• Уважаемый посетитель!!!
    Если Вы уже являетесь зарегистрированным участником проекта "миХей.ру - дискусcионный клуб",
    пожалуйста, восстановите свой пароль самостоятельно, либо свяжитесь с администратором через Телеграм.

Белая радуга

  • Автор темы Автор темы SkaarjD
  • Дата начала Дата начала

Опрос Опрос Главный герой «Белой радуги» Эн ака Анатос...

  • Живой, в финале умрет

    Голосов: 0 0.0%
  • Живой, в финале станет бессмертным

    Голосов: 0 0.0%
  • Мертвый. Уже. Совсем

    Голосов: 1 33.3%
  • Оживший мертвый, к финалу «упокоится» окончательно

    Голосов: 1 33.3%
  • Робот

    Голосов: 0 0.0%
  • А его вообще нет; он фантазия автора «Белой радуги»

    Голосов: 1 33.3%
  • Это Нэ. И этим все сказано

    Голосов: 0 0.0%
  • Другое (просьба указать что)

    Голосов: 0 0.0%
  • История будет не о нем, а потому не важно кто он и что с ним произойдет

    Голосов: 0 0.0%

  • Всего проголосовало
    3
Лапка паука

Свет пробрался под окошко,
Растянулся в небе ложкой.
Время с каплями дождя
Бремя сбросило с себя.

Есть воздушных вод обильный
Сладостный поток сезонный,
Травы змейкой гнутся стильно
И зовут цветок оконный.

Алая улыбка розы
Все щекочет стекла лета,
Где дыхание и слезы
Ищут в листьях ложку света.

Машина летела покачиваясь.
- Ты молодец, Зека, - сказал Эн. – Я не ожидал встретить тебя там.
- Хэй, - усмехнулся водитель. – Такая у меня работа, - вовремя подлетать. Я верю, что ваше время не пришло, это очевидно. Но те клоуны могли вас покалечить.
Агент улыбнулся лукаво.
- Мы наведаемся в центр, - предупредил Эн. Помедлил, поразмыслив, - а потом отвезем меня на одно свидание, - агент обнаружил, что телефон остался в кармане плаща, в квартире, взорванной убийцами из «Заточенной косы».
- Свидание? – присвистнул Зека и вдруг загрустил. – В свободное время все бегаете на свидания по-мальчишески? Вы знакомы с двадцатью признаками того, что девушка занята? (То есть с другом, с любовником, с мужем, с лучшим другом друга, с приятелем подруги мамы или с кем-либо еще, мужского\женского пола). Так вот, девушка занята, если верны два или несколько из следующих признаков (чем больше верных, тем хуже):
1) она больше не отвечает на электронные сообщения;
2) она отказывается приходить на ваш День рождения, затрудняясь объяснить причину отказа, объясняя подозрительно поспешно или не объясняя совсем;
3) если рабочее время у девушки заканчивается тогда же, когда начинается у вас, но встретиться в перерыв ради получения компьютерной игры, которая ее заинтересовала, она отказывается, никак не объясняя причину, затрудняясь с объяснениями или объясняя подозрительно поспешно;
4) вы часто видите ее, идущую под руку с неким диким представителем мужского пола; осторожные вопросы о природе представителя девушка игнорирует, отказывается от объяснений, затрудняется с объяснениями или объясняет подозрительно поспешно;
5) она начинает хамить, грубить, посматривать на часы, волноваться, во время тактичного и вежливого общения;
6) она оживленно повествует о том, как потеряла девственность на днях без вашего участия;
7) на безымянном пальце у нее кольцо; браслет на руке и цепочку на шее, впрочем, также не следует оставлять без внимания; особенно, если на вышеупомянутых блестящих предметах есть клеймо владельца девушки;
8) она обнимает кого-то и активно целуется с ним же;
9) она вас больше не замечает и не реагирует на громкие приветствия;
10) она не приходит на свидание; и на следующее не приходит тоже; и на следующее...;
11) она искренне сочувствует вашему одиночеству;
12) к вам обращаются с угрозами прохожие на улице и звонят анонимные недоброжелатели с предложениями жестокой расправы;
13) девушка возбужденно рассказывает про то, с каким замечательным молодым человеком она знакома, а вы точно знаете, что не являетесь тем человеком и вообще уже не молоды;
14) она забывает о вашем существовании, когда к ней подходит незнакомый вам дядька;
15) она что-то там стрекочет про «свободные отношения»...
- Зека, - рассмеялся Эн, прерывая увлеченного водителя, - я не думал, что ты окажешься таким женоненавистником.
- А быть ровесником избранницы – самое неблагодарное, - воодушевлено продолжил Зека. – Всегда найдется кто-нибудь старше или младше и свежее, богаче, живущий дольше и места в Системе занимающий повыше.
- Столько грязи на женщин не опрокидывается без причины, - заметил Эн.
- Извините, - смутился водитель. – Я влюблен в замужнюю женщину.
Агент молчал всего несколько минут. Молчанию, неловкости и водителю было тесно в летящей машине. Агент это чувствовал и постарался избавиться от неприятных ощущений.
- Эй, - ободрительно молвил Эн. – Есть надежда. Тебе известна дата его смерти?
- Раньше ее, - кивнул Зека. – У меня и у нее еще останется немного времени.
- Вот и отлично. Она, наверняка, расстроится после его кончины, будет плакать. Тут ты и появишься.
Зека действительно приободрился.
- И правда, - сказал он. – Немного потерпеть... Немного..., - он снова скис. – Две трети моей жизни...
- Чего только не вытерпишь ради счастья, - оптимистично объявил Эн.

В центре было значительно тише, чем тремя часами ранее. Жизнь существовала, но в состоянии сна.
Время уходило неумолимо.
Когда одна из редких машин остановилась на улице, спустившись с темных небес, Эн вновь очутился наедине с открытым пространством.
- Должен сменить батарейки, - предупредил он Зеку.
Путь Эна уводил к «Паучьей лапе».
Почти не было прохожих на улицах. Одинокие, едва различимые тени скользили вдоль стен, прятались в подворотнях, ползали по грязному асфальту.
Эн брел из окружения теней в пустоту и в одиночество. Он устал думать, устал соображать, а сделать предстояло слишком много для одной ночи.
Наконец, Эн остановился. И вспомнил аромат кофе до мельчайших подробностей.
Сознание пробудилось.
Эн решил, что не пойдет к «Паучьей лапе».
Искать в закоулках Тварь агент также не собирался. Наиболее разумным казалось исследовать вышку радио. Дракон мог обмануть агента, но игнорировать слова похитителя ЖЗР было бы не разумно.
Эн нашел в памяти план района и маршрут, по которому его провел охранник. В кратчайший срок агент преодолел требуемое расстояние. Помахал рукой сооповцам и проник в тихое пространство башни. Поискал признаки Дракона...
Чуть ранее, в машине Эн изучил полученные от Седого материалы. Вся Троица некогда состояла в охране Системы, но каждый из троих был выгнан по каким-либо причинам. Тварь применял излишнюю жестокость по отношению к нарушителям порядка. Игрок не соблюдал режим и впустую терял массу времени...
Дракон же стал жертвой неудачного научного эксперимента, связанного с изобретением телепортационного механизма. Искалеченный испытуемый отчасти сошел с ума и принялся мстить обидчикам, то есть всей Системе, по его мнению, ответственной за инцидент.
Эн поднялся в помещение, где произошло столкновение Детей с Драконом. Охранники из СООП еще не успели тут прибраться. Расстрелянный аппарат звукозаписи лежал на боку и таращился на слепого агента огоньком режима ожидания. Негромко потрескивал испорченный микрофон. Эн нашел рабочее устройство, включил его, проиграл запись.
«Агент Системы для расследования ситуации и поиска компромиссов», услышал Эн себя.
«Дядя, помолчи...»
[осторожные шаги и тревожное дыхание]
(голос Эна): «Нарушитель? Я почувствовал нечто странное, пока поднимался»
(голос террориста): «Молчи»
[Скрип. Выстрелы. Грохот. Тревожное дыхание]
(голос Эна): «Думаю, вам пора, пока целы»
[Тишина. Торопливые шаги. Щелчок дверного замка. Шорох]
(голос Эна): «Помог Системе, да?»
(голос Дракона): «Теперь башня надолго перейдет под охрану Системы»
(голос Эна): «И что?»
(голос Дракона): «Никаких посторонних, одни беспечные сооповцы»
Эн остановил и стер запись.
«Неосторожно», подумал агент.
Эн проверил помещение на наличие других улик и, не найдя ничего подозрительного, покинул радиовышку.
Теперь он шел к «Паучьей лапе».
- Эй, товарищ, купи «снега», - выскочил подпольный торговец в плаще.
Эн растерялся. «Седой, разрешите ликвидировать нелегальную торговлю Снегом», собрался отправить запрос он, но торговец, заподозрив неладное, убежал во тьму.
Эн грустно покачал головой.
«Впрочем, скоро конец всему», вспомнился ему апостол Павел.
Живой персонал «Паучьей лапы» разошелся по домам, оставив роботов и автоматы для обслуживания ночных посетителей. Эн вежливо отказался от экстренной помощи и прошел в туалет. Судя по первым ощущениям, туалет починили. Вода больше не заливала пол. Табличку-предупреждение убрали; Эн специально поискал ее восприятием, перед тем как зайти. Остановившись у зеркала, агент закатал рукав, достал и выбросил в ведро батарейку, вставил новую.
В отделении для второй батарейки Эн обнаружил оборванный провод. Осторожно исследовал обрывки. Вспомнил, что после нападения Твари на девчонку, неаккуратно вырвал батарейку из отделения. Перебрал способы решения проблемы. Обнаружил, что столь грубое обращение с техникой лишило его возможности использования дополнительного источника питания.
- Это не к добру, - прошептал Эн, расправляя рукав.
Он изучил туалет подробнее и рассеяно вздохнул.
- Женский, - расстроился Эн.
Послышались подозрительные шорохи. Датчики многочисленных электронных устройств уловили движение сразу в нескольких помещениях здания.
Воспользовавшись видеокамерами, Эн увидел охотников из «Заточенной косы».
- Да что им от меня нужно? – расстроено пробормотал агент, пробираясь в коридоры госпиталя.
По пути Эн сообщил роботам, что в больницу в поисках медикаментов забралась крупная группа наркоманов. Ненадолго роботы задержали убийц, и Эн осторожно покинул «Паучью лапу».
Он не успел внимательно изучить обстановку снаружи перед выходом. Эна ждали. Не менее десяти темных фигур в плащах, с закрытыми лицами и с огнестрельным оружием в руках.
Убийцы из «Заточенной косы» не только стояли чуть ли не на ступеньках у входа в больницу. Они сидели на крыше, спускались к незапертым окнам, ползали по стенам. Они облепили фасад здания, шурша одеждами и бормоча неразборчивые заклинания, превращающиеся в один тяжелый гул.
Отряд, преградивший выход, выстроился в ровную линию и открыл огонь. Ни одна пуля не задела Эна, но агент, в легком шоке, попятился в сторону и медленно пошел вдоль улицы, мысленно вызывая Зеку.
За спиной раздалась беспорядочная стрельба. Пули свистели над головой, врезались в асфальт и вгрызались в землю, крошили стены ближайших домов, били стекла, пронзали мусорные кучи, подбрасывали банки, превращали в шелуху пакеты и поднимали пыль. Взвизгнула в подворотне кошка, затрещало дерево забора, гулко ухнула крышка канализационного люка, эхом отозвался мусорный бак. Запрыгали грязные кроссовки, прямо в воздухе превращаясь в бесформенные ошметки. Часть стены справа обвалилась с грохотом.
Эн услышал множество щелчков позади, свидетельствующих о перезарядке оружия в руках охотников.
Агент шел в прежнем размеренном темпе, не сбавляя шаг, но и не переходя на бег.
Слева села машина Зеки. Последний выстрел воткнул пулю в одном сантиметре от сапога Эна. Эн неторопливо исчез в кабине.
- Матерь божья, - охнул впечатленный Зека, поспешно взлетая. – Как серьезно они за вас взялись...
- Не то слово, - согласился Эн. Агент сохранял холодное спокойствие. – Тяжелая ночь у «Заточенной косы». Кто-то их дезинформировал.
- Обычно дело, - оказавшись высоко в небесах, Зека заметно успокоился тоже. – Тогда мне жаль шутника-информатора. Ведь узнают его время и придут.
Эн отозвался задумчивым «угу».
- Давай-ка к Седому, Зека, - попросил агент. – Эти тараканы меня утомили.
 
Скаардж. У тебя профессиональный язык, плавный текст, интересные мысли, даже над шутками можно задуматься. А все же разнообразь свой кругозор. Одни звездные миры, да и то по стандарту. Впрочем, этот стандарт прекрасно изложен, я не протестую и читаю с удовольствием. Но все же оживи текст, как говорят мне друзья )
 
Лидер Подумаю над этим )
Не совсем понял, что подразумевается под "оживи текст" и "звездными мирами". Т.е. интуитивно понимаю, конечно, но хотелось бы еще и конкретно разобраться.

"Звездным миром" в прямом смысле болеют только рассказы о "СП560", но там это неотъемлемая часть замысла.
В "Белой радуге" мир не звездный. Он темный и навеян типичными представлениями о киберпанке.
В "Амброзильцах" мир зеленый и дикий.
А "Тень света" с "Последней работой" скорее волшебный фэнтези (хотя "Тень света" пополам с типичной техно-атмосферой).

"Типичность" изображаемого мира, естественно, сбивает восприятие произведений, но я постараюсь отойти от этого рано или поздно.

Если "звездный мир" употребляется в переносном смысле, т.е. "вообще любая фантастика", то тут уж ничего не поделаешь. Я НЕ пишу реализм (т.е такие произведения, действие которых происходит в реальной, предположительно объективной человеческой реальности) и не представляю, как реализм может "оживить" текст. Скорее уж наоборот )

Впрочем, на все это можно смотреть проще. Нет в фантастике ничего выдуманного, кроме самой формы подачи материала.
 
Я не критик. Я говорю, а разбираться уже тебе, слава Богу )
Действительно, может сам стиль у тебя мрачноват и как-то... правилен? старомоден? спокоен? Повторюсь, я не критик.
И вообще, ты пиши, потом разберемся. Не отвлекайся.
 
