Она еще не пришла.
"Какого дьявола..." Захотелось потереть виски, но дотрагиваться до лица было страшно. Болела голова, все еще. Она гудела, раскалывалась от напряжения и, может быть, все еще ощущала тот страшный удар.
Старый фонарь медленно и со скрипом раскачивался, едва освещая улицу. Он напоминал висельника, навевая атмосферу обреченности... Впереди черным провалом уходил мост.. Казалось, что здесь разверзлось царство Аида, а мост вел через Стикс. А тот, кто называл себя Астаротом, был на другой, мертвой стороне. Сделает ли он шаг вперед? Мысли... бессвязные... навязчивые... бесполезные... гнетущие. Кристина пыталась взять себя в руки, но чем ближе она подходила, тем тяжелее ей это было сделать.
Энрике стоял, облокотившись на перила моста, и смотрел на воду, как бы спрашивая у воды, насколько она глубока, и представляя себе насколько холодны и успокаивающие ее объятия.
Просто отрешенно смотрел, не отвергая и не поощряя, сей шаг. Безразличное наблюдение за темнотой. Мысли же были совершенно о другом. Словно черным туманом покрывала Энрике аура неизбежности и черного отчаяния. Мысленно он приказал Кристине остановиться и глухо сказал, пропитывая каждое слово ужаснейшим сарказмом:
- Пришла полюбоваться на бесплатный цирк?
- Хорошее начало разговора, - неожиданно сама для себя разозлилась Кристина.
Она сделала пару шагов и остановилась, не сводя глаз со стоящего перед ней человека. Темная ткань закрывала лицо, так же как и он, сейчас закрывал перед ней свою душу.
- Неплохое. А за чем же, если не за этим ты пришла?
Энрике вздохнул и, не спуская с Кристины сверкающих в темноте глаз, снова заговорил, уже тише и без язвительных ноток.
- А для чего? Изменить нельзя уже ничего. И твое отношение ко мне все равно ничего не изменит. Я стал изгоем для всех людей, и один человек с другим мнением не может ничего поделать.
Девушка мысленно заставила себя успокоиться.
- Изменить - может быть, а вот измениться, - Кристина подчеркнула последнее слово, - измениться можно всегда.
- Измениться можно внутренне, а внешне - не получится. Попробуй изменить это... - Энрике резко поднял руку к ткани, закрывающей его лицо, но задержался на секунду. - Ты действительно хочешь взглянуть? В последний раз взглянуть на меня.
У Кристины все похолодело внутри от слов "в последний раз".
- Зачем ты так? - только и смогла вымолвить она. - Зачем ты гонишь меня?
Он усмехнулся.
- Я бы и сам ушел от себя, но, боюсь, это невозможно. А вот у тебя есть возможность развернуться и уйти, рассказать об этом кому-нибудь. Или не рассказывать. Эти детали меня уже не особо волнуют... Лучше, наверное, рассказать - зачем держать это в себе, как ты сама говорила.
- Ты и так бежишь сам от себя. Твоя жизнь не кончилась, как этого не можешь понять, хотя бы... - она замолчала в нерешительности.
- Я здесь, с тобой, - собралась Кристина с силами. - Так зачем ты хоронишь себя раньше времени?
- Моя прежняя жизнь кончилась, началась другая. Следует похоронить все, что осталось от прежней. Ради чего показывать что-то, что показывать не следует? Нельзя показывать, опасно, безумно. Должна же оставаться хоть одна мысль о том, что есть на свете любящий меня человек, который помнит меня прежним. Иллюзии хороши, и тем более хороши, что в некоторых случаях они успешно заменяют реальность.
- Я помню тебя прежним, и всегда буду помнить. Но я хочу узнать тебя и таким, каким ты стал сейчас.
- Практически не оставляешь выбора мне и убиваешь мечту в себе. Кто знает, может быть, я вернусь, такой же, как и прежде?
- Моя мечта умрет, если ты сейчас уйдешь, - тихо проговорила Кристина.
- Хорошо, возможно, что и нет никакой проблемы. Что это всего лишь выдумка.
Энрике небрежно снял капюшон и выжидательно взглянул на Кристину. Все, тишина... Миг остановлен на этом взгляде, преисполненном гаммой всех чувств на планете.
Боги... На секунду Кристине показалось, что она падает куда-то в непроглядную тьму. Но это мгновение достаточно долго для того, чтобы увидеть не только лицо, но и душу. Он был прав... В нем мало, что осталось он Энрике. Теперь он Астарот... и причиной этому не только внешность. Разозленный до самого предела, излучающий бешенство огня, уничтожающий все людское - демон. Демон... Наверное, это слово решило все. То, что мертво, должно упокоиться в пыли. Глаза мне могут солгать, сколько бы ангельской пыли в них не было. Это всего лишь пыль, которую смахнет прохладный ветер и обнажит истину, какой бы она не была. Из царства Аида еще никто не уходил.
Как...
Чувства взорвались и разлетелись на мельчайшие частицы. Огонь в глазах его стал ледяным, а голос больше не дрожал. Руки надели капюшон обратно, а голос произнес:
- Именно так я и рисовал себе в воображении этот момент. Что ж, теперь нам пора расстаться, навсегда, как я и предсказывал.
Кристина продолжала стоять в полном оцепенении... Ее словно оторвало от реальности, и, несмотря на все усилия, она не могла вернуть себя обратно. Она видела, как Энрике надел капюшон, как он развернулся, сделал шаг, другой, третий... Как он растворился во тьме... Ей хотелось закричать вслед, закричать все то, что она не решилась сказать... но слова прочно застряли в горле.