Симс-сериал: "Опасные игры"

[Мицуко]

Опасные игры​

Юмористический детектив
Автор, фотограф и редактор: Мицуко​

Серии: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8 new

1 серия​

Меня бросил любимый мужчина. Ушел, даже не оглянувшись, не прихватив даже свою любимую пальму. А меж тем это было уникальное дерево, которое, если верить этому подлецу, просто сбросило на зиму листья, но ни в коем случае не зачахло, как вполне справедливо считала я. Так или иначе, но от растения остался один голый ствол, сиротливо торчавший из потрескавшейся от серьезного недостатка воды черной земли.
Я унылым взглядом проводила его гордую спину, и дверь за любимым с грохотом захлопнулась.

Это была первая наша с Вадимом крупная ссора и, судя по тому, что любимый ушел в одних трусах и без вещичек, да еще и как-то незаметно оставив на тумбочке деньги на текущие расходы, ссора эта была явно не последняя. А в неглиже любимый ушел по той простой причине, что пройти ему надо ровно три метра, чтобы очутиться у дверей своей холостяцкой обители, которая расположена прямо напротив моей квартиры. Еще год назад Вадим был просто моим соседом и с этим над было срочно что-то делать, потому как меня такое положение вещей абсолютно не устраивало. Мне активно нравился этот высокий милый мальчик с улыбающимися синими глазами и твердокаменным подбородком. Как оказалось в дальнейшем, твердокаменным у него был только этот самый подбородок, а в остальном он оказался не то чтобы рохлей и мямлей, но и не идеальным для меня мужчиной. Но, к большому моему сожалению, год назад я знать этого никак не могла и после весьма решительных действий с моей стороны началась новая эра моей жизни.

В доме появился мужчина. Это повергло меня в состояние эйфории, которое неожиданно закончилось примерно неделю назад, когда начались дебаты по поводу поиска подходящей для меня, как экономиста с высшим образованием, работы. Любимый яростно настаивал, чтобы я сидела дома, и на поверку оказался трусом, предпочтя сегодня сбежать от проблемы, в панике забыв недельный запас трусов на моей батарее в ванной.
Тут раздался звонок в дверь, за которой оказался Вадим, по-прежнему в одних носках.
-Ключи! - грозно возвестил он и для пущей убедительности нахмурил свои роскошные брови.

Из-за его спины меж тем выглянула вдруг хитрющая мордочка Изольды Тихоновны из двенадцатой квартиры.
-Изольда Тихоновна! А вы какими судьбами? – повернувшись, воскликнул Вадим с тихой грустью в голосе.
-Мимо прохожу, - буркнула старушенция и предприняла отчаянную попытку подняться выше, на шестой этаж. Этого у нее не вышло по той простой причине, что этажей в нашем доме пока только пять. Поняв свою оплошность, Изольда слегка позеленела и пискнула:
-Веник ищу, - и почему-то подняла глаза кверху, будто он запросто мог висеть на потолке, притянутый невидимым магнитом, а потом поспешно ретировалась.

-Ключи!- опять возвестил позабытый Вадик и зябко поежился.
-Холодно? - поинтересовалась я.
-Холодно, - буркнул он.
-Да уж, не май месяц, - подытожила я, захлопнула дверь и, громко насвистывая, отправилась на кухню пить чай. Минуты через две, не успел даже чайник вскипеть, опять раздался звонок в дверь. Я попробовала его проигнорировать, но совесть мучила все сильнее. Открыв дверь, я опять обнаружила на пороге продрогшего любимого. Моя многострадальная совесть одержала победу, я отдала забытые Вадимом ключи от квартиры и захлопнула дверь прямо перед его носом. Потом сползла в прихожей по стеночке в стоящее тут же кресло и заревела.

_______________
З.ы. дорогие сериалмейкеры и просто люди, любящие Симс-сериалы. Прошу не хвататься за голову при виде еще одного новичка . Хотя это мой не первый сериал (первую попытку я пердприняла осенью и ограничилась одной серией), я пока остаюсь дилетантом в этом деле и очень хочу услышать ваши отзывы (любые). Что касается текста - строго не судите, он писался давно и исключительно для развлечения.

 

[Мицуко]

2 серия​

Через полчаса я совершила выход в свет. То бишь в магазин. А на обратном пути наткнулась на Вадима, при полном параде выходящего из подъезда и благоухающего за километр "Фаренгейтом". Любимый покосился на полупрозрачный пакетик, прижатый к моему правому боку, из которого явственно проглядывала бутылка "Мартини". Я попыталась спрятать пакет за спину. Получилось неуклюже и как-то по-детски и, конечно же, манипуляции мои были замечены Вадимом. Он злорадно ухмыльнулся и прошипел:
-Алкоголичка! - после чего победно выкатился из подъезда.

Я шмыгнула красным от мороза и слез носом и, высоко подняв голову, потрусила к себе на этаж. Там уже поджидала Изольда Тихоновна.
-Нашли веник? - участливо поинтересовалась я. Бабка опять посмотрела ввысь.
"Диагноз ставить уже поздно", - подумала я и хотела уже войти в родное гнездо, но Изя подала голос:
-Олюшка!
«Отвали, моя черешня!» - пронеслось у меня в голове.
-Что, Изольда Тихоновна?
-Да вот тут карточку какую-то Вадим твой уронил. А я догнать-то его не успела. Ты уж ему передай, детка…или мне самой теперь это лучше сделать?

«Разведка не дремлет» - подумала я и уже хотела брякнуть, что Вадим теперь вовсе не мой и разные карточки, оброненные им на пути к новой большой и светлой любви, я передавать ему абсолютно не собираюсь, но почему-то постеснялась и ответила:
- Нет, нет, я сама.
Я наконец вошла в прихожую и начала читать "карточку", оказавшуюся визиткой. В глаза бросились потрясающее качество этого клочка бумаги. «Эх, живут же люди, - вздохнула я про себя. Сотовый телефон был кокетливо приписан от руки.

