Aisgil
Фотограф
Coopy Done
Я так и знал, что это соседство с ней до добра не доведет. Если бы у меня было хоть немного мозгов и дар предвидения, то я незамедлительно бы свалил подальше от нее. Скажем, на соседнюю улицу или хотя бы в другую страну. Но у меня не было мозгов, умения видеть будущее и терпимости, только скверный характер, милое личико и идиотские обязанности, которые я не мог нарушить. Подписал контракт — работай на указанном месте пока он не истечет, потому что с такими работодателями невозможно поспорить до тех пор, пока не докажешь их материальное существование. А ведь еще никто не видел физического тела моего шефа, Бога то есть.
Кстати, когда произошла эта фееричная история, контракт на эту улицу должен был истечь как раз на неделе. У меня уже почти не было заданий, личных дел тоже ничто не предвещало, поэтому я блаженно валялся на диване, потягивая разные напитки и сочинял план действия на вечер. Хотелось заняться добрым делом и пожмякать какую-нибудь человеческую красотку в местном клубе. Ну и что, что я бесполый и вообще на государственной службе? Все-таки хоть и не человек, а пола мужского, соответственно, и слабости мужские у меня имеются. Самое главное, что за эти слабости мне ничего не бывает. Ну вот потискаю я дамочку, вступится за нее какой-нибудь «шкафчик» из ее приятелей, он счастлив, ее честь восстановлена, а мне тупо приятно. Потом может, у них некоторые романтические отношения начнутся, а я вот, герой. Посодействовал не превышая полномочий. Я же солдат любви и для меня что личное время, что рабочее — одна хренотень, вот и забавляюсь, как умею в свое удовольствие. Главное, что никто от этого не страдает, правда?
Ну так вот, валяюсь, значит, телик смотрю, музыку слушаю, пью чай с кофе и по телефону разговариваю. Не одновременно, конечно, хотя в жизни всякое бывает, иногда и разделяться надвое приходится, чтоб все и везде успеть. Но я разделением редко пользуюсь — и так тощий, а тут еще худее получаюсь, а мне очень хочется выглядеть привлекательно, я это люблю. Разговаривал я как раз с этой самой несносной дурой, с которой мы работали в команде. Она очень любит разговаривать по телефону, настолько фанатично, что мы пользовались трубками даже тогда, когда находились в соседних комнатах.
— Ну что,— говорю,— пойдем сегодня веселиться? У меня ничего нет по расписанию, буду делать добрые дела не за зарплату.
— Не понимаю, почему тебе это нравится?— ответила она.
— Да потому что я больше ничего не умею,— на вопрос в лоб, надо отвечать честно, я считаю.
— Ты нагло врешь!— воскликнула она, а я нахмурился, не заметив саркастичного тона,— ты разбираешься в платьях.
Я лениво встал, отряхиваясь от крошек печенья и чипсов (обожаю всякие контрасты!), и поплелся в соседнюю комнату, где чем-то громыхала моя напарница и сожительница по совместительству. Я выслушивал по телефону все ее чертыхания и уже хотел было обвинить в вооруженном мятеже, как она выпала прямо на меня в распахнувшуюся дверь. Девица наглухо запуталась в какой-то огромной красной занавеске и, бессмысленно ворочаясь поверх моего туловища, запутала в ней еще и меня. Злобно откинув телефон в ближайший шкаф, я попытался скинуть с себя мою сумасшедшую соседку. Но не тут-то было!
— Тихо, не дергайся, тут кобура не застегнута!— заорала она в мое несчастное ухо на ультразвуковых частотах. Надо сказать, что эта дамочка в свободное время подрабатывала киллером, и вполне могло оказаться, что кобура была не с купидоновским снаряжением, а с настоящим револьвером внутри. Я искренне ужаснулся и замер. Конечно, никому не охота получить пулю в живот, а я у нас вообще нежный и ранимый, несмотря на то, что иногда подвержен резким приступам гнева. Она тихонько зашевелилась и высвободила одну руку.
— Интересно, а что будет?— протянула она, приподнимаясь на локте. В этот момент прозвучал выстрел и я почувствовал острую боль в районе груди.
— Ты что, совсем больная? Тупая идиотка, ты же застрелила меня!— заорал я и начал трясти ее за уже открывшиеся плечи. Она как-то неожиданно быстро освободилась из своей многометровой скатерти и отбежала к окну, заинтересованно наблюдая за мной.
— Да чего ты верещишь, тупой осел? С тобой все в порядке, посмотри!— крикнула она в ответ и указала пальцем мне в грудь. Я поднялся на ноги, даже не пытаясь осмотреть свое покалеченное тело, и пошел прямо на нее. Видимо, я так сильно раззадорился, что не замечал ничего вокруг кроме нее. Потом, конечно, она долго ржала над тем, как я сначала сшибал стулья, а потом и вовсе испепелял их, только чтобы добраться, но в тот момент мне было не до смеха. Когда я преодолел это немыслимое расстояние в десять шагов, то уже успел успокоиться. Вспышки гнева у меня проходят так же быстро, как и появляются, так что в этом нет ничего необычного, но они никогда не превращались в животный интерес к ближайшей женщине. Чувствуя дрожь в коленках, слабость в уме и тягу к прекрасному, будто только что влил в себя ведро шампанского, я выхватил пистолет из ее рук и наставил дуло ей в грудь.
— А сейчас моя очередь застрелить тебя, мерзкая тварь,— сказал я томным шепотом, удивляясь лиричному звуку своего голоса, и нажал на курок.
Раздался выстрел. Она начала оседать на пол, но я успел ее прихватить.
— Да, теперь мы в одинаковом положении,— промурлыкала она и посмотрела мне прямо в глаза. Я вытащил наушник хендсфри из ее уха и прошептал:
— А нечего экспериментировать с высшими силами.
— Больше не буду, дорогой,— улыбнулась она. Я больше не мог смотреть в это невероятно красивое лицо и поцеловал ее. Ну а потом мы, разумеется, жили долго и счастливо любили друг друга по нескольку раз на дню. Она перестала убивать людей за деньги и разговаривать по телефону больше трех часов в день, а я лапать незнакомых женщин в темных переулках, а так же одновременно слушать музыку и смотреть телевизор. И, кстати, мы не умирали в один день. Мы бессмертные, ага.
написано к 14ому февраля
Характер героя противоречив и местами темен, как и переулки, где он лапал всяких женщин))))) И миниатюра кажется сыроватой, некоторые моменты скомканы, например, сцена расстрелов соседей. И некоторые мелочи:
