Merimosedo
Участник
первая часть
История моей любви
Предисловие
Это не поползновения написать красивый роман. Это не упражнения в словесности. Это не претензии на звание писателя. Это то, что живет во мне уже пять лет и просится уйти. Я отпускаю. Пусть так неловко, неумело. Но лучше пусть уйдет.
________________________________________________________________
Я смотрю в небо. Оно так далеко от меня, но, кажется, так близко. Чудится, оно смотрит на меня и улыбается. Оно сегодня чистое, ясное, с искрящеюся медалью солнца. Оно хочет высказаться, но молчит. Может, когда-нибудь оно прольется потоком слов, но сейчас буду я...
Я сижу на теплых камнях набережной и слушаю шум воды и машин, крики чаек и детей. Вода искрится, отражает небо, будто передразнивает. Я радуюсь, что мне сегодня так беспечно. Я, щуря один глаз, смотрю на диск солнца, улыбаюсь ему, хочу крикнуть, но не нахожу слов... Я смеюсь своей глупости.
***
Как это начиналось
Я не помню, как это начиналось. Помню, я была подростком, почти ребенком.
Я помню, что очень не хотела уходить. Я не хотела приходить.
Полнедели непрекращаемых слез, и я решила уйти. Да, я решила перейти в другую школу.
Я с трудом вспоминаю первый раз, когда увидела его. Так, бросила на него взгляд. Он мне не понравился. В голове пронеслось что-то вроде «Ну и придурок...» А дальше я не помню. То ли я не обращала на него внимания, то ли его не было в поле моего зрения.
Как это началось
Я помню этот день. Я уже носила в своем сердце чувство. Несколько лет спустя мне все казалось, что он – первая любовь. Нет, это было не так. Лето разбило мое сердце руками другого. Так что... Странно, что так быстро оно ожило для нового чувства.
Итак, тот день.
Начало того дня в моей памяти расплывчато. Дождь, серое небо, утро без завтрака, долгая дорога, первые уроки... Тот день был праздничным. Как же – День Учителя. Как кончились уроки, все повалили на сырую улицу отмечать. Что мы тогда были? Подростки, обросшие комплексами и не определившиеся в жизни. Нам хотелось что-то кому-то доказать, мы шли на ощупь, и очень малое получалось. Мы пили. Мы курили.
Мы пошли в так называемый Трамвайный двор (если я не ошибаюсь) и начали за здравие.
Как он там оказался? Не помню. Помню, стою под зонтом. Перекинувшись парою фраз, мы очутились рядом. Он обнял. Я растаяла...
Следующий момент – паровозик «Т...с». О, подруга моя, зачем ты была рядом? Мы втроем, он, я и она, заходим в нечто вроде деревянного многокомнатного шалаша, что все упорно называют паровозиком. Мне хочется к нему. Меня тянет магнитом. Они садятся, я не решаюсь. Долго играя роль девушки, которая не хочет садиться на сырое, я добиваюсь цели: сажусь к нему на колени. Он: так близок, так желанен. Руки невольно обнимают, губы горят от предвкушения поцелуя... Но только от предвкушения, ведь рядом она.
Я помню, что расставаясь, мы собирались в тот день встретиться опять, но... не вышло.
Еще один светлый момент в моей памяти – когда он хотел проводить меня. Помню первый этаж, скамейку, он вдруг обнял меня. Помню прощались у школы. То ли мне плохо было, то ли еще что, но я хотела домой. Я уходила, а он догнал:
- Может, тебя проводить?
- Нет, спасибо.
За 10 класс больше таких воспоминаний нет.
Как это продолжалось
После – настала ночь.
Я плохо помню те дни, они почернели еще больше в памяти. Это были слезы, истерики, мысли о самоубийстве. Это были издевательства, игры. Это было отчаяние, это была почти смерть. Но рядом была она, спасибо ей. Тогда она была вовремя.
Из той ночи всплывают редкие моменты. Кабинет школьного психолога. Он рядом, на тесном диване. Какая-то глупая игра с убийцами и шерифами. Он смотрит в глаза, наклоняется так близко... Он издевается:
- Я тебя убью.
- Не убьешь.
Он играет. Я терплю.
Вспоминаю, как на парте в кабинете физики я строчила в порыве белый стих. Он прочитал... Спасибо ему, тогда он не смеялся.
