A
Asia Amarga
Гость
Кристобаль де Вируэс, испанский поэт, нынче известен по книге Александра Бушкова «Нечаянный король», где его стихотворения, вместе с отрывками из произведений его соотечественников – Алонсо де Эрсильи и Сервантеса, – используются «в качестве иллюстраций»… Невнятную радость по поводу того, что все любители фэнтэзи познакомятся с сонетами о доблести и войне, перевешивает жалость – такая популяризация, как мне кажется, уродует стихи. Хочется что-то противопоставить…
В 1556 году Карл V, король Испании и Германии, император Священной Римской империи (добыл ее сам, разгромив папские войска в 1526ом), отрекается от престола. Половину мира получает Филипп II, реакционер и глупец. Снова начинаются войны – Испания пытается отстоять все, что отобрала у Германии, Франции и Рима при Карле. В то время Кристобалю де Вируэсу исполняется шесть лет…
Идеал человека в Испании того времени – рыцарь, воин. Точнее, воин и поэт в одном лице. Империя разлагается и гниет, и запах гнили официальные идеологи пытаются перебить, восхищаясь героическим прошлым, подвигами Сида и рыцарской доблестью. Вируэс тоже был воином – и поэтом. Он родился в Валенсии, но большую часть своей жизни провел в Италии – потому, что Италия была культурным центром Европы в то время, и потому, что там не прекращались войны. Через некоторое время после битвы при Лепанто, где его ранят, Вируэс возвращается в Валенсию. Там он и умирает, оставив потомкам поэму «Монсеррато» и цикл «Сонеты военной жизни», в которых, как говорят ученые, он одним из первых в испанской поэзии показал войну глазами солдата.
Сонеты поразительные: рядом со строками, от которых у тебя самого начинает все закипать желанием сражений, вдруг обнаруживаешь горькое «Я – на войне, и гибель мне грозит…», страсть вдруг оборачивается страхом за жизнь, и становится понятно, из каких несхожих чувств выплавляется доблесть.
Сонеты о военной жизни
* * *
Пустынный берег, мертвый мир песка,
Где не на чем остановиться взгляду,
И скалы, скалы, чуть не месяц кряду,
И ни сосенки чахлой, ни дубка.
И степь, где ни реки, ни ручейка,
Где солнцепек сулит безумье стаду,
И люди, растерявшие браваду,
Поникшие, - уж больно смерть близка.
Напасти всюду нас подстерегал;
Едва помыслишь: пережить бы эту,
И в пламя попадаешь из огня.
Глаза мои устали, но не лгали,
Такой была дорога на Барлетту,
Куда знамена привели меня.
* * *
Едва живой, пускай и не от ран, -
От горных троп, дождя и камнепада,
Оглядываюсь: Венгрия, Эллада,
Ломбардия, - везде стоял наш стан.
«Вперед, к Леванту!» - звал нас барабан,
А там ждала подмога и награда –
Великая Испанская Армада,
Которую привел маркиз Басан.
Придворным и военным, всем, кто смлео
Приплыл сюда для яростных баталий,
Поддержка наша так была нужна;
Да ведь на суше победить - полдела,
И на море побед мы ожидали…
Тщета надежд, о, как горька она!
* * *
Я вижу всплески реющих знамен
И воинов, идущих грозным строем,
Я – среди них, я барабанным боем
И мощью нашей общей упоен.
Недуг меня сразил, но даже он,
Хоть и сжигает плоть смертельным зноем,
Ничто в сравненьи с мукой: вновь героям
В поход, а я здесь киснуть обречен.
Печально мне, веселые знамена,
Глядеть на вас, на это буйство цвета.
Да я бы вас и на краю земли
Догнал, я так бы мчался окрылено,
Когда б те сотни крыл, что хворость эта
Подрезала мне, снова отросли!
* * *
Вскипает грозно барабанный бой
Под стать сердцам, разбуженным войною,
И, словно споря с бренностью земною,
Гремит «К оружью!» и торопит в бой.
Зловещий гром! И грянут вразнобой
Клинков грома всей мощью их стальною,
И жуть окатит ледяной волною,
И содрогнется тут смельчак любой.
Мне в самый раз лихая доля эта;
Шагаешь, под собою ног не чуя,
И стискиваешь яростно эфес.
Душа, однако, шлет к престолу света
Мольбы: «Величья, славы не ищу я, -
Жить, жить под сенью всеблагих небес!»
* * *
На что мне живописный этот вид,
И шумный порт, и, тихая на диво,
Лазурь венецианского залива, -
Я – на войне, и гибель мне грозит.
На что мне Бриндис, этот верный щит
Прибрежья, отороченного нивой,
Пускай сюда я и доплыл счастливо,
Ничто души моей не веселит.
Она покоя жаждет, лишь покоя…
Тут городов и дней напрасна смена,
Так эта жажда новая сильна.
