Миниатюры Лидера

[Лидер]

Как миниатюра, произведение не требует особого писательского таланта, надеюсь, вы простите за несколько приевшийся и ординарный стиль.
Вино искрится, а мне не спится -
Самоубийцей зовут меня.
В моей квартире тепло и сыро...
Где в этом мире найти огня?!
Ветер, я надеваю капюшон спортивной куртки и вжимаюсь в ствол хранящего тепло дня дерева. Лето, чертово лето на побережье. Раньше не так было. Раньше, помню, жаркое лето, ледяная зима. Сейчас? Теплое лето, теплая зима. Осадки поровну.
Я закусил губу и перевел взгляд на небо. Темное и далекое, как вся моя жизнь, а ведь раньше я перед ним склонялся и боготворил его. Я называл его высоким и справедливым – я был просто слишком молод, чтобы так быстро сдаться. И я боролся! С болью, со своим протестующим организмом, с обстоятельствами скромной родительской зарплаты – вы хотите сказать, я малого достиг? Идите к черту. Я всего достиг сам, и спасибо людям, которые терпели меня все эти годы отчаянной борьбы брошенного в океан, не умеющего плавать человека. Моим родным и тем, кто пытался быть мне другом. У меня нет друзей. Это меня почему-то все считают достойным дружбы. Я терплю их любовь. Я привык.
Наверняка, вам не понравятся мои мысли, потому я молчу. Я молчал тогда, когда мне сообщили о смерти товарища, с которым вместе отбивались от банды подонков, - меня сочли равнодушным чурбаном. Я ничего не сказал, когда наш спортивный клуб едва не распался из-за полного безразличия к идее моих подопечных, - они остались недовольны. Я, наконец, не кричал от восторга при виде новорожденного племянника – значит ли это, что я его уже недолюбливал? Жена и дети моего товарища обеспечены, мой клуб всё ещё отлично функционирует, а племянник, когда я прихожу, цепляется за меня мертвой хваткой, не желая отпускать. Вы сочтете меня эгоистом, пресытившимся своей жизнью, – я вам не отвечу. Моя жизнь – мой терновый путь к тому, что в начале дороги я считал счастьем. А вы действительно думаете, что высокооплачиваемая работа, теплый дом, где меня всегда ждут обожающие меня родные, спортивный клуб авантюристов, созданный вначале на мои лишь деньги, и пара удачных книг – это счастье? Вы, обыватели, вправду в этом не сомневаетесь?
Я тихо засмеялся своим мыслям и хлебнул вина прямо из бутылки. Мне нельзя пить, у меня не слишком благоприятная наследственность, может проявиться. Я это первый раз так делаю – как последний пьяница, с той лишь разницей, что алкоголик будет пить водку, а не дорогое вино. Сегодня, простите покорно, случайные свидетели моей слабости, я не выдержал.
Я ненавижу любовь. О, не стоит мне ничего говорить. Поверьте, знаю, что это такое. Это то, что готова мне дарить всю жизнь моя прекрасная жена, мой будущий ребенок, ждущий покуда своего появления на свет, мои родные. Я ненавижу любовь. Я так жаждал одиночества – всегда, вы не поверите. Даже в слюнявом возрасте, в школе, я держался осторонь глупых забав одногодок. Меня уважали. Меня не трогали. Я их не уважал. Мне были омерзительны случайные прикосновения. Не получилось. Эта девушка была не из тех, с кем можно было после нескольких свиданий свести всё на «нет». Я не смог. У меня теперь есть обязательства перед ней. Я никогда не смогу оставить её. Потому, что ненавижу измены, привык к верности, не хочу видеть соблазняющих меня красоток, и обручальное кольцо – надежный защитник.
Ну вот, а я о чем. Догадаться о вашем мнении было сущим пустяком. Вы начинаете презирать меня, обожравшегося, судя по вашему скептическому выражению на лице, подарками жизни, всем тем, чего, быть может, хотелось бы вам. А знаете, что? Я на полном серьёзе, вы не смотрите, что воздух вокруг меня несколькими метрами в диаметре пропах спиртом. Я не пьян, дьявол побери. Да послушайте же, я не пьян! Верите? Это ничего, мне все верят. Докажите, что вы сможете выполнять то, что делаю я, лучше меня, и я отдам вам свое место на работе и в клубе. Я сразу подпишу бумаги, причем составленные вашим любимым адвокатом…