Дернутая за руку душевной болью, я начала вести дневник. Сейчас его уже нет: я выкинула его в очередном порыве отчаяния.
31 января, упоенная собственной болью, я писала, что никогда мне не быть с ним, что никогда мне не вырвать у него поцелуй... Что хотела я от него тогда? Любви? Пожалуй. Но более всего я хотела поцелуя. Почему? Черт его знает...
День
Вот он – день 1 февраля. Морозный, солнечный. Его начало подернуто пеленой: вроде, выспалась и пропустила первый урок, шла с мамой до метро. Не помню, что случилось с уроками, но высвободились свободные часы – мы пошли гулять.
Как-то оказались дома. У него дома. Я ощущала внутреннюю дрожь. Мне было страшно. Так, невзначай, в его комнате перебрала всю туалетную воду, и втихомолку каждой шикнула себе на кофту.
Все ближе к тому
Мы сидим с ней на диване. Все куда-то ушли. От нечего делать она встает и рассматривает сервис в застекленном шкафу.
- ..., смотри!
Я подхожу. Не я, не знаю, кто тогда отодвигал стеклянную дверь и смело лез в шкаф, чтоб достать и подержать в руках открытую пачку презервативов.
- Он со всеми тр.....ся!
- Ну, да...
Я кладу на место его вещь, мы садимся обратно. Мы одеваемся в коридоре, уходим, кинув его сестре «До свидания!»...
Я выхожу на улицу потерянная, глотая слезы. Я вижу реальность. Реальность рушит хрупкие замки мечты. Надо идти в школу, еще два урока. Я иду. Они остаются позади. В спину слышу:
- ...!
Оборачиваюсь.
- Может, закосим?
Отнекиваюсь.
Уговаривают.
Ну, ладно, закосим.
Как-то выходит, что какое-то время идем рядом с ним, вдвоем. Остальные впереди. Глупый разговор, пустословие, грусть... То ли он уходит, то ли идем рядом молча – не помню.
Прелюдия
Помню, что этому предшествовала истерика. Я отчего-то плакала, а он иногда даже пытался утешить. Каждый раз, как он подходил, мне хотелось, чтоб он ушел. В один момент он ушел и больше не приходил. И тут я вспомнила, чего хочу. Малость – поцелуя.
Я пошла к нему. На кухне сидели то ли трое, то ли четверо. Я села к ним. Пошлые разговорчики, пока не прозвучало:
- Пошли!
- Донесешь на руках?
- Донесу!
То
Мы сидим на диване, нам не о чем говорить. Вот: рядом, вдвоем, пришли за этим, но...
Времени все меньше и меньше. Нет, не выходит. Он продолжает сидеть на диване, я уже стою у стены. Да, момент упущен. Собрав все свое девичье мужество, говорю:
- Пойдем?
- Пойдем.
Это
Мы заходим к другому в комнату: там она и другой.
- У вас еще десять минут!
10 минут! Что это?..
Ощущаю, как он берет меня за талию и, приговаривая «у нас еще десять минут», ведет обратно. Без проволочек: он садится на диван, я сажусь к нему, я чувствую его губы...
Радуйся. Мечта сбылась.
Я знала
Я знала, что все было «по приколу». Я уже после, в тот день готовила себя к грядущей боли. Боль пришла... и парализовала.
Смерть
Помню, я ничего не замечала. Мир вертелся вокруг меня, дышал холодом зимы в глаза, а глаза горели от слез.
- Надо ж, мальчик бросил! – как-то кинул мне одноклассник. Постой, приятель. Он меня не бросал. Мы никогда не были вместе. Между нами ни-че-го не было. Он пошутил: мало ли, что шутка – смерть.
Любовь качала меня в своей железной колыбели, во мраке ночи шептала мне нежно, что все будет... Она гипнотизировала меня, и я верила ей.
Он унижал меня, смеялся. Это было романтично. Как могла я перестать любить его? Как!?..
Первые поползновения
И вдруг...
Я захотела убить. Нет, не его, конечно. Себя? Нет. Любовь. Эту сволочь, которая опоила меня сладким вином, а потом сунула в слабые руки яд. И я решила: убью, гадину.
Помню, пришла весна. Потом лето. Первые недели каникул в Испании: солнце, море, пляж, глупый мальчик, влюбившийся в меня, когда мы ехали в лифте...
Я вернулась домой, но дрянное чувство сидело рядом. Уходи! Смеется, гнида...
Убийство
Я уехала в деревню. В этот рай, в который в каждым годом попасть все труднее и труднее...
Подруги изменились. Я пошла за ними, по их пути, порою оглядываясь на брошенный свой и ужасаясь...
Какие только мысли не роились в моей голове. Но главная была одна: «Убить».
Мне теперь трудно вспомнить, да и описать, что все-таки произошло в действительности. Но в утро 1 сентября я проснулась и поняла, что не боюсь его увидеть. Я не люблю.
И наступил свет.
Он
Он может осудить меня и сказать: «Этого не было». Верьте ему. Потому что я не знаю, что было. Ненависть жгла мое сердце, я была ослеплена. Мало ли что не почудится, когда глаза застилает пелена. Но вот то, что мне казалось...
Я шла с красной розой навстречу нашей классной. Он был рядом с ней. Его взгляд заставил меня содрогнуться... Что было в его глазах? То ли восхищение, то ли удивление... Я не хотела на него смотреть. И не смотрела.
После я чувствовала, что он требует к себе моего внимания. Коснуться мочки уха? Зачем? Не знаю, спросите его. Проходя сзади, наклониться и задеть, коснуться? Зачем? Он знает.
Как-то на истории соседка толкнула меня и сказала, что он на меня «пялится». Будто я не чувствовала этот взгляд!.. Никакого открытия она для меня не сделала, но подтвердила мои предчувствия, и сердце заныло... Я приказала сердцу молчать.
Время шло быстро. Что-то внушало мне, будто он заботится обо мне. Эту мысль я гнала прочь.
Последнее
Последнее – школьный выпускной.
Я не могу точно сказать, с чего я решила, что должны с ним серьезно в тот день поговорить. Но весь выпускной я провела в ожидании. Периодически возникающую грусть я душила гневным потоком слов.
Выпускной заканчивался, оставляя за собой лишь пару его слов: что-то вроде «тебе не надо так много курить», и твердое «да» на мое злобное «тебя это волнует?». Помню, он перетанцевал почти со всеми, но не со мной. Редко он был где-то рядом. Если и проскакивала порой игра, надеюсь, он не знал, что она убивает.
И вот, уже рассвет. Я решила еще давно для себя: в этот день я уйду и больше никогда не вернусь. Я позвонила домой, чтобы меня забрали. Выйдя на танцпол я попрощалась с некоторыми, он был среди них. В последний раз короткий взгляд. Только мысленное «Прощай...» и ничего более. Я уходила.
Прощай
Я вышла из ресторана, где мы праздновали конец школьных лет. На горизонте небо окрашивалась в румяный розовый. Воздух был по-утреннему свеж и невыразимо чист.
Я села в машину. Мыслей не было. Была усталость, обычная грусть, свойственная всему, когда что-то заканчивается.
Придя домой, я сразу легла спать. Когда проснулась, я почувствовала кожей «конец»: я содрогнулась. «Прощай». Это жестокое слово. Я бы хотела тогда хотя бы услышать его от него, но я помню лишь искрящийся в свете прожекторов взгляд. Безразличный, наверное.
Фальсификация
«Все закончилось». С этой мыслью я жила два года. Сознаюсь, поначалу я ждала, что случай сведет меня с ним.
Помню, летом я прочла: «Разлука – как пламя: маленькую любовь она тушит, а большую раздувает еще сильней». Я тогда подумала: это не про меня. Я свою убила. Ничего нет.
Правда в том, что ничего не было: убийства пресловутого не было. А был обман. И снова наступила тьма.
Что произошло
Тьма длилась года два, периодически, на редкие мгновения, сменяясь светом... Дни я проводила в мечтах, а ночи – в истериках. Во всех я искала его черты. Но тщетно.
Я не знаю, что произошло, но опьяненная своими грезами, я решила напомнить ему о себе. Это было банально: sms, отправленное дрожащими руками, слезы и смех в ожидании ответа. Уже вечером того дня мы разговаривали: два года я не слышала его голос и вот – слышу.
Договорились о встрече, жаль, что не встретились. сначала он почти настаивал, а потом сказал «не выйдет». Кажется, около недели я ждала, позже осознала: мечты мечтами, а реальность – реальностью.
Наступила и новое
Нет, наступила не тьма. Наступила серость. Мысль: «Ты себя обманула» врезалась в мое сознание. Мысль: «Надо жить» залечила рану. Не было тьмы, не было света. Было ничто.
Новое было тяжелый рок, концерты, ночные прогулки, бессонные ночи, романтика одиночества...
Новое уже начинало походить на красивый сон, или роман руки гения, пока оно не разбилось. Встреча убила новое.
Беда
Был концерт питерской группы «Пилот». Я пошла туда с однокурсницей. После мы решили прогуляться.
Был октябрь, с теплыми и пахучими ночами. Листья уже падали замертво с деревьев, шуршали под ногами, но природа еще хранила уют летнего тепла... Мы шли по тихим улицам, по набережной, а потом и по ночному Невскому. Город был тих, воздух прозрачен, небо черно, а звезды весело подмигивали, одноглазые. Весело проведенное лето оставляло на сердце след беспечности. Ничто не предвещало беду. И беда пришла. Я встретила его... и не узнала.
Тот день
Я не хочу пытаться вспомнить и описывать в подробностях, что было. Вот запись моего дневника, сделанная в ночь с того дня на следующий:
« ... И тут... На меня пялится парень, улыбается... Прохожу уже мимо, он машет и тут я осознаю: ... Уже поворачиваюсь назад и говорю «Привет». Он:
- Надо ж, идет и даже не замечает...
Разговор менее чем на минуту, я хватаю ..., в сердцах безумно желая уйти. «Пока». В спину слышу «Звони». Оборачиваюсь, киваю, машу рукой. Иду. В шоке. Страх. Безумие. Не-осознание.
Теперь осознаю: ничего нет. Все умерло. Осталась память. И только из-за нее: «Ах! Как я выгляжу? Ах! Как не вовремя! Ах! Ну почему сегодня?»... и т.д.
Нет ничего. Просто тупо вышло.
А так – ПЛЕВАТЬ... Ухмылка и странное чувство пустоты».
История моей любви
Предисловие
Это не поползновения написать красивый роман. Это не упражнения в словесности. Это не претензии на звание писателя. Это то, что живет во мне уже пять лет и просится уйти. Я отпускаю. Пусть так неловко, неумело. Но лучше пусть уйдет.
________________________________________________________________
Я смотрю в небо. Оно так далеко от меня, но, кажется, так близко. Чудится, оно смотрит на меня и улыбается. Оно сегодня чистое, ясное, с искрящеюся медалью солнца. Оно хочет высказаться, но молчит. Может, когда-нибудь оно прольется потоком слов, но сейчас буду я...
Я сижу на теплых камнях набережной и слушаю шум воды и машин, крики чаек и детей. Вода искрится, отражает небо, будто передразнивает. Я радуюсь, что мне сегодня так беспечно. Я, щуря один глаз, смотрю на диск солнца, улыбаюсь ему, хочу крикнуть, но не нахожу слов... Я смеюсь своей глупости.
***
Как это начиналось
Я не помню, как это начиналось. Помню, я была подростком, почти ребенком.
Я помню, что очень не хотела уходить. Я не хотела приходить.
Полнедели непрекращаемых слез, и я решила уйти. Да, я решила перейти в другую школу.
Я с трудом вспоминаю первый раз, когда увидела его. Так, бросила на него взгляд. Он мне не понравился. В голове пронеслось что-то вроде «Ну и придурок...» А дальше я не помню. То ли я не обращала на него внимания, то ли его не было в поле моего зрения.
Как это началось
Я помню этот день. Я уже носила в своем сердце чувство. Несколько лет спустя мне все казалось, что он – первая любовь. Нет, это было не так. Лето разбило мое сердце руками другого. Так что... Странно, что так быстро оно ожило для нового чувства.
Итак, тот день.
Начало того дня в моей памяти расплывчато. Дождь, серое небо, утро без завтрака, долгая дорога, первые уроки... Тот день был праздничным. Как же – День Учителя. Как кончились уроки, все повалили на сырую улицу отмечать. Что мы тогда были? Подростки, обросшие комплексами и не определившиеся в жизни. Нам хотелось что-то кому-то доказать, мы шли на ощупь, и очень малое получалось. Мы пили. Мы курили.
Мы пошли в так называемый Трамвайный двор (если я не ошибаюсь) и начали за здравие.
Как он там оказался? Не помню. Помню, стою под зонтом. Перекинувшись парою фраз, мы очутились рядом. Он обнял. Я растаяла...
Следующий момент – паровозик «Т...с». О, подруга моя, зачем ты была рядом? Мы втроем, он, я и она, заходим в нечто вроде деревянного многокомнатного шалаша, что все упорно называют паровозиком. Мне хочется к нему. Меня тянет магнитом. Они садятся, я не решаюсь. Долго играя роль девушки, которая не хочет садиться на сырое, я добиваюсь цели: сажусь к нему на колени. Он: так близок, так желанен. Руки невольно обнимают, губы горят от предвкушения поцелуя... Но только от предвкушения, ведь рядом она.
Я помню, что расставаясь, мы собирались в тот день встретиться опять, но... не вышло.
Еще один светлый момент в моей памяти – когда он хотел проводить меня. Помню первый этаж, скамейку, он вдруг обнял меня. Помню прощались у школы. То ли мне плохо было, то ли еще что, но я хотела домой. Я уходила, а он догнал:
- Может, тебя проводить?
- Нет, спасибо.
За 10 класс больше таких воспоминаний нет.
Как это продолжалось
После – настала ночь.
Я плохо помню те дни, они почернели еще больше в памяти. Это были слезы, истерики, мысли о самоубийстве. Это были издевательства, игры. Это было отчаяние, это была почти смерть. Но рядом была она, спасибо ей. Тогда она была вовремя.
Из той ночи всплывают редкие моменты. Кабинет школьного психолога. Он рядом, на тесном диване. Какая-то глупая игра с убийцами и шерифами. Он смотрит в глаза, наклоняется так близко... Он издевается:
- Я тебя убью.
- Не убьешь.
Он играет. Я терплю.
Вспоминаю, как на парте в кабинете физики я строчила в порыве белый стих. Он прочитал... Спасибо ему, тогда он не смеялся.
Дернутая за руку душевной болью, я начала вести дневник. Сейчас его уже нет: я выкинула его в очередном порыве отчаяния.
31 января, упоенная собственной болью, я писала, что никогда мне не быть с ним, что никогда мне не вырвать у него поцелуй... Что хотела я от него тогда? Любви? Пожалуй. Но более всего я хотела поцелуя. Почему? Черт его знает...
День
Вот он – день 1 февраля. Морозный, солнечный. Его начало подернуто пеленой: вроде, выспалась и пропустила первый урок, шла с мамой до метро. Не помню, что случилось с уроками, но высвободились свободные часы – мы пошли гулять.
Как-то оказались дома. У него дома. Я ощущала внутреннюю дрожь. Мне было страшно. Так, невзначай, в его комнате перебрала всю туалетную воду, и втихомолку каждой шикнула себе на кофту.
Все ближе к тому
Мы сидим с ней на диване. Все куда-то ушли. От нечего делать она встает и рассматривает сервис в застекленном шкафу.
- ..., смотри!
Я подхожу. Не я, не знаю, кто тогда отодвигал стеклянную дверь и смело лез в шкаф, чтоб достать и подержать в руках открытую пачку презервативов.
- Он со всеми тр.....ся!
- Ну, да...
Я кладу на место его вещь, мы садимся обратно. Мы одеваемся в коридоре, уходим, кинув его сестре «До свидания!»...
Я выхожу на улицу потерянная, глотая слезы. Я вижу реальность. Реальность рушит хрупкие замки мечты. Надо идти в школу, еще два урока. Я иду. Они остаются позади. В спину слышу:
- ...!
Оборачиваюсь.
- Может, закосим?
Отнекиваюсь.
Уговаривают.
Ну, ладно, закосим.
Как-то выходит, что какое-то время идем рядом с ним, вдвоем. Остальные впереди. Глупый разговор, пустословие, грусть... То ли он уходит, то ли идем рядом молча – не помню.
Прелюдия
Помню, что этому предшествовала истерика. Я отчего-то плакала, а он иногда даже пытался утешить. Каждый раз, как он подходил, мне хотелось, чтоб он ушел. В один момент он ушел и больше не приходил. И тут я вспомнила, чего хочу. Малость – поцелуя.
Я пошла к нему. На кухне сидели то ли трое, то ли четверо. Я села к ним. Пошлые разговорчики, пока не прозвучало:
- Пошли!
- Донесешь на руках?
- Донесу!
То
Мы сидим на диване, нам не о чем говорить. Вот: рядом, вдвоем, пришли за этим, но...
Времени все меньше и меньше. Нет, не выходит. Он продолжает сидеть на диване, я уже стою у стены. Да, момент упущен. Собрав все свое девичье мужество, говорю:
- Пойдем?
- Пойдем.
Это
Мы заходим к другому в комнату: там она и другой.
- У вас еще десять минут!
10 минут! Что это?..
Ощущаю, как он берет меня за талию и, приговаривая «у нас еще десять минут», ведет обратно. Без проволочек: он садится на диван, я сажусь к нему, я чувствую его губы...
Радуйся. Мечта сбылась.
Я знала
Я знала, что все было «по приколу». Я уже после, в тот день готовила себя к грядущей боли. Боль пришла... и парализовала.
Смерть
Помню, я ничего не замечала. Мир вертелся вокруг меня, дышал холодом зимы в глаза, а глаза горели от слез.
- Надо ж, мальчик бросил! – как-то кинул мне одноклассник. Постой, приятель. Он меня не бросал. Мы никогда не были вместе. Между нами ни-че-го не было. Он пошутил: мало ли, что шутка – смерть.
Любовь качала меня в своей железной колыбели, во мраке ночи шептала мне нежно, что все будет... Она гипнотизировала меня, и я верила ей.
Он унижал меня, смеялся. Это было романтично. Как могла я перестать любить его? Как!?..
Первые поползновения
И вдруг...
Я захотела убить. Нет, не его, конечно. Себя? Нет. Любовь. Эту сволочь, которая опоила меня сладким вином, а потом сунула в слабые руки яд. И я решила: убью, гадину.
Помню, пришла весна. Потом лето. Первые недели каникул в Испании: солнце, море, пляж, глупый мальчик, влюбившийся в меня, когда мы ехали в лифте...
Я вернулась домой, но дрянное чувство сидело рядом. Уходи! Смеется, гнида...
Убийство
Я уехала в деревню. В этот рай, в который в каждым годом попасть все труднее и труднее...
Подруги изменились. Я пошла за ними, по их пути, порою оглядываясь на брошенный свой и ужасаясь...
Какие только мысли не роились в моей голове. Но главная была одна: «Убить».
Мне теперь трудно вспомнить, да и описать, что все-таки произошло в действительности. Но в утро 1 сентября я проснулась и поняла, что не боюсь его увидеть. Я не люблю.
И наступил свет.
Он
Он может осудить меня и сказать: «Этого не было». Верьте ему. Потому что я не знаю, что было. Ненависть жгла мое сердце, я была ослеплена. Мало ли что не почудится, когда глаза застилает пелена. Но вот то, что мне казалось...
Я шла с красной розой навстречу нашей классной. Он был рядом с ней. Его взгляд заставил меня содрогнуться... Что было в его глазах? То ли восхищение, то ли удивление... Я не хотела на него смотреть. И не смотрела.
После я чувствовала, что он требует к себе моего внимания. Коснуться мочки уха? Зачем? Не знаю, спросите его. Проходя сзади, наклониться и задеть, коснуться? Зачем? Он знает.
Как-то на истории соседка толкнула меня и сказала, что он на меня «пялится». Будто я не чувствовала этот взгляд!.. Никакого открытия она для меня не сделала, но подтвердила мои предчувствия, и сердце заныло... Я приказала сердцу молчать.
Время шло быстро. Что-то внушало мне, будто он заботится обо мне. Эту мысль я гнала прочь.
Последнее
Последнее – школьный выпускной.
Я не могу точно сказать, с чего я решила, что должны с ним серьезно в тот день поговорить. Но весь выпускной я провела в ожидании. Периодически возникающую грусть я душила гневным потоком слов.
