Единственным, что помогало Сангрии держаться на плаву, забывая о растущей без всяких причин арендной плате и неприятностях на работе, была музыка.
Потерянный Пуськин по-прежнему болтался в доме, стараясь помочь хотя бы по мелочам.
Он фактически оставался единственным в семье, кого еще волновало развитие Кашасы.
Сангрия яростно писала статьи, в коротких перерывах от статьи до статьи терзала скрипку, а по возвращении с работы к ней просто опасно становилось приближаться.
Ракия холила и лелеяла свой драгоценный гриль, если бы на то была ее воля, она и спала бы с ним в обнимку.
Таким образом, бедный Пуськин в одиночку сражался за будущее Кашасы, и силы его вследствие природной стеснительности и неспособности пользоваться раковиной для омовений, были на исходе.
По счастью, Кашаса была сговорчивой девочкой, и когда отец замертво падал на кровать, соглашалась самостоятельно заняться своим прокормом и досугом.
Самбука, вовсе не горящая желанием нянчиться с племянницей, благоразумно старалась бывать дома пореже. Тем более, что повод для этого был - дети росли, в доме всегда нужна была свежая рыба, и почти все свободное от работы время ей удавалось проводить на рыбалке. Вот так, наслаждаясь свежим (без волнующей нотки детских подгузников) воздухом, она отвела взгляд от поплавка, поглядела налево и и не поверила собственным глазам.
Да, это снова был он собственной персоной, садовник Сэм ее неспетая песня!
Самбука простила ему все и сразу. И пяти минут не прошло, как полетели искры, сердечки, жалобно заскрипела старая семейная кровать...
Вернувшись с работы, Ракия сразу почувствовала неладное. Стены тряслись, откуда-то из глубины дома слышалось то хихиканье, то мяуканье, то залпы фейерверков.
Подкравшись на цыпочках к своей законной постели, Ракия едва не упала в обморок при виде бурбонского профиля гостя. Да, никому другому, кроме Самбуки, не могло прийти в голову притащить в дом такое...
Окруженная плотной родительской любовью Пуськина, отпраздновала день рождения Кашаса. Особого счастья на ее лице не нашел бы даже самый пристальный наблюдатель.
Само собой разумеется, в этот вечер семья осталась без ужина, ибо Самбука была слишком занята.
Уэсли, по крайней мере, безропотно нес свой крест, но Сангрия не молчала. От проклятий, которые она бормотала себе под нос, рыба всплывала кверху брюхом на мили окрест...
"Сангрия, дорогая, а не могла бы ты как-нибудь осторожно попросить эту носатую скотину убраться из моей постели?" - спросила Ракия вернувшуюся с рыбалки сестру.
Никто не слышал, какими конкретно словами оперировала Сангрия. Но факт остается фактом, Носатый Сэм вылетел из постели быстрее лани.
На его настроении, впрочем, это не отразилось. Уходя, Носатый даже позволил себе игриво подмигнуть Ракии...
Утром Самбука поняла, что ей жизненно необходимы печеные фрукты. Очень. Необходимы. Прямо сейчас.
И несмотря на то, что тарелку с запрещенными фруктами у нее отобрали и сунули в мусорное ведро, Самбука ныла "почему нельзя", моталась неприкаянно по дому и сделала еще один подход к грилю. Это была ошибка.
В кои-то веки Уэсли наконец получил шанс проявить свои навыки тайного агента и реабилитироваться за всю свою никчемную жизнь. И он им воспользовался!
Возвратясь с работы и увидев, во что пожар превратил ее любимый гриль, Ракия, ни слова не говоря, взяла скрипку и весь вечер терзала струны, не позволяя Уэсли отойти ни на шаг в сторону. Новый гриль невозможно было купить до воскресенья, и кто-то должен был за это расплачиваться, так почему бы не Уэсли?
Отчаявшись добиться внимания от родителей, Граппа оттачивала свои таланты в беседах с покойной бабушкой.
Увлеченная сложной музыкальной фразой, Ракия не заметила, как Уэсли на цыпочках отбыл в кровать, оставив ее один на один с немытыми протекающими раковинами. Бедняжке и в голову не могло прийти, что разъяренная подколами внучки покойная матушка отыгралась на беззащитной сантехнике...
Вскоре всем стала очевидна уважительная причина, которая заставила Самбуку мечтать о печеных фруктах.
