Уж не знаю, сбылось ли пророчество старика из больницы, но нас с Терри встречали, как настоящих героев. Такого ажиотажа не было даже на последнем концерте «Адских врат». Казалось, в музее собрались археологи со всех концов света и все они поздравляли меня с находкой Золотой головы. Я получал приглашения на самые престижные симпозиумы, я выслушивал слова восхищения от светил мировой науки. Но важнее всего для меня было видеть, какими глазами Лейла смотрела на Золотую голову.
Во всей этой суете у нас не было возможности перемолвиться даже словом и я отложил объяснение до банкета, который должен был состояться вечером.
Мы договорились с Терри, что перед банкетом встретимся в его номере, и вот я стоял у его двери и стучал, но никто не отзывался. Во мне нарастала паника. Что, если Золотая голова же успела расправиться с Теренсом? Пусть это я первым взял её в руки, пусть это я после стольких лет явил её миру, но ведь Теренс был рядом со мной и руководил поисками. В отчаянии я толкнул дверь, приготовившись к худшему, но то, что предстало моим глазам, оказалось в тысячу раз хуже.
Странно, но я был абсолютно спокоен. Я не швырнул букет, а аккуратно положил его на столик возле двери. Я не бросил коробочку с кольцом, а аккуратно пристроил её рядом с букетом. Выходя из номера, я извинился и тихо закрыл за собой дверь.
Не знаю, где я бродил: ноги сами несли меня, а в голове крутилась какая-то ерунда. То мне представлялось, как Теренс бежит за мной и объясняет, что я всё неправильно понял, что между ним и Лейлой ничего нет, а я снисходительно треплю его по плечу и желаю им счастья. То мне казалось, что Лейла догоняет меня, рыдая, бросается мне на шею и объясняется в любви, а я так же снисходительно усмехаюсь и снова желаю им счастья. Но, конечно, никто за мной не бежал и не догонял.
Чем дальше я отходил от отеля, тем мрачнее становились мои мысли. Как мог Теренс, которого после всего, что нам довелось пережить вместе, я считал своим лучшим другом, так со мной поступить? Кто, как не он, знал о моих чувствах к Лейле, с кем, как не с ним, я делился своими сокровенными мечтами? Неужели это его месть за то, что я первым нашёл Золотую голову? За то, что ему досталась жалкая роль моего спутника? Мне казалось, что я успел хорошо узнать Теренса, но ведь я знал о нём только то, что он считал нужным открыть, а рассказывал он о себе немного. Да, можно сказать, ничего не рассказывал. Может, это в его привычках забирать женщин у тех, кто ему доверился? Я перебирал всё, что по крупицам узнал о Теренсе, и не находил ответа на свои вопросы.
Над городом воцарилась ночь, а моё недоумение незаметно сменилось яростью и мне страстно захотелось только одного: убивать. Убивать безжалостно, беспощадно и жестоко, оставляя после себя изувеченные тела и потоки крови. Если я не могу получить Лейлу, то и Теренс её не получит. С каждым шагом моя решимость крепла и я, сжав в руке кинжал, который купил в круглосуточно открытой сувенирной лавчонке, направился к отелю в полной уверенности, что Лейла сейчас развлекается с Теренсом в его номере.
Воздух сгущался, казалось, он наэлектризовался до такой степени, что все предметы вокруг начали искрить, и я, заряжаясь этой энергией, шёл всё быстрее, не обращая внимания на далёкие раскаты грома. Мой путь лежал мимо музея и, поравнявшись со входом, я увидел, как из двери чёрного хода выскользнула женщина, с трудом удерживавшая в руках тяжёлый свёрток. Лейла! Это была она, несмотря на мешковатую одежду, скрывавшую фигуру и хиджаб, надвинутый до самых бровей, я не мог ошибиться.
Покрепче сжав в руке кинжал, я бросился к ней. Когда я приблизился к Лейле и занёс руку для удара, над головой раскатисто прогремел гром и меня ослепила яркая вспышка.