Это что же такое делается? Не успел у меня еще даже свои трусы с носками забрать, как уже на всех парах мчится к новой жертве? Тоже мне, перпетуум кобеле, по весьма меткому выражению Раневской. Я попробовала зареветь, но реветь не хотелось абсолютно.

Хотелось начать новую жизнь, в которой нет места слезам, упрекам, грязным мужским носкам и особенно обезьянам по кличке Вадим, особенно проживающим в квартире напротив. Все, решено, завтра же начинаю устраиваться на работу, и никто не будет мне чинить никаких препятствий! И со светлым чувством предвкушения новой жизни я отправилась пить мартини.
…Лучик света светил прямо в глаз. Видимо зима в этом году решила порадовать хорошей погодой. Вот свинство, даже поспать спокойно нельзя! Выпитый вчера мартини на сегодняшнее настроение тоже подействовал не слишком положительно. В довершение скверному пробуждению раздался звонок в дверь.

От неожиданности я даже подпрыгнула на кровати, а потом зарылась головой в мягкую подушку.
Видеть никого не хотелось абсолютно. Голова трещала и готова была расползтись по швам, а во рту было сухо, как в пустыне Калахари. Но звонок упорно не умолкал, и пришлось идти открывать дверь. На пороге, конечно же, стоял Вадим и отчаянно жестикулировал. Он был страшно разозлен, и лицо его отливало бордовым. Любимый открывал и закрывал рот, но от ярости сказать ничего не мог и поэтому тыкал пальцем в сторону своей двери. Я проследила направление и тихо охнула. На двери его квартиры красной краской было выведено: «WC», а пониже приписано другим цветом: «Занято». На ручке двери болтался рулон туалетной бумаги на веревочке.

Тут я осознала, что окончание вчерашнего вечера странным образом затерялось в недрах моей и без того дырявой памяти. Мне вдруг стало очень стыдно…
_________
Спасибо всем, кто этот сериал читает!

 

[Мицуко]

Продолжение

3 серия​

И тут меня озарило:
- Оно было паленым! – радостно возвестила я.
- Кто? – растерялся Вадим.
- Мартини!
- Ты сошла с ума? – Вадим опасливо заглянул в мои глаза.
- И не надейся! – рявкнула я и захлопнула дверь прямо перед нервно подергивающимся носом любимого. Тут же опять раздался звонок в дверь. Минут через десять я ее все-таки открыла и аккуратно сложила к ногам взбешенного Вадима охапку его одежды и две пары туфель.

Следом полетели трусы и носки, а сверху спикировали деньги, оставленные им на расходы.
- Счастливо оставаться! – спокойно улыбнулась я.
- Оля, подожди, я…
Я тихо прикрыла дверь. Вадим перекочевал из разряда любимых в разряд бывших любимых, но по стеночке я все равно сползла. Что ж, начало новой жизни положено. Вот только визитку я отдать забыла. Интересно, на что я буду жить? В кошельке лежит пятьсот рублей, а по сумке можно наскрести монетками еще рублей двадцать.
«Пора звонить Вовке», - подумала я и отправилась в душ.
…Тяжелая артиллерия в лице друга детства прибыла лишь под вечер. Мы с Вовкой столкнулись нос к носу как раз у дверей моего подъезда, куда я заходила после визита в парикмахерскую, где мне бессовестно обкорнали волосы и выкрасили в платиновый цвет.

Я всегда полагала, что этот цвет придает женщине особую привлекательность, а короткая стрижка говорит о том, что она смела и решительна. Может это и на самом деле так, но я с такой вот прической сильно смахивала на недобитого суслика и была так же сексуальна как мать Тереза во время молитвы. К тому же за сии манипуляции с моей прической я отдала последние деньги. В магазине, куда я зашла, чтобы купить чего-нибудь вкусненького на оставшуюся мелочь для вечного обжоры Владимира, знакомая продавщица Галочка приняла меня за своего старшего брата нетрадиционной ориентации.

В расстроенных чувствах я поспешила домой.
Вовка, к моему счастью, узнал меня еще издалека, несмотря на значительную трансформацию моей внешности.
- Тебя бросил любимый мужчина или ты, наконец, узнала, что Русь триста лет находилась под гнетом татаро-монгольского ига?
Слыхали? Вовка, как всегда, в своем репертуаре!

- Первое. Второе открытие мне еще предстоит сделать. Вовка, я что, серьезно так плохо выгляжу?
- В целом ничего, но здорово на суслика смахиваешь.
В этот момент мы добрались до моей квартиры, и при виде своей двери я остолбенела. Возмутительная надпись, которая появилась на ней самым таинственным образом, была сделана из баллончика-распылителя.

Я взвыла от ярости, а Вовка невольно улыбнулся, но под моим пристальным взглядом тут же скорчил постную физиономию.
Я поняла, что терпению моему на этот раз пришел конец, и ринулась к двери Вадима. Целая серия торопливых звонков никакого результата не принесла. Я не успокоилась и стала метаться по лестничной площадке, от ярости пыхтя как паровоз. Потом опять подскочила к двери и на этот раз стала от души колотить по ней кулаками, а потом и ногами пинать.

