсь за задержку.
Мы решили кое-что поправить в тексте и добавить картинок. Я думал, что это будет небольшая часть, а оказалось, что она размером с целую серию.
Сейчас уже все почти готово, но выложить часть мы решили завтра вечером.
Спасибо за терпение и понимание!
innesty
Гуру
ну тут вроде не малую роль сыграл Эйдан,не помню только что именно она поэтому поводу говорила)(эх надо перечитать фанатку).
Может потому что Чарли и сам как маленький дикий зверек)Кстати,ведь по моему,его пришибленный на голову отец называл его Чакки,или я путаю что то?
Главное выложите)Чем дольше маринад,тем насыщеннее вкус)
Helgaleinchen
Гуру
О, этот момент я хорошо помню. Эмили - в образе Херни - говорила, что Пати и Дин должны сыграть важную роль в судьбе Принца.
Я пока не буду комментировать серию, дождусь второй части. И кстати, с Первым днём весны Вас, дорогие авторы и читатели! ♥
Мarat
Гуру
innesty,
.
. Тебя тоже с первым днем весны! Спасибо!
Helgaleinchen,.
Savona,.
~~~
Через час
.
Чак и Чакки - вариант сокращения имени Чарльз. Ну и Чарли тоже.
я тоже так думаю
.Я люблю Гарфилда
. Тебя тоже с первым днем весны! Спасибо!Helgaleinchen,
Да, правильно. Кроме этого раза, она больше и не упоминала этот момент, не объясняла как и зачем Пати и Дин ему пригодятся
.Спасибо большое, очень приятно! Тебя тоже с первым днем весны!
Savona,
Это была отсылка к кукольному домику. Как именно Пати и Дин повлияют на судьбу принца, мы узнаем уже в этой истории
.~~~
Через час
.
Мarat
Гуру
Серия Седьмая. Часть вторая.
Серия Седьмая. Часть вторая.
Мэри Паллетт.
Balam Acab- Oh, Why
Оказавшись в машине, я все-таки достала новехонькую медицинскую карту Чарли, всего за один день сделавшуюся пухлой (вероятно, это липкий леденец нагло вклеился между страниц). Доктор Лэнгфилд накануне избавил меня от необходимости вникать в написанные им закорючки, и великодушно объяснил всё на пальцах, но я несказанно оскорбилась увидев вместо знакомой неразборчивой каллиграфии четкие печатные буквы. Либо бывший муж решил поглумиться надо мной, либо просто из жалости к моей беспомощности написал все свои термины издевательски разборчиво, как для неумеющей читать младшеклассницы.
В любом случае, я практически поняла о чем говорилось в заключении. Дэниэл написал, что мальчик глух. Ровно то же самое написала доктор Мун, несмотря на то, что Чарли реагировал на ее речь... и словно громким ответом на эти заключения предстали ярко-красные цифры и буквы - результаты аудиометрии, которые показывали, что у ребенка имеется некоторое расстройство слуха, но исключается глухота.
- Ча'гли, - позвала я.
Чарли приклеивал пластыри к своим штанам и, казалось, действительно меня не слышал.
Лишь в этот момент я поняла, что совершенно не знаю, как помочь мальчику. Внезапно мне стало ясно, что на уровне сердечном и в плане эмоциональной связи я далека от этого ребенка точно так же, как и в кровной, в родственной близости. Я ему не мать. Я его не чувствую, не знаю, не понимаю.
Мы как две невидимки спрятавшиеся в маленькой машине в солнечный, погожий денек. Он не видит меня, я не вижу его. Даже мой автомобиль, вероятно, не чувствует нас.
Пусто.
Нажав на газ, я двинулась в сторону ближайшей школы.
Для удобства, в некоторых небольших городках детские сады располагались специально вблизи младших школ, чтобы родителям не приходилось ежедневно объезжать всю округу для сбора всех своих детишек. И здесь я не прогадала: Берлингтонский детский сад располагался прямо напротив младшей школы.
- Ча'гли? - новая попытка заговорить с мальчиком, - Ча'гли, ты слышишь меня?
Я изо всех сил запрещала себе тревожиться, но все-таки в момент, когда Чарли вылезая из машины не заметил протянутую ему руку, сердце мое загудело противной болью отчаяния.
По счастливому стечению обстоятельств, именно в момент нового прилива беспокойства, я оказалась вблизи того места, где меня могли успокоить и утешить словами «конечно, это нелегко» или «ты не первая, кто пребывает в такого рода отчаянии» - возле детского сада.
У входа смирно стоял бдительный дедуля с полицейским значком, но мы его совершенно не заинтересовали. Подумаешь, очередной местный воспитанник с нервной родительницей — таких вокруг полно.
Да, детей было много. Именно в момент движения против потока родителей с детишками, я поняла, что это, вероятно первый раз, когда Чарли видит своих ровесников в таком количестве. Напуганный малыш пробудился от своего ступора, широко открыл глаза и крепче прижал к себе любимую игрушку. Глаза его цеплялись за каждого встречного малыша, а губы то и дело шевелились в беззвучном «пап».
Мое сердце сжалось от жалости. Тупой папаша лишил бедняжку радости общения, дружбы, игр...
- Мэри! - широченная улыбка появилась на лице Пати, когда она заметила меня в дверном проеме, - Ох, прости! Дай мне пару минут!
Мы с Чарли отошли в сторону от порога, возле которого толпились разгоряченные родители. Никто не смел переступать линию отделявшую группу от холла, но каждый нервно дергался, подаваясь вперед резкими рывками, словно спортсмен, ожидающий команды «марш!». Уморительное зрелище.
Патрисия сдерживала толпу одним лишь жестом — поднятой рукой, при этом строго и сосредоточенно наблюдая за тем, как маленькие воспитанники самостоятельно укрощают свои шнурки, завязки и липучки.
Воссоединившись, дети и родители двинулись к выходу, а нас с Чарли пригласили войти.
- О, добро пожаловать, мистер, - улыбалась Пати, пронзительно заглядывая в глаза Чарли, - Как дела?
- Это Ча'гли, - представила я мальчика, вспомнив, с какой осторожностью следует говорить о его трудностях, - Он пока болеет и немножко стесняется 'газгова'гивать. П'гавда, Ча'гли?
- Чарли, взгляни-ка, у нас есть настоящая пожарная машина! - Пати смело обхватила плечи мальчика и театрально ахая, усадила его на пол, поближе к игрушкам, - Она даже плюется водой, представляешь! Псык! Вот это прикол!
И конечно, игрушка заинтересовала Чарли: он пару раз опробовал брызгающие, визжащие и шумящие функции пожарной машины, после чего принялся самозабвенно обклеивать колеса своими пластырями.
- Ты что, прямо из Нью-Йорка сюда приехала? Ко мне? - изумилась девушка, махая рукой на детский столик вблизи Чарли, предлагая мне присесть.
- Нет-нет, я живу здесь недалеко, в Ма'гблмаунте. А Ча'гли... социальная комиссия назначила меня его опекуном, - выпалила я, надеясь скорее перейти к главному, - Па'гу дней назад я нашла его в хижине, в лесу... Не слышала об этом?
- Кажется, по радио что-то говорили о случае пренебрежения... - Пати на секунду нахмурилась, после чего махнула рукой, - Но знаешь, я никогда не слушаю такие новости. Страшно. Просто скажи мне, что все закончилось хорошо. Чарли в порядке?
- Я не знаю, не уве'гена, - вздохнула я, - У него наблюдаются незначительные п'гоблемы со слухом, синяки, ссадины... но почти ничего се'гьезного. Зато его психическое здо'говье... Он ведь четы'ге года п'говел в лесной хижине, где его из'гедка навещал единственный 'годственник - чокнутый отец.
- Господи, - прошептала Пати, широко раскрыв глаза от ужаса.
