Скуратов-Бельский
Ассоциация критиков
За визначний особистий внесок у національно-визвольну боротьбу за свободу і незалежність України та з нагоди 100-річчя від дня народження та 65-ї річниці створення Української повстанської армії постановляю:
Присвоїти звання Герой України з удостоєнням ордена Держави ШУХЕВИЧУ Роману Осиповичу – головному командирові Української повстанської армії у 1942–1950 роках, генерал-хорунжому (посмертно).
Президент України Віктор ЮЩЕНКО
Отсюда
Если кто не знает, Роман Шухевич - это один из руководителей ОУН и главнокомандующий УПА, один из командиров батальона "Нахтигаль", ответственного за "Львовскую резню".
Настоящий герой Украины...
Присвоїти звання Герой України з удостоєнням ордена Держави ШУХЕВИЧУ Роману Осиповичу – головному командирові Української повстанської армії у 1942–1950 роках, генерал-хорунжому (посмертно).
Президент України Віктор ЮЩЕНКО
Отсюда
Если кто не знает, Роман Шухевич - это один из руководителей ОУН и главнокомандующий УПА, один из командиров батальона "Нахтигаль", ответственного за "Львовскую резню".
Зимой 1940-1941 годов оуновцы и немецкие фашисты сформировали батальоны "Нахтигаль" ("Соловей". - Л. П.), в состав которого вошло свыше 700 бандеровцев, и "Роланд", включивший представителей различных украинских националистических организаций. Оба формирования вошли в состав диверсионно-разведывательного полка "Бранденбург".
День 30 июня 1941 года стал поистине черным днем для еврейского и польского населения Львова. Задолго до прибытия немецких карательных и полицейских частей с передовыми колоннами вермахта в город ворвались "соловьи" Шухевича, который, как сказано выше, был назначен "украинским командиром" батальона "Нахтигаль". По свидетельству немецкого исследователя Вилли Брокдорфа, своим внешним видом они напоминали окровавленных мясников: "...[Они] взяли в зубы длинные кинжалы, засучили рукава мундиров, держа оружие на изготовку. Их вид был омерзителен, когда они бросились в город... Словно бесноватые, громко отрыгивая, с пеной на губах и вытаращенными глазами неслись украинцы по улицам Львова. Каждый, кто попадался в их руки, был казнен".
Подобным образом характеризует нахтигалевцев мельниковец Василий Сельский. В 1947 году в журнале "Украина" (США) он написал: "С началом немецко-советской войны подразделения диверсантов в немецких мундирах, с немецкими автоматами и на немецких танках приезжают в эвакуированный советами Львов. Напыщенные и самоуверенные, достигнув Львова, они устраивают на протяжении нескольких дней садистские оргии. Самые большие оргии устраивались во Львове, где диверсанты, при молчании немцев, начали грабить магазины и терроризировать население для того, чтобы понравиться хлебосолам из вермахта".
Даже украинский националист, приверженец бандеровского крыла ОУН из Польши, историк Николай Сивицкий в томе 2 своей работы Dzieje konfliktow polsko-ukrainskich (Варшава, 1992) признает, что "во Львове кроме замордованных 22 профессоров высших учебных заведений (вместе с семьями около 40 человек) украинцы ... замордовали около 100 польских академиков. В каждом городе и поселке немцы расстреляли от нескольких до нескольких десятков поляков, на которых украинцы указали как на коммунистов".
...
В действительности немцы к убийству львовских ученых в период с 30 июня по 7 июля 1941 года отношения практически не имели. Ученые и другие неугодные ОУН горожане в эти дни уничтожались "нахтигалевцами" в соответствии со списками, заранее приготовленными участниками местного оуновского подполья. Среди жертв оказались ректор Львовского университета Роман Ремский, писательница Галина Гурская вместе с тремя сыновьями, ученый-юрист Роман Лонгшалноде-Берье, профессор Бой-Желенский, бывший польский премьер, профессор, почетный член многих академий наук Казимир Бартель и другие известные представители интеллигенции.
Нередко представителей львовской интеллигенции долго мучили и унижали перед тем как убить. Например, 20 человек, среди которых были четыре профессора, пять женщин заставили... языком и губами мыть ступеньки в семи подъездах четырехэтажного дома.
Особенно цинично убивали евреев. Их заставляли лизать языками мостовую, носить ртом мусор, без подручных средств мыть и чистить дороги. Любой из националистов и их сторонников при этом мог жестоко избить и даже убить еврея. Били железными и деревянными палками, ломами, топорами. Микола Лебедь и Роман Шухевич распределяли палачей по группам, направляя на заранее определенные участки города, контролировали их "работу".
По свидетельству бывшего жителя Львова Хаима Гольдвина, будущий командир УПА принимал личное участие в истязаниях: "...Так, я стал свидетелем парада батальона "Нахтигаль" у ратуши, на которой рядом с гитлеровским флагом висел желто-голубой флаг. Вблизи ратуши тогда располагался рынок. Я отошел немного в сторону и сразу стал свидетелем страшной картины. Какая-то женщина с сыном покупала овощи.