Я не знаю, о чем вы думаете, но вы не хотите со мной связываться. Нет в вас, значит, капли огня, толкающего на безумства. Отнюдь, я не обвиняю. Знаете, что? Во мне он, огонь, похоже, также погас.
Я закрыл глаза. Плеск морских волн отдается странным шумом в ушах. Я слишком много выпил, но я не пьян. Я никогда не пьянею. Наследственность, наверное, иммунитет. Я хмыкнул.
Я счастлив. По человеческим меркам. А всё равно мне тошно, и ваша любовь лишь усугубит мою сегодняшнюю ворчливость. Я недоволен жизнью, но ни о чем не жалею. Иногда кажется, я связан. Связан любовью моей нежной жены и нашим будущим ребенком, связан делами на работе и тем положением, в какое себя поставил сам, – все ветви управления корпорацией автоматически оказались в моих руках. Связан улыбками дамам, обращающим на меня внимание – я не могу оттолкнуть человека. Жаль только, ко мне тянутся лишь как к мужчине или покровителю. Умные люди меня не слишком чествуют, но именно их я хотел бы видеть своими друзьями. Они-то сразу обращают внимание, полагаю, не на пепельные волосы, поседевшие как-то за одну ночь, не на литые мышцы и не за черные глаза, так нравившиеся девушкам. Самокритично, правда? Уверен, мою раздражительность, грубость и злость они подмечают уже через месяц после знакомства, когда я забываю держать себя – настоящего – в клетке.
Связан… и виноват. Перед женой, которой не могу отдавать свою любовь так, как это делает она. Перед родными, о которых забываю. Перед коллегами, которые вынуждены меня терпеть. Перед ребятами из клуба, я хотел бы расширить круг наших интересов – я не в силах. Перед старой мечтой о библиотеке своих книг – катитесь все, надоело чувствовать себя паршиво. Идите от меня, идите, чего ждете, твари?
Они меня не слышат. Да они и не уйдут, даже если бы я крикнул им это в лицо. Я не знаю, почему. Может, из-за магнетичной ауры, может, из-за чего ещё – я не знаю, что им от меня надо. Я хотел быть лидером, которого бы все слушали беспрекословно – откуда я знал, что стану идолом. Меня обожают или презирают. Меня ненавидят. Я не встречал человека, который бы после знакомства остался ко мне равнодушен.
Звонок. Черт, я забыл выключить мобильный, что ж, я новичок в таких делах, впредь – хотя нет, не будет никакого впредь, - буду осторожнее.
- Я слушаю.
- Олег, где ты?
Александр, мой единственный друг. Мы не пили вместе пиво после трудовой недели, а наши семьи не собираются по воскресеньям. В нужный момент я просто ему позвоню, и он встанет с гроба, чтобы помочь мне. Я тоже готов ради него на всё. Так сложилось. На свете нет человека, кому бы я доверял больше. Пожалуй, ещё сестра… впрочем, надо отвечать.
- В городе. Что?
- Завтра на тренировке будешь?
- Всенепременно. Ты передай ребятам, я просто…
- Передам. До завтра.
- Давай.
Он передаст, я уверен. Я был занят несколько недель подряд, я не заходил в клуб. Я просто впал, помню, в состояние полной апатии.
Моя проблема в том, что я всегда знаю, чего хочу. Раньше лишь я хотел чего-то реального. Сейчас я жажду ненависти. Хочу уехать из любимого города, хочу заставить свое тело почувствовать, что есть путешествия и приключения, о которых я могу только писать. Мои книги разошлись большим тиражом – а я так и не побывал в описываемых мной местах. Я ещё одну вещь знаю. Говорят, в жизни надо всё попробовать – неправда. Нельзя кусать батон хлеба со всех боков сразу. Поди, не проглотишь.
Бутылка треснула в ладони, я отдернул руку. Ну вот. Пришлось собирать в темной траве осколки, я не хочу загрязнять и без того страшный парк. Кровь, кровь…
Я поднялся. Ветер усилился, я снял капюшон. Волосы отрастают, плохо, надо будет постричься, иначе моя седина будет слишком бросаться в глаза. Мне скоро тридцать лет… Что я скажу жене, когда вернусь? В то, что я бегал в пьяном состоянии, она уже не поверит. Встретил коллегу, поболтали за бутылочкой… А кровь – это я ключом порезался, вставляя его в скважину.

