Служба помощи 560

[SkaarjD]

Оригинальный текст в трех колонках, но средствами форума я не нашел, как это правильно передать.


Ожидание судьбы

Колонка 1

Вода из-под крана была отравленной. Хейд набрал ее в рот побольше, чувствуя, как приятно остывает ротовая полость. Подавил мелькнувшую мысль, что стоило бы умереть ради мгновения такого блаженства, и выплюнул опасную жидкость в раковину.
- Ну ты хотел порадовать свою природную часть, - сказал он себе, выходя на улицу. – Порушить романтику и почувствовать что-нибудь грязное. Вот это и получилось. Только ты ожидал какого-то физического урона, а произошло разочарование в процессе. Что может быть ударом сильнее для морали, чем такой неожиданный финал? Когда в самом процессе происходит разочарование в себе. Не в своих возможностях, а в своей роли. Чертовский урон самолюбию! И моментальное возвращение разума с довольным криком «А ведь я предупреждал!». Ты готов был ко всему, ты чувствовал, что понравится, и хотел этого. А тут – резкое явление «своей ненужности» в лучшем цвете, - Хейд вздохнул. – Отчего девушки с Зайнала так глупы? Почему у меня хватает разума не упоминать, к примеру, своих подружек в момент близости, а у них на подобное же – нет? Они могут вспомнить своего «возлюбленного» в самый неподходящий момент.
Хейд захлопнул багажник и вернулся в кабину.
Такси, водителем которого он подрабатывал, оторвалось от платформы и устремилось к небесам.
Хейд не являлся официальным таксистом. У него была своя машина, свой счетчик, и свои номера, которые вы не найдете ни в одной службе.
За окном проносились подвешенные в воздухе домики. Водитель удобно устроился в мягком кресле и следил за панорамой города через стекло...
- Совсем я пал духом, - сказал себе Хейд. – Надо бы удалить что-нибудь крупное. Желательно в гигабайтах.
Он оставил управление на совести электроники и проверил свою почту через компьютер. Но никаких писем не нашлось, Хейд вздохнул, затем набрал номер секретарши (у него, как у любого предприимчивого молодого человека, была своя секретарша).
- Элен, - обратился Хейд к возникшему на экране симпатичному лицу.
- Слушаю, шеф, - улыбнулось лицо.
- Отправь мне электронное письмо.
Лицо приобрело шокировано-непонимающее выражение.
- Никто мне не пишет, - пояснил Хейд.
- Ну ладно. А о чем?
- О чем хочешь. Напиши о жизни.
- Надо подумать.
- Подожди!
- Да?
- Если ты отправишь по моей просьбе, все получится неправильно. Исчезнет неожиданность. Отправь когда-нибудь, когда сочтешь нужным, чтобы я удивился.
Элен продолжала смотреть изумленно, но кивнула с согласием и исчезла.
Настроение предпринимателя улучшилось.
- И о погоде. Надвигается серьезная снежная буря, - пародируя радио, просвистел Хейд. – А летим мы прямо в центр шторма.
Машина Хейда остановилась на платформе 115, где глаз водителя приметил клиентов.
Три опрятно одетых джентльмена ожидали такси на соответствующей площадке.
Один бесцеремонно уселся на переднее сидение, рядом с Хейдом. Двое других устроились на местах, предназначенных для пассажиров.
- В Центр Шторма, - со странным безразличием сообщил адрес первый джентльмен.
Хейд вздрогнул, но полетел в нужном направлении, стараясь не прислушиваться к разговору за спиной, который, судя по всему, продолжал некий спор, задуманный еще на улице.
- Да не переживай ты так, - говорил хрипловатый голос. - Прибыть в большой город и не быть ни разу обманутым – это не приключение.
- А я себя чувствую дико, - отвечал другой, высокий голос, почти не мужской. – Он меня подставил.
- Ты даже не можешь сформулировать, кто это, - возразил хрип.
- Могу. Это... как его... Персонаж.
- Персонаж – кукла на веревочках. Автор за веревочки дергает, а персонаж машет ручками и кривляется. Если чересчур вживаться в роль и одухотворять героя, тот непроизвольно начинает тянуть веревочки на себя и недолго ведет за собой руку автора. Но позже вновь теряет контроль над судьбою. Объект безобидный.
- Ага. И так меня обмануть.
- Ты говоришь словно в «высокой литературе», - хрип почти смеялся.
На минуты голоса замолчали.
Хейд покрутил ручку радио. Тяжелая песня сменилась шумным треском, вызванным приближающейся бурей. По щеке водителя скатилась капелька пота, но сам он не мог понять, что могло вызвать подобное волнение.
«Он украл мое время...», - послышалось из динамика.
Твердой рукой сидящий на переднем сидении пассажир выключил радио.
- Одни помехи, - сказал он хладнокровно.
Хейд не стал возражать. Он старался не смотреть на пассажира и не слушать вновь заговорившие голоса.
«Что меня так напугало?» - удивленно подумал Хейд.
Такси влетело в снежную бурю. Большинство машин уже покинуло опасную зону, и никого не было видно в царстве белой стихии. Хейд решил поторопиться избавиться от клиентов. Он остановил и посадил такси в Центре Шторма.
- 40 условных единиц, - сказал водитель, кивая на счетчик. Но на плечо легла тяжелая рука пассажира, сидящего на переднем сидении, и Хейд без возражений последовал за джентльменами наружу.
Ветер завывал. Ледяная крошка сыпалась с неба, кружилась в пространстве, со стуком впиваясь в стекла. Хейду порезало щеки и лоб. Тяжело было долго смотреть на что-либо, но человек хорошо разглядел недавних клиентов.
Высокий здоровяк с переднего сидения теперь крепко держал Хейда за руку.
- Ты меня помнишь, водитель? – спросил обладатель высокого голоса, бородатый карлик, на человека не похожий. – Я тот самый «возлюбленный» девушки из второго абзаца. Ну ты понимаешь, что сейчас будет.
Хейд кивнул, но испуганно добавил:
- А может...
Другой джентльмен, стоящий слева от карлика, прохрипел неразборчивые звуки. Голоса утонули в новом порыве ветра, а из машины донесся настойчивый сигнал «Вам письмо».
Бывшие клиенты таксиста очутились в недолгой растерянности.
«Вам письмо, - вопил компьютер в машине. – Получать будем? Будем получать? Ты где, Хейд?»
Хейд затравленно посматривал по очереди на джентльменов и в окно своего транспорта.
- Ай! – завизжал вдруг карлик. Осколок льда попал ему в глаз.
Державший плечо Хейда верзила медлил мгновения, после чего бросился на помощь начальнику, а Хейд успел спрятаться в такси, заблокировать двери, сменить номера и оторваться от земли.
Улетал Хейд быстрее ветра.
- Мама родная! – выпалил сотрясаемый дрожью водитель.
Он оказался в состоянии сильнейшего шока, а экран демонстрировал, как сбережения Хейда пополняются на 40 у.е.

Колонка 2

Их глаза привыкли к метели.

У горизонта собирались тучи. Солнце пряталось за небесами, подбирало лучи и оставляло город в темноте. Город же начинал бороться с темнотой собственными средствами.
Светлячки-машины летали в поисках своей лампы.

Судьба – капризная девушка. С ней нужно быть поласковее, иначе и головы лишиться недолго.

Как это по-человечески: ты стучишься в дверь, а тебе не открывают; ты стучишься снова, а тебе все равно не открывают. Но ты продолжаешь стучать.

«Снова сжало шею шарфом
И метель шагает маршем
Белой бритвой студит волос
Ветра воет злобный голос.

Чу, по снегу санки едут
В даль везут, а следом лезет
Полоса в сугробе скорбном
Словно слезы в льде
холодном».

- Каким образом определяется «высокая литература»? – спросил высокий голос с интересом. - Она обязательно должна быть невероятно скучной для современного читателя? А ведь основная задача художественного текста – развлечь.
- Разные читатели развлекаются по-разному, - нравоучительно заговорил хрип. - Кому-то нужна серьезная и непонятная история. Кому-то чем проще и банальнее, – тем лучше. Я думаю, произведение должно отражать некую «картину мира», появление которой возможно было только в тот исторический период, когда создавался рассматриваемый текст. А если при этом произведение является еще и уникальным образцом мировосприятия автора, оно «остается на века».
- Интересная теория, - не без сарказма заметил высокий голос, - но мое мнение, попадание в «высокую литературу» - чистая случайность.
- Тоже верно, - согласился с ним хрип. – Знаешь, порой, как это делается: задумываешь масштабную историю с множеством персонажей, с массой событий. А потом все обрезаешь. Персонажей остается, если повезет, пара. События все оказываются «за кадром»...

