-
Уважаемый посетитель!!!
Если Вы уже являетесь зарегистрированным участником проекта "миХей.ру - дискусcионный клуб",
пожалуйста, восстановите свой пароль самостоятельно, либо свяжитесь с администратором через Телеграм.
Legacy Challenge: Династия Д'Ивре
- Автор темы Burivuh
- Дата начала
- Статус
Burivuh
Гуру
Всех читателей династии Д'Ивре, Моника и её семья спешат поздравить с удивительным праздником, который уже стучится в нащи двери.
Сорван листочек последний,
Снят со стены календарь.
Ждёт уж давно поздравлений
Стоящий за дверью январь.
В ярких огнях карнавальных
Час наступает его,
Звоном бокалов хрустальных
Входит в Ваш дом торжество.
Пусть посетит Вас удача,
Пусть вдохновенье придёт,
Пусть Ваша жизнь станет ярче
В новый, начавшийся год!
Сорван листочек последний,
Снят со стены календарь.
Ждёт уж давно поздравлений
Стоящий за дверью январь.
В ярких огнях карнавальных
Час наступает его,
Звоном бокалов хрустальных
Входит в Ваш дом торжество.
Пусть посетит Вас удача,
Пусть вдохновенье придёт,
Пусть Ваша жизнь станет ярче
В новый, начавшийся год!
Burivuh
Гуру
Как хорошо все начиналось в глухой деревне
Спасибо всем за поздравления!!!
Нельзя сказать, что выбор места проведения свадебного путешествия слишком уж заботил молодых, для Ефима и Элисон гораздо важнее было, что это будет место, где их никто не будет дергать по любому поводу и они наконец-то будут принадлежать самим себе, а точнее – друг-другу. Поэтому, поварившись пару дней в общем котле с местными аборигенами и выучив премудрости местного здорового образа жизни, ребята решили перестать заморачиваться на кем-то придуманные правила хорошего отпуска с кучей нудных экскурсий, посещением местных достопримечательностей и прочих аниматоров в пыльных шкурах, символизирующих снежного человека. Эти двое решили всецело отдаться самому приятному занятию – любви во всех её проявлениях.
Они могли часами говорить или что гораздо ценнее – молчать вместе. Для них не стояло вопроса бытовых мелочей. Кто свободен – тот и делает дела. Любые, без разделения на мужские и женские. Вот и получалось не раз, что Ефим моет посуду, а Элиссон таскает со двора дрова для камина и разводит огонь у которого так хорошо сидеть, тихо прижавшись друг к другу и шепотом мечтать о чем-то, забыв на какое-то время обо всех проблемах, о том, что дома ждут родные и один из них источник огромных бед в будущем, если план темной стороны осуществится. Все это где-то далеко, и совсем неважно, пока они вместе.
За все время их пребывания в этом импровизированном вакууме был всего один курьезный случай. Решив приобщиться к шедеврам местной кухни, молодожены заказали знаменитый пирог с курицей на дом. Заказ выполнили в кратчайшие сроки, пирог, как и обещали в рекламе, был горячим и хрустящим, а вот курьер попался дикий не по имени, так по образу жизни. Пока Ефим спешно искал свою карту, проныра умудрился до полусмерти испугать его жену, начав странно кричать и бить себя кулаками куда придется. Элисон и не подозревала до этого дня, что обладает настолько визгливым голосом. Ефим, примчавшийся на визг жены надавал визитеру чаевых по-свойски и выставил за дверь.
- Чего ты раскричалась, глупая? Он же тебя пальцем не тронул!
- Просто, все что я знаю о психах – с ними нужно соглашаться. А он ничего не говорил! – Элисон и сама понимала глупость своего поведения, так что ухмылка мужа была совершенно лишней. Впрочем, Ефим, в котором играла жаркая смесь основным ингредиентом которой была изрядная часть магаданской крови с особыми морозостойкими гормонами, смог быстро и крайне приятным способом искупить свою вину.
Они могли часами говорить или что гораздо ценнее – молчать вместе. Для них не стояло вопроса бытовых мелочей. Кто свободен – тот и делает дела. Любые, без разделения на мужские и женские. Вот и получалось не раз, что Ефим моет посуду, а Элиссон таскает со двора дрова для камина и разводит огонь у которого так хорошо сидеть, тихо прижавшись друг к другу и шепотом мечтать о чем-то, забыв на какое-то время обо всех проблемах, о том, что дома ждут родные и один из них источник огромных бед в будущем, если план темной стороны осуществится. Все это где-то далеко, и совсем неважно, пока они вместе.
За все время их пребывания в этом импровизированном вакууме был всего один курьезный случай. Решив приобщиться к шедеврам местной кухни, молодожены заказали знаменитый пирог с курицей на дом. Заказ выполнили в кратчайшие сроки, пирог, как и обещали в рекламе, был горячим и хрустящим, а вот курьер попался дикий не по имени, так по образу жизни. Пока Ефим спешно искал свою карту, проныра умудрился до полусмерти испугать его жену, начав странно кричать и бить себя кулаками куда придется. Элисон и не подозревала до этого дня, что обладает настолько визгливым голосом. Ефим, примчавшийся на визг жены надавал визитеру чаевых по-свойски и выставил за дверь.
- Чего ты раскричалась, глупая? Он же тебя пальцем не тронул!
- Просто, все что я знаю о психах – с ними нужно соглашаться. А он ничего не говорил! – Элисон и сама понимала глупость своего поведения, так что ухмылка мужа была совершенно лишней. Впрочем, Ефим, в котором играла жаркая смесь основным ингредиентом которой была изрядная часть магаданской крови с особыми морозостойкими гормонами, смог быстро и крайне приятным способом искупить свою вину.
Burivuh
Гуру
Временная разлука, повлекшая за собой изменения
Иллюзия непричастности к тому, что происходит с внешним миром, была разрушена буквально следующим утром. Элисон с мужем собрались позавтракать в небольшом трактире на центральной площади деревни и уже выбирали в меню свою «жертву желудку», когда Ефиму со страшной новостью позвонил отец. После сообщения о том, что брат попал в аварию и находится в прямом смысле на грани жизни и смерти, переступить которую ему не дают лишь магические усилия родителей, ни о каком продолжении медового месяца и речи быть не могло. Молодой Дикий прямо из зала ресторана открыл «Тайный путь» в Магадан, а Элисон осталась там – заметать следы. Перво-наперво она стерла память о произошедшем всем, кто был здесь в момент открытия пути. Непосвященные очень болезненно реагируют на вид выворачиваемой наизнанку вселенной и мгновенную стяжку противоположных частей планеты. Потом она отправилась в их дом, где ждала новостей от мужа. Ефим связался с ней уже довольно поздно вечером и коротко бросил:
- Жить будет!
Уже через полчаса Элисон погрузила их вещи в подаренный родственниками внедорожник и отправилась домой. Она понимала, что ждать возвращения Ефима бессмысленно. Раньше, чем его брат придет в себя, муж не объявится. А подключившись к его внутреннему взору, девушка поняла, что хоть жизни молодого человека уже ничего не угрожает, его восстановление займет довольно много времени.
Ефим вернулся к ней в своем физически ощутимом обличии, а не уплотненным фантомом, лишь через месяц. Все это время Элисон буквально за локти себя кусала, чтобы не рвануть к мужу. Она понимала, что ему сейчас не до их семейной жизни, а знакомиться с родней в такой момент – не лучший замысел. Чтобы хоть как-то отвлечься, она устроилась на работу в фирму, занимающуюся архитектурой и дизайном, но этого ей было мало и под аккомпанемент вздохов и просьб «не развалить семейное гнездо» от обеих мамочек и младших сестер, девушка полностью изменила дизайн дома. Там где не могли справиться стройматериалы, она безбожно использовала магию и в итоге за несколько недель завершила ремонт, на который в обычных условиях тратят ни один год. Ефим прошел через очередной «Тайный путь» как раз в то благословенное время, когда строительный мусор уже догорает на задворках Ледяной звезды, которую для уничтожения отходов используют все продвинутые маги, а не магические родичи ещё не успели нарушить красоту не туда поставленными тапками и свежими кругами от кружек на новых столешницах.
- Жить будет!
Уже через полчаса Элисон погрузила их вещи в подаренный родственниками внедорожник и отправилась домой. Она понимала, что ждать возвращения Ефима бессмысленно. Раньше, чем его брат придет в себя, муж не объявится. А подключившись к его внутреннему взору, девушка поняла, что хоть жизни молодого человека уже ничего не угрожает, его восстановление займет довольно много времени.
