W
wilt1
Гость
Лето пришло Глава 1
В июле пришло долгожданное тепло. Радости местных поселковых пацанов не было предела. Теперь большую часть свободного времени они проводили на берегу большого озера, вдоль которого удобно расположилось крупное село, в котором они жили и учились в сельской школе.
Вернее сказать не село, а лесной поселок, который появился с постройкой в 1906 году железной дороги. Сначала это была железнодорожная станция, служившая пунктом заправки паровозов водой и топливом. Затем сюда переехали жители ближайших деревень и образовался поселок.
После революции построили деревообрабатывающий завод, на котором мужчины, в основном, были заняты рубкой леса, а женщины занимались его переработкой.
Гордостью поселка было озеро Охват, относящееся к системе лесных озер, куда входит и крупнейшее из них Селигер.
Поселковое озеро имеет овальную продолговатую форму с тремя островами, расположенными ближе к противоположному крутому берегу, которое своей красотой и величавостью служит эстетическому воспитанию поселенцев.
Кроме того из озера берут воду для питья, стирки и мытья; ловят в нем рыбу; перевозят по нему себя, сено и все необходимое; вдоль озера гуляют влюбленные и устраивают пикники семейные, а также - служит местом отдыха для горожан, приезжающих из Москвы и Санкт-Петербурга.
Поселковые детишки, едва начавшие ходить, уже плескались в прохладных водах озера и умели плавать еще до начала учебы в школе. Учились передвигаться по воде сначала «по-собачьи» и на мелкоте, о затем уже саженками, на спине, боком, на глубине и под водой. К концу лета выглядели черными от загара и были сильными физически, чему способствовало частично и регулярное плавание в озере.
Когда солнце поднялось к полудню и так припекало сверху, что все живое старалось держаться в приятной тени к Алексею пришел Петька, соседский мальчишка.
-Пойдем купаться. Чего дома сидишь в такую жару?
При одинаковым росте с Алексеем был он на три года старше, сильнее и решительнее его, но Леша, как его звали друзья, был развит не по годам и старший сосед держался с ним наравне, не задирался.
Алексей, ремонтировший на придворке свой велосипед, спросил:
-Кто еще пойдет?
-Зайдем к Кольке Зубу и братанам Юрису с Олегом. Бросай свой велик. Идем!
Искупаться в такую жару и в компание других мальчишек было всегда весело и он, без сожаления, отложил ремонт старенького велосипеда и зашагал рядом с Петькой к дому Коляна, который появился по первому их свисту уже готовый к купанию.
Втроем направились к дому, где жили братья.
-Подождите, счас выйдем. Только переоденемся, - радостно сообщили братья-крепыши и исчезли в доме. Вышли переодетыми уже через пол-минуты. Оказалось, что переодевание у них обозначало нацепить на свои белобрысые стриженные наголо и твердолобые головы узбекские тюбитейки, которые неизвестно каким ветром занесло в поселковый сельмаг и которые носили на своих головах девяносто девять процентов местных мальчишек.
Уже солидной группой направились к озеру, которое находилось почти рядом, только через железную дорогу перейти.
Позади их веселой компании раздался истошный визг, все оглянулись. За ними увязался, громко и горько рыдая, младший брат Юриса и Олега, Толян – Гноявые уши, который еще в доме получил затрещину от старшего брата, чтобы не вздумал тащиться следом.
Теперь он упрямо шел позади их и воем добивался права быть принятым в мужской коллектив. Был он поздним ребенком у родителей братьев, имевших надежду получить в семье девочку, но вышел на свет болезненный и капризный хиляк с вечно больными ушами.
Мальчишки остановились в раздумье, Толян на расстояние тоже, не желая получить плюху от быстрых на руку братьев. Их бабушка, выскочившая на шум, стала призывать к совести старших внуков:
-Возьмите мальца. Все едино бездельничать идете. А так за ним приглядите, все польза какая от вас будет.
Группа пацанов еще больше задумалась, а Толян, ожидая решения старших, сбавил обороты воя, давая возможность мальчишкам принять единственное правильное решение.
После минуты замешательсва, Леша, самый жалостливый и справедливый из всех, предложил:
-Пускай идет с нами. Будет одежу сторожить.
Мудрое решение устроило всех и отряд мальчишек продолжил движение к воде в прежнем ритме. Толян, чтобы удержаться в строю, работал своими кривыми ножками изо всех сил, но терпел и был счастлив, что указывал его большой и голосистый рот, растянутый в радостной улыбке.