Подошли "нахтигалевцы" и грубо толкнули ее. Она обратилась к офицеру на немецком языке с просьбой о помощи. Когда она открыла сумку, показывая документы, я заметил в сумке стетоскоп и понял, что она - врач. Офицер (а им был Роман Шухевич) захохотал и ударил женщину по лицу. На следующий день я видел на улице Коперника толпу людей (евреев), а "соловушки" выстроили эскорт. Вдоль улицы по направлению к тюрьме они вели граждан, попутно избивая их. Во дворе тюрьмы слышались выстрелы..."
Свидетель Иван Брыль: "На улице Линде остановились три грузовика... Из них выскочили гестаповцы, разговаривали они на украинском языке. Попарно стали по углам улочки с автоматами, направленными на окна домов. Другие пошли к ступенькам... Из окна на крыше посыпалось стекло, полетели на дорожный булыжник оконные рамы. Позднее снова... И снова... Убийцы выбросили тогда через окно семерых (еврейских) детей".
Убивая евреев и поляков, нахтигалевцы раздавали украинскому населению листовки с призывами участвовать в погромах. В листовках указывалось: "Ляхов, жидов, москалей, коммунистов уничтожай без милосердия, не жалей врагов украинской национальной революции!"; "Знай! Москва, Польша, мадьяры, жиды - это твои враги. Уничтожай их!".
Четко определили они свое отношение и к немецким оккупантам. В пункте 3 "акта" квази-правительства Ярослава Стецько от 30 июня 1941 года провозглашалось: "Украинское государство будет тесно сотрудничать с национал-социалистической Великой Германией, которая под руководством Адольфа Гитлера создает новый строй в Европе и мире... Украинская армия ... будет бороться дальше с союзной немецкой армией ... за ... новый строй во всем мире..." (ЦГАВОВУ, ф. 3833, оп. 1, д. 207, с. 8).
Газета "Самостійна Україна" от 10 июля 1941 года писала, что после выступления советника А. Розенберга по украинскому вопросу, абверовца Ганса Коха на собрании бандеровцев и гитлеровцев, на котором в первый же день оккупации Львова в спешном порядке "слепили" правительство Я. Стецько, было зачитано "приветствие немецким воинам и вождю народа Адольфу Гитлеру. Возгласы: "Слава!" и "Гайль!" - отрывочно засвидетельствовали наши настоящие чувства".
Страшные преступления нахтигалевцев благословило высшее духовенство униатской церкви (УГКЦ). Митрополит А. Шептицкий сразу после вступления нахтигалевцев во Львов принял Романа Шухевича и капеллана батальона священника УГКЦ Ивана Гриньоха у себя. В ходе встречи эти обер-бандиты получили отпущение грехов и высочайшее благословение. Митрополит предоставил свои апартаменты в распоряжение командиров батальона "Нахтигаль".
Семь дней продолжалась во Львове кровавая оргия батальона "Нахтигаль". Семь долгих летних дней пьяные бандиты грабили, жгли, насиловали, убивали невинных людей, живыми зарывали их в землю. За этот период по разным подсчетам было убито от 5 тыс. до 7 тыс. горожан.
Отсюда
День 30 июня 1941 года стал поистине черным днем для еврейского и польского населения Львова. Задолго до прибытия немецких карательных и полицейских частей с передовыми колоннами вермахта в город ворвались "соловьи" Шухевича, который, как сказано выше, был назначен "украинским командиром" батальона "Нахтигаль". По свидетельству немецкого исследователя Вилли Брокдорфа, своим внешним видом они напоминали окровавленных мясников: "...[Они] взяли в зубы длинные кинжалы, засучили рукава мундиров, держа оружие на изготовку. Их вид был омерзителен, когда они бросились в город... Словно бесноватые, громко отрыгивая, с пеной на губах и вытаращенными глазами неслись украинцы по улицам Львова. Каждый, кто попадался в их руки, был казнен".
Подобным образом характеризует нахтигалевцев мельниковец Василий Сельский. В 1947 году в журнале "Украина" (США) он написал: "С началом немецко-советской войны подразделения диверсантов в немецких мундирах, с немецкими автоматами и на немецких танках приезжают в эвакуированный советами Львов. Напыщенные и самоуверенные, достигнув Львова, они устраивают на протяжении нескольких дней садистские оргии. Самые большие оргии устраивались во Львове, где диверсанты, при молчании немцев, начали грабить магазины и терроризировать население для того, чтобы понравиться хлебосолам из вермахта".
Даже украинский националист, приверженец бандеровского крыла ОУН из Польши, историк Николай Сивицкий в томе 2 своей работы Dzieje konfliktow polsko-ukrainskich (Варшава, 1992) признает, что "во Львове кроме замордованных 22 профессоров высших учебных заведений (вместе с семьями около 40 человек) украинцы ... замордовали около 100 польских академиков. В каждом городе и поселке немцы расстреляли от нескольких до нескольких десятков поляков, на которых украинцы указали как на коммунистов".
