-
Уважаемый посетитель!!!
Если Вы уже являетесь зарегистрированным участником проекта "миХей.ру - дискусcионный клуб",
пожалуйста, восстановите свой пароль самостоятельно, либо свяжитесь с администратором через Телеграм.
Симс-сериал: "Клетка"
- Автор темы Kativip
- Дата начала
За что ей такое 
Kativip
Звезда
anactaciaanactacia написал(а):
Я верю и надеюсь.
Dumb
Спасибо. Новая серия вдобавок оказалась... ну как бы покороче.
Империю не брошу. Вот еще попробую способ Полиночки борьбы с игрой, может, получится вернуться к съемкам на родном лоте, если нет, то все перестраивать придется. А это времени требует.
@SONNE@
Постоялец
С удовольствием прочитала. Причем "картинки" зацепили больше текста.
Даже подумалось, что текст лишний 
. С такими скриншотами та-а-а-кая атмосфера у читателя создастся - никакими словами не описать! Вот что значит настоящий мастер!!!
А глаза у девушки какие!!!
Обычно для меня скрины всегда идут фоном; и чаще даже лучше, если их нет - воображение лучше работает.
. С такими скриншотами та-а-а-кая атмосфера у читателя создастся - никакими словами не описать! Вот что значит настоящий мастер!!!
Но ничего такого не подумайте. Текст без скринов тоже ОЧЕНЬ цепляет. Сама (сам?) уже начинаешь сомневаться в том кто из ай.
А глаза у девушки какие!!!
sisen
Почетный участник
Ох, рада что стала читать Вашу и вторую работу.
Тонкий дух сайлент хилла который просмаривался еще в империи, получил здесь аудио жизнь. Значит я была права, Вы тоже фанатеете ))
С удовольствием буду продолжать читать и следить за событиями, хотя, если честно не столько с удовольствием, сколько с интересом, некоторые моменты действительно отторгают, и это несомненно завлекает.
Тонкий дух сайлент хилла который просмаривался еще в империи, получил здесь аудио жизнь. Значит я была права, Вы тоже фанатеете ))
С удовольствием буду продолжать читать и следить за событиями, хотя, если честно не столько с удовольствием, сколько с интересом, некоторые моменты действительно отторгают, и это несомненно завлекает.
Kativip
Звезда
@SONNE@
Спасибо. Захвалите ведь совсем, что тогда делать?
Боюсь, что сочетание текст+картинки - это неизбежное зло, от которого не избавиться в этом сериале.
sisen
Спасибо. Саундтреки из Silent Hill всегда у меня были в фаворе, да и сама серия игр шедевральная. Но все же, надеюсь, что удастся не превратить Клетку в СХ6.
19 мая … года
Понедельник
Я думала вчера весь день. Я лежал, смотрел, не моргая, в потолок и как будто видел на нем все, что извлекал из своей памяти. Как диафильм. Словно цветные картинки проецировались на бетонную плиту прямо из моего мозга. Три раза яходил ходила в столовую, и снова ни одной процедуры. Наверное, профессор Морган ездил отдыхать за город и на время оставил своих пациентов в покое.
Я не могу понять, что же происходит, когда меня уводят в процедурную. Именно там память и мозг вступают в противоречие.
На прошлой неделе мною занимались почти каждый день. В первый раз это случилось в понедельник, 12 мая. Мои порезы и синяки уже зажили, я все так же позволяла осматривать себя и делать уколы, не оказывая никакого сопротивления. Тогда меня посетила целая делегация во главе с профессором. Они обсуждали вещи, которых я не понимал. «Необходимо проверить образец в режиме № 8» - сказал профессор Морган. Остальные доктора выражали сомнение по поводу готовности образца и рекомендовали начать программу хотя бы с пятого режима, ведь в предыдущих случаях он был максимальным, и почти ни один образец его не выдержал.
Уже очень скоро я начал понимать, что «образцами» они называли своих подопытных. Остальное означало то, что их эксперимент был разделен на этапы, и номера режимов – всего лишь степень интенсивности воздействия на пациентов. На ранних стадиях оно было незначительно, увеличиваясь с возрастанием порядкового номера.