Вскоре достигли зеленого луга у берега притихшего от жары озера. Безветрие и палящий зной. Лето удавалось на славу.
Решили трусов не снимать. Вдали на берегу какая то женщина полоскала с кладок белье. Толяну досталось стеречь только три тюбитейки: его братьей и Кольки Зуба. Зубом того звали из за фамилии, которая заканчивалась – зуп и путем логического преобразования получилась кличка Зуб.
-К воде, чтобы не подходил. У тебя и так ухи болят, - дали последнюю инструкцию брату Юрис с Олегом и показали для доходчивости пару кулаков.
Пацаны, одетые в одинаковые коленкоровые темные трусы из того же сельпо, что и головные уборы, дружно подошли к воде, поежились и с криком окунулись в нее с головой. Выскочили с выпученными глазами на поверхность, отдышались и стали плавать, нырять и прыгать с деревянной нырялки, изготовленной ими же из досок и кольев, которые натаскали из дома. Смех и визг накрыли округу.
Лучше всех ласточкой вниз головой прыгал Петька, затем Юрис и Колян. Все трое не боялись высоты и сигали вниз с азартом и удовольствием. Олег никогда не задумывался об опасности или страхе и делал все, что делали другие. Если кто-то прыгает, то делает и он, а как получается, то его не касалось, поэтому приводнялся всегда на свой поджарый живот, который к концу купания всегда был багровый от жестких прикосновений с поверхностью воды.
Леша же боялся прыгать вниз головой. Всегда с трудом заставлял себя подняться на верх и стать на шаткую скользкую от воды доску. Наверху чувствовал животный страх и с трудом вынуждал себя прыгать, но только «солдатиком», ногами вниз.
После прыжка было ему невыносимо стыдно и боязно, что друзья назовут его девчёнкой, поэтому всегда говорил, что у него болит голова или сорвался с вышки. Друзья догадывались о его трудностях, но не высмеивали его, так как у них он слыл за умного и к его советам или комментариям прислушивались.
Его постоянный страх перед опасностью делал его жизнь сложной. Нужно было всегда бороться с собой или каким то образом уклоняться от чего либо, мучительно при этом краснея.
Ничего не изменилось с ним и сегодня. Кое-как спрыгнул «солдатиком» и пробормотав невнятно, что не хочет больше прыгать, стал усердно нырять и проплывать под водой приличные для своего возраста расстояния, хоть чем то компенсировал свой страх перед прыжками с высоты.
Вволю накупались и когда стали мерзнуть, так как снизу, со дна, взбудоражили холодную вода, вышли на берег, попрыгали на мослатых ногах, вытряхивая из ушей воду, улеглись на зеленый травяной покров луга возле обрадованного Толяна, смотревшего на взрослых пацанов, открыв широко серые глаза и рот, откуда стекала тонкая струйка слюны.
Опасный заплыв Глава 2
Лежали на животах, головами в направление озера. Перед их взорами красовался большей остров, обильно заросший кустарниками и одиночными высокими соснами. Противоположный крутой берег, поросщий преимущиственно мачтовой сосной и живописный остров разъединял узкий перешеек, метров пяти. До этого берега от острова было приличная дистанция, несмотря на то, что в этом месте по прямой было самое узкое место озера.
-Метров двести до острова будет, - предположил Юрис, прищурив один глаз и широко раскрыв другой, будто прицелился.
-Не меньше, - авторитетно подтвердил Леша, коротко взглянув в этом направление.
Остальные промолчали, соглашаясь. Помолчали. Жара и лень даже шевелиться.
-Вот, где штаб разбить бы, - неожиданно сказал Петька и оживился.
-Вон на той сосне наблюдательную вышку сделать. Все будет видно, а противник и не догадается, что штаб там. Может сгоняем плавь туда? – предложил он.
Они все состояли бойцами одного отряда игры в казаки – разбойники и имели штаб на чердаке сарая бабушки Зуба, которая одна жила в собственной усадьбе. Штаб был хороший, но была опасность, что скоро его выследят противники и уничтожат. Нужно было срочно оборудовать новый.
-Вы потише говорите о штабе, - предостерег Олег, кивая на младшего брата, который еще не понял о чем речь, но уже весь как то напрягся и еще шире раскрыл глаза, ожидая для себя сенсации, которой можно было влиять на отношение к нему своих старших братьев. Казачек был явно засланный...
-Ну кто со мной? – переспросил настырный Петр.