Радуга

Весь мир выглядел неестественным.
Частое отсутствие деталей. Голоса трудно различимых людей. Вечная усталость и бессмысленное хождение из угла в угол.
«Я должен проснуться и выбросить паранойю в преисподнюю», твердо решил Эн, идя по коридору к кабинету Седого.
- Вам письмо, - известила секретарша.
- Мне? – переспросил застывший на пороге Эн.
- Вам, - подтвердила секретарша. – Я подумала, что вы все равно не станете заглядывать в свой новый офис, раз до сих пор туда не заглянули. А в письме может оказаться что-нибудь срочное. Вся почта в Системе проверяется, так оно попало к нам. Но не волнуйтесь, я его не читала.
«Так я и поверил», подумал Эн, уже получая данные из компьютера секретарши.
«Брат, - говорилось в письме. - Мир полон абсурда, непонятных и страшных людей. Я не удивлюсь, если финал подберется ко мне неожиданно, а половина тайн навсегда останется в том мраке, который окружает со всех сторон.
Брат... Смерть пугает меня».
- У вас есть родственники? – спросила секретарша.
- Нет, - ответил Эн, обдумывая послание. Он совершил пару шагов к двери в покои Седого.
Секретарша определялась восприятием растерянной.
- Вы не станете отвечать на письмо?
- Мою квартиру взорвали, - сообщил Эн. – Не вижу смысла получать собственные письма вне дома.
- Вы писали себе письма с места работы и отправляли ответы из дома? – поразилась она.
Эн помолчал.
- Да и место работы теперь новое. Время менять старые привычки, - добавил агент. – Удалите письмо, пожалуйста, - попросил он.
- Но зачем вы так делали? – остановила она его в последний раз.
Эн остановился на секунду.
- Так проще структурировать мысли и строить планы на будущее, - пояснил он.
Обитель Седого встретила бульканьем нового аквариума, в котором копошились настоящие рыбки.
- Жизнь коротка и вся в аквариуме, - громко заявил начальник. – Славные рыбки, правда?
Эн изучил восприятием новый объект, определил химический состав несвежей воды, общее количество обитающей там живности, разновидности водорослей. Агент даже «нащупал» миниатюрный «затонувший корабль». Корабль был искусно вырезан из настоящего дерева. Выпилен с вниманием к деталям, с любовью и мастерством. Внутри, в секретном отделении, был спрятан маленький свиток. Карта сокровищ, не иначе.
Подобный объект в кабинете Седого пробудил в Эне умиление.
- Я не обнаружил признаков Игрока на месте нападения, но моей работе помешали, - попытался перейти к делу агент.
- Бог мой! – всплеснул руками Седой. – Цветок совсем завял.
- Что? – не понял фразы Эн.
- Растение! – Седой остановился рядом с пожелтевшим цветком. – Я должен был поливать его чаще. А тебе следовало напомнить мне, когда ты был здесь часом ранее, - отчитал он агента.
- Я не чувствую состояние растений, - напомнил Эн. – Только фиксирую их наличие...
Седой казался куда более невменяемым, чем обычно.
- Не чувствует он растений, видите ли... Еж был прав, ты не лучше машины.
- Простите, - тактично молвил Эн, почувствовав замешательство.
В следующую секунду очки определили резкое опасное движение; в руке начальника появилось оружие, идентифицированное как «портативный лазер М-40».
От Седого повеяло угрозой.
- Я не понимаю ваших действий, - признался Эн.
- Работаешь на них, да? – строго спросил начальник. – У меня оставались сомнения до последней минуты, но последняя минута наступила, и больше у меня времени нет.
Эн не двигался, изучая эмоциональное состояние Седого всеми доступными возможностями восприятия.
- Что все это значит? – задал вопрос агент. – Опустите оружие.
- Это я не понимаю, - прошипел Седой; его состояние допускало нажатие на курок в любой момент. – Никогда не понимал, что ты такое...
Эн включил одного из роботов-уборщиков, подкатил его к начальнику и сообщил механизму, что ботинки Седого – разновидность опасного радиоактивного мусора. Седой выстрелил в робота. Робот взорвался с хлопком. Несколько осколков попали в Седого. Упал и затих компьютер. Отвалилась дверца шкафа и воспламенились книги.
- Мальчишка, - с презрением молвил Седой, выронив оружие и опустившись на ковер.
Эн осторожно приблизился к неподвижному телу начальника, скрывшемуся за обломками стола.
Седой застыл в позе павшего страуса. Восприятием в нем улавливались признаки жизни. Глаза испуганно дергались из стороны в сторону.
- Ты..., - захрипел он. – Ты... Агент Системы... Ты – агент Системы?
Эн присел рядом, обдумывая оптимальные способы экстренной помощи.
- Седой, мы давно знакомы. Что с вами сегодня?
- Давно знакомы, - захрапел начальник. – А лично встретились всего несколько часов назад. Я понимаю... Я понимаю теперь...
Эн попытался облегчить страдания пострадавшего и обработать раны, согласно инструкции, но Седой остановил его руку своим последним движением.
- Не надо, - храпел он. – Мое время... А думаешь, почему я себя так глупо веду? Все мы совершаем глупости, оказавшись на краю. Хе-хе... Не так уж и плохо... Даже повезло... Ты мог оказаться из «Заточенной косы».
- О «Заточенной косе», - вспомнил Эн.
- Да, прости, прости, - перебил его Седой, и продолжать фразу Эн не решился. – Запаниковал, бывает... Ты так неожиданно прибыл, вот я и испугался... Я тебя с самого рождения знаю..., - засмеялся старик. – Да-да, не удивляйся... Исключая сегодняшний вечер, в первый и единственный раз видел тебя, тогда еще младенца.
- Вы знаете о моем рождении? – ухватился за новую информацию Эн. – Вы успеете ответить на вопрос?
- Но кто тогда знал, что именно ты станешь идеальным агентом Системы? – Седой, казалось, не слышал агента. – Какая ирония жизни...
- Седой, - с легкой мольбой попросил Эн. – Прошу вас, ответьте. Вам известна моя дата смерти?
Седой еще дышал, но уже не говорил ни слова.
- Седой, - попросил Эн вновь. – Ее нет в архивах. Никто ее не знает. Мне ее не сказали. Ведь вы что-то знаете...
Старик тяжело хрипел. Кровь пузырилась в уголке его рта. Время уходило стремительно и бесповоротно.
- Пойми уже, Эн, - выдавил начальник потемневшими губами. – Любая Система способна на сбои и ошибки... Ты родился мертвым... Как кто-либо мог определить момент твоей смерти, если он наступил уже тогда?
- Что вы имеете в виду? – поспешил сразу уточнить Эн.
Седой напряженно вытаращил увеличившиеся глаза.
- Я чувствую это, - едва слышно прошептал он. – Три... два... один...
Отпустив последнее слово, он обмяк и замолчал навсегда.
Распахнулась дверь. В разрушенный и изъеденный огнем кабинет ворвались солдаты СООП во главе с Ножом и Ночновым.
- Сколько раз старик обманывал нас, подбрасывая ложные сведения о дате, но все-таки это случилось, - молвил Нож, констатируя факт.
- Вы стали причиной смерти? – с удивлением уставился на Эна Ночнов. – Вы прямо свет сегодняшней ночи, - рассмеялся капитан, обводя рукой горящую мебель. – Вашей тяге к огню позавидовали бы бродяги, - значительно более грозным и недовольным голосом Ночнов добавил, обращаясь уже к подчиненным: - Почему оборудование для борьбы с пожарами не работает?! Безобразие! Живо воду сюда!
Эн сообщил ближайшему роботу-пожарнику о месте пожара. Он развернулся, намереваясь уйти. За спинами озабоченных охранников Эн заметил испуганно ютящуюся секретаршу. По-видимому, она тоже не знала о дате смерти Седого.
- Задержите агента Эна, - послышался металлический голос Ножа.
- Потеряем время, - предупредил Эн. – Я на последнем задании Седого.
- Все задания Седого отменяются, - объявил Нож. – Седой был шпионом Хаоса.
Эн остановился подумать.
Крайний охранник вежливо попросил пройти следом за ним в помещение для допросов, которое тактично именовалось «комнатой для дачи показаний».
В серой маленькой комнатушке, с металлическим, прикрученным к полу столом и двумя стульями, Эн почувствовал видеокамеры, компьютеры наблюдателей и записывающее устройство. Больше в комнате не было ничего, но, благодаря электронным устройствам, Эн вовсе не ощущал того давления пустоты и мрака, которое должны были ощущать все допрашиваемые.
Эн чувствовал себя уверенным и невиновным.
Нож сел напротив. Два охранника с автоматами заняли посты у единственной двери.
Электронные автоматы последней модели Эн определял и чувствовал очень хорошо и мог считать их своими друзьями.
- Итак, как давно ты работаешь на Седого? – спросил Нож. По его холодному голосу и нейтральному эмоциональному состоянию невозможно было определить, что он думает о Эне.
- С шести вечера вчерашнего числа, - ответил Эн. – Меня перевели к Седому, и я приступил к своим обязанностям...
- Но ты знал Седого раньше?
- Да, некоторое время мы общались в сети, - Эн старался оставаться непроницаемым. Он посчитал за везение тот факт, что допрос проводит Нож лично. Нож знаком с ним по общению во все той же сети. Нож не воспринимается за врага. И Эна за врага он пока не воспринимает, в этом Эн был уверен.
Ситуация должна разрешиться мирно.
Эн был готов высказать всю известную ему информацию о Седом. Он не мог поверить, что Седой был шпионом Хаоса. Для установления истины Эн собирался потратить столько времени, сколько потребуется.
 
- И как давно вы общались? – продолжил допрос Нож.
Вопрос поставил Эна в тупик.
- Не знаю, молвил агент. – Не могу вспомнить.
- Ты не находишь это странным? – Нож будто зачитывал вопросник, а Эн проклял свою предсказуемость.
- Мое восприятие может влиять на качество воспоминаний.
- Прискорбно, - механически охарактеризовал ситуацию Нож. – Иными словами, ты не можешь нам ничего поведать про Седого.
- Седой был правильным человеком..., - заметил Эн.
- Да. Седой был очень правильным. Шпионы Хаоса всегда очень правильные.
Эн вслушался в молчание и разобрал сопение охранников. В помещении действительно было немного душно.
- Тогда почему вы не поймали его раньше? – Эн решил перейти в словесную атаку.
- Поймать шпиона Хаоса не так просто, Эн, - Нож пристально смотрел в темные очки слепого, словно стремясь рассмотреть за ними невидящие глаза. – Шпионы Хаоса почти ничем не выдают себя. Они очень осторожны. У них нет руководства или четко выраженных лидеров. Они не знакомы друг с другом. Они полностью автономны и связаны, если так можно выразиться, лишь целью – развалить Систему изнутри. Кроме цели между ними нет ничего общего, они легко могут противоречить друг другу в собственных действиях, что, впрочем, неудивительно для Хаоса.
Эн поражался, как эмоционально окрашенные в теории фразы Нож умудряется произносить совершенно нейтральным голосом.
- И, Эн, то, что ты ничего не знаешь о Седом после долгого общения с ним, не говорит в твою пользу. Конечно, ты мог общаться вовсе не с Седым, даже искренне полагая, что общаешься с ним, но и это не говорит в твою пользу. Тем более, после твоего перевода в наш корпус под командование именно Седого. Где твои бумаги о переводе?
- Ты обвиняешь меня как пособника Хаоса? – строгим тоном перебил Эн.
- Хаос коррумпирует лучшие умы и долгие жизни, - констатировал Нож.
Он задумчиво постучал по столу костяшками пальцев. Его вид ничем не раскрывал готовность вынести приговор.
- Мы тебя отпустим, Эн, - сказал Нож. – У нас ничего на тебя нет, а потому и нет смысла тебя задерживать. Промедления только повредят Системе, - Нож постучал по столу снова. – При том беспорядке, что остался после Седого, установить истину будет непросто. А старик легко мог не делать вообще ничего; следовательно, вся информация о последних переводах может до нас никогда не дойти.
 
- Как вы определили в Седом шпиона, если он ничем себя не выдавал?
- До недавнего времени у нас действительно были одни подозрения, - согласился Нож. – Но час назад Седой отдал странное распоряжение. Не по официальным каналам, конечно. Но в нашем корпусе мы все обо всех знаем и наблюдаем за всеми, - Нож помедлил, словно раздумывая, но все-таки добавил. – За исключением тебя. О тебе мы знаем, пожалуй, слишком мало.
- И что же такое приказал Седой, что это его сразу выдало? – вернул разговор к основной теме Эн.
- Седой связался с лидерами «Заточенной косы» и продал им информацию о твоей смерти.
- Что? – не поверил Эн.
- Трудно сказать, о чем он думал. По-видимому, его нервы не выдержали ожидания близкого финала, и он потерял контроль над собственной сущностью. Трудно сказать. Может быть, он испугался твоего внезапного появления. Седой становился все большим параноиком к старости, пугался нашего наблюдения, изобретал различные хитрые уловки...
- А почему его могло испугать мое появления? – прервал Эн размышления Ножа.
- Смешно сказать, но, вероятнее всего, Седой решил, что ты прибыл с инспекцией. Временами «верхи» отправляют своих инспекторов, которые выдают себя за переведенных из другого корпуса агентов. Цель таких визитов
-- определить, насколько полезны те или иные структуры;
-- проследить, справляются ли работники Системы со своими обязанностями и не злоупотребляют ли местные начальники своим положением;
-- ну и найти всех затесавшихся шпионов, естественно.
- И Седой решил, что я здесь по его душу, потому что во время общения с ним по сети приметил что-то подозрительное, - продолжил мысль Эн. – Что ж, я могу и правда оказаться инспектором.
- Можешь, - согласился Нож, жестом отдавая приказ.
Охранники открыли огонь. Несколько вспышек озарили пространство. Стены и стол покрылись выжженными точками.
Охранники перезарядили оружие и застыли с невозмутимыми лицами.
- Славный фейерверк, - оценил Эн. Ни один выстрел не пришелся по нему.
- Когда ты умрешь? – прямо спросил Нож.
- Ты собираешься меня спросить о моих интимных связях следующим вопросом? – раз опустошив автоматы охранников, Эн заметно осмелел. – Очень личные вещи спрашиваете, а мне даже не выдвинули обвинения.
- Твоей даты нет в архивах, - проигнорировал реплику Нож. – Видимо, Седой постарался. Кто его знает. Может, заметал следы или вроде того. Очевидно, Седой сообщил «Заточенной косе» неверную информацию. Ему нужно было посадить тебе на хвост камень потяжелее, пока он проворачивал последние, перед смертью, операции.
- Операции?
- Мы считаем, что раз Седой умер раньше, чем мы его поймали, его миссия прошла успешно, и последствия не заставят себя долго ждать.
- Я не могу сказать свою дату, - ответил Эн.
- Что ж, твое право, - согласился Нож. – Но и мы не сможем гарантировать тебе спокойствие и безопасность.
- Само собой, - Эн собрался покинуть душное помещение. – Я могу идти?
- Можешь. О новых задачах тебе сообщат отдельно. Используй время для отдыха пока.
Эн поднялся со стула. Стул опасно накренился: одним из автоматных выстрелов ему пробило ножку.
- Вы обвиняете Седого, - заметил напоследок Эн, - а его последним заданием был поиск Троицы, пособников Хаоса.
- Троица никогда не работала на Хаос, - объяснил Нож. – Это группа внесистемных хулиганов, но настоящего вреда от них немного.
- Кто же они?
- Тебя интересует кто-то конкретно? Наше время уходит...
- Дракон, например.
Нож молчал двенадцать секунд.
- Дракон пришел с Востока. У них там, известно, раньше начались эксперименты с телепортацией, чем у нас, и Дракон прибыл уже поврежденным.
- Уже поврежденным? Так не Система виновата в его травме?
- Точно не наш корпус, - заверил Нож.
- Игрок что-то вынюхивал прямо в этом здании, - продолжил Эн. – И даже разбил стеклянную стену перехода...
- Это несерьезный урон, - сказал Нож. – Можешь сам убедиться по пути отсюда, стена уже лучше прежней. И стекло крепче. А насчет проникновения... Что скрывать, десятки внесистемных граждан пробираются в Систему тем или иным способом. А смысл? Их оперативно отсылают обратно или сажают в тюрьмы, а никакого положения они добиться не могут. Истинный вред для Системы не приходит снаружи. И тебе бы стоило это знать, Эн.
 
Эн согласно кивнул, развернулся, подождал, пока охранники отойдут в стороны, вышел.
- Не самая удачная полоса в моей жизни, - пробормотал агент.
Он заглянул в пострадавший переход, отметил чистоту, порядок и значительно более крепкое стекло. Затем вернулся в пострадавший кабинет начальника. Роботы спешно приводили помещение в прежний вид. В приемной на диванчике сидела испуганная секретарша.
- Вы сказали, у меня есть новый кабинет? – спросил у нее Эн.
- Да..., - дрожа, пролепетала она. – Прямо... и налево... Там много электроники... Мимо не пройдете.
- Много электроники? Спасибо, - поблагодарил Эн.
- Пароль... «Кукла на веревочках»..., - добавила она и разрыдалась.
На мягкий ковер посыпались слезы.
Эн не стал выяснять, зачем ему пароль.
Он вышел и быстро нашел свое место. Самое яркое пятно на всем этаже. Эн «попросил» открыться замок, включил компьютер, приподнял в воздух микросхемы и вошел в кабинет.
Постоял недолго.
Быть может, это помещение станет его новым домом. На некоторое время.