Поэтому теперь не напрягавшийся на работе Уэсли ходил за нее на рыбалку.
Будущая мать лихорадочно искала способы выбраться из глубокой депрессии, куда она погрузилась сразу после того, как поняла, что до воскресенья не дождется не то, что печеных фруктов, а вообще ничего, кроме рыбы, жареной на костре.
Жизнь Уэсли с каждым днем становилась все насыщенней...
Тем временем дети подрастали. Поскольку взрослым было не до них, девочкам не оставалось ничего другого, кроме как подружиться.
По ночам они вместе вопили "под моей кроватью кто-то есть!", поднимая на ноги весь дом.
До несчастного случая с грилем Граппа даже ставила эксперименты, пытаясь наладить дипломатические отношения с чудовищем.
Но ни приманка, ни обаятельная улыбка не принесли результатов... чудовище наотрез отказалось идти на контакт.
Теперь в ожидании нового гриля по вечерам вся семья (включая призраков) собиралась у очага и дружно, как в былые времена, жарила рыбу.
Дети делали уроки, сплетничали и дразнили друг друга. Удивительно, но их оценки явно начали улучшаться.
Под большим секретом Уэсли рассказывал иногда Граппе и Кашасе о своих приключениях на работе. Девочки слушали его рассказы с благоговением, и в такие минуты он почти не жалел, что в свое время согласился переехать в этот странный дом...
Иной раз Кашаса скучала по Пуськину, в один прекрасный вечер исчезнувшему в неизвестном направлении. Но это случалось все реже и реже, тем более, ей всегда было, чем заняться...
Несмотря на то, что Самбука редко ходила на работу, она всегда возвращалась едва живая от усталости, и единственное, о чем она была в состоянии думать, так это о печеных фруктах.
Время шло, и Уэсли наконец почувствовал себя как-то странно. У него возникли первые подозрения, что каким-то образом его мучения в ближайшее время могут прекратиться...
Возможно, если бы он чуть больше времени посвящал изучению логики, как Самбука, он нашел бы в этом некую закономерность и утешение, но не судьба была, нет, не судьба.
Ракия не обращала внимания ни на что вообще. В отличие от Самбуки, ее заклинило не на печеных собственно фруктах, а на гриле. Жизнь без гриля для нее потеряла всякий смысл, и она замучилась искать способы, чтобы дожить до воскресенья. Никто не знал в точности, чье лицо она представляла, молотя по боксерской груше, но у Сангрии и Ракии были по этому поводу определенные совпадающие версии, возможно, очень близкие к действительности...
Девочки научились мирно существовать рядом со своими чудовищами - а с другой стороны, разве у них был какой-то выбор?
Самбука в ожидании воскресенья открыла для себя радости скрипичных мелодий.
"Уэсли! - кричала она на весь дом. - Ты так любишь музыку, иди сюда скорее, послушай, как я играю "Собачий вальс"!"
Умотавшемуся за день Уэсли меньше всего в этот момент нужны были скрипичные экзерсисы Самбуки...
Сангрия, вернувшаяся домой одновременно с ним, скрипела зубами и приплясывала на сантехническом мусоре, из последних сил перебирая ногами.
Она преодолевала последние миллиметры на пути к вершине карьеры, на которую уходили все ее силы.
Стоило Самбуке взять в руки скрипку, из дома разбегались даже дети, несмотря на то, что на дворе стояла глубокая ночь.
"Почему меня никто не поздравляет?! - возмущалась Ракия, вернувшись домой в ночь на воскресенье. - Где цветы, поздравления и речи, я что-то не понимаю?"
Первым делом она втащила в дом новый гриль и сосредоточенно принялась поливать соусом роскошные ярко-красные бифштексы.
Но никто не отозвался на ее призывы в уснувшем доме. Пережевывая идеальный по вкусу бифштекс, Ракия заснула, но поутру никуда не делась обида, как и сожаления по поводу так быстро промелькнувшей молодости...
Самбука быстро поняла, что правильный бифштекс с помидорчиками - это ничуть не хуже печеных фруктов.
Жаль только, в животе почти не осталось места для того, чтобы положить туда семь оставшихся бифштексов, не оцененных по достоинству родней.
"Не хочу бифштексов, хочу сосисок, - капризничала Сангрия. - хочу сосисок, и даже не подходи, пока я буду их жарить, у вас, профессионалов, вечно все пересолено..."
Вот так и сгорел гриль по второму разу за неделю.