Повисла напряженная тишина. Сгонять туда и обратно легко сказать. Никто не имел такого опыта, а от взрослых всегда слышали, что далеко заплывать опасно. Может сил не хватить, судорогой ногу сведет и прочее. Кроме того, если родители узнают об этом, то порки не миновать и это тоже нужно принять во внимание.
-Пожалуй я сплаваю с тобой, - выдавил из себя Юрис, прикинув что-то про себя.
Остальные дипломатично промолчали, не решаясь.
-Сгоняем туда вдвоем. Сперва разведаем. Потом плот построим, чтобы туда оружие переправить.
Про оружие было не для красного слова сказано. Их отряд имел настоящие винтовки, автоматы, русские и немецкие штыки, большое количество патронов от различного рода оружия. Все это было собрано в лесу, где проходили боевые действия во вторую мировую войну, заботливо вычищино и находилось на их балансе.
Оба мальчика встали и направились к воде, остальные почтительно за ними, проводить разведчиков. Были Юрис с Петром высокого роста, мускулистые и равны по силе, но в борьбе второй всегда брал верх над первым, так как был хитрее и в нужный момент всегда делал подсечку или другой трюк и укладывал бесхитростного противника на лопатки.
Когда оба пловца удалились на приличное от берега расстояние, то их головы казались совсем маленькими и оставшиеся на берегу друзья зашли по шею в воду и напряженно наблюдали за ними, изредко комментировали увиденное.
-Скоро до середины доплывут.
-На спину легли. Отдыхают.
-Дальше поплыли.
Леша, наблюдавший со всеми за заплывом разведчиков, почувствовал неприятный холодок в животе и понял, что будет бояться плыть туда, когда время придет и нужно будет строить там штаб.
Настроение его ипортилось и мир вокруг его потускнел. Некстати вспомнился недавний разговор между отцом и матерью, подслушанный им случайно.
-Нашему Алеше лучше бы девочкой родиться. Смотри, как цветы он любит. Домой из леса букеты носит, рисует только цветы.
-Все это правда, - подумал тогда мальчик,
-Люблю я цветы разные: ландыши, подснежники и полевые ромашки, но рисую не только цветы. Я лес люблю тоже.
-Не все героями рождаются. А так наш мальчик спокойный и не хулиганистый, - ответила мать.
Отважные бойцы их отряда тем временем достигли берега на острове, одохнули, лежа на желтом песочке и исчезли в зарослях кустарника.
Колян, Олег и Леша продолжали стоять по шею в воде, изредка проплывая не большие круги, чтобы не замерзнуть, ждали возвращения друзей. Толян добровольно покинул свой пост и прохаживался в опасной близости от воды, и только многозначительные взгляды среднего брата удерживали его от соблазна вступить в эту воду и пройтись по ней.
Разведчики вернулись усталые и несколько побледневшие и сразу вышли на берег, и улеглись там. Остальные бойцы легли рядом, не решаясь спросить что-либо. Помолчали.
-Во штаб будет, - сказал наконец Петька, протягивая вперед руку с оттопыренным наверх большим пальцем.
-Мировое место. Только для вышки на сосне нужно будет костыли вбить до первых сучьев, а то будет не забраться туда, - подтвердил и Юрис.
Круг для Леши замыкался.
-Как же быть? – думал он, когда все принялись снимать по отработанной ими технологии трусы, чтобы выжать из них воду. Сидя на траве с вытянутыми вперед ногами, поднимали сначала одно полушарие и спускали туда трусы, затем второе и так далее, пропихивали их под ноги и снятые, продолжая сидеть, выкручивали изо всех сил с помощью соседа, затем же тем же порядком надевали их.
Подходя к своему недавно перестроенному и теперь просторному дому, Леша услышал истошний крик их поросенка и вспомнил, что уже прошло давно время, чтобы его накормить и он теперь надрывался в визге, требуя не нарушать его права на жратву.
Мать, прибывшая только что домой, по случаю короткого рабочего и субботнего дня, встала на сторону обиженного животного и выругала его:
-Все бегаешь, где ни попадя. Все дня табе мало. Поросенок зашелся в крике совсем, а табе нипочем. Скажу вечером батьке, он пропишет табе, чтобы знал.
-Не ругайся, мам! Я счас. Часов нет ни у кого. Отуда знал, что время столь. Бегу травы рвать. Потом буду воду таскать в баню. Будем баню топить сегодня?
-Как не будем. Суббота, поди, - уже мягким голосом отвечала мать, примечая не поддельное рвение ее старшего сына.
Вечером, уже после бани, лежа на разобранном диване в собственном углу, его продолжала мучить мысль о том, как преодолеть страх перед любой опасностью и не выглядеть девченкой. С этой мыслью и уснул, усталый от дневных забот и истерзанный переживаниями.