Радуга

В кафе на этаже отдыха Эн встретил Мэй.
- Ты как? – спросил он осторожно.
- Ты не позвонил, - пожаловалась она. - Твой телефон не работает?
- Да, он взорвался, - сообщил Эн. – Вместе с квартирой.
- Жалко, - посочувствовала Мэй.
- Все равно было не мое, - пожал плечами Эн.
- Квартира?
- Нет, телефон.
- У тебя было чужое средство связи? – поразилась она.
- Да, - подтвердил Эн, поспешно добавляя: - Я взял его по ошибке...
- Как ты мог, Эн? – вздохнула Мэй. – Личное средство связи – это же почти нижнее белье. Как можно использовать чужое?
- Спасал жизнь, - Эн замолчал.
- О чем ты? – не поняла она. – Говоришь какой-то бред. Должно быть, то все тяжелая ночь, - Мэй схватила Эна за руку. –Пошли знакомиться с отцом!
- Со священником? – уточнил Эн, следуя за девушкой.
- Да нет же, глупый. С моим папой. Мы недавно переехали, он как раз разбирается с вещами. Это недалеко.
Они пересекли несколько этажей здания и пару переходов.
 
О, подобрала нужное слово. Экшена мало!
Не затягивай с красивым текстом, убивай давай его или не тяни никого ни за что.
 
Лидер А мне здесь, в реале, говорят, что наоборот слишком много экшена )
К слову, я не думаю, что в мире, где почти все заранее знают, кто когда умрет, может быть много экшена.


***

Через четыре минуты приблизились к темному туману.
- Здесь вы живете? – уточнил Эн.
- Здесь, - подтвердил ее голос. – Электронные замки еще не поставили, и мы пока пользуемся механическими.
- Не очень-то много электроники у вас, - отметил агент, осторожно проверяя восприятием область тумана.
- Отец не любит электронику, - подтвердила Мэй.
- Не любит электронику? – слегка растеряно пробормотал Эн, следуя за девушкой.
Он чувствовал себя неуверенно во тьме.
- Отец уже распаковал картины, - радостно объявила Мэй. – Он художник, - пояснила она. – Школа «классического искусства». Пишет без использования компьютеров. Если бы ты только мог увидеть их!
Чувствовались масляные краски, холст, запахи картона и химии. Браслет столкнулся с буйством цвета.
- На этой картине, - с энтузиазмом принялась комментировать Мэй, - изображен фей... ейе... ер.. фейерверк.
- Я вижу, - молвил Эн.
- Видишь?
- Я неплохо анализирую цвета.
- Это совсем не то, - возразила Мэй.
- Полагаю, да, - согласился Эн. – Это... отличается... наверное.
Они остановились около белого пятна.
Эн смутно улавливал серые очертания карандашного наброска.
- Последняя картина отца, - сказала Мэй. – Это радуга. Но он еще не закончил ее.
- Радуга?
- Странно, правда? – задумчиво продолжила Мэй. – Уже давно не видно чистого неба, и дожди стали редкостью. Радуга сохраняется только в искусстве.
Эн почувствовал приближение живого существа.
- Руками трогать нельзя, - предупредил голос.
Агент развернул кольцо. Никакого эффекта.
- Конечно, папочка.
Эн подверг анализу голос.
- Здравствуй, Элай, - приветствовал он знакомого человека.
- Вы знакомы? – послышался вопрос пораженной Мэй.
- Дорогая, налей по чашке чая старым друзьям, - сказал Элай.
По удаляющимся шагам Эн понял, что они с Элаем остаются одни.
- Когда ты стал художником? – спросил агент.
- Я? – рассмеялся Элай добродушно. – Я всегда был художником. Даже когда паял твои схемы.
- И ты правда не любишь электронику?
Элай вздохнул.
- Скажем так, я устал от электроники. Но тебя-то я всегда рад видеть.
Восприятие Эна поймало светящийся в тумане объект. Множество мелких черных предметов отодвинулись в стороны, а из груды неопознанных вещей показался медвежонок.
Медвежонок неуклюже выкатился на середину комнаты, неловко подпрыгнул, а затем взлетел к потолку.
- Так твой дом не полностью свободен от электроники? – молвил Эн.
- Полностью свободное от электроники пространство? Что ты! Подобные области существуют, пожалуй, лишь в космосе. Да и то подальше от планеты, - Элай, хмурясь, наблюдал за полетом медвежонка. – Ты мог быть стать богом здесь, - заметил он.
Эн отметил нотки искренности.
Словно слабый источник света перемещал Эн игрушку вдоль стен и обводил вокруг предметов, изучая детали квартиры.
- Тебе не следует часто использовать поле, - предупредил Элай.
- Я знаю, - Эн поднес медвежонка к маленькому черноволосому человеку с усиками, бородкой и незлой улыбкой специалиста.
В комнату заглянула Мэй.
- Чай готов, - объявила она, пропадая.
Эн перенес медвежонка к себе, поймал его рукой и направился в сторону кухни.
 
После ночного чаепития, на котором Эн не выпил ни капли, но высказал несколько соображений по обсуждаемым темам, Мэй отлучилась из-за неотложных дел, а агент с Элаем поднялись на крышу здания, где уселись на самом краю, свесив вниз ноги и вслушавшись в звуки ночи. Элай осмотрел и попытался исправить нерабочее отделение для батарейки в плече агента.
- Мэй рассказала про бандита, напавшего на вас в переходе, - сообщил художник. – Я рад, что ты присматриваешь за ней.
- Мне хватает работы обычно, - молвил Эн. – Но сегодняшняя ночь чересчур богата на события. ...У..., - слегка вздрогнул он. – Осторожнее там.
- Тебя следовало бы усыпить в начале, - признался Элай, когда из отделения вылетели искры. – Как ты умудрился проявить такую неаккуратность?
Эн поморщился, его сенсоры уловили признаки дыма.
- Смешно, - сказал агент. – На девушку напал бродяга, и она потеряла сознание. А я не мог уловить признаки жизни. Тогда я использовал батарейку для подключения к архиву через ее средство связи. Так странно. Как будто от того, узнаю я ее дату или нет, зависела ее жизнь.
- Но девушка осталась жива? – Элай воспользовался универсальной перчаткой ремонтника. «Не видно ни черта», пробормотал он.
- Да, но... Она бы все равно осталась жива, в этом дело, - Эн покачал головой, отключая восприятие дыма.
- Но ты не мог сказать это с уверенностью, так как у тебя уникальное восприятие мира. Именно такие глупости и делают всех людьми.
- Аг..., - Эн вздрогнул вновь. – Ты уверен, что по-прежнему разбираешься в этом?
- Конечно, - заверил Элай, взмахнув паяльником, будто кистью. – Еще лучше системных инженеров.
- За прошедшие годы даже у меня появилось много новой электроники, - предупредил Эн.
Налетел холодный ветер. Он принес звуки транспорта и запах гнили.
Эн понимал, что с высоты здания Системы можно увидеть другие здания Системы, часть города, колонны летающих машин, темное небо. Агент воспользовался изображением со спутника.
- Это трудно, - сказал Эн. – Трудно воспринимать... не собой...
- Откуда ты знаешь? – справедливо заметил Элай. – Может быть, ты видишь куда больше остальных.
- Больше, - согласился Эн. – Но правильно ли? Есть внутри меня человечек. Он взирает на показания электронных устройств и все гадает, понимает он их или нет... А устройствам, порой, начинает казаться, что человечек давно уже умер, и передавать сигналы некуда...
Возникла рабочая пауза. Элай пытался исправить последствия неосторожности Эна, а Эн терпел.
- Вот скажи лучше, - сменил тему Элай. – Раз уж речь зашла о жизни и смерти. От природы, люди – существа к полетам, без специальной экипировки, совершенно не приспособленные. Они даже падают не эстетично. Но если воодушевленный нескорым финалом жизни парень на лыжах выпрыгнет из самолета, пролетающего прямо над центром города, как его назовут находящиеся в том центре люди? Экстрималом. А если подобный же эксперимент проведет в любовно-сексуальной сфере? Правильно, извращенцем. Хотя, в обоих случаях одинаковая суть: проверка возможностей человека.
- Эм..., - задумался Эн. – Это личная проблема?
- Нет, философская, - обиженно ответил Элай. - Я не сторонник экстремальных развлечений и перемен.
- Тогда в чем вопрос?
- В восприятии жизни, - предположил Элай. - Люди – существа, научившиеся получать удовольствие из чего угодно. Их не может испортить такая мелочь, как знание даты смерти. Наоборот, многие страсти куда богаче, чем были бы без информации о финале.
- Знание будущего убивает жизнь, - молвил Эн.
- А оно есть, это знание? Автор создал книгу, а через десятки лет по ней сняли отличный фильм и сотворили неплохую компьютерную игру. Кто-нибудь знал об этом заранее? Нет, - Элай присмотрелся к схемам и, наконец, решил воспользоваться фонариком. - Я наблюдаю в тебе обычную депрессию разумного существа, - объявил он. – В каждой схеме, буквально. Собственно, я сам определенную скуку ощущаю с самого рождения. Ну действительно, что я опять тут делаю? – Элай рассмеялся. - Сначала Система гоняет нас в детский сад, потом школа-дом-школа, потом Система-дом-Система, потом работа-дом-работа. Тем не менее, при творческом подходе, в жизни находится много интересных вещей. Вполне мирных и не опасных, к слову.
- Например? – сжав зубы, поинтересовался Эн.
- Можно радоваться жизни, как явлению. Это самое уникальное явление, которое есть в мире. Можно жить нереальным миром. Начать рисовать картины. Если знаний для картин не хватает, помогает внимательное наблюдение за окружающей жизнью. Иногда полезно воспринимать, что говорят в Системе. Там, как это ни странно, бывает много интересного тоже, - Элай прикрепил фонарик за ухом и продолжил. - Больше оптимизма. Жизнь - это ограниченное время. Изучать доступное в это время пространство весьма интересно само по себе. «Жизнь существует», скажи с оптимизмом.
- Жизнь существует, - без особого оптимизма пробормотал Эн.
- Нужно вдуматься во всю уникальность этого явления, чтобы хотя бы почувствовать его смысл. Найди себе повод для жизни. Мозги для того и нужны. И начинай жить, вместо того, чтобы разбираться в недоступных разуму причинах. Тратить много времени на поиск таких причин не очень-то практично.
- Но если я не знаю причин, движущих окружающими, если мне не знакомо их восприятие жизни, то как же я приспособлюсь к их правде?
- А никому не знакомо восприятие жизни соседа. Это как теория об информации, перегружающей индивидуальное сенсорное поле, помнишь? «В зависимости от восприятия человека, разум собирает некое количество информации. Если информации будет достаточно, чтобы занять все ресурсы разума, человек ограничится одним лишь созерцанием. Если ресурсов хватит, или же сенсорное поле окажется недостаточно широким, человек будет пытаться познать доступные явления все глубже и глубже». У всех свое восприятие и своя порция информации.
- Ты сейчас так говоришь, как будто Система не способна объединить людей уже из-за одной человеческой природы, - осторожно отметил Эн.
- Нет, нет, - спохватившись, возразил Элай. – Система – это Система. Прошу простить великодушно, но плевала она на человеческую природу, у нее и своих проблем предостаточно. А человек просто «должен работать с максимальной эффективностью», - художник успешно исправил отделение для батарейки, отложил инструменты и выключил фонарик. – Готово, - объявил он. – Лично я спускаюсь поесть. Мы, люди, едим медленно, а уж я в особенности.
- Я человек, - сказал Эн.
- Ага. А я – дед Мороз.
Эн изобразил на своем лице непонимание.
- Тебе нужны факты? – с задором принялся перечислять Элай. - Номер раз: все люди знают, когда умрут. Почему никто не помнит дату твоей смерти? Номер два: с таким количеством электроники внутри, как у тебя, живут максимум месяц. Понимаешь? Там предопределенность работает всегда. За месяц до смерти проводишь последний апгрейд, а до этого, как не пытайся, ничего не выйдет. Как в тебя столько уместилось?
- Во мне... новая архитектура, - попытался найти объяснение Эн.
- Не смеши. Номер три: ты когда-нибудь «работал с максимальной эффективностью»?
- Я агент Системы с непростым восприятием мира, - молвил Эн. – Мне разрешены некоторые привилегии, которые окупаются результатом проделанной работы...
- Эй, расскажи это своей напарнице Дин. «Привилегии» ее особенно заинтересуют, - Элай поднялся, опасно качнулся в сторону улицы, словно собираясь упасть с крыши, затем направился к единственному цивилизованному спуску, в подъезд. – В мире нет абсолютной правды, - сказал он напоследок. - Есть множество правд. И одному богу решать, какая правда истинная. Но ты не можешь даровать миру свою правду. Потому что ты один, и твою правду никто не примет. Ты можешь только выбрать. И превратить свой выбор в истину. Вот в чем назначение бога, как мне кажется.
- Я не бог, - возразил Эн.
- Я говорю абстракциями, Эн. Я не утверждаю, что ты бог. Но ты один. И у тебя есть все возможности для поиска своей истины.
Эн наклонился, изучая улицу внизу. На мгновение нечто потянуло его соскользнуть с неудобного края и отдаться в объятия ядовитого воздуха. Но очки уловили движение темной фигуры, ползущей по стене.
- Кто-то поднимается к твоему окну, - предупредил Эн.
Элай остановился. Вернулся посмотреть на не в меру наглого персонажа. Во тьме он разглядел, как некто, плотно прижимаясь к стене, висит на уровне этажа художника.
- Уже пытается проникнуть в квартиру, - сообщил Эн. – Предлагаю спуститься к нему.
- Идем, - согласился Элай.

