Симс-сериал: "Как влюбить в себя жену"

[anactacia]

Miss_Di,
спасибо, что не бросаешь сериал!
Да, отсутствие комментариев порой угнетает и отбивает желание что либо делать. Но всегда есть люди, которые с интересом следят за жизнью героев. Именно для таких читателей мы и выкладываем свои работы. Ну и, чего греха таить, для себя тоже. Ведь с каждым новым проектом, с каждой новой серией мы чему-то учимся, совершенствуемся, творим и фантазируем.
Удачи тебе и терпения! И мы очень ждем продолжения!

 

[Miss_Di]

Не судите строго постельные сцены. Это был мой первый опыт рисования обнаженных тел

Глава пятая.


– О боже. – Эмили отодвинулась от него. Сердце билось о ребра, словно птица в клетке, дыхание с трудом вырывалось из груди. – Не смей ко мне прикасаться. – Она пыталась освободиться от его рук, обхвативших ее за плечи, а он повернул ее лицом к себе и спокойно спросил, глядя на ее пижаму:
– Ты сама снимешь это или поручишь мне?
– Это твоя месть, да? – дрожащим голосом произнесла Эмили.
– Говорят, что месть сладка. Вот сегодня ночью мы оба и узнаем, правда ли это.
– Пожалуйста, – прошептала она, – не делай этого. Ты же… не хочешь меня. Я и так достаточно тобой наказана. Поэтому… не трогай меня.
– Не вкусив радостей брака? – насмешливо протянул Раф. – Нет, моя дорогая жена.
– Я тебя возненавижу, – выдохнула она.
– А я полагал, что ты уже меня ненавидишь, так что терять мне нечего. Итак, кто из нас ее снимет? – вкрадчиво осведомился он.

– Не я! – гневно выкрикнула Эмили.
– Как хочешь. – И он начал снимать с нее одежду.
Эмили схватила его за руку, намереваясь впиться в нее зубами, но он, смеясь, поймал ладонью оба ее запястья и закинул руки ей за голову.
– Дикая кошка. Если хочешь меня укусить, Эмилия mia, то я буду рад показать тебе, как это сделать… и куда. Но это позже. А сейчас я не желаю заниматься с тобой любовью в этом.
– И ты осмеливаешься произносить слово “любовь”? Ты – подлый и низкий человек, – с яростью ответила она.
– Я не спорю.
Он отпустил ее руки, но лишь для того, чтобы быстро и ловко сдернуть с нее пижаму. Эмили хотела натянуть на себя одеяло, но он не дал ей это сделать.
– Ну нет, mi amore, я хочу полюбоваться на тебя, – и откинул одеяло.
Эмили отвернулась, впилась ногтями в ладони и приказала себе: “Думай о чем-нибудь другом. Не смотри на него”.
Она начала считать в уме и досчитала до двадцати, когда услышала его голос:
– Твое тело подобно лунному свету. Оно еще красивее, чем я представлял.
– Я должна чувствовать себя польщенной? – произнесла Эмили, не поворачивая головы.
– Ты не хочешь, чтобы тебе говорили о том, что ты желанна?
– Только если это говорит мужчина, которого я люблю, – воинственно ответила она.
– Dio, ты еще любишь его. И это после всего, что он сделал? Ты меня удивляешь.
– Он был в отчаянии, – сказала Эмили. – Ты… понятия не имеешь, что такое нуждаться в деньгах. Ты всегда был избалован, все вокруг тебя плясали.
– Все, кроме тебя.
– Я тоже плясала под твою дудку… когда по глупости вышла за тебя и поверила, что ты не дотронешься до меня… против моей воли.
Он улыбнулся.
– Вероятно, я рассчитывал, что со временем ты передумаешь.
Он наклонился и поцеловал ее в губы. Впервые с той ночи в оранжерее она ощутила тепло его губ. Оказывается, она не забыла того поцелуя, не забыла и едва уловимого запаха его кожи. И еще помнила… его нежность.
Раф кончиками пальцев гладил ей шею, ложбинку за ухом, задержался в ямочке у горла, где бешено колотился пульс. Странное томление охватило Эмили. Ей казалось, что у нее внутри то ли трепещут крылья бабочки, то ли медленно распускается бутончик розы. Но строгий цензор в мозгу зашептал: “Вот так происходит обольщение”.
Эмили знала – он все равно овладеет ею, поэтому бороться с ним бесполезно и унизительно. Но чего он не дождется, так это ответа с ее стороны. Она не поддастся этому мастеру обольщения. И она снова начала считать…
А Раф водил кончиком языка по ее губам, побуждая разомкнуть их, но ему это не удалось, и тогда он приподнял голову и спросил:
– Нет?
Она ничего не ответила, а лишь враждебно и вызывающе смотрела на него.
– Понятно, – пробормотал он и крепко прижал ее к себе.
Наступает второе действие, подумала Эмили и едва удержалась, чтобы не сказать это вслух. Но когда Раф заключил в ладонь ее грудь, а пальцы стали нежно сжимать сосок, ее прострелило желание. А он наклонил голову, взял в рот набухший розовый кончик и осторожно облизал. Наслаждение пронзило ее насквозь, и она подавила готовый вырваться стон. О господи! Почему Раф не хочет быстро и грубо овладеть ею и тем самым утолить свой гнев? Но он, видно, решил поступить иначе. Уж кто-кто, а он прекрасно знает, как возбудить женщину. Этот опыт он приобрел с другими и в других постелях. Что ж, в ее постели у него этот номер не пройдет. Эмили до крови прокусила губу, чтобы боль отвлекла ее от прикосновений его рта, рук… и обнаженного тела. Уставившись в потолок, она принялась считать балки. Но… приятное тепло разлилось у нее между ног. Раф втиснул колено между ее бедер и осторожно развел их. Когда он начал мягко и ритмично надавливать на самые сокровенные места, Эмили натянулась как стрела, зажмурилась, и разноцветные искры запрыгали перед плотно сомкнутыми веками. Она чуть не вскрикнула от прилива сладостного удовольствия.

– Эмилия… – Голос Рафа раздался откуда-то издалека, и она открыла глаза. Опершись на локоть, он смотрел на нее из-под полуопущенных век. – Можешь продолжать свое пассивное сопротивление – я все равно намерен сделать тебя своей женой. Но нам обоим было бы легче, если бы ты… немножко мне помогла. – Он помолчал. – Неужели так уж трудно меня поцеловать? Ну хоть дотронься до меня.
– Вам придется самому взять то, что вы хотите от меня получить, синьор, – тихо, но отчетливо произнесла она. – Но я не прощу вас за то, что вы нарушили обещание, которое дали мне в нашу брачную ночь.
Он взял ее за плечи, рывком приблизил к себе, поцеловал в губы и снова опустил на подушки.
– У нас сейчас брачная ночь. И я отмечу это событие другим обещанием, mia cara. Я клянусь, что настанет день, вернее ночь, когда ты захочешь меня так же сильно, как я хочу тебя. И тогда… да поможет тебе Бог.
Он отвернулся и опустил руку к своему халату, лежащему на полу около кровати. Неужели он хочет уйти? Сердце у Эмили подпрыгнуло. Но он выпрямился, и она поняла: он всего лишь достал презерватив. Раф заметил ее взгляд и холодно пояснил:
– Наш брак не долгосрочен, Эмилия. Поэтому не следует рисковать, ребенок для нас нежелателен. – Он навис над ней и приказал: – Расслабься. Иначе я могу сделать тебе больно.
– Делай! – зло выкрикнула она. – Мне все равно.
Она увидела, как он сжал губы и как гневно блеснули его глаза. Пусть знает, что она ему не сдалась!
– Согни колени, – снова приказал он, и на этот раз она подчинилась.
Он овладевал ею медленно и осторожно, не сводя глаз с ее лица. Эмили лежала неподвижно, глядя в потолок и зажав кулаком рот. Она ждала боли… но боли не было. Вместо этого хотелось плакать. Но слезы не шли. Да и о чем плакать? Самое страшное свершилось, и скоро все кончится. Она словно заклинание повторяла в уме: “Скоро, скоро”.

