Укрощение скрипки приносило свои плоды. Франческа играла все уверенней, и даже ей самой иногда нравились мелодии, выплывающие из-под смычка. Она мечтала под звуки музыки, как дети вырастут и тогда ей не придется самой ходить на рыбалку.
Трэвис тоже нашел для себя отдушину, при любой возможности он бежал на третий этаж, к верстаку. Жаль только, этих возможностей ему выпадало не так много.
Дети требовали молока, а Франческа рыбы.
Трэвис относился к этому спокойно. Пусть ему и приходилось много работать по дому, зато никто из его знакомых не мог похвастаться такой интересной жизнь. А рыбачить в безлунные ночи ему даже нравилось. Это пробуждало в нем философское начало, а куда же без философского начала при младенцах-двойняшках в доме?
И наконец, в один прекрасный вечер…
"Трэвис, они выросли!" - радостно воскликнула Франческа
"Они точно обе девочки, и та, которая справа, тоже?" - спросил Трэвис
"Слева Сангрия, справа Ракия, что тебе не нравится?" – по голосу Франчески он счел за лучшее не развивать тему.
Малышка Ракия, сверкая зелеными отцовскими глазами, улыбалась во весь рот.
Ее сестра деловито исследовала самый интересный предмет в доме.
Вынырнув из унитаза, малышка Сангрия вскарабкалась на стул и намекающее залепетала.
Трэвис вздохнул и сел жарить рыбу, прикидывая, сколько ее придется ловить теперь.
"Франческа, а мы ничего не забыли купить в воскресенье?" – крикнул он.
Вопль ужаса и серия замысловатых испанских проклятий были ему ответом. Кроватки, игрушки, горшки, стульчики…
А теперь магазин закрыт до воскресенья!
"Вообще-то он не закрыт… " – шепотом сказал Трэвис. Просто так, для себя.
Он уже понял, что лучше не спорить с устоями экзотической религии, которую исповедовала Франческа.
Жареную рыбу дети ели наперегонки.
Несмотря на все волнения Франчески, оказалось, что дети могут мирно дремать в креслах.
Еще никогда раньше Трэвис с такой радостью не отправлялся на работу…
Вернувшись домой, он обнаружил, что Франчески нет дома, а дети успели побывать в каком-то странном детском саду.
Там они получили по паре новых навыков, но почему-то никому не пришло в голову их искупать…
За пару часов, прошедших до возвращения Франчески, Трэвис неоднократно подумывал сбежать.
Эти маленькие бестии претендовали на все его свободное время.
Дети требовали игрушек, общения, и самое главное, купания…
И только ближе к полуночи они, нарыдавшись вдоволь, заснули в своих креслицах.
Вернувшись домой и обнаружив спящих детей и не менее крепко спящего Трэвиса, Франческа негромко выругалась и пошла ловить рыбу.
Еще никогда Франческа и Трэвис не впадали в такое мрачное отчаяние. Они не справлялись. Все, что они успевали сделать для детей – это покормить их.
Но и это не всегда удавалось сделать вовремя.
Каждый вечер Трэвис и Франческа, как настоящая семейная пара, ругались из-за проблемы с купанием. В раковину малыши не помещались, а покупать ванну в обозримой перспективе Франческа считала неприемлемым. Трэвис устал спорить с ней и махнул на все рукой. Постепенно он привык дышать ртом и добавлять в жареную рыбу побольше сушеного чеснока.
Дети, как ни странно, в этих условиях росли и иногда даже выглядели веселыми.
Иногда, правда, их переклинивало, и они начинали рыдать, требуя игрушек, но Франческа заметила, что если их чаще кормить и загонять спать, жизнь становится почти терпимой.
Но главной своей удачей взрослые считали то, что у них есть работа…
Как ни странно, Франческе даже удалось добиться повышения. Она чувствовала себя настолько умиротворенной, что даже не стала выяснять отношения с хищницей в красном, которая под шумок таскала рыбину за рыбиной с их прикормленного места…
Чего она не ожидала в этот вечер – того, что переступив порог, увидит своего ангела-спасителя.