Они вернулись в квартиру отца Мэй. Эн вновь держал в руках медвежонка и рассматривал с его помощью детали помещения. Элай, крадучись, двигался вдоль стены.
- Как ты думаешь, кто это? – шепотом спросил Эн у друга.
- Кто его знает? – столь же тихо ответил Элай. – Может, очередной ухажер моей дочки. Может, внесистемный хулиган наведался за добром.
- Кажется, это то самое окно, - предупредил агент.
Они замерли. Каждый по-своему рассмотрел темный угол комнаты.
Эн отчетливо ощущал присутствие постороннего человека.
Элай резко включил верхнее освещение, чем сильно напугал грабителя.
Долговязый человек в темных одеждах, худой и лысый, выронил картину, в страхе уставившись на свидетелей.
- Прамус, мой друг! – расхохотался Элай. – Опять воруете мои труды.
- Я... я..., - задрожал, словно стебель на ветру, Прамус.
Элай, пританцовывая, уже подбежал к нему и, крепко обняв одной рукой, развернул знакомого к Эну.
- Знакомьтесь. Эн – особый агент Системы. Прамус – вор-искусствовед.
- Я... я..., - затрясся Прамус, вытаращив на агента полные ужаса глаза.
- Скажи, что тебе очень приятно познакомиться, Эн, - от души веселился Элай.
- Очень приятно познакомиться, - сказал Эн, едва сдерживая улыбку.
Прамус перестал издавать какие-либо звуки, нервно передергивая губами вместо речи.
- Дружище, я рад вас видеть непередаваемо! - объявил Элай. – Мы с Эном как раз обсуждали особенности восприятия мира. И я готов поделиться с вами некоторыми выводами, пока мой друг-агент подождет здесь, - Элай хитро подмигнул Эну и повел несчастного Прамуса на кухню. - Признаюсь, я вам завидую, - услышал Эн. - Во-первых, у вас еще все впереди. Во-вторых, вы намного талантливее меня. В-третьих, вы списываете чужие произведения настолько гениально, что добавляете все недостающие черты.
Художник и вор покинули зону восприятия.
- Это папин коллега, - молвила Мэй. – «Заимствует» его произведения и переписывает под свои.
Эн развернулся.
- Тебя проводили до дома, - сообщил он.
- Ага, - кивнула она. – Бродить в столь позднее время в одиночку опасно даже в Системе, даже по переходам. Ну ты же сам помнишь.
- Помню, - согласился Эн.
Мэй приблизилась к нему.
- Не переживай, - неожиданно нежно прошептала она. – Седой умер, но жизнь продолжается.
Эн не знал, каким образом Мэй заметила его переживания. Он ничем не демонстрировал их внешне. Она улыбнулась; так всегда улыбаются девушки, перед тем как случайно испортить волшебный момент.
- Знаешь, а ведь я не сказала тебе дату моей смерти, - вспомнила Мэй.
- И не надо, - резко остановил ее Эн. – Лучше не надо, хорошо? – значительно мягче добавил он.
- Хорошо, - помедлив, согласилась Мэй. – Ты очень странный. Как будто испугался чего-то.
Эн отпустил медвежонка, позволив игрушке медленно приземлиться на пол.
- У тебя бывают кошмары, Эн? – спросила она.
Эн незаметно разволновался. Восприятие путалось. Он попытался подвергнуть анализу голос Мэй, ее внешность, одновременно думая и управляя медвежонком. В результате успешно удалось лишь передвижение медвежонка на его прежнее место в корзине с другими игрушками.
- Я не сплю, - ответил после небольшой паузы Эн.
- Ах да, я забыла, - Мэй спрятала взгляд от сенсоров в очках. – Меня преследовал кошмар одно время, - призналась она. - Я в закрытом тесном резервуаре с водой. Вроде запечатанной ванны. Воздуха уже не хватает, но я пытаюсь вырваться, - девушка молчала мгновения. – Ты никогда не спал?
- Когда-то давно, - ответил Эн. – И мне тоже снился кошмар, - он проглотил комок в горле. - Кошмар Смерти. Кошмар вечного одиночества во тьме. И Белая Собака.
- Белая собака?
- Да. В абсолютной темноте тебя настигает белая собака, и сознание пронзает ужас. Ты перестаешь чувствовать последние ниточки, что связывали тебя с реальностью. Эти ниточки обрубает страх. И ты падаешь во тьму. Вот что такое смерть. Точнее, мгновения перед смертью. Потом, когда умирает и разум, наступает покой.
- Ты говоришь, будто умирал однажды.
- Смерть – это событие. Возможно, непоправимый урон для сознания. Ты сильно меняешься, оказываясь наедине с собой. Обнаженным перед глубинами вечной тьмы, перед неизвестностью, перед неопределенностью, перед дикостью и безумием. Когда нет ничего, что мог бы познавать разум. Когда нет языка, на котором можно было бы передать ощущения. Когда и ощущений нет, потому что все они замыкаются на себе. И хочется кричать, но ты не можешь.
Эн замолчал. Он понял, что уже минуту ощущает неподдельный влажный страх Мэй.
- Боги, Мэй, прости меня, - расстроился он и поспешно обнял подругу.
- Мне так жаль, - всхлипывая, отозвалась уткнувшаяся в его плечо Мэй.
- То всего лишь сон, - заверил Эн.
Восприятие его блуждало по темной комнате, не мешая размышлениям разума.
О чем говорил Седой, признавшись, что Эн родился мертвым? Говорил ли он в прямом смысле или подразумевал какую-то метафору; быть может, цитату?
Эн прикоснулся к своему лицу, но не почувствовал ничего. Он не мог почувствовать Мэй. Только фиксировал ее присутствие.
«Я не обнаружил признаков Игрока на месте нападения, но моей работе помешали», услышал Эн себя.
[хлопок]
(голос Седого): «Бог мой! … Цветок совсем завял»
(голос Эна): «Что?»
(голос Седого): «Растение!»
[шаги]
(голос Седого): «Я должен был поливать его чаще. А тебе следовало напомнить мне, когда ты был здесь часом ранее»
(голос Эна): «Я не чувствую состояние растений. Только фиксирую их наличие...»
(голос Седого): «Не чувствует он растений, видите ли... Еж был прав, ты не лучше машины»
- Что за Еж? – вслух спросил Эн.
- А? – очнулась Мэй. – О чем ты?
- Какой-то Еж, - задумчиво повторил Эн.
В ванной агент приметил теплый объект, идентифицированный: «сиамский кот».
- У вас есть животное? – спросил он.
- Да, - рассмеялась Мэй. По-видимому, решила, что загадочные фразы про Ежа относились тоже к коту. – Это кот, - объявила она с интонацией «как же ты, глупый, мог так ошибиться». – Час назад набрел на наш подъезд. Был такой несчастный, что я не могла не подобрать... Не рассказывай папе пока...
- Договорились, - кивнул Эн.

Кондиционеры временно не работали, но Эн не припоминал пункта «потоотделение» в особенностях своего организма, а потому смело шел пешком, игнорируя лифты, роботов-перевозчиков и бесплатные транспортные устройства. Жара в переходах перестала беспокоить его, как только он выключил функцию распознавания температуры. Запросив схемы здания, Эн определил местонахождение требуемого объекта и, узнав из отчетов о задании объекта, вычислил траекторию его движения, после рассчитал кратчайший путь для неминуемой встречи.
Требуемый объект появился из-за поворота. Им оказалась Дин.
- Дин, - по-доброму обратился к ней Эн. Он предполагал, что скованная временем Дин не остановится, а потому пошел рядом, спешно задавая интересующий вопрос.
- Нож подготовил задание для меня?
- Нет, - ответила Дин.
Если бы Эн знал ее меньшее время, он решил бы, что Дин напугана.
- Дин, ответь, ты же знаешь что-то. Мне обещали задание, но Нож до сих пор не связался со мной... Дин, я теряю время.
Дин помедлила, но все-таки сказала.
- Ты теряешь его с пользой. Нож все еще подозревает в тебе шпиона Хаоса, и потому расследование продолжается.
- Но, Дин, это бред. И ты это знаешь. К тому же, неужели нельзя на период расследования выдать мне занятие для повышения общей пользы? Доверить мне что-нибудь нетрудное, лишь бы я не шатался без дела. Что-нибудь, где я не смог бы навредить, окажись я шпионом. В Системе полно мелких проблем. Я предлагаю свою помощь. У меня отличная репутация. Нож не может лишать меня возможности работать на благо Системы только из-за своих беспочвенных подозрений. Его подозрения против моего послужного списка... Бред. Даже Седой не позволял себе подобного, будь он хоть трижды шпионом.
Дин молчала. Внутреннее волнение мешало электронике правильно определить состояние собеседника.
- Дин, я не могу быть шпионом Хаоса, - твердо повторил Эн.
- Я тебе верю, - призналась Дин. – Я сама понимаю, сколько нерациональности в таких подозрениях, но Нож теперь главный здесь, он руководит корпусом, получает задания от «верхов» и пытается привести в порядок сектор, исправить все, что натворил Седой своим бездействием.
- Бездействием? – возмутился Эн. – Седой не оставлял своих агентов без работы на столь долгий срок.
- Много бесполезной работы гораздо хуже малого промедления.
Заключительными словами Дин постаралась приободрить Эна, и Эн отчетливо почувствовал ее симпатию:
- Ты отдыхай пока. Используй тройное время для отдыха в счет будущих трудов. Ведь такое разрешается. Потом наверстаешь. Я слышала, что ты много работал на батарейках без сна. Используй и то время тоже. Я уверена, ты немало выиграл времени с такими способностями, - Дин улыбнулась, подчеркивая комплимент. – Не переживай. Мы разберемся в этом недоразумении.
Она продолжила движение по своей траектории.
Эн остановился, всеми сенсорами провожая удаляющийся объект.
«Тройное время для отдыха», внутренне рассмеялся агент.
Теперь он мог позволить себе заняться собственным расследованием.
 
Еж и елка

Найти персонажа, известного под именем «Еж» было не трудно.
Эн проверил списки, архивы, центры наблюдения Системы, воспользовавшись ближайшим компьютером. Агент решил начать с самого простого и проверить всех системных жителей, не ожидая, что удача улыбнется столь скоро. Еж оказался не бродягой, не служителем Хаоса и не из Детей Свободного Мира. Он являлся безупречным гражданином Системы, ремонтировал грузоперевозочных роботов и любил вкусно поесть в ресторане «Хвойные деревья». Если, конечно, он действительно был тем самым Ежом, о котором говорил Седой.
Эн запомнил сигнал, отображающий Ежа, и настроился на постоянное слежение за его действиями.
Затем снова заглянул в оружейную.
 
Эну требовались информация и человек, которому можно было доверить ее поиски.
В своих исследованиях системной сети агент обнаружил едва уловимые слухи, отдельные части некоего общего кода, и словно почувствовал отголоски тайной беседы в приватных чатах. Интуитивно он спустился к «камерам временного задержания», где томились взятые под стражу Дети Свободного Мира.
- Прошу прощения, агент, - остановил Эна ответственного вида сооповец. – У меня строгие указания от агента Ножа, временно замещающего начальника сектора, никого не пропускать на этаж во время допроса, проводимого агентом Ножом лично.
Эн с каменным лицом продолжил движение по своей траектории.
- Агент, сэр, прошу прощения, - повторил сооповец, загородив проход.
От охранника повеяло растерянностью и неловкостью.
- Не вынуждайте меня, прошу вас, - молвил он, очевидно представляя исход возможного поединка.
Эн пожалел охранника и остановился.
За мгновения, проведенные перед сооповцем, агент успел поймать слабый аудиосигнал из летающих по этажу потоков.
«Нож», подсказала опознавательная система.
«...ЖЗР... у Детей... откуда... где...», подсказала система приема аудиозвука.
Поэтому Эн и заглянул в оружейную к Харду.
- Хард, дружище, - попросил Эн, бросая кольцо оружейнику. – Ты собирался доработать эту новую игрушку, есть успехи?
Хард поймал кольцо в свою рукавицу, пригрозил агенту, безмолвно укоряя за безответственное обращение с дорогим оборудованием.
- Есть работа, - не откладывая, предупредил Эн.
- Какая работа, Анатос? Седого больше нет. Отдыхай, - расхохотался Хард.
Эн уловил движение капельки слюны. Капля совершила полет по параболе и высохла, приближаясь к полу.
- Это личное, - поспешил Эн. – Если не затруднит. Проверь ЖЗР на нестандартное применение.
- Ты серьезно? – захохотал оружейник. – Потратить мое время для отдыха на изучение наркотика? Ты чокнутый, я полночи ждал свой сон.
- Я рассчитываю на тебя, - добавил Эн и отправился в гараж.
Еж вернулся домой из той области Системы, где он чинил роботов. Эн запросил схемы его дома, квартиры, начал проверку отчетов службы доставки электронных приборов.
Гараж приятно радовал количеством техники и настораживал отсутствием живых людей.
Эн подумал, полагается ли ему водитель после естественного отстранения Седого. Неожиданно агент почувствовал себя брошенным.
Поступила информация из службы доставки домашней электроники. Еж использовал электронный холодильник, замок на входной двери, три компьютера с выходом в сеть, видеофон, шкаф, фен, душ, печь, кровать, настольную лампу, настенное освещение, картину «Холодное утро» и имитацию кактуса.
А ближайшие к подъезду транспортные устройства предупредили о движении неавторизированных лиц с механическими косами в руках.
Эн не сразу произвел переключение восприятия, чтобы осознать приближающуюся опасность. Убийцы двигались вдоль аккуратных рядов машин в том самом гараже, в центре которого агент остановился, принимая сигналы спутника.
Подобное упорство начинало раздражать.
- Слышите меня? – громко крикнул Эн. – Можете расходиться. Вас дезинформировали. Я не собираюсь умирать еще долгое-долгое время.
Агент прислушался к тихим шорохам. «Наблюдают», подумал он. «Они теперь наблюдают и ждут».
Тени собирались по углам.
Эн отмечал поступление все новых и новых сигналов о незаконном проникновении в системный гараж.
«Они совсем обнаглели», пришла к нему мысль. «Обнаглели и обезумели... Насколько же тяжелы дела Системы в реальности, раз она допускает подобное прямо на собственной территории... Но ведь Седой мертв. Мертв, и его обман уже должен стать очевидным для всех».
Перед Эном выскочили двое в темных балахонах с электромечами в руках. Эн, не шевельнувшись, разоружил противников. Прошел мимо застывших в недоумении врагов. Мысленно пододвинув машину, помешал другим косарям.
Затем убийцы из «Заточенной косы» посыпались отовсюду.
Они падали из широкой вентиляционной трубы, выбирались из машин, рождались из теней, из пыли, выбегали с лестничной площадки, со стороны подъезда, выскакивали из канализационных люков и из технических карманов. Бормотание, превращающееся в тяжелый гул, заполнило все доступное звуковое пространство.
Тогда Эн встряхнул весь транспорт, какой мог поднять и до какого смог дотянуться.
Острые лезвия засвистели над головой.
Взорвались настенные лампы, лопнули стекла многих машин, заработала система борьбы с пожарами и система устранения последствий наводнения. Ворвались в гараж все ближайшие роботы-уборщики, роботы-ремонтники, роботы-пожарники и роботы-охранники. Электронный рекламный агент воспринял убийц за «клиента номер 1». О нарушениях были оповещены все солдаты СООП в секторе. К гаражу уже бежали доставщики горячей еды, медики, работники морга, люди из службы помощи, девушки по вызову, техники-мастера, любители экстремальных развлечений, фанаты свежего фильма, дежурные по этажу, писатели и сам Герберт Уимзли, кинозвезда. Ему пришло сообщение о готовящемся с минуты на минуту угоне его роскошного автомобиля.
Эн завалился под одну из машин. А как только созданный им эффект вынудил косарей в нерешительности остановиться, забрался в кабину и заставил транспорт совершить «экстренную эвакуацию с тяжело раненым инвалидом». «Возможна потеря работоспособности в удаленный от даты смерти срок», предупредил Эн транспортный компьютер.
«Произвожу ускоренную доставку объекта в ближайший медпункт», пискнул в ответ компьютер.
Растолкав и посбивав вставших на пути убийц, машина выскочила из гаража, оторвалась от взлетной площадки и исчезла в темных небесах.
 