Раф на мгновение замер, как будто ждал чего-то, затем хрипло произнес:
– Я бы все отдал, Эмилия…
И продолжил свое ритмичное погружение.
На какую-то долю секунды Эмили показалось, что у нее глубоко внутри родилось едва ощутимое… приятное возбуждение, которое почти сразу же исчезло. Его движения убыстрились, и он вскрикнул и замер.
Эмили не могла пошевелиться из-за тяжести его тела. Темная, растрепанная голова Рафа, словно на подушке, лежала на ее голой груди. Когда он приподнялся, то она не увидела на его лице ожидаемого торжествующего выражения. Наоборот – оно было задумчивое, почти угрюмое. Не произнеся ни слова, он встал с кровати, надел халат и вышел из комнаты.
Значит, заклинание помогло, подумала Эмили, и облегченно вздохнула. Она вытянулась и укрылась одеялом. Итак, все кончено, и она выжила без особых физических мучений. Он мог обойтись с ней грубо, учитывая то, что она его на это явно подбивала. Да, все могло оказаться намного хуже. И тут дверь в спальню снова распахнулась.
– Я думала, что ты вернулся к себе, – настороженно сказала Эмили.
– Я и вернулся. Мое место здесь, около тебя, mia bella sposa, – с насмешкой ответил он, усевшись на край кровати. – Дай-ка мне руку.
Она молча смотрела, как он надевает ей на палец обручальное кольцо.
– Где ты его взял?
– В твоей спальне в поместье. Юристы сообщили мне, что ты больше его не носишь, и я специально заехал за кольцом. – Он насмешливо улыбнулся. – Наконец-то мы – муж и жена, carissima.
С этими словами он скинул халат, снова улегся рядом с ней и прильнул губами к ее груди.

Проснувшись, Эмили никак не могла понять, где она и почему не может пошевелиться. Она осторожно повернула голову и в бледном свете увидела, что около нее спит Раф, а его рука лежит у нее на груди. Она вспомнила события прошлой ночи, и ее бросило в жар. О господи, и все это было с ней! Она отодвинулась от него, но он даже не шелохнулся.

Эмили слезла с кровати, ступила на ледяной пол и, натянув ночную рубашку, подошла на цыпочках к окну. Заглянув за шторы, она чуть не вскрикнула. Сколько снега! И это не тонкий иней, похожий на сахарную глазурь, к чему она привыкла дома. За ночь вокруг коттеджа намело большие сугробы, и Эмили с тоской подумала, что она здесь застрянет… вместе с Рафом. Она вздохнула, и начала одеваться. Затем она вышла, бесшумно закрыв за собой дверь.
Напустив в ванну горячей воды, она долго сидела, обхватив колени и положив на них подбородок.

Она пыталась примириться со случившимся и решить, что делать дальше. Ей было трудно соотнести образ пылкого, страстного мужчины с хладнокровным и галантным молодым человеком, который в течение последних трех лет периодически появлялся в ее жизни. Зря она не стала отбиваться и царапаться. Он не унизился бы до того, чтобы взять ее силой. Но теперь поздно сокрушаться.
Эмили вымылась с головы до ног, тщательно втирая мыльную пену в кожу, словно не хотела оставить и следа от его рук и губ. Неужели ей предстоят еще подобные испытания? Но ему, конечно, скоро надоест ее упрямство, и он найдет более покладистую партнершу. Да и искать долго не придется. Его имя чаще всего упоминалось в связи с некой Валентиной Колона, бывшей моделью двадцати семи лет, которая вышла замуж за богатого промышленника из Милана втрое ее старше. На его деньги она открыла сеть магазинов модной одежды под своим именем и запустила в производство духи “Валентина X”.

В светской хронике ее называли постоянной спутницей Рафа Ди Салиса. Эмили даже знала, как она выглядит – иссиня-черные волосы, красивое кукольное лицо и потрясающая фигура, одновременно стройная и пышная. Прошлой ночью Раф назвал меня красивой, вспомнила Эмили, но по сравнению с Валентиной я просто спичка.

Газеты трубили о том, что синьора Колона вот-вот станет следующей графиней Ди Салис, так что теперешнее поведение Рафа представлялось Эмили уж совсем непонятным. Как ни странно, но ее больно жалили эти сплетни. Такое впечатление, что она, Эмили, вообще не существует! Вот почему она выдвинула Рафу требование о признании их брака недействительным.
Неожиданно к горлу ее подступили рыдания. Она с трудом овладела собой, вылезла из ванны и завернулась в полотенце, потом оделась, и расчесала волосы. Из зеркала на нее смотрели измученные глаза. Эмили отвернулась от зеркала и медленно спустилась вниз по лестнице, чтобы начать первый день своей семейной жизни.



Bonus:
​

 

[@delina]

Miss_Di, может 5 глава, а то после 4 идет чет сразу 6?
Скрины удачные, книгу прочла, теперь смотрю твое видение происходящего. Хотелось бы побольше скринов.

 

[Miss_Di]

Miss_Di, может 5 глава, а то после 4 идет чет сразу 6?

упс...и правда пятая... извиняйте

 

[Miss_Di]

Глава шестая.


Спустившись вниз, Эмили решила, что работа по дому спасет ее от самоедства. Она вычистила камин, развела огонь и вытерла пыль с мебели. Посмотрев на часы, она увидела, что уже полдень, значит, пора готовить обед. Но сначала она сварит кофе и поджарит тосты. Эмили налила воды в чайник и открыла буфет, чтобы достать кружки, как раздался громкий стук во входную дверь.
На пороге стоял Ангус Макьюэн в теплой куртке и болотных сапогах.
– Привет. – Он улыбался во весь рот. – Пришел узнать, все ли в порядке. Может, надо разжечь камин или еще что-нибудь?
\
– Вы всю дорогу шли пешком? – Эмили натянуто улыбнулась. – Очень любезно с вашей стороны.
– В таких сапогах не страшно. – Он кивнул на автомобиль у дома. – Кто-то оставил машину. Вчера ее не было.
– Я приехал на ней из аэропорта, – раздался за спиной у Эмили голос Рафа.
На лице Ангуса отразилось почти комическое удивление, но Эмили было не до смеха, когда Раф в небрежно накинутом халате встал рядом с ней и жестом собственника обнял ее за талию.
– Buon giorno, – процедил он. – Чем мы можем быть вам полезны?
Ангус стоял с открытым ртом и не сразу обрел дар речи.
– Простите… я не хотел мешать, но я думал… я так понял, что мисс Блейк здесь одна.
– Она собиралась побыть одна, – Раф притянул Эмили к себе поближе, – но я решил сделать ей сюрприз.