Профессор Морган так и не смог убедить других использовать режим № 8, поэтому решил прибегнуть к не совсем честному аргументу, заявив, что это – его эксперимент, и он сам решает, как его вести. А чтобы ропот коллег был не слишком громким, заметил, что дефицита в образцах они не испытывают, а я – редкий образец с мощным потенциалом. Что все остальные образцы выдавали не лучшие результаты по его ошибке – надо было сразу включаться в более высокий режим, а так – все они просто не успевали очиститься от последствий предыдущих испытаний, то есть нагрузка не постепенно нарастала, а попросту суммировалась организмом, что приводило к летальному исходу.
Я описываю все это так подробно только для того, чтобы еще раз убедиться, что, во-первых, помню все досконально, а, во-вторых, чтобы показать, что мой мозг функционирует, как и прежде, даже лучше, что я могу сходу разобраться (хотя бы поверхностно) в незнакомой мне области. В конце концов, меня вывели из камеры, и повели по мрачному коридору.
За мной идут. Я слышу шум и голоса за дверью. Возможно, мне придется прерваться. Нет… На этот раз они зашли к моему соседу. Я неуверен уверена в том, что в этой клинике есть хотя бы один по-настоящему больной. По крайней мере, все они попадали сюда здоровыми. Для чего-то профессору Моргану важно, чтоб его «образцы» не свихнулись на полную катушку, а были всего лишь подавлены и сломлены морально.
Может быть, меня включили сразу в режим № 8, и я выдержала его потому, что я только притворяюсь покорным?
Теперь я уже знаю, чего ожидать от процедур, но первый раз мое сердце билось от страха, как бешенное. Я пытался успокоиться, ведь если они начнут мерить меня своими приборами, то сразу обо всем догадаются.
Меня привели в «кафельный зал» - так я назвала его для себя, - раздели и уложили на стол. Я вздрогнула, когда мои лопатки и ягодицы коснулись холодной поверхности, но этого никто не заметил. Они ввели мне в кровь какой-то препарат, и я перестала ощущать собственное тело. Я ясно понимала, где я нахожусь, что со мной делают, но не могла пошевелить даже пальцем, не могла моргнуть.
Это было очень странное ощущение. С одной стороны, мои нервные окончания и рецепторы исправно фиксировали все происходящее и передавали импульсы в мозг: я все так же чувствовал стол под собой, он постепенно нагревался от тепла моего тела, когда доктора прикасались к телу, я чувствовал эти касания. Мою кожу протирали спиртовым раствором в нескольких местах и лепили туда какие-то датчики. И ощущения эти нарастали, обострялись с каждой секундой, пока не стало казаться, что на мою кожу давят тонны атмосфер, что гладкая поверхность стола тоже каким-то неведомым образом давит на меня снизу, или это мой собственный вес увеличился в сотни раз, и меня расплющило, размазало по столу.
Спасибо. Захвалите ведь совсем, что тогда делать?
Боюсь, что сочетание текст+картинки - это неизбежное зло, от которого не избавиться в этом сериале.
sisen
Спасибо. Саундтреки из Silent Hill всегда у меня были в фаворе, да и сама серия игр шедевральная. Но все же, надеюсь, что удастся не превратить Клетку в СХ6.
19 мая … года
Понедельник
Я думала вчера весь день. Я лежал, смотрел, не моргая, в потолок и как будто видел на нем все, что извлекал из своей памяти. Как диафильм. Словно цветные картинки проецировались на бетонную плиту прямо из моего мозга. Три раза я
Я не могу понять, что же происходит, когда меня уводят в процедурную. Именно там память и мозг вступают в противоречие.
На прошлой неделе мною занимались почти каждый день. В первый раз это случилось в понедельник, 12 мая. Мои порезы и синяки уже зажили, я все так же позволяла осматривать себя и делать уколы, не оказывая никакого сопротивления. Тогда меня посетила целая делегация во главе с профессором. Они обсуждали вещи, которых я не понимал. «Необходимо проверить образец в режиме № 8» - сказал профессор Морган. Остальные доктора выражали сомнение по поводу готовности образца и рекомендовали начать программу хотя бы с пятого режима, ведь в предыдущих случаях он был максимальным, и почти ни один образец его не выдержал.
Уже очень скоро я начал понимать, что «образцами» они называли своих подопытных. Остальное означало то, что их эксперимент был разделен на этапы, и номера режимов – всего лишь степень интенсивности воздействия на пациентов. На ранних стадиях оно было незначительно, увеличиваясь с возрастанием порядкового номера.
Профессор Морган так и не смог убедить других использовать режим № 8, поэтому решил прибегнуть к не совсем честному аргументу, заявив, что это – его эксперимент, и он сам решает, как его вести. А чтобы ропот коллег был не слишком громким, заметил, что дефицита в образцах они не испытывают, а я – редкий образец с мощным потенциалом. Что все остальные образцы выдавали не лучшие результаты по его ошибке – надо было сразу включаться в более высокий режим, а так – все они просто не успевали очиститься от последствий предыдущих испытаний, то есть нагрузка не постепенно нарастала, а попросту суммировалась организмом, что приводило к летальному исходу.
Я описываю все это так подробно только для того, чтобы еще раз убедиться, что, во-первых, помню все досконально, а, во-вторых, чтобы показать, что мой мозг функционирует, как и прежде, даже лучше, что я могу сходу разобраться (хотя бы поверхностно) в незнакомой мне области. В конце концов, меня вывели из камеры, и повели по мрачному коридору.
За мной идут. Я слышу шум и голоса за дверью. Возможно, мне придется прерваться. Нет… На этот раз они зашли к моему соседу. Я не
Может быть, меня включили сразу в режим № 8, и я выдержала его потому, что я только притворяюсь покорным?
Теперь я уже знаю, чего ожидать от процедур, но первый раз мое сердце билось от страха, как бешенное. Я пытался успокоиться, ведь если они начнут мерить меня своими приборами, то сразу обо всем догадаются.
Меня привели в «кафельный зал» - так я назвала его для себя, - раздели и уложили на стол. Я вздрогнула, когда мои лопатки и ягодицы коснулись холодной поверхности, но этого никто не заметил. Они ввели мне в кровь какой-то препарат, и я перестала ощущать собственное тело. Я ясно понимала, где я нахожусь, что со мной делают, но не могла пошевелить даже пальцем, не могла моргнуть.
Это было очень странное ощущение. С одной стороны, мои нервные окончания и рецепторы исправно фиксировали все происходящее и передавали импульсы в мозг: я все так же чувствовал стол под собой, он постепенно нагревался от тепла моего тела, когда доктора прикасались к телу, я чувствовал эти касания. Мою кожу протирали спиртовым раствором в нескольких местах и лепили туда какие-то датчики. И ощущения эти нарастали, обострялись с каждой секундой, пока не стало казаться, что на мою кожу давят тонны атмосфер, что гладкая поверхность стола тоже каким-то неведомым образом давит на меня снизу, или это мой собственный вес увеличился в сотни раз, и меня расплющило, размазало по столу.
Kativip
Звезда
Воздух стал тяжелым и вязким, он как будто не входил в мои легкие, а вливался густой тягучей струей, словно желе или какая-то слизь. И в то же время я никак не мог могла на это реагировать – полное онемение и неподвижность владели мной. Или мне так казалось. Я не мог сглотнуть слюну, она целиком заполнила мой рот, а потом стала струйкой стекать куда-то за ухо, но каким-то чудом моя грудная клетка вздымалась и опадала, проталкивая в легкие тяжелый жидкий воздух.
Перед моими глазами появилась гигантская стеклянная трубка с отверстием – я не сразу понял, что это – пипетка – и несколько огромных тяжелых капель с оглушительным грохотом ударились о поверхность глазного яблока, вдавив его глубже в череп. Я хотел зажмуриться, сморгнуть эти капли, из-за них я перестал видеть, мои мысли панически заметались в голове, но вскоре взгляд прояснился. Теперь я понимаю, что эти капли нужны, чтоб не сохла слизистая глаза, но тогда все повергало меня в дикий ужас.
Мои ощущения становились острее. Я чувствовал практически все: как растут мои волосы и ногти, удлиняясь на одну миллионную или миллиардную долю в минуту, они наращивали одни клетки и сдвигали другие. И каждое такое движение клетки рождало в этой мили-точке маленький укол боли, но мое обостренное восприятие делало боль чудовищной. Я чувствовал, как кровь толчками продвигается по телу, циркулируя по венам с плавным шелестом, когда лейкоциты и тромбоциты в горячем потоке лимфы ударялись об эластичные стенки. И каждую секунду из каждой клеточки организма поступала все новая и новая информация, Не успевала я осмыслить одно, как следом напирало уже другое.
