Но никого не было, все были или совсем без мозгов, или с ними, но не вкусными. Но тут пробегала обезъяна откуда-то спереди-глаза ее перестали видеть, в белом одеянии официанта, с открытой черепной коробкой и на широком блюде держала свои мозги. И объявляла с криком тонким,что у жирафоф громко, со стуком слопались ушные перепонки и сделалось не сварение желудка и понос, и те обкакались и все оказалось в вонючей, темной, дымащейся массе черного, а местами красного цвета, все поплыло куда-то вперед, а обязъяна не сдавалась и кричала громко:"Сегодня у нас деликотес, вкусите свежих мозгов, наполните радостью мир, вкусите не пожалеете, сто пятьдесят рублей штука, берите, будете сыты и довольны"
Жирафоф тошнило и к серой массе добавилось красные нитевидные блевотины. Вонизм стоял страшный. Анджелика не выдержала и умерла, вместе с жирафами и обезъяной, захлебнувщейся в каловых массах жирафьего происхождения.
Так рассказывала ее подруга, сидя ночью у костра в одном диком лису своим друзьям, все они тихо замирали, вздрагивали, смеялись и не верели, костер сверкал и кололся в ночи, было тепло, пока вдруг его не погасил сильный порыв холодного ветра.
- Что это? -спросил самый старший из них, Генри, он жарил сосиски и был не доволен.
Все девчонки вздрогнули и запищали.
Долорес сказала: хватит, ерунда какая-то скучна мне с вами, пойдем Генри у меня кое-что есть для тебя и они стали, оставив компанию и пошли бродить в глубь мрака леса, держась невинно под ручку. Они уже зашли далеко и вдруг Генри что-то почудилось.
- Что это?
- Где?
- Вон, кто-то пробежал!
- Не знаю, -улыбнулась она, прислонившись к коре дерева и горячо посмотрела в его обеспокоинные глаза, - иди ко мне.
Он пошел. Но вдруг он что-то почувствовал.