Эмили поняла, что пора вмешаться.
– Ангус, это мой муж граф Ди Салис. Раф, это мистер Макьюэн. Его тетя следит за домом в отсутствие… твоих друзей. Он беспокоился, как я обхожусь одна в такую погоду.
– Я так и понял. Могу его заверить, что ты в полной безопасности, – с улыбкой сказал Раф.
– А… – пробормотал Ангус и сунул руку во внутренний карман куртки. – Может, хотите почитать воскресную газету, мисс… миссис…
– Графиня, – подсказал Раф.
Ангус кивнул и протянул сложенную газету.
– По радио только что передали, что погода ухудшится.
И, наскоро попрощавшись, он ушел.
– В чем дело? – обрушилась на Рафа Эмили. – Тебе только осталось повесить на меня плакат со словами: “Она моя”.

– Зачем? Он и так все понял, – ответил Раф. – Сожалею, что он разочарован, но прогулка пойдет ему на пользу.
– Ангус приходил, чтобы помочь. Тебе, конечно, не понять, что кто-то может бескорыстно совершить добрый поступок.
– Где уж мне. – Раф прошел за ней на кухню. – Мужчина проделал по бездорожью такой путь, чтобы просто посмотреть, не нужно ли чего красивой девушке? Ни за что не поверю.
– Не следует судить других мужчин по себе, синьор.
– Ты считаешь, что я не могу быть добрым? Но ты не давала мне возможности доказать это, carissima.
– Если бы ты был добрым, то не приехал бы сюда. – Эмили отмерила нужное количество кофе для кофеварки. – Ты есть хочешь?
Раф расхохотался.
– Какая же ты противоречивая, cara. Разве тебе не хочется, чтобы я умер с голоду?

– Хочется, но противно возиться с трупом. – Она помолчала. – Я приготовлю яйца-пашот и тосты, а на ужин пожарю курицу, если не возражаешь.
– Не возражаю. Выходит, нам целый день нечего делать. Чем бы заняться?
– Ты мог бы для начала одеться, – с язвительностью предложила Эмили.
– Мог бы. А может, наоборот – я уговорю тебя раздеться?
– Нет! – яростно выкрикнула Эмили, но его это лишь позабавило.
– Теперь я вижу, почему ты так напугала моих юристов, carissima. В особенности беднягу Пьетро.
– Я не шучу. Я не собираюсь устраивать стриптиз при дневном свете. А если ты не успокоишься, то я уйду отсюда пешком. Лучше замерзнуть в сугробе, чем унижаться таким образом.
Он пристально посмотрел на нее.

– Странно, что для тебя унизительна сама мысль раздеться перед мужчиной, Эмилия. – И с насмешкой добавил: – Помнится, было время, когда ты стремилась к этому.
“Господи, он напоминает мне о той жуткой ночи! Но он ошибается – я к этому не стремилась… не хотела этого… даже с Саймоном”.
А вслух она холодно произнесла:
– Это касалось мужчины, которого я любила, синьор. А к вам это не относится. И к тому же дело происходило ночью.
– День, свет, звезды… Какое это имеет значение?
– Имеет. – Она вскинула подбородок. – Я понимаю, что не смогу воспрепятствовать вам ночью, но днем прошу ко мне не прикасаться. Понятно?
Раф долго молчал, прежде чем ответил:
– Хорошо. Но давай договоримся о взаимных уступках, carissima. Сегодня ночью прояви ко мне хоть немного доброты, о которой ты так красноречиво только что говорила. А теперь, чтобы показать, какой я сговорчивый, я пойду и оденусь. – Он провел ладонью по подбородку. – Но вот побреюсь я, думаю, попозже.
С этими словами он удалился. У Эмили сдавило горло – она поняла, что именно он хочет этим сказать. Но она все равно не сдастся. Может, он скоро пресытится ею, оставит в покое и уедет? А хочет ли она, чтобы он уехал? Она не смогла ответить себе на этот вопрос.

Опустив голову и глядя в пол, Эмили стояла посередине спальни. Рядом стоял Рафаэль. Его пальцы осторожно и тщательно расчесывали шелковистые пряди, которые свободно рассыпались по плечам. Кожа у Эмили горела, а когда он приподнял рыжую копну волос и стал ласкать губами шею, по ее телу пробежала дрожь. Он все знает про женское тело, знает, как оно будет реагировать, поэтому любой знак слабости обернется ее поражением! Она должна постоянно об этом помнить.

– Не заставляй меня слишком долго ждать, cara, – прошептал он ей на ухо и отодвинулся – как она поняла, чтобы раздеться.
Он ждет, что я сделаю то же самое перед его глазами, подумала Эмили. Но теперь ей нечего смущаться, поскольку он уже видел ее обнаженной. Тем не менее она нерешительно стянула с себя одежду. Ее голова оказалась у его обнаженной груди. Какой он горячий! Его губы легкими поцелуями касались ее шеи, ладони обхватили маленькие упругие груди, а кончики пальцев рисовали узоры вокруг сосков.
– Bellissima, – хрипло шептал он. – Deliciosa.
Он положил ладонь на шелковый островок внизу живота.
– Нет, – выдохнула Эмили и вцепилась ему в запястье. – Остановись… пожалуйста.
Он послушался и задержал ладонь на ее плоском животе.
– Скажи мне, Эмилия mia, почему ты так боишься наслаждения?
– При чем здесь наслаждение? – каменным голосом проговорила она и, дрожа, отстранилась от него. – Ты отнял у меня три года жизни, разрушил надежду на счастье, а потом овладел мной. – Она повысила голос. – А я должна чувствовать себя благодарной и желать тебя? Это не мое представление о наслаждении.
Раф замер, ничего не говоря. Вдруг он отпустил ее, пересек комнату, и она услыхала, как скрипнули под его тяжестью пружины матраса. Эмили, помедлив, подошла к кровати, борясь с желанием прикрыться руками. Но Раф не смотрел на нее – он лежал на спине, уставившись в потолок. Эмили торопливо залезла под одеяло и укуталась по шею. Она ждала, и у нее внутри все трепетало, но он не двигался. Наконец повернул к ней лицо.
– Я хочу заключить с тобой сделку, Эмилия, – сказал он. – Поцелуй меня, и я до утра больше ничего от тебя не потребую.
Она обомлела.
– Ты оставишь меня в покое… за поцелуй?
– Да. Итак, графиня, вы принимаете мое предложение?
– Да.
– Хорошо. Но тебе придется придвинуться ко мне, cara mia.
Эмили осторожно перелегла поближе и, наклонившись, слегка задела губами его губы.
– У нас с тобой разные представления о поцелуе, Эмилия. За окном и без того холодно, так что лёд в моей постели мне ни к чему.
– Прости, если я тебе не угодила, – язвительно ответила она.
– Не будем обсуждать степень моей удовлетворенности. Попробуй еще разок. – Он поймал ладонью ее затылок. – Поцелуй меня снова, cara mia. Поцелуй так, как тогда, давным-давно ночью, в доме твоего отца.
– Но тогда я приняла тебя… за другого, – еле слышно прошептала она.
– На самом деле, bella mia? – Раф хмыкнул. – Но если тебе легче снова представить, что на моем месте кто-то еще, то обещаю – я даже не спрошу его имени.
Он притянул Эмили поближе, и на этот раз она дольше не отнимала губ от его рта. Вдруг он быстро и ловко перевернулся, и она оказалась лежащей под ним.

