G
gumgun
Гость
Хорошее стихотворение
Чтобы написать хорошее стихотворение,
нужно кого-нибудь убить,
убить кого-нибудь, кто лучше тебя,
кто известнее тебя, кто уже чем-то прославился,
можно убить дикторшу ОРТ,
можно убить и того, чей голос мы слышим за кадром,
можно убить президента компании "Газпром" или "Роснефти",
или председателя совета директоров "Российского банка развития",
можно убить главного редактора "Комсомольской правды",
или владельца футбольной команды "Челси"
и даже владельца яхты "Паллада" -
по непроверенным данным, самой дорогой яхты в мире, -
можно убить. Конечно, ведь погибли,
захлебнувшись, 118 человек на подлодке "Курск",
задохнулись же от нервнопаралитического газа 129 человек в центре на Дубровке, расстреляли 331 человека в школе номер 1 города Беслана.
Но поэт не столь кровожаден,
поэт довольствуется литературными персонажами,
и оставляет в живых прототипов.
Литература жертвует теми персонажами,
которые ей кажутся самыми слабыми,
самыми безобидными, самыми блеклыми и стершимися,
именно на них обычно идет охота,
убивают тех, кто послабее,
уносят со сцены самых незаметных,
жертвуют какими-нибудь бобчинскими и добчинскими,
но щадят фамусовых,
сохраняют молчальниковых,
всячески прикрывают ростовых.
Поэт в свою очередь выбирает себе жертву из первых рядов,
поэт ищет себе равного, с кем ему тягаться силами
было бы наиболее глупо, но и наиболее достойно.
Пушкин выбрал Николая Первого,
Мандельштам - Сталина, Лимонов - Путина.
Что касается меня, то я совсем не хочу лезть на рожон, -
я замахнулся всего лишь на дряхлую старушку-процентщицу,
я полагал, что Литература может выдать мне эту старушенцию,
тем более, что ее грохнули в первой серии.
Я думал - удовлетворюсь по крайней мере этим
полумертвым и полузабытым жалким персонажем,
но послышался недовольный окрик,
затопали ногами бобчинские и добчинские,
"парт билет на стол!" - завопил старший товарищ из Москвы, -
лучше пишите о природе, о цветочках, там, былинках,
а демократию и свободу слова - оставьте,
грязное это дело, да и не Ваше, зачем связываться?
Старушка оказалась-то живехонькой! Нет, ее не зарубили,
а только контузили да и то не сильно, -
она же только притворялась мертвенькой,
а на самом деле просто лежала с закрытыми глазками!
А когда Вы, дорогой товарищ, повелись по незнанию,
и решили ее прихлопнуть,
она глазенки свои выпучила, да как вскочит и завопит,
что Вы живого человека хотите прирезать.
Ай-яй-яй! Впредь, если захотите что-нибудь написать,
сначала нужно спрашивать у парт. секретутки,
кто действительно мертв, а кто только прикидывается
и выполняет партийное задание,
а так - лучше вообще ничего не пишите,
у нас пока хватает и поэтов, и писателей,
которые пишут просто хорошие стихи и романы,
и если какая-нибудь писательская должность освободиться,
то мы Вам сразу же сообщим, а покамест,
напишите просто хорошее стихотворение.
6 ноября 2007
* * *
Если меня не раздавит машина,
если не переедет трамвай в тумане утра,
если не сорвется балка со строительных лесов
и не размозжит мне череп,
выдерживающий атмосферное давление в 100 кило
Паскалей, если не разверзнется
небо надо мною, чтобы отложить невиданные яйца, или туча
красных пираний не обглодает мой скелет
за минуту, если я не задохнусь от нервнопаралитического газа,
пущенного в мой дом в отместку террористам,
если я не захлебнусь, барахтаясь
на подбитом крейсере в нейтральной воде,
если меня не расстреляют из танков, не закидают гранатами,
и не замочат в сортире,
если меня не растерзают убитые горем матери,
потерявшие близких и детей,
если я все-таки останусь жить,
значит меня спасло чудо,
я спас свою шкуру там,
где многие и многие получили пробоины
и не успели рассказать,
что же на самом деле с ними произошло,
почему их вовремя не спасли,
не вытащили из завалов,
не оказали первую медицинскую помощь,
вторую медицинскую помощь,
третью медицинскую помощь,
почему их было плохо слышно,
почему они думали не так, как мы,
и предлагали нам сделать то,
о чем мы совсем не думали,
и почему молчат и бездействуют сегодня те,
кто остался в живых.