Проснулся он рано. Был после сна бодр и знал, что сделает сегодня, чтобы стать, как все. Все было им продумано и просчитано.
По случаю воскресного церковного праздника, который негласно соблюдали местные жители, Петька с родителями и братья Юрис с Олегом и бабушкой уедут в ближайшую деревню, где у них родственники и, где имеется действующая церковь. Колян со своими тоже куда то едет. Родители Леши не имели в округе родных и они оставались в поселке.
Едва дождавшись полудня и отпросившись у родителей идти погулять, мальчик стрелой помчался к их нырялке, сел на берегу и стал смотреть на остров. По-близости ни кого не было.
-Если доплыву до острова, то не буду бояться вовсе. Если почувствую, что не смогу доплыть, то вернусь, - радостно подумал он, удивляясь, что ему раньше не пришла такая простая мысль.
Скинув майку, надетую из-за праздника, постоял на воздухе, глубоко вдыхая воздух. Был он мальчиком не по годам рослым и не слабым.
Леша вошел неспеша в воду и постоял, привыкая к ней, затем тихонько оттолкнулся ногами от дна и поплыл в сторону острова, который казался ему совсем рядом, рукой подать.
Верхние слои воды были прогреты солнцем, а нижние холодные не успевали подниматься к нему, так как он двигался вперед и вперед. Волнение прошло и сердце перестало учащенно колотиться.
Мальчик работал руками и ногами, держал глазами ориентир на острове, чтобы не допускать отклонения от курса и не увеличивать себе путь.
Проплыв треть пути к намечинной цели он стал уставать и сбавил несколько темп, но продолжал упорно двигаться вперед.
На середине он почувствовал, что сил ему не хватит доплыть до острова.
-Нужно вернуться, - еще спокойно подумал он и развернулся, чтобы плыть назад.
-Что назад, что вперед, расстояние одинаковое и мне не доплыть, - вдруг осенило его. Он понял свою ошибку. Выхода не было и к нему вновь пришел противный липкий страх, стало холодно в животе, руки с ногами одеревенели и стали не послушными.
-Конец, - подумал с тоской Леша и перевернулся на спину, стараясь удержаться на поверхности.
Посмотрел по сторонам – никого.
-Кричать? Кто услышит – далеко. Что я наделал! – переживал он, невольно рассматривая первые за всю безоблачную неделю тяжелые облака над собой.
-Слава Богу. Быть дождю седни, поливать гряды не надо будет, - мамиными словами подумал он и представил, как горько будет она убиваться, если он утонет.
Такая простая мысль и желание выжить заставили мальчика повернуться на живот и плыть до спасительного берега. Страх ушел, ноги и руки ожили и стали грести вперед. Вперед, не смотря на усталость и головокружение, метр за метром вперед.
Когда его руки коснулись дна, он понял, что больше ни чего не случится, но подняться на ноги не мог, сил не хватало, просто выполз на отмель и остался так лежать.
Когда Леша пришел в себя, то не удивился, что оказался он на острове, а встал и, слегка покачиваясь, пошел обследовать остров.
-Штаб получится, что надо. Петька с Юрисом не врали, - подумал он и вышел к перешейку, который разделял остров и берег. К его удивлению перешеек можно было перейти вброд, только на середине вода достигала по шею, а так по-колено. На другом берегу был удобный и обширный песчаный пляж, на котором мальчик удобно улегся и стал думать, как выбраться теперь отсюда.
-Можно вокруг озера обойти. Будет километра три пешком, - прорабатывал он такой вариант, на всякий случай, а где то глубоко в его подсознание лежало уже решение: вернуться тем же путем, как и прибыл сюда. Теперь он уже не такой, как был до заплыва. Пришла уверенность и вера в свои силы. Страх не ушел полностью, но стал ничтожно мал.
Когда Леша почувствовал, что усталость прошла, то он встал, пересек перешеек и через остров вышел к месту, где он выбрался из воды, вошел в воду и поплыл назад.
На середине пути он перевернулся на спину, отдохнул минуту, посмотрел на облака, которых становилось все больше и были они все темнее и издали слышался отдаленный гром, повеял приятный освежающий ветер, подумал:
-Права мама. Быть нынче дождю.
Когда мальчик выбрался на берег, ноги его слегка подгибались, но держали его твердо на суше. На душе у него было светло и лишь запоздалые слезинки напомнили о пережитом, но Леша не стыдился их:
-Не девченка я!