Раф целовал ее сначала медленно и осторожно, потом все крепче и требовательнее, отчего у нее заболели губы и она уже плохо что-либо соображала. Но почему он не отпугивает ее? Почему ей тоже хочется целовать его, ощущать губами его губы? А может, не только губы?
Но неожиданно все закончилось, он отстранился и безразличным голосом произнес:
– Намного лучше.
Господи, он словно выставил ей оценку, как школьный учитель!
Раф провел пальцем по овалу ее лица.
– А теперь спи, cara. И пусть тебе приснятся сладкие сны.
Эмили перекатилась на другую сторону кровати. Сердце бешено колотится, дышать трудно, она потрясена и смущена своей слабостью и еще тем, что Раф сдержал слово и оставил ее в покое. Но его слова о давней ночи в оранжерее… Была ли эта ошибка невинной или осознанной? Она уже не сможет полностью стереть из памяти тот едва ощутимый всплеск физического возбуждения. И, если быть честной, то же самое произошло в их брачную ночь в Италии, когда Раф вошел в спальню и она вся сжалась, но не только от страха – она вспомнила ту давнюю ночь, и его руки, обнимавшие ее, и тепло его губ. Но хватит об этом, приказала себе Эмили. Надо попытаться уснуть.

Она уснула, а когда проснулась, то не могла понять, почему лежит не на другом конце кровати, а рядом с Рафом. И, мало того, она прижалась к его спине, рука обхватила его талию, а лицо поместилось как раз у него между лопаток, поэтому она чувствовала свежий запах его теплой кожи.
Эмили замерла, едва дыша, и слышала только сильные удары собственного сердца: Великий Боже! Это называется из огня да в полымя. Как такое могло произойти? К счастью, он крепко спал, и Эмили начала осторожно отодвигаться от него. Только бы не проснулся! Ей казалось, что прошла целая вечность, прежде чем она вылезла из-под одеяла. От холодного воздуха в комнате она тихонько охнула, поспешно отыскала свою одежду и натянула ее. Заглянув за шторы, она увидела, что ночью намело еще сугробов и с сизовато-серого неба продолжал падать снег.

Эмили потрогала батарею – ледяная. Наверное, неисправность в бойлере. Вот невезенье!
Эмили неслышно вышла из комнаты и спустилась вниз на кухню. Сейчас она выпьет горячего кофе и согреется. Но вода так и не закипела, и Эмили вспомнила, как Ангус что-то говорил о перебоях с электричеством.
– Только этого не хватало! – воскликнула она и щелкнула выключателем у двери – света не было.
Она открыла кран над раковиной, надеясь, что в баке осталось хоть немного воды, но и здесь ее ждала неудача.
– Ты замерзла, carissima?
Она резко обернулась и увидела Рафа – он стоял, прислонившись к стене, и с иронией смотрел на нее.
– Разве это не ясно? – огрызнулась она, обозлившись еще и потому, что на нем ничего не было, кроме обмотанного вокруг бедер полотенца.
Раф с улыбкой подошел к ней, обхватил за талию и стал ласкать губами шею.
– Надо было остаться в постели со мной, – прошептал он.
– В доме нет электричества. – Эмили попыталась высвободиться из его рук.

– Да ну? Но мир от этого не рухнул.
Ей наконец удалось отстраниться.
– Ты так считаешь? Тебе нравится обходиться без тепла и света?
– У нас есть камин, свечи и газ, чтобы приготовить еду.
– Но нет горячей воды, и я не могу даже принять ванну. Господи, зачем только я приехала в это чертово место?
– Такой вопрос, Эмилия, следует адресовать самой себе. А пока что займемся делом.
Он открыл шкаф и вытащил оттуда несколько больших кастрюль.
– Ты сможешь принять ванну, хоть и не роскошную.
Эмили недовольно сморщила нос.
– Мы что, будем таскать горячую воду наверх в кастрюлях?
– Нет, это буду делать я, чтобы не утруждать вас, графиня.

​

 

[@delina]

Все понравилось

 

[Miss_Di]

Все понравилось

спасибо

 

[anactacia]

Miss_Di,
ты просто умничка! Сложные интимные скрины у тебя получились очень хорошо, без пошлости. А последние три кадра, пожалуй, самые-самые удачные. И позы, и мимика, и волосы - все просто замечательно!
Спасибо за скорое продолжение!

 

[Miss_Di]

anactacia, тебе спасибо за совет поддержку

 

[Юлия18]

Очень интересный сериал, и скрины замечательные! (Как вам удается так "подлавливать симов в нужных позах - до сих пор не пойму)
Прочитала все эти главы взахлеб и очень расстроилась, увидев последнюю серию. С нетерпением жду продолжения!
Не затягивайте!!!

 

[Angelista]

Блин, простите, что так долго не заглядывала... Даже стыдно немного.

Скрины восхитительные!
Спасибо за ваше творчество!

Не буду скрывать, роман прочитала, уж очень интересно было.

Жду продолжение!

 

[Miss_Di]

Юлия18, Cпасибо за отзыв

(Как вам удается так "подлавливать симов в нужных позах - до сих пор не пойму)

Да уж, с этими симами с ума сойти можно, пока в нужную позу их поставишь. Приходиться кое-где пририсовывать и дорисовывать.
Уже выкладываю следующую серию.

 

[Miss_Di]

Angelista, Тебе спасибо, за то, что читаешь сериал, и оставляешь отзывы.
Именно отзывы и вдохновляют на снятие следующей серии.

 

[Miss_Di]

Глава седьмая.


Эмили, поджав ноги, устроилась в углу дивана. Настроение было подавленное, несмотря на теплую ванну. Она вспоминала ночь, когда спала, прижавшись к Рафу. Как это могло произойти? А теперь ей надо забыть его теплую гладкую кожу у себя под щекой. И то, как ее рука лежала у него на талии. Забыть, забыть об этом! Но помимо воли она вспоминала, как потрясающе хорош он без одежды, как грациозно его обнаженное тело. Ее охватил стыд и бросило в жар.

Она услышала шаги Рафа – он спускался вниз, на ходу застегивая дубленку. На нее он не глядел. Неужели он решил прекратить с ней бороться и уехать? Но он без баула, так что это маловероятно.
– Ты… уходишь? – запинаясь, спросила она.
– Как видишь. Пойду в деревню за продуктами, – ответил он.
Эмили встала.
– Я пойду с тобой.
– Тебе вдруг понравилось мое общество? – Он скривился. – А может, ты надеешься встретить своего обожателя?
– Не говори глупостей. Просто у меня скоро разовьется клаустрофобия оттого, что сижу здесь взаперти.
– В чулане есть резиновые сапоги. Они, конечно, будут тебе великоваты, да и погрызаны крысами, зато в них не скользко.
– Меня вполне устраивают мои ботинки. Я не упаду.
Но как только они вышли из дома, она тут же поскользнулась на замерзшей дорожке, а сделав еще шаг, провалилась по колено в снег и уцепилась за рукав Рафа.