На схеме квартиры Еж переместился в ванную.
Вернулся в комнату. Недолго побыл на одном месте. Закружился по помещению.
Эн сонно наблюдал за метаниями точки, обозначающей Ежа, по чертежу.
Когда машина остановилась напротив «Паучьей лапы», агент отвлекся от созерцания объекта и выбрался на улицу. Он хотел почувствовать свежий ветер.
«Как странно. Медицина способна поддерживать работоспособность человека до самого финала, но так и не может победить смерть», подумал Эн.
Он узнал едва уловимые следы неразгаданного шифра.
Кто-то был в здании. Множество врачей. Окна светились, функционировали роботы-медики, доносилось эхо разговоров. Быть может, распространились новости о нападении на больницу. Или некий больной потребовал присутствия живых специалистов.
Эн стоял у самых дверей. Дождался ветра. Приободрился. Вспомнил запах кофе.
Вернулся в машину.
«Покажите, пожалуйста, вашу лицензию красному окошку», оптимистично предложил механический голос.
Эн сказал компьютеру транспорта, что у него есть лицензия.
«Благодарим за сотрудничество. Приятной ночи».
Закрылись двери, и машина взлетела.
«Ночь затянулась, - думал Эн. – Мало сплю. Мало батареек. Слишком много мусора в голове. А бессонные сутки не могут закончиться удачно».
Машина приземлилась около знакомой ямы метро. Дома из железа и бетона молча взирали на транспорт пустыми глазницами. Тишина бродила в парке неподалеку. Словно вдох перед безумным утром.
Эн спустился под землю. Миновал безжизненные кучи мусора. С каждой минутой жизнь будто уходила из мира, неспешно, по каплям.
Агент добрался до необходимой станции, нашел секретную дверцу в стене и кодовый замок. Он попросил замок открыться, проник в тоннель, во тьму. Миновали минуты.
Еж не торопился покидать квартиру, хотя его передвижения и могли свидетельствовать о сборах.
Вдали слышался волевой голос, отдающий приказы. Странный, громкий, командный голос, разрушающий напряженную тишину, отдаляющий холодные руки безысходности и приносящий в реальность немного здорового фарса.
- Этот тип набит электроникой, как подушка пухом, - вещал «голос главаря». - Он всю технику за милю чует. А ваши стволы, со сканерами и автоприцеливанием, разве что к интернету не подключаются. Он о выстреле узнаёт еще раньше, чем вы на курок возьметесь жать, - на тактичное молчание он пояснил. – Найдите артефактные пушки.
- Да где же их возьмешь? – задался справедливым вопросом некто.
- Где угодно! Украдите из музея. Соберите самострел. Пристрелите из рогатки. Палками его забейте. Я хочу, чтобы он умер, ясно?
Эн вломился в логово без спецэффектов и приветствий.
Он сорвал лохмотья, перекрывающие вход, и нагло шагнул в помещение.
Здесь чувствовалось тепло, запах пота, затхлость, гниль и сера.
В центре фигуры в балахонах, многие без капюшонов и без масок, с почти испуганными лицами, хранили молчание.
Эн определил хозяина голоса, развернул к нему невидящую голову, послушал.
Все притихли. Эн почувствовал в присутствующих легкий испуг, замешательство, смущение. Словно подростки, пойманные родителями за чем-то неприличным, косари безнадежно потели, переминались. Их механические косы и электронные автоматы валялись в разобранном виде. Религиозные культовые книжки и свечи теперь выглядели как нечто постыдное и неуместное.
Агент решил, что совершенно испортил собрание своим хамством.
Они выдержали минуту тишины. А затем тихо разошлись, оставив свое добро и не тронув нарушителя.
Эн также не сказал ничего. Он остался доволен результатом, и ему нечего было добавить.

Еж покинул квартиру. Точка-сигнал побежала по схеме города к ресторану «Хвойные деревья».
Эн, не откладывая, поспешил следом. Агент жалел о потраченном времени. Он хотел застать Ежа еще дома, без свидетелей. Впрочем, быть может, встреча в людном месте (а ресторан оставался достаточно шумным даже ночью) меньше напугает Ежа и будет лучше располагать к доверительной беседе. Эн, в конце концов, пришел к выводу, что ночным любителям пищевой индустрии не интересны личные разговоры, и успокоился.
Что можно сказать о ресторанах Системы? Для одних это было место запланированных обедов и ужинов, для других – лучший способ проведения «времени для отдыха». Система сохраняла рестораны в достойном и приличном виде. Для нее цивилизованное употребление пищи оставалось частью человеческой культуры.
Эн сосредоточил внимание на данных со спутника, стараясь не отвлекаться на запахи, звоны бокалов, шипение горячих блюд и приглушенные разговоры опрятно одетых посетителей. Музыка ансамбля «Пьяные парни» создавала атмосферу ночного пиршества.
Никто по-настоящему не нуждался в еде. Но отлично приготовленная пища оставалась одним из лучших способов поддержания работоспособности и получения удовольствия одновременно.
Эн осторожно прошел мимо похожих столиков с молодыми парами, мимо столиков с деловыми партнерами, обсуждающими нечто серьезное. Агент продвинулся вдоль стены с одинаковыми окнами, обогнул музыкантов, наигрывающих веселую мелодию, извинился, задев чей-то локоть, и приблизился сидящему в одиночестве Ежу.
Маленький толстый и коротко стриженый человечек уплетал куриную ногу.
В больших очках, с повязанным на шее белым платком, с короткими жирными пальцами, Еж вызывал противоречивые ощущения. Он представлял собой нечто комическое и, вместе с тем, отвратительное. Стол его полнился многочисленными яствами, едва умещающимися друг на друге. Некоторые тарелки и кастрюльки опасно балансировали на самом краю. Сбоку, на отдельном столе уже высилась горка объедков и грязной посуды. Эну оставалось лишь удивляться, когда Еж успел прикончить такое количество еды.
Прервав процесс уничтожения курицы, Еж натужно засопел. Его глазки поползли вверх, как будто возвысились над очками, и пристально всмотрелись в неподвижную фигуру агента.
- Мой бог, - сдавленно отрыгнул Еж. – Умирать мне еще рано. Следовательно, вы здесь для разговора.
- Я здесь для разговора, - подтвердил Эн.
- А потом сдадите меня первому же патрулю СООП, - предположил Еж. – Поэтому, чем дольше я говорю, тем больше у меня останется времени на эту восхитительную еду. Забавно, не находите? Есть и разговаривать. Говорить, чтобы есть. Впрочем, смерть от случайного куска не в том горле мне также не грозит сегодня.
Эн хранил молчание.
- Присаживайтесь, - пригласил Еж, взмахнув куриной костью.
Агент сел в кресло напротив Ежа.
Еж вскрыл очередную бутылку крепкого вина и наполнил свой бокал.
- Я вам не предлагаю, - тактично предупредил он. – Вы, наверняка, на службе. К тому же, какое удовольствие может получить существо, не видящее, не слышащее, не чувствующее? – Еж снова рыгнул, осушил бокал с характерным хлюпаньем и всмотрелся в агента смелее. – Никаких прямых контактов с миром. Все через электронику. Как вечный онанизм инвалида высшей степени.
Эн сохранял каменное спокойствие.
- Значит, вы здесь..., - вспомнил Еж, постучав себя в грудь.
- Для разговора, - подсказал Эн.
- Естественно! – радостно подтвердил толстяк. – Могу поспорить, вы даже знаете пароль!
- Пароль? – припомнил Эн. – «Кукла на веревочках».
- Все верно. Все мы здесь куклы, - согласился Еж. – Дурацкая фраза. И, наверняка, известная каждой секретарше в Системе, - теперь он держал кость в своей похожей на лапу руке и дирижировал. – Хор «Пьяные парни», спойте нам, спойте!
Музыканты с энтузиазмом принялись за новую песню.
- Мы, люди, лишь пешки в большой игре, - продолжил Еж. - Пешки с промытыми мозгами. Системная школа выбивает из нас индивидуальные ценности, превращает в винтики машины. В бездумные винтики.
- Если бы все обстояло так, как вы говорите, у вас не было бы таких мыслей, - возразил Эн. - Система уважает человеческую личность и позволяет вам вести те речи, которые вы ведете. Это называется «свободой слова». Система позволяет вам свободно распоряжаться своим «временем для отдыха», выбирать способ ухода из жизни, а взамен лишь встраивает вас в свой механизм создания светлого будущего, что соответствует вашим же интересам.
- Ха-ха, - Еж искренне развеселился. - Боги и игра в камни. Воистину.
- Вы не согласны? Вы едите сейчас благодаря Системе. У вас есть на это время, есть средства и есть продукты.
- И верно, - скорчив шутовскую гримасу, подтвердил Еж. - Для кого, к примеру, пашут на своей земле фермеры, если не для меня? Ведь вся их продукция сгниет без потребителя.
- В Системе ничего не пропадает без пользы, - молвил Эн, отметив на столе наличие помидоров, огурцов и картофеля.
- Ага, верно. Вот и сельское хозяйство скоро уничтожат за ненадобностью. Лишь по молодости Система не может уследить за всем.
Продукты принялись распадаться на отдельные ингредиенты. Эн запутался в восприятии сахара, муки, соли, витаминов, затем – жиров, белков и углеводов. Ему показалось, что мясо, овощи, хлебные изделия и алкоголь включают незначительное содержание орехов. Затем поступила информация об энергетической ценности продуктов.
Еж неожиданно преобразился. Он избавился от костей и объедков, приобрел солидный вид. Пододвинув следующее блюдо, воспользовался столовыми приборами для неторопливой еды.
- Мне удалось дать вам пищу для размышлений, не так ли? – важным тоном заговорил Еж. – Мы живем в эпоху движения мысли. Посмотрите, вокруг нас сплошные философы! Художники, водители, начальники крупных организаций. Каждый норовит поделиться своей мудростью. И все болтают, болтают. Одну чушь. О ненастоящих вещах. Вы же знаете, как говорят в народе? «Легко придумать зеленое солнце; трудно создать такой мир, где это солнце смотрелось бы естественно». Однако в том же народе мало кто задумывается, что мы, персонажи, вынуждены жить со своим зеленым и совершенно неестественным солнцем, лишь по прихоти какого-нибудь автора.
Эн понял, что Еж начинает его утомлять.
- О чем вы? – требовательно спросил агент.
- Я? – рассмеялся Еж, пододвигая к себе «мясо мутировавшей коровы на дольке ананаса». – Я тяну время, мистер. Неужели это не очевидно? Я буду тянуть время, пока не употреблю все эти замечательные продукты, а потом попытаюсь сбежать. Ведь Седой умер. Умер. И никто меня больше не прикроет, никто меня не спасет. Конечно, мы готовились к этой смерти. Все мы. Седой сказал нам свою дату. Честно признался. Нас он не дурил, в отличие от системных.
- Вы служите Хаосу? – догадался Эн. Он ощутил внутренне напряжение. Кажется, свое собственное.
- Мы не такие уж плохие, - скривился Еж. – Что вы так молвили грубо – «Хаос»? Мы ведь не представители мирового зла, какие-нибудь. Просто люди противоположных взглядов. Впрочем, вам, - лицо Ежа на мгновения стало маской подлинной мерзости, и каждое слово он буквально выплюнул в сторону Эна, - вам... настоящей машине, точной, умной... Истинной Системе... этого... все равно... не... понять.
- Я ничем не повредил вам пока, - напомнил агент.
- Да мне противна сама идея вашего существования, - признался Еж. – Это «ложное милосердие». Что вы живете, противореча самой Жизни. Еще сильнее угрожая ей, чем сама Система.
- Вы не правы, - уверенно сказал Эн. – Я агент Системы, и, как сама Система, ничем не угрожаю жизни. Система ищет компромиссы с природой и культурой. Она чтит традиции, уважает человеческую личность и строит светлое будущее. Она хочет добиться такого устройства человечества, при котором каждое последующее поколение будет жить дольше предыдущего, и будет жить счастливо. В мире.
- Ага? – крякнул Еж, проводя рукой по своим коротким взъерошенным волосам. – Этого хотел Седой. И кто он? Шпион Хаоса. Разгильдяй. Бездельник. Философ, - заметно успокоившись, толстяк вновь стал выглядеть цивилизовано, чем немало поразил Эна, - Система? Система взорвет все к чертовой матери и даже не задумается о последствиях. Они, там, каждый день едят так, как я сегодня. И люди для них – еще одно развлечение в скучной, долгой жизни...
- О чем вы? – повторил свой вопрос Эн.
Еж доел мясо с ананасом. Приступил к оставшимся фруктам и к сладким десертам.
Он ел осторожно и нежно, как не мог и самый воспитанный посетитель ресторана.
Эн наблюдал за подобными, почти волшебными превращениями с хорошо скрываемым удивлением.
- На твоем месте, парень, - грустно и с неожиданным пониманием сказал Еж, - я бы напился, а потом умер. Не просыхать до самой даты – моя мечта, - он взмахнул рукой, словно приглашая присоединиться к трапезе. – Но перед этим, - вдруг задумался Еж, - я бы нашел книгу.
- Книгу? – переспросил Эн.
- Да, - язык Ежа начал заплетаться. – Нет у меня таких способностей. А ты бы мог.
- Мог бы что? – продолжал допытываться Эн.
- Ну книгу, - Еж сообразил, что опьянел, и попытался сосредоточиться на предложении. – Ту самую, которую автор написал когда-то. Тот фантаст... Как ж его звали? Асн... Ашс..., - толстяк замахал лапой. – Не важно... Все в той книге о нас есть. А, следовательно, можно прочитать, что будет. Такой прогноз самой Системе не снился. Потому что автор о нашем будущем написал. Многие авторы в те времена о будущем писали: Дик, Бредберри, Шекли... Но о нашем – только тот автор! Как ж его звали?
- Вы бредите? – догадался Эн.
- Я? – возмутился Еж. – Я просто пьян. А книга – это чистая правда. Мне рассказывал товарищ. Наше время наступило уже. Поэтому и события из книги должны начать исполняться, как вам кажется? – он ловко вытянул и зажевал дольку лимона. – Что ты ходишь как саперная собака? – накинулся толстяк на проходящего мимо официанта. – Я уже все заказал, а убирать мои объедки нельзя!
- Еж, - попытался вмешаться Эн. – Еж, спокойствие, - агент протянул руку с целью приземлить привставшего обжору обратно в кресло.
Но из-под груды грязной посуды Еж вдруг достал механического кролика.
Эн проклял свое восприятие. Ахнули посетители ресторана. Замер в нерешительности официант. «Пьяные парни» прервали концерт.
- А? Съел, ага? – расхохотался Еж агенту в лицо. – А ну стоять всем! – громко объявил он на все заведение. – Этот кролик начинен до самых ушей! До своих дат будете конечности собирать!
- Еж, - попытался воззвать к разуму Эн. – Это бессмысленно. Ты никого здесь не убьешь. Все эти люди умрут не сегодня.
- Ага, - Еж затравленно огляделся, но посетители ресторана благоразумно молчали и не предпринимали никаких действий. Многие с невозмутимыми лицами продолжали есть. Выходки очередного психопата их не беспокоили.
Еж задышал тяжело. Сопение вырывалось из его носа. Жирные пальцы безжалостно сжали уши игрушки. Кролик, судя по взгляду, полностью смирился с судьбой, и теперь безвольно болтался в воздухе.
В другой руке Ежа незаметно появился пульт дистанционного управления. Толстяк направил его на Эна и понажимал на кнопки.
- Еж, - мирно и вкрадчиво продолжил Эн. – Это бесполезно. Давай, вернемся в Систему. У тебя талант. Ты отлично справляешься с роботами. Я уверен, тебя вылечат и вернут к работе.
Еж пыхтел и жал на кнопки. С каждым нажатием внутри Эна переворачивалось что-то. Эн не показывал своих переживаний, но его восприятие полностью сконцентрировалось на пульте. Пульт не сразу поддался влиянию агента, но вскоре прекратил реагировать на манипуляции хозяина, полностью перейдя под контроль имплантантов Эна.
- Ты никого не убьешь сегодня, - повторил Эн.
- Да... Никого..., - Еж оскалился и зашипел. – А как насчет тебя?
Эн потерял контроль на мгновения, а хитрый толстяк, воспользовавшись паузой, возобновил набор зловещей комбинации.
- Ведь твоей даты нет в архивах, а? – Еж запыхтел, торопясь ввести код. – Думал, я не знал, да? Ха-ха!
Эн хлопнул по столу ладонью.
Пульт вырвался из потных пальцев Ежа и попал в ближайшую супницу. Заяц резко выдрал свои уши и улетел в окно, со звоном выскочив на темную улицу, где он двигался по прямой до первого же мусорного бака.
Еж в секунду протрезвел, уставившись на слепого перед собой.
- Дьявол, ты силен, - прошептал толстяк. Затем он попытался быстро прошмыгнуть мимо Эна, но тот схватил его за узел нашейного платка.
- Ты зря притащил зайца, Еж, - молвил Эн. – У меня особые отношения с игрушками.
Одной рукой агент расплатился с официантом, извинившись за беспорядок и пообещав от имени Системы несколько приятных дополнений к набору вин.