Далее в рассказ внедряется песня лишнего персонажа.

«Песня лишнего персонажа.

Я устал быть один,
Вить улыбки усы,
Изучать солнца блин
И сушить свои сны.

Нехороших слов голова полна.
Хор муз улов поднимает со дна.

Припев:
В моей душе слезы,
В моих глазах ярость,
В моих плечах слабость,
Не терпит злость узды.
За любовь жизнь отставить, -
Зверем мается стих, -
Или слезами плюнуть
Да смеяться над лихом,
Чтобы бес мой притих.

Я ценю губы, взгляд,
Поцелуи в мечтах.
Разум черти съедят.
Демон рядом в метаньях.

Все грехи от творца
Топчут маятник днями,
Ум молчит без дворца,
Руки держит сетями.

Горестной тьмою течет глубина.
Хор муз улов поднимает со дна.

Припев:
В моей душе слезы,
В моих глазах ярость,
В моих плечах слабость,
Не терпит злость узды.
За любовь жизнь отставить, -
Зверем мается стих, -
Или слезами плюнуть
Да смеяться над лихом,
Чтобы бес мой притих.

Оставила ты
Наедине с темнотою,
Променяла меня...
Сердце кровью умою.

Словно галстук примерил.
Предложил смерти ужин.
В небо шел без перил.
Но вернулся. Не нужен.

Творительным гневом плетется вина.
Хор муз улов поднимает со дна.

Припев:
В моей душе слезы,
В моих глазах ярость,
В моих плечах слабость,
Но гнев ведет с тропы.
За любовь жизнь отставить, -
Зверем мается стих, -
Или слезами плюнуть
Да смеяться над лихом,
Чтобы бес мой притих».

Некий незначительный персонаж стоял посреди снежной бури и застывал от холода.

«Следите за прыгающей над словами точкой.
И все вместе. Поём:
Хор муз улов поднимает со дна».
Служба помощи 560

Колонка 3

Он украл мое время.
У вас когда-нибудь крали время? Да, к тому же, следующим некрасивым способом?
Есть одна девушка. Мы живем в одном здании, но на разных уровнях. У нас хорошие, дружеские отношения. Регулярно мы ходили в кафе, выпить по чашечке кофе и успокоиться после дневных потрясений.
Но в настоящий момент она идет под руку с одним неприятным молодым человеком. Как странно.
Он украл мое время?
Но, может быть, меня и не было вовсе. И никогда я не был в том кафе. Никогда не был знаком с той девушкой. И даже мысли эти вовсе не мои.
Нелегко быть лишним персонажем. Словно автор забыл или не успел придумать тебе роль, и на твоем месте всегда кто-то есть.
Тебя не замечают. Забывают, максимум, через неделю (а, может, и не встречают никогда). Тебе не отвечают. В общественном транспорте, в толпе, могут согласиться передать кондуктору деньги, но билет к тебе уже не вернется. Впрочем, это не так уж страшно. Ведь для контроля ты тоже не существуешь. И деньги передавали не твои. (К слову, могло быть гораздо хуже. Я слышал, как один персонаж привычно сел в нужный автобус, но номер автобуса неожиданно изменился согласно новому сюжету или из-за опечатки, и беднягу увезли на другую планету. В рассказе о нем даже не упомянули).
Невозможно украсть время лишнего персонажа. И место его занять невозможно.
Все играют свои правильные роли. И он, и она, и вы. Только лишние персонажи роли не играют.
Но означает ли это, что я – ничто?
Нет. Меня задумали. Следовательно, я обладаю информацией. Я являюсь информацией. Не востребованной, но, к счастью для меня, существующей.
Я могу проникать в информационные потоки, встраиваться в цепи упорядоченных наборов символов, между байтами, в отдельных звуках слова. Я могу собирать тексты, образы, намеки и хранить их в мире, который никогда не заметит меня; в мире, где для меня нет места.
Пока меня не исправит бездушный редактор, пока компьютер не вычислит и не удалит мою информацию из финальной версии, я буду бороться за свое существование.
И за тех, кто мне дорог.

Что я могу сделать, проникнув в текст о юноше и девушке?
Сделать юношу не таким неприятным и чуть более похожим на меня. Незначительные изменения никто не заметит. Я же не стану ничего удалять. Только добавлю. Лишние строчки кода.
Что-то изменится не в его чертах, но в восприятии этих черт окружающими. И я обрету форму, получу роль и место. Как часть чужой информации.
Но я очень хочу быть собой. И чтобы она меня полюбила.
Поэтому я не стану вмешиваться в их жизни. Вернусь на занесенные снегом улицы и буду ждать, пока меня заметят.
Вдруг она почувствует нечто, подобно одухотворенному существу, и придет сюда.
Ведь я оставил информацию в тексте.
Я просто не нужен.
Но это не помеха чувствам, правда?

Мерзнут мои холодные пальцы.
Но в целой буре элементов больше, чем во мне.
Мне следовало бы относиться к погоде с уважением. Она – объективная часть мира.
Но почему? Почему нет меня? Ведь я же есть, верно?
Автор не придумал мне роли. Не успел. Или не захотел. Быть может, моя роль – лишний персонаж, без роли. Но то было бы слишком жестоко. Да и трудно поверить в такую чушь.

Что я могу сделать, проникнув в текст?
Не в моих силах остановить бурю. Но добавить звуковое сопровождение – да.

Здесь холодно.
Слишком холодно для одного.
Но я жду ее.
Она придет.
Я верю.

 

[SkaarjD]

Кабан

Зен пробирался через дебри осторожно. Тихо, почти беззвучно он шел по еще мокрой после дождя траве. Зоркие глаза его всматривались в вечернюю полутьму. Не так давно солнце, завершив свой путь, скрылось за горизонтом на 99 процентов, и багровые лучи заката уползали с неба, превращая цвет его из голубого в красный. Вечером выпал обильный дождь. Намочил землю и напоил растения. Зен жадно вдыхал влажный сумеречный воздух, наслаждаясь прохладой, которую приносил легкий ветер. В час, когда все разумное притворялось спящим, природа побуждала к живым действиям. Слышалось стрекотание сверчков, далекие крики птиц, эхо вечерней жизни мира.
На мгновение присев, Зен разглядел на тропе следы кабана. Большая редкость в этих лесах. Обычно кабаны встречались в местах чуть южнее. Зен усмехнулся и тише лесной кошки пустился по следу будущей жертвы. Он бежал два километра без остановок, пока следы не привели к разросшимся у тропы приметным кустам. Зен прислушался, уловил хриплые звуки и, обогнув кусты, увидел кабана в 15 метрах от себя на открывшейся поляне. Хряк повернулся к охотнику задом и мечтательно смотрел на звезды. Зен же снял с плеча крепкий арбалет, приготовил особую стрелу и собрался оборвать жизнь животного. Но тут кабан, заподозрив неладное, хрюкнул и обернулся к кустам. Заметив стрелка, он бешено завизжал, но спущенная к тому моменту стрела начала свое неминуемое приближение. За мельчайшую долю секунды, демонстрируя чудеса оберегаемого генами инстинкта выживания и воспользовавшись тренированным годами рефлексом, кабан успел развернуться и убежать. Громко визжа, жертва Зена исчезла в дебрях. Не веря, что мог промахнуться, Зен выскочил из укрытия. Вдохнул воздух, чувствуя, что кабан по-прежнему близко. На земле Зен увидел отпечатки копыт кабана и ясные следы крови. Тогда он решил, что все-таки ранил жертву. Раненый зверь не мог убежать далеко, и Зен нашел силы для погони.
Охотник продрался через кустарник. Миновал несколько поваленных деревьев. Наконец, тяжело дыша, вывалился на протоптанную дорогу, и догнал своего кабана. Хряк, прихрамывая, топтался у колючего куста. Его взгляд неотрывно следил за Зеном. Потом кабан внезапно замер, хрюкнул и с шумом повалился в густую траву. Зен рискнул подкрасться ближе. Зверь был еще жив. Его легкие работали, а нога, в которую, по-видимому, попал Зен, подрагивала. Стрела прошибла часть ноги кабана и воткнулась в бок. Зен понятия не имел, как мог так попасть, но решил задаваться подобными вопросами после ужина. Ловким движением охотник сломал шею кабана, чтобы облегчить страдания животного. Затем приготовился взвалить тушу на спину, но вдруг почувствовал холодный камень копья у своей шеи. Зен невольно вздрогнул...