- Он всего боится, почти не 'газгова'гивает... иногда впадает в какой-то ст'ганный ступо'г. Мне даже жутко становится, - прошептала я, - Я сове'гшенно не знаю как к нему подойти, как помочь так, чтобы он не пугался и не шагахался от меня...
- Ох, Мэри, прошло ведь всего два дня... Естественно, что мальчик переживает и замыкается. Не будет ничего удивительного, если через пару дней все станет еще хуже, - пожала плечами Пати, - Главное — терпение и любовь. Вопрос его реабилитации и адаптации к нормальному миру не решится за пару недель... это долгая работа, понимаешь? Это может занять годы.
- Ты когда-нибудь сталкивалась с подобным?
- Ну, конечно, у меня были малыши, чьи сложности с адаптацией в коллективе и речевые проблемы — были результатом родительского пренебрежения и невнимания, но в конечном итоге, общими усилиями нам удавалось развить речь и адаптировать ребенка в социуме, - спокойный взгляд Пати то и дело возвращался к играющему на полу Чарли, - Не слышала историю о Джини?
Я покачала головой.
- В семидесятом году власти обнаружили дикую девочку — Джини, которая провела тринадцать лет в абсолютной темноте, в своей спальне, подвергаясь издевательствам отца. Он привязывал ее к стульчику с горшком, одевал на девочку подгузники, держал ее в железном вольере, кормил детским питанием, а за попытки разговаривать бил палкой и бросался на нее изображая собаку...
- Какой кошма'г... - прошептала я едва дыша, - Т'гинадцать лет? И что случилось с девочкой потом?
- Ох... знаешь, это грустная история. Конечно, многих специалистов заинтересовал «дикий ребенок», но достичь им удалось немногого... Джини так и не сумела адаптироваться. Она и сейчас живет в доме инвалидов для умственно-отсталых... Я писала о ней работу, когда училась...
У меня просто не было слов. Ранее я содрогалась от мысли, что Чарли мог бы до сих пор сидеть привязанным в той комнате, но теперь в воображении нарисовалась куда более страшная картина: бедный мальчик мог бы сидеть там еще целое десятилетие, с каждым годом превращаясь во все более и более безнадежного дикаря...
- Мэри, послушай, - Пати взяла мою руку в свою, вероятно заметив, как побледнели мои щеки, - Посмотри на него... Смотри, он понял как работают механизмы разбрызгивателя и сирены, и пока мы разговаривали он дважды сворачивал и разворачивал пожарный шланг... он посадил свою игрушку и катает ее... - шептала подруга, - Он смышленый мальчик, он сумеет адаптироваться к нормальной жизни... Нужно только терпение, время и люб-
Из глубин игрового зала раздался глухой стук. Мне показалось, что что-то упало.
- Боже, - судорожно вздохнула Пати заметив у дальнего окна маленькую девочку с густой копной рыжих волос.
- Я случайно, - негромко ответила незнакомка, не потрудившись даже повернуться к нам. Ее маленькая нога ловко толкнула упавший табурет, возвращая его в исходное положение.
- Бемби, дорогая, ты так и не сказала мне днем, почему мама не забрала тебя из школы, - осторожно обратилась к ней Пати, - Она сказала мне, что сегодня днем тебя ожидают в кабинете стоматолога...
- Она п'гидет, - кратко кивнула девочка, все еще глядя в окно, - Ско'го.
Пати взволновано посмотрела на часы и тяжело вздохнула.
- Школьница? - спросила я шепотом, - Ты п'гисмат'гиваешь за ней?
- Вообще-то она занимается у меня только два раза в неделю, но после школы всегда приходит сюда обедать и делать домашнее заданее. Моя бывшая сокурсница является какой-то дальней родственницей матери Бемби, и она попросила меня помочь... вот и...
- Ее мать 'габотает допоздна? Девочка из бедной семьи? - прошептала я, заметив неаккуратный шовчик на колготах девочки.
- Ну да, она работает еще и вдали от города, на каком-то рыбном комбинате, - Пати устало вздохнула, - Постоянно опаздывает. Иногда вообще не приходит, а за дочкой присылает своих ухажеров. Бемби как-то неделю у меня жила, пока не вмешались социальные службы... Каждый раз грожу ее матери полицией, но после того случая мне так не хочется, чтобы девочку снова помещали во временные семьи и подвергали допросам...
Словно загипнотизированная, я глядела на эту маленькую призрачную девочку в болотном пальто. Неподвижная, словно королевский гвардеец стоящий на карауле, она продолжала смотреть в даль видимой за окном дороги. Она не переминалась с ноги на ногу, ни на что не облокачивалась, и казалось даже, что она не дышит. Ее присутствие было совершенно неощутимым.
Мне почему-то ужасно захотелось посмотреть в ее лицо, снова услышать деловитый говор. Даже если забыть о рыжей гриве, в девочке я упорно видела саму себя. Точно как и милая Бэмби, маленькая Мэри Паллетт ожидала в детском саду свою опаздывающую мать и пристально глядела в даль дороги, боясь лишний раз моргнуть.
- Моя мать тоже частенько забывала п'го меня... - мысли почему-то решили вырваться наружу.
- О, - Пати сочувственно погладила мою руку, - Хочешь познакомиться? Очень хорошая девочка.
Не успела я и обдумать предложение, как подруга встала со своего места и быстро двинулась к ребенку. Обеспокоенно оглядев занятого фарами пожарной машины Чарли, и убедившись в том, что он не встревожен и не скучает, я поднялась и пошла следом за Пати. Перспектива познакомиться с этой девочкой почему-то была настолько волнительной, что у меня взмокли ладони.
- Эй, не хочешь выпить чаю?
Бемби отказалась от предложения преподавательницы.
- Знаешь, ко мне пришла старая подруга. Она из Франции, представляешь? И она здорово рисует. Хочешь познакомиться?
И тут девочка обернулась, и с абсолютным безразличием посмотрела мне в глаза.
Меня оглушило какое-то необъяснимое, тяжелое чувство, вынудившее меня вскинуть руку и вытащить шпильки из пучка на затылке. Я твердо убеждена, что это было какое-то несознательное желание показать себя получше, обратить внимание девочки на схожесть наших волос, цвета глаз, веснушек, алой помады на губах...
- П'гивет.
... акцента...
Передние зубы девочки не были доступны моему взгляду: вместо ряда молочных жемчужин виднелись какие-то проволоки, металлические вставки и камешки. Не знаю, что случилось с Бемби, но во рту у нее, казалось, были и пластинки, и брекеты, и даже какой-то ядовито-зеленый фиксатор на нижней челюсти.
- Меня зовут Мэ'ги.
- А там кто? - девочка кивнула в сторону Чарли.
- Это Ча'гли.
- Ты его мама?
- Нет, Бемби. Мэри за ним присматривает, - ответила Пати вместо меня, - У Чарли нету мамы, поэтому Мэри выполняет роль его мамы.
- Ты иг'гаешь с ним в маму? - хмуро спросила девочка.
- В'годе того...
Пати старательно избегала слова «приемная мама» - как оказалось, даже упоминание о приемных родителях, няньках или социальных педагогах могли нешуточно расстроить Бемби. Несмотря на то, что смышленая девочка явно поняла, что я и есть та самая «приемная», настроена она была скорее нейтрально, чем враждебно.
Заинтересовавшись гостями своего логопеда, девочка все-таки отплыла от окна и грациозно уселась возле Чарли, даже не удостоив его взглядом. На ее лице мелькнула какая-то надменность: должно быть, она посчитала, что играть с кем-то младше себя, да еще и с мальчишкой — ниже ее достоинства.
- И... ты и сегодня забе'гешь ее к себе домой? - спросила я осторожно.
Пати тяжко вздохнула.
