Поразительно, но единственный из нашей полицейской тусовки, кто вздрогнул и уронил сердце в пятки — была я. Темноволосый офицерчик и его блондинистый дружок повернулись на резкий звук спокойно, чуть ли не с модельным изяществом.
В дверном проеме застыл короткий мужичок со свирепым оскалом, безумными черными глазами и дрожащими от гнева кулаками. На мгновение я даже предположила, что он дик точно так же, как и малыш Чарли, потому как меня смутил его вопрос. Неужели он впервые видит полицейских?!
То, что этот отвратительный человек являлся отцом мальчика, сомнений не вызывало. Бедный малыш унаследовал черты лица своего жестокого папаши,
вот только...
...знаете, что...?
Похожие черты между отцом и сыном углядела
Мэри-художница... а Мэри-женщина не видела между своим несчастным Маугли и этим безобразным негодяем совершенно ничего общего.
Более того, Чарли странным образом напоминал мне бывшего мужа. Хотя, может тут ничего странного и нет, ведь Дэниэл многие годы был для меня неиссякаемым источником вдохновения, прекрасной музой и идеальным натурщиком. Если оставить в стороне отношения, брак и прочий романтический бред, Дэни все равно останется глубоко во мне, как человек с которым мы прошли через многое.
Дэни во мне.
Когда я умру и меня вскроет равнодушный патологоанатом, клянусь богом, мои кишочки будут сложены в затейливые буквы образующие имя бывшего супруга, а на моем сердце и где-нибудь в черепушке можно будет отчетливо увидеть именно его образ.
Черты бывшего мужа часто виделись мне во многих лицах и даже мордах, так что ничего удивительного в том, что два небезразличных мне человека кажутся схожими внешне.
Черные глаза Чарли, хмурые брови и дрожь... Как это напоминает Дэниэла в «слепой» период...
Черт.
- Нам поступила жалоба о ненадлежащем уходе и насилии над ребенком, сэр, - серьезно проговорил коп-брюнетик, - Вы являетесь хозяином этого дома?
- Где он?! - прогремел мужчина оглядывая кроватку и веревки, игнорируя вопрос полицейского, - Где?! Где мальчишка?!
- Ребенка изъяли вчера вечером по сигналу соседей, - серьезно ответил коп, - Я повторяю свой вопрос, сэр, вы являетесь хозяином дома и отцом ребенка?
Какие еще вопросы?! Нужно немедленно надеть на подонка наручники и сообщить всем в округе, каким мучениям он подвергнул беззащитного малыша! Если вчера меня жутко пугала возможность стать жертвой народного гнева, то теперь мне отчаянно хотелось, чтобы местные все-таки оказались дикими варварами и разобрались с этим негодяем в деревенском стиле!
Уродливый мужчина вытаращился в мою сторону и мелко закивал.
- Т-ты... ты... тетка из социального департамента... - он вытянул свой грязный палец в мою сторону, - Забрала мальчишку! Забрала моего Чаки?!
Никогда не называть Чарли «Чаки» - галочка.
Выпить рюмку коньяка, чтобы забыть о том, что меня назвали «теткой» - галочка.
Он предпринял попытку набросится на меня, но полицейские, к счастью, оказались куда быстрее, ловчее, крепче и моложе этого подонка. Они мигом завалили его на грязный пол, заковали в наручники, при этом не оставляя попытки связаться со своими товарищами.
Я же, вместо того, чтобы убежать, застыла на месте погрузившись в какой-то тревожный транс. Мою страшную реальность заволокло серым туманом.
Буйная фантазия рисовала в воображении ужасающие картинки: именно в этой вонючей дыре бедный Чарли рос и делал первые шаги. В этой холодной комнатушке он провел несколько лет. На этом грязном полу он сутками сидел в абсолютном одиночестве.
И именно этот потный коротышка с вонючей черной пастью и безумными глазами подвергал малыша избиениям. Этот мерзкий мужик даже и не пытался научить мальчика разговаривать и обслуживать самого себя. Этот отвратительный родитель не давал своему сыну самого необходимого — любви и внимания.
Возможно, Чарли безумно боялся этого орущего и выплевывающего грязные угрозы урода, возможно, что мальчик приходил в ужас, как только слышал, что родитель пришел домой...
но скорее всего, мальчик отчаянно желал возвращения отца, безумно хотел, чтобы этот сумасшедший папаша был с ним рядом...