У меня в изголовье установили какой-то прибор, его тихий электрический гул казался мне оглушительным жужжанием взбесившейся бормашины.
А потом все это вдруг… изменилось. Я не могу сказать, что оно исчезло. Просто все прежние ощущения вытеснили голоса в моей голове. Они говорили, визжали, хрипели все одновременно, требуя моего внимания. Я хотел крикнуть им «заткнитесь!» но мог лишь лежать беспомощным куском мяса в «кафельном зале».
Я каким-то образом понимал, что все эти голоса не чужие, все они – это я. Я в ярости, я в горести, я в печали, я в скорби, я в гневе, я в унынии. Все эти «я» - одно целое со мной, но какие-то однобокие, ограниченные. Не было там среди меня ни одного счастливого или радостного. Там, откуда пытались докричаться до меня мои «я», никогда не было света, только тьма, холод, боль и страх.
А затем я оказалась в лесу. Именно об этом я иговорил говорила. С моей головой что-то не так. Я знаю, что в клинике не могло быть никакого леса, среди бетона не могли вырасти за секунду деревья и цветы; также я знаю, что не было никаких лесов и поблизости, меня не вывозили за пределы огороженной забором территории.
Но лес все же был. И я был в этом лесу. Когда меня отвезли в камеру после процедуры, я нюхал свои пальцы, и они хранили запах хвои, на своей коже я видел слабые буро-зеленые полосы, оставшиеся на коленях после того, как я запутался в корнях старого дерева и упал в заросли папоротника.
Ну вот, теперь они добрались и до моей камеры. Мне пора идти. Страшно. Я не могу сосредоточиться. Я могу только бояться.
Перед моими глазами появилась гигантская стеклянная трубка с отверстием – я не сразу понял, что это – пипетка – и несколько огромных тяжелых капель с оглушительным грохотом ударились о поверхность глазного яблока, вдавив его глубже в череп. Я хотел зажмуриться, сморгнуть эти капли, из-за них я перестал видеть, мои мысли панически заметались в голове, но вскоре взгляд прояснился. Теперь я понимаю, что эти капли нужны, чтоб не сохла слизистая глаза, но тогда все повергало меня в дикий ужас.
Мои ощущения становились острее. Я чувствовал практически все: как растут мои волосы и ногти, удлиняясь на одну миллионную или миллиардную долю в минуту, они наращивали одни клетки и сдвигали другие. И каждое такое движение клетки рождало в этой мили-точке маленький укол боли, но мое обостренное восприятие делало боль чудовищной. Я чувствовал, как кровь толчками продвигается по телу, циркулируя по венам с плавным шелестом, когда лейкоциты и тромбоциты в горячем потоке лимфы ударялись об эластичные стенки. И каждую секунду из каждой клеточки организма поступала все новая и новая информация, Не успевала я осмыслить одно, как следом напирало уже другое.
У меня в изголовье установили какой-то прибор, его тихий электрический гул казался мне оглушительным жужжанием взбесившейся бормашины.
А потом все это вдруг… изменилось. Я не могу сказать, что оно исчезло. Просто все прежние ощущения вытеснили голоса в моей голове. Они говорили, визжали, хрипели все одновременно, требуя моего внимания. Я хотел крикнуть им «заткнитесь!» но мог лишь лежать беспомощным куском мяса в «кафельном зале».
Я каким-то образом понимал, что все эти голоса не чужие, все они – это я. Я в ярости, я в горести, я в печали, я в скорби, я в гневе, я в унынии. Все эти «я» - одно целое со мной, но какие-то однобокие, ограниченные. Не было там среди меня ни одного счастливого или радостного. Там, откуда пытались докричаться до меня мои «я», никогда не было света, только тьма, холод, боль и страх.
А затем я оказалась в лесу. Именно об этом я и
Но лес все же был. И я был в этом лесу. Когда меня отвезли в камеру после процедуры, я нюхал свои пальцы, и они хранили запах хвои, на своей коже я видел слабые буро-зеленые полосы, оставшиеся на коленях после того, как я запутался в корнях старого дерева и упал в заросли папоротника.
Ну вот, теперь они добрались и до моей камеры. Мне пора идти. Страшно. Я не могу сосредоточиться. Я могу только бояться.