Но дольше мгновения Зен не медлил. Вихрем он развернулся лицом к противнику, обезоружил его и повалил на землю ударом руки. Издав странный булькающий звук, существо утихло в траве. Сгорбленное, с морщинистым лицом и большими, похожими на лапы, руками и ногами. Покрытое густой шерстью, но в одежде (если одеждой можно было назвать те лохмотья, в которые существо было замотано) из светящейся в полутьме ткани. «Дикарь», - подумал Зен и, оторвав взгляд от тела, заметил нацеленные копья еще десяти таких же существ.
Зен грозно поднял оружие, отнятое у врага, но не спешил нападать. Он ждал решения дикарей. Вперед смешной, переваливающейся походкой выкатился упитанный дикарь и решительно поковылял к Зену. Видя, что дикари не собираются биться, охотник опустил копье, взглянув на приближающуюся фигуру. Ко всему прочему, добровольный дипломат оказался значительно ниже своих собратьев. Разница в росте стала хорошо заметна, когда он поравнялся с пришедшим к тому времени в себя и поднявшемся на ноги побитым дикарем, который, с испугом вытаращившись на Зена, отступил в толпу. Упитанный дикарь остановился на расстоянии метра от Зена и, почесав нос, к немому удивлению охотника, заговорил на общеупотребительном.
- Я вождь, племя Ополуссов, наслышан о тебе, нлошник, и о твоем мастерстве. Ты живешь тихо и не трогаешь наше племя. Потому предлагаю тебе отдать нам животное, посланное богами нашему племени, без большой битвы и уйти с миром.
Зен вдохнул ночной воздух и, слегка придерживая воткнутое в землю копье, переводил немигающий взгляд с вождя на толпившихся дикарей и обратно.
«Ты не обладаешь ни умом, ни мудростью», - подумал охотник и с усмешкой заявил:
- Почему я должен отдавать вам кабана?
- Божественная пища, которую ты называешь кабаном, была послана богами на нашу территорию, - требовательным тоном заметил вождь, угрожающе приблизившись.
«Тут он прав», - подумал Зен, рискнув оглянуться. Знакомый холм остался далеко позади. Как же мог охотник так увлечься погоней и не заметить, что ушел вглубь чужой территории? Но слишком много энергии и времени он потратил на этого кабана, чтобы остаться без ужина, просто отдав его циркачам в тряпье и с копьями.
- Боги ошиблись, - с печалью объявил Зен и, похлопав вождя по плечу, отвел его в сторону от добычи. – Эта «божественная пища» попала к вам случайно. Я подстрелил ее на своей земле.
- Нет! – вождь выбрался из-под руки Зена. – Боги не ошибаются. Сегодня ко мне приходил Волшебный Дух и сказал, что у нас будет пиршество, - дикарь угрожающе потряс копьем, намекая, что разговор окончен.
В тот же момент, прежде чем Зен успел возразить, на кабана накинулись остальные дикари и, подняв тушу за ноги, распевая веселые кличи, унеслись в гущу лесов. Мгновением позже местность выглядела так, будто ни дикарей, ни кабана никогда не было.
- Зачем же так резко? – огорчился Зен, опустив руки.
- А тебе советую, нлошник, уходить с нашей земли до рассвета и больше никогда на ней не появляться, - предупредил вождь неожиданно злым голосом, полностью противоположным тому, каким говорил в начале. Затем и он, прокричав громко на своем языке, скрылся в том же направлении, в котором ушел его отряд. Зен остался один, печально, задумчиво и немного удивленно уставившись на то место, где минутой ранее лежал его ужин...

Отряд дикарей возвращался с охоты в свою деревню.
Несмотря на позднее время, никто в деревне не спал. Все ожидали возвращения охотников, ушедших в леса еще с утра. Скрюченные, сгорбленные дикари, - женщины и дети, - толпились у деревянных построек. Мудрое расположение деревни в каньоне скрывало ее от чужого глаза. В считанных метрах, в стороне, казалось, что впереди все тот же бесконечный лес, та же зелень, листва и кусты. Лишь подойдя ближе можно было заметить тусклый свет догорающего костра. Две кривые тени часовых, единственных мужчин, оставшихся в лагере, ложились на землю и колыхались на ближайших домах. А когда угли в костре совсем потухли, тени пропали во тьме, словно слившись с ночью в нечто единое. На мгновения деревня утонула в холодной тьме, такой страшной для дикарей. Испуганно всхлипнул чей-то ребенок. Прокричала ночная хищная птица. Ветер заиграл в листьях деревьев, разбавляя ночь шелестящей музыкой. Но кто-то, вероятно один из часовых, разгреб угли сучковатой палкой. Блеснула искра огня, и жизнь вернулась в деревню. Многие дикари вздохнули с облегчением; спасительное тепло костра придавало им сил и надежду, веселее становилось на душе.
Показался свет факелов, добрый знак. Это охотники возвращались с добычей. Впереди шел вождь племени, за ним – четверо верных ополуссов несли кабана, оставшиеся дикари замыкали шествие. Деревня шумно приветствовала героев. Вождь приказал воинам положить тушу кабана у костра и произнес несколько слов, обращенных к племени. В тот же момент дикари громко закричали; костер вспыхнул ярким пламенем, и охотники запрыгали вокруг огня, извиваясь в немыслимом танце. Тут и там летали жутковатые тени. Возгласы, крики, призывающие богов, вознеслись к небесам.
Зен, сидя в кустах, сердитым взглядом отыскал тушу кабана. Скрюченный и скомканный труп животного (дикари не очень-то бережно его несли) в пыли и в земле лежал в метре от костра и пляшущих дикарей. Картина ужасала. Зен вспомнил прекрасный вид кабана и представил, как бы ужин смотрелся на столе в первоначальном состоянии. «Но я достану себе мяса», - тихо молвил охотник и, не минуты не задумываясь дольше, резко выхватил арбалет с особой стрелой, к которой заранее привязал серебряную нить; из волокон одного растения, встречающегося в окрестностях. Дикари называли это растение «химуччо». Зен не знал буквального перевода, но волокна растения были настолько прочны, что сплетенная из них веревка, по слухам, могла удержать на привязи звездолет класса «27-1000». Хотя Зен подобное не проверял, не представлял, к чему пришлось бы привязывать звездолет, не верил слухам и сильно сомневался, что нить не рвалась совсем, он относился с уважением к растению, - волокна химуччо оказались одним из немногих материалов на планете, из которых можно было что-то сделать. Дикари делали из химуччо крыши своим домикам.
Хорошо прицелился Зен за 10 секунд; еще одну летела стрела, а еще 15 кабан, шаркая по земле и чудом избегая ног пляшущих дикарей, волочился к кустам. Протянув руки к туше, Зен победно усмехнулся. Затем взвалил на спину добытый ужин, арбалет, стрелы; сунул моток нити химуччо за пазуху и, бросив прощальный взгляд на деревню и прыгающих дикарей, по-прежнему не подозревающих, что «божественной пищи» давно нет у костра, стал карабкаться по крутому склону, прячась в живущей на камнях растительности.
Через мгновения Зен, улыбаясь, покинул каньон, продрался сквозь кустарник и растворился в ночи.