В июле пришло долгожданное тепло. Радости местных поселковых пацанов не было предела. Теперь большую часть свободного времени они проводили на берегу большого озера, вдоль которого удобно расположилось крупное село, в котором они жили и учились в сельской школе.
Вернее сказать не село, а лесной поселок, который появился с постройкой в 1906 году железной дороги. Сначала это была железнодорожная станция, служившая пунктом заправки паровозов водой и топливом. Затем сюда переехали жители ближайших деревень и образовался поселок.
После революции построили деревообрабатывающий завод, на котором мужчины, в основном, были заняты рубкой леса, а женщины занимались его переработкой.
Гордостью поселка было озеро Охват, относящееся к системе лесных озер, куда входит и крупнейшее из них Селигер.
Поселковое озеро имеет овальную продолговатую форму с тремя островами, расположенными ближе к противоположному крутому берегу, которое своей красотой и величавостью служит эстетическому воспитанию поселенцев.
Кроме того из озера берут воду для питья, стирки и мытья; ловят в нем рыбу; перевозят по нему себя, сено и все необходимое; вдоль озера гуляют влюбленные и устраивают пикники семейные, а также - служит местом отдыха для горожан, приезжающих из Москвы и Санкт-Петербурга.
Поселковые детишки, едва начавшие ходить, уже плескались в прохладных водах озера и умели плавать еще до начала учебы в школе. Учились передвигаться по воде сначала «по-собачьи» и на мелкоте, о затем уже саженками, на спине, боком, на глубине и под водой. К концу лета выглядели черными от загара и были сильными физически, чему способствовало частично и регулярное плавание в озере.
Когда солнце поднялось к полудню и так припекало сверху, что все живое старалось держаться в приятной тени к Алексею пришел Петька, соседский мальчишка.
-Пойдем купаться. Чего дома сидишь в такую жару?
При одинаковым росте с Алексеем был он на три года старше, сильнее и решительнее его, но Леша, как его звали друзья, был развит не по годам и старший сосед держался с ним наравне, не задирался.
Алексей, ремонтировший на придворке свой велосипед, спросил:
-Кто еще пойдет?
-Зайдем к Кольке Зубу и братанам Юрису с Олегом. Бросай свой велик. Идем!
Искупаться в такую жару и в компание других мальчишек было всегда весело и он, без сожаления, отложил ремонт старенького велосипеда и зашагал рядом с Петькой к дому Коляна, который появился по первому их свисту уже готовый к купанию.
Втроем направились к дому, где жили братья.
-Подождите, счас выйдем. Только переоденемся, - радостно сообщили братья-крепыши и исчезли в доме. Вышли переодетыми уже через пол-минуты. Оказалось, что переодевание у них обозначало нацепить на свои белобрысые стриженные наголо и твердолобые головы узбекские тюбитейки, которые неизвестно каким ветром занесло в поселковый сельмаг и которые носили на своих головах девяносто девять процентов местных мальчишек.
Уже солидной группой направились к озеру, которое находилось почти рядом, только через железную дорогу перейти.
Позади их веселой компании раздался истошный визг, все оглянулись. За ними увязался, громко и горько рыдая, младший брат Юриса и Олега, Толян – Гноявые уши, который еще в доме получил затрещину от старшего брата, чтобы не вздумал тащиться следом.
Теперь он упрямо шел позади их и воем добивался права быть принятым в мужской коллектив. Был он поздним ребенком у родителей братьев, имевших надежду получить в семье девочку, но вышел на свет болезненный и капризный хиляк с вечно больными ушами.
Мальчишки остановились в раздумье, Толян на расстояние тоже, не желая получить плюху от быстрых на руку братьев. Их бабушка, выскочившая на шум, стала призывать к совести старших внуков:
-Возьмите мальца. Все едино бездельничать идете. А так за ним приглядите, все польза какая от вас будет.
Группа пацанов еще больше задумалась, а Толян, ожидая решения старших, сбавил обороты воя, давая возможность мальчишкам принять единственное правильное решение.
После минуты замешательсва, Леша, самый жалостливый и справедливый из всех, предложил:
-Пускай идет с нами. Будет одежу сторожить.
Мудрое решение устроило всех и отряд мальчишек продолжил движение к воде в прежнем ритме. Толян, чтобы удержаться в строю, работал своими кривыми ножками изо всех сил, но терпел и был счастлив, что указывал его большой и голосистый рот, растянутый в радостной улыбке.
Вскоре достигли зеленого луга у берега притихшего от жары озера. Безветрие и палящий зной. Лето удавалось на славу.