Выпускной заканчивался, оставляя за собой лишь пару его слов: что-то вроде «тебе не надо так много курить», и твердое «да» на мое злобное «тебя это волнует?». Помню, он перетанцевал почти со всеми, но не со мной. Редко он был где-то рядом. Если и проскакивала порой игра, надеюсь, он не знал, что она убивает.
И вот, уже рассвет. Я решила еще давно для себя: в этот день я уйду и больше никогда не вернусь. Я позвонила домой, чтобы меня забрали. Выйдя на танцпол я попрощалась с некоторыми, он был среди них. В последний раз короткий взгляд. Только мысленное «Прощай...» и ничего более. Я уходила.
Прощай
Я вышла из ресторана, где мы праздновали конец школьных лет. На горизонте небо окрашивалась в румяный розовый. Воздух был по-утреннему свеж и невыразимо чист.
Я села в машину. Мыслей не было. Была усталость, обычная грусть, свойственная всему, когда что-то заканчивается.
Придя домой, я сразу легла спать. Когда проснулась, я почувствовала кожей «конец»: я содрогнулась. «Прощай». Это жестокое слово. Я бы хотела тогда хотя бы услышать его от него, но я помню лишь искрящийся в свете прожекторов взгляд. Безразличный, наверное.
Фальсификация
«Все закончилось». С этой мыслью я жила два года. Сознаюсь, поначалу я ждала, что случай сведет меня с ним.
Помню, летом я прочла: «Разлука – как пламя: маленькую любовь она тушит, а большую раздувает еще сильней». Я тогда подумала: это не про меня. Я свою убила. Ничего нет.
Правда в том, что ничего не было: убийства пресловутого не было. А был обман. И снова наступила тьма.
Что произошло
Тьма длилась года два, периодически, на редкие мгновения, сменяясь светом... Дни я проводила в мечтах, а ночи – в истериках. Во всех я искала его черты. Но тщетно.
Я не знаю, что произошло, но опьяненная своими грезами, я решила напомнить ему о себе. Это было банально: sms, отправленное дрожащими руками, слезы и смех в ожидании ответа. Уже вечером того дня мы разговаривали: два года я не слышала его голос и вот – слышу.
Договорились о встрече, жаль, что не встретились. сначала он почти настаивал, а потом сказал «не выйдет». Кажется, около недели я ждала, позже осознала: мечты мечтами, а реальность – реальностью.
Наступила и новое
Нет, наступила не тьма. Наступила серость. Мысль: «Ты себя обманула» врезалась в мое сознание. Мысль: «Надо жить» залечила рану. Не было тьмы, не было света. Было ничто.
Новое было тяжелый рок, концерты, ночные прогулки, бессонные ночи, романтика одиночества...
Новое уже начинало походить на красивый сон, или роман руки гения, пока оно не разбилось. Встреча убила новое.
Беда
Был концерт питерской группы «Пилот». Я пошла туда с однокурсницей. После мы решили прогуляться.
Был октябрь, с теплыми и пахучими ночами. Листья уже падали замертво с деревьев, шуршали под ногами, но природа еще хранила уют летнего тепла... Мы шли по тихим улицам, по набережной, а потом и по ночному Невскому. Город был тих, воздух прозрачен, небо черно, а звезды весело подмигивали, одноглазые. Весело проведенное лето оставляло на сердце след беспечности. Ничто не предвещало беду. И беда пришла. Я встретила его... и не узнала.
Тот день
Я не хочу пытаться вспомнить и описывать в подробностях, что было. Вот запись моего дневника, сделанная в ночь с того дня на следующий:
« ... И тут... На меня пялится парень, улыбается... Прохожу уже мимо, он машет и тут я осознаю: ... Уже поворачиваюсь назад и говорю «Привет». Он:
- Надо ж, идет и даже не замечает...
Разговор менее чем на минуту, я хватаю ..., в сердцах безумно желая уйти. «Пока». В спину слышу «Звони». Оборачиваюсь, киваю, машу рукой. Иду. В шоке. Страх. Безумие. Не-осознание.
Теперь осознаю: ничего нет. Все умерло. Осталась память. И только из-за нее: «Ах! Как я выгляжу? Ах! Как не вовремя! Ах! Ну почему сегодня?»... и т.д.
Нет ничего. Просто тупо вышло.
А так – ПЛЕВАТЬ... Ухмылка и странное чувство пустоты».