Но удача его не могла длиться долго. Ветер принес вопли дикарей, а просветы между деревьями заполонили факелы.
Когда позади вспыхнул огонь, Зен понесся сквозь листву. Подгоняемый столь скорой погоней, он свернул с протоптанной дороги и бросился в колючие гущи. Некая преграда внутри его сорвалась, и естество наполнилось ужасом. Дикари отличные следопыты. Они найдут его по следам и убьют. Точно убьют, ведь, по их представлениям, он оскорбил великого бога. Они бегают быстрее, Зен хорошо это помнил. И, конечно, дикари гораздо лучше знают свою землю: его перехватят по короткому пути. Сжалось сердце... Но мгновением позже страх ушел. Исчез. Зен вновь стал охотником, борцом за выживание, хладнокровным и спокойным.
Мысль сосредоточилась на знакомом холме. Холм. Высокий холм, слегка похожий на ракету. Он должен быть с севера. Зен сможет добраться до него. Бесшумно он несся по лесу, как ветер, пробирался через кусты, и ни одна ветка не скрипнула под его ногой. Но дикари, несомненно, слышали его. Их острый слух, притупляемый ритуальными плясками, но усиливающийся сосредоточенностью погони, позволял им теперь слышать беглеца на больших расстояниях. Для них чужак «топал как броснушник после зимней спячки». Зен помнил и это, надеясь, что скорость и преимущество во времени помогут ему. Он молился. Шептал: «Успеть, лишь бы успеть, я успею». Сотни метров пролетали под ногами за секунды. Зен никогда не бегал так быстро. «Конечно, он успеет. До холма осталась пара километров».
Вспыхнул свет факела, взорвав, уничтожив последние надежды. Яркий свет ослепил Зена, и он остановился, отшатнувшись.
- Горе тебе, нлошник, боги прогневались на тебя! – закричал вождь ополуссов.
Зен ринулся в сторону как затравленный зверь, но голоса дикарей слышались уже со всех сторон. «Окружают», - пришла удивительно спокойная мысль.
Мгновением позже вождь ополуссов оказался на земле, двое сопровождавших его дикарей привалились к деревьям, а Зен ринулся вперед, буквально выкатившись на поляну.
«Знакомая поляна. Холм всего в пятистах метрах отсюда», - Зен с новыми силами кинулся на север, но нечто со свистом вонзилось в спину. Зен вздрогнул. Теплая кровь потекла по спине, смешавшись с потом. Рубашка, чвокнув, прилипла к телу, а в следующую секунду Зен запнулся о корень и упал в грязь.
«А-а!» - дикарь с ножом, запев боевой клич ополуссов, выбежал на него. Зен действовал быстро. Он выстрелил из арбалета, но промахнулся. Однако к стреле была привязана нить химуччо, в которой и запуталась нога дикаря. Нож выскользнул из руки врага, когда тот очутился на земле. Но вот к Зену бегут еще двое. Не осталось сил, Зен прикрыл глаза, помолившись о чуде. Дышать становилось все тяжелее. Стрела (Зен предположил, что это она) застряла в спине, кровь заливала всю спину. Но потом пришел яркий свет. Из неоткуда он внезапно заполнил все видимое пространство. Дикари в ужасе разбежались. Но Зен больше ничего не увидел. Он провалился в бездну.

Зен очнулся через 15 минут. Он умел заставить свое сознание пробудиться. Зен почувствовал усталость во всем теле, но открыл глаза. Хотелось спать. Охотник вспомнил, что не отдыхал пару суток. Изображение плыло, едва угадывались очертания комнаты. Он попытался подняться, но боль пронзила туловище, заставляя снова лечь. К горлу подступила тошнота. Кружилась голова, а перед глазами прыгали темные точки. Некоторое время Зен ожидал, что вот-вот вырвет. Он дышал неровно, рывками, быстро вдыхая воздух. По лицу стекали капельки пота. Минутная судорога заставила согнуться в три погибели. Тяжелый хрип послышался, как нечто далекое и нечеловеческое. Затем боль ушла. Тело прекратило дергаться в конвульсиях, а мозг снова принялся нормально работать. Он попытался разобраться в происходящем. «Яд, - догадался Зен. – Наконечник стрелы был пропитан ядом. Вероятно, местное растение, сок которого дикари использовали на охоте. Смазанные им стрелы превосходно убивают живность, и яд полностью саморазрушается за несколько часов, после чего мясо можно есть. Если найдут мой труп, даже не узнают от чего я умер, - Зен открыл глаза снова. – А почему я не умер до сих пор?».
Он лежал на кушетке в помещении. Не было окон. Единственная дверь находилась справа, рядом – большой экран во всю стену. На потолке тускло светила лампа, и казалось, что она погаснет с минуты на минуту. Чистая одежда аккуратно лежала на маленькой полочке, выдвинутой из стены. «Не похоже на рай», - Зен осмотрел комнату внимательнее. «И на жилище ополуссов тоже», - он усмехнулся. «Смотри, за шаг до смерти не разучился шутить», - подбодрил он себя, ведь примитивные ополуссы не имели никаких выдвижных полок и, уж тем более, ламп. «Хотя и здесь, похоже, лампы тоже скоро не будет», - заметил Зен, поморщившись от неприятного треска, предсмертного хрипа вконец угасающего света. «Местные экономят на электричестве».
Чувствуя себя значительно лучше, Зен не спешил подниматься, помня ужасы, пришедшие с предыдущей попыткой. Но поразмыслив, он справедливо заключил, что если бы смерть заглянула за ним, она бы уже давно пришла, а яд ополуссов хотя и проявляется не сразу, действует достаточно быстро. Поэтому Зен сначала пошевелил рукой, а позже поднялся и, сев на кушетку, осмотрел себя. Он был раздет до пояса и перевязан плотным бинтом.
Свет погас. «Внимание, ночное освещение корабля завершено», - прозвучал механический, но приятный голос, явно не дешевого компьютера. Вспыхнул экран, открывая великолепный лесной пейзаж и заливая комнату утренним светом.
«Проклятие!» - взвыл Зен. Забыв о страхах, буквально прыгнул к полке и схватил из стопки белую рубашку. «СП560», - увидел он заботливо вышитый значок на рукаве.
«Проклятие! Они нашли меня!».

«Чистое белье от «Службы помощи».
Всех размеров и расцветок.
На ваш выбор и вкус.
Прочное и прелестное.
Надежное и нежное.
Ближе к телу, всегда поможет».
Служба помощи 560

Внезапно дверь отодвинулась в сторону, и в помещение заглянул мужчина азиатской внешности, на первый взгляд лет 40-45. На нем был синий пиджак, белая рубашка и цветастый галстук. Следом появились и застыли на пороге два робота. Мужчина до ушей улыбался, временами зачесывая пятерней седые волосы. Улыбка и блеск глаз не обещали ничего хорошего.
- Добро пожаловать на борт, Зениэль Двист! – громко объявил он.
Зен промолчал. Мужчина прошествовал к стене, из которой тут же выскочил ящик. Достав из ящика бутылку с некоей жидкостью, он сказал:
- Я вижу, ты справился с ядом без затруднений, и это нужно отметить! – мужчина внимательно рассмотрел бутылку, будто хотел убедиться, правильный ли напиток предложил ему ящик, затем приблизился к центру помещения, поставил бутылку на выскочивший стол и уселся в появившееся автоматическое кресло. – Некоторое время тебя будет поламывать, но уж извини, это всего лишь обыкновенная разведывательная тарелка МЕП-а, а не медицинский корабль.
С мрачным видом Зен сидел на краю кушетки, значительно ниже, чем мужчина в кресле. Уровень стола приходился на уровень шеи охотника. Зен подозревал, что это сделано специально.
- Что же ты, Зен, будто не в своей тарелке, - рассмеялся мужчина, сворачивая бутылке горло.
- Шеф Прискель, я полагаю, - пошутил в свою очередь Зен ядовитым тоном.
- Он самый, - радостно закивал головой шеф, разливая жидкость из бутылки по выскочившим из стола стаканам. – Вначале мы хотели подослать к тебе мою секретаршу, но позже решили, что это выведет тебя из рабочего состояния слишком надолго.
- Ничего, что я не смеюсь? – уточнил прежним тоном Зен.
Он демонстративно поднялся и сел на выскочивший из пола стул. Охотнику хотелось посмотреть в глаза Прискелю, находясь на уровне шефа «СП560».
- Однако, звездный свет, Зен, где твоя благодарность? В конце концов, мы спасли твою жалкую жизнь!
- Мне не за что вас благодарить, - тихо молвил Зен, подъехав ближе к столу. – Лучше умереть от яда ополуссов, чем от яда «МЕП-а 19».
- Зачем же так резко? – с прежней улыбкой, начинавшей выводить Зена из себя, Прискель пододвинул стакан к охотнику. – Пей, тебе это будет полезно, - хохотнул он, бросая бутыль роботу.
Охотник насторожился. С подозрением посмотрел на мутную жидкость и, не торопясь, взял стакан в руку.
- Ты ведь не думаешь, что мы хотим тебя отравить? После того, как ты справился с ядом ополуссов, это будет весьма непросто, - усмехнулся Прискель, но сам, тем не менее, пить не спешил.
Робот, поймавший пустую бутылку, с хрустом зажевал ее без остатка.
«Играет на моих нервах? Выдержу я или нет?» - задумался Зен. Светящееся радостью лицо Прискеля не сообщало никакой полезной информации. Но, взвесив все «за» и «против», Зен осушил стакан до дна.
- Ха! А ты молодец! – захохотал его собеседник и выпил свое снадобье.
Зен скривился от отвратительного вкуса жидкости. Прискель даже не сморщился и продолжал улыбаться.
- Привыкай, Зениэль, - смеялся он. – Подобная гадость, - единственное, что ты будешь пить, когда прибудешь на станцию «МЕП-а 19». Там не будет чистейшей воды из рек Огайкого, которую ты пил, царствуя здесь. Потому привыкай!
Раздражающий хохот еще долго звучал в ушах Зена...