Решили трусов не снимать. Вдали на берегу какая то женщина полоскала с кладок белье. Толяну досталось стеречь только три тюбитейки: его братьей и Кольки Зуба. Зубом того звали из за фамилии, которая заканчивалась – зуп и путем логического преобразования получилась кличка Зуб.
-К воде, чтобы не подходил. У тебя и так ухи болят, - дали последнюю инструкцию брату Юрис с Олегом и показали для доходчивости пару кулаков.
Пацаны, одетые в одинаковые коленкоровые темные трусы из того же сельпо, что и головные уборы, дружно подошли к воде, поежились и с криком окунулись в нее с головой. Выскочили с выпученными глазами на поверхность, отдышались и стали плавать, нырять и прыгать с деревянной нырялки, изготовленной ими же из досок и кольев, которые натаскали из дома. Смех и визг накрыли округу.
Лучше всех ласточкой вниз головой прыгал Петька, затем Юрис и Колян. Все трое не боялись высоты и сигали вниз с азартом и удовольствием. Олег никогда не задумывался об опасности или страхе и делал все, что делали другие. Если кто-то прыгает, то делает и он, а как получается, то его не касалось, поэтому приводнялся всегда на свой поджарый живот, который к концу купания всегда был багровый от жестких прикосновений с поверхностью воды.
Леша же боялся прыгать вниз головой. Всегда с трудом заставлял себя подняться на верх и стать на шаткую скользкую от воды доску. Наверху чувствовал животный страх и с трудом вынуждал себя прыгать, но только «солдатиком», ногами вниз.
После прыжка было ему невыносимо стыдно и боязно, что друзья назовут его девчёнкой, поэтому всегда говорил, что у него болит голова или сорвался с вышки. Друзья догадывались о его трудностях, но не высмеивали его, так как у них он слыл за умного и к его советам или комментариям прислушивались.
Его постоянный страх перед опасностью делал его жизнь сложной. Нужно было всегда бороться с собой или каким то образом уклоняться от чего либо, мучительно при этом краснея.
Ничего не изменилось с ним и сегодня. Кое-как спрыгнул «солдатиком» и пробормотав невнятно, что не хочет больше прыгать, стал усердно нырять и проплывать под водой приличные для своего возраста расстояния, хоть чем то компенсировал свой страх перед прыжками с высоты.
Вволю накупались и когда стали мерзнуть, так как снизу, со дна, взбудоражили холодную вода, вышли на берег, попрыгали на мослатых ногах, вытряхивая из ушей воду, улеглись на зеленый травяной покров луга возле обрадованного Толяна, смотревшего на взрослых пацанов, открыв широко серые глаза и рот, откуда стекала тонкая струйка слюны.
Опасный заплыв Глава 2
Лежали на животах, головами в направление озера. Перед их взорами красовался большей остров, обильно заросший кустарниками и одиночными высокими соснами. Противоположный крутой берег, поросщий преимущиственно мачтовой сосной и живописный остров разъединял узкий перешеек, метров пяти. До этого берега от острова было приличная дистанция, несмотря на то, что в этом месте по прямой было самое узкое место озера.
-Метров двести до острова будет, - предположил Юрис, прищурив один глаз и широко раскрыв другой, будто прицелился.
-Не меньше, - авторитетно подтвердил Леша, коротко взглянув в этом направление.
Остальные промолчали, соглашаясь. Помолчали. Жара и лень даже шевелиться.
-Вот, где штаб разбить бы, - неожиданно сказал Петька и оживился.
-Вон на той сосне наблюдательную вышку сделать. Все будет видно, а противник и не догадается, что штаб там. Может сгоняем плавь туда? – предложил он.
Они все состояли бойцами одного отряда игры в казаки – разбойники и имели штаб на чердаке сарая бабушки Зуба, которая одна жила в собственной усадьбе. Штаб был хороший, но была опасность, что скоро его выследят противники и уничтожат. Нужно было срочно оборудовать новый.
-Вы потише говорите о штабе, - предостерег Олег, кивая на младшего брата, который еще не понял о чем речь, но уже весь как то напрягся и еще шире раскрыл глаза, ожидая для себя сенсации, которой можно было влиять на отношение к нему своих старших братьев. Казачек был явно засланный...
-Ну кто со мной? – переспросил настырный Петр.
Повисла напряженная тишина. Сгонять туда и обратно легко сказать. Никто не имел такого опыта, а от взрослых всегда слышали, что далеко заплывать опасно. Может сил не хватить, судорогой ногу сведет и прочее. Кроме того, если родители узнают об этом, то порки не миновать и это тоже нужно принять во внимание.