– Так дело не пойдет, – сказал он. – Идем-ка обратно, cara, пока ты не сломала себе что-нибудь.
С помощью Рафа Эмили доплелась до дома, пожелав в душе, чтобы он сам сломал себе шею. Но, стоя у окна и глядя, как он скрылся за поворотом, она почувствовала себя одинокой и брошенной и пожалела, что не согласилась надеть обгрызанные крысами резиновые сапоги.
Раф долго не возвращался, и все это время Эмили не находила себе места, представляя, что ее проклятие сбылось и Раф, покалеченный, замерзает в сугробе.
– И что тогда я буду делать? – громко спросила себя Эмили.
Она бродила по дому, придумывая разные занятия, и даже вытряхнула тяжелый прикаминный коврик. Она была на кухне, когда наконец услышала стук двери. Вбежав в гостиную и увидев Рафа с тяжелым пакетом, она едва не выпалила: “Слава богу!”

– Ассортимент ограничен. – Он стал загибать пальцы. – Чеснока нет, свежей зелени нет, ни приличного оливкового масла, ни хороших спагетти Неудивительно, что Марчелло с Фионой привозили продукты с собой.
Он начал выкладывать на стол овощи, яблоки, булочки, молоко, неаппетитные на вид сосиски, банки с консервированными помидорами и фасолью, а также несколько упаковок сырого мяса.
– Но мясо мороженое, – удивилась Эмили. – Как это может быть?
– В магазине есть аварийный генератор, – объяснил Раф. – Хозяйка говорит, что электричество восстановят к вечеру, а в конце недели потеплеет. – Он усмехнулся. – Разумеется, потепление касается только погоды, а не тебя.
– Раф, пожалуйста, не надо: Я… не могу себя переделать, – со вздохом ответила на это замечание Эмили.
– Я с тобой не согласен, mia cara. Ты и не подозреваешь, какой могла бы быть. – И он резко добавил: – Ты не позволяешь себе это узнать. Ты ведь сделала свой выбор. – Он направился к двери. – Пойду и пророю дорожку к сараю с дровами и углем на случай, если они понадобятся.
Эмили расставляла продукты по местам, руки у нее дрожали, а глаза жгли навернувшиеся слезы. Но о чем плакать? Раф правильно сказал – она сделала выбор. И ей остается придерживаться своего выбора. А для него секс – это игра. Ну, как шахматы. Будь твердой, шептала Эмили, и жди, когда ему надоест эта ситуация.
День прошел на редкость мирно. Раф был занят во дворе, а Эмили в доме. Она приготовила куриный суп с помидорами и луком-пореем, подогрела булочки.
– Очень вкусно, – заявил Раф после второй тарелки.
– Ты откопал тропинку?

– Не всю. Хочу откопать дальше, до дороги.
– Ты устанешь, – не подумав, сказала она, а когда он засмеялся, залилась румянцем.
– Уверен, что ты на это рассчитываешь, carissima, но будешь разочарована.
Когда он ушел, Эмили, чтобы отвлечься, стала раскладывать пасьянс, но в последний момент карты не ложились должным образом. Все как в жизни, подумала она и пошла на кухню готовить ужин. Мясо еще не разморозилось, поэтому она решила поджарить сосиски в тесте, чтобы сделать их более привлекательными. К приходу Рафа она развела в камине огонь и зажгла свечи. Он сидел в гостиной на диване и снимал башмаки, когда она появилась с кружкой свежесваренного кофе. Он удивленно поднял брови.
– Ты идеальная жена, carissima.
До ужина он углубился в шахматную комбинацию, а Эмили сидела напротив и делала вид, что читает. На самом деле она искоса следила за ним и представляла его средневековым вельможей в шелковом или бархатном камзоле. Вот он стоит в тенистом дворике, рука – на украшенном драгоценными камнями эфесе шпаги. Какие глупости приходят в голову! Эмили едва не рассмеялась.
– О чем ты задумалась?
Она вздрогнула от тихого голоса Рафа.
– Почему ты спрашиваешь?
– Да потому, что ты улыбалась, а это большая редкость в наших с тобой отношениях.
– Я думала о том, как люди жили, когда, кроме свечей, другого освещения у них не было.
– Они портили себе зрение. Но я все-таки хотел бы узнать, о чем на самом деле ты думала, bella mia.
Эмили отложила книгу и встала.
– О том, что надо проверить, готов ли ужин.
Ужин оказался намного лучше, чем она рассчитывала, – сосиски в кляре выглядели сочными и аппетитно подрумянились.
– “Жаба в норе”, – объявила Эмили, поставив блюдо перед Рафом.
– Пресвятая Мадонна! – в ужасе воскликнул он. – Повтори.
– Так называют сосиски, запеченные в тесте. – Она указала на миску с жареной картошкой, капустой и луком. – А это – бабл-энд-скуик.
В отблесках свечей его глаза весело смеялись.
– Ты меня разыгрываешь, carissima.
– Вовсе нет. Но, конечно, это еда не для гурманов, к которой вы привыкли, синьор.
Он наложил себе полную тарелку.
– Синьора, я всем доволен.
Эта трапеза была самой дружной за все то время, что они провели вместе. Они обсуждали, кто что любит из еды, а от рассказов Рафа об экзотических блюдах, которые он попробовал на Востоке, Эмили либо ужасалась, либо заливалась смехом.
– На десерт у нас только яблоки, – предупредила Эмили, собирая тарелки.
Раф помог отнести на кухню грязную посуду и поставить в раковину.
– Смотри – вон там вдалеке огни. Слава богу! Включи свет, – вскрикнула Эмили, посмотрев в окно.
– Зачем? При свечах приятнее.
– Но я не хочу испортить зрение.
Он протянул руку к выключателю, и кухня ярко осветилась.
– Пойду проверю бойлер. Желательно, чтобы батареи были горячими.
– И вода тоже. Я не хочу таскать наверх воду в кастрюлях.
– Но даже эту неприятность можно кое-чем компенсировать, – многозначительно заметил Раф и, взяв из вазы яблоко, спустился в погреб.
Эмили охватило мрачное предчувствие, растущее с каждой минутой. У нее больше не было уверенности в том, что она – та самая возмущенная и воинственная девушка, какой была два дня назад. Тогда, хотя Раф и овладел ею, она смогла побороть собственные предательские ощущения.
С первых же дней их брака она приучила себя смотреть на Рафа как на периодически появлявшегося гостя, которому оказывался вежливый прием, а после отъезда о нем забывали. И вот теперь за двое суток он превратился в центральную и опасную фигуру. И дело вовсе не в сексе. Каким-то непонятным образом она начала свыкаться с его присутствием, с тем, что он постоянно рядом с ней. А сегодня за ужином ей даже было приятно с ним общаться.
Если бы только я не была за ним замужем! Возможно, мы могли бы стать друзьями.
Тут она вспомнила, что он однажды предлагал ей дружбу, а она отказалась. Почему отказалась, она не помнила, но это уже не столь важно. Ей необходимо придумать какую-нибудь отговорку, чтобы избежать близости с ним сегодня ночью. Головная боль? Неубедительно. Притвориться, что у нее месячные? Но это осложнит ей дальнейшую жизнь. Наверное, лучше сказать правду… или часть правды. Попытаться убедить его, что он теряет время и что ему следует оставить ее в покое и вернуться к своей любовнице.
– Почему ты смотришь в одну точку, cara? – раздался голос Рафа у нее за спиной.
Эмили вздрогнула, покраснела и повернулась к нему.
– Я просто подумала, что помою посуду завтра утром. Я… очень устала.
– Да? – Раф насмешливо смотрел на нее. Он выбросил огрызок яблока в ведро и сполоснул пальцы под краном. – Тогда сразу после кофе отправимся в постель, mia bella.
Эмили закусила губу.
– Я… не это имела в виду.
– Понятно. – Он помолчал. – Эмилия, нам пора поговорить. Подожди меня у камина.
Это прозвучало как команда, а не просьба, и Эмили не рискнула противоречить.
Она вернулась в гостиную и уселась на краешек дивана, сложив руки на коленях. Вскоре появился Раф с кофе, но сел не на другой диван, напротив, а устроился с ней рядом.
– Я не хочу кофе, спасибо, – сказала она, когда он взял в руку кофейник.
– Боишься, что не сможешь уснуть? – насмешливо спросил он, наливая кофе в свою чашку.
Она гневно сверкнула на него глазами и, отвернувшись, стала смотреть на голубые лепестки пламени. Звякнула чашка, поставленная им на блюдце.