Эн отвел толстяка к станции Службы Охраны Общественного Порядка, расположенной неподалеку. Солдаты СООП приветствовали агента, с подозрением покосившись на коротышку Ежа.
- Нарушение режима, - объявил Эн, подталкивая коротышку в руки охранников. – Контакт со служителями Хаоса.
- Это не связано с происшествием в гараже? – отчего-то спросил один сооповец.
- В гараже? – с непониманием переспросил Эн.
- Вы не слышали о крупном беспорядке, устроенном в системном гараже 05-1-1-2-5?
- Еще нет, - Эн проверил сообщения в памяти, но ничего не обнаружил.
- Там редкий переполох, - подтвердил другой сооповец.
Охранники увели притихшего нарушителя.
Эн остался во тьме. Он чувствовал себя одиноким и потерянным. Вспоминал собственное поведение в гараже. Вспоминал поведение Ежа и видел единственную причину – страх.
Вспоминал кролика, в котором не почувствовал ни намека на взрывоопасные вещества.
И было грустно.
 
Ночь под сапогом

Эн боролся с чувством стыда и внутренними переживаниями.
Он сидел на кухне в квартире Элая, неожиданно обнаружив, что отсутствие электроники способствует размышлениям. Восприятие не прыгало по всем окружающим приборам, потому как никаких электронных приборов у Элая не было, и мозг Эна не страдал от перегрузок информацией.
«Я должен покаяться. Сдать себя под стражу», говорил себе Эн.
«Я столько времени потратил зря. Я ответственен за происшедшее в гараже. Нанес урон Системе».
«Не болтай ерунды. Ты не в ответе за действия «Заточенной косы», а именно косари ответственны за происшедшее, не ты, не забывай»
«Заточенные... Точно», вспомнил Эн. «Седой... Седой, который отправил СООП спасать обреченных заложников. Седой, заинтересовавшийся складом и Драконом. Седой, разрешивший агенту освободить вышку радио. Потративший системное время на поиски Троицы...»
«И он же садит тебе на хвост «Заточенную косу»...»
«Что-то здесь не все сходится»
«Верно...»
Эн рассеяно побродил восприятием по темному туману.
«Предположим, Седой не верил в Систему. Это на него похоже. Ему были симпатичны и близки идеалы Системы, но он не хотел оставаться «куклой». Он хотел собственноручно привести человечество к этим идеалам. Как можно скорее».
«Опасные идеи. Нарушение установленного режима. Нарушение программы, разработанной Системой», предупредил внутренний голос.
Эн проигнорировал замечание голоса.
«Седой был очень талантливым человеком. Он мог дурить и запутывать окружающих, неким способом «подбрасывая» им ложные даты своей смерти. Когда таким образом развлекается богатый бизнесмен, это прощается, в большинстве случаев. Но для начальника системного корпуса подобное поведение недопустимо».
«Он мог проделать подобный трюк не только с собственной датой?»
«Мог, по-видимому. Он ввел в заблуждение СООП, когда отправил их проводить операцию по спасению Готовых к смерти заложников»
«Значит, это из-за Седого у тебя отсутствует дата смерти?»
Эн припомнил все слова Седого и покачал головой.
«Нет. Здесь есть что-то еще. Седой не верил в «дату смерти», но он не мог повредить архивам Системы. Он мог лишь испытывать их. Мне он поручал сомнительные задания, потому что доверял... и не доверял отчасти. Он ничего не знал обо мне. Он не знал, на чьей я стороне».
«А на чьей ты стороне?»
«А ты?»
Из соседней комнаты прилетала песня рваной бумаги. Бумагу мяли, резали, рвали и, в целом, вели себя с ней совсем не по-джентельменски.
«Зачем Детям уничтожать ЖЗР? И зачем Дракон его забрал? Дракон, да и вся Троица, всерьез заинтересовали Седого. Дети же, напротив, никогда его не волновали. Более того, он получал от них такую информацию, какую Нож способен лишь ногами выбить. Впрочем, Нож любые допросы проводит слабо...»
«Давай, скажи эту безумную мысль... Только не вслух... Давай...»
«Седой и был начальником Детей?»
«Ага»
«Мысль не безумнее, чем обвинение Седого в пособничестве Хаосу... Но тогда...»
«Давай... Давай...»
«Еж тоже работает на Детей Свободного Мира»
«Мяу»
«А «пособники Хаоса»... Все эти «шпионы Хаоса»... Их, быть может, вовсе не существует. Есть только Система, Дети, Троица... Ну и косари, конечно...»
«Седой считал Хаосом Троицу»
«Мало ли, что там рифмовал Седой в своих философских бреднях...»
«Система считает «шпионов Хаоса» реальностью...»
«Мало ли, во что верит испуганная Система...»
«Парлым-пам-пам... Парлум-пум-пум...»
«Постой, но ведь это означает...»
«Ага... Ага...»
«...что Дети готовились к масштабному восстанию... К революции... Дьявол, тут могла разворачиваться настоящая война, скрытая от посторонних глаз... На кой черт они все носятся за ЖЗР?»
«Вопрос в том, что будут они делать без Седого и без тебя?»
- Привет.
Эн нашел восприятием Мэй и улыбнулся.
- Извини, я давно собиралась тебе сказать, но..., - в Мэй ощущалось сильное смущение.
Эн ожидал услышать дату смерти, но не успел остановить речь девушки.
- ...но... хм..., - она улыбнулась. – Я вышла замуж.
- Вышла замуж? – Эн почувствовал, что тупеет. – Разве не прошлым вечером вы переехали сюда?
- Верно, - рассмеялась она, словно речь шла о глупой шутке. - Он работает охранником центра... Помнишь тогда, в переходе, ты отправил меня позвать охрану? Тогда мы с ним и познакомились... А потом... Ты все отсутствовал, а он всегда был на посту... Стоял там... Такой одинокий... Вот мы и... сблизились...
Эн не верил собственным ушам.
- И ему так понравились папины произведения...
- Он уже и сюда проник? – возмутился Эн.
- Это не твоя квартира, между прочим, - напомнила Мэй.
- Помню. Мою взорвали.
Мэй стала мягче. В ее голосе зазвучало легкое сочувствие.
- Извини, но ты все так медлил.
Эн молчал. Его мысли не читались по лицу. Возможно, никаких мыслей не было вовсе.
- У меня не очень много времени осталось. Хотелось счастья.
- Я понимаю, - сказал Эн, успокоив девушку.
«Мэй вышла замуж», разъяснил ситуацию Нэ.
Эну захотелось к ней прикоснуться. Но он вспомнил, что ничего не почувствует. Тогда он покинул кухню, никого не трогая.
«Почему ты ходишь за мной?», тихо и зло прошипел агент спутнику.
«С тобой весело»
В соседней комнате Элай разбирал старые бумаги и файлы, уничтожая все лишнее.
Эн подумал, что девушки – не повод для ссоры со старыми друзьями.
- Тебе удалось уладить разногласия с вором-искусствоведом? – мирно спросил агент.
- Конечно, - с деловым видом молвил Элай. - Ловкач успел сфотографировать мою «Белую радугу» и сбежать. Так что, думаю, остался доволен.
Художник разорвал несколько листов, бросив их в портативный бумагосжегатель.
- Что ты делаешь? – спросил Эн, изучив восприятием печь.
- Избавляюсь от старых архивов. Ведь после моей смерти неугомонные исследователи все напечатают: личные письма, сокровенные мысли, наброски и неудавшиеся рисунки. Нет для них ничего святого.
Эн подумал, что неплохо бы тоже уничтожить что-нибудь.
- Я помогу? – предложил агент.
Получив молчаливое согласие художника, он присел рядом. Подтянул к себе медвежонка для лучшей ориентации в предметах. Нашарил стопку изрисованных листов и порвал их с особым остервенением.

Тишина в переходах здания слегка настораживала, но подобное было вполне нормальным для ночного времени суток. Эн гадал, почему не проводится масштабное расследование. Беспорядки в гараже должны были вызвать более бурную реакцию.
Погрузившись в свои невеселые мысли, Эн спустился на этаж, где располагались оружейная и лаборатория. Агент собирался позаимствовать очередную упаковку батареек, но из оружейной выскочил Хард.
- Химическое оружие, - с пафосом провозгласил Хард, размахивая листочком, исписанным формулами и схемами.
Эн отобразил на своем лице непонимание. Листочек очутился в руках агента.
- ЖЗР, - пояснил оружейник. – Оно вполне подходит для взрывного устройства, если тебе интересно. Даже не знаю, как ты будешь оплачивать мое время, но...
- Погоди, какое еще устройство? - Эн медленно помял листок. – Я ничего в этом не понимаю.
- Поверь на слово тогда, - расхохотался оружейник, отбирая лист. – Но если ЖЗР «рвануть», получится неплохая промывка мозгов многим-многим в радиусе нескольких километров. Тут все зависит от количества ЖЗР...
- Дьявол... В городе его... Много, - заметил Эн в легком шоке.
- Потому Система его и ищет, верно? – предположил Хард, складывая лист себе в карман.
- Ничего Система не ищет, - возразил Эн. Не дожидаясь реакции оружейника на свое смелое заявление, агент продолжил. – Ты сможешь обезвредить такое устройство?
- Я? – рассмеялся Хард. – Я его еще даже не видел.
- Поехали, - Эн схватил оружейника за руку. – Я оплачу твое время, - сказал он, когда Хард принялся упираться.
Оружейник мотал головой и пытался освободиться.
- Я знаю, где бомба, - сказал Эн.
- Сообщи в СООП.
- Не станет СООП ничего делать, - Эн вздохнул. – Поверь мне, договорились?
Хард оставил сопротивления.
- Анатос, ты чокнутый, - молвил он. – Только очень быстро.
Они спустились в гараж. Не в тот, где недавно царил «редкий переполох», а в соседний. Эн не стал объяснять Харду причину выбора гаража, а Хард потерял последнюю надежду разобраться в происходящем.
- Нам понадобится транспорт, - сказал агент. – У тебя есть права?
- Откуда? – развел руками Хард.
Эн подогнал первую же машину. Убедил транспортный компьютер, что в машину сядут водитель с лицензией и законопослушный гражданин Системы.
- Вот, - указал агент на транспорт. – Этот нас подвезет, садись.
- Анатос! – с ужасом засопел оружейник. – Анатос, электронная башка, это незаконно!
Эн толкнул Харда в машину, сам сел в водительское кресло.
- Ты же не видишь ничего! – продолжал шептать Хард.
Машина приподнялась в воздух, треснулась о потолок дважды и выбралась из здания через двери гаража.
- Что ты творишь? – не унимался крайне обеспокоенный Хард.
- Хард, моя вера в Систему пошатнулась, - признался Эн.
Агент почувствовал шок товарища. Транспорт влетел в темные небеса и, покачиваясь, закружился над городом в поисках заданной цели.
- В городе заложены взрывные устройства, начиненные ЖЗР, - пояснил Эн. – И, похоже, Система об этом знает. И, похоже, она не собирается ничего предпринимать.
- Если Система бездействует, значит так нужно, - заявил Хард.
- Может быть, - подтвердил Эн. – Может быть, мое будущее – сидеть в тюрьме. Но ты сам сказал, если эта штука взорвется, мало никому не покажется. Это напоминает ту Систему, которую мы знаем?
- Не очень, - подумав, согласился оружейник.
- Тут что-то еще, - вслух размышлял Эн. – Кто-то саму Систему запутал. И наш долг – разобраться во всем.
Машину вновь встряхнуло.
- Ты когда-нибудь управлял этой штукой? – задал справедливый вопрос Хард.
- Пару раз, - ответил Эн, растерявшись. – А что?
- Нас мотает и трясет!
- Правда? Это потому, что я сам волнуюсь.

Первой остановкой стал Парк слепого мотылька.
Машина с грохотом приземлилась на зеленый газон, разрушив мирную гармонию из шелеста зелени, завывания ветра и стонов.
Эн, фактически, выпрыгнул из транспорта, не дожидаясь окончательной посадки. Хард вывалился, когда машина полностью остановилась.
«Где, где...», агент внимательно сканировал всю доступную территорию.
- Нэ, хитрец, отвечай, где бомба! Ты же знаешь! – потребовал Эн.
Хард что-то пробормотал, всерьез обеспокоившись состоянием рассудка агента.
«Теплее... Еще теплее...»
Робот-уборщик подозрительных объектов не наблюдал. Всех бомжей разогнали сооповцы. Все функционирующее оборудование, что оставалось на развалинах склада, давно разобрали.
«В десятку»
Эн обнаружил, что находится прямо перед мусорной корзиной.
- Здесь, - объявил агент.
- В мусоре? – уточнил Хард, приближаясь.
- Да... Наверное..., - Эн прибывал в замешательстве. – В ЖЗР были электронные элементы, но теперь я ничего не чувствую.
- Видимо, их удалили, - предположил Хард, вкладывая нечто в руку агента. – Это может помочь.
Эн надел на палец кольцо и отступил от корзины.
Оружейник тяжело вздохнул, закатал рукава и погрузился в изучение мусора.
- Анатос, я тебя убью, - признался он, вытирая пот со лба. – Тут ничего нет.
Эн осторожно толкнул корзину, высыпая ее содержимое на прибранную дорожку. Развернул кольцо. Объедки из ресторана, шкурки и перья белых птиц, пакеты из-под соевой еды, газеты, рваная туалетная бумага, мышиные хвосты, маленькие хрупкие косточки, кусочки человеческой плоти, волосы, зубы, магнитная лента, протухшее мясо, сгнившее яблоко...
Над кучей мусора пролетела муха...
- Черт, - прошептал оружейник.
Эн отвлекся от созерцания мухи и заметил, что вся скамейка, расположенная рядом с мусорной корзиной, обмотана проводами.
- И кто из нас слепой? – поинтересовался Эн.
- Оба, - молвил Хард. – Я думал, это плющ...
- Какой, к дьяволу, плющ...
Оружейник присел перед скамейкой, заглянул под нее, в задумчивости почесал затылок. Эн выключил кольцо, перевел дух. Ему стало значительно легче, когда бомбу удалось действительно обнаружить.
- Обезвредить сможешь? – спросил агент.
- Наверное, - Хард пошарил по карманам. – У меня даже нет профессиональных инструментов.
- Я могу быть сканером, - предупредил Эн. – И время считать, если потребуется. И анализировать, из чего состоят компоненты... Многое могу.
- Все ты можешь, - согласился Хард. Надел очки, достал плоскогубцы, фонарик, ножик, свой листок с формулами и схемами. Внимательно присмотрелся к устройству. Посмотрел в листочек. Затем перерезал провода в двух местах.
Эн отчетливо осознал собственную бесполезность и опечалился.
- Куда дальше? – спросил Хард, собирая инструменты.
Эн отметил серьезную интонацию в голосе оружейника.
- Ты уверен, что мы можем все оставить здесь?
- Конечно, - сказал Хард. – Сама теперь не взорвется, а мы сообщим СООП при первой же возможности.
Подобное решение агенту не понравилось.
- А что ты предлагаешь? – почувствовав неодобрение, вспылил оружейник. – С собой я эту штуковину не потащу. Это тебе не коробка с петардами. По сравнению с содержимым баллонов местный воздух – чистый кислород.
Эн молчал, раздумывая.
- И, говори что хочешь, но Система попросту не знает об этом безобразии, - воскликнул Хард. – Не знает, и все тут... А как только узнает, сразу займется поисками виновных, а мы отделаемся легким наказанием за вынужденное хулиганство.
- Может быть, - согласился Эн.
- Идем, время-то не ждет, - предупредил Хард, направляясь к транспорту.
«Нэ, а что ты думаешь обо всем этом?», задался вопросом Эн. Но Нэ молчал, и Эну пришлось вернуться в машину без ответа.
 