Ефим вернулся к ней в своем физически ощутимом обличии, а не уплотненным фантомом, лишь через месяц. Все это время Элисон буквально за локти себя кусала, чтобы не рвануть к мужу. Она понимала, что ему сейчас не до их семейной жизни, а знакомиться с родней в такой момент – не лучший замысел. Чтобы хоть как-то отвлечься, она устроилась на работу в фирму, занимающуюся архитектурой и дизайном, но этого ей было мало и под аккомпанемент вздохов и просьб «не развалить семейное гнездо» от обеих мамочек и младших сестер, девушка полностью изменила дизайн дома. Там где не могли справиться стройматериалы, она безбожно использовала магию и в итоге за несколько недель завершила ремонт, на который в обычных условиях тратят ни один год. Ефим прошел через очередной «Тайный путь» как раз в то благословенное время, когда строительный мусор уже догорает на задворках Ледяной звезды, которую для уничтожения отходов используют все продвинутые маги, а не магические родичи ещё не успели нарушить красоту не туда поставленными тапками и свежими кругами от кружек на новых столешницах.
Burivuh
Гуру
Отмечаем праздники
Первым крупным событием в новом доме стало день рождения Моники. Во избежании опасных ситуаций со свечами, неумолимо демонстрирующими окружающим «сколько уже натикало», от торта решили отказаться, заменив его порционными пирожными, да ещё и низкокалорийными. Моника была неумолима в своих принципах. Дни, когда её организм получал больше восьмисот калорий можно по пальцам пересчитать, да и все они приходились на её беременности. Для прочего люда, не обремененного постоянными диетами Ефим переместил из Магадана мамин пирог с капустой и нежнейшее суфле. После этого фокуса он долго общался с отцом, который претендовал если не на 100% этих шедевров, но на 99 – как минимум!
После теплого семейного застолья, на котором даже Михаэль сумел как-то контролировать свои проявившиеся кровожадные наклонности и отказаться от непрожаренного мяса в пользу вполне себе приемлемых салатов и сладостей, Моника в сопровождении любимой супруги отправилась крушить местные магазины. Ревекка, всю свою жизнь относилась к шопингу более чем спокойно, а в последние годы и вовсе переложила почетную обязанность по пополнению своего гардероба на «Душку Мегеру», как в одной забавной статье окрестили Монику. Но в этот день она мужественно терпела все пытки связанные с ожиданием того светлого часа, когда же наконец Моника перемерит все новые коллекции, выберет то, что ей безумно нравится, но никогда не будет надето потому что это «всё не то!» и можно будет наконец пойти в тот чудный французский ресторанчик, который они открыли для себя вскоре после рождения Корнуэла и за бокалом настоящего шампанского отметить событие только вдвоем.
Впрочем, её терпение было вознаграждено ещё и дефиле в белье, которое устроила Моника, чтобы Ревекка тоже поучаствовала в выборе.
Как Ревекка и рассчитывала, остаток дня они провели в «La Tour» и возможно вечер имел бы куда более интересное продолжение, если бы сразу по возвращении домой Моника не унеслась в офис потому что её зам отправил инвесторам не тот макет журнала и теперь всей редакции грозит большушее а-та-та по пятой точке, если всемогущая мадам Д’Ивре немедленно не испепелит виновника взглядом и не пропоет в телефонную трубку свои чуть хриплым голосом «Грир, дорогой, Вы ведь умный мужчина и понимаете, что «Леди» никогда не будет выглядеть ТАК!» - последнее слово должно было быть произнесено таким тоном, будто в руках она сейчас держит как минимум дохлую мышь, тогда как рассчитывала увидеть на своей ладони бриллиантовое колье.
В последующие две недели семья жила ожиданием результатов выпускных экзаменов Руби и Анжелики-Иоланты. И если Руби, унаследовавшая от Ревекки способность к обучению, а от Моники – полнейший пофигизм в отношении учебы, вела себя совершенно спокойно и даже нашла время на посещение уроков танцев, то Анж, которой все годы пришлось продираться элементарной зубрежкой просто не находила себе места от волнения и в конце-концов Михаэль, уставший от девичьих слез, погрузил младшую сестру в магический сон до момента, когда в почтовый ящик опустят письмо с уведомлением о результатах. На все возмущенные крики матерей по поводу его черствости и жестокого отношения к сестре, мужчина отвечал, что это все для её же блага, и они все ещё поблагодарят его. И потом – не убил же!
Неожиданно для всех, на его сторону встало все мужское население дома. Ефим, Михаэль и Корнуэл вообще предпочитали теперь запираться втроем в гостиной и проводить время за шахматами, потому что разговоры о платьях для выпускного, украшениях, прическах и прочем сводили это брутальное трио с ума.
Моника и Ревекка напротив с головой углубились в подготовку первого бала дочек. Ревекка, как представитель родительского комитета школы, была занята подготовкой подарков для выпускников и учителей. Моника же занималась исключительно внешним видом девочек на предстоящем мероприятии. Однажды, она даже с ухмылкой сказала Михаэлю, что его идея с магическим сном не так уж и дурна. По крайней мере, Анж не вертится как Руби, когда мать накладывает пробный макияж. Встречаясь порой на узкой дорожке в те редкие моменты, когда обе не были заняты ни подготовкой выпускного, ни собственной работой, Моника и Ревекка начинали с грустью в голосе вспоминать, что ведь совсем недавно девочки с нелепыми косичками ходили в первый класс…
- Я иногда даже думаю, не завести ли ещё одного… - с несвойственным ей умильным выражением лица сказала Моника супруге, но в этот момент по дому тайфуном пронеслась Музель, за которой несся Корнуэл с банкой клубничного мармелада и криком:
- Да ты попробуй, как вкусно!
- Забыли про еще одного, скорее бы эти выросли! – Моника схватила своего младшенького за плечо и повела проверять уроки. Если к своему образованию она относилась спустя рукава, то детям подобных вольностей не прощала.
После теплого семейного застолья, на котором даже Михаэль сумел как-то контролировать свои проявившиеся кровожадные наклонности и отказаться от непрожаренного мяса в пользу вполне себе приемлемых салатов и сладостей, Моника в сопровождении любимой супруги отправилась крушить местные магазины. Ревекка, всю свою жизнь относилась к шопингу более чем спокойно, а в последние годы и вовсе переложила почетную обязанность по пополнению своего гардероба на «Душку Мегеру», как в одной забавной статье окрестили Монику. Но в этот день она мужественно терпела все пытки связанные с ожиданием того светлого часа, когда же наконец Моника перемерит все новые коллекции, выберет то, что ей безумно нравится, но никогда не будет надето потому что это «всё не то!» и можно будет наконец пойти в тот чудный французский ресторанчик, который они открыли для себя вскоре после рождения Корнуэла и за бокалом настоящего шампанского отметить событие только вдвоем.
Впрочем, её терпение было вознаграждено ещё и дефиле в белье, которое устроила Моника, чтобы Ревекка тоже поучаствовала в выборе.
Как Ревекка и рассчитывала, остаток дня они провели в «La Tour» и возможно вечер имел бы куда более интересное продолжение, если бы сразу по возвращении домой Моника не унеслась в офис потому что её зам отправил инвесторам не тот макет журнала и теперь всей редакции грозит большушее а-та-та по пятой точке, если всемогущая мадам Д’Ивре немедленно не испепелит виновника взглядом и не пропоет в телефонную трубку свои чуть хриплым голосом «Грир, дорогой, Вы ведь умный мужчина и понимаете, что «Леди» никогда не будет выглядеть ТАК!» - последнее слово должно было быть произнесено таким тоном, будто в руках она сейчас держит как минимум дохлую мышь, тогда как рассчитывала увидеть на своей ладони бриллиантовое колье.
В последующие две недели семья жила ожиданием результатов выпускных экзаменов Руби и Анжелики-Иоланты. И если Руби, унаследовавшая от Ревекки способность к обучению, а от Моники – полнейший пофигизм в отношении учебы, вела себя совершенно спокойно и даже нашла время на посещение уроков танцев, то Анж, которой все годы пришлось продираться элементарной зубрежкой просто не находила себе места от волнения и в конце-концов Михаэль, уставший от девичьих слез, погрузил младшую сестру в магический сон до момента, когда в почтовый ящик опустят письмо с уведомлением о результатах. На все возмущенные крики матерей по поводу его черствости и жестокого отношения к сестре, мужчина отвечал, что это все для её же блага, и они все ещё поблагодарят его. И потом – не убил же!
Неожиданно для всех, на его сторону встало все мужское население дома. Ефим, Михаэль и Корнуэл вообще предпочитали теперь запираться втроем в гостиной и проводить время за шахматами, потому что разговоры о платьях для выпускного, украшениях, прическах и прочем сводили это брутальное трио с ума.
Моника и Ревекка напротив с головой углубились в подготовку первого бала дочек. Ревекка, как представитель родительского комитета школы, была занята подготовкой подарков для выпускников и учителей. Моника же занималась исключительно внешним видом девочек на предстоящем мероприятии. Однажды, она даже с ухмылкой сказала Михаэлю, что его идея с магическим сном не так уж и дурна. По крайней мере, Анж не вертится как Руби, когда мать накладывает пробный макияж. Встречаясь порой на узкой дорожке в те редкие моменты, когда обе не были заняты ни подготовкой выпускного, ни собственной работой, Моника и Ревекка начинали с грустью в голосе вспоминать, что ведь совсем недавно девочки с нелепыми косичками ходили в первый класс…
- Я иногда даже думаю, не завести ли ещё одного… - с несвойственным ей умильным выражением лица сказала Моника супруге, но в этот момент по дому тайфуном пронеслась Музель, за которой несся Корнуэл с банкой клубничного мармелада и криком:
- Да ты попробуй, как вкусно!
- Забыли про еще одного, скорее бы эти выросли! – Моника схватила своего младшенького за плечо и повела проверять уроки. Если к своему образованию она относилась спустя рукава, то детям подобных вольностей не прощала.
Burivuh
Гуру
Выпускной и незнакомец.
Ranna, это внутри, снаружи получилось нечто состоящее из двух корпусов. Ужас. Вот отбарабаню 10 детей и перестроюсь на очень полюбившийся мне "маленький полусельский домик".
В день выпускного обе девушки просто места себе не находили поминутно подбегая к зеркалам, чтобы поправить прическу, проверить, хорошо ли сидит идеально подогнанное по фигуре платье и не расстегнулись ли подаренные мамами по такому случаю сережки от Ла Пристли. Глядя на покачивающуюся в их аккуратненьких ушках мечту любой женщины, Руби и Анж чувствовали себя просто королевами вечера. На протяжении всего дня Руби ходила по дому странно рассеянной, а Анж то и дело начинала набирать номер телефона их лучшего друга, чтобы удостовериться, что все их планы остаются в силе.
Примерно в пять были сделаны последние снимки с мамами у здания школы и выпорхнувшие из дверей храма науки выпускники отправились на покорение снятого для них плавучего ресторана. Несколько мамаш пытались проникнуть на вечеринку детей, но Ревекка и Моника посчитали такое занятие чем-то ниже своего достоинства и предпочли заехав домой за младшим отправиться в ближайший кинотеатр знакомиться с шедеврами мировой анимации, шагнувшей далеко вперед после появления трехмерной графики.
Михаэль уехал встречаться со своей невестой в Бастион ужаса, где она проходила последние этапы посвящения перед их помолвкой и скорой свадьбой. Осознав, что дом в их полном распоряжении, если не считать конечно скотопанд, комфортно разлегшихся на диванных подушках, Ефим и Элисон решили устроить себе романтический вечер. Не трудно догадаться, что услышав трель дверного звонка Ефим, который уже собирался ненавязчиво предложить молодой жене перейти в более удобное горизонтальное положение, шел открывать с огромным желанием прибить на месте непрошенных гостей.
На пороге стоял высокий мужчина, который сразу протянул удостоверение личности.
- Джон Смит, частная школа «Путь». Сочинение Мариетты признано лучшим среди восьмых классов. Могу я поговорить с девочкой?
- Мариэтты? Вы ошиблись, у нас нет никакой восьмиклассницы, только третьеклассник.
- Это дом Д’Ивре? – незнакомец выглядел озадаченным, тут только Ефим заметил, что лоб незнакомца покрывают мелкие капли пота, которые выступают, когда человек болен.
- Да. Вы в порядке?
- В полном, - не слишком уверенно ответил мужчина, - Простите, должно быть мой вопрос покажется Вам странным, но… какой сейчас год?
Ефим удивился, конечно, но ответил.
- Проклятая регенерация! – незнакомец улыбнулся и кивнул, - Вы правы, я ошибся, лет на двадцать, - уже намного тише добавил он, - Думаю, у меня есть ещё минут двадцать, чтобы найти её.
- Желаю удачи! – Ефим смотрел вслед незнакомцу, удаляющемуся в сторону небольшой синей будки, которой, он мог поклясться, еще несколько часов назад не было на их улице.
- Кто приходил? – Элисон ждала мужа в гостиной, разливая по бокалам остатки вина.
- Какой-то странный тип из школы. Искал какую-то Мариэтту. Оказывается, у вас есть однофамильцы. Знаешь что странно? По виду – ему плохо. Не пьян, не в ломке, а просто тяжело болен. Но от помощи наотрез отказался… Да ещё эта будка…
- Какая?
- Синяя в конце улицы.
Элисон не поленилась и дошла до окна. Выглянув, она убедилась, что в обозримом конце улицы никаких синих будок в помине нет.
- Знаешь что, родной, мне кажется, тебе на сегодня хватит!
Она отодвинула бокалы дальше от края стола и с соблазнительной улыбкой потянула мужа в сторону лестницы.
Примерно в пять были сделаны последние снимки с мамами у здания школы и выпорхнувшие из дверей храма науки выпускники отправились на покорение снятого для них плавучего ресторана. Несколько мамаш пытались проникнуть на вечеринку детей, но Ревекка и Моника посчитали такое занятие чем-то ниже своего достоинства и предпочли заехав домой за младшим отправиться в ближайший кинотеатр знакомиться с шедеврами мировой анимации, шагнувшей далеко вперед после появления трехмерной графики.
Михаэль уехал встречаться со своей невестой в Бастион ужаса, где она проходила последние этапы посвящения перед их помолвкой и скорой свадьбой. Осознав, что дом в их полном распоряжении, если не считать конечно скотопанд, комфортно разлегшихся на диванных подушках, Ефим и Элисон решили устроить себе романтический вечер. Не трудно догадаться, что услышав трель дверного звонка Ефим, который уже собирался ненавязчиво предложить молодой жене перейти в более удобное горизонтальное положение, шел открывать с огромным желанием прибить на месте непрошенных гостей.
На пороге стоял высокий мужчина, который сразу протянул удостоверение личности.
- Джон Смит, частная школа «Путь». Сочинение Мариетты признано лучшим среди восьмых классов. Могу я поговорить с девочкой?
- Мариэтты? Вы ошиблись, у нас нет никакой восьмиклассницы, только третьеклассник.
- Это дом Д’Ивре? – незнакомец выглядел озадаченным, тут только Ефим заметил, что лоб незнакомца покрывают мелкие капли пота, которые выступают, когда человек болен.
- Да. Вы в порядке?
- В полном, - не слишком уверенно ответил мужчина, - Простите, должно быть мой вопрос покажется Вам странным, но… какой сейчас год?
Ефим удивился, конечно, но ответил.
- Проклятая регенерация! – незнакомец улыбнулся и кивнул, - Вы правы, я ошибся, лет на двадцать, - уже намного тише добавил он, - Думаю, у меня есть ещё минут двадцать, чтобы найти её.
- Желаю удачи! – Ефим смотрел вслед незнакомцу, удаляющемуся в сторону небольшой синей будки, которой, он мог поклясться, еще несколько часов назад не было на их улице.
- Кто приходил? – Элисон ждала мужа в гостиной, разливая по бокалам остатки вина.
- Какой-то странный тип из школы. Искал какую-то Мариэтту. Оказывается, у вас есть однофамильцы. Знаешь что странно? По виду – ему плохо. Не пьян, не в ломке, а просто тяжело болен. Но от помощи наотрез отказался… Да ещё эта будка…
- Какая?
- Синяя в конце улицы.
Элисон не поленилась и дошла до окна. Выглянув, она убедилась, что в обозримом конце улицы никаких синих будок в помине нет.
- Знаешь что, родной, мне кажется, тебе на сегодня хватит!
Она отодвинула бокалы дальше от края стола и с соблазнительной улыбкой потянула мужа в сторону лестницы.
Ranna, это внутри, снаружи получилось нечто состоящее из двух корпусов. Ужас. Вот отбарабаню 10 детей и перестроюсь на очень полюбившийся мне "маленький полусельский домик".
Ну и кое-какая отчетность. её немного, потому что пока я играла на работу мы практически не ездили, у всех были выходные. Только Элисон и порадовала 
Ну и моя разноутробная двойня отправилась в университет, как всем наверное ясно. Скорее всего, следующий отчет будет о Руби и Анж.
Ну и моя разноутробная двойня отправилась в университет, как всем наверное ясно. Скорее всего, следующий отчет будет о Руби и Анж.
Burivuh
Гуру
Муки любви Анж и Руби
Подав документы на факультеты экономики и психологии, девушки занялись плотной подготовкой к собеседованию в деканатах. Вот только если Анж была целиком и полностью уверена в своем выборе, то её сестренка изо дня в день повторяла как мантру:
- А может все-таки в институт искусств?!
Этими своими сомнениями она порядком достала не только сестру, жившую с ней в одном доме, но и всех абитуриентов, забегавших познакомиться с новыми соседями.
Через несколько дней, когда Руби все же провалилась на собеседовании, Моника подключила все свои связи и договорилась о том, что дочке дадут шанс чуть позже сдать работы для зачисления на факультет живописи и архитектуры. Девушка с бешенным рвением взялась за подготовку и вскоре были готовы абсолютно очаровательные пейзаж, натюрморт и изображение человеческого глаза. Впрочем, очаровательными их назвала мама Ревекка, в приемной комиссии их сочли многообещающими и перспективными.
На первом курсе студенты отделения, которое воспитывало будущих Добиньи, Ренуаров и Мане учились писать портреты с натуры. Заколебавшись от постоянных вздохов сестрицы после встречи с очередным натурщиком, Анж исполнила её давнюю просьбу и уговорила своего друга еще со школьных времен попозировать Руби для её великого шедевра. Работа над картиной велась ни один месяц, но, тем не менее, она получилась не такой, какой её задумывала юная художница.
За несколько ужинов с Анж и поход вместе в танцстудию несчастный натурщик согласился продолжить работу над своим портретом. Работа над картиной привела к тому, что давняя школьная дружба переросла в настоящее чувство.
К несчастью, прилагавшаяся к нему ревность тоже была не игрушечной. А ревновала Анж кажется ко всему на свете! Его работа, его учеба, и главное – её сестра! За время написания портрета эти двое сильно сблизились. Постоянно делали вместе уроки, обсуждали новинки литературы и кино. Очень часто, проводив любимого, Анж закатывала сестре настоящий скандал. Сколько та не объясняла, что хочет только дружить с Вадимом, Анжелика не верила в это. Парень казался ей настолько великолепным, что нормальная девушка не может хотеть только дружить с ним. Да и уверения Руби были не особо убедительными. Особенно, если прибавить к ним странные взгляды, которыми постоянно обменивались эти двое.
Чтобы утихомирить ревность сестры, Руби заводила один роман за другим. Были среди её ухажеров и продвинутый профессор, преподававший античную историю, и совсем молодой прогрессивный поэт, к которому муза почему-то заглядывала исключительно на рассвете, если он встречал утро стоя обнаженным у постели возлюбленной. Гордое звание источника вдохновения руби смогла переносить всего два дня. Свой сон она считала неприкосновенной святыней, и прерывать его не собиралась даже ради того, чтобы услышать очередное невероятное двустишие:
Твои глаза голубые как небо…
Ибо я люблю это небо…
На третье утро Руби вытолкала поэта за дверь и снова забралась под одеяло, клянясь самой себе, что с возлюбленными из сферы искусства покончено навсегда!
Была и ещё одна причина, по которой ни одни отношения Руби не продержались дольше недели. Она на самом деле испытывала чувства к парню сестры. По вечерам, когда Анж под руку с Вадимом отбывала на очередную внеплановую лекцию для вольнослушателей, Руби доставала из холодильника остатки ужина и методично уничтожала их. После этого из духовки извлекалась припрятанная заветная тетрадка, где вперемешку с карандашными набросками и лекциями по композиции рисунка были записаны сокровенные письма к Вадиму.
- А может все-таки в институт искусств?!
Этими своими сомнениями она порядком достала не только сестру, жившую с ней в одном доме, но и всех абитуриентов, забегавших познакомиться с новыми соседями.
Через несколько дней, когда Руби все же провалилась на собеседовании, Моника подключила все свои связи и договорилась о том, что дочке дадут шанс чуть позже сдать работы для зачисления на факультет живописи и архитектуры. Девушка с бешенным рвением взялась за подготовку и вскоре были готовы абсолютно очаровательные пейзаж, натюрморт и изображение человеческого глаза. Впрочем, очаровательными их назвала мама Ревекка, в приемной комиссии их сочли многообещающими и перспективными.
На первом курсе студенты отделения, которое воспитывало будущих Добиньи, Ренуаров и Мане учились писать портреты с натуры. Заколебавшись от постоянных вздохов сестрицы после встречи с очередным натурщиком, Анж исполнила её давнюю просьбу и уговорила своего друга еще со школьных времен попозировать Руби для её великого шедевра. Работа над картиной велась ни один месяц, но, тем не менее, она получилась не такой, какой её задумывала юная художница.
За несколько ужинов с Анж и поход вместе в танцстудию несчастный натурщик согласился продолжить работу над своим портретом. Работа над картиной привела к тому, что давняя школьная дружба переросла в настоящее чувство.
К несчастью, прилагавшаяся к нему ревность тоже была не игрушечной. А ревновала Анж кажется ко всему на свете! Его работа, его учеба, и главное – её сестра! За время написания портрета эти двое сильно сблизились. Постоянно делали вместе уроки, обсуждали новинки литературы и кино. Очень часто, проводив любимого, Анж закатывала сестре настоящий скандал. Сколько та не объясняла, что хочет только дружить с Вадимом, Анжелика не верила в это. Парень казался ей настолько великолепным, что нормальная девушка не может хотеть только дружить с ним. Да и уверения Руби были не особо убедительными. Особенно, если прибавить к ним странные взгляды, которыми постоянно обменивались эти двое.
Чтобы утихомирить ревность сестры, Руби заводила один роман за другим. Были среди её ухажеров и продвинутый профессор, преподававший античную историю, и совсем молодой прогрессивный поэт, к которому муза почему-то заглядывала исключительно на рассвете, если он встречал утро стоя обнаженным у постели возлюбленной. Гордое звание источника вдохновения руби смогла переносить всего два дня. Свой сон она считала неприкосновенной святыней, и прерывать его не собиралась даже ради того, чтобы услышать очередное невероятное двустишие:
Твои глаза голубые как небо…
Ибо я люблю это небо…
На третье утро Руби вытолкала поэта за дверь и снова забралась под одеяло, клянясь самой себе, что с возлюбленными из сферы искусства покончено навсегда!
Была и ещё одна причина, по которой ни одни отношения Руби не продержались дольше недели. Она на самом деле испытывала чувства к парню сестры. По вечерам, когда Анж под руку с Вадимом отбывала на очередную внеплановую лекцию для вольнослушателей, Руби доставала из холодильника остатки ужина и методично уничтожала их. После этого из духовки извлекалась припрятанная заветная тетрадка, где вперемешку с карандашными набросками и лекциями по композиции рисунка были записаны сокровенные письма к Вадиму.
Burivuh
Гуру
Продолжалось все это довольно долго. Постепенно отношения портились не только между сестрами, но и между влюбленными. Внешне, все было как прежде – Вадим приносил цветы, подолгу сидел в гостиной девушек, слушая рассуждения Анж и ведя долгую беседу с Руби о современной поэзии. Но сам все чаще обращал взгляд как раз в сторону молодой художницы. Не в силах наблюдать за этим, Анж отпросилась на несколько дней в деканате и позвонила матерям. Не прошло и часа после того, как девушка села в желтую машину такси, как на пороге их дома появился Вадим. Извинившись, парень объянил, что чертовски голоден, но сегодня умудрился уйти из дома, забыв на столе бумажник, и в карманах оказалось всего несколько мелких монет – не хватит даже на то, чтобы вытащить шоколадку из автомата у ларька с газетами. Руби улыбнулась и предложила парню большую порцию фаршированных перцев. Как могло произойти то, что случилось дальше, не мог объяснить ни один из них.
Проведя несколько часов в машине, Анж добралась до ресторана, в котором ей назначила встречу Ревекка. Пригласить дочку домой она не решилась, потому что Корнуэл подцепил в школе корь, а Руби и Анжелика в детстве не переболели этой болезнью. Увидев встревоженное лицо дочери, Ревекка заказала для неё спасительные сто грамм со льдом и начала названивать Монике. То ли совещание в редакции и без того подходило к концу, то ли голос Ревекки подействовал на супругу, но уже через четверть часа та входила в зал ресторана, распространяя вокруг легкое облако любимых духов. Рассказ Анж был долгим и сбивчивым. Она перескакивала с одного на другое, повторялась, замолкала и снова начинала говорить с такой скоростью, будто от этого зависит сама её жизнь.
Когда бессвязный на первый взгляд поток речи иссяк, обе матери несколько секунд оцепенело молчали, переводя взгляд друг с друга на дочь. Моника заговорила первой. С присущей ей резкостью, она разнесла в пух и прах обеих своих драгоценных девочек и их взгляды на жизнь.
- Ты вообще с чего взяла, что тебе нужен мужик, который сам не знает, чего хочет?! Да если ему в принципе все равно на чьи ноги пялиться – твои или сестры, хлопни дверью и уйди туда, где пасутся настоящие мужчины! – она отхлебнула шампанского и продолжила, - Я бы на твоем месте… Эх, я бы на твоем месте и в твои годы…
- Моника, в её годы ты выскочила замуж за мужчину, которого не любила только чтобы насолить своей начальнице. Так что пожалуй упустим эту часть твоей речи, - Ревекка успокаивающе погладила женщину по руке и повернулась к дочери, - Но в одном мама права – ты уверена, что этот мальчик тебе так уж и нужен?
- Я люблю его! – в голосе и словах Анж звучал невыветрившийся еще детский максимализм. Моника и Ревекка переглянулись. Им очень не хотелось, чтобы дети наживали жизненный опыт активно набивая себе шишки и получая то, что в романтической литературе принято называть разбитым сердцем, но видно иного способа просто не существует. Моника серьезно посмотрела на дочь.
- Тогда – борись. Не можешь изменить ситуацию, измени взгляд на неё, не можешь изменить взгляд – сделай вид, что это произошло. И стань такой, какой тебя хочет видеть этот парень. Может, ты слишком жесткая или серьезная? Обычно, у таких девушек много проблем в общении с противоположным полом. Тебе просто нужно показать ему, что и ты можешь быть ничем не хуже Руби, наоборот – ты намного лучше.
Ревекка чуть вскинула бровь.
- Милая, а ты не забыла, что Руби тоже наша дочка?
- Представляешь, какие советы я давала бы Анж, если бы забыла об этом? – в глазах Моники блеснул какой-то нехороший огонек. Ревекка кивнула, ответ её вполне устроил. С самых первых дней жизни девочек, она понимала, что истинно материнские чувства Моника испытывает именно к Анж, которую выносила и родила сама. С Руби все куда сложнее, к ней женщина испытывала чувства, которые наверное испытывают к своим детям отцы.
- Так что, сейчас ты прощаешься с мамой, и мы с тобой едем по магазинам, потом в салон и на массаж. Тебе необходимо немного расслабиться, да и внешние изменения никогда не были лишними в деле борьбы за мужчину.
Два дня Моника практически не приходя в сознание таскала дочь по магазинам, полностью перекраивая её гардероб. Потом над девушкой колдовали лучшие мастера парикмахерского искусства, наращивая, подстригая и снова наращивая её волосы, пока Моника, выступавшая экспертом в этом издевательстве над родным чадом, не осталась полностью довольна результатом. О том, что довольна была и сама Анж свидетельствовало её детское поведение. По дороге к следующему пункту их короткого путешествия, девушка то и дело висла у матери на шее приговаривая:
- Спасибо, мамочка.
В последний раз она вела себя так лет в восемь, когда на её день рождения Моника и Ревекка вывезли весь класс на конезавод и дети до позднего вечера общались с живой природой настолько тесно, насколько это было возможно с учетом техники безопасности.
Восторг девушки поутих, когда она увидела, куда привела её мать. Устрашающего вида машинка не предвещала ничего хорошего.
- Не бойся, просто ты вся в меня. Черты лица тонкие. Неплохо бы кое-где прибавить объема, - Моника ласково погладила дочь по голове.
- А ты сама ведь как-то обходишься…
- Ну, вашей маме и так все нравится, а с подчиненными так даже лучше. На всякий случай начинают бояться независимо от того, хмурюсь я или улыбаюсь.
Проведя несколько часов в машине, Анж добралась до ресторана, в котором ей назначила встречу Ревекка. Пригласить дочку домой она не решилась, потому что Корнуэл подцепил в школе корь, а Руби и Анжелика в детстве не переболели этой болезнью. Увидев встревоженное лицо дочери, Ревекка заказала для неё спасительные сто грамм со льдом и начала названивать Монике. То ли совещание в редакции и без того подходило к концу, то ли голос Ревекки подействовал на супругу, но уже через четверть часа та входила в зал ресторана, распространяя вокруг легкое облако любимых духов. Рассказ Анж был долгим и сбивчивым. Она перескакивала с одного на другое, повторялась, замолкала и снова начинала говорить с такой скоростью, будто от этого зависит сама её жизнь.
Когда бессвязный на первый взгляд поток речи иссяк, обе матери несколько секунд оцепенело молчали, переводя взгляд друг с друга на дочь. Моника заговорила первой. С присущей ей резкостью, она разнесла в пух и прах обеих своих драгоценных девочек и их взгляды на жизнь.
- Ты вообще с чего взяла, что тебе нужен мужик, который сам не знает, чего хочет?! Да если ему в принципе все равно на чьи ноги пялиться – твои или сестры, хлопни дверью и уйди туда, где пасутся настоящие мужчины! – она отхлебнула шампанского и продолжила, - Я бы на твоем месте… Эх, я бы на твоем месте и в твои годы…
- Моника, в её годы ты выскочила замуж за мужчину, которого не любила только чтобы насолить своей начальнице. Так что пожалуй упустим эту часть твоей речи, - Ревекка успокаивающе погладила женщину по руке и повернулась к дочери, - Но в одном мама права – ты уверена, что этот мальчик тебе так уж и нужен?
- Я люблю его! – в голосе и словах Анж звучал невыветрившийся еще детский максимализм. Моника и Ревекка переглянулись. Им очень не хотелось, чтобы дети наживали жизненный опыт активно набивая себе шишки и получая то, что в романтической литературе принято называть разбитым сердцем, но видно иного способа просто не существует. Моника серьезно посмотрела на дочь.
- Тогда – борись. Не можешь изменить ситуацию, измени взгляд на неё, не можешь изменить взгляд – сделай вид, что это произошло. И стань такой, какой тебя хочет видеть этот парень. Может, ты слишком жесткая или серьезная? Обычно, у таких девушек много проблем в общении с противоположным полом. Тебе просто нужно показать ему, что и ты можешь быть ничем не хуже Руби, наоборот – ты намного лучше.
Ревекка чуть вскинула бровь.
- Милая, а ты не забыла, что Руби тоже наша дочка?
- Представляешь, какие советы я давала бы Анж, если бы забыла об этом? – в глазах Моники блеснул какой-то нехороший огонек. Ревекка кивнула, ответ её вполне устроил. С самых первых дней жизни девочек, она понимала, что истинно материнские чувства Моника испытывает именно к Анж, которую выносила и родила сама. С Руби все куда сложнее, к ней женщина испытывала чувства, которые наверное испытывают к своим детям отцы.
- Так что, сейчас ты прощаешься с мамой, и мы с тобой едем по магазинам, потом в салон и на массаж. Тебе необходимо немного расслабиться, да и внешние изменения никогда не были лишними в деле борьбы за мужчину.
Два дня Моника практически не приходя в сознание таскала дочь по магазинам, полностью перекраивая её гардероб. Потом над девушкой колдовали лучшие мастера парикмахерского искусства, наращивая, подстригая и снова наращивая её волосы, пока Моника, выступавшая экспертом в этом издевательстве над родным чадом, не осталась полностью довольна результатом. О том, что довольна была и сама Анж свидетельствовало её детское поведение. По дороге к следующему пункту их короткого путешествия, девушка то и дело висла у матери на шее приговаривая:
- Спасибо, мамочка.
В последний раз она вела себя так лет в восемь, когда на её день рождения Моника и Ревекка вывезли весь класс на конезавод и дети до позднего вечера общались с живой природой настолько тесно, насколько это было возможно с учетом техники безопасности.
Восторг девушки поутих, когда она увидела, куда привела её мать. Устрашающего вида машинка не предвещала ничего хорошего.
- Не бойся, просто ты вся в меня. Черты лица тонкие. Неплохо бы кое-где прибавить объема, - Моника ласково погладила дочь по голове.
- А ты сама ведь как-то обходишься…
- Ну, вашей маме и так все нравится, а с подчиненными так даже лучше. На всякий случай начинают бояться независимо от того, хмурюсь я или улыбаюсь.
Burivuh
Гуру
В университет Анж возвращалась совершенно обновленной, вынашивая планы о том, как удивится и обрадуется её преображению любимый человек, и как, несомненно в лучшую сторону изменятся их отношения. Она попросила таксиста остановиться в конце их улицы. Вдруг захотелось прогуляться и заглянуть по дороге домой к Вадиму.
Настроение немного омрачилось тем, что в общежитии его не оказалось. Заспанный сосед по комнате отрапортовал, что парень уже дня три здесь не появлялся. Только позвонил в деканат, сказал, что у него тетка заболела и нужно срочно лететь домой.
После такого известия Анж ну никак не ожидала увидеть любимого у себя дома в халате и в обнимку с её родной сестрой.
То, что устроила Анж трудно уместить в коротком и невыразительном слове «скандал». Тайфун, ураган и землетрясение пронеслись по их маленькому домику, выбрав своим эпицентром макушку Вадима. Руби под раздачу не попала, просто потому что хоть Анж и отчаянно ревновала к сестре, ей она не могла бы сделать ничего плохого. Другое дело – этот подлый изменщик! Как же Анж хотелось вцепиться в его рожу и расцарапать её так, чтобы мать родная не опознала. Именно не опознала! Она кричала парню все это и многое другое, а по щекам катились слезы. Ощущая их влагу, девушка мысленно клялась себе, что это первые и последние слезы, пролитые из-за мужчины.
Она снова уехала к матерям и на этот раз отсутствовала больше двух недель, а вернувшись наконец в университет, обнаружила, что состав проживающих в этом доме существенно изменился. За время её отсутствия Вадим прочно обосновался в спальне сестры. Казалось, эти двое просто не отлипают друг от друга. Чтобы не видеть всего этого, Анж хотела уехать куда подальше, но долгий ночной телефонный разговор с матерью убедил её, что это напрасная трата времени, сил и денег. Девушка осталась в этом же доме, стараясь как можно меньше времени проводить в компании воркующих голубков, которые напрочь забыли, что в доме есть ещё кто-то.
Чуть легче стало накануне сессии, когда все трое были настолько заняты подготовкой к экзаменам, что практически не высовывались из своих углов. За усердие, проявленное Анж, которая помимо самих экзаменов взвалила на себя участие в межвузовской олимпиаде и подготовку статьи для выхода университетского научного журнала, деканат наградил девушку путевкой для поездки в научный лагерь, где изучали в основном ботанику и теоретические ходы, практическое воплощение которых могло позволить в дальнейшем поднять экономику страны на новый уровень. Вернувшись домой и удостоверившись, что сестра с Вадиком собираются отметить удачно сданные экзамены уютным романтическим ужином, она забрала телефон в свою комнату и позвонила по номеру, указанному в качестве контактного с руководителем группы. Обговорив все нюансы поездки, Анж неожиданно задала вопрос, которого сама от себя не ожидала:
- А как у нас в группе с симпатичными парнями?
- Ну… Группа состоит в основном из ботаников-зубрил, для которых выбор между книгой и девушкой очевиден и необъясним для нормальных людей…
- Значит, для девушки, которая желает зализать раны после тяжелого расставания у вас не самое подходящее место?
- Ну…. Я тоже совсем недавно расстался со своей девушкой. Видишь ли, она решила, что мой друг гораздо симпатичнее меня…
- А мой парень ушел к моей родной сестре.
- А ты веришь в судьбу? – спросил незримый собеседник после минутного молчания.
Они проговорили всю ночь. Лишь с рассветом, положив трубку и вытащив из шкафа сумку для вещей, Анж поняла, что даже не узнала имя парня, с которым собиралась провести свои каникулы. Но ей это было уже совершенно не важно. Она привела себя в порядок, забрала свои вещи из ванной и практически бесшумно покинула дом.
У автобусной остановки она подошла к старому темно-зеленому форду, за рулем которого сидел симпатичный блондин. Он улыбнулся и вышел, чтобы открыть ей дверцу машины. Занимая место рядом с водительским, Анж поняла, что эти каникулы обещают быть очень интересными…
Настроение немного омрачилось тем, что в общежитии его не оказалось. Заспанный сосед по комнате отрапортовал, что парень уже дня три здесь не появлялся. Только позвонил в деканат, сказал, что у него тетка заболела и нужно срочно лететь домой.
После такого известия Анж ну никак не ожидала увидеть любимого у себя дома в халате и в обнимку с её родной сестрой.
То, что устроила Анж трудно уместить в коротком и невыразительном слове «скандал». Тайфун, ураган и землетрясение пронеслись по их маленькому домику, выбрав своим эпицентром макушку Вадима. Руби под раздачу не попала, просто потому что хоть Анж и отчаянно ревновала к сестре, ей она не могла бы сделать ничего плохого. Другое дело – этот подлый изменщик! Как же Анж хотелось вцепиться в его рожу и расцарапать её так, чтобы мать родная не опознала. Именно не опознала! Она кричала парню все это и многое другое, а по щекам катились слезы. Ощущая их влагу, девушка мысленно клялась себе, что это первые и последние слезы, пролитые из-за мужчины.
Она снова уехала к матерям и на этот раз отсутствовала больше двух недель, а вернувшись наконец в университет, обнаружила, что состав проживающих в этом доме существенно изменился. За время её отсутствия Вадим прочно обосновался в спальне сестры. Казалось, эти двое просто не отлипают друг от друга. Чтобы не видеть всего этого, Анж хотела уехать куда подальше, но долгий ночной телефонный разговор с матерью убедил её, что это напрасная трата времени, сил и денег. Девушка осталась в этом же доме, стараясь как можно меньше времени проводить в компании воркующих голубков, которые напрочь забыли, что в доме есть ещё кто-то.
Чуть легче стало накануне сессии, когда все трое были настолько заняты подготовкой к экзаменам, что практически не высовывались из своих углов. За усердие, проявленное Анж, которая помимо самих экзаменов взвалила на себя участие в межвузовской олимпиаде и подготовку статьи для выхода университетского научного журнала, деканат наградил девушку путевкой для поездки в научный лагерь, где изучали в основном ботанику и теоретические ходы, практическое воплощение которых могло позволить в дальнейшем поднять экономику страны на новый уровень. Вернувшись домой и удостоверившись, что сестра с Вадиком собираются отметить удачно сданные экзамены уютным романтическим ужином, она забрала телефон в свою комнату и позвонила по номеру, указанному в качестве контактного с руководителем группы. Обговорив все нюансы поездки, Анж неожиданно задала вопрос, которого сама от себя не ожидала:
- А как у нас в группе с симпатичными парнями?
- Ну… Группа состоит в основном из ботаников-зубрил, для которых выбор между книгой и девушкой очевиден и необъясним для нормальных людей…
- Значит, для девушки, которая желает зализать раны после тяжелого расставания у вас не самое подходящее место?
- Ну…. Я тоже совсем недавно расстался со своей девушкой. Видишь ли, она решила, что мой друг гораздо симпатичнее меня…
- А мой парень ушел к моей родной сестре.
- А ты веришь в судьбу? – спросил незримый собеседник после минутного молчания.
Они проговорили всю ночь. Лишь с рассветом, положив трубку и вытащив из шкафа сумку для вещей, Анж поняла, что даже не узнала имя парня, с которым собиралась провести свои каникулы. Но ей это было уже совершенно не важно. Она привела себя в порядок, забрала свои вещи из ванной и практически бесшумно покинула дом.
У автобусной остановки она подошла к старому темно-зеленому форду, за рулем которого сидел симпатичный блондин. Он улыбнулся и вышел, чтобы открыть ей дверцу машины. Занимая место рядом с водительским, Анж поняла, что эти каникулы обещают быть очень интересными…
Burivuh
Гуру
Путь до лагеря занял у них чуть больше часа, все это время ребята молчали. Но это было не просто неловким молчанием, когда двум незнакомым людям просто нечего сказать друг-другу и неловкие паузы занимаются многозначными «Ээээ» или «Погода сегодня замечательная». Причина тишины в машине была банальной – Анж, которая в последнее время очень плохо спала, измученная невольным прислушиванием к тому, что творится в соседней комнате, внезапно расслабилась и свернувшись на заднем сидении калачиком, сладко заснула. Открыв глаза, когда машина съехала с хорошей дороги на проселочную и мелкие камушки противно забарабанили по днищу, она поняла что укрыта стареньким клетчатым пледом, а под щекой у нее свернутый в небольшой шарик свитер. Выпрямившись, она посмотрела на блондинестый затылок.
- Мы же так и не познакомились. Анж Д’Ивре.
- Кардайл Грейси, - на мгновение парень отвлекся от дороги, чтобы обернуться к новой знакомой, - Я там с тобой немного похозяйничал. Всё-таки, сумка с фонарями – не лучшая подушка.
- Так вот, что это было, - усмехнулась Анж, вспоминая, что действительно засыпала на чем-то очень жестком.
Вскоре они приехали к месту назначения своего короткого путешествия. Выгрузив вещи, ребята нашли распорядителя лагеря, которая быстро определила для них круг обязанностей. До вечера Анж и Кардайл больше не сталкивались, лишь издали девушка видела, как парень снует туда-сюда по территории то с мешками удобрения, то с лопатами и вилами или просто бежит к какому-нибудь дереву, уткнувшись в книгу о лечении рассады от паразитов.
Вечером все, кто приехал в лагерь собрались на берегу небольшого пруда, чтобы выловить пару рыбин для ужина и обсудить события дня. Главным из этих событий стал сундук с настоящими сокровищами, отрытый Анж в первые часы после заката не где-нибудь, а в местной теплице.
- Нет, ну надо же! Мы сюда годами ездим, сами эту теплицу строили и ни черта, а ты два раза рыхлилкой ткнула и на тебе – пиратский клад! – сокрушался парень в немыслимой салатовой безрукавке, назвавшийся Гордеем.
Анж только смущенно улыбалась. Ей было неловко признаваться, что куда больше её радует возможность пополнить свою коллекцию редких насекомых. Сама девушка просто ненавидела прикалывать несчастных живых существ на булавки, но порой ей удавалось найти уже погибших жуков с хорошо сохранившимися крылышками, и тогда на её улице был самый настоящий праздник.