-Пожалуй я сплаваю с тобой, - выдавил из себя Юрис, прикинув что-то про себя.
Остальные дипломатично промолчали, не решаясь.
-Сгоняем туда вдвоем. Сперва разведаем. Потом плот построим, чтобы туда оружие переправить.
Про оружие было не для красного слова сказано. Их отряд имел настоящие винтовки, автоматы, русские и немецкие штыки, большое количество патронов от различного рода оружия. Все это было собрано в лесу, где проходили боевые действия во вторую мировую войну, заботливо вычищино и находилось на их балансе.
Оба мальчика встали и направились к воде, остальные почтительно за ними, проводить разведчиков. Были Юрис с Петром высокого роста, мускулистые и равны по силе, но в борьбе второй всегда брал верх над первым, так как был хитрее и в нужный момент всегда делал подсечку или другой трюк и укладывал бесхитростного противника на лопатки.
Когда оба пловца удалились на приличное от берега расстояние, то их головы казались совсем маленькими и оставшиеся на берегу друзья зашли по шею в воду и напряженно наблюдали за ними, изредко комментировали увиденное.
-Скоро до середины доплывут.
-На спину легли. Отдыхают.
-Дальше поплыли.
Леша, наблюдавший со всеми за заплывом разведчиков, почувствовал неприятный холодок в животе и понял, что будет бояться плыть туда, когда время придет и нужно будет строить там штаб.
Настроение его ипортилось и мир вокруг его потускнел. Некстати вспомнился недавний разговор между отцом и матерью, подслушанный им случайно.
-Нашему Алеше лучше бы девочкой родиться. Смотри, как цветы он любит. Домой из леса букеты носит, рисует только цветы.
-Все это правда, - подумал тогда мальчик,
-Люблю я цветы разные: ландыши, подснежники и полевые ромашки, но рисую не только цветы. Я лес люблю тоже.
-Не все героями рождаются. А так наш мальчик спокойный и не хулиганистый, - ответила мать.
Отважные бойцы их отряда тем временем достигли берега на острове, одохнули, лежа на желтом песочке и исчезли в зарослях кустарника.
Колян, Олег и Леша продолжали стоять по шею в воде, изредка проплывая не большие круги, чтобы не замерзнуть, ждали возвращения друзей. Толян добровольно покинул свой пост и прохаживался в опасной близости от воды, и только многозначительные взгляды среднего брата удерживали его от соблазна вступить в эту воду и пройтись по ней.
Разведчики вернулись усталые и несколько побледневшие и сразу вышли на берег, и улеглись там. Остальные бойцы легли рядом, не решаясь спросить что-либо. Помолчали.
-Во штаб будет, - сказал наконец Петька, протягивая вперед руку с оттопыренным наверх большим пальцем.
-Мировое место. Только для вышки на сосне нужно будет костыли вбить до первых сучьев, а то будет не забраться туда, - подтвердил и Юрис.
Круг для Леши замыкался.
-Как же быть? – думал он, когда все принялись снимать по отработанной ими технологии трусы, чтобы выжать из них воду. Сидя на траве с вытянутыми вперед ногами, поднимали сначала одно полушарие и спускали туда трусы, затем второе и так далее, пропихивали их под ноги и снятые, продолжая сидеть, выкручивали изо всех сил с помощью соседа, затем же тем же порядком надевали их.
Подходя к своему недавно перестроенному и теперь просторному дому, Леша услышал истошний крик их поросенка и вспомнил, что уже прошло давно время, чтобы его накормить и он теперь надрывался в визге, требуя не нарушать его права на жратву.
Мать, прибывшая только что домой, по случаю короткого рабочего и субботнего дня, встала на сторону обиженного животного и выругала его:
-Все бегаешь, где ни попадя. Все дня табе мало. Поросенок зашелся в крике совсем, а табе нипочем. Скажу вечером батьке, он пропишет табе, чтобы знал.
-Не ругайся, мам! Я счас. Часов нет ни у кого. Отуда знал, что время столь. Бегу травы рвать. Потом буду воду таскать в баню. Будем баню топить сегодня?
-Как не будем. Суббота, поди, - уже мягким голосом отвечала мать, примечая не поддельное рвение ее старшего сына.
Вечером, уже после бани, лежа на разобранном диване в собственном углу, его продолжала мучить мысль о том, как преодолеть страх перед любой опасностью и не выглядеть девченкой. С этой мыслью и уснул, усталый от дневных забот и истерзанный переживаниями.