«Что ж, неплохо. За прошедшие восемь лет время действия «машинки» сократили на 30 секунд», - размышлял Зен, потирая гладкий подбородок. Он смотрел на себя в зеркало. Злобного вида дикарь-охотник лишился черной курчавой бороды и превратился в прежнего Зена. За полчаса его вернули к обычной цивилизованной жизни.
Зен поправил воротничок рубашки и задумчиво прошел к кушетке.
Он оставался в «тюрьме со всеми удобствами». Посмеявшись, шеф Прискель удалился, а робот объяснил охотнику «управление» комнатой, и позже Зен сам привел себя в порядок.
Он сел на кушетку, отвалился к стене и уставился в широкое окно. Словно реагируя на его взгляд, окно вспыхнуло, в нем появился красный квадрат, с выпуклым центром.
«Следующие двенадцать минут с вами будет говорить МЕП-19», - заботливо предупредил голос.
- Валяйте, - махнул рукой Зен, прекрасно понимая, что его согласия никто не спрашивает.
Квадрат набух в куб и развалился. На экране появился Космический Ежик™.
- Я знал, что рано или поздно за мной придут, но зачем же так официально? – молвил польщенный Зен. – Шеф Прискель, теперь МЕП...
- Рад тебя приветствовать, Зен. Вижу, тебя успели привести в божеский вид, - прозвучал голос знаменитой звезды; истинный собеседник предпочел скрыться за куклой.
«МЕП и здесь, как всегда, хорошо поработал», - Зен испортил свое лицо ухмылкой.
Ежик замахал лапками, иллюстрируя приветствие.
- Как вы вышли на меня? – спросил Зен. Его не интересовал ответ, но требовалось что-то сказать. К тому же, Зен надеялся выяснить, зачем его потащили к МЕП-у, и собирался построить соответствующий разговор.
- Ты будешь удивлен, но мы нашли тебя еще 8 лет назад. Понадобился ты нам только сейчас, - объяснил Ежик.
Зен изобразил удивление. Он ожидал подобного ответа. МЕП действительно легко мог его найти еще тогда, сразу после побега. А уж с той скоростью, с которой движется мир «по пути прогресса», спустя восемь лет его могли поймать за секунды, в этом Зен не сомневался.
- Почему шеф Прискель? – задал Зен следующий вопрос.
- Они не послали его секретаршу? – мордочка Ежика вытянулась в прекрасно анимированном шоке.
- Нет, но почему вы? – пояснил вопрос Зен. – Я ожидал наемников, охотников за головами, приключенцев, но никак не шефа «СП560» собственной персоной, хотя агенты Службы вполне могли поработать на кого-нибудь из вышеперечисленных. Его и, при всем уважении, вас я ожидал в последнюю очередь.
- Вероятно, время последней очереди, - философски заметил Ежик.
- Это не ответ на мой вопрос, - заметил Зен.
- А ты считаешь, что вправе задавать вопросы МЕП? – Ежик сверкнул сердитым, почти суровым взглядом.
- Да, - с безразличием ответил охотник.
Ежик присмирел.
- Быть может, ты не знаешь, что был подобран разведывательной тарелкой с поляны, наполненной примитивными дикарями, намерения которых слишком очевидны, чтобы их объяснять.
Зен изобразил скуку.
- Быть может, тебе не известно, что цена на головы беглецов с Траура возросла в десять раз за прошедшие восемь лет.
Зен картинно зевнул.
- Видимо, ты не ведаешь, что болен психически, ибо долгое время провел вдали от общества. А также физически, потому что ослаб от яда.
Зен почесал свежую рану через одежду и бинты.
- И ты не догадываешься, что убитый тобою кабан не поддается клонированию, потому находится под охраной защитников редких животных, а одно твое присутствие на этой планете – уже само по себе преступление против природы. И против закона, разумеется, - Ежик засопел, собираясь подвести итог. – Но ты должен хотя бы чувствовать, Зен. Чувствовать всем нутром, что в настоящий момент ты по уши в неприятностях.
- Я чувствую, при всем уважении, всегда чувствовал, - согласился Зен, чуть улыбаясь. – Что вам нужно?
Ежик выдержал драматическую паузу. Наслаждался победой, должно быть.
- Что тебе известно об «Ай-Си»? – спросил он.
- Это корабль, - Зен пожал плечами. – Восемь лет назад проектировался в МЕП вместе с другой «гордостью флота»...
- Его построили и угнали.
- Так быстро? – удивился Зен.
Ежик достал из-за спины фотографию.
- Это Ди-Гриз, - представил он смотрящего с изображения чудаковатого монстра.
- Я помню, - признался Зен, кивая.
Ежик достал следующую фотографию. Фотографии прилипли к экрану с двух сторон от куклы.
- А это, - прокомментировал Ежик второй снимок, - все, кто бежал с вами с Траура. Мы подозреваем их.
- Ди-Гриза? – Зену пришлось негласно признать, что еж умудрялся по-настоящему удивлять его снова и снова.
- Нет, - развеял сомнения Ежик. – Кого-то со второго снимка. Или всех сразу. Ди-Гриз мертв.
- Глупый проклятый осьминог, - расстроился Зен.
- Наемники нашли его раньше нас, - Ежик замолчал, наблюдая за погрустневшим собеседником. – Я оставлю тебя, Зен. Ты подумай. А потом обсудим детали.
Кукла лопнула, разлетевшись на звезды, которые вскоре погасли. Ушли в затемнение фотографии. На экран вернулся лесной пейзаж.
«Поймать для них старых товарищей, - с горечью подумал Зен. – И психологическая обработка в форме осьминожного трупа. МЕП выбрал не того беглеца с Траура для своих игр. Я охотник теперь, но не настолько. К слову, они так и не спросили, как нам удалось сбежать из той тюрьмы. Потратить время, чтобы найти меня и не спросить – настоящее оскорбление».
Зен предположил, что между отключением связи с МЕП и восстановлением наблюдения за помещением должно пройти смехотворно малое количество секунд. Но тех секунд будет достаточно. Он не успевал обдумать все хорошенько, но довольно ясно осознал, что ввязываться в опасные большие дела ему сейчас совсем не хочется. Может в другое время, в другом рассказе, но не сейчас.
Тогда Зен потратил секунды на создание идеально ровного дыхания. Сконцентрировался. И выпрыгнул сквозь экран наружу. Не повредив поверхности окна, - он был слишком хорош для подобных неудач. И достаточно умен, чтобы не позволить собой манипулировать.

Летающая тарелка оторвалась от земли. Прискель сидел у окна в каюте капитана и задумчиво смотрел на лес с высоты птичьего полета. На экране появилось бесстрастное лицо робота.
- Двист сбежал, - объявил робот.
- Да знаю я, - отмахнулся шеф.
Робот с писком удалил из себя ненужную информацию.
- Час назад персонал, направляясь завтракать, видел его на кухне, после чего он исчез, - рапортовал другой робот. - Задерживать будем?
- Как только МЕП оплатит счета, так сразу, - мрачно молвил Прискель. – Мы не договаривались его ловить, и работать бесплатно Служба не собиралась.
Первый робот исчез. Второй задержался на мгновения, будто оказавшись в сомнениях насчет полезности своих сообщений.
- Двист забрал кабана, - добавил он на всякий случай.

Зен из кустов наблюдал, как удаляется тарелка. Странно, что его не бросились искать. Видимо, у МЕП иные планы.
Взвалив тушу на спину, охотник поправил галстук. С грустью отметив, что костюм испачкался в земле, Зен направился в сторону дома.
Рассмотрев кабана, он открыл причину своего чудесного спасения от ядовитой стрелы ополуссов. Почти целиком она вошла в многострадальную тушу, а от царапин не умирал еще ни один охотник. Крепкий иммунитет, поборовший капли яда, также сыграл свою роль, но к мертвому животному Зен проникся большим уважением.
Мысленно охотник отдавал должное и Службе; та подарила ему отличный костюм с галстуком. Но работать на МЕП – выше его сил.
Он подумал, что ночь выдалась тяжелой и странной. «Редкое животное» внесло необъяснимый дисбаланс в размеренный ритм жизни.
Зен изучил стрелу, попавшую в кабана первой. Его охватили сомнения, повлекшие за собою состояние глубокой задумчивости.
В полдень он сидел у подножия знакомого холма, где закопал тушу и возвел скромный памятник.
У могилы кабана он сидел в серых брюках и в испачканном пиджаке. Рубашка давно не была белой, а ослабленный галстук получил пару пятен.
Зен ожидал, когда появится охотник, подстреливший животное, и предъявит свои права на добычу.
Он еще не знал, как отреагирует в этом случае, но не собирался позволить потревожить мертвого, даже если противником будет сам Волшебный Дух.
Зен жевал горькую траву. Вкус сонного дня.

 

[SkaarjD]

Семейный ужин

Душа разогреваемой пищи щипала за нос и шутливо грозила ушам.
Уж порадовался про себя, что столь удачно избавился от насморка и так рано освободился от неотложных дел.
- Я уже дома, дорогая, - объявил он. – Дорога была нетрудной этим вечером, и летающие машины не беспокоили меня сильнее обычного. К тому же, в пути я успел выполнить одно весьма полезное задание на завтра, и потому полностью свободен ночью.
- Это так замечательно, милый, - обрадовалась супруга Ин. – Сейчас как раз девять часов, и мы собираемся отлично поужинать вместе.
Уж ловким движением включил автоматическое переодевание вошедшего в домашний халат. Когда система подтянула махровый пояс и спрятала ботинки в кладовку, Уж шагнул с порога в атмосферу домашней идиллии. Он заглянул в теплую ванную комнату, отметил наличие сиамского кота на прежнем месте и подержал руки под струями далеко не самой чистой воды во вселенной. Затем проследовал в гостиную, мысленно готовя себя к празднику живота.
Но когда Уж удобно развалился в мягком кресле, одной кнопкой задвинул шторы цвета молодой травы, а другой включил видеоновости, настойчивой трелью заголосило средство связи.
- Ох, ну кому еще потребовались мои уши сегодня? – расстроено обронил риторический вопрос Уж. Утром его разбудила подобная же трель, и он был уверен, что одной неприятной трели на день более чем достаточно.
- Прием, - резковато объявил муж.
Диктор из видеоновостей вежливо уступил место приятелю Ужа.
- Здравие желаю, товарищ Уж, - приветливо помахал рукой приятель.
- Чего надо? – бесцеремонно поинтересовался Уж.
- Как? Время вылетело из твоей головы? – искренне удивился приятель. – Ведь мы идем пить пиво сегодня! В бар, с девчонками... И смотреть финальный матч на большом экране с эффектом присутствия!
Муж как будто проснулся после многодневного сна.
- А ведь и правда, - согласился он с проясненной головой. – Но нет, нет, друг, я не могу...
- Не может быть, Уж! Почему?!
- Я поссорюсь с женой.
- Уж, имплантированные твои мозги, тут все ссорятся с женами ради такого!
- Да, но моя, в отличие от других, со мной разведется.
- Не болтай чепухи, мы тебя ждем!
- Она разведется со мной, друг, как матрасом по марсу. Я душой чую это после нашей последней ссоры.
Голографическое изображение приятеля замахало руками, словно не желало ничего слушать.
- Никаких возражений, Уж. А тем более, таких глупых. Ну разведется жена, подумаешь...
- Эм..., - Уж помедлил перед очередной глупостью. – Я люблю ее, раз уж на то пошло.
- Уж на то и пошли, - бодро объявил приятель.
- Она готовит сейчас великолепный ужин на кухне. Как я объясню ей свой уход?
- Не надо ей ничего объяснять! – настаивал приятель. – Разве великолепный домашний ужин стоит компании друзей, бара с девчонками, пива и финального матча?
Уж задумался над философской проблемой и честно думал над ней 11 секунд, разглядывая свои банные тапочки.
- Нет, увы, - молвил он.
- Верно, несравнимые вещи, - обрадовался было товарищ.
- И не сравниваемые, - заключил Уж. – Остаюсь я.
- Эх... Потерянный ты человек.
Приятель вздохнул и покинул место диктора. Диктор с искренней радостью продолжил видеоновости, освещая очередную катастрофу вселенских масштабов.
Уж всмотрелся в обои цвета середины лета, в шкаф из настоящего дерева и в пушистый ковер. Проигнорировав усердия диктора, он снял тапочки и безвольно побрел на запах великолепного ужина.
Тени уходящего вечера заглядывали сквозь бежевые занавески, бегали по кухонной утвари и болтались на двери холодильника.
Уж разогнал тени, включив верхний свет.
- Любишь ты темноту, - заметил он не укоризненно.
Ин показалась ему невероятно красивой и чертовски привлекательной в своем перемазанном фартуке и с испачканными в муке ладошками. В раковине возвышалась горка использованной посуды, а у мусорного ведра приютилась пара пустых коробок, но, в остальном, на кухне царили порядок и относительная чистота.
«Пирожки будут вкуснее, если вместо системы разогревания пищи вы воспользуетесь обычной духовкой», - прочел Уж на коробке с пирожками. Подобное, по-домашнему теплое замечание вызывало улыбку умиления.
Они сели за накрытый стол. Уж пододвинул ароматную тарелку ближе и попробовал пищу на вкус.
- У, - оценил он. – Ужин замечательный.
- Правда? – обрадовалась Ин. – Я старалась.
Жена засияла улыбкой подлинного счастья, и они приступили к еде.
Минуту тихо катались в пространстве звуки семейного ужина.
- Кто звонил? – спросила Ин.
- Приятель, - ответил Уж. – Как же я устал, - вдруг признался он. – Почему, когда «нет» говорю я, это никогда не понимают буквально?
- Должно быть, ты преподносишь свое «нет» в мягкой форме, - предположила она.
Уж попытался насладиться вкусом еды, но мысль отвлекла его от процесса пищеупотребления.
- Мне так не нравятся все эти душные прокуренные бары, - сказал он. – И я совершенно не понимаю смысл той игры, за результатами которой все так напряженно следят. Терпеть не могу пиво, - Уж помедлил, но добавил, - и не считаю кого-либо красивее тебя.
Ин излишне спешно закивала и полностью сосредоточилась на еде.
- А он предлагал все сразу и в один вечер, - продолжал Уж. – Я оценил предложение. Я действительно рад, что друзья помнят обо мне и приглашают разделить их ценности, но неужели моего понимания недостаточно?
- Без твоего согласия и участия они не смогут прочувствовать, что их жест вызвал положительную реакцию, - заметила Ин. – Всегда требуется ответный жест... И... давай не будем об этом...
- Ты права, - спохватился Уж. – Ты приготовила великолепный ужин, а я болтаю о всякой ерунде.
- Это вовсе не ерунда, - возразила жена. – А ты, конечно, обставил все так, будто это я тебя не отпускаю.
Уж помедлил перед признанием.
- Хм... Да... в целом...
- И друзей не удивляет, что у них самих не такие жены?
- Быть может, все ныне живут с образами из телевизора и компьютерных игр. И ужин их состоит из одной тарелки подсохших макарон, - Уж заулыбался, сводя диалог к шутке. – К тому же, при чем тут другие жены? Ты единственная в мире у меня. Самая замечательная.
Ин вновь уставилась в свою тарелку, словно избегая комментариев к высказыванию.
Уж вслушался в долгую паузу и отчетливо ощутил, что аромат еды убегает куда-то.
- Что-то не так, дорогая? – осторожно спросил он.
Напряжено и сосредоточено доедая, Ин отрицательно покачала головой.
- Но я чувствую, что-то не так, - проявил настойчивость Уж.
Вечерние тени прекратили борьбу с верхним светом кухни и убрались во тьму подбирающейся ночи. Вздрогнули лампочки. В раковину, на испачканную тарелку шлепнулась капля воды из-под крана. Если бы к лампам и капле присоединился крик кота, Ин заинтересовалась бы любимцем, отложила бы столовые приборы и, вежливо извинившись, обязательно отправилась бы проверить, не сунул ли глупый зверь свою голову в сушилку для рук. Но кот промолчал, и потому Ин разрыдалась, разбавляя остатки еды потоками слез.
- Боги, что случилось, дорогая? – не на шутку перепугался Уж.
- Мне так жаль, - всхлипывая, призналась она. – Я опять беспокоила твоих друзей.
- Матрас с ними, Ин. Не стоит так переживать.
- Но они бы не звонили сюда иначе, - не успокаивалась Ин. – И тебя бы не смущали. Ведь ты... все равно не сможешь пойти с ними.
- Я и не собирался, Ин, честно, - либерально заметил Уж.
Ин никак не останавливала процесс слезоотделения.
- Но это так глупо, так глупо, - плакала она.
- Что «глупо»?
Ин взмахнула руками в сторону пустой и чистой тарелки Ужа.
- Я придумала тебя, понимаешь? – теперь слезам ее не было предела.
Уж обнаружил, что окончательно потерял вкус и запах пищи, вяло поскреб свою тарелку пальцем и с не самым сообразительным видом заметил:
- Эм... Не понял.
- Тебя не было до сегодняшнего вечера. До начала рассказа, - почти выкрикнула Ин.
Ин никогда не кричала громко. Но в этот раз у нее почти получилось.
- Да не может быть, - не поверил Уж, разглядывая пустую тарелку.
- Я придумала себе мужа. Это просто игра, извини.
- Я далеко не идеален, Ин...
- А я не придумывала идеального...
- Но и не настолько плох, - закончил Уж фразу, улыбнувшись.
Ин постепенно успокоилась, но продолжала покачиваться на стуле с мокрым лицом и шептать «Так глупо, так глупо». Уж догадывался, что чем-то сильно расстроил жену, но никак не мог понять, чем именно.
- Дорогая, посмотри на меня, - молвил он. – Я не могу быть выдумкой.
- Можешь, - прошептала она. – Вспомни сегодняшнее утро. Вспомни вчерашний день. Вспомни нашу первую встречу. Что-нибудь за пределами первых строчек рассказа.
Уж открыл рот для распространенного сложного предложения. И закрыл.
- Все будничные дни размеренной семейной жизни во многом похожи, - сказал он через минуту. – Утром я, наверняка, не выспался, как обычно, ведь на работу встаю рано. Не удивительно, что все те ранние часы я провел в полусне и не могу воспроизвести их в памяти сейчас. А что касается нашей первой встречи... Боги, прости меня, милая, но я действительно чертовски устал после тяжелого трудового дня. Я обязательно вспомню, как только высплюсь.
- А где ты работаешь? – не унималась Ин.
Уж молчал еще минуту.
- Дорогая, обязательно поднимать этот вопрос сейчас?
- Нет..., - шепотом отозвалась жена. Она дрожала от тихой истерики.
- Разве я мало денег приношу в дом? – Уж обнаружил, что повысил голос, а потому поспешил вернуться к прежней интонации. – Я не обеспечиваю нас? Ты приготовила великолепный ужин, но тебе обязательно было нужно прицепиться к какой-то ерунде.
Возможно, Ин шептала еще что-то, но за всхлипами уже ничего нельзя было разобрать.
- В конце концов, - справедливо заметил Уж, - я мог сейчас пить пиво с друзьями в баре. Скажи, пожалуйста, каким образом несуществующий муж может пить пиво с друзьями?
Теперь жена не издавала ни звука.
Уж взмахнул руками с подавленным возмущением.
- Подумать только, я просто хотел поужинать дома с женой и оценить ее кулинарные труды, - ладонь его случайно задела пустую тарелку.
Сплясав «три притопа», тарелка совершила несколько оборотов и вернулась в прежнее положение. Не выдержав танца чистой посуды, Уж вышел из-за стола и покинул кухню, не проронив более ни слова.
Он заглянул в ванную комнату и умылся.
«А является ли настоящим кот? В конце концов, это ее любимый зверек», подумалось вдруг ему, когда в зеркале он увидел отражение сиамского кота. Уж вытер лицо, присмотрелся к неподвижно сидящему коту, но так и не решился прикоснуться к нему для проверки.
В гостиной Уж пятнадцать секунд смотрел на кресло, но так и не сел в него, потому что со стороны оно не показалось ему таким же мягким, как прежде. Шторы цвета старого сена не спасали от вспышек за окном. Уж ткнул пальцем в диктора из видеоновостей и потребовал связь с «КомфортВингс Инк».
- Где ваш техник?! – грозно набросился он на возникшее изображение девушки-секретарши. – За что деньги тянете – не понятно! В симуляциях, чтоб им на марс, опять ошибки!
Девушка испуганно икнула, защебетала быстро и невнятно, обещая скорые исправления, бесплатные обновления и новые версии.
Уж выключил видеосвязь, прервав секретаршу на полуслове. Решил вернуться на кухню. Где-то там должна быть кастрюлька с подсохшими макаронами. Она обязана быть настоящей.


«Вы не найдете в этом рассказе ни слова о «СП560», но только благодаря «Службе» персонажи смогли воспользоваться уникальной системой разогревания пищи.
Больше никаких газовых плиток и микроволновых печей!
Уникальная система разогревания пищи, самая быстрая и безопасная от «СП560» с комплектом растворимых супов и картофельных каш в подарок!»
Служба помощи 560

 

[SkaarjD]

Оборванный провод

Главный герой рассказа, Эл-Рэй, - автор популярного произведения «Последний полет Страуса».
В начале мы наблюдаем Эл-Рэя, выполняющего отжимания на полу. Нам передаются детали «вида из глаз» персонажа, а именно цветы, изображенные на ковре. Рисунок то размывается, то вновь становится четким. Эл-Рэй совершает пятнадцать отжиманий, затем скорость его движений замедляется. В новом темпе он доводит количество отжиманий до двадцати пяти.

«…Восемь…Девять…Десять…», считает Эл-Рэй, отжимаясь на коврике.
«Одиннадцать… Двенадцать… Тринадцать…». Бардовые цветы приближаются, расплываются и удаляются, вновь обретая очертания.
«Мне нужно написать рассказ о мобильных средствах связи». Эл-Рэй досчитал до двадцати пяти и поднялся. «Мобильный… Цифры… Числа… Номер…»
Он достал из кармана свое Мобильное Средство Связи, посмотрел на давно потухший дисплей, убрал Средство обратно в карман. Затем достал устройство снова и рискнул включить его.
Эл-Рэй не включал МСС с тех пор, как расстался с Принцессой. Для него в мире холодного металла больше не было света. Принцесса навсегда покинула механический город. Тепло оставило ее тело, улыбка исчезла с ее лица, глаза закрылись навеки.
Но Эл-Рэю требовалось вдохновение. Вдохновение, которое должно прийти от МСС.
Он вздрогнул, когда на дисплее, заигравшем всеми красками радуги, появился текст. Непрочитанное в свое время сообщение, забытое в недрах нерабочего МСС.
«Люблю тебя. Аки ».
- Принцесса, - вздрогнул Эл-Рэй. К горлу подкрался шок. В полутьме пустого просторного помещения Эл-Рэй пошатнулся. Мгновение голая ступня шуршала в жестковатых дебрях коврика.
- Просто забытое сообщение, которое она отправила при жизни, - пояснила происходящее Тень.
- Как дико, - охнул Эл-Рэй, пряча МСС в карман.
- Ты искал потрясения и нашел его, - Тень, очевидно, получала удовольствие.
- Но не такого! – Эл-Рэй схватился за голову. – Я потерян для жизни, Мастер. Что делать мне? Она была всем для меня! Всем!
Мастер пробежал под обоями, выглянул из ящика стола и, по привычке, залез на люстру.
- Ты не виноват в ее смерти, Эл-Рэй, - молвил Мастер хриплым шелком. – Тогда пришло ее время уходить. Оставь ее в своей памяти и живи дальше.
- Забудь ее, - добавила Тень. – У тебя в кармане универсальный накопитель информации. Уйди с его помощью в информационное пространство.
Эл-Рэй помотал головой и сел на ковер:
- Бред какой-то.
Он был один в пустом помещении, в темноте. В мире холода и зла. Он вспоминал свою Принцессу, вновь и вновь обращался к МСС, перечитывая примитивный текст. Он считал слезы, замороженные в голове, кусочки льда, засевшие занозами в мозгу.
Он просидел семнадцать минут.
Затем МСС ожило. Пришло новое сообщение с незнакомого номера.
«Вы украли мой сюжет. Берегитесь»
Эл-Рэй удивился слегка. Прочитал сообщение еще раз, на всякий случай вслух.
- Ох, вот мы и потонули, ребята, - заметила Тень.
Эл-Рэй поднялся, толкнул кресло, задержался у окна. Ему показалось, что по помещению прокатился отчетливый скрип. С улицы ночь пустыми глазницами внимательно следила за происходящим.
Из ящика стола Эл-Рэй достал револьвер, попытался рассмотреть все силуэты в темных углах. У окна стоял кто-то. Эл-Рэй приблизился к стеклу, но никого не обнаружил. В тот же миг зашевелился ящик. Эл-Рэй обернулся к столу, прицелился и окликнул незнакомца. Незнакомец не ответил.
- Кто ты?! – кричал Эл-Рэй. – Что тебе нужно от меня?! Уходи!
Эл-Рэй бросился к таинственной фигуре, но никого не поймал.
«Кто ты?!» эхом позвал незнакомец.
Эл-Рэй развернулся к окну. Незнакомец сжимал в руке револьвер и повторял слова Эл-Рэя.
«Что тебе нужно от меня?! Уходи!»
«Бог мой, я схожу с ума», - понял Эл-Рэй.
Карман задрожал от вибрации МСС. Эл-Рэй, продолжая держать незнакомца на прицеле, свободной рукой достал устройство и, воспользовавшись боковым зрением, прочел.
«Не пугайся, твой накопитель информации работает некорректно».
- Вам звонок! – объявило МСС.
Эл-Рэй смотрел на определившийся номер и не мог поверить. То был номер Аки. Мысли путались, в голове творилась полнейшая неразбериха. Когда Эл-Рэй поднял взгляд, незнакомец пропал. Страх сменился новым шоком. Эл-Рэй медлил еще десять секунд. Затем он ответил на звонок.
- Аки? – голос Эл-Рэя дрогнул.
- Да, - она рассмеялась. Веселый смех, подобный весеннему ручью.
- Это действительно ты?
- Послушай меня, милый... Я перезвоню на домашний?
- ...П... Пчему?
- Так платить не придется, - с выражением очевидного пояснила она, обрывая связь.
Эл-Рэй тупо уставился на погасший монитор.
«Это была Аки?» «Это не могла быть она. Аки умерла». «Я точно сошел с ума».
«Очередная злая шутка судьбы?» «Еще одно сообщение из прошлого, некогда потерянное в сетях этого проклятого города?»
Он раздраженно выбросил ненавистное МСС.
Раздалась полузабытая трель домашнего телефона.
Эл-Рэй подошел к полочке с надрывающимся аппаратом; вооруженный незнакомец остался у стола. Эл-Рэй бросил непонимающий взгляд на себя. Его копия поглядывала на копию МСС и грозила кому-то копией револьвера.
Эл-Рэй набрал в легкие воздуха и взял трубку.
- Алло?
- Ты мне рад, да? – Аки рассмеялась очаровательнее прежнего. – Милый, перенастрой МСС, пока оно тебе не повредило?
- О чем ты? – прошептал Эл-Рэй.
- Универсальный накопитель информации. Твое мобильное средство связи, милый, - в голосе Аки послышались встревоженные нотки. – Оно обеспечивает тебя информацией с опозданием.
- С опозданием? – Эл-Рэй почесал затылок, посматривая на копию себя, в шоке замершую у стола.
- Господи, ты так хотел узнать, что произошло там. Ты перевел все сообщаемые тебе источники информации на минуту назад. И, ох... Они так и работают с опозданием. Разве можно быть таким рассеянным? – теперь Аки, видимо, укоряла.
- Подожди, - Эл-Рэй прислушался.
Когда его двойник выбросил МСС, устройство исчезло во мраке, но звук подсказал, что оно приземлилось под батареей.
Придерживая трубку телефона у уха, Эл-Рэй проследовал к батарее. МСС лежал на полу, но рука Эл-Рэя прошла сквозь предмет.
- Ох, - Эл-Рэй вздрогнул. – Я не могу его подобрать.
- Значит, его там нет, - заключила Аки.
- Но оно там.
- Подожди минуту. Это лишь информация о нем. Информация опаздывает.
- Черт, - Эл-Рэй отполз под стол.
Тьма в помещении множилась, как будто за Тенью информация тоже опаздывала. Тени копошились в каждом углу, ползали по стенам и проникали с улицы сквозь оконное стекло.
Эл-Рэй пристально следил за брошенным МСС, но тот и не думал никуда исчезать.
- Аки, - молвил Эл-Рэй.
- Да, милый?
- Я... Я думал, тебя больше нет.
- Кто тебе сказал? Глупость какая.
- Но... Где ты?
- Я? – Аки вновь рассмеялась, а сердце Эл-Рэя преисполнилось тревогой. – Нигде.
- Но я говорю с тобой...
- Ты не можешь со мной говорить. Телефонный кабель не подключен в розетку. Провод оборван.
- Это так важно в наши дни?
- В наши дни? Нет. Пожалуй, не важно, - Аки вздохнула. – Информации столько, что она, невольно, проникает повсюду. Как воздух.
У батареи началось движение. Эл-Рэй прищурился, чтобы разглядеть получше.
- Мастер? – охнул Эл-Рэй. – Но почему?
- Что? Что там случилось? – послышался из трубки взволнованный голос Аки.
- Это Мастер! Не могу поверить! – Эл-Рэй сжал трубку со злости и схватился за револьвер. – Он забрал МСС и ушел. Он теперь может быть где угодно!
- Но зачем он так поступил?
- Кто знает? – Эл-Рэй оглянулся. – Я ни черта не вижу в этой тьме. Я теперь навечно увязну в прошлом.
Тьма смеялась, стекала по стеклу и нависала с потолка.
- Милый, слушай! – затараторила Аки. – У МСС есть какой-то радиус действия. Понимаешь? Беги оттуда! Выйди за пределы своего накопителя информации, и ты вернешься в настоящее.
- Блин, на улице дождь, - заметил Эл-Рэй.
- Эй! – обиделась Аки. – Мне нравится дождь.
Эл-Рэй набросил на плечи синюю куртку. Отметил, что куртка осталась висеть на вешалке.
- Что ж, - он взмахнул рукой. – Тогда, полагаю, пора прощаться. Ты уверена, что с проводом что-то не так?
- Уверена, - уверенно заявила Аки. – Прощай... И не скучай, ладно?
- Ладно. Не могу возражать, когда ты так просишь, - Эл-Рэй подошел к аппарату на полке. – Спасибо тебе.
Он дождался коротких гудков, затем повесил трубку. Осторожно опустился, чтобы проверить, на месте ли телефонный кабель. Тот был на месте. Эл-Рэй помедлил, но все-таки выдернул его из розетки.

«Дурацкий сюжет», справедливо решил Сэн. Укоризненно посмотрел на пожелтевшую клавиатуру и на минуту отодвинулся от стола. «Мне пора на пенсию».
Просигналило мобильное средство связи. Пришло новое сообщение.
«Постарайся добавить побольше действия».
- Действия? – с удивлением прочитал Сэн. – Какого действия.
Подмигнул монитор. На экран компьютер уже выводил свое предупреждение.
«Внимание! Вас обвинили в краже сюжета. Возможна расправа от мастера».
- Черти! – испугался Сэн.
Но оправившись от испуга, автор гневно напечатал ответ: «ВЫ украли мой сюжет. Берегитесь».
Сэн уже отправил сообщение, когда вдруг осознал всю абсурдность сложившейся ситуации.
Следующую минуту он просто смеялся.

«Я иду по дороге. На меня падают капли дождя. Весь мир может сойти с ума. Быть может, мир уже сошел с ума. Но я растворюсь в дожде и останусь с тобою».

«Отправьте сообщение на номер 560 и узнайте, что происходило вокруг вас минутой ранее».
Служба помощи 560