Все уже расходились по палаткам, а Кардайл и Анж, увлекшись разговором и процессом подкормки рыбок даже не думали об отходе ко сну. Распорядительница лагеря, видя такую завидную бодрость дала им задание – ночью пронаблюдать поведение недавно высаженной экспериментальной рассады комнатных цветов. Все свои наблюдения необходимо было записывать в специальный блокнот, помечая время и погодные условия. Кардайл откровенно веселился, занося в тетрадочку свои наблюдения:
«23.47 Скука, флиртую с Анж»,
«00.34 Скука, Анж флиртует со мной»,
«02.17 Скука, оба отчаянно флиртуем».
Последняя запись была сделана в 05.16 и ничем не отличалась от всех предыдущих. Уставшие ребята расползлись по палаткам и конечно после своих ночных бдений проснулись только к обеду.
К их пробуждению, начальница уже успела ознакомиться с результатами наблюдения и даже определилась с жестоким наказанием для шалунов. Все остальные ребята отправились купаться, а их оставили дежурить по обеду.
- А в журнальчик нужно записывать? – крикнул вслед удаляющемуся отряду Кардайл и над лагерем пронесся дружный хохот.
- Ну вот, не дали провести научный эксперимент. Как же теперь – без журнальчика-то, - продолжал паясничать парень, вытряхивая сосиски для жарки из упаковок.
- А без журнальчика, что совсем-совсем никак? – Анж с улыбкой посмотрела на парня. Уже второй день в её мозгу пульсировала мысль о том, что Руби ей здорово помогла, уведя Вадима. Ведь не случись этого, она бы никогда не поехала в этот лагерь, не встретила Кардайла и других замечательных ребят.
- Без журнальчика не получится сохранить все для потомков в первозданном виде. Вот я сейчас скажу тебе, что твои глаза как кашмирские сапфиры, а потом внукам нашим буду рассказывать, что сравнивал очи их бабушки с Кохинором или ещё каким-нибудь Куллинаном. Нечестно получится.
- Внукам?!
- Ну да, будут же наши восемь детей размножаться дальше!
- Восемь?! С ума сошел?!
- Минимум восемь. Твою красоту нужно увековечить в наших дочерях, а мою болтливость – в сыновьях.
Анж только головой качала. Ну дает, это же надо так заливать!
Дальше их отношения походили на лавину, сошедшую с горы и накрывшую все, что оказалось в радиусе ближайших километров. Уже через несколько дней в лагере ходила шутка, что куда бы ты ни пошел – обязательно наткнешься на Кардайла Д’ивре и Анж Грейси. Люди умышленно путали их фамилии, подчеркивая, что эти двое для них уже неотделимы друг от друга.
С необъяснимой тоской Анж ждала последнего лагерного дня. Ей казалось, что с отъездом все закончится. Но как оказалось у Кардайла были совсем другие планы. Не смотря на всю свою клоунскую натуру, к отношениям он относился очень серьезно.
- Мы же так и не познакомились. Анж Д’Ивре.
- Кардайл Грейси, - на мгновение парень отвлекся от дороги, чтобы обернуться к новой знакомой, - Я там с тобой немного похозяйничал. Всё-таки, сумка с фонарями – не лучшая подушка.
- Так вот, что это было, - усмехнулась Анж, вспоминая, что действительно засыпала на чем-то очень жестком.
Вскоре они приехали к месту назначения своего короткого путешествия. Выгрузив вещи, ребята нашли распорядителя лагеря, которая быстро определила для них круг обязанностей. До вечера Анж и Кардайл больше не сталкивались, лишь издали девушка видела, как парень снует туда-сюда по территории то с мешками удобрения, то с лопатами и вилами или просто бежит к какому-нибудь дереву, уткнувшись в книгу о лечении рассады от паразитов.
Вечером все, кто приехал в лагерь собрались на берегу небольшого пруда, чтобы выловить пару рыбин для ужина и обсудить события дня. Главным из этих событий стал сундук с настоящими сокровищами, отрытый Анж в первые часы после заката не где-нибудь, а в местной теплице.
- Нет, ну надо же! Мы сюда годами ездим, сами эту теплицу строили и ни черта, а ты два раза рыхлилкой ткнула и на тебе – пиратский клад! – сокрушался парень в немыслимой салатовой безрукавке, назвавшийся Гордеем.
Анж только смущенно улыбалась. Ей было неловко признаваться, что куда больше её радует возможность пополнить свою коллекцию редких насекомых. Сама девушка просто ненавидела прикалывать несчастных живых существ на булавки, но порой ей удавалось найти уже погибших жуков с хорошо сохранившимися крылышками, и тогда на её улице был самый настоящий праздник.
Все уже расходились по палаткам, а Кардайл и Анж, увлекшись разговором и процессом подкормки рыбок даже не думали об отходе ко сну. Распорядительница лагеря, видя такую завидную бодрость дала им задание – ночью пронаблюдать поведение недавно высаженной экспериментальной рассады комнатных цветов. Все свои наблюдения необходимо было записывать в специальный блокнот, помечая время и погодные условия. Кардайл откровенно веселился, занося в тетрадочку свои наблюдения:
«23.47 Скука, флиртую с Анж»,
«00.34 Скука, Анж флиртует со мной»,
«02.17 Скука, оба отчаянно флиртуем».
Последняя запись была сделана в 05.16 и ничем не отличалась от всех предыдущих. Уставшие ребята расползлись по палаткам и конечно после своих ночных бдений проснулись только к обеду.
К их пробуждению, начальница уже успела ознакомиться с результатами наблюдения и даже определилась с жестоким наказанием для шалунов. Все остальные ребята отправились купаться, а их оставили дежурить по обеду.
- А в журнальчик нужно записывать? – крикнул вслед удаляющемуся отряду Кардайл и над лагерем пронесся дружный хохот.
- Ну вот, не дали провести научный эксперимент. Как же теперь – без журнальчика-то, - продолжал паясничать парень, вытряхивая сосиски для жарки из упаковок.
- А без журнальчика, что совсем-совсем никак? – Анж с улыбкой посмотрела на парня. Уже второй день в её мозгу пульсировала мысль о том, что Руби ей здорово помогла, уведя Вадима. Ведь не случись этого, она бы никогда не поехала в этот лагерь, не встретила Кардайла и других замечательных ребят.
- Без журнальчика не получится сохранить все для потомков в первозданном виде. Вот я сейчас скажу тебе, что твои глаза как кашмирские сапфиры, а потом внукам нашим буду рассказывать, что сравнивал очи их бабушки с Кохинором или ещё каким-нибудь Куллинаном. Нечестно получится.
- Внукам?!
- Ну да, будут же наши восемь детей размножаться дальше!
- Восемь?! С ума сошел?!
- Минимум восемь. Твою красоту нужно увековечить в наших дочерях, а мою болтливость – в сыновьях.
Анж только головой качала. Ну дает, это же надо так заливать!
Дальше их отношения походили на лавину, сошедшую с горы и накрывшую все, что оказалось в радиусе ближайших километров. Уже через несколько дней в лагере ходила шутка, что куда бы ты ни пошел – обязательно наткнешься на Кардайла Д’ивре и Анж Грейси. Люди умышленно путали их фамилии, подчеркивая, что эти двое для них уже неотделимы друг от друга.
С необъяснимой тоской Анж ждала последнего лагерного дня. Ей казалось, что с отъездом все закончится. Но как оказалось у Кардайла были совсем другие планы. Не смотря на всю свою клоунскую натуру, к отношениям он относился очень серьезно.
Burivuh
Гуру
В то время, как Анж и Кардайл наслаждались обществом природы и друг друга, Руби и Вадим праздновали сессию по-своему, с размахом. Отрываться они решили отправиться в дорогущий ресторан. Настолько дорогой, что обычным студентам лучше даже рядом не проходить. Но Руби, в отличии от старших брата и сестры и Анж, никогда не гнушалась позвонить поздним вечерком Монике, тщательно выбрав момент, когда la mere уже отдохнула от работы, но ещё не начала лезть на стену от домашнего уюта. Обычно, такое время приходилось на первые десять минут после вечерних новостей. Быстро, практически на рекордных скоростях, она сообщала о своих делах, а потом начинала ныть:
- Мамуля, скоро выходные, в группе все в клуб собираются, а я на мели… Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.
Обычно это заканчивалось тем, что Моника незамедлительно делала перевод, скорее чтобы отвязаться а не от желания проявить душевную доброту и понимание. О том, что девочка переберет или ввяжется ещё во что по-страшнее, Моника не думала. Она знала, что Руби крайне трепетно относится к своему здоровью и никогда не допустит в свой организм чего-то, что ему повредит.
Поэтому и в этот раз Руби и Вадим оказались при деньгах. Но, уже готовясь расплачиваться, ребята обнаружили, что на счету не хватает денег для оплаты их ужина. Руби решила эту проблему, привычно перенаправив счет к мамам. Она планировала закончить этот вечер еще лучше, чем он начался, но планам её не суждено было исполниться. Едва войдя домой, они услышали телефонный звонок. Неизвестная девушка потребовала к телефону Вадима и уже через пять минут он как пробка из бутылки вылетел из дома, крича что-то о срочном деле.