Потому что это Папа.
А Чарли — маленький мальчик.
Злой папа, который иногда кормит и постригает тебе ногти и волосы — куда лучше, чем мрак и одиночество.
Что означали многочисленный надписи на стенах мне не было известно, но вопреки своему разбитому эмоциональному состоянию, я воспылала желанием узнать все. Умирать от болезненной жалости, но все равно увидеть, услышать и узнать о каждой секундочке, когда Чарли было больно, обидно или одиноко. В моем сознании поселилась какая-то странная идея: казалось, будто если я узнаю о всех ужасах, что пережил мальчик, я как будто бы возьму часть всего этого груза на себя, да и просто стану ближе несчастному Маугли...
Туманность развеялась только когда я оказалась в другой полицейской машине и какой-то новый офицер пытался успокоить меня и предложить выпить воды. Он говорил что-то о том, что такой родитель точно не останется безнаказанным, и о том, что никто в здравом уме не отдаст малыша этому психопату, но я не слушала. Просто пачкала очередную салфетку, стараясь не выть слишком уж громко.
Покинув полицейскую машину, я направилась к дому, даже не подарив милому копу улыбку, не поблагодарив и не попрощавшись. К черту этикет!
Мне просто необходимо было увидеть крошку Чарли в благополучной обстановке, в тепле, в безопасности.
Дома.
- Смотри, кто пришел! - проворковала Ванесса высоким голосом, наклоняясь к Чарли, - Кто там пришел? Смотри!
Ванесса не обманывала меня, когда успокаивала провожая из дому час назад. Пока я проводила время с полицейскими, они с Чарли действительно находились между холлом и кухней, ожидая моего возвращения. Я-то думала, что наглая Ванесса будет его наряжать, делать ему прически, или вообще, уведет его куда-нибудь на прогулку.
Повернув голову к двери, мальчик практически не изменился в лице, нисколько не обрадовался, но быстро пошел мне навстречу.
- П'гивет, Ча'гли, - я опустилась перед ним и помахала рукой, - Как дела?
- О, все было отлично, - довольно улыбнулась Ванесса, - Сначала он очень долго сидел и ничего не делал, а потом ушел. Мы ходили по холлу, а потом смотрели фортепианную комнату...
- Спасибо, - буркнула я даже не взглянув на Ванессу. Не то чтобы моя благодарность была неискренней, просто мне до сих пор было стыдно за свои недавние резкости.
Вечер Ванесса решила провести в нашей компании, хотя ее никто не приглашал.
Ох, черт, хорошо, меня она нисколько не нервировала и не напрягала, и, если честно, я ни на секунду не задумывалась о том, что она слишком многое себе позволяет, когда помешивает еду в моих кастрюльках, гладит плечо Чарли пальцем или нюхает богатый набор моих кулинарных приправок. Ее присутствие разбавляло тишину, а все те глупости, о которых она трепалась не обращаясь ни к кому конкретно, не позволяли мне думать о печальном.
Иногда Чарли снова охватывал странный транс, во время которого он смотрел в пустоту и будто бы даже боялся поднять глаза и пошевелится, но это разбавлялось и приятными моментами: он уморительно поднимал брови, разглядывал и ощупывал ингредиенты для салата и то и дело пачкался мукой — из всего, что было на столе, она понравилась ему больше всего.
Мы с Ванессой изредка обменивались дежурными фразами и один раз даже начали короткий диалог на отвлеченную тему, но в основном она гнула свой монолог и ничего у меня не спрашивала. Чарли все это время с интересом наблюдал за нашими двигающимися губами, что навело меня на мысль о том, что ему тоже хочется общаться и разговаривать.
Скоро он устал и попытался уйти. Ванесса последовала за ним, а я и не думала препятствовать.
Чего я совершенно не ожидала, так это бывшего мужа, который непонятным образом материализовался рядом и чуть не впечатал меня в кухонный шкафчик своим пособием по биологии.
Это я его костлявое тело имею ввиду. Да-с.
- Ч-то это?! - рычал он низко, - К-кто это там?!
- Шаг назад, мисте'г Лэнгфилд, - предупредила я, готовясь уже оттолкнуть его. Или шлепнуть по лицу прихваткой. Каков нахал.
- К-кто это?! Кто там в фортепианной комнате?! - от ярости он даже побагровел, - Что это за ребенок?!
- Он со мной, - ответила я напрягая кулаки.