...
В действительности немцы к убийству львовских ученых в период с 30 июня по 7 июля 1941 года отношения практически не имели. Ученые и другие неугодные ОУН горожане в эти дни уничтожались "нахтигалевцами" в соответствии со списками, заранее приготовленными участниками местного оуновского подполья. Среди жертв оказались ректор Львовского университета Роман Ремский, писательница Галина Гурская вместе с тремя сыновьями, ученый-юрист Роман Лонгшалноде-Берье, профессор Бой-Желенский, бывший польский премьер, профессор, почетный член многих академий наук Казимир Бартель и другие известные представители интеллигенции.
Нередко представителей львовской интеллигенции долго мучили и унижали перед тем как убить. Например, 20 человек, среди которых были четыре профессора, пять женщин заставили... языком и губами мыть ступеньки в семи подъездах четырехэтажного дома.
Особенно цинично убивали евреев. Их заставляли лизать языками мостовую, носить ртом мусор, без подручных средств мыть и чистить дороги. Любой из националистов и их сторонников при этом мог жестоко избить и даже убить еврея. Били железными и деревянными палками, ломами, топорами. Микола Лебедь и Роман Шухевич распределяли палачей по группам, направляя на заранее определенные участки города, контролировали их "работу".
По свидетельству бывшего жителя Львова Хаима Гольдвина, будущий командир УПА принимал личное участие в истязаниях: "...Так, я стал свидетелем парада батальона "Нахтигаль" у ратуши, на которой рядом с гитлеровским флагом висел желто-голубой флаг. Вблизи ратуши тогда располагался рынок. Я отошел немного в сторону и сразу стал свидетелем страшной картины. Какая-то женщина с сыном покупала овощи.
Подошли "нахтигалевцы" и грубо толкнули ее. Она обратилась к офицеру на немецком языке с просьбой о помощи. Когда она открыла сумку, показывая документы, я заметил в сумке стетоскоп и понял, что она - врач. Офицер (а им был Роман Шухевич) захохотал и ударил женщину по лицу. На следующий день я видел на улице Коперника толпу людей (евреев), а "соловушки" выстроили эскорт. Вдоль улицы по направлению к тюрьме они вели граждан, попутно избивая их. Во дворе тюрьмы слышались выстрелы..."
Свидетель Иван Брыль: "На улице Линде остановились три грузовика... Из них выскочили гестаповцы, разговаривали они на украинском языке. Попарно стали по углам улочки с автоматами, направленными на окна домов. Другие пошли к ступенькам... Из окна на крыше посыпалось стекло, полетели на дорожный булыжник оконные рамы. Позднее снова... И снова... Убийцы выбросили тогда через окно семерых (еврейских) детей".
Убивая евреев и поляков, нахтигалевцы раздавали украинскому населению листовки с призывами участвовать в погромах. В листовках указывалось: "Ляхов, жидов, москалей, коммунистов уничтожай без милосердия, не жалей врагов украинской национальной революции!"; "Знай! Москва, Польша, мадьяры, жиды - это твои враги. Уничтожай их!".
Четко определили они свое отношение и к немецким оккупантам. В пункте 3 "акта" квази-правительства Ярослава Стецько от 30 июня 1941 года провозглашалось: "Украинское государство будет тесно сотрудничать с национал-социалистической Великой Германией, которая под руководством Адольфа Гитлера создает новый строй в Европе и мире... Украинская армия ... будет бороться дальше с союзной немецкой армией ... за ... новый строй во всем мире..." (ЦГАВОВУ, ф. 3833, оп. 1, д. 207, с. 8).
Газета "Самостійна Україна" от 10 июля 1941 года писала, что после выступления советника А. Розенберга по украинскому вопросу, абверовца Ганса Коха на собрании бандеровцев и гитлеровцев, на котором в первый же день оккупации Львова в спешном порядке "слепили" правительство Я. Стецько, было зачитано "приветствие немецким воинам и вождю народа Адольфу Гитлеру. Возгласы: "Слава!" и "Гайль!" - отрывочно засвидетельствовали наши настоящие чувства".
Страшные преступления нахтигалевцев благословило высшее духовенство униатской церкви (УГКЦ). Митрополит А. Шептицкий сразу после вступления нахтигалевцев во Львов принял Романа Шухевича и капеллана батальона священника УГКЦ Ивана Гриньоха у себя. В ходе встречи эти обер-бандиты получили отпущение грехов и высочайшее благословение. Митрополит предоставил свои апартаменты в распоряжение командиров батальона "Нахтигаль".
Семь дней продолжалась во Львове кровавая оргия батальона "Нахтигаль". Семь долгих летних дней пьяные бандиты грабили, жгли, насиловали, убивали невинных людей, живыми зарывали их в землю. За этот период по разным подсчетам было убито от 5 тыс. до 7 тыс. горожан.
Отсюда
Настоящий герой Украины...