Kativip
Звезда
19 мая … года
Понедельник (вечер)
Процедур не было. Меня водили в кабинет к профессору Моргану. Он долго смотрел в мои глаза своим жутким проницательным взглядом. Мне кажется, что он что-то подозревает. Профессор не разговаривал со мной, не задавал никаких вопросов, просто глядел, как мне показалось, со смешанным чувством брезгливости и любопытства.
Меня лишили сегодня ужина. Не знаю, с чем это связано. Вряд ли они могли просто забыть обо мне. Неужели я чем-то себя выдала? Может, не стоило мне разговаривать с Марком тогда, за обедом?
Я чувствую, что должно случиться что-то плохое, и я сам буду виноват в этом. Где я допустил ошибку? А, может быть, мне просто показалось? Ведь может же что-то просто сломаться на кухне, плита, например? Не знаю, что и думать.
Я не рассказывал никому про лес, боюсь, что если они узнают, то лишат меня и его. Они не могут видеть всего, что вижу я, когда лежу на столе в кафельном зале. Несомненно, приборы считывают все мои биологические показатели, но то, что видят мои глаза, профессор Морган видит только в виде диаграммы – бездушные машины вырисовывают графики, чертят ломаные линии, по которым можно только условно понять, что происходит у меня в голове. И, конечно же, они не в состоянии догадаться, что лес существует не только в моем воображении, но и протягивает свои зеленые ветви в этот мир. Лес – это то, что яхотел хотела бы сохранить, но не остальные места, в которых я побывала.
Пожалуйста, не думайте, что я сошла с ума. Я же обещала рассказать все, когда разберусь в этом. Конечно, моего понимания пока не достаточно, но с каждой процедурой открывается что-то новое, дорисовывается картина того, что со мной происходит. Раньше я видел только мазки краски на чистом холсте, но чем больше я вспоминаю об этом, чем больше думаю, тем полнее перед моим мысленным взором открывается суть.
В самый первый раз лес обступил меня неожиданно со всех сторон, я перестал чувствовать, как что-то творится с моим телом, ужасные пугающие меня голоса разом смолкли, уступив место безграничной тишине величественного леса. Высокие стволы уходили в небо, омывая свои верхушки в его девственной чистоте и первозданном совершенстве.
Я осторожно ступал босыми ногами по мягкой сочной траве, не задумываясь, куда идти. Я не знал этого леса, не знал мира, в котором так внезапно очутился, поэтому мне было все равно, в каком направлении двигаться, ведь я не знал, куда мне надо в конечном итоге прийти, а значит, не был и ограничен какими-то рамками и не должен был стремиться к какой-то цели.
Я вдыхал воздух, пропитанный густыми ароматами смолы и трав, наслаждался буйной зеленью, обступившей меня со всех сторон, и мне было легко и спокойно. Лес не пугал меня. Страшнее было снова очнуться на холодном столе и увидеть ненавистные лица докторов. Да, я все еще помнил о них, но пока они меня не слишком волновали, они были где-то далеко, в другом лесу из камня и бетона, а этот лес был живым и ослепительно красивым, в нем не было места тем нечистотам, которые я оставила, ступив сюда, через неведомую преграду.
Я не знаю, сколько бродила по лесу, может быть часы, а может быть, недели. Я не ощущала движения времени среди этих живых зеленых стен. Поляна передо мной открылась внезапно – залитая светом, наполненная какой-то магией жизни, звенел небольшой водопад, и таким же волшебным звоном, но менее уловимым, отвечала ему трава, легкое покачивание ветвей деревьев и кустов тоже рождало хрустальный звон, словно маленькие кристаллы кружились в танце; все вокруг как будто тоже искрилось и сияло, словно свет отражался в тонких алмазных гранях.
Я залюбовался этим волшебным миром, поэтому не сразу увидел, кто меня вышел встречать. Это было великолепное белоснежное существо с пронзительно-голубыми глазами, в которых, играя, искрился все тот же необыкновенный свет.
-Просперо, ты напугал свою хозяйку, плохой мальчик. – Несомненно, слова принадлежали не снежному зверю, голос доносился откуда-то со стороны водопада. В нем не было угрозы, не было недовольства, он звучал так, будто отец чуть иронично, но с безграничной любовью обращается к нашкодившему сыну. Я осторожно отвела взгляд от зверя и перевела его туда, откуда звучали слова.