- Откуда он взялся?! Кто это?! Кто этот пацан?! - загромыхал он размахивая руками во все стороны, - Кто это такой, я тебя спрашиваю!
- Убавьте. Тон. Мисте'г. Лэнгфилд, - зашипела я, дрожа от ярости, - И застегните ши'гинку!
Моя рука дернулась в вялой попытке помочь неопрятному бывшему супругу, но я, к счастью, вовремя одумалась. Хоть и не без злости, со своей ширинкой он расправился сам.
- Это Ча'гли, я п'гивезла его сюда. Он боится всего на свете, так что если вы еще 'газ вздумаете о'гать, я засуну эту спатулу вам п'гямо в задницу!
Он сделал шаг назад, должно быть для того, чтобы лучше оглядеть мое лицо.
- Чего?
- Я сказала, что засуну эту-
- Нет, я про мальчишку! - шикнул он махнув рукой в сторону дверного прохода, - Откуда он взялся?!
- Ваш отец должен был позвонить вам.
Дэнни странно скосил глаза, после чего нахмурился и посмотрел вверх, будто бы припоминая что-то. После этого он вынул мобильный телефон из кармана и чертыхнулся. Должно быть бывший муж выключил звук и пропустил целую кучу важных звонков.
Чарли осторожно заглянул на кухню, но заметив высокого незнакомца мужского пола, странно пискнул, крепче обнял свою игрушку и захромал в сторону.
- Мой Пап, - всхлипнул он, исчезая из виду.
Мы с Ванессой тут же направились следом за мальчиком, который уже облюбовал фортепианную комнату. А если точнее — цветастый горшок, расписанный Пейтон Сью, что стоял за дверями ведущими в сад. По какой-то причине Чарли находил эти цветастые закорючки завораживающими и долго их разглядывал.
Нужно купить ему яркие книжки...
О, завтра Чарли заберут...
Вот дерьмо.
Ванесса мялась на месте и неотрывно пялилась на меня, должно быть пытаясь решиться заговорить со мной о том, что же на самом деле случилось с Чарли, что с его родителями и что произошло во время моей прогулки с полицейскими. Почему-то мне не хотелось рассказывать ей всего, хотя я была уверена, что рассказ облегчит мою душу и позволит рассуждать с холодной головой.
Но невеста бывшего мужа так и не решилась, поэтому я так и молчала.
- Можно вас, мадам? - Дэниэл вошел в комнату совсем тихонько, а разговаривал почти шепотом. Несмотря на это, лицо у него было такое, будто он из последних сил старается держать себя в руках.
Но как только мы оказались на кухне, он остыл. Разгоряченное выражение ярости на лице сменилось ледяным спокойствием, неприятной безучастностью. Голос его был почти механическим.
- Подготовьте ребенка к осмотру, - сказал он, намыливая свои руки, - Через пять минут в гостиной.
Не говоря ни слова, я быстро покинула кухню и направилась за Чарли, чтобы разместиться с ним в гостиной и попробовать объяснить малышу, что господин в очках — хороший малый и хочет нам всем только лишь добра.
Но Чарли будто бы чувствовал всеобщее волнение, поэтому напугано озирался, нервно дергаясь и вздрагивая от прикосновений.
Когда доктор вошел в гостиную, мальчик начал пищать.
- Не! Не! Мой Пап! - он смотрел прямо в мои глаза, безмолвно умоляя прекратить это сомнительное мероприятие.
- Это очень хо'гоший докто'г, Ча'гли, - улыбнулась я, хотя мальчик силой своего голоса пытался доказать мне обратное, - Он п'госто посмот'гит твою ногу, милый! Ничего ст'гашного! Нечего бояться!
Но малыш зашелся истошным криком, точно как и прошлой ночью. Он снова вопил так, что я и собственного голоса не слышала.
- Чарли... Чарли... Чарли... - беспомощно лепетала Ванесса, пытаясь успокоить мальчика вместе со мной.
- Ча'гли, никто тебя не обидит, не бойся! - и снова я со своими попытками переорать его.
- Не бойся, малыш, - еле-еле шептала Ванесса.
Но доктор и не думал ожидать окончания истерики, и спокойно, но быстро преодолел расстояние до дивана. Я же в это время взмокла от осознания того, что ребенка еще предстоит раздеть и удержать на месте на время осмотра.
- Чарли, - позвал доктор.