Минут через пять я почувствовала, что ноги у меня все-таки не железные и скоро могут просто-напросто отвалиться. Я беспомощно посмотрела на Вовку. Он подпирал стенку и молча наблюдал за моими действиями, потом посоветовал:
- А ты головой попробуй.
Я фыркнула и сделала вид, что собираюсь претворить его совет в жизнь. Друг детства, видимо испугавшись за мою и без того слабую голову, легонько придержал меня за шиворот, потом приподнял за шкирку и поставил уже перед моей дверью. Я открыла ее и отправилась на кухню. Вовка стокилограммовой бабочкой полетел за мной. До кухни он мог добраться в каком бы то ни было состоянии, а выбирался только тогда, когда в холодильнике оставались только кубики «Магги», формочки со льдом в морозилке и с десяток банок маминого клубничного варенья. И если первые два наименования он видел, когда наконец-таки оставлял холодильник в покое, то продукцию под номером три я тщательно прятала под банками с томатной пастой в самом низу. Слава богу, сегодня у меня было чем отвлечь его от нижней полки холодильника. При виде торта, который я достала из пакета, Вовкины глаза вспыхнули как два прожектора, а губы расплылись в улыбке.

Мне аж на душе стало легче. Хоть кого-то осчастливила. Впрочем, Вовку осчастливить-то немудрено.
- Ешь и набирайся сил - они тебе понадобятся.
- Для чего это? – насторожился друг детства.
- Как это для чего? Что, Вадиму мстить мы уже не собираемся?
Вовка фыркнул и стал медленно и невозмутимо прожевывать кусок торта. Надо же, просто поразительное спокойствие!
- Чего молчишь? – возмутилась я.
- Когда я ем, я глух и нем, забыла что ли?
… Наконец с тортом было покончено. Заботливый Владимир оставил мне два кусочка, остальное же подмел подчистую. Я даже глазом не моргнула, потому как такие подвиги на своей кухне видела далеко не в первый раз. Оставалось лишь удивляться, как этому обжоре удается поддерживать спортивную форму.
Мы сидели на кухне и в абсолютном блаженстве пили чай. То есть это Вовка, конечно, блаженствовал, причем его шаловливые ручки тянулись к оставшимся кускам торта, а я все это время жгла его возмущенно-праведным взглядом борца за народную справедливость.

В конце концов, он, конечно, не выдержал и сердито спросил:
- Короче, что тебе от меня надо?
Я тут же вскочила со стула и начала метаться по кухне, посвящая друга детства в свой гениальный план отмщения изменнику Вадиму. Теперь уже Вовка пилил меня сердитым взглядом, но я, как человек знающий этого брюзгу далеко не первый год, заметила в его глазах обреченность. Они говорили: «Согласен на все, только отвяжись». Теперь оставалось только воплотить мой пустячный план в действие, и можно будет навсегда забыть о такой ошибке в моей жизни, как Вадим.

 

[Мицуко]

Продолжение.

4 серия​

Я так и не смогла понять, почему Вовкина реакция на такую пустячную проделку, которую я предложила провернуть, была изначально такой негативной. Ведь сегодняшний план мой был прост до банальности. Все, чего я хотела - свистнуть из-под носа бывшего возлюбленного самое дорогое, что было в его холостяцкой, обожаемой квартирке, а именно – попугая Карудо. Ведь у меня были запасные ключи, факт существования которых оставался для Вадима тайной. Вовкина роль в этой шалости сводилась к тому, что он просто должен был покараулить лестничную площадку и последить, чтобы никто не сунул свой не в меру любопытный нос на пятый этаж, а если что – предупредить меня.
Мы выждали еще час, дождавшись начала горячо любимого Изольдой Тихоновной и еще несколькими особо любознательными жительницами нашего подъезда сериала.

Я позвонила Вадиму, но ответа так и не дождалась, повесив трубку на двадцать первом длинном гудке. Ну все, теперь можно было смело отправляться в бой. На моем лице цвела предвкушающая улыбка, Вовка же хмурился и смотрел на меня как на буйно помешанную. К таким его взглядам я давным-давно привыкла, и радоваться предстоящему событию они мне нисколько не мешали.
- Чего ты так волнуешься? – беспечно спросила я, открывая дверь своей квартиры. – Тут дело на пять минут.
- Мадемуазель, вам и черт не брат. Будь на твоем месте, Цевловская, любой нормальный человек - и бровью бы не повел. Но у тебя все идет по не тем рельсам.
- Очень зря ты так думаешь! - возмущенно сказала я, подходя к двери Вадима. Позвонила несколько раз, опять ноль реакции. Вот и чудненько!
- Ой, а ключи-то забыла! – опомнилась я вдруг.
- Ну вот, начинается, - нарочито тяжело вздохнул друг детства.
И он легко щелкнул меня по лбу. Подумаешь, знаток женской души!

Я быстренько смоталась за ключами, оставив друга детства топтаться около Вадимовой двери. Вернувшись, стала открывать замок, притоптывая от нетерпения ногой. Наконец дверь открылась и я исчезла в недрах квартиры.
В прихожей было тихо, как в склепе.
- Блин! – раздалось вдруг на всю квартиру.
От неожиданности я подпрыгнула. Вовка сунул свой любопытный нос в дверь и вопросительно уставился на меня.

- Это попугай, - прошипела я ему и опять прикрыла входную дверь.
Крик раздавался из кухни и я прошлепала туда. Клетка стояла рядом со столом, а в ней сидел Карудо, нахохлившийся на своей жердочке и извергающий ругательства.