- Не следует ли все-таки сообщить в полицию? Что это за 'годители, кото'гые забывают о 'гебенке на целую неделю? - я повернулась к детям, - Может с мате'гью что-то случилось сегодня...?
- Ох, кошмар... не хочу даже думать...
- Не думай. Лучше скажи мне, Бемби — это...? Это сок'гащение?
Поймите правильно, хрупкая и большеглазая девочка действительно очень походила на маленького олененка из диснеевского мультфильма, но в моем представлении, мать, которая нарекает дочь именем «Бемби» - либо очень смела и экстравагантна, либо легкомысленна, либо просто глупа...
- Это прозвище. Ее так называла бабушка, - ответила Пати тихонько, - Мать родила ее дома и сразу же сбежала... Бабушка и дедушка назвали внучку Флоренс. Дед умер, когда девочке был год, а бабушка еще спустя два года. Сначала малышку взяли соседи — молодая пара, но тут появилась мамаша и потребовала ребенка обратно... Но знаешь, говорят, что она просто из вредности забрала Бемби. У матери с этой молодой соседкой были какие-то личные счеты...
- И что тепе'гь? Мать у нее совсем безответственная?
- Ты видела, что у девчонки во рту? - фыркнула Пати, - Год назад она попала в больницу с травмой головы, переломом нижней челюсти, травмой верхней челюсти и глаза... Не знаю точно, что случилось, но в дело вмешалась полиция, всех «папочек» девочки арестовали...
- Какой ужас...
- Тогда ее мать ужасно перепугалась и взялась за ум. Нашла себе вторую работу, разогнала свой притон, сделала ремонт в комнате Бемби, водила ее к хорошим врачам, сумела помочь девочке догнать сверстников по школьной программе, но... - Пати покачала головой, - Недолго длился этот всплеск материнских чувств...
- А как же социальные службы? 'газве не в таких случаях они бе'гут дело под ст'гогий конт'голь?
- Да, социальный работник навещает семью, но по всей видимости, он пока не нашел повода изъять девоч-
- Отдай ее мне.
Ну вот, Паллетт! Черт тебя дери, не могла держать язык за зубами! Можно подумать Патрисию очень интересуют твои нездоровые фантазии! Уходи прочь и мечтай о своих глупостях дома, сумасшедшая дура!
- Чего? - опешила Пати.
- Я се'гьезно гово'гю, отдай ее мне, - шептала я, словно маньячка, - Мне ведь дове'гили Ча'гли, у нас большой дом и я смогу заботиться о н-
- Подожди-подожди-подожди! Как это «отдай»? Мэри, я простой воспитатель, я не могу просто отпустить свою воспитанницу!
- Так давай вызовем полицию! - радостно предложила я.
- Подожди, Мэри, я понимаю почему и из-за чего ты так мгновенно к ней прониклась, - Пати взяла мои руки в свои и тепло улыбнулась, - Но ты должна понять, что девочка не сирота. Ко всему прочему, она очень трудный ребенок.
- Не сомневайся, я подхожу ей, Пати!
- Послушай, а как же Чарли? Ты полчаса назад тревожилась из-за его состояния, а теперь готова взвалить на себя второго тяжелого ребенка, - Пати упрямо пыталась вразумить меня, - И это еще не все! Мамаша будет до последнего биться, но дочку никому не отдаст!
Пати была права, конечно. Не факт, что Чарли будет хватать одного лишь моего внимания и моей заботы; вполне вероятно, что ему будет требоваться еще и второй родитель — мужчина, отец — кто-то, кого я ему предоставить смогу уже с трудом. А тут еще и «сестра», которой тоже требуется любовь и забота...
Я одна. И я пытаюсь навесить на себя тяжелое бремя, взвалить на себя огромную ответственность, усложнить свою жизнь... Должно быть у меня крыша поехала.
Но в горле рос ком, а по спине бежали мурашки, от одной только мысли, что мы уйдем оставив Бемби здесь...
Я не могу уйти.
Я просто не могу уйти.
Черт знает что!
Пати не выдержала моего напора и согласилась сообщить о факте пренебрежения, при условии, что делом будет заниматься не абы кто, а дорогой мистер Лэнгфилд. К счастью, мой милый бывший свекор не торопился возвращаться в Нью-Йорк, и находился всего в паре часов езды от нас — что я тоже сочла неким знаком.
- Пати сказала, что мать девочки ведет амо'гальный об'газ жизни, несмот'гя на то, что за ней наблюдают социальные 'габотники. И вот, сегодня она должна была заб'гать дочку из школы, чтобы сводить ее к в'гачу, но не явилась... - шептала я в трубку, - Мы с Пати пе'геживаем из-за того, что с мате'гью девочки что-то случилось...
- Хорошо, я пришлю полицейских и социального инспект-
- Ник, пожалуйста, Пати очень хочет, чтобы именно ты об'гатил внимание на это дело, - шептала я, а взволнованная подруга стояла рядом и нервно грызла свою нижнюю губу, - Это уже не пе'гвый случай.
- Хорошо, через пару часов мы с шерифом зайдем к Пати домой. Ребенка заберет соц-
- Пожалуйста, Ник, позволь мне ее заб'гать, - выпалила я неразборчивым шепотом.
- Ох, Мэри... - устало вздохнул Ник. О, это был не тот вздох, вроде «как мило, Мэри, ты просто ангел милосердия», а другой, вроде «опять ты со своим дерьмом!»...
- Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, - шептала я, словно одержимая, - Ее ведь все 'гавно куда-то оп'геделят на сегодняшнюю ночь, ве'гно? Почему нельзя отдать ее мне?
- Мэри, это решаю не я, ты же знаешь.
- Ты можешь повлиять на социального инспекто'га!
Он помолчал с пару секунд, после чего снова устало вздохнул и добавил:
- У меня будут проблемы из-за тебя.
Мистер Лэнгфилд предположил, что ситуацию можно считать экстренной, и позволил Пати передать воспитанницу в руки мадам Паллетт, добавив, что мое обновившееся положение приемной матери с двумя детьми продлится лишь до завтрашнего утра. Мне же он четко разъяснил, что это никакое не «временное опекунство», а просто экстренная мера, поскольку ребенку нужно было уже ужинать, принимать вечернюю ванну и готовиться ко сну.
Я сообщила Бемби, что мы уходим, и набрала в грудь побольше воздуха, собираясь пуститься в объяснения, но девочка повиновалась и двинулась к выходу, не задавая вопросов. Конечно, она была ужасно расстроена и взволнована, но своим беспокойством делиться не торопилась.
Свежий вечерний воздух принес мне протрезвление. Конечно, если бы я была многодетной мамашей с большим опытом и разбушевавшимися на фоне множественных родов и беременностей гормонами, порыв забрать несчастную забытую всеми девочку не казался бы таким странным, но какого черта этот ненормальный приступ материнской любви случился с Мэри Паллетт?
О, неужели дело только в том, что маленькая одинокая Флоренс так сильно напомнила мне о собственном детстве и долгих часах проведенных у окна...?
И все? Только из-за этого?
Из-за этого я увела эту девочку, которая меня даже за руку боится взять?
- Эй, это всего на один день, - улыбнулась я, глядя на то, как моя новая подопечная сжимает в своей ладони кулачок Чарли. Держаться за меня она отказалась, но идти одной ей было, вероятно, страшно, поэтому она схватилась за мальчика.
- Где моя мама? - первые переживания прошли, и Бемби решилась задать тревожащий ее вопрос.
- О, ты же знаешь, что она 'габотает далеко отсюда? Похоже, что на заводе случилась какая-то п'гоблема и твоя мама немного занята сегодня, - ловко соврала я, хотя тут же задумалась о том, что двадцать лет назад, будучи пятилетней девочкой, я бы ни за что не поверила в такую версию, - Не пе'геживай.
- Я не хочу с тобой иг'гать как он, - девочка кивнула на забирающегося в машину Чарли, - У меня есть своя мама. Не п'гиемная. Настоящая. Я не хочу с тобой иг'гать, - повторила она и быстро вынула черные четки из своей маленькой сумки, - Ты похожа на дьявола.
Я ничего ей не ответила только потому, что не знала что ответить.
Весь путь до дома я чувствовала, как в груди разрастается неприятное чувство паники. В самом деле, кого я пытаюсь обмануть? Я понятия не имею, как найти подход к детям пережившим трудности, не знаю как с ними разговаривать, как их успокаивать...
Черт знает, может я даже хуже мамаши Флоренс и папаши Чарли...? Что если моя неопытность может только навредить детям?
Но голос эгоизма был таким же громким, как и голос совести.
Им нужна любовь. Понимание того, что они любимы и нужны.
А я-то, будьте уверены, могу любить сильнее и искреннее, чем какая-нибудь рядовая приемная мамаша.
Тьфу.
К моменту прибытия к особняку в Марблмаунте, девочка несколько смягчилась и, похоже, что перспектива провести с нами какое-то время больше не казалась ей такой уж тухлой. Не желая радоваться раньше времени, я списала ее изменившееся настроение на усталость и голод.
В доме было пусто, Дэниэл и Ванесса еще не вернулись из своей поездки по магазинам, что не могло не обрадовать меня — встречаться с ними и объяснять наличие у меня второго ребенка — совершенно не хотелось.
- Эй, - позвала меня Бемби, кивнув в сторону Чарли. Хоть и прихрамывая, мальчик самостоятельно преодолел подъездную дорожку и поднял ногу, намереваясь подняться на крыльцо.
- Ча'гли, секундочку! - крикнула я, и быстро юркнула в машину, чтобы забрать забытую в ней сумку с документами.
Все лучше и лучше, не правда ли? Чарли сам покинул машину и двинулся к знакомому месту, вероятно поняв, что это — его дом.
Флоренс быстро догнала и перегнала его, намереваясь преградить дорогу ко входной двери. Она хмурилась, дула алые губы, сложила руки на груди и глядела на Чарли сурово, как взрослая.
- Кто 'газрешил убегать? - поинтересовалась она.
К тому времени, как я сама достигла крыльца, девочка сказала Чарли кое-что еще:
- Да и не нужны мне твои конфеты!
Я машинально тряхнула сумкой, чтобы убедится, что все конфеты и леденцы внутри. Там, куда я их положила, когда мы с Чарли покидали госпиталь.
Как только мы оказались в доме, мальчик сразу же направился в сторону фортепианной комнаты, чем вызвал новое неудовольствие своей временной сестры:
- Эй, эй! Опять убегает! - обратилась она ко мне, с возмущением в голосе, после чего окликнула Чарли, вероятно решив, что я за детьми присматривать не умею, - Чагли!
- О, нет-нет, там го'гшок. Ему очень н'гавится 'гасписной го'гшок, что стоит в фо'гтепианной комнате. Хочешь посмот'геть, Бемби?
Услышав про вожделенный объект, Чарли снова предпринял попытку уйти из холла. Удачную в этот раз.
Я, конечно, тут же направилась за ним, поскольку планировала держать этих двоих в поле своего зрения, но заметив то, как Чарли удобно уселся у окна, я решила, что смогу оставить его так на минутку, на время, пока буду помогать Флоренс снимать пальто.
Не тут-то было. На обратном пути в меня врезалась огромная черная фигура — мой бывший муж, который не постеснялся выкручивать мои руки и дергать меня куда-то. Этот мерзкий подонок втолкнул меня прямо в темный туалет напротив входа в фортепианную комнату и по-настоящему громко гавнкул мне в лицо:
- Ты себя гребаной Анжелиной Джоли возомнила?!
- Возьмите себя в 'гуки, сэ'г! - зашипела я, отталкивая от себя этого урода, - Где ваши мане'гы?! Какого х'гена вы вы'гажаетесь в п'гисутствии дамы?!
Чего это на него нашло?!
- Ты сумасшедшая! - он с силой ткнул себя пальцем в висок, - Кем ты себя возомнила?!
- Я-
- Нет-нет, послушай-ка меня, - он улыбнулся, хотя все его лицо дрожало от гнева, - Ты думаешь, что это игрушки? Просто сломанные, выброшенные и никому ненужные, так? Ты думаешь, что это как кошку подобрать с улицы, так? Накорми ее, обогрей, приласкай, и все — вы семья? Черта с два, Мэри! Это гребаные дети! Это чертовы дети, мать твою!
- Я понимаю, что это дети! И я понимаю, что к ним нужен особенный подход! - зашипела я в ответ.
В дверь постучали.
Ванесса все-таки дура. А если этот сумасшедший павиан уже выбил из меня душу?
- Ни черта ты не понимаешь! - рычал бывший муж, то и дело касаясь моего лица, будто бы удерживаясь от порыва схватить меня за щеки и вынудить смотреть в его лицо, - Ты хоть читала полицейский рапорт?! Ты изучала показания папаши мальчика?! Пацан с самого первого дня своей жизни жил с этим маньяком! У него никогда в жизни не было матери, пеленок, игрушек и прочей ерунды! Он орал сутками, находясь в полном одиночестве!
- Я знаю, что Ча'гли пережил ст'гашн-
- Нет, Мэри, - Дэни заговорил спокойней, тише, но в тоне его появилась какая-то обреченность, - Он не просто пережил что-то страшное. Он испорчен. Сломан, - бывший муж ткнул себя в висок, - Вот здесь.
- Нет, - просто сказала я.
- Подумай, - сказал он, игнорируя стук в дверь, - Младенец появляется на свет и в первые же дни понимает, что любой его дискомфорт, маленький или большой, быстро устраняется стараниями одного конкретного человека, который может не только устранить голод, холод, боль и тоску, но еще и дает что-то большее: любовь. И ребенок начинает испытывать привязанность в ответ — что есть очень важный момент в его эмоциональном развитии, - свою речь он прервал кратким ударом кулака в дверь, как бы давая понять разволновавшейся Ванессе, что все путем, - Имя любящую мать, младенец имеет «маяк» - базовое чувство, от которого отталкивается и учится формировать другие формы социальных отношений: с другими родственниками, с незнакомыми, со сверстниками.
Я насупилась, ожидая продолжения.
- У Чарли этого не было. Он не знает, что такое «семья», что значит любить и испытывать тоску по кому-то, он не понимает, почему ты хочешь успокоить его объятиями и поглаживаниями, он не находит ничего приятного в ласке, поскольку никогда в жизни не испытывал ничего подобного! - шипел Дэниэл, - Ну да, при адекватном подходе и грамотном лечении, приемные родители смогут почувствовать искреннюю любовь Чарли, но это будет требовать нескольких лет терапии и большой семейной работы! У мальчика не сформировано чувство привязанности — и это лишь одна из его проблем! А что с ним еще, Мэри? О чем нам еще не известно...? Ты и понятия не имеешь, во что впутываешься!
Да, Дэни коснулся ужасно болезненной для меня темы и вновь заставил меня переживать чувство нарастающей в груди тревоги и паники. Признаюсь, я действительно наивно полагала, что Чарли не нужно ничего, кроме порции заботы, любви и ласки. Но оказалось, что все куда сложнее.
Не знаю, насколько был прав мой муж рассказывая мне про синдром расстройства привязанности, но в одном он однозначно не ошибся: я и понятия не имела, кого укрыла под своим крылом...
~~~
P.S. хехе И кого же она укрыла? И откуда Флоренс узнала про конфеты? Чарли совсем безнадежен, э?
За работу над следующей серией уже взялись, надеемся выложить ее на следующей неделе. Спасибо большое за внимание и терпение, дорогие друзья, не стесняйтесь делиться мыслями и высказывать догадки! Нам всё очень интересно!
Спасибо. Пожалуйста.
Серия Седьмая. Часть вторая.
Мэри Паллетт.
Balam Acab- Oh, Why
Оказавшись в машине, я все-таки достала новехонькую медицинскую карту Чарли, всего за один день сделавшуюся пухлой (вероятно, это липкий леденец нагло вклеился между страниц). Доктор Лэнгфилд накануне избавил меня от необходимости вникать в написанные им закорючки, и великодушно объяснил всё на пальцах, но я несказанно оскорбилась увидев вместо знакомой неразборчивой каллиграфии четкие печатные буквы. Либо бывший муж решил поглумиться надо мной, либо просто из жалости к моей беспомощности написал все свои термины издевательски разборчиво, как для неумеющей читать младшеклассницы.
В любом случае, я практически поняла о чем говорилось в заключении. Дэниэл написал, что мальчик глух. Ровно то же самое написала доктор Мун, несмотря на то, что Чарли реагировал на ее речь... и словно громким ответом на эти заключения предстали ярко-красные цифры и буквы - результаты аудиометрии, которые показывали, что у ребенка имеется некоторое расстройство слуха, но исключается глухота.
- Ча'гли, - позвала я.
Чарли приклеивал пластыри к своим штанам и, казалось, действительно меня не слышал.
Лишь в этот момент я поняла, что совершенно не знаю, как помочь мальчику. Внезапно мне стало ясно, что на уровне сердечном и в плане эмоциональной связи я далека от этого ребенка точно так же, как и в кровной, в родственной близости. Я ему не мать. Я его не чувствую, не знаю, не понимаю.
Мы как две невидимки спрятавшиеся в маленькой машине в солнечный, погожий денек. Он не видит меня, я не вижу его. Даже мой автомобиль, вероятно, не чувствует нас.
Пусто.
Нажав на газ, я двинулась в сторону ближайшей школы.
Для удобства, в некоторых небольших городках детские сады располагались специально вблизи младших школ, чтобы родителям не приходилось ежедневно объезжать всю округу для сбора всех своих детишек. И здесь я не прогадала: Берлингтонский детский сад располагался прямо напротив младшей школы.
- Ча'гли? - новая попытка заговорить с мальчиком, - Ча'гли, ты слышишь меня?
Я изо всех сил запрещала себе тревожиться, но все-таки в момент, когда Чарли вылезая из машины не заметил протянутую ему руку, сердце мое загудело противной болью отчаяния.
По счастливому стечению обстоятельств, именно в момент нового прилива беспокойства, я оказалась вблизи того места, где меня могли успокоить и утешить словами «конечно, это нелегко» или «ты не первая, кто пребывает в такого рода отчаянии» - возле детского сада.
У входа смирно стоял бдительный дедуля с полицейским значком, но мы его совершенно не заинтересовали. Подумаешь, очередной местный воспитанник с нервной родительницей — таких вокруг полно.
Да, детей было много. Именно в момент движения против потока родителей с детишками, я поняла, что это, вероятно первый раз, когда Чарли видит своих ровесников в таком количестве. Напуганный малыш пробудился от своего ступора, широко открыл глаза и крепче прижал к себе любимую игрушку. Глаза его цеплялись за каждого встречного малыша, а губы то и дело шевелились в беззвучном «пап».
Мое сердце сжалось от жалости. Тупой папаша лишил бедняжку радости общения, дружбы, игр...
- Мэри! - широченная улыбка появилась на лице Пати, когда она заметила меня в дверном проеме, - Ох, прости! Дай мне пару минут!
Мы с Чарли отошли в сторону от порога, возле которого толпились разгоряченные родители. Никто не смел переступать линию отделявшую группу от холла, но каждый нервно дергался, подаваясь вперед резкими рывками, словно спортсмен, ожидающий команды «марш!». Уморительное зрелище.
Патрисия сдерживала толпу одним лишь жестом — поднятой рукой, при этом строго и сосредоточенно наблюдая за тем, как маленькие воспитанники самостоятельно укрощают свои шнурки, завязки и липучки.
Воссоединившись, дети и родители двинулись к выходу, а нас с Чарли пригласили войти.
- О, добро пожаловать, мистер, - улыбалась Пати, пронзительно заглядывая в глаза Чарли, - Как дела?
- Это Ча'гли, - представила я мальчика, вспомнив, с какой осторожностью следует говорить о его трудностях, - Он пока болеет и немножко стесняется 'газгова'гивать. П'гавда, Ча'гли?
- Чарли, взгляни-ка, у нас есть настоящая пожарная машина! - Пати смело обхватила плечи мальчика и театрально ахая, усадила его на пол, поближе к игрушкам, - Она даже плюется водой, представляешь! Псык! Вот это прикол!
И конечно, игрушка заинтересовала Чарли: он пару раз опробовал брызгающие, визжащие и шумящие функции пожарной машины, после чего принялся самозабвенно обклеивать колеса своими пластырями.
- Ты что, прямо из Нью-Йорка сюда приехала? Ко мне? - изумилась девушка, махая рукой на детский столик вблизи Чарли, предлагая мне присесть.
- Нет-нет, я живу здесь недалеко, в Ма'гблмаунте. А Ча'гли... социальная комиссия назначила меня его опекуном, - выпалила я, надеясь скорее перейти к главному, - Па'гу дней назад я нашла его в хижине, в лесу... Не слышала об этом?
- Кажется, по радио что-то говорили о случае пренебрежения... - Пати на секунду нахмурилась, после чего махнула рукой, - Но знаешь, я никогда не слушаю такие новости. Страшно. Просто скажи мне, что все закончилось хорошо. Чарли в порядке?
- Я не знаю, не уве'гена, - вздохнула я, - У него наблюдаются незначительные п'гоблемы со слухом, синяки, ссадины... но почти ничего се'гьезного. Зато его психическое здо'говье... Он ведь четы'ге года п'говел в лесной хижине, где его из'гедка навещал единственный 'годственник - чокнутый отец.
- Господи, - прошептала Пати, широко раскрыв глаза от ужаса.
- Он всего боится, почти не 'газгова'гивает... иногда впадает в какой-то ст'ганный ступо'г. Мне даже жутко становится, - прошептала я, - Я сове'гшенно не знаю как к нему подойти, как помочь так, чтобы он не пугался и не шагахался от меня...
- Ох, Мэри, прошло ведь всего два дня... Естественно, что мальчик переживает и замыкается. Не будет ничего удивительного, если через пару дней все станет еще хуже, - пожала плечами Пати, - Главное — терпение и любовь. Вопрос его реабилитации и адаптации к нормальному миру не решится за пару недель... это долгая работа, понимаешь? Это может занять годы.
- Ты когда-нибудь сталкивалась с подобным?
- Ну, конечно, у меня были малыши, чьи сложности с адаптацией в коллективе и речевые проблемы — были результатом родительского пренебрежения и невнимания, но в конечном итоге, общими усилиями нам удавалось развить речь и адаптировать ребенка в социуме, - спокойный взгляд Пати то и дело возвращался к играющему на полу Чарли, - Не слышала историю о Джини?
Я покачала головой.
- В семидесятом году власти обнаружили дикую девочку — Джини, которая провела тринадцать лет в абсолютной темноте, в своей спальне, подвергаясь издевательствам отца. Он привязывал ее к стульчику с горшком, одевал на девочку подгузники, держал ее в железном вольере, кормил детским питанием, а за попытки разговаривать бил палкой и бросался на нее изображая собаку...
- Какой кошма'г... - прошептала я едва дыша, - Т'гинадцать лет? И что случилось с девочкой потом?
- Ох... знаешь, это грустная история. Конечно, многих специалистов заинтересовал «дикий ребенок», но достичь им удалось немногого... Джини так и не сумела адаптироваться. Она и сейчас живет в доме инвалидов для умственно-отсталых... Я писала о ней работу, когда училась...
У меня просто не было слов. Ранее я содрогалась от мысли, что Чарли мог бы до сих пор сидеть привязанным в той комнате, но теперь в воображении нарисовалась куда более страшная картина: бедный мальчик мог бы сидеть там еще целое десятилетие, с каждым годом превращаясь во все более и более безнадежного дикаря...
- Мэри, послушай, - Пати взяла мою руку в свою, вероятно заметив, как побледнели мои щеки, - Посмотри на него... Смотри, он понял как работают механизмы разбрызгивателя и сирены, и пока мы разговаривали он дважды сворачивал и разворачивал пожарный шланг... он посадил свою игрушку и катает ее... - шептала подруга, - Он смышленый мальчик, он сумеет адаптироваться к нормальной жизни... Нужно только терпение, время и люб-
Из глубин игрового зала раздался глухой стук. Мне показалось, что что-то упало.
- Боже, - судорожно вздохнула Пати заметив у дальнего окна маленькую девочку с густой копной рыжих волос.
- Я случайно, - негромко ответила незнакомка, не потрудившись даже повернуться к нам. Ее маленькая нога ловко толкнула упавший табурет, возвращая его в исходное положение.
- Бемби, дорогая, ты так и не сказала мне днем, почему мама не забрала тебя из школы, - осторожно обратилась к ней Пати, - Она сказала мне, что сегодня днем тебя ожидают в кабинете стоматолога...
- Она п'гидет, - кратко кивнула девочка, все еще глядя в окно, - Ско'го.
Пати взволновано посмотрела на часы и тяжело вздохнула.
- Школьница? - спросила я шепотом, - Ты п'гисмат'гиваешь за ней?
- Вообще-то она занимается у меня только два раза в неделю, но после школы всегда приходит сюда обедать и делать домашнее заданее. Моя бывшая сокурсница является какой-то дальней родственницей матери Бемби, и она попросила меня помочь... вот и...
- Ее мать 'габотает допоздна? Девочка из бедной семьи? - прошептала я, заметив неаккуратный шовчик на колготах девочки.
- Ну да, она работает еще и вдали от города, на каком-то рыбном комбинате, - Пати устало вздохнула, - Постоянно опаздывает. Иногда вообще не приходит, а за дочкой присылает своих ухажеров. Бемби как-то неделю у меня жила, пока не вмешались социальные службы... Каждый раз грожу ее матери полицией, но после того случая мне так не хочется, чтобы девочку снова помещали во временные семьи и подвергали допросам...
Словно загипнотизированная, я глядела на эту маленькую призрачную девочку в болотном пальто. Неподвижная, словно королевский гвардеец стоящий на карауле, она продолжала смотреть в даль видимой за окном дороги. Она не переминалась с ноги на ногу, ни на что не облокачивалась, и казалось даже, что она не дышит. Ее присутствие было совершенно неощутимым.
Мне почему-то ужасно захотелось посмотреть в ее лицо, снова услышать деловитый говор. Даже если забыть о рыжей гриве, в девочке я упорно видела саму себя. Точно как и милая Бэмби, маленькая Мэри Паллетт ожидала в детском саду свою опаздывающую мать и пристально глядела в даль дороги, боясь лишний раз моргнуть.
- Моя мать тоже частенько забывала п'го меня... - мысли почему-то решили вырваться наружу.
- О, - Пати сочувственно погладила мою руку, - Хочешь познакомиться? Очень хорошая девочка.
Не успела я и обдумать предложение, как подруга встала со своего места и быстро двинулась к ребенку. Обеспокоенно оглядев занятого фарами пожарной машины Чарли, и убедившись в том, что он не встревожен и не скучает, я поднялась и пошла следом за Пати. Перспектива познакомиться с этой девочкой почему-то была настолько волнительной, что у меня взмокли ладони.
- Эй, не хочешь выпить чаю?
Бемби отказалась от предложения преподавательницы.
- Знаешь, ко мне пришла старая подруга. Она из Франции, представляешь? И она здорово рисует. Хочешь познакомиться?
И тут девочка обернулась, и с абсолютным безразличием посмотрела мне в глаза.
Меня оглушило какое-то необъяснимое, тяжелое чувство, вынудившее меня вскинуть руку и вытащить шпильки из пучка на затылке. Я твердо убеждена, что это было какое-то несознательное желание показать себя получше, обратить внимание девочки на схожесть наших волос, цвета глаз, веснушек, алой помады на губах...
- П'гивет.
... акцента...
Передние зубы девочки не были доступны моему взгляду: вместо ряда молочных жемчужин виднелись какие-то проволоки, металлические вставки и камешки. Не знаю, что случилось с Бемби, но во рту у нее, казалось, были и пластинки, и брекеты, и даже какой-то ядовито-зеленый фиксатор на нижней челюсти.
- Меня зовут Мэ'ги.
- А там кто? - девочка кивнула в сторону Чарли.
- Это Ча'гли.
- Ты его мама?
- Нет, Бемби. Мэри за ним присматривает, - ответила Пати вместо меня, - У Чарли нету мамы, поэтому Мэри выполняет роль его мамы.
- Ты иг'гаешь с ним в маму? - хмуро спросила девочка.
- В'годе того...
Пати старательно избегала слова «приемная мама» - как оказалось, даже упоминание о приемных родителях, няньках или социальных педагогах могли нешуточно расстроить Бемби. Несмотря на то, что смышленая девочка явно поняла, что я и есть та самая «приемная», настроена она была скорее нейтрально, чем враждебно.
Заинтересовавшись гостями своего логопеда, девочка все-таки отплыла от окна и грациозно уселась возле Чарли, даже не удостоив его взглядом. На ее лице мелькнула какая-то надменность: должно быть, она посчитала, что играть с кем-то младше себя, да еще и с мальчишкой — ниже ее достоинства.
- И... ты и сегодня забе'гешь ее к себе домой? - спросила я осторожно.
Пати тяжко вздохнула.
- Не следует ли все-таки сообщить в полицию? Что это за 'годители, кото'гые забывают о 'гебенке на целую неделю? - я повернулась к детям, - Может с мате'гью что-то случилось сегодня...?
- Ох, кошмар... не хочу даже думать...
- Не думай. Лучше скажи мне, Бемби — это...? Это сок'гащение?
Поймите правильно, хрупкая и большеглазая девочка действительно очень походила на маленького олененка из диснеевского мультфильма, но в моем представлении, мать, которая нарекает дочь именем «Бемби» - либо очень смела и экстравагантна, либо легкомысленна, либо просто глупа...
- Это прозвище. Ее так называла бабушка, - ответила Пати тихонько, - Мать родила ее дома и сразу же сбежала... Бабушка и дедушка назвали внучку Флоренс. Дед умер, когда девочке был год, а бабушка еще спустя два года. Сначала малышку взяли соседи — молодая пара, но тут появилась мамаша и потребовала ребенка обратно... Но знаешь, говорят, что она просто из вредности забрала Бемби. У матери с этой молодой соседкой были какие-то личные счеты...
- И что тепе'гь? Мать у нее совсем безответственная?
- Ты видела, что у девчонки во рту? - фыркнула Пати, - Год назад она попала в больницу с травмой головы, переломом нижней челюсти, травмой верхней челюсти и глаза... Не знаю точно, что случилось, но в дело вмешалась полиция, всех «папочек» девочки арестовали...
- Какой ужас...
- Тогда ее мать ужасно перепугалась и взялась за ум. Нашла себе вторую работу, разогнала свой притон, сделала ремонт в комнате Бемби, водила ее к хорошим врачам, сумела помочь девочке догнать сверстников по школьной программе, но... - Пати покачала головой, - Недолго длился этот всплеск материнских чувств...
- А как же социальные службы? 'газве не в таких случаях они бе'гут дело под ст'гогий конт'голь?