Мы все бы это узнали,
но увы, мертвые уже ничего не скажут, -
так, обнадеживают нас газеты,
так успокаивают нас с телеэкранов,
так разводят руками начальники -
ведь и они тоже там не были,
и они тоже ничего не могут нам сказать,
потому что тоже ничего не знают об этом,
они тоже не умеют воскрешать и допытывать
прах и осколки, стекло, бетон и камень,
да и гильзы от пуль - ведь не говорят,
и покореженные стены - тоже мало что могут сказать,
но трупы - трупы их выдают,
трупы - разговорчивее всех,
но мало кто готов их услышать сегодня.
13 ноября 2007
О чем говорят полицейские
О чем говорят люди?
О чем пишут газеты?
О чем говорят полицейские?
О чем пишут поэты?
О ней говорят люди.
О ней пишут газеты.
О ней говорят полицейские.
О нас пишут поэты.
Газеты пишут о том, что нужно ужесточить меры,
чтобы иметь гарантированные свободы.
Люди говорят о том, что лучше
ужесточить меры, чем каждую ночь просыпаться в страхе.
Полицейские говорят о том, что меры не достаточно ужесточены,
и нужно по возможности скорее ввести смертную казнь.
А поэты пишут и пишут обо всем понемногу,
а сами помалкивают,
зная, что кровь - всего дороже,
а в их жилах течет именно кровь.
13 ноября 2007
Прокладка
Я послал свое стихотворение Прямые новости
на Поэтическое радио.
И мне пришел такой ответ:
У нас неполитизированный эфир! С выборами куда-нибудь еще...
В ответ я написал такое обращение:
Уважаемые господа делатели стихов!
Это НЕ политическое произведение, а художественное,
использующее политику как женщина прокладку.
Поэзия это и есть такая женщина,
просто многие склонны считать ее бабушкой с климаксом,
а у бабушки само собой - какие могут быть прокладки,
да она сама - скорее, прокладка, точнее салфетка,
положенная на хорошо сервированный обеденный стол.
И тут меня ожидала удача,
мне снова ответили, дословно так:
Вадим, я Вашу прокладку ставить в эфир не буду, уж извините.
Тогда я написал такой запрос:
Извините и Вы меня, за непонятливость,
но могу ли я узнать причину,
по которой Вы не можете это сделать?
Вы что боитесь за свой рейтинг?
Или сказать правду?
Или вляпаться?
Понимаете, я не знаю кто вас там спонсирует,
поэтому, наверное, и задаю такие глупые по-вашему вопросы, но для протокола,
хотелось бы все-таки узнать...
И на этот раз мне тоже ответили:
Редакция самостоятельно принимает решение, что ставить в эфир, что нет.
Извините, но лично на мой взгляд, Ваш текст литературно не дотягивает, а
значит ставить его в ротацию не нужно. Кроме того, еще раз говорю - мы ВНЕ политики.
P.S. И нас никто не спонсирует, мы сами по себе.
26 ноября 2007
Поэтическое радио:
Не надо прикрываться именем Автора!
После того как Поэтическое радио мне объявило, что
мое произведение Прямые Новости по мнению Редакции
во-первых литературно не дотягивает
до того, чтобы выйти в эфир,
во-вторых является сугубо политическим текстом,
а Редакция позиционирует себя ВНЕ политики,
я написал такое обращение:
Товарищи радиослушатели поэзии, я с этим
абсолютно не согласен и вот почему.
Во-первых, что значит литературно не дотягивает?
Этот ответ меня не устраивает, по той простой причине,
что актуальная поэзия - это не совсем, что ли литература.
Вот скажите честно, этот текст интересен?
он информативен?
он актуален?
в нем есть что-то лишнее?
Я считаю, что современное художественное произведение
должно быть информативным,
актуальным и
в нем не должно быть ничего лишнего, не относящегося к делу.
Такое произведение я бы назвал даже скорее сверх-художественным в обычном смысле, потому как оно максимально сконцентрированно в одной точке и
дисперсия у него минимальна.
Что касается моего личного мнения, то я считаю это произведение именно таковым,
то есть сверх-художественным, и именно поэтому его нужно ставить в ротацию,
ибо в противном случае точка времени сместиться
(а этого автор не предполагал),
и вся ответственность за то, что произведение жахнет в другой точке
будет лежать как раз на литературных агентах.
Вместо того чтобы планомерно двигаться вперед,
при незначительных и своевременных разрушениях старого,
мы будем иметь крушение и обвал литературы в будущем.
Во-вторых, заявление Редакции, что она ВНЕ политики,
даже если поверить ей на слово,
и допустить, что она не лукавит,
и на самом деле полагает себя НЕ зависящей от политики,
что, с моей точки зрения, наивно -
в наши дни СМИ - не самостийная структура,
а как раз структура порожденная системой и прислуживающая системе.
Но допустим, что она каким-то чудесным образом
смогла избежать этой всеобщей участи,
тогда с чего это ей фильтровать стихи политические?
Казалось бы как раз наоборот,
она должна приветствовать такие стихи,
потому как это выгодно отличает ее от остальных информационных органов
и делает ее более привлекательной для авторов и в данном случае радиослушателей.
У меня лично возникают нехорошие подозрения. Выходит, что
поэзия по сути не имеет право вмешиваться в политику
и выражать свое мнение относительно политической ситуации.
Кто это постановил, я хотел бы знать фамилию?
Со своей стороны, я считаю, что этот запрет
грубо ущемляет поэзию, унижает ее, ставит ее в незавидное положение
по отношению к другим формам выражения и другим видам искусства,
например, журналистике и средствам Масс Медиа.
Почему это CМИ могут говорить в эфире, то о чем поэзия не то что пикнуть,
но и думать должна забыть?
Как мне кажется, дело вот в чем.
Так повелось, что Средства Распространения Информации не хотят
просто распространять актуально востребованную информацию,
они хотят ею манипулировать.
Что в моем случае продемонстрировало Поэтическое радио.
Авторскими текстами тоже хотят манипулировать,
привязываясь к политической коньюктуре, но только не путем их распространения, а путем их замалчивания.
Быть ВНЕ политики - это простая уловка,
одни средства Масс Медия демонстративно провозглашают себя ВНЕ политики
только для того, чтобы обезопасить себя от текстов, критикующих существующую власть в стране, другие же кричат о том,
что они ЦЕЛИКОМ и ПОЛНОСТЬЮ РАЗДЕЛЯЮТ политику правящей партии,
третьего НЕ ДАНО.
Получается, что у нас существует когорта авторов заведомо стоящих ВНЕ политики,
когорта согласных с ПРОВОДЯЩЕЙСЯ ПОЛИТИКОЙ и третья когорта, которой НЕ ДАНО.
Но где в таком случае автор?
Автор размывается и мы слышим не его личное мнение,
а мнение институции, его представляющей.
Но сама институция - это не автор,
и автором быть не может.
И все-таки, я хотел бы знать фамилию...
27 ноября 2007
КРИК НОЯ
СУ-КИ! КО-ЗЛЫ! ОВ-ЦЫ! РЫ-БЫ! ПТИ-ЦЫ! И ПРОЧИЕ И
ПРОЧИЕ И ПРОЧИЕ И ПРОЧИЕ И ПРОЧИЕ ТВА-РИ!
ГА-ДЫ! КО-ЗЛЫ! ОВ-ЦЫ! РЫ-БЫ! ПТИ-ЦЫ! И ПРОЧИЕ И
ПРОЧИЕ И ПРОЧИЕ И ПРОЧИЕ И ПРОЧИЕ ЛЮ-ДИ!
ЛЮ-ДИ! ЛЮ-ДИ! ЛЮ-ДИ! ЛЮ-ДИ!
ПИ-ДО-РЫ! МУ-ДА-КИ! Е-БУ-ЧИ-Е И ПРОЧИЕ
ПРОЧИЕ И ПРОЧИЕ И ПРОЧИЕ И ПРОЧИЕ ТВА-РИ!
КОЗ-ЛЫ! АГН-ЦЫ! АГН-ЦЫ! АГН-ЦЫ...
7 ДЕКАБРЯ 2007
ПОЧТИ ПОЛИНДРОМ
ПУТИН ЕСТЬ МЕДВЕДЕВ
МЕДВЕДЕВ ЕСТЬ ПУТИН
МЕДВЕДЕВ НИКАКОЙ НИ ДРУГОЙ
ПУТИН - МЕДВЕДЕВ
МЕДВЕДЕВ - НЕ СЪЕСТ
ПУТИНЕЦ - СЪЕЗД
МЕДВЕДЕВ.
Чтобы написать хорошее стихотворение,
нужно кого-нибудь убить,
убить кого-нибудь, кто лучше тебя,
кто известнее тебя, кто уже чем-то прославился,
можно убить дикторшу ОРТ,
можно убить и того, чей голос мы слышим за кадром,
можно убить президента компании "Газпром" или "Роснефти",
или председателя совета директоров "Российского банка развития",
можно убить главного редактора "Комсомольской правды",
или владельца футбольной команды "Челси"
и даже владельца яхты "Паллада" -
по непроверенным данным, самой дорогой яхты в мире, -
можно убить. Конечно, ведь погибли,
захлебнувшись, 118 человек на подлодке "Курск",
задохнулись же от нервнопаралитического газа 129 человек в центре на Дубровке, расстреляли 331 человека в школе номер 1 города Беслана.
Но поэт не столь кровожаден,
поэт довольствуется литературными персонажами,
и оставляет в живых прототипов.
Литература жертвует теми персонажами,
которые ей кажутся самыми слабыми,
самыми безобидными, самыми блеклыми и стершимися,
именно на них обычно идет охота,
убивают тех, кто послабее,
уносят со сцены самых незаметных,
жертвуют какими-нибудь бобчинскими и добчинскими,
но щадят фамусовых,
сохраняют молчальниковых,
всячески прикрывают ростовых.
Поэт в свою очередь выбирает себе жертву из первых рядов,
поэт ищет себе равного, с кем ему тягаться силами
было бы наиболее глупо, но и наиболее достойно.
Пушкин выбрал Николая Первого,
Мандельштам - Сталина, Лимонов - Путина.
Что касается меня, то я совсем не хочу лезть на рожон, -
я замахнулся всего лишь на дряхлую старушку-процентщицу,
я полагал, что Литература может выдать мне эту старушенцию,
тем более, что ее грохнули в первой серии.
Я думал - удовлетворюсь по крайней мере этим
полумертвым и полузабытым жалким персонажем,
но послышался недовольный окрик,
затопали ногами бобчинские и добчинские,
"парт билет на стол!" - завопил старший товарищ из Москвы, -
лучше пишите о природе, о цветочках, там, былинках,
а демократию и свободу слова - оставьте,
грязное это дело, да и не Ваше, зачем связываться?
Старушка оказалась-то живехонькой! Нет, ее не зарубили,
а только контузили да и то не сильно, -
она же только притворялась мертвенькой,
а на самом деле просто лежала с закрытыми глазками!
А когда Вы, дорогой товарищ, повелись по незнанию,
и решили ее прихлопнуть,
она глазенки свои выпучила, да как вскочит и завопит,
что Вы живого человека хотите прирезать.
Ай-яй-яй! Впредь, если захотите что-нибудь написать,
сначала нужно спрашивать у парт. секретутки,
кто действительно мертв, а кто только прикидывается
и выполняет партийное задание,
а так - лучше вообще ничего не пишите,
у нас пока хватает и поэтов, и писателей,
которые пишут просто хорошие стихи и романы,
и если какая-нибудь писательская должность освободиться,
то мы Вам сразу же сообщим, а покамест,
напишите просто хорошее стихотворение.
6 ноября 2007
* * *
Если меня не раздавит машина,
если не переедет трамвай в тумане утра,
если не сорвется балка со строительных лесов
и не размозжит мне череп,
выдерживающий атмосферное давление в 100 кило
Паскалей, если не разверзнется
небо надо мною, чтобы отложить невиданные яйца, или туча
красных пираний не обглодает мой скелет
за минуту, если я не задохнусь от нервнопаралитического газа,
пущенного в мой дом в отместку террористам,
если я не захлебнусь, барахтаясь
на подбитом крейсере в нейтральной воде,
если меня не расстреляют из танков, не закидают гранатами,
и не замочат в сортире,
если меня не растерзают убитые горем матери,
потерявшие близких и детей,
если я все-таки останусь жить,
значит меня спасло чудо,
я спас свою шкуру там,
где многие и многие получили пробоины
и не успели рассказать,
что же на самом деле с ними произошло,
почему их вовремя не спасли,
не вытащили из завалов,
не оказали первую медицинскую помощь,
вторую медицинскую помощь,
третью медицинскую помощь,
почему их было плохо слышно,
почему они думали не так, как мы,
и предлагали нам сделать то,
о чем мы совсем не думали,
и почему молчат и бездействуют сегодня те,
кто остался в живых.