Я подхватила клетку с птицей, вышла в прихожую и уставилась на дверь, ведущую в зал. Она была плотно закрыта, но через щель внизу тонкой полоской пробивался свет.
«Ну вот, забыл выключить!» - подумала я.
Я зашла в гостиную, сразу потянувшись к выключателю, да так и застыла. По-моему у меня даже сердце биться перестало. На люстре конечно же горели все лампочки, но отнюдь не это повергло меня в такой шок. Я даже не могла составить целую картину из увиденного мной в гостиной. Сознание улавливало лишь какие-то разрозненные детали: перевернувшаяся табуретка, две мужских ноги в метре от пола, одна в тапке, а другая без оного. Помнится, я особенно поразилась тому, как на одной ноге удерживается этот несчастный тапок. Взгляд мой поднимался все выше и выше, пока, наконец, не остановился на бледном, синюшном лице с выпученными глазами и вывалившимся языком. Лице Вадима…

- Черт! Черт! Черт! – заорал Карудо.
Я медленно перевела взгляд на него, потом опять посмотрела на болтающегося на люстре Вадима с петлей на шее и заверещала похлеще птицы. Послышался грохот распахиваемой двери и в зал, как торпеда ворвался Владимир. Замер на пороге, присвистнул, и секунд десять разглядывал висельника. Потом кинулся ко мне.
- Ты в порядке? – спросил он, заглядывая в мои совершенно ошалевшие глаза.
- По сравнению с ним, да, - пролепетала я, и меня тут же стошнило прямо на ковер. Вовка тяжело вздохнул, потом взял мою тушку на руки и таким вот образом доставил меня на диван в гостиной, слава Богу, уже в моей квартире. Рядом поставил клетку с притихшим, нахохлившимся Карудо.

- Я сейчас вернусь, - шепнул мне на ухо Вовка.
Не тут то было. Я вцепилась в него мертвой хваткой и заревела белугой - слезы капали на его руку. Вовка попробовал было расцепить мои пальцы, но ничего у него не получилось - хватка у меня была, как у макаки.
- Не бросай меня, пожалуйста, - уперлась я, пребывая в шоке и практически утратив связь с реальностью.
- Оленька, послушай, я приду ровно через десять минут, - начал успокаивать меня друг детства. – Милицию вызвать надо и побыть там до ее приезда. Дверь нараспашку – кто угодно зайти может.
Столь трезвый довод немного привел меня в чувство. Я отпустила Вовкину руку и откинулась на подушку. Вовка ушел, а я опять заплакала опустошающими слезами. Ни мыслей не было, ни чувств – одни слезы. Беззвучные и непрерывные, они залили всю подушку и щеки, и лились, лились… Доревевшись до икоты и совершенно обессилев, я незаметно для себя провалилась в тревожный, беспокойный сон.
Пробуждение мое оказалось не из приятных. Кто-то цепко держал меня за плечи и тряс, как нашкодившего кота. Поразившись такому нахальству, я открыла глаза. Передо мной сидела Эльвира Нагаева, моя лучшая подруга, существо во всех отношениях поразительное и необъяснимое.

В ней самым странным образом сочетались ослепительная красота и, в то же время, иногда доводящие до тихого бешенства занудство и снобизм. К счастью, эти отрицательные качества прятались как можно дальше, когда на Лилином горизонте появлялся хоть один достойный образчик мужского пола. На таких мужчин подруга всегда смотрела, как ребенок, который любуется на новую фарфоровую куклу, прикидывая, когда бы улучшить момент, дабы шандарахнуть ее об пол. На свою беду жертвы принимали такие задумчивые, в высшей степени невинные взгляды за взгляды заблудившейся в лесу Красной Шапочки, но ненадолго. Лилька, как правило, быстро объясняла, что к чему в этой жизни. Кстати, вкусы у подруги были совершенно дикие, и я никогда не знала к кому она воспылает страстью.
Лилька сидела на диване и физиономией своей сильно напоминала недозревший лимон. Глаза у нее горели при этом, как фары грузовика. Та еще картинка, знаете ли.
- Что еще случилось? – тихо простонала я, с ужасом вспомнив все подробности недавних событий.
- Там милиция! – прошипела подруга, выразительно выпучив глаза в сторону кухни.
- Да ну? – устало переспросила я и рухнула обратно на подушку.
- С ними Владимир беседует, - доверительно поведала Лилька. - По-моему они с тобой пообщаться хотят.
_______________________________________
Всем спасибо за отзывы! Не думала, что дойдут руки до четвертой серии, но вот... дошли!
Кому понравилось, пишите !!!

 

[Мицуко]

6 серия​

Я проснулась и посмотрела на часы. Девять утра. Лильки в спальне не наблюдалось, но кресло, на котором она спала, было еще разобрано. Это лишило меня возможности предположить, что вчерашнее день был попросту приснившимся мне кошмаром. Я со вздохом поднялась с кровати и подошла к окну. Что и говорить, день был просто чудесным. Повсюду лежал свежевыпавший, а потому девственно чистый, искрящийся под холодным далеким солнцем снег, и продолжали лететь вниз, к земле снежинки. Настроение у меня при виде такой красоты немного повысилось.

Я вышла из спальни. В квартире было пусто! Ни Лили, ни Вовки не наблюдалось. Начиная тихо паниковать, я заглянула в шкаф и за шторы, хотя маловероятно было, что они с утра пораньше решили поиграть в прятки. Потом босиком прошлепала на кухню и сунула нос в холодильник. На полках было пусто, как после нашествия татар во главе с Мамаем. Тут хлопнула входная дверь и в прихожей кто-то зашуршал пакетами.
Через минуту я уже могла лицезреть бодрые физиономии друзей в непосредственной близости.
- А не нарушить ли нам кислотно-щелочной баланс? – изрек Вовка, сунул свой любопытный нос в холодильник и, как мне показалось, плотоядно посмотрел на банки из-под томатной пасты.

- Владимир, чего ты там забыл? – всполошилась при этом Лилька, знавшая о моих припасах и сама точившая на варенье зуб. – В этом холодильнике скоро мыши вешаться будут. Тащи лучше провиант из прихожей.
Вовка рванул за пакетами, а Лилька шепнула мне на ухо:
- Уезжает через два часа. В магазин мы с ним ходили. Насчет тебя инструктировал.

Я от удивления округлила глаза. Это что-то новенькое – нашел, кому инструкции давать.
- Говорил, чтоб из дома без крайней необходимости не выходили, а еще лучше к маме твоей поехали. Убийство-то дело нешуточное! Ладно бы он сам повесился, тогда ясное бы дело было – не вынес разрыва с любимой.
- Лиля, прекрати! – прервал эти излияния зашедший на кухню Вовка и стал выгружать провизию в холодильник. – Масло растительное куда? Вниз, к томатной пасте?
- Нет! – в два голоса завопили мы с Лилькой. Я выхватила из рук оглоушенного Вовки бутылку и пояснила:
- Я его не ставлю в холодильник, понятно?

Через два с половиной часа мы с подругой с чистой совестью покидали аэропорт. Успокоенный Владимир улетел в Москву, а мы с Лилькой направлялись ко мне домой, твердо намереваясь выполнить данное другу детства обещание и два дня просидеть под домашним арестом.
Во дворе, на лавочке перед нашим подъездом сидела Изольда Тихоновна со товарищи. Несмотря на минусовую температуру, все были в сборе. При это не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться, какой вопрос стоял у них на повестке дня.
- Это что, незапланированный митинг? – попятилась в спасительную тень машины Лилька.

- Какой там митинг, это Изя и ее команда.
- Ой, правда! А я, признаться, не сразу узнала.
Что и говорить, узнать ее действительно было трудно. На поверхности виднелся только не в меру любопытный нос, остальное было скрыто под многочисленными пуховыми платками. Другие старушки были одеты по тому же принципу. Поэтому мы с полуголой по сравнению с ними подругой, напялившей с утра тоненькие колготочки и короткую шубку, вызвали своим появлением крайнее неодобрение. У всех, исключая Евдокию Павловну. Она лет этак десять назад увлеклась йогой и одним из ее главных девизов был «Закаляйся, если хочешь быть здоров». Эльвиру она видимо уже давно причислила к разряду моржей и поэтому облик подруги сегодня нисколько ее не смущал.
Боясь, что сейчас начнется пристрастный допрос по поводу последних громких событий вчерашнего дня, мы быстро прошмыгнули в подъезд и стали подниматься по лестнице на свой этаж. На втором этаже мы остановилась, потому как в моем почтовом ящике что-то лежало, просвечивая через круглые дырочки белым бумажным краем. Первой это увидела конечно Лилька Соколиный Глаз. Для еженедельников было еще рановато, поэтому мне сразу стало любопытно.
- Откроем? – прошептала Лилька.
- Нет, закрытым оставим и домой пойдем! Конечно откроем! – Я достала ключи и стала возиться с замком.
В ящике лежал конверт. Белый. Абсолютно чистый снаружи, если исключить одно единственное слово. Но зато какое! «Олюшке.» - было написано в правом верхнем углу конверта мелким подчерком.

Олюшкой называли меня на моей памяти только два человека: мама и Вадим, когда мы с ним о чем-то бешено спорили. Когда он звал меня так, это значило, что артиллерия его уже заняла исходные позиции и, если я не вывешу белый флаг, армия начнет войну.
- И что все это значит? – заглянула через мое плечо Лилька.
- Придем домой, узнаем.
- Может обратно бросим? – Это у нее всегда так: сначала скажет, потом подумает.
- Слушай, может тебе стоит какие-нибудь пилюли пить начать? Зачем нам его обратно бросать, скажи на милость?
Лилька, обидевшись на «пилюли», пожала плечами и потянула меня за рукав дубленки на пятый этаж. Когда мы наконец туда добрались, на лестничной площадке нас ждал сюрприз. Вернее ждал, когда ему откроют дверь мои соседи из 14-той квартиры. Хм… этак ему до второго пришествия ждать придется. Соседи-то мои уже полгода как уехали в Германию, поручив мне при этом присматривать за квартирой и поливать невероятное количество растений. Но молодой человек, которому соседи, видать, срочно понадобились, этого не знал, иначе не барабанил бы в дверь с такой поразительной настойчивостью.

Видимо услышав шаги, он резко повернулся к нам лицом. Вот этого делать ему все-таки не следовало. Я ойкнула и вцепилась мертвой хваткой в подругу, а она чуть не навернулась на последней ступеньке лестницы. Одного взгляда на этого человека было достаточно, чтобы я сразу, абсолютно и безоговорочно поверила Дарвину. Назвать человеком это существо можно было только с большого перепоя. Выступающие надбровные дуги, казалось, играли на перегонки, с еще более выдающейся вперед челюстью. Все остальные черты лица, вероятно, смирившись с проигрышем в гонке, ушли на прогулку куда-то вглубь головы. Выражение его физиономии при этом было невероятно злобным.
В целом, данный субъект представлял собой какую-то невероятную помесь мистера Хайда и Фредди Крюгера. При этом его щуплое тельце было облачено в дорогую дизайнерскую одежду. О происхождении на вид простенькой курточки известила меня впоследствии всеведующая Эльвира. Одежда эта, впрочем, примерно так же облагораживала его внешний облик, как праздничная ленточка половую тряпку.

- Здравствуйте, - пролепетала позеленевшая Лилька, все еще балансируя на последней ступеньке лестницы.
- Здравствуйте, - прогрохотал он на весь подъезд. Я подавила в себе искреннее желание оглядеться по сторонам в поисках более правдоподобного источника этого баса.
- Соседи-то ваши дома? – спросил этот тип Лильку, высоко задрав при этом голову, чтобы смотреть ей в лицо, а не в район живота.
- Дома, - с готовностью подтвердила Лилька.
- Дурочка, да он моих соседей в виду имеет, - прошептала я ей на ухо, как на уроке в первом классе.
- А ее нет, - послушно ткнула в меня пальцем подружка.
- Как ее нет? А где же она? – удивленно загрохотал человекообразный и посмотрел на меня. Видимо мозгов у него было еще меньше, чем у Лильки. Голос ко мне благодаря этому открытию вернулся, и я решила внести ясность:
- Значит так, живу тут я. Соседи мои уже полгода как уехали. Если хотите, могу им что-нибудь передать – они скоро мне звонить должны.
- Нет, нет, не надо! – неизвестно чего испугался этот тип. При этом он посмотрел сначала на Лилю, потом на меня и уперся взглядом в конверт у меня в руках. Я инстинктивно спрятала его за спину и попятилась.
- Ну, я пошел, - помявшись, произнес он.
- Ну, вы идите, - подтвердила Лилька.
- До свидания, - внесла я свою лепту.
- Всего хорошего! – и он заспешил вниз по лестнице. А мы с подружкой поспешили зайти в квартиру и закрыть за собой дверь на все замки.
________________
Akulina, персональное спасибо за отзыв, всегда важно услышать, что у твоего произведения есть собственный стиль, что это не просто подражание кому-то...

 

[Мицуко]

7 серия​

Нарушить Вовкины заветы пришлось в этот день трижды. Сначала я бегала в аптеку за валерьянкой, а после того, как валерьянка не помогла оправиться от шока, полученного после столкновения на лестничной площадке, Лилька побежала в магазин за признанным средством народной медицины. Приволокла вина, после которого нам хоть чуть-чуть удалось успокоиться.

Более того, видимо на почве принятого напитка мне в голову пришла светлая идея перекраситься и придать волосам благородный каштановый цвет. Лилька нехотя ее поддержала и предприняла рейд по магазинам в поисках краски. Процесс окрашивания занял ровно час, в течение которого подруга сетовала и высказывала опасные предостережения относительно того, что на упаковке написано не краситься сразу после осветления. Наконец смыв краску, я обнаружила, что сетовала она не зря, потому как волосы мои приобрели весьма живописный синий цвет. С зеленым отливом.

- Леля, ты прямо как Киса Воробьянинов! – опять не подумав, ляпнула никогда не унывающая Лилька. Я села на край ванны и заревела с досады и жалости к собственной персоне, подумав о том, что если инициативная подружка надумает меня еще и обрить, наподобие этого самого Кисы, то сердечный приступ в расцвете лет мне обеспечен.
- Между прочим, очень сочетается с цветом твоих глаз, - решила подбодрить переживающая не меньше меня подружка. Я поняла, что брить меня никто не собирается, и начала понемногу успокаиваться.
- Ага, только у меня глаза карие, - хмыкнула я.

- Вот, я и говорю… - И тут на середине фразы Лилька вспомнила про таинственный конверт. Мы бросились прочь из ванной комнаты, чуть не столкнувшись лбами на выходе и подбежали к кухонному столу, на который он в спешке был закинут. Дрожащими руками я распечатала конверт и вынула из него сложенный вчетверо листок, оказавшийся письмом. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы узнать почерк Вадима:
«Олюшка! Если ты читаешь эти строки, значит, меня уже нет в живых. Я не буду писать тебе о том, как сильно я тебя люблю, потому что сейчас тебе нельзя тратить на это время. Сейчас эти люди (как хотел бы я знать, кто это!) пойдут на все, чтобы заполучить состояние Альбукерки. Оленька, то, что нужно этим людям, находится у тебя в квартире, в том, что, как ты говорила, давно уже следовало выкинуть на помойку. Не могу написать где именно, потому что письмо это могут перехватить. Будь очень осторожна. Уверен, Вова тебе поможет. Он сможет защитить тебя. Найдите карту и остановите этих людей. Береги себя!!! Люблю, Вадим.»
Закончив читать сие послание я заревела, а Лилька озадаченно нахмурила лоб и уставилась на меня.
- Он меня любил, понимаешь! – заливалась я горючими слезами.

- Леля, он псих. Был… Какой еще Альбукерка, при чем здесь какая-то карта? У нас что здесь, Всероссийское общество географов? Что это вообще все значит?
- Узнаем, если найдем карту! – сказала я, судорожно вытирая слезы. Ясно было одно – плакать было явно не время.
На протяжении часа мы честно гадали, что, доставшееся мне в наследство от Вадима, могло хранить в себе загадочную карту. Обыску была подвергнута даже клетка Карудо, а саму птичку Лилька, впав в азарт, всерьез намеревалась ощипать. Я вовремя удержала ее от этого живодерского поступка. Птичку Вадим любил и на помойку ее выбросить я вроде бы никогда не грозила. Таким образом, устроив в квартире форменный беспредел, мы наконец выдохлись и сели на кухне передохнуть, включив телевизор. На экране Сенкевич путешествовал по Африке.

- Пальма, - вдруг сказала я, уставившись в телевизор.
- Какая именно? – зевнула Лилька. – Их тут много.
Я не стала ее слушать и метнулась на лоджию, куда после разрыва с Вадимом переместила сбросившую на зиму листья пальму. Знала бы, какими неприятностями грозит мне эта нудистка, выбросила бы ее на помойку непременно… Перетащив тяжеленный горшок на кухню, я поставила его возле кухонного стола. Лилькино лицо мгновенно осветилось пониманием и она зачем-то потянулась за ложкой. Не успела я ее остановить, она уже начала с остервенением копать землю под бедным растением. Выходило у нее это, ясное дело, из рук вон плохо, потому как давно забывшая про то, что такое вода, земля сейчас более смахивала на застывший бетон для кладки фундамента. Я разинула рот и молча наблюдала за тем, как подруга разбрасывает землю по всей кухне.