- Да, социальный работник навещает семью, но по всей видимости, он пока не нашел повода изъять девоч-
- Отдай ее мне.
Ну вот, Паллетт! Черт тебя дери, не могла держать язык за зубами! Можно подумать Патрисию очень интересуют твои нездоровые фантазии! Уходи прочь и мечтай о своих глупостях дома, сумасшедшая дура!
- Чего? - опешила Пати.
- Я се'гьезно гово'гю, отдай ее мне, - шептала я, словно маньячка, - Мне ведь дове'гили Ча'гли, у нас большой дом и я смогу заботиться о н-
- Подожди-подожди-подожди! Как это «отдай»? Мэри, я простой воспитатель, я не могу просто отпустить свою воспитанницу!
- Так давай вызовем полицию! - радостно предложила я.
- Подожди, Мэри, я понимаю почему и из-за чего ты так мгновенно к ней прониклась, - Пати взяла мои руки в свои и тепло улыбнулась, - Но ты должна понять, что девочка не сирота. Ко всему прочему, она очень трудный ребенок.
- Не сомневайся, я подхожу ей, Пати!
- Послушай, а как же Чарли? Ты полчаса назад тревожилась из-за его состояния, а теперь готова взвалить на себя второго тяжелого ребенка, - Пати упрямо пыталась вразумить меня, - И это еще не все! Мамаша будет до последнего биться, но дочку никому не отдаст!
Пати была права, конечно. Не факт, что Чарли будет хватать одного лишь моего внимания и моей заботы; вполне вероятно, что ему будет требоваться еще и второй родитель — мужчина, отец — кто-то, кого я ему предоставить смогу уже с трудом. А тут еще и «сестра», которой тоже требуется любовь и забота...
Я одна. И я пытаюсь навесить на себя тяжелое бремя, взвалить на себя огромную ответственность, усложнить свою жизнь... Должно быть у меня крыша поехала.
Но в горле рос ком, а по спине бежали мурашки, от одной только мысли, что мы уйдем оставив Бемби здесь...
Я не могу уйти.
Я просто не могу уйти.
Черт знает что!
Пати не выдержала моего напора и согласилась сообщить о факте пренебрежения, при условии, что делом будет заниматься не абы кто, а дорогой мистер Лэнгфилд. К счастью, мой милый бывший свекор не торопился возвращаться в Нью-Йорк, и находился всего в паре часов езды от нас — что я тоже сочла неким знаком.
- Пати сказала, что мать девочки ведет амо'гальный об'газ жизни, несмот'гя на то, что за ней наблюдают социальные 'габотники. И вот, сегодня она должна была заб'гать дочку из школы, чтобы сводить ее к в'гачу, но не явилась... - шептала я в трубку, - Мы с Пати пе'геживаем из-за того, что с мате'гью девочки что-то случилось...
- Хорошо, я пришлю полицейских и социального инспект-
- Ник, пожалуйста, Пати очень хочет, чтобы именно ты об'гатил внимание на это дело, - шептала я, а взволнованная подруга стояла рядом и нервно грызла свою нижнюю губу, - Это уже не пе'гвый случай.
- Хорошо, через пару часов мы с шерифом зайдем к Пати домой. Ребенка заберет соц-
- Пожалуйста, Ник, позволь мне ее заб'гать, - выпалила я неразборчивым шепотом.
- Ох, Мэри... - устало вздохнул Ник. О, это был не тот вздох, вроде «как мило, Мэри, ты просто ангел милосердия», а другой, вроде «опять ты со своим дерьмом!»...
- Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, - шептала я, словно одержимая, - Ее ведь все 'гавно куда-то оп'геделят на сегодняшнюю ночь, ве'гно? Почему нельзя отдать ее мне?
- Мэри, это решаю не я, ты же знаешь.
- Ты можешь повлиять на социального инспекто'га!
Он помолчал с пару секунд, после чего снова устало вздохнул и добавил:
- У меня будут проблемы из-за тебя.
Мистер Лэнгфилд предположил, что ситуацию можно считать экстренной, и позволил Пати передать воспитанницу в руки мадам Паллетт, добавив, что мое обновившееся положение приемной матери с двумя детьми продлится лишь до завтрашнего утра. Мне же он четко разъяснил, что это никакое не «временное опекунство», а просто экстренная мера, поскольку ребенку нужно было уже ужинать, принимать вечернюю ванну и готовиться ко сну.
Я сообщила Бемби, что мы уходим, и набрала в грудь побольше воздуха, собираясь пуститься в объяснения, но девочка повиновалась и двинулась к выходу, не задавая вопросов. Конечно, она была ужасно расстроена и взволнована, но своим беспокойством делиться не торопилась.
Свежий вечерний воздух принес мне протрезвление. Конечно, если бы я была многодетной мамашей с большим опытом и разбушевавшимися на фоне множественных родов и беременностей гормонами, порыв забрать несчастную забытую всеми девочку не казался бы таким странным, но какого черта этот ненормальный приступ материнской любви случился с Мэри Паллетт?
О, неужели дело только в том, что маленькая одинокая Флоренс так сильно напомнила мне о собственном детстве и долгих часах проведенных у окна...?
И все? Только из-за этого?
Из-за этого я увела эту девочку, которая меня даже за руку боится взять?
- Эй, это всего на один день, - улыбнулась я, глядя на то, как моя новая подопечная сжимает в своей ладони кулачок Чарли. Держаться за меня она отказалась, но идти одной ей было, вероятно, страшно, поэтому она схватилась за мальчика.
- Где моя мама? - первые переживания прошли, и Бемби решилась задать тревожащий ее вопрос.
- О, ты же знаешь, что она 'габотает далеко отсюда? Похоже, что на заводе случилась какая-то п'гоблема и твоя мама немного занята сегодня, - ловко соврала я, хотя тут же задумалась о том, что двадцать лет назад, будучи пятилетней девочкой, я бы ни за что не поверила в такую версию, - Не пе'геживай.
- Я не хочу с тобой иг'гать как он, - девочка кивнула на забирающегося в машину Чарли, - У меня есть своя мама. Не п'гиемная. Настоящая. Я не хочу с тобой иг'гать, - повторила она и быстро вынула черные четки из своей маленькой сумки, - Ты похожа на дьявола.
Я ничего ей не ответила только потому, что не знала что ответить.
Весь путь до дома я чувствовала, как в груди разрастается неприятное чувство паники. В самом деле, кого я пытаюсь обмануть? Я понятия не имею, как найти подход к детям пережившим трудности, не знаю как с ними разговаривать, как их успокаивать...
Черт знает, может я даже хуже мамаши Флоренс и папаши Чарли...? Что если моя неопытность может только навредить детям?
Но голос эгоизма был таким же громким, как и голос совести.
Им нужна любовь. Понимание того, что они любимы и нужны.
А я-то, будьте уверены, могу любить сильнее и искреннее, чем какая-нибудь рядовая приемная мамаша.
Тьфу.
К моменту прибытия к особняку в Марблмаунте, девочка несколько смягчилась и, похоже, что перспектива провести с нами какое-то время больше не казалась ей такой уж тухлой. Не желая радоваться раньше времени, я списала ее изменившееся настроение на усталость и голод.
В доме было пусто, Дэниэл и Ванесса еще не вернулись из своей поездки по магазинам, что не могло не обрадовать меня — встречаться с ними и объяснять наличие у меня второго ребенка — совершенно не хотелось.
- Эй, - позвала меня Бемби, кивнув в сторону Чарли. Хоть и прихрамывая, мальчик самостоятельно преодолел подъездную дорожку и поднял ногу, намереваясь подняться на крыльцо.
- Ча'гли, секундочку! - крикнула я, и быстро юркнула в машину, чтобы забрать забытую в ней сумку с документами.
Все лучше и лучше, не правда ли? Чарли сам покинул машину и двинулся к знакомому месту, вероятно поняв, что это — его дом.