 

[Лидер]

Экскурс во тьму

Вначале исчезли цвета. Контуры я не различаю с детства, я об этом уже и не упоминаю. Ко времени несчастного случая моё зрение уже достигло отметки минус восемь. Врачи запретили физические упражнения, я следовала их указаниям. Это не помогло, должна отметить. Нет в мире точки покоя, не создали ещё инженеры. Хотя под моим руководством целый научно-исследовательский комплекс, я даже в теории не могу себе представить, где такое возможно. Абсолютного покоя нет нигде.
- Пройдите в кабинет, доктор ждет.
Я молча встаю, пытаясь не обращать внимание на медсестру, шествующую рядом. Она смотрит больше на меня, чем под ноги. Я ещё не калека, глаза прочь! Хотя… может, она не на меня смотрит. Очки мне носить запретили. Вы думаете, я возмущаюсь? На здоровье, я и в них ничего не увижу.
О чем это я? Да, сначала исчезли цвета – все, кроме серого и белого. На следующие сутки белый исчез, а серый потемнел. Я не испугалась, нет, меня вообще трудно вывести из себя. Я уже знала, чем оно окончится. Времени мало, плакать было некогда. Прямо из больницы, с мобильного, я давала последние указания помощнику. Пока различала белый, в тот же день подписала заявление об увольнении. На следующий день я позволила себе расстроиться – слишком быстро гасился свет вокруг меня. Слишком страшен оказался постепенный переход из одного мира в другой. Зная заведомо, что пути назад нет, не желая идти туда. Уж лучше экспрессом в один конец…
- Вы не можете держать меня здесь, - говорю я в пустоту, понимая, как в присутствии чужого мне человека, пусть и знаменитого хирурга с золотыми руками, по моим щекам катятся унизительные слёзы. Только что, секунду назад, черный цвет залил вокруг всё. Я не вижу смысла говорить об этом вслух. Нет, черт побери! Я ещё вижу тени, я их чувствую…
- Вам тяжело ходить из-за боли, мне ли не знать? – хирург говорит тяжело, и я неожиданно осознаю, насколько нелегко ему работать здесь и терпеть чужую боль. – Вам нельзя домой.
- Доктор, - я отвожу сухие глаза, так легче для него. – Я знаю, вы здесь бессильны. Я тоже не филологию оканчивала. Пока что о моем выздоровлении говорить рано, вы согласны? Я побуду здесь ещё три дня, чтобы вы были спокойны за моё состояние, а потом я ухожу. И подпишу все необходимые бумаги.
Меня уводят из кабинета, и я чувствую облегчение, когда медсестра сама кладет ладонь мне на плечо. Мне ещё трудно передвигаться в этом мире.
Я сажусь на больничную койку и стараюсь разглядывать тени. Скоро придет муж, надо подготовиться к встрече с ним. Не могу же я сказать ему, чтобы появляться не смел. И родным этого тоже не скажу. Устраивают здесь похороны. А я знала, что это произойдет – не поверите, знала. Моему ослабленному зрению нужен был всего лишь толчок, как тот, в автомобиле такси. Был дождь, я тормознула такси, чтобы поскорее попасть домой. Я могу себе это позволить. Могла. Какая-то старушонка, переходящая дорогу в неположенное время, из-за пелены дождя водитель заметил её слишком поздно, резко ударил по тормозам – вот идиот, подумалось мне, на скользкой-то дороге – удар… Он погиб на месте, бедный юноша. Мне всю жизнь везло в таких вот ситуациях. Уж лучше бы я, мне-то что, один сын уже есть. Я реализовала свой потенциал, правда, так и не успев им насладиться. Я – начальник частного научно-исследовательского комплекса, я молода, я красива, я любима, я – солистка любительской группы, известной лишь одному нашему городу – это пока… Уж лучше смерть, вяло думаю я, и уверена, что вы со мной согласитесь. Учтите то, что я совсем не знаю, как выгляжу – чувствую лишь шрам на щеке и повязку на лбу, знаю, что я у меня сломана правая кисть – вот и отлично, кстати, научусь, наконец, работать левой. Я не боюсь этого, нового мира. Давно хотела опубликовать некоторые статьи, может, даже пособия, написать научную работу – для этого не нужны глаза, а в крайнем случае воспользуюсь чужими. Мне просто жаль терять то, благодаря чему я относила себя к привилегированному классу. Я любила свою работу. Я любила своё тело. Тяжело следить за ним, не осознавая трудов своих стараний. Денег на косметолога у меня теперь тоже не будет. Я криво улыбаюсь. Две недели назад я говорила другу, что устала от жизни и не хочу идти к новым целям… Понты. Теперь я знаю цену жизни. Теперь я вижу смысл.
Более всего – вам будет смешно, верно? – более всего мне жаль терять свою популярность среди поклонников и уважение среди сотрудников. Женщина, да… Всего лишь женщина. Всего лишь человек. Не бог. И уже им точно не буду.
Нужно приспосабливаться к тому, где существуешь, если не хочешь лишиться разума. Вы осудите, но жизнь в этом мире я начинаю с ненависти к тому. И муж, столько лет терпевший моё своевольничество, но боготворивший меня за одни ему ведомые мои черты; и друзья, обожавшие меня за уверенность и характер, - все они ещё не знают, но меня теперь нельзя любить. Меня уже нет. До тех пор, пока я вновь не буду ходить уверенной походкой и не буду улыбаться той же понимающей улыбкой. В этом мире я никто. Ждите моего возвращения. Я велю, чтобы вы ненавидели меня! Я возгордилась. Но, дьявол побери, я не отрицаю ни единого своего слова. Я – лучшая, и теперь мне придется доказывать это даже не с нуля - с отрицательной отметки!..
Я отворачиваюсь туда, где должна быть стена. Тени исчезли.