– Эмилия, – тихо произнес он, – пожалуйста, посмотри на меня. Я не могу говорить с твоей спиной.
– Разве нам необходимо говорить? – Она повернулась и взглянула на его серьезное лицо.
– Думаю, что необходимо. – Он помедлил и продолжил: – Carissima, я признаю, что наш брак начался неудачно, и в этом виноват я.
– Как великодушно с твоей стороны, – съязвила она.
Он положил ладонь на ее сцепленные пальцы, разжал их и погладил.
– Но это можно изменить… и без особого труда. Поверь мне.

– Поверю. Но только в том случае, если ты уедешь и дашь мне развод, о чем мы договорились с самого начала, – упрямо заявила она.
– Но есть альтернатива. Возможно, мы все же найдем вместе счастье. – Он водил пальцами по нежному овалу ее лица, затем пальцы переместились на шею. – Тебе не кажется, моя красавица жена, что если я постараюсь – по-настоящему постараюсь, – то смогу уговорить тебя… стать более уступчивой?
Он произнес это с легкой улыбкой, а его карие глаза смотрели печально и почти нежно.
Эмили затаила дыхание. В этот момент она поняла – и это было подобно удару, – что граф Рафаэль Ди Салис сможет завоевать ее сердце. Господи, что со мной происходит и как мне прекратить это, пока еще не поздно? – пронеслось в мозгу.
А он обнял ее за плечи и притянул к себе.
– Эмилия, не надо больше бороться со мной. – Его дыхание касалось ее уха. – Давай сегодняшнюю ночь проведем как любящая пара. Позволь подарить тебе радость, carissima.

Она ответила четко и ясно:
– Полагаю, синьор, что вы слишком избалованы вереницей поклонниц. Эти женщины внушили вам, что вы неотразимы. Возможно, они действительно так считают. Но не я. – Помолчав, она не удержалась и добавила: – Я не собираюсь платить собой за час вашего удовольствия в постели.
Воцарилась тишина. Она почувствовала, как напряглась рука Рафа, обнимавшая ее за плечи.
– Час, говоришь? – хрипло произнес он. – Нескольких минут для этого достаточно, да и постель не нужна.
Она не успела опомниться, как он поднял ее с дивана и опустил на ковер у камина. Встав на колени, он расстегнул ей брюки, стянул вниз вместе с бельем, а потом рывком расстегнул молнию на своих джинсах.
– Что ты делаешь? – задыхаясь, крикнула она, пытаясь его оттолкнуть.
Он раздвинул ей бедра коленом.
– Вас бесполезно убеждать, синьора. Вы глухи ко всем моим уговорам, так что обойдемся без церемоний.

– О господи, неужели… – Она не смогла договорить, почувствовав, как он одним резким движением вонзился в нее.
Эмили, дрожа, лежала под ним и ждала, когда он получит желаемое удовольствие. Наконец он замер, и она услышала, как он изменившимся голосом еле слышно произнес:
– Это… это невыносимо.
Он встал и натянул на нее одежду. Эмили хотела обозвать его гадкими словами, но ком застрял в горле, и ее как ножом прорезала боль. А разве она не оскорбила его? И не только сейчас. Она очень хотела ранить его и вызвала на себя огонь его гнева.
У нее было такое чувство, будто она стоит над бездной. Надо протянуть к нему руку, произнести его имя, но Раф заговорил первым:
– А теперь, пожалуйста, уйди с глаз моих долой. Ты сказала, что хочешь спать. Вот иди и спи. Тебя никто не потревожит.

* * *​

Эмили зарылась в одеяло и, зажмурившись, ждала, когда откроется дверь и появится Раф. Она слышала, как он поднялся по лестнице и прошел в ванную. А потом она услышала… тихий стук закрываемой двери напротив и поняла, что будет спать одна. Она добилась того, чего хотела! И вот сегодня ночью пожинает горькие плоды своего упорства.





P.S. Очень понравился скрин "Граф Ди Салис с пакетом продуктов"

Вот бонус "Счастливый семейный портрет"

​

 

[Angelista]

Не устаю восхищаться скринами и всем мастерством!
Позы очень хорошо подобраны, обработка отличная!

 

[@delina]

У камина понравился снимок

 

[Kisaya]

Ой-ой, кажется скриншоты с постельными сценами нужно прятать под кат. =)

Нравятся мне эти симы, милые-премилые Так как историю знаю, уже могу просто смотреть картинки и наслаждаться

 

[anactacia]

А мне очень понравился последний кадр, с плачущей Эмили. Она такая несчастная, совсем запуталась в своих чувствах.

 

[Miss_Di]

Не устаю восхищаться скринами и всем мастерством!
Позы очень хорошо подобраны, обработка отличная!

Благодарю

У камина понравился снимок

Мне тоже

Ой-ой, кажется скриншоты с постельными сценами нужно прятать под кат. =)

Пардон, не знала...(

Она такая несчастная, совсем запуталась в своих чувствах.

Ага... все было бы гораздо проще, если бы она сразу поняла, что любит его.

 

[Miss_Di]

Глава восьмая.

– А обещали оттепель, – пробормотала Эмили, уныло глядя в кухонное окно.

