Ш
Шэдоу
Гость
Пока написано не много, но кажется этот рассказик обещает быть длинным. Оч хочу узнать, что вы думаете хотя бы о начале!
- Ну что ж, делаем ставки господа! – Громко гаркнул подвыпивший давно небритый мужчина.
- Ант! – сто крон летит в старую черную шляпу.
- Стрэдл! – еще двести крон в ту же шляпу.
- Пас. – Один опускает карты на стол.
- А чего ты сюда приперся, если пасуешь в первом круге? – Тот же небритый громко ставит кружку с пивом на стол. Парень нервно смотрит на свои сцепленные пальцы и ничего не отвечает.
- Удваиваю! – Небритый делает свою ставку.
- Ещё раз удваиваю! – Парень в кепке косится на отказавшегося и презрительно усмехается. – Твоя очередь Джок. Парень немного наклоняет голову и кидает в шляпу свою ставку. В старой хламиде теперь неплохое состояние.
- Джок, неужели у тебя деньжата появились? – Усмехнулся лысый толстячок-карлик. Внешность обманчива, хоть он и выглядел неприметно, но был одним из самых умелых шулеров в Праге. Для некоторых играть с ним было честью, но для большинства сплошным разорением. Парень равнодушно пожимает плечами и зажигает сигарету. Сизая струйка дыма выползает из уголка губ и свивