*Даро доделывала недоделанные пироги и трещала без умолку. Спрашивала о том, как они с Боженой назовут малышей, говорила о том, как ей интересно, на кого они будут похожи, и как здорово, что их сразу двое, ведь они будут дружить с самого детства, а не так, как они с Рито. Ведь ему пришлось ждать целых семь лет, пока родиться она, Даро. И ему, наверное, было все эти семь ужасно одиноко без нее. Наконец пироги испеклись. Они поужинали. Даро поглядывала на брата, погруженного в свои мысли, на то, как он сосредоточенно жует, время от времени улыбаясь своим мыслям, и улыбалась тоже. После ужина, она вымыла посуду, завернула в фольгу большой кусок яблочного пирога и восемь раз повторила для Рито, что это для Божены, что ей нужно хорошо питаться, и чтобы он завтра с утра обязательно ей этот пирог передал. Была уже ночь, когда они с Крисом сели в машину и уехали домой.*
*Это была первая ночь за очень долгое время, которую они с Боженой провели врозь. Рито не спалось. Не хватало ее уютного сопения рядом, в голове бродили мысли, перед глазами вставали очередные счастливые картинки. И он вспоминал. Вспоминал о том, как впервые увидел худенькую девочку с грустными серебряными глазами, как понял, что не хочет, чтобы она уходила, как пытался всеми силами ее удержать, как ждал их встреч. Вспоминал жаркую ночь в амфитеатре, когда он осознал, что никому никогда эту девочку не отдаст, что вывернется наизнанку, но сделает ее счастливой. Вспоминал, как делал ей предложения, их свадьбу, все те месяцы, что они провели в ожидании того момента, когда на свет появятся их малыши. Столько счастья не бывает? А вот, оказывается, бывает! Будет и больше. Счастье, как и любовь, как и жизнь, вечно и безгранично.
Только на рассвете ему удалось на несколько часов уснуть. Но и во сне он улыбался. Ему снилось море, бегущая к нему по оранжевому песку Божена и двое малышей, строящие из песка волшебный замок.
--------------------------------------------------------------------------------------
Следующие три дня прошли в суматохе и радостном ожидании. Рито с утра уезжал в клинику. Торчал под окнами палаты Божены. Она разговаривала с ним жестами, смешно расплющив нос об оконное стекло, а один раз даже показала ему два малюсеньких кулечка. Голубой и розовый. Конечно, детей он толком не разглядел, но от сердца пошла теплая волна нежности и он, пожалуй, впервые по-настоящему понял, как же он любит их, своего сына и свою дочь.
После обеда приезжал Крис, и они занимались обустройством дома. Расставляли мебель, вешали люстры и занавески, перетаскивали из старого дома вещи. И каждый день Рито разжигал камин.*