Флоренс быстро догнала и перегнала его, намереваясь преградить дорогу ко входной двери. Она хмурилась, дула алые губы, сложила руки на груди и глядела на Чарли сурово, как взрослая.
- Кто 'газрешил убегать? - поинтересовалась она.
К тому времени, как я сама достигла крыльца, девочка сказала Чарли кое-что еще:
- Да и не нужны мне твои конфеты!
Я машинально тряхнула сумкой, чтобы убедится, что все конфеты и леденцы внутри. Там, куда я их положила, когда мы с Чарли покидали госпиталь.
Как только мы оказались в доме, мальчик сразу же направился в сторону фортепианной комнаты, чем вызвал новое неудовольствие своей временной сестры:
- Эй, эй! Опять убегает! - обратилась она ко мне, с возмущением в голосе, после чего окликнула Чарли, вероятно решив, что я за детьми присматривать не умею, - Чагли!
- О, нет-нет, там го'гшок. Ему очень н'гавится 'гасписной го'гшок, что стоит в фо'гтепианной комнате. Хочешь посмот'геть, Бемби?
Услышав про вожделенный объект, Чарли снова предпринял попытку уйти из холла. Удачную в этот раз.
Я, конечно, тут же направилась за ним, поскольку планировала держать этих двоих в поле своего зрения, но заметив то, как Чарли удобно уселся у окна, я решила, что смогу оставить его так на минутку, на время, пока буду помогать Флоренс снимать пальто.
Не тут-то было. На обратном пути в меня врезалась огромная черная фигура — мой бывший муж, который не постеснялся выкручивать мои руки и дергать меня куда-то. Этот мерзкий подонок втолкнул меня прямо в темный туалет напротив входа в фортепианную комнату и по-настоящему громко гавнкул мне в лицо:
- Ты себя гребаной Анжелиной Джоли возомнила?!
- Возьмите себя в 'гуки, сэ'г! - зашипела я, отталкивая от себя этого урода, - Где ваши мане'гы?! Какого х'гена вы вы'гажаетесь в п'гисутствии дамы?!
Чего это на него нашло?!
- Ты сумасшедшая! - он с силой ткнул себя пальцем в висок, - Кем ты себя возомнила?!
- Я-
- Нет-нет, послушай-ка меня, - он улыбнулся, хотя все его лицо дрожало от гнева, - Ты думаешь, что это игрушки? Просто сломанные, выброшенные и никому ненужные, так? Ты думаешь, что это как кошку подобрать с улицы, так? Накорми ее, обогрей, приласкай, и все — вы семья? Черта с два, Мэри! Это гребаные дети! Это чертовы дети, мать твою!
- Я понимаю, что это дети! И я понимаю, что к ним нужен особенный подход! - зашипела я в ответ.
В дверь постучали.
Ванесса все-таки дура. А если этот сумасшедший павиан уже выбил из меня душу?
- Ни черта ты не понимаешь! - рычал бывший муж, то и дело касаясь моего лица, будто бы удерживаясь от порыва схватить меня за щеки и вынудить смотреть в его лицо, - Ты хоть читала полицейский рапорт?! Ты изучала показания папаши мальчика?! Пацан с самого первого дня своей жизни жил с этим маньяком! У него никогда в жизни не было матери, пеленок, игрушек и прочей ерунды! Он орал сутками, находясь в полном одиночестве!
- Я знаю, что Ча'гли пережил ст'гашн-
- Нет, Мэри, - Дэни заговорил спокойней, тише, но в тоне его появилась какая-то обреченность, - Он не просто пережил что-то страшное. Он испорчен. Сломан, - бывший муж ткнул себя в висок, - Вот здесь.
- Нет, - просто сказала я.
- Подумай, - сказал он, игнорируя стук в дверь, - Младенец появляется на свет и в первые же дни понимает, что любой его дискомфорт, маленький или большой, быстро устраняется стараниями одного конкретного человека, который может не только устранить голод, холод, боль и тоску, но еще и дает что-то большее: любовь. И ребенок начинает испытывать привязанность в ответ — что есть очень важный момент в его эмоциональном развитии, - свою речь он прервал кратким ударом кулака в дверь, как бы давая понять разволновавшейся Ванессе, что все путем, - Имя любящую мать, младенец имеет «маяк» - базовое чувство, от которого отталкивается и учится формировать другие формы социальных отношений: с другими родственниками, с незнакомыми, со сверстниками.
Я насупилась, ожидая продолжения.
- У Чарли этого не было. Он не знает, что такое «семья», что значит любить и испытывать тоску по кому-то, он не понимает, почему ты хочешь успокоить его объятиями и поглаживаниями, он не находит ничего приятного в ласке, поскольку никогда в жизни не испытывал ничего подобного! - шипел Дэниэл, - Ну да, при адекватном подходе и грамотном лечении, приемные родители смогут почувствовать искреннюю любовь Чарли, но это будет требовать нескольких лет терапии и большой семейной работы! У мальчика не сформировано чувство привязанности — и это лишь одна из его проблем! А что с ним еще, Мэри? О чем нам еще не известно...? Ты и понятия не имеешь, во что впутываешься!
Да, Дэни коснулся ужасно болезненной для меня темы и вновь заставил меня переживать чувство нарастающей в груди тревоги и паники. Признаюсь, я действительно наивно полагала, что Чарли не нужно ничего, кроме порции заботы, любви и ласки. Но оказалось, что все куда сложнее.
Не знаю, насколько был прав мой муж рассказывая мне про синдром расстройства привязанности, но в одном он однозначно не ошибся: я и понятия не имела, кого укрыла под своим крылом...
~~~
P.S. хехе
И кого же она укрыла? И откуда Флоренс узнала про конфеты? Чарли совсем безнадежен, э?За работу над следующей серией уже взялись, надеемся выложить ее на следующей неделе. Спасибо большое за внимание и терпение, дорогие друзья, не стесняйтесь делиться мыслями и высказывать догадки! Нам всё очень интересно!
Спасибо. Пожалуйста.
Sirya
Новичок
Вау просто супер! Давно хотела написать ещё с выхода Фанатки, но не получалось зарегистрироваться) А сегодняшняя серия просто супер, я в восторге, но так и не поняла , что значила фраза Флоуренс "И не нужны мне твои конфеты" как то так. Ждём серии от Эйдана( то есть Дэни)
И кстати , я тут рассматривала заставку и перевела надписи, а перевод такой , что аж дух завораживает:
"Soul mates - родственные души"
Интересно что это значит?)
И как только у вас получаются такие скрины, особенно такие нереально-живые-мило-зло-романтично , как в Фанатке, я просто в восторге, раз сто свои пыталась сделать , но никак не получалось, а вы просто молодцы , особенно Марат, но Сноувайт тоже молодец, выкладывала серии пока его не было.
Я в восторге , но спрашиваю , когда будет новая серия, знаю , написано , что где то на следующей недели, но следующая неделя это так много, вы просто "садисты"))))(в хорошем смысле этого слова( ну если он есть))
И кстати , я тут рассматривала заставку и перевела надписи, а перевод такой , что аж дух завораживает:
"Soul mates - родственные души"
Интересно что это значит?)
И как только у вас получаются такие скрины, особенно такие нереально-живые-мило-зло-романтично , как в Фанатке, я просто в восторге, раз сто свои пыталась сделать , но никак не получалось, а вы просто молодцы , особенно Марат, но Сноувайт тоже молодец, выкладывала серии пока его не было.
Я в восторге , но спрашиваю , когда будет новая серия, знаю , написано , что где то на следующей недели, но следующая неделя это так много, вы просто "садисты"))))(в хорошем смысле этого слова( ну если он есть))
![[Lies]](/data/avatars/s/0/59.jpg?1744723881){kind=avatar}