Мы все бы это узнали,
но увы, мертвые уже ничего не скажут, -
так, обнадеживают нас газеты,
так успокаивают нас с телеэкранов,
так разводят руками начальники -
ведь и они тоже там не были,
и они тоже ничего не могут нам сказать,
потому что тоже ничего не знают об этом,
они тоже не умеют воскрешать и допытывать
прах и осколки, стекло, бетон и камень,
да и гильзы от пуль - ведь не говорят,
и покореженные стены - тоже мало что могут сказать,
но трупы - трупы их выдают,
трупы - разговорчивее всех,
но мало кто готов их услышать сегодня.
13 ноября 2007
О чем говорят полицейские
О чем говорят люди?
О чем пишут газеты?
О чем говорят полицейские?
О чем пишут поэты?
О ней говорят люди.
О ней пишут газеты.
О ней говорят полицейские.
О нас пишут поэты.
Газеты пишут о том, что нужно ужесточить меры,
чтобы иметь гарантированные свободы.
Люди говорят о том, что лучше
ужесточить меры, чем каждую ночь просыпаться в страхе.
Полицейские говорят о том, что меры не достаточно ужесточены,
и нужно по возможности скорее ввести смертную казнь.
А поэты пишут и пишут обо всем понемногу,
а сами помалкивают,
зная, что кровь - всего дороже,
а в их жилах течет именно кровь.
13 ноября 2007
Прокладка
Я послал свое стихотворение Прямые новости
на Поэтическое радио.
И мне пришел такой ответ:
У нас неполитизированный эфир! С выборами куда-нибудь еще...
В ответ я написал такое обращение:
Уважаемые господа делатели стихов!
Это НЕ политическое произведение, а художественное,
использующее политику как женщина прокладку.
Поэзия это и есть такая женщина,
просто многие склонны считать ее бабушкой с климаксом,
а у бабушки само собой - какие могут быть прокладки,
да она сама - скорее, прокладка, точнее салфетка,
положенная на хорошо сервированный обеденный стол.
И тут меня ожидала удача,
мне снова ответили, дословно так:
Вадим, я Вашу прокладку ставить в эфир не буду, уж извините.
Тогда я написал такой запрос:
Извините и Вы меня, за непонятливость,
но могу ли я узнать причину,
по которой Вы не можете это сделать?
Вы что боитесь за свой рейтинг?
Или сказать правду?
Или вляпаться?
Понимаете, я не знаю кто вас там спонсирует,
поэтому, наверное, и задаю такие глупые по-вашему вопросы, но для протокола,
хотелось бы все-таки узнать...
И на этот раз мне тоже ответили:
Редакция самостоятельно принимает решение, что ставить в эфир, что нет.
Извините, но лично на мой взгляд, Ваш текст литературно не дотягивает, а
значит ставить его в ротацию не нужно. Кроме того, еще раз говорю - мы ВНЕ политики.
P.S. И нас никто не спонсирует, мы сами по себе.
26 ноября 2007
Поэтическое радио:
Не надо прикрываться именем Автора!
После того как Поэтическое радио мне объявило, что
мое произведение Прямые Новости по мнению Редакции
во-первых литературно не дотягивает
до того, чтобы выйти в эфир,
во-вторых является сугубо политическим текстом,
а Редакция позиционирует себя ВНЕ политики,
я написал такое обращение:
Товарищи радиослушатели поэзии, я с этим
абсолютно не согласен и вот почему.
Во-первых, что значит литературно не дотягивает?
Этот ответ меня не устраивает, по той простой причине,
что актуальная поэзия - это не совсем, что ли литература.
Вот скажите честно, этот текст интересен?
он информативен?
он актуален?
в нем есть что-то лишнее?
Я считаю, что современное художественное произведение
должно быть информативным,
актуальным и
в нем не должно быть ничего лишнего, не относящегося к делу.
Такое произведение я бы назвал даже скорее сверх-художественным в обычном смысле, потому как оно максимально сконцентрированно в одной точке и
дисперсия у него минимальна.
Что касается моего личного мнения, то я считаю это произведение именно таковым,
то есть сверх-художественным, и именно поэтому его нужно ставить в ротацию,
ибо в противном случае точка времени сместиться
(а этого автор не предполагал),
и вся ответственность за то, что произведение жахнет в другой точке
будет лежать как раз на литературных агентах.