Проснулся он рано. Был после сна бодр и знал, что сделает сегодня, чтобы стать, как все. Все было им продумано и просчитано.
По случаю воскресного церковного праздника, который негласно соблюдали местные жители, Петька с родителями и братья Юрис с Олегом и бабушкой уедут в ближайшую деревню, где у них родственники и, где имеется действующая церковь. Колян со своими тоже куда то едет. Родители Леши не имели в округе родных и они оставались в поселке.
Едва дождавшись полудня и отпросившись у родителей идти погулять, мальчик стрелой помчался к их нырялке, сел на берегу и стал смотреть на остров. По-близости ни кого не было.
-Если доплыву до острова, то не буду бояться вовсе. Если почувствую, что не смогу доплыть, то вернусь, - радостно подумал он, удивляясь, что ему раньше не пришла такая простая мысль.
Скинув майку, надетую из-за праздника, постоял на воздухе, глубоко вдыхая воздух. Был он мальчиком не по годам рослым и не слабым.
Леша вошел неспеша в воду и постоял, привыкая к ней, затем тихонько оттолкнулся ногами от дна и поплыл в сторону острова, который казался ему совсем рядом, рукой подать.
Верхние слои воды были прогреты солнцем, а нижние холодные не успевали подниматься к нему, так как он двигался вперед и вперед. Волнение прошло и сердце перестало учащенно колотиться.
Мальчик работал руками и ногами, держал глазами ориентир на острове, чтобы не допускать отклонения от курса и не увеличивать себе путь.
Проплыв треть пути к намечинной цели он стал уставать и сбавил несколько темп, но продолжал упорно двигаться вперед.
На середине он почувствовал, что сил ему не хватит доплыть до острова.
-Нужно вернуться, - еще спокойно подумал он и развернулся, чтобы плыть назад.
-Что назад, что вперед, расстояние одинаковое и мне не доплыть, - вдруг осенило его. Он понял свою ошибку. Выхода не было и к нему вновь пришел противный липкий страх, стало холодно в животе, руки с ногами одеревенели и стали не послушными.
-Конец, - подумал с тоской Леша и перевернулся на спину, стараясь удержаться на поверхности.
Посмотрел по сторонам – никого.
-Кричать? Кто услышит – далеко. Что я наделал! – переживал он, невольно рассматривая первые за всю безоблачную неделю тяжелые облака над собой.
-Слава Богу. Быть дождю седни, поливать гряды не надо будет, - мамиными словами подумал он и представил, как горько будет она убиваться, если он утонет.
Такая простая мысль и желание выжить заставили мальчика повернуться на живот и плыть до спасительного берега. Страх ушел, ноги и руки ожили и стали грести вперед. Вперед, не смотря на усталость и головокружение, метр за метром вперед.
Когда его руки коснулись дна, он понял, что больше ни чего не случится, но подняться на ноги не мог, сил не хватало, просто выполз на отмель и остался так лежать.
Когда Леша пришел в себя, то не удивился, что оказался он на острове, а встал и, слегка покачиваясь, пошел обследовать остров.
-Штаб получится, что надо. Петька с Юрисом не врали, - подумал он и вышел к перешейку, который разделял остров и берег. К его удивлению перешеек можно было перейти вброд, только на середине вода достигала по шею, а так по-колено. На другом берегу был удобный и обширный песчаный пляж, на котором мальчик удобно улегся и стал думать, как выбраться теперь отсюда.
-Можно вокруг озера обойти. Будет километра три пешком, - прорабатывал он такой вариант, на всякий случай, а где то глубоко в его подсознание лежало уже решение: вернуться тем же путем, как и прибыл сюда. Теперь он уже не такой, как был до заплыва. Пришла уверенность и вера в свои силы. Страх не ушел полностью, но стал ничтожно мал.
Когда Леша почувствовал, что усталость прошла, то он встал, пересек перешеек и через остров вышел к месту, где он выбрался из воды, вошел в воду и поплыл назад.
На середине пути он перевернулся на спину, отдохнул минуту, посмотрел на облака, которых становилось все больше и были они все темнее и издали слышался отдаленный гром, повеял приятный освежающий ветер, подумал:
-Права мама. Быть нынче дождю.
Когда мальчик выбрался на берег, ноги его слегка подгибались, но держали его твердо на суше. На душе у него было светло и лишь запоздалые слезинки напомнили о пережитом, но Леша не стыдился их:
-Не девченка я!