Прошедшие три дня почти все время шел снег, а ночью подмораживало. Сегодня небо немного прояснилось и порой даже проглядывало неяркое солнце, но окрестности все равно выглядели мрачно.
Первая ночь без Рафа тянулись долго, и Эмили чувствовала себя крайне неуютно. Хотя она снова и снова повторяла, что одержала победу, но никакого торжества не ощущала, спала урывками, а проснувшись, увидела, что лежит на той стороне кровати, где должен был лежать он. Спустившись вниз, она обнаружила, что дом пуст, но посуда после вчерашнего ужина вымыта, в гостиной пылает камин и корзина полна дров. Раф вернулся часа через два. Она спросила, где он был, и получила ответ:
– Пора наладить связь с реальным миром, и для этого необходим телефон, который находится в магазине. А в чем дело?
– Ни в чем. Я просто спросила.
Днем он опять ушел, но она больше не задавала вопросов. Это продолжалось и в следующие дни, и с каждым разом он отсутствовал все дольше и дольше, а когда возвращался, то старался не приближаться к ней, тем более по ночам, которые проводил в другой комнате. Неожиданно одиночество перестало казаться Эмили желанным. Они по-прежнему ели вместе, но разговор не клеился, и ей не хватало той теплоты, которая так внезапно возникла между ними и так скоро закончилась. Эмили почти все время проводила у себя в комнате, читая либо собирая пазлы, найденные в комоде. А чаще просто лежала, глядя в потолок и думая о том, как ей жить дальше. Иногда она засыпала, и этот краткий сон был для нее подарком, потому что ночи не давали отдыха – она прислушивалась к шагам Рафа, к стуку двери его спальни, и потом долго не могла уснуть, сознавая, что он лежит совсем рядом, всего в нескольких метрах от нее. И неудивительно, что днем она нервничала и дергалась. Как-то утром, видя, что он надевает куртку и сапоги, она ядовито осведомилась:
– Собираешься на любовное свидание?
Раф удивленно взглянул на нее.
– Ты о чем?
Она пожала плечами.
– О твоих бесконечных дневных отлучках. Наверняка встречаешься с какой-нибудь смазливой шотландской девчонкой.
– Не говори глупостей, – оборвал ее он и ушел.
Эмили загрузила в стиральную машину, которая стояла в подвале, почти все свои вещи, и поэтому сегодня ей пришлось надеть юбку из твида, свитер и черные шерстяные колготки, отчего ее ноги, худенькие и длинные, казались еще длиннее. Неожиданно раздался глухой звук чего-то падающего, и Эмили подскочила от страха. Господи, неужели с крыши отвалилась труба? Натянув куртку и сунув ноги в сапоги, она вышла во двор. К счастью, это была не труба, а куча упавшего с крыши снега. Вдруг она с тоской вспомнила, как дома в поместье лепила снеговика, украшала его старым беретом и шарфом, которые выпросила у Пенни. Ей тогда было одиннадцать лет. И вот теперь, Глядя на сугробы, Эмили усмехнулась и начала сооружать что-то похожее на человеческую фигуру. Она вылепила широкие плечи и водрузила большой снежный ком – голову.

Нашла кусочки угля – это глаза, рот и пуговицы; принесла из кухни морковку – это нос. И отступила на шаг, чтобы оценить свою работу.

– Ты очень красивый мужчина. Или можешь им стать, если…
Она вытащила морковку из головы снеговика и со смехом воткнула ему в туловище как раз под рядом пуговиц-угольков.
– Весьма художественно, – раздался сзади голос Рафа.
Эмили от неожиданности вздрогнула, но решила не смущаться и, обернувшись, посмотрела на него вызывающе. А он, насмешливо подняв брови, разглядывал ее творение. Потом бросил на нее иронический взгляд, пожал плечами, развернулся и направился в коттедж.
– Какой противный! Ни капли чувства юмора, – прошипела себе под нос Эмили, разозлившись, что он испортил ей веселье, и, слепив снежок, запустила им Рафу в спину.

Он остановился как вкопанный, затем в недоумении повернулся. Эмили воинственно сверкнула глазами. Да ей давно хотелось бросить в него что-нибудь!
– Не знаете, что сказать, синьор? – крикнула она.
– Зато знаю, что делать, синьора, – ответил он и двинулся к ней, подцепив пригоршню снега.
Эмили побежала прочь, но увязла в снегу в резиновых, не по размеру, сапогах. Споткнувшись, она упала в сугроб и, барахтаясь, хотела подняться, но Раф уже настиг ее.
– Не трогай меня, – тяжело дыша, пискнула она.
Он перевернул ее на спину и уже был готов засунуть снег ей за шиворот. Волосы упали Эмили на глаза, юбка задралась, и она подняла руки, пытаясь отгородиться от него. Их взгляды встретились, и она поняла, что сопротивляться бесполезно. Он налег на нее всей тяжестью своего тела, и она еще глубже провалилась в мягкий сугроб. Но ей больше не хотелось отталкивать его, и руки оказались на его плечах. Она тянула его к себе, и, словно повинуясь ее просьбе, он наклонил голову и жадно припал к ее рту. А она ответила на его поцелуй, сначала робко, затем смелее, впервые позволив его языку погрузиться в теплую норку ее рта. Даже сквозь одежду Эмили почувствовала, как давит на нее его напрягшееся естество. Ее обожгло желание, не подчиниться которому было невозможно. Раф поднялся, подхватил Эмили на руки и понес в дом, а огромные резиновые сапоги свалились с ее ног и остались в снегу.
Раф плечом распахнул дверь, поставил Эмили на пол и начал срывать с себя одежду. И при этом не отводил глаз от Эмили. Она тоже торопливо раздевалась, с трудом стягивала через голову влажный шерстяной свитер, дергала неподдающуюся молнию на юбке, стаскивала мокрые, прилипшие к телу колготы и трусы.
Обнаженный Раф прислонился спиной к двери и протянул к ней руки. Она подбежала к нему, и он легко, как пушинку, поднял ее и прижал к себе.

Эмили обвила его ногами и вцепилась в плечи. Она горела, словно объятая пламенем, и чувствовала, как он глубоко погружается в ее влажное мягкое лоно, чувствовала внутри сильные, ритмичные толчки. И ей захотелось отвечать ему.
Их губы, их тела сомкнулись. У нее внутри рождалось такое сладостное ощущение, о существовании которого она не подозревала. Рай и ад одновременно. В этом чувственном калейдоскопе смешались агония и немыслимое удовольствие. И разум уже не управлял телом. Дрожа, Эмили без сил повисла на нем и, подавляя рыдания, уткнулась лицом ему в шею. А он бормотал ей что-то на ухо по-итальянски.
Потом Эмили поняла, что ее несут, опускают на пушистый мех и рядом с ней лежит Раф. Он нежно гладит ее тело, и ей хочется умиротворенно мурлыкать, как довольному котенку. Он тихо произнес:
– Значит, теперь мы оба это знаем, да? – Выдержав паузу, он уточнил: – В будущем никогда не притворяйся ни перед собой, ни передо мной, что ты меня не хочешь. Ты будешь спать со мной ровно столько, сколько я пожелаю.