Потом решила прекратить ее мучения и, взявшись за сиротливо торчащий ствол, медленно приподняла его над горшком вместе с землей и поставила на стол. Чуть не стукнувшись лбами, мы с подругой заглянули в горшок. На самом его дне лежала монетка. Дрожащей рукой я вынула ее оттуда. Она была тяжелой и тусклой. Наверняка золотой.
Лилька тут же выхватила у меня сию реликвию и впилась в нее взглядом. Уж что-что, а золото она распознала бы и на расстоянии пятидесяти метров.

- Оля, помнишь я тебе читала про такие монеты? Их ведь на зуб пробовали, монеты эти, помнишь? – прошептала Лилька и тут же сомкнула челюсти на бедном кругляшке. Я лишилась дара речи в третий раз за сегодняшний день. Послышался дико неприятный скрежет и какой-то хруст, и после этого Лилька все же вытащила из пасти монетку. Она была целехонькой, и это радовало. Огорчало лишь одно обстоятельство. Во рту у подружки отсутствовало ползуба. Лилька скривилась, схватилась за челюсть и кинулась к зеркалу. Через мгновение из ванной донесся возмущенный рев обиженного слонопотама.
Через полчаса, выслушав многочисленные стенания подружки, скорбно кивая головой в знак согласия (мне было очень ее жалко), я рискнула напомнить Лильке о злополучной монетке. Вот тут уж она развернулась на всю катушку. На голову усопшего Вадима сыпались громы и молнии. Лиля при этом раз десять упомянула его маму, перемежая крепкие выражения с коротким «Господи, прости!».
- В конце концов, - завершила она свою пламенную речь, - убийцам что, нужна эта завалященькая монетка? И при чем здесь, скажи на милость, какая-то карта?
- Знаешь Лиля, - поспешила высказаться я, - насчет монеты ты все-таки не права. Она, по-моему довольно древняя – может даже несколько тысяч долларов стоить, если не больше. А вот насчет карты у меня есть некоторые предположения.
Мы опять склонились над цветочным горшком.

Потом я запустила в него руку и с легкостью отковырнула дно. Что и говорить, на этот раз интуиция меня не подвела. Вернее, не подвела моя любовь к детективам. У простенького с виду цветочного горшка оказалось двойное дно! И вот оно-то нас не подвело. На дне лежал еще один белый конверт. Лилька с уважением посмотрела на меня, но от конверта отошла как можно дальше. Я ее понимала. Если предыдущая находка забрала у подружки ползуба, то следующая, согласно ее логике, и вовсе может причинить серьезный ущерб ее организму. Я начала вскрывать конверт.
- Подожди, - пролепетала вдруг Лилька. – А вдруг там черная чума?
- Чего-чего? – посмотрела я на нее с недоумением.
- Ну или брюшная язва! Не открывай! – продолжала стоять на своем Лилька.
- Лиль, остынь. Нет таких болезней на свете. Ты бы еще бубонный сифилис назвала бы, - строго прервала ее я и наконец вскрыла интересующий нас конверт. На стол выпала ветхая бумажонка. Поблекшими чернилами на обратной стороне было написано: «Дубликат. 1927 год». В целом, если это и была карта, то она имела такой вид, как будто ее очень долго жевал верблюд, потом выплюнул за ненадобностью и по ней сразу же прошлась рота солдат. Я развернула карту.
____________________________
Юлия фон Айзенштайн, огромное преогромное спасибо за отзыв. Умеешь ты поднимать настроение! Насчет "отдельной книги" - взаимно.
AkulaMistique, спасибо, что зашла. Надеюсь, в следующих сериях отвечу на все твои вопросы .

 

[Мицуко]

8 серия​

Я ожидала увидеть совершенно не то, что предстало передо мной. Наверху листа было написано название нашего города, а чуть ниже стояла следующая надпись: «Спасское кладбище. Алексей Першов». И в самом низу: «20 межевых верст от города на северо-запад». Все! Ни слова, ни полслова больше.
Словно маленькая девочка, упрашивающая мать-стоматолога купить килограмм конфет, Лилька настойчиво скорчила постную мину и начала со слезами в голосе умолять:
- Очень прошу, давай хотя бы Владимира дождемся, а тогда уж поедем на это проклятое кладбище!

Можно подумать, меня хлебом не корми, дай только по кладбищам послоняться! Об этом я Эльвире и заявила.
Ночь прошла без эксцессов, исключая лишь тот факт, что мы с Лилькой трижды были разбужены воплями безобразника Карудо. К сожалению, только на третий раз я вспомнила, что птица в результате вчерашних волнующих событий уже день как не кормлена. Пришлось вылезти из-под одеяла и насыпать корма в птичью кормушку.
С утра решено было отправиться в библиотеку. Перед нами стоял вопрос – что делать с картой и письмом на время нашего отсутствия в квартире. В конце концов, решено было взять ее с собой. Теперь можно было ехать. Прибыв в библиотеку и беспрепятственно пройдя в архив, я присвистнула, обозревая ярусы книжных полок. Как в таком море информации искать интересующие нас сведения я просто не представляла.

Однако, вопреки опасениям в читальном зале биографию Альбукерки долго искать не пришлось. Жила сия выдающаяся личность аж в 16 веке, а по профессии была конкистадором и захватчиком.
- Летчик-налетчик, - прокомментировала сию информацию Лилька, ерзая на библиотечном стуле от волнения, и мы опять погрузились в чтение.
В начале 16 века он захватил Малаккский султанат. Еще вчера я и под пытками не ответила, где данное место находится, что и говорить, с географией у меня нелады. В книге же говорилось, что данное государство существует и по сей день у берегов Индонезии. Так вот, эта самая Малакка была разграблена в те годы португальцами и испанцами, местным жителям завоеватели оставили лишь горе, смерть и пожары.