-Кто ты? – Я не была напугана, просто не ожидала встретить в этом лесу кого-то живого, мне казалось, что среди буйства зелени цветов, травы, деревьев я одна обладаю возможностью разумно мыслить, ведь я все еще помнил о клинике, о докторах и профессоре Моргане. Лес представлялся мне тем, что создало мое воображение, как можно в мире своего подсознания встретить незнакомого человека, который общается с белоснежными волками? Мне показалось, что незнакомец искренне огорчился, услышав мой вопрос, он надеялся на другую встречу, на … узнавание?
И тут, наконец, до меня стал доходить смысл произнесенным им слов. «Просперо, ты напугал свою хозяйку». Я – хозяйка этого зверя? Но у меня никогда в жизни не было животных, тем более таких. Я никогда раньше, даже в своих снах не видела этого места, и, само собой, не встречала молодого человека, который сейчас смотрел на меня, и, казалось, чего-то ждал.
-Кто ты? – Снова спросила я.
-Ты знаешь. – Он поднялся с камней и протянул мне руку. – Скажи сама, скажи это вслух, ведь в этом нет ничего сложного.
Но сложность была. Я почувствовала, как мои веки опустились и снова поднялись. Вместо изумрудных ветвей и лазурного неба взгляд уперся в потолок, выложенный кафелем, а где-то сбоку маячило лицо профессора Моргана. В одно мгновенье пропасть разверзлась в моей душе – паника, страдание, боль, отчаянье – я падала в эту черную бездну, понимая, что меня выдернули, вырвали из удивительного места, снова бросили на растерзание безумным существам, только по недоразумению называвшихся людьми.
Это было ни с чем не сравнимое разочарование – раздирающее душу на части, вырывающее из груди сердце, превратившееся в одну пульсирующую болью рану. Я чувствовал, что на моих глазах мгновенно вскипели слезы, более соленые и жаркие, чем я могла выдержать. Меня уже перекладывали на каталку и везли по мрачному коридору обратно в камеру, и хотя действие парализующего препарата с каждой минутой ослабевало, я не могла пошевелиться от безысходности, которая овладела мной.
-----------------------------Хватит))---------------------
Понедельник (вечер)
Процедур не было. Меня водили в кабинет к профессору Моргану. Он долго смотрел в мои глаза своим жутким проницательным взглядом. Мне кажется, что он что-то подозревает. Профессор не разговаривал со мной, не задавал никаких вопросов, просто глядел, как мне показалось, со смешанным чувством брезгливости и любопытства.
Меня лишили сегодня ужина. Не знаю, с чем это связано. Вряд ли они могли просто забыть обо мне. Неужели я чем-то себя выдала? Может, не стоило мне разговаривать с Марком тогда, за обедом?
Я чувствую, что должно случиться что-то плохое, и я сам буду виноват в этом. Где я допустил ошибку? А, может быть, мне просто показалось? Ведь может же что-то просто сломаться на кухне, плита, например? Не знаю, что и думать.
Я не рассказывал никому про лес, боюсь, что если они узнают, то лишат меня и его. Они не могут видеть всего, что вижу я, когда лежу на столе в кафельном зале. Несомненно, приборы считывают все мои биологические показатели, но то, что видят мои глаза, профессор Морган видит только в виде диаграммы – бездушные машины вырисовывают графики, чертят ломаные линии, по которым можно только условно понять, что происходит у меня в голове. И, конечно же, они не в состоянии догадаться, что лес существует не только в моем воображении, но и протягивает свои зеленые ветви в этот мир. Лес – это то, что я
Пожалуйста, не думайте, что я сошла с ума. Я же обещала рассказать все, когда разберусь в этом. Конечно, моего понимания пока не достаточно, но с каждой процедурой открывается что-то новое, дорисовывается картина того, что со мной происходит. Раньше я видел только мазки краски на чистом холсте, но чем больше я вспоминаю об этом, чем больше думаю, тем полнее перед моим мысленным взором открывается суть.
В самый первый раз лес обступил меня неожиданно со всех сторон, я перестал чувствовать, как что-то творится с моим телом, ужасные пугающие меня голоса разом смолкли, уступив место безграничной тишине величественного леса. Высокие стволы уходили в небо, омывая свои верхушки в его девственной чистоте и первозданном совершенстве.