Дон рассказывал дочерям страшную сказку о плохих родителях, которыми им ни в коем случае нельзя становиться, когда они вырастут.
"Боже мой, Франческа, они похожи на двух землероек, а ведь это же наши дети!" – повторял он с отвращением. "Иди ловить рыбу, а с детьми я как-нибудь сам разберусь, и уж получше тебя!"
Франческа обиделась. Ей не хотелось ловить рыбу. Она с гораздо большим удовольствием пошла бы на вечеринку, куда звал ее Курт, но слова Дона пробудили в ней чувство вины. И не только вины…
С этого момента Франческа, не переставая, повторяла себе "я плохая мать", и это не улучшало ни атмосферу в доме, ни ее собственное настроение.
Она так погрузилась в себя, что даже пожар заметила не сразу.
"Подумать только, мы чуть не сгорели к чертовой бабушке!" – взволнованно твердил Трэвис.
Дон явился сразу после пожара. Вид у него был подавленный.
Не дожидаясь напоминаний, Франческа развернулась и пошла на берег реки.
Дон занялся дочерьми всерьез. Для начала он стал учить их подниматься по лестнице.
К нему они всегда могли обратиться, если хотели почитать книжку.
"Это безобразие!" – орал он Франческе. "Ты что, не можешь жарить быстрее, дети голодные!"
Тоскливо оглядываясь, Франческа понимала, что очень, очень хочет на женский вечер, и неважно, дорогие там будут напитки или дешевые, боже, как ей хотелось выпить!
Иногда, в выходные, Трэвис тоже играл с малышками, и с удивлением понимал, что оказывается, это весело…
И только Франческа, ожесточенно молотившая по клавиатуре, добивая очередную нетленку, продолжала грустить.
И вот наконец-то пришло воскресенье. Кубики, кроватки, стульчик, еще кубики…
А дети, как ни странно, считали, что им нужно совсем другое.
Первое время они не могли привыкнуть спать в кроватях, привычно сворачивались в клубочек, как делали, пока спали на креслах.
Всю ночь напролет Трэвис ловил рыбу. Его слегка расстроили звонки недавно упокоившихся друзей, но он решил, что они пока еще просто не привыкли к тому факту, что умерли. Особенно неприятно было предложение Лорены, но как знать, вдруг на том свете людям изменяет и чувство юмора?
"Есть, есть, хотим есть!" дуэтом завывали грязные дети.
Трэвис вздохнул и пошел менять им подгузники.
От недосыпания он видел все окружающее под каким-то странным углом. Мир расползался и причудливо выгибался.
Все-таки по натуре Трэвис был оптимистом. Каждый раз, проходя мимо верстака, он надеялся, что придет время, когда он сможет часами, мурлыкая под нос, выстругивать свои любимые скульптуры…
Дети не желали ложиться спать, рыба подгорала.
"А ведь и дети-то, собственно, не мои!" – пришло вдруг ему в голову.
Но малютки бывали иногда такими милыми и забавными, что трудно было не улыбаться, глядя на них.
Каждый раз, слыша в трубке бодрый голос Дона, зазывающего на очередную тусовку, Трэвис внутренне усмехался. Этот парень не знает, что потерял, думал он.
Он не боялся, что Франческа переедет жить к Дону, и даже армии восторженных поклонников его не пугали.
Но Трэвису, увы, хотелось невозможного – чтобы эти девочки были его, а не Дона дочерьми.
А время шло, и незаметно наступил понедельник…
А ты же можешь симов из галереи в городок заселять? Или нет? В галерее столько красавчиков.
Иначе читать не интересно, получается один сюжет, встретила, схватила, припахала.
Я собиралась вселять Дона, но он ходил по ба... джоггингом занимался, мимо нас не пробегал. Хотелось карьеру снять, начинать Доном было уже поздно. 