Второй остановкой оказалась вышка радио.
Эн посадил машину в двух кварталах от цели, чтобы не привлекать внимание СООП.
- Там всего четыре служебные комнаты и туалеты, - сказал агент. – И одно крупное помещение на самом верху. Еще придется проверить лестницы...
Эн и Хард покинули транспорт, прошли некоторое расстояние пешком. Агент объяснял устройство башни. Хард молча слушал, временами похлопывая по карманам с инструментами.
- И придется пройти мимо охранников из СООП, - добавил Эн.
- Охранники? Это же замечательно, - обрадовался Хард. – Мы им все расскажем, и они сами разберутся.
Эн отрицательно покачал головой.
- Нет. Сначала ты обезвредишь устройство, а потом мы будем что-либо рассказывать.
- Это глупо!
- Хард, ты обещал мне поверить, - напомнил Эн.
- Ничего я тебе не обещал! – возразил Хард.
Они подошли к воротам охраняемой зоны. Солдаты на посту дружелюбно приветствовали агента, но на оружейника покосились уже с подозрениями.
- Мне поручено расследовать обстоятельства захвата радиовышки, - объявил Эн.
- Прошу прощения, - поклонился охранник, подав знак товарищу.
Второй сооповец проверил информацию по своему наручному компьютеру.
- Все в порядке, - подтвердил он. – Один агент с оружейником. Расследование крупного нарушения.
Солдаты открыли ворота.
Хард тактично промолчал, хотя его заметно передернуло трижды, пока агент проводил его через все посты. Оказавшись в здании, они разошлись по помещениям и внимательно изучили каждый уголок.
- Я нашел! – объявил радостный Хард. – Сейчас разберусь.
Эн остановился на лестнице.
Одинаковые серые стены с отсутствием необходимых деталей. Навалившаяся усталость. Четкое осознание абсурдности происходящего. «Зачем ты это делаешь, Эн?», спросил себя агент. «Зачем ты ввязался во все это? Нарушил столько правил, столько законов? Перестал доверять Системе? Ты сходишь с ума. Я схожу с ума? Я устал». Эн прислонился к стене, ощущая общее истощение организма. «Надо бы сдаться... И все объяснить. Про Седого. Про Ежа. И Нож оставил меня без работы. Если бы он дал работу, ничего бы не было».
Эн выдержал драматическую паузу. Затем спустился к центральному входу с очевидными намерениями. Приоткрыл двери.
Башню окружили солдаты. Через щель в здание ворвались звуки сирены, вспышки огней, предупреждения и переговоры. Эн увидел, как заковывают в наручники Харда.
- Кто бы ты ни был, но твоя маскировка раскрыта! – громом объявил в усилитель командный голос. – Выходи с поднятыми руками, медленно и без глупостей.
Эн моментально перекрыл все входы и выходы, сменил коды доступа на никому не известные и предупредил охранных роботов башни о повторном нападении Детей.
«Хард обезвредил бомбу? Он обезвредил бомбу?»
«Конечно. И, счастливый, отправился рассказывать всем о своих подвигах»
Эн осторожно изучил башню восприятием.
«Что ж, пока они не вызвали транспорт группы захвата, мы в безопасности...»
Агент поднялся на самый верх и прислонился к перилам удобного балкончика.
«Они не знают, что это я...»
«Еще, по-видимому, нет. Вот Нож пройдется по Харду ногами, и тогда...»
«Меня обвинят «шпионом Хаоса»...»
Эн подумал, что наблюдает нервный срыв. Его трясло, а имплантанты, отвечающие за связь со спутником, предлагали настроиться на игровой канал.
Тонкая кофта не спасала от холода внутри.
«Я мог бы спрыгнуть сейчас с балкона», подумал Эн. «Это бы всех удивило. Шокировало. И есть шанс, что я останусь в живых, воспользуюсь замешательством окружающих, убегу».
«А ты уверен, что сможешь бегать после такого прыжка? Лучше через канализацию»
«Там воняет»
«Выключи обонятельные сенсоры»
«И верно», согласился Эн. «Выключить все – такая привлекательная идея»
«Только давай без максимализма»
Эн встал, облокотившись о перила балкона. Ветер пробирался под одежду, но холод съедал Эна изнутри. Словно другой, иной ветер рождался в теле из чувства противоречия, из желания поспорить с логикой и природой.
Машины СООП, будто мухи, кружили вокруг, тщетно пытаясь найти кого-либо в лучах прожекторов. Эн выключил приближающиеся к нему лучи. Послушал проклятия и удивленные возгласы. И решил все-таки не прыгать.

Когда со скрипом крышки канализационного люка, Эн выбрался на тихую темную улицу, он ощутил давление общего упадка. Агент поставил крышку на место, выпрямился, борясь с навалившейся тяжестью. Солдаты СООП оживленно шумели вдалеке, но сюда долетало одно едва различимое эхо.
Эн предусмотрительно покинул улицу, скрывшись в негостеприимных тенях подворотен. Схема города по-прежнему без помех транслировалась через спутник. Эн спрятался в затянувшейся ночи и попытался взять себя в руки. Забрел в грязный двор и задействовал оставшиеся ресурсы восприятия, чтобы осмотреться.
- Куренье – вред, а некуренье – тьма, - прошептали за плечом.
Эн наступил на груду окурок, прежде чем развернуться.
- Такой безупречный... Без вредных привычек... И такой бесчувственный..., - на заборе в позе хитрого кота сидел Игрок. Негромко шуршали таинственные механизмы.
Эн приготовился к возможному нападению, но Игрок, очевидно, был расположен к разговору, а не к драке.
- Оказался никому не нужен? – язвительно лепетал Игрок. - Особенность общества эпохи Игры: сегодня научился, – завтра применил на практике. Не раньше и не позже. Послезавтра же можно и вовсе забыть навык, освободить себя для новой информации, - он шустро спустился с забора. – Ты способен адаптироваться к новому дню? Меня всегда это интересовало.
Эн хранил молчание, но напряжение вытягивало последние силы.
- У тебя есть девушка? – посмеялся Игрок. – А что стало с той красоткой из перехода, а? Уу... Она убежала? А у тебя есть любовь? Лично я люблю общаться с девушками-игроками. Общаться с девушками-игроками приятнее. Игроки-парни много матерятся. Это не закон, но, в некоторой степени, закономерность.
- Что тебе нужно? – устало спросил Эн.
- У нас много общего, - признал Игрок. – Сыграем в игру? Вся жизнь наша - игра, ты знал?
- Не наша жизнь, - возразил Эн. – Возможно, когда-то в безоблачные дни старины, но не сегодня.
- Не спорь со мной, Эн, ты играл со многими, - рассмеялся Игрок. – В прятки, я угадал? И мы сыграем в эту игру.
Человек-насекомое присел на четвереньки и обежал вокруг агента со своей запредельной скоростью.
- Я боялся, что ты предложишь догонялки, - сказал Эн.
Игрок рассмеялся.
- Попробуй найти меня сам, - прошептал он, изобразив стойку на руках. – Сыграем в прятки. Докажи себе, что существуешь. Сними свои побрякушки, - блестящие голые пятки захлопали словно ладони. Маска Игрока состроила десяток гримас.
Эн медлил мгновения. А после снял кольцо.
«Это совсем не умно»
- Молодец, - пораженно рассмеялся Игрок. – Все-таки ты на что-то способен! Покажи, что ты не калека, и я расскажу тебе тайну.
Эн снял очки и браслет. Оборвал связь со спутником и приготовился выключить слуховой аппарат.
- Бог ты мой, - успела добраться последняя фраза, после чего вокруг возникла непроглядная тьма.
Во тьме не было ни движения, ни времени, ни пространства. Эн не знал, что существует, а чего нет. Разум охватил ужас. Он не знал, дышит ли. Он начал терять мысли и не мог представить предметы или явления. Тьму разрезала белая молния. Вспышка, которой не было и не могло быть. Жирная белая царапина разорвало Ничто. Она никогда не появлялась, но оставалась в сознании, пока Эн не потерял последние связующие нити с собственным мышлением.
Он пал в объятия смерти.
Он оказался наедине с бесконечностью Ничто.
Он был один.
Затем он потерял и себя. Он больше не мог отделить себя от тьмы. Не существовало ничего, и само Ничто перестало существовать.
 
Прятки незрячих

«Поздравляю. Формально минуту назад ты совершил самоубийство»

«Налево... Нет, справа... Ладно, лучше я сам»

«Тук-тук. Ау»

Давно уж миновало утро,
И в сонном глазе как-то мутно,
Но кто-то должен улыбнуться,
И будет смысл мне проснуться.

***

...Здесь должна быть пропущенная глава.
Но теперь она находится на страницах ниже...

***

«...Ох. Вот тебе и повезло. Ух, как тебе повезло, друг.
Сейчас получишь по полной программе... Удачи. Она тебе пригодится...»
 
Время еще есть

Частый стук мелких капель воды.
Эн обнаружил себя в луже, в грязи. Кофта промокла насквозь. Мокли безучастно дома, выставив пустые глазницы на исследование электронному восприятию.
По телу распределились свежие силы.
Дождь уносил помои, пакеты и землю с улиц. Стирал пыль с потрескавшихся предметов.
Шум воды убаюкивал истерзанные чувства. И только он звучал в тишине. Никаких сирен. Никакой погони. Ни мерзких ехидных замечаний Игрока.
На руку агента надели браслет и кольцо.
- Ты живой? – поинтересовалась Мэй.
- Не знаю, - честно признался Эн.
- Так и не показал свое отделение для батареек, - с упреком напомнила она. – А сейчас тебе мои знания пригодились. Хорошо, что мой папа знает всю твою анатомию... эм... архитектуру... строение.
- Он тебе рассказал? – шутливо подивился Эн.
- Конечно. Это первое, что я спросила, как только ваше знакомство всплыло на поверхность текста.
- Мда... Теперь я чувствую себя голым.
Они посмеялись.
- Ты представляешь. Дождь! – Мэй развела руками. Она очаровательно промокла. Эн даже сфотографировал образ на память. – Дождя не было, наверное, год.
Эн поднялся на ноги. Восприятие прыгало по падающим каплям, но без суеты. Падение каждой капли создавало успокаивающий эффект.
- Тебе чертовски повезло, что именно я тебя нашла, - заметила Мэй. - Если бы на твое совсем безжизненное тело набрели санитары, давно бы уже горел в крематории. Но, видимо, дождь распугал многих...
- К слову, как тебе удалось меня найти? – спросил Эн.
- Ты рядом со своим домом, - пояснила Мэй.
Эн отметил свое местоположение на карте.
- И правда, - согласился он, – но я не помню, как сюда дошел.
- Это не так уж важно, верно? – Мэй улыбнулась. – Давай погуляем под дождем в следующий раз. Вдруг нам повезет, и он прольется снова.
Эн изобразил на своем лице недоверие.
- Погуляем? Я думал, ты вышла замуж и между нами все кончено.
- Мужчины! – вздохнула она. - Вы такие глупые временами. Мне хотелось побыть замужем в жизни, но это вовсе не означает, что закончились наши отношения.
Эн безуспешно пытался осознать мысль подруги минуты две, но после решил, что подобное не доступно его электронным мозгам, а обижаться на Мэй после своего чудесного спасения не вежливо.
- Что нам мешает пройтись сейчас? – спросил он.
- Ты забыл? – Мэй рассмеялась. – Меня ждет муж.
Теперь Эн стоял, не отображая какие-либо эмоции.
- И не дуйся ты так. Он меня подвозил. Быть может и ему ты обязан своей жизнью. Между прочим, он отлучился с работы. Нарушил все правила. А я даже не сказала, ради чего требуется вся суета. Он бы, впрочем, все равно не поверил..., - она остановилась на мгновение, решившись добавить нечто для нее очень важное. – Ты сказал как-то, что спасал жизнь. Мне это показалось глупым и неестественным тогда. Но теперь, думаю, я понимаю. Немного.
Эн остался один прежде, чем успел задать остальные вопросы об обстоятельствах своего возвращения к жизни.
Мэй жила в Системе. Ее время было расписано по минутам. Это следовало уважать.
- Ладно, позже переговорим, - молвил Эн в темноту.
Сквозь мирное движение дождя он узнал дома и квартиры. Во многих чувствовалась почти родная электроника.
С неба, создав волну из отклонившихся от обычной траектории капель, опустился знакомый автомобиль.
- Хэй! – приветствовал Эна человек с иноземным акцентом. – Зека, ваш водитель.
Эн забрался в машину без приветствий.
- Прошу прощения за кресла, - молвил он, когда транспорт поднялся с улицы и ворвался в ливень.
- Да, столько воды, - сказал восхищенный картиной за окном Зека. – А что вы там делали?
Эн вспомнил, что находился рядом с бывшим домом.
- Ностальгия, - объяснил он.
- Ага, - крякнул Зека, всматриваясь в сплошную пелену дождя. – В Системе одна проблема за другой.
- Быть может, мне, наконец, поручат дело, - предположил агент. – Давай на базу.
- Слушаюсь, - провозгласил Зека. – Как прошло ваше свидание? – вежливо поинтересовался он.
- Как матрасом с Марса, - признался Эн. – Она вышла замуж.
- Оу, - смутился водитель. – И вас это настигло. А моя возлюбленная уже договорилась с неким типом о совместной жизни после смерти мужа.
- «Добро пожаловать в клуб», - согласился Эн. – Я настроен посвятить себя работе.
- Это правильно, - рассмеялся Зека.

Машина остановилась на площадке около системного гаража.
- Зека, - предупредил агент. – Мне удобнее приземляться на крыше.
- Как скажите, - согласился водитель, но взлетать не стал.
Эн подождал секунд двадцать для верности, затем вздохнул и покинул транспорт.
Благодаря количеству машин на этаже, агент почувствовал некую тревогу.
- Подожди меня здесь, - попросил он водителя и зашагал по струящейся рекой воде.
Вода хлюпала и попадала в сапоги отдельными брызгами. За время перелета машины Зеки дождь полил сильнее. Сквозь ливень впереди опознавались отдельные электронные устройства, оружие и датчики.
- Плохо, - сообразил Эн, осторожно развернулся и побрел обратно к транспорту.
Со стороны гаража прямо в затылок прилетел вой сирены. За ним шум дождя разрушило частое шлепанье. К Эну бежали солдаты СООП. Тридцать или сорок человек.
Эн тоже побежал. Он за две секунды достиг машины, но дверь не поддалась, а Зека, с глазами полными сочувствия, уже взлетал.
- Зека...! – с белых губ агента едва не сорвалось грязное ругательство.
Эн подумал, что в своей жизни действительно знал только одного «таксиста», которому можно было доверять.
- Оружие не применять! Это не поможет! – вещал капитан Ночнов. – Только средства, пригодные для задержания: дубинки, электрошоки, парализаторы, сети...
Люди пока не проступали сквозь поток воды, но приближались с каждым мгновением.
Эн опустил машину обратно к себе.
- Зека! – с угрозой повторил он. Мысленно Эн попытался открыть дверь, но водитель зажал ее материальным неэлектронным предметом.
Эн предупредил машину, что в ней сидит угонщик. Машина попыталась самостоятельно избавиться от «нарушителя», Зека оказался под дождем и был тут же пойман прилетевшей сетью. Агент спрятался за транспортом. Обдумал ситуацию, почувствовав каждый выстрел в свою сторону. Сетки побили окна транспорта, поцарапали дверцу и багажник. Скорчившийся промокший Зека простонал от боли.
- Не стрелять! Попали в водителя! – кричал Ночнов. – Опустить «сеткомётки»!
Эн развернул машину и направил ее в приближающуюся толпу. Он приказал машине двигаться по прямой, а сам добежал до первого технического отсека и провалился в недра «обслуживающего кармана» площадки.
 