Пришел он на следующее утро, когда Руби уже не знала, чем себя успокаивать. За одну ночь она будто повзрослела. Она успела обзвонить все больницы и полицейские участки, находящиеся поблизости от студенческого городка. Не так, ох не так она представляла себе отношения с любимым человеком. Наконец, когда глаза уже резало от слез, любимый возник на пороге. Он потряс воображение Руби, исполнив серенаду и долго признаваясь в любви. Решив, что с прелюдиями на сегодня покончено, он перешел к главному.
- Малыш, я должен тебе кое-что рассказать…
- Да? – после таких красивых слов, Руби не ожидала ничего плохого. Девушка не была знакома с поговоркой: «надейся на лучшее, готовься к худшему».
- Я должен одним очень серьезным людям очень серьезные деньги, - почти шепотом произнес Вадим.
- Сколько? Я могу попросить маму…
- Вряд ли она даст 100 000.
- Господи, как ты умудрился задолжать такую сумму?! – Руби была в шоке. В «общий котел» Вадим практически ничего не вкладывал. Ел продукты, купленные сестрами, носил одежду, которую ему подарили они же. Так на что же он тратился?
- Мне очень нужны были деньги. Я был должен другим людям, перезанял у одной милой старушки, которая надеялась однажды вступить со мной в более близкие отношения. Говорила, я похож на парня, который ухаживал за ней в молодости. А на днях её не стало. Теперь её родственники – те самые серьезные люди, желают вернуть долг. У меня на все про все есть два месяца. Либо я нахожу деньги, либо…
- Что?!
- Есть ещё один вариант вернуть долг…
- Говори!!!
- Внук этой леди учится в нашем универе. Он видел тебя и был просто сражен наповал. Если бы ты согласилась…
Дослушивать Руби естественно не стала. Развернувшись, она быстро выбежала из комнаты. До самого вечера она не выходила оттуда, а когда вышла заявила, что заработает эти деньги, даже если ради этого ей придется продать свою почку. Вадим, кажется, остался доволен этим заявлением. Со спокойной совестью парень ушел на кухню, заморить червячка. Руби же вернулась в свою комнату и открыла на компе файл с давно начатым ресторанным справочником. Времени мало, а сделать нужно очень многое.
Прошло около недели прежде чем Вадим преподнес руби ещё одну веселую новость – он завалил сессию, не сдал ни один из трех экзаменов.
- Эти старые маразматики просто придираются ко мне, любимая. Ну откуда мне знать, каким образом осуществлялся товарный обмен до изобретения денег?! Мне же не миллион лет!
- А слово «бартер» тебе ни о чем не говорит? - не без доли ехидства поинтересовалась вернувшаяся к тому времени из лагеря Анж, - Знаешь, в учебниках можно не только чертей на полях рисовать и отрывать кусочек страницы, чтобы в зубах поковыряться!
Вадим сердито засопел, но ничего не ответил. Свой ход он сделал позднее, ввалившись к девушке в ванную и потребовав немедленного возврата «всего, что было». Анж, припомнив всю ненормативную лексику, которую слышала в своей жизни, выставила его за дверь, доходчиво объяснив, что его хилые возможности никак не могут удовлетворить её потребности. Отношения между ними испортились окончательно, хотя до этого казалось: куда уж хуже?
Анж попыталась поговорить с сестрой о произошедшем, но Руби до сих пор была гордой обладательницей розовых очков, и коротко бросив сестре:
- Не завидуй чужому счастью! – удалилась писать очередной справочник для тех, кто не знает, в какой забегаловке пообедать.
- Мамуля, скоро выходные, в группе все в клуб собираются, а я на мели… Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.
Обычно это заканчивалось тем, что Моника незамедлительно делала перевод, скорее чтобы отвязаться а не от желания проявить душевную доброту и понимание. О том, что девочка переберет или ввяжется ещё во что по-страшнее, Моника не думала. Она знала, что Руби крайне трепетно относится к своему здоровью и никогда не допустит в свой организм чего-то, что ему повредит.
Поэтому и в этот раз Руби и Вадим оказались при деньгах. Но, уже готовясь расплачиваться, ребята обнаружили, что на счету не хватает денег для оплаты их ужина. Руби решила эту проблему, привычно перенаправив счет к мамам. Она планировала закончить этот вечер еще лучше, чем он начался, но планам её не суждено было исполниться. Едва войдя домой, они услышали телефонный звонок. Неизвестная девушка потребовала к телефону Вадима и уже через пять минут он как пробка из бутылки вылетел из дома, крича что-то о срочном деле.
Пришел он на следующее утро, когда Руби уже не знала, чем себя успокаивать. За одну ночь она будто повзрослела. Она успела обзвонить все больницы и полицейские участки, находящиеся поблизости от студенческого городка. Не так, ох не так она представляла себе отношения с любимым человеком. Наконец, когда глаза уже резало от слез, любимый возник на пороге. Он потряс воображение Руби, исполнив серенаду и долго признаваясь в любви. Решив, что с прелюдиями на сегодня покончено, он перешел к главному.
- Малыш, я должен тебе кое-что рассказать…
- Да? – после таких красивых слов, Руби не ожидала ничего плохого. Девушка не была знакома с поговоркой: «надейся на лучшее, готовься к худшему».
- Я должен одним очень серьезным людям очень серьезные деньги, - почти шепотом произнес Вадим.
- Сколько? Я могу попросить маму…
- Вряд ли она даст 100 000.
- Господи, как ты умудрился задолжать такую сумму?! – Руби была в шоке. В «общий котел» Вадим практически ничего не вкладывал. Ел продукты, купленные сестрами, носил одежду, которую ему подарили они же. Так на что же он тратился?
- Мне очень нужны были деньги. Я был должен другим людям, перезанял у одной милой старушки, которая надеялась однажды вступить со мной в более близкие отношения. Говорила, я похож на парня, который ухаживал за ней в молодости. А на днях её не стало. Теперь её родственники – те самые серьезные люди, желают вернуть долг. У меня на все про все есть два месяца. Либо я нахожу деньги, либо…
- Что?!
- Есть ещё один вариант вернуть долг…
- Говори!!!
- Внук этой леди учится в нашем универе. Он видел тебя и был просто сражен наповал. Если бы ты согласилась…
Дослушивать Руби естественно не стала. Развернувшись, она быстро выбежала из комнаты. До самого вечера она не выходила оттуда, а когда вышла заявила, что заработает эти деньги, даже если ради этого ей придется продать свою почку. Вадим, кажется, остался доволен этим заявлением. Со спокойной совестью парень ушел на кухню, заморить червячка. Руби же вернулась в свою комнату и открыла на компе файл с давно начатым ресторанным справочником. Времени мало, а сделать нужно очень многое.
Прошло около недели прежде чем Вадим преподнес руби ещё одну веселую новость – он завалил сессию, не сдал ни один из трех экзаменов.
- Эти старые маразматики просто придираются ко мне, любимая. Ну откуда мне знать, каким образом осуществлялся товарный обмен до изобретения денег?! Мне же не миллион лет!
- А слово «бартер» тебе ни о чем не говорит? - не без доли ехидства поинтересовалась вернувшаяся к тому времени из лагеря Анж, - Знаешь, в учебниках можно не только чертей на полях рисовать и отрывать кусочек страницы, чтобы в зубах поковыряться!
Вадим сердито засопел, но ничего не ответил. Свой ход он сделал позднее, ввалившись к девушке в ванную и потребовав немедленного возврата «всего, что было». Анж, припомнив всю ненормативную лексику, которую слышала в своей жизни, выставила его за дверь, доходчиво объяснив, что его хилые возможности никак не могут удовлетворить её потребности. Отношения между ними испортились окончательно, хотя до этого казалось: куда уж хуже?
Анж попыталась поговорить с сестрой о произошедшем, но Руби до сих пор была гордой обладательницей розовых очков, и коротко бросив сестре:
- Не завидуй чужому счастью! – удалилась писать очередной справочник для тех, кто не знает, в какой забегаловке пообедать.
Должна ли я ставить себе пенальти за предупреждение Вадиму, если он не мой сим и не будет принимать участие в дальнейшей жизни династии?
manjaf
Участник
Так если ты себе записываешь какие либо баллы с этих симов, то и пенальти гребешь. Если это отчето о побочниках (т.е в семейную копилку очков они ничего не приносят) то пенальти тебе не положено. Ты на будущее помечай в заголовке основная ветка или побочная, и тогда ни у читателей, ни у критиканов вопросов не будет.
- Статус
Похожие темы
Legacy Challenge:
Династия Рейнфельд
Legacy Challenge:
Legacy Challenge: Династия Ди Фердинандо
Legacy Challenge:
Династия Тагвуд
Legacy Challenge Apocalypse:
Династия Шмидт