С ужасным воплем Сангрия метнулась в сторону выхода. Сосредоточенная Ракия отточенными движениями сбивала пламя под детские вопли, и к тому моменту, когда в дверь вплыл сначала живот Самбуки, а потом и она сама, все было кончено.
Впрочем, нет, не все...
Напрасно отмываясь под краном от копоти, Граппа мрачно размышляла, а не лучше ли было бы ей превратиться в маленькое озорное привидение? И стоит ли благодарить тетушку Сангрию за то, что она сбила с нее пламя?
Тем временем под шумок Самбука, можно сказать, сама не заметила, как разродилась писклявой маленькой девочкой.
Перспектива конкуренции вынудила девочек немедленно сплотиться. Кашаса и Граппа решили между собой, что сколько бы детей еще ни завели старшие, нянчиться с этими маленькими вонючками они не будут!
Тут же был заключен пакт о долгосрочном взаимовыгодном сотрудничестве на неделю вперед...
"Плиту! Дайте мне плиту! - стонала Сангрия. - Я не хочу рыбы, не хочу печеных фруктов и курицы с кукурузой, я хочу печенек! Где мои печеньки, за что мы воевали?"
Самбука, едва успев покормить младенца, умчалась на работу. Вернувшись в прекрасном настроении, села за шахматную доску, украла у себя сначала одну ладью, потом вторую, и поняла, что она очень счастлива.
Младенец оказался неприхотливым созданием. Правда, примерно за час до возвращения блудной матери девочка начала плакать, но Сангрия корчила ей такие рожицы, что бедняжка притихла, должно быть, от ужаса.
"А где печеньки? - нервно интересовались девочки, которые еще совсем недавно мечтали о гамбургерах.
Уэсли было не до печенек. Он вел взволнованные беседы с обитателями чердака. Как и положено тайному агенту, прощупывал обстановку перед тем, как внедриться.
"Милостивый боже, какой же он зануда" - бормотал Трэвис, но увы, деваться ему было некуда.
Ранним воскресным утром Уэсли упал, пощупал коврик и оставил этот неправильный мир.
Разумеется, жизнелюбивая Самбука не могла упустить такой шикарный шанс и не показать мистеру Смерть, кто здесь главный.
Чтобы хоть как-то отвлечься после смерти Уэсли, сестры затеяли ремонт на скорую руку. В доме давно уже перестало хватать места для всех его обитателей. Теперь у Сангрии появилась плита..
В новом бассейне девочки готовы были плавать часами, не вылезая.
Но больше всего их обрадовал новый кукольный домик. Кукла, прилагавшаяся к нему, оказалась очень похожей на Кашасу. Та же пуськинская смуглость, зеленые глаза и прическа с цветочком.
На всякий случай под бассейном прокопали еще один этаж. Поскольку в понедельник утром остатки денег неминуемо забирала мафия, сестры решили оторваться по полной.
"Поменьше тыкайте лампочек!" - командовала Сангрия.
Поэтому лампочек понатыкали по минимуму.
Вот так преобразился их дом, с самого нижнего этажа до самого верхнего.
Ракия еще долго грустила по Уэсли. В какой-то степени она чувствовала себя виноватой, ведь в конце концов, это она заманила его в семейное дело, но, утешала она себя, кто еще подарил бы ему такую замечательную дочку?
По вечерам Граппа начала выходить "на охоту", как называла она эти вылазки, ощущая странное духовное родство с тетушкой Самбукой.
Случайные прохожие, вступающие в разговор с хорошенькой улыбчивой девчушкой, и вообразить себе не могли, что их ожидает.
Кашасе далеко еще было до таких успехов, но она быстро училась...
Тетушка Самбука, во второй раз одержавшая победу в схватке со Смертью, чувствовала себя прекрасно, и распространяла вокруг себя атмосферу счастья и умиротворенности.
Старость, как водится, наступила неожиданно.
Казалось, еще минуту назад беззаботная и молодая Сангрия плескалась в бассейне, как вдруг ее волосы побелели, лицо покрылось морщинами - все еще узнаваема, но не та, увы, уже не та...
А вместе со старостью пришли счета и новые заботы. В раздумьях о том, как коротка жизнь и как много нужно успеть сделать до того, как она закончится, они встретили новую неделю.
. Как-то прокатывало, бутылочку только один раз кто-то пытался сунуть, табличка про голодного младенца не выпадала ни разу.