Ее пронзил ужас. Он говорит ей о том, что победил, и для него самое главное – это, а не их общий восторг. Но он, очевидно, привык к тому, что женщины плачут в его объятиях.
– Да… я понимаю, – сквозь слезы вымолвила она. – И это все, что ты хочешь мне сказать?
- А что ты хочешь услышать? Я всегда знал, что у тебя подо льдом скрывается огонь. И что мое ожидание окупится. – И с легкой усмешкой он добавил: – Ты превзошла мои самые сладкие мечты, carissima.
Она не знала, какие слова ожидала услышать от него. Знала только, что в том месте, где находится сердце, образовался жесткий, болезненный комок. Несмотря на тепло камина, ей вдруг сделалось очень холодно, и по телу пробежали мурашки.
– Тебе не кажется, cara, что нам будет удобнее проделать все это в постели?
Он быстро встал и протянул ей руку. И она позволила ему поднять ее на ноги.
Он повел ее наверх по лестнице, а она покорно шла. Ей было стыдно, но она ничего не могла с собой поделать. Потому что ее тело окончательно принадлежало ему и будет принадлежать до тех пор, пока она ему не надоест. Но когда в постели Раф заключил ее в свои объятия и зашептал ее имя, все мысли покинули Эмили.

Раф еще спал, когда она встала с кровати. Неужели было время, когда она не желала его? Эмили поглядела на длинные темные ресницы, твердую линию изогнутых в полуулыбке губ и поборола желание поцеловать его. Она подумала о том, какой он щедрый любовник – ее наслаждение было у него на первом месте, и он сдерживал себя до тех пор, пока она не получала удовлетворения от их близости.
Эмили тихонько вышла из спальни, чтобы принять ванну, вымыть голову и – тут она иронически усмехнулась – приукрасить себя. Она не питала иллюзий относительно своей внешности и знала, что она далеко не красавица. Когда ее представляли как жену Рафа, она видела на лицах удивление и почти слышала перешептывания: “Что он в ней нашел?”
А что происходит сейчас? То, чего она подсознательно всегда боялась. Почему она так яростно старалась не приближаться к нему? Да потому, что с их первой встречи знала, что лишится своей независимости, потеряет себя, будет принадлежать ему душой и телом. А что будет потом? Ответ она знала: он выкинет ее из головы и из своей жизни. Она станет ненужной.
Но Раф ее предупреждал. Он сказал, что заставит ее захотеть близости с ним, а когда это случится, то пощады ей не будет.
Эмили вылезла из ванны, вытерлась и расчесала волосы. Халат Рафа висел на двери, и она надела его. Спустившись вниз, она оглядела гостиную – на полу вперемешку с одеждой валялись диванные подушки. Огонь в камине давно погас, и тишину нарушал непривычный шум. Она подошла к окну – по стеклу стучал обещанный дождь. Значит, мы можем отсюда уехать, подумала Эмили. Если захотим. Но она, наверное, осталась бы. Пусть медовый месяц продлится.
Эмили пошла на кухню и поставила на плиту чайник. Услышав звук автомобиля, она выглянула в окно и увидела приближающийся джип Ангуса, из-под колес которого разлетались брызги тающего снега.
– Черт! – Эмили влетела в гостиную, похватала с пола свитера, джинсы, белье, свою юбку и, забросив все за диван, положила на место диванные подушки.
Когда Ангус подошел к дому, она смогла с улыбкой открыть ему дверь.

– О, привет.
– Вам нездоровится? – спросил Ангус, видно решив, что лишь по нездоровью можно днем ходить в халате.
– Нет, что вы. Я просто решила вымыть голову.
Он вытащил из внутреннего кармана куртки пачку бумаг.
– Тетя просила завезти это… вашему мужу. Это ответы на электронную почту, которую он отослал сегодня утром. Обычно он сам приходит днем.
– Разве в магазине есть компьютер?
- Я думал, вы знаете. Вы ведь оформляли по компьютеру аренду на дом.
Эмили закусила губу.
– Да-да, конечно. Я забыла.
Ангус огляделся.
– А что, вашего мужа нет?
– Он сейчас занят, – уклончиво ответила Эмили, моля бога, чтобы не появился совершенно голый Раф.
– Тогда возьмите его почту, тут все по-итальянски. А вот это ответы на телефонные звонки.
Эмили бросила взгляд на список имен и застыла: три раза повторялось имя “Валентина”. В ушах зашумело. Нет, нет, не может быть… До нее донесся голос Ангуса:
– Наверное, вы вскоре уезжаете.
– Я… не знаю. Мы еще не решили.
– Ваш муж сказал тете, что вы уедете, как только сойдет снег, а судя по всему, к утру он растает. Жаль, что у вас не было возможности погулять. Здесь очень красиво. Но, может, вы сюда еще вернетесь.
– Возможно, – ответила она и проводила его взглядом, пока он пробирался от дома по лужам к джипу.
Найдя в комоде большой конверт, Эмили сложила в него все бумаги, отданные ей Ангусом. Затем собрала вещи, которые второпях побросала за диван, и понесла их наверх.
Раф уже проснулся и, зевая, сидел на кровати. Увидев на ней свой халат, он улыбнулся, и от его улыбки у нее замерло сердце.
– Вот и ты, mia bella. Я без тебя скучал.
– Я думала, что ты еще спишь, – ответила Эмили, разбирая вещи.
– Меня разбудил шум. Похоже на звук мотора.
– Приезжал Ангус Макьюэн.
– Зачем? – резко вырвалось у него.
– Он привез тебе почту и телефонные сообщения. – Эмили подала Рафу конверт. – Ты не появился в магазине сегодня днем, и его тетя подумала, что здесь может быть что-нибудь важное.
– У меня есть дела и поважнее. – Он поймал ее за руку и усадил рядом с собой. – И я хочу забрать у тебя халат.
Эмили высвободила руку.
– Я еще немного им попользуюсь. Чайник, наверное, уже закипел, и я приготовлю кофе.
Когда Раф спустился вниз, то уже был одет и натягивал куртку. Он был серьезен, и на лице не осталось и следа прежней страсти.
– Эмилия, я собираюсь заказать авиабилеты. Мы уедем утром. Ты успеешь собраться?

Ее пронзила боль.
– Да, конечно, – сказала она, стараясь держаться спокойно. – Если ты отвезешь меня на станцию, то дальше я доеду сама – у меня есть обратный билет на поезд.
Он был уже у двери и, нахмурившись, обернулся.
– Поезд? Какой еще поезд?
– Ты едешь в Италию, а я… я смогу вернуться домой.
– Разумеется, но ко мне домой, в Рим, а не в твой английский заповедник. – Его тон не предполагал возражений. – Ты – моя жена, и твое место рядом со мной. И нигде больше.
– Но… – начала было она и замолчала.
– Но – что? – Он нетерпеливо взглянул на часы. – Что еще ты хочешь сказать?
Она опустила голову. Ей есть что сказать, но с чего начать?
– Неважно.
– Думаю, что-то важное, но у меня сейчас нет времени.
Он взял в ладонь ее подбородок и поцеловал, крепко и требовательно, и по телу Эмили вновь пробежала чувственная дрожь.
Когда он ушел, Эмили уставилась в пространство. Этот поцелуй скорее всего является прелюдией к очень долгому прощанию.



P.S. Ура! Они наконец-то уезжают из этого коттеджа! Он мне так надоел...


​