Награбленная добыча была вывезена на 15 кораблях.
Вот тут-то и начиналось самое интересное. Видимо именно по этой причине Лиля и вырвала из книги страницу. Звук рвущейся бумаги раздался на всю библиотеку и я, увидев такое кощунство, дала подруге хорошенького пинка под зад, и тем самым привлекла к нашему дуэту внимание практически всей библиотеки. После того как Лиля улыбнулась любителям бесплатных шоу своей щербатой улыбкой, количество их заметно сократилось, остался лишь старик-библиотекарь, в высшей степени ажитации глядящий в нашу сторону.

Мы, как могли, его успокоили и вернулись к считыванию информации с вырванного листа.
Один из кораблей потерпел кораблекрушение и пошел ко дну вместе со многочисленными сокровищами, которые не найдены и поныне. Дальше следовало перечисление затонувших ценностей, которое по оценкам экспертов тянуло на кругленькую сумму, исчислявшуюся миллионами. Естественно, не рублей… Прочитав данную информацию, мы с подружкой застыли в причудливых позах, а библиотекарь стал поглядывать на нас с еще большей опаской.
Дальше, однако, следовала еще более поразительная информация. Одним из матросов на потонувшем судне был некий Альфонсо Перши. Читая о нем, я сначала никак не могла понять, почему это имя кажется мне таким знакомым. Матрос этот являлся фигурой полумифической. Ему, якобы единственному, удалось спастись с тонущего корабля. При этом он прихватил с собой сундук с награбленными сокровищами и скрылся на подоспевшем пиратском фрегате.

Но перед этим, если верить книжным предположениям, Перши один голыми руками перерезал весь экипаж португальского судна, что и дало ему возможность скрыться, а флагману «Флер де ла Мар» потонуть в морской пучине. На этом следы ловкого обманщика и вора Альфонсо Перши терялись в мировой истории. Не раз выдвигались предположения, что он тоже стал жертвой не в меру кровожадного в те времена моря вместе с разбойничьим фрегатом и дважды украденными сокровищами Малаккского султаната.

Завершив чтение последнего абзаца, мы с озаренными лицами переглянулись и не сговариваясь кинулись на поиски информации о Першове. Через час начавшая заикаться от общения с Лилькой библиотекарша из краеведческого отдела, призвав на помощь двух помощниц наконец нашла то, что нам с подругой требовалось. Это была средних размеров книжка с исчерпывающей информацией об архитектуре нашего славного города и страницы две посвящены были именно личности Першова. Оказывается, на склоне лет он заделался в градостроители и преуспел на данном поприще, построив в нашем городе с десяток зданий, одно из которых существует и по сей день, и маленькую церквушку. Однако бурное и кровавое прошлое, о котором, в отличие от нас авторам книги было не известно, видимо некоторым образом повредило его рассудок, потому что ближайшее окружение, состоящее из приобретенной в России жены и малолетнего сына, то и дело замечало за ним небольшие странности. Он постоянно бубнил что-то себе под нос, ночью его мучили кошмары, а в огромном доме их была постоянно запертая комната, куда не мог войти никто, кроме него. Такое поведение «а ля Синяя Борода» было полностью понятно нам с Лилькой, но в то время никто и не догадывался, чем оно вызвано.

Першов вошел в русскую историю в возрасте сорока одного года. Никто не знал, чем он занимался и где скитался до этого, а мы с Лилькой абсолютно не могли понять, каким образом его вообще занесло в Россию. Известно только, что говорил он с жутким акцентом и сильно хромал на одну ногу. В конце рассказа, поразившего нас до глубины души, говорилось еще об одном удивительном факте. Видимо шизофрения бывшего соратника Альбукерки прогрессировала весьма стремительно, потому что на склоне лет, чувствуя приближение своей смерти, Першов в одиночку в прямом смысле слова сам вырыл себе могилу, куда и завещал похоронить его.

Закончив с чтением рассказа, Лилька дрожащими от волнения руками стала порываться опять вырвать страницу из книги, на этот раз прямо на глазах у не менее потрясенной библиотекарши. Мне еле удалось оторвать ее от этого, прямо скажем, неблагородного занятия. Схватив книгу под мышку, я потащила ее на ксерокопию. Выяснилось, что в этой услуге нуждались как минимум еще человек пятьдесят, но стоило только подруге ко мне присоединиться, как нас почему-то тут же пропустили вне очереди.

Минут через пятнадцать мы наконец выкатились из библиотеки и загрузились в джип. Я завела машину, а Лилька откинулась на спинку новенького сидения, выбила из пачки сигарету и нервно затянулась, напряженно о чем-то размышляя.
- О чем думаем? – поинтересовалась я, очень осторожно (памятуя о Вовкиных опасениях) выезжая на проезжую часть.
- Леля, откуда Вадим взял эту карту? – задала Лилька вопрос века.
- Ты бы еще загадку Бермудского треугольника разгадать попросила. Мне почем знать? Я эту карту первый раз вместе с тобой увидела. Видать не шибко мне Вадик доверял.
- Лучше бы он тебе доверился, чем убийце, - резонно заметила подруга. Я показала Лильке визитку Светланы Шаровой, потерянную Вадимом.
- Поедем? – задала я чисто риторический вопрос, потому что Любопытство сейчас во всю глотку распевало песни в моей голове, заглушая робкие голоса Разума, Осторожности и Страха.
___________________________________
Rany Randolff, спасибо! Только больше не забывай, плиз. Очень твое мнение интересно...
AkulaMistique, прыгаю в кресле от лестного отзыва. Пасиб!