- Не! Не! - пищал Чарли в ужасе таращась на незнакомца, - Мой Пап!
- Это Пап? - доктор кивнул на игрушку.
- Мой!
- А это мои очки, - Дэни снял с себя очки и протянул ребенку, - Хочешь? Держи.
Чарли поджал губы и перепугано уставился на неизведанную блестящую фиговину, что протягивал ему страшный незнакомец. Дэни положил «игрушку» на диван возле ноги мальчика, а сам достал из своей сумки другие очки и быстро водрузил их на свой нос.
Интерес к мерцающим окулярам превзошел страх, поэтому мальчик осторожно взял предложенную игрушку и принялся вертеть ее в руках.
Доктор начал осмотр. Я сидела рядом, в напряжении кусая свою нижнюю губу, уверенная, что Чарли скоро надоест играть с очками и он снова начнет кричать.
Пока доктор ощупывал голову, шею и уши, маленький пациент лишь изредка поднимал осторожный взгляд. А когда мы подняли его на ноги и задрали рубашку, он часто задышал и испуганно уставился на фонендоскоп, но кричать не стал. Даже ощупывания не вызвали у ребенка особенного дискомфорта.
Но когда пришло время снимать шорты, он зашелся таким истеричным криком, что у меня голова закружилась от силы шума. Доктор Дэни на время оставил попытки раздеть ребенка и просто держал его за плечи, не позволяя упасть и продолжать истерику в горизонтальном положении.
- Ча'гли, докто'г хо'гоший, - успокаивала я, быстро вытирая слезы ручьем текущие по щекам мальчика, - Докто'г не обидит тебя!
- Все хорошо, Чарли, не бойся! - подхватила Ванесса.
Мы буквально силой стянули с мальчика шорты, но он продолжал задыхаться от истеричного крика. Он осип, дрожал и ничего не видел от слез, но крепко держался за свои черные от побоев ягодицы, не позволяя нам прикоснуться к себе.
- Всё, Ча'гли, всё. Докто'г только посмот'гит, он не будет тебя т'гогать, - быстро говорила я, поглаживая запястье бывшего мужа, - Докто'г хо'гоший.
- Ты молодец, Чарли, - к моему удивлению, с попой действительно было покончено быстро. Доктор действительно лишь осмотрел мальчика, после чего быстро помог ему одеться, - Ты молодец.
- Еще нога... - сказала я шепотом.
- Я видел, - буркнул Дэни.
Доктор достал из своего чемоданчика уже начатую упаковку клубничных леденцов от кашля, и протянул их мальчику. Чарли тут же высыпал конфеты на свои колени и принялся перебирать их.
После того, как с осмотром ноги было покончено, доктор взял маленького пациента за заплаканное лицо и заглянул ему в глаза. Это продолжалось целую минуту, после чего Дэни нахмурился и достал из своей сумки фонарик и продолжил осмотр уже с ним.
Никаких пояснений он не делал, ничего не объяснял, должны быть намереваясь холодно бросить в меня своим бумажным заключением, зная, что я и половины из написанного не пойму.
- Кто такой «Пап», Чарли? - тихо спросил доктор, осторожно доставая бумаги из своего чемодана, - Это белка? Похож на кота...
- Мой, - хрипло сказал Чарли.
- А как коты разговаривают, знаешь?
Чарли молчал.
- А знаешь как называется стеклянный дом, в котором живут рыбы?
Ничего.
Доктор встал и двинулся куда-то в сторону, совсем позабыв про свой волшебный чемоданчик и бумаги для заполнения. Но путь его лежал не к выходу. Он просто обошел диван и встал позади своего пациента.
- Чарли, - позвал он негромко.
Чарли продолжал перебирать свои леденцы.
- Чарли, - позвал Дэни громче.
- Что такое, Дэни? - взволновано прошептала Ванесса.
- Чарли! - на этот раз во весь голос...
Никакой реакции.
- О, боже... - выдохнула я, -
Он глухой...
Чарли глухой.
P.S Спасибо, дорогие друзья за внимание и терпение, очень надеемся, что вам понравилась эта серия. Не стесняйтесь высказывать предположения и догадки, нам все очень интересно.
Ну и... чего же тогда глухой Чарли делал рядом с фортепиано? Что ожидает несчастного Чарли после встречи с социальным работником и местным шерифом? Как Дэни отнесется к героизму своей бывшей жены?
Спасибо, пожалуйста.