Я осторожно ступал босыми ногами по мягкой сочной траве, не задумываясь, куда идти. Я не знал этого леса, не знал мира, в котором так внезапно очутился, поэтому мне было все равно, в каком направлении двигаться, ведь я не знал, куда мне надо в конечном итоге прийти, а значит, не был и ограничен какими-то рамками и не должен был стремиться к какой-то цели.
Я вдыхал воздух, пропитанный густыми ароматами смолы и трав, наслаждался буйной зеленью, обступившей меня со всех сторон, и мне было легко и спокойно. Лес не пугал меня. Страшнее было снова очнуться на холодном столе и увидеть ненавистные лица докторов. Да, я все еще помнил о них, но пока они меня не слишком волновали, они были где-то далеко, в другом лесу из камня и бетона, а этот лес был живым и ослепительно красивым, в нем не было места тем нечистотам, которые я оставила, ступив сюда, через неведомую преграду.
Я не знаю, сколько бродила по лесу, может быть часы, а может быть, недели. Я не ощущала движения времени среди этих живых зеленых стен. Поляна передо мной открылась внезапно – залитая светом, наполненная какой-то магией жизни, звенел небольшой водопад, и таким же волшебным звоном, но менее уловимым, отвечала ему трава, легкое покачивание ветвей деревьев и кустов тоже рождало хрустальный звон, словно маленькие кристаллы кружились в танце; все вокруг как будто тоже искрилось и сияло, словно свет отражался в тонких алмазных гранях.
Я залюбовался этим волшебным миром, поэтому не сразу увидел, кто меня вышел встречать. Это было великолепное белоснежное существо с пронзительно-голубыми глазами, в которых, играя, искрился все тот же необыкновенный свет.
-Просперо, ты напугал свою хозяйку, плохой мальчик. – Несомненно, слова принадлежали не снежному зверю, голос доносился откуда-то со стороны водопада. В нем не было угрозы, не было недовольства, он звучал так, будто отец чуть иронично, но с безграничной любовью обращается к нашкодившему сыну. Я осторожно отвела взгляд от зверя и перевела его туда, откуда звучали слова.
-Кто ты? – Я не была напугана, просто не ожидала встретить в этом лесу кого-то живого, мне казалось, что среди буйства зелени цветов, травы, деревьев я одна обладаю возможностью разумно мыслить, ведь я все еще помнил о клинике, о докторах и профессоре Моргане. Лес представлялся мне тем, что создало мое воображение, как можно в мире своего подсознания встретить незнакомого человека, который общается с белоснежными волками? Мне показалось, что незнакомец искренне огорчился, услышав мой вопрос, он надеялся на другую встречу, на … узнавание?
И тут, наконец, до меня стал доходить смысл произнесенным им слов. «Просперо, ты напугал свою хозяйку». Я – хозяйка этого зверя? Но у меня никогда в жизни не было животных, тем более таких. Я никогда раньше, даже в своих снах не видела этого места, и, само собой, не встречала молодого человека, который сейчас смотрел на меня, и, казалось, чего-то ждал.
-Кто ты? – Снова спросила я.
-Ты знаешь. – Он поднялся с камней и протянул мне руку. – Скажи сама, скажи это вслух, ведь в этом нет ничего сложного.
Но сложность была. Я почувствовала, как мои веки опустились и снова поднялись. Вместо изумрудных ветвей и лазурного неба взгляд уперся в потолок, выложенный кафелем, а где-то сбоку маячило лицо профессора Моргана. В одно мгновенье пропасть разверзлась в моей душе – паника, страдание, боль, отчаянье – я падала в эту черную бездну, понимая, что меня выдернули, вырвали из удивительного места, снова бросили на растерзание безумным существам, только по недоразумению называвшихся людьми.
Это было ни с чем не сравнимое разочарование – раздирающее душу на части, вырывающее из груди сердце, превратившееся в одну пульсирующую болью рану. Я чувствовал, что на моих глазах мгновенно вскипели слезы, более соленые и жаркие, чем я могла выдержать. Меня уже перекладывали на каталку и везли по мрачному коридору обратно в камеру, и хотя действие парализующего препарата с каждой минутой ослабевало, я не могла пошевелиться от безысходности, которая овладела мной.
-----------------------------Хватит))---------------------