И только в небо поглядев, легко я
Вздохнул впервые, и с тех пор блаженно
Душа моя к нему обращена.
Переводы Д.Шнеерсона. Печатается по книге: Поэзия испанского Возрождения/Сост. и коммент. В.Столбова. – М., 1990. – С. 229 - 232
В 1556 году Карл V, король Испании и Германии, император Священной Римской империи (добыл ее сам, разгромив папские войска в 1526ом), отрекается от престола. Половину мира получает Филипп II, реакционер и глупец. Снова начинаются войны – Испания пытается отстоять все, что отобрала у Германии, Франции и Рима при Карле. В то время Кристобалю де Вируэсу исполняется шесть лет…
Идеал человека в Испании того времени – рыцарь, воин. Точнее, воин и поэт в одном лице. Империя разлагается и гниет, и запах гнили официальные идеологи пытаются перебить, восхищаясь героическим прошлым, подвигами Сида и рыцарской доблестью. Вируэс тоже был воином – и поэтом. Он родился в Валенсии, но большую часть своей жизни провел в Италии – потому, что Италия была культурным центром Европы в то время, и потому, что там не прекращались войны. Через некоторое время после битвы при Лепанто, где его ранят, Вируэс возвращается в Валенсию. Там он и умирает, оставив потомкам поэму «Монсеррато» и цикл «Сонеты военной жизни», в которых, как говорят ученые, он одним из первых в испанской поэзии показал войну глазами солдата.
Сонеты поразительные: рядом со строками, от которых у тебя самого начинает все закипать желанием сражений, вдруг обнаруживаешь горькое «Я – на войне, и гибель мне грозит…», страсть вдруг оборачивается страхом за жизнь, и становится понятно, из каких несхожих чувств выплавляется доблесть.
Сонеты о военной жизни
* * *
Пустынный берег, мертвый мир песка,
Где не на чем остановиться взгляду,
И скалы, скалы, чуть не месяц кряду,
И ни сосенки чахлой, ни дубка.
И степь, где ни реки, ни ручейка,
Где солнцепек сулит безумье стаду,
И люди, растерявшие браваду,
Поникшие, - уж больно смерть близка.
Напасти всюду нас подстерегал;
Едва помыслишь: пережить бы эту,
И в пламя попадаешь из огня.
Глаза мои устали, но не лгали,
Такой была дорога на Барлетту,
Куда знамена привели меня.
* * *
Едва живой, пускай и не от ран, -
От горных троп, дождя и камнепада,
Оглядываюсь: Венгрия, Эллада,
Ломбардия, - везде стоял наш стан.
«Вперед, к Леванту!» - звал нас барабан,
А там ждала подмога и награда –
Великая Испанская Армада,
Которую привел маркиз Басан.
Придворным и военным, всем, кто смлео
Приплыл сюда для яростных баталий,
Поддержка наша так была нужна;
Да ведь на суше победить - полдела,
И на море побед мы ожидали…
Тщета надежд, о, как горька она!
* * *
Я вижу всплески реющих знамен
И воинов, идущих грозным строем,
Я – среди них, я барабанным боем
И мощью нашей общей упоен.
Недуг меня сразил, но даже он,
Хоть и сжигает плоть смертельным зноем,
Ничто в сравненьи с мукой: вновь героям
В поход, а я здесь киснуть обречен.
Печально мне, веселые знамена,
Глядеть на вас, на это буйство цвета.
Да я бы вас и на краю земли
Догнал, я так бы мчался окрылено,
Когда б те сотни крыл, что хворость эта
Подрезала мне, снова отросли!
* * *
Вскипает грозно барабанный бой
Под стать сердцам, разбуженным войною,
И, словно споря с бренностью земною,
Гремит «К оружью!» и торопит в бой.
Зловещий гром! И грянут вразнобой
Клинков грома всей мощью их стальною,
И жуть окатит ледяной волною,
И содрогнется тут смельчак любой.
Мне в самый раз лихая доля эта;
Шагаешь, под собою ног не чуя,
И стискиваешь яростно эфес.
Душа, однако, шлет к престолу света
Мольбы: «Величья, славы не ищу я, -
Жить, жить под сенью всеблагих небес!»
* * *
На что мне живописный этот вид,
И шумный порт, и, тихая на диво,
Лазурь венецианского залива, -
Я – на войне, и гибель мне грозит.
На что мне Бриндис, этот верный щит
Прибрежья, отороченного нивой,
Пускай сюда я и доплыл счастливо,
Ничто души моей не веселит.
Она покоя жаждет, лишь покоя…
Тут городов и дней напрасна смена,
Так эта жажда новая сильна.
И только в небо поглядев, легко я
Вздохнул впервые, и с тех пор блаженно
Душа моя к нему обращена.
Переводы Д.Шнеерсона. Печатается по книге: Поэзия испанского Возрождения/Сост. и коммент. В.Столбова. – М., 1990. – С. 229 - 232