Вместо того чтобы планомерно двигаться вперед,
при незначительных и своевременных разрушениях старого,
мы будем иметь крушение и обвал литературы в будущем.
Во-вторых, заявление Редакции, что она ВНЕ политики,
даже если поверить ей на слово,
и допустить, что она не лукавит,
и на самом деле полагает себя НЕ зависящей от политики,
что, с моей точки зрения, наивно -
в наши дни СМИ - не самостийная структура,
а как раз структура порожденная системой и прислуживающая системе.
Но допустим, что она каким-то чудесным образом
смогла избежать этой всеобщей участи,
тогда с чего это ей фильтровать стихи политические?
Казалось бы как раз наоборот,
она должна приветствовать такие стихи,
потому как это выгодно отличает ее от остальных информационных органов
и делает ее более привлекательной для авторов и в данном случае радиослушателей.
У меня лично возникают нехорошие подозрения. Выходит, что
поэзия по сути не имеет право вмешиваться в политику
и выражать свое мнение относительно политической ситуации.
Кто это постановил, я хотел бы знать фамилию?
Со своей стороны, я считаю, что этот запрет
грубо ущемляет поэзию, унижает ее, ставит ее в незавидное положение
по отношению к другим формам выражения и другим видам искусства,
например, журналистике и средствам Масс Медиа.
Почему это CМИ могут говорить в эфире, то о чем поэзия не то что пикнуть,
но и думать должна забыть?
Как мне кажется, дело вот в чем.
Так повелось, что Средства Распространения Информации не хотят
просто распространять актуально востребованную информацию,
они хотят ею манипулировать.
Что в моем случае продемонстрировало Поэтическое радио.
Авторскими текстами тоже хотят манипулировать,
привязываясь к политической коньюктуре, но только не путем их распространения, а путем их замалчивания.
Быть ВНЕ политики - это простая уловка,
одни средства Масс Медия демонстративно провозглашают себя ВНЕ политики
только для того, чтобы обезопасить себя от текстов, критикующих существующую власть в стране, другие же кричат о том,
что они ЦЕЛИКОМ и ПОЛНОСТЬЮ РАЗДЕЛЯЮТ политику правящей партии,
третьего НЕ ДАНО.
Получается, что у нас существует когорта авторов заведомо стоящих ВНЕ политики,
когорта согласных с ПРОВОДЯЩЕЙСЯ ПОЛИТИКОЙ и третья когорта, которой НЕ ДАНО.
Но где в таком случае автор?
Автор размывается и мы слышим не его личное мнение,
а мнение институции, его представляющей.
Но сама институция - это не автор,
и автором быть не может.
И все-таки, я хотел бы знать фамилию...
27 ноября 2007
КРИК НОЯ
СУ-КИ! КО-ЗЛЫ! ОВ-ЦЫ! РЫ-БЫ! ПТИ-ЦЫ! И ПРОЧИЕ И
ПРОЧИЕ И ПРОЧИЕ И ПРОЧИЕ И ПРОЧИЕ ТВА-РИ!
ГА-ДЫ! КО-ЗЛЫ! ОВ-ЦЫ! РЫ-БЫ! ПТИ-ЦЫ! И ПРОЧИЕ И
ПРОЧИЕ И ПРОЧИЕ И ПРОЧИЕ И ПРОЧИЕ ЛЮ-ДИ!
ЛЮ-ДИ! ЛЮ-ДИ! ЛЮ-ДИ! ЛЮ-ДИ!
ПИ-ДО-РЫ! МУ-ДА-КИ! Е-БУ-ЧИ-Е И ПРОЧИЕ
ПРОЧИЕ И ПРОЧИЕ И ПРОЧИЕ И ПРОЧИЕ ТВА-РИ!
КОЗ-ЛЫ! АГН-ЦЫ! АГН-ЦЫ! АГН-ЦЫ...
7 ДЕКАБРЯ 2007
ПОЧТИ ПОЛИНДРОМ
ПУТИН ЕСТЬ МЕДВЕДЕВ
МЕДВЕДЕВ ЕСТЬ ПУТИН
МЕДВЕДЕВ НИКАКОЙ НИ ДРУГОЙ
ПУТИН - МЕДВЕДЕВ
МЕДВЕДЕВ - НЕ СЪЕСТ
ПУТИНЕЦ - СЪЕЗД
МЕДВЕДЕВ.