- Бог мой, у тебя ужасный вид, - призналась Мэй, открыв дверь. – В смысле, еще более чем обычно...
Эн поправил чуть съехавшие темные очки и изобразил шутливый чих.
Он незаметно пробрался к квартире подруги, вероятно навсегда испортив десять-пятнадцать видеокамер и подкорректировав программы тридцати семи роботов.
- Там какой-то беспорядок? - заметила Мэй, выглянув в коридор.
- Да, - подтвердил Эн, ловко проникая в помещение. – Сплошной беспорядок.
Мэй заперла дверь.
- Рада видеть, само собой, но, между прочим, я могла быть не одна, - напомнила она.
- Я бы его почувствовал, - уверенно заявил Эн, направляясь к креслу, как будто вернулся к себе домой. – Солдаты СООП все время таскают портативные компьютеры. Их стандартная экипировка. Здесь нет электроники, а потому я бы ощутил такой компьютер метров за сто. Плюс, я запомнил твоего муженька, когда он провожал тебя в прошлый раз. И к тому же, - Эн подтянул к себе любимого медвежонка, - все дисциплинированные охранники сейчас точно не здесь.
- Я..., - Мэй подумала, чем бы отразить колкость. – Я могла быть не одета.
- Увы, я еще более слеп, чем эта игрушка, - достойно ответил Эн. – А что касается процессов в твоем организме, анализа кожных покровов и представления об индивидуальной анатомии, создающих образ твоего тела в моем восприятии, то все это отслеживается вне зависимости от количества одежды.
- О, - Мэй рассмеялась. – Я не выгляжу страшным полуразложившимся зомби?
- Нет, ты выглядишь красивой, - отметил Эн. – У охранников из СООП отличный вкус.
Возникла неловкая пауза, которую всем захотелось прервать поскорее. И не только из-за «бесполезной траты времени».
- Как бы то ни было, что там за шум? – нашлась Мэй, обернувшись к входной двери.
- Вечные неприятности Системы, - с безразличием ответил Эн. – Ты же знаешь, ловят «шпионов Хаоса».
Мэй переместилась к кухне.
- У меня нет столь уникального восприятия, - заметила она, - но что-то мне подсказывает, тот шум из-за тебя.
Эн заставил медвежонка подпрыгнуть и вновь поймал его руками.
- Что ты думаешь и знаешь о Хаосе? – спросил он, как будто у игрушки.
- Я придерживаюсь либеральных взглядов, хотя это не более чем мнение обывателя, совершенно не интересующегося политикой, - Мэй исчезла на кухне, вернувшись с кружкой чая.
- Ты считаешь, с Хаосом не следует бороться?
- Я считаю, что он тоже необходим и неизбежен. Для равновесия. Что он не так страшен, как представляет его Система. Что есть элементы Хаоса, чуждые Системе, но неотделимые от людей. Любовь, например. Ведь это не только осознание ответственности, как пропагандирует Система, но и чувство, прежде всего. Ты никогда не задумывался, что слова Детей разят больно, но нередко очень точно? Что в Системе много нелогичного? Система объясняет любовь, да и многие другие чувства, через следствия этих чувств. Ей проще все связывать с человеческим разумом, чем признать существование зачатков Хаоса в самой человеческой природе. Конечно, ты можешь сейчас заявить, что Система оберегает нас от этого внутреннего Хаоса, учит нас его контролировать и не подчиняться ему, но в том то и дело, что внутренний, человеческий Хаос никакому контролю не подлежит и подчиняет себе человека целиком. Если человеку суждено влюбиться, никакая Система не защитит его, да и не нужно его защищать от любви, ведь чувства тоже делают нас людьми, а не только разум. Даже в Законе сказано, что Система обязана сохранять человечность. Уже одним этим Система противоречит себе. Спорные случаи ей проще разрешать, находя так называемых «шпионов», а то и вовсе закрывать глаза на происходящее или объяснять все сложными многословными терминами... Что-то случилось, Эн? - спросила она.
Эн уронил медвежонка, впав в кратковременный ступор.
- «Современный мир не знает любви», написал брат в своем послании, - прошептал он. - Девиз слуг Хаоса. «Большинство же системных скованы ... датой своего финала».
- О чем ты? – не понимала Мэй.
- Я удалил свою дату из архива.
- Зачем??
- У меня был доступ... и я удалил, - Эн присел в кресло перевести дух. Ему вдруг стало нестерпимо жарко. Он знал, что никогда не потеет, что эта жара – следствие очередного сбоя в имплантированной электронике, но обманчивые ощущения тупо утверждали обратное.
- Эн... Зачем ты удалил свою дату? – новость ничуть не испугала Мэй. Скорее, озадачила. – Ты хотя бы запомнил ее?
- Нет... Я не помню... Я все забыл, - Эн взял себя в руки. Ему требовалась ясная голова для трезвых размышлений, и он задействовал все ресурсы техники для соответствующих операций.
- Нельзя так просто забыть свою дату, - возразила Мэй. – Как вообще можно что-либо избирательно забыть?
- Можно. Я могу.
- О, - смутилась она. – Я по-прежнему забываю, с кем общаюсь, - Мэй улыбнулась, попытавшись свести разговор к шутке.
- Я удалил свою дату из архива, а потом удалил ее из собственной памяти, - продолжил Эн. – Я нередко так делал. Подчищал следы. Удалял себя из разных информационных хранилищ. Редактировал камеры и прочие записывающие устройства. Порой стирал собственные воспоминания об этом.
- А теперь все вспомнил?
- Нет. Даже сейчас это всего лишь предположение. До жути реальное, - Эн сглотнул. – Я оставлял себе подсказки, письма «от брата». По-видимому, в них же содержались дальнейшие указания к действию.
- Боги, Эн, ты начинаешь меня пугать, - призналась Мэй, пока еще с улыбкой. – Опять, - добавила она с нескрываемым упреком. - Скажи, черти в рот, зачем тебе понадобилось удалять свою дату?
- Не знаю. Быть может, чтобы заставить поволноваться Седого, - ответил Эн. – Может, чтобы Седой допустил ошибку. При моем рождении возникли трудности, и Седой был там. Он знал, что меня приходилось оживлять для полноценного функционирования в Системе, но так и не узнал моей даты. По-видимому, тогда я и догадался удалить дату для будущих целей.
- Ты продумал подставу Седого уже тогда??
- Не сразу, конечно, - согласился Эн. – Сперва я должен был узнать о мире, в котором мне предстояло жить. Узнать и придумать что-то... Потом, наверное, да. Я посчитал удаление даты и подставу Седого правильным шагом. Удалить дату я успел раньше, чем о ней узнал кто-либо. Когда дата появляется в архивах с опозданием, ей почти никто не интересуется.
- Хочешь сказать, что, после своего тяжелого рождения, ты продумал собственную жизнь и совершил в детстве некие действия, последствия которых наблюдаешь только теперь? – голос Мэй приобрел серьезный оттенок. – Но... Эн, удаление даты – государственное преступление... К слову... я даже не помню, чтобы кто-нибудь за всю историю Системы осмелился совершить такое. Я даже не могу с уверенностью сказать, могла ли прийти кому-нибудь такая мысль! Я сильно сомневаюсь, что в наши дни умеют разрешать подобные случаи... Тебя обвинят пособником Хаоса. Эм... Извини, но, собственно, столь серьезный удар по основам права означает, что ты и есть пособник Хаоса.
- Да, - согласился Эн. – Но... Мне кажется, все не так просто. Это все... электроника.
- Электроника?
- Да, моя имплантированная часть. Симбиоз человеческого разума и электронного расчета, встроенный в выверенную жизнь Системы, позволил искусственному мозгу просчитать наперед одну, отдельно взятую, мою жизнь. С пока неизвестной мне целью...
- Но, Эн, просчитать всю жизнь... Даже в условиях Системы, это море данных. Неизмеримое море.
- И все оно доступно любому из Информационной Сети, - напомнил Эн. – Я очень много времени проводил там. Особенно, в детстве. Ведь меня изначально готовили на агента Системы. Только так меня могли спасти имплантантами. Да... Оживить, чтобы сделать агентом Системы. А будущий агент получает доступ к конфиденциальным источникам. Плюс, свободное общение с электроникой позволяло мне взламывать даже самые секретные архивы... Но, Мэй... Поверь, я не шпион Хаоса, хотя очень похож на них в своих действиях. Меня ведет электронный мозг. Пособников Хаоса не ведут электронные мозги, а, тем более, с самого детства.
- Тогда что ты...?
- Седой задавался тем же вопросом..., - Эн почти вздрогнул. – Я тоже начинаю задавать себе этот вопрос. «...задача непосильная, если над шеей болтается... нож...». Я предвидел, что Нож будет подозревать во мне шпиона. «Наслаждайся своей уникальностью и свободой пока можешь». Что-то должно произойти вскоре...
- Так и есть, ты – шпион Хаоса, - отбросив последние сомнения, объявила Мэй.
- Ты сама защищала Хаос пять минут назад, - напомнил Эн.
- Одно дело – вести абстрактный философский разговор, и совсем другое – беседовать с настоящим представителем потенциально опасной прослойки общества. Если я заведу речь о мучениях внесистемных бродяг в темных подворотнях, я же не брошусь к ним в объятия, чтобы меня изнасиловали. Шпион Хаоса... Боги! Ведь мы могли и переспать!
- Мэй, я не имею отношения к Хаосу, поверь, - уже без надежды повторил Эн.
Неожиданно Мэй успокоилась.
- Это правда, - согласилась она. – Глупость. И, между прочим, - с оптимизмом попыталась найти объяснение девушка, - все в Системе подвергаются расчету извне. Ведь это основа Системы.
- Я избежал идеального расчета извне, потому как, буквально, «родился мертвым»... Иными словами, незаметно для всех, выпал из Системы и взял свою жизнь под контроль... Мэй, мне страшно, - вдруг сознался Эн. – Эта штука вживлена в меня, я живу благодаря ей, но я боюсь, что это уже не я...
Она молчала четыре минуты. Затем поставила кружку на кофейный столик.
- Я не могу тебе помочь, извини. Я... В этот раз я просто не знаю, могу ли чем... Я вернусь к мужу, хорошо? Но ничего ему не скажу... Ты, главное, не теряйся и не мучай себя лишними вопросами. В конце концов, как ты сам заметил, это всего лишь предположение. Ведь ты не можешь сказать наверняка. Ты не помнишь...
- Да, - согласился Эн. Жар отступил.
- Следовательно, все это может оказаться фантазией, - продолжила мысль Мэй.
- Может.
- Вот и не стоит рассказывать никому, - она улыбнулась на пороге, прежде чем, не прощаясь, исчезнуть во тьме. – В крайнем случае, напиши книгу. Только не забудь удостовериться, что Система предусматривает время на написание, издание и раскрутку.
Эн остался один. Он позволил себе сохранить еще пару мыслей в памяти.
«Наслаждайся своей уникальностью и свободой пока можешь.
Брат твой, с пожеланиями удачи».
«Черт слепой», - подумал Эн в ответ.
 
Тень и тьма

«Куда она пошла?», была следующая мысль.
Минуту в Эне боролись уважение и недоверие. После честной битвы, закончившейся в ничью, Эн осторожно выглянул в переход и посадил на пороге медвежонка. Медвежонок был теперь его глазами.
Он провел в квартире еще минуту. Он хотел пойти на кухню и поразмыслить над своими открытиями, действиями, планами.
Эн даже поискал восприятием кота, но безуспешно.
На смену ужаса и стыда за собственные преступления пришло безразличие ко всему. Эн подумал, что обратной дороги больше нет.
«Наслаждайся своей уникальностью...», пробормотал Эн. «Куда без этого? Я лишил себя даты. У меня есть уникальное развлечение, недоступное очень многим – бороться за собственное выживание. Та самая дикость из первобытных времен, вызывающая отвращение у любого разумного человека. Как же я мог так поступить? Каким я был дураком в молодости... Или нет? Быть может, смысл происходящего откроется мне позже... Я еще не завершил свой путь... Но, дьявол, я слеп во всех смыслах теперь. Как может слепой пройти этой дорогой?».
Медвежонок предупредил, что по переходу маршируют солдаты СООП.
Эн задавил панику и принялся соображать.
Оставаться в квартире свободной от электроники было слишком опасно. Агент покинул гостеприимное жилище Элая, отправил медвежонка встречать сооповцев и вспомнил, где находится выход на крышу.
Вид ковыляющей игрушки на мгновения задержал солдат. Они целились в медвежонка, переговаривались, шептались. После углубились в темноту подъезда.
К этому моменту Эн уже вымок и выбрался на тот самый карниз, где они с Элаем сидели да философствовали каких-то два часа назад.
«Я все-таки спрыгну сегодня с этажа повыше...», обречено подумал Эн. «Вероятно, залезать сюда не было такой гениальной идеей, как казалось в начале».
Со стороны подъезда уже поднимались сооповцы.
- Спокойнее парень, - пробормотал один из них, целясь в агента из парализатора. – Мы ведь знаем, что умирать тебе рано... зачем калечиться? – он произнес свою фразу с неуверенностью. Он не мог сказать наверняка.
Эн почувствовал, как снизу, не взирая на дождь и холод, отважно карабкаются по отвесной стене убийцы из «Заточенной косы». Облепив стену здания, косари поднимались на крышу своим любимым способом. Темные промокшие фигуры. Агент понял, что улыбается, чем пугает взволнованных сооповцев.
Эн распростер руки и упал.
Ухватился за первого косаря.
Отдался свободному полету.
Дождь раскрыл объятия перед ними.
Складки балахона, словно крылья фантастического ворона, постарались поймать непокорный ветер, мешая убийце снова ухватиться за стену. Агент отпустил его, когда они поравнялись со вторым. Части темных одежд встрепенулись с безысходностью падающей птицы. Мучительная агония черной ткани смешалась с цветом непроглядной ночи. Ливень зашептал в уши молитвы. Следующий убийца удержался на стене и не упал под тяжестью Эна, агент перепрыгнул на другого. Увернулся от взмахнувшего косой и полетел дальше. Эн падал вниз, цепляясь за косарей, все ниже и ниже, многих увлекая за собой. Кое-кому удавалось, подобно мухе, прилипнуть к стеклу и прервать свое падение. Остальные соскальзывали из-за предательской воды. Эну же хотелось оказаться на земле.
Улица стремительно приближалась.
Эн остановился на убийце, еще находившемся на уровне первого этажа. Они пали на асфальт, косарь ухнул и не поднялся. Эн слез с неподвижного тела и попытался прийти в себя после приземления.
Косари, подобно осенним листьям или мертвым птицам, валились со здания на траву, в клумбы и в предусмотрительно открытый мусорный бак. «Шмяк, хлюп, плюх», радовались лужи, принимая тела.
Эн заметил, что часть павших косарей проявляет признаки жизни и пытается подняться. У некоторых попытки не увенчались успехом. Пара убийц, очевидно, навсегда лишились ног. Упавшие косари хрипели и стонали.
Агент поспешил раствориться во тьме.
 
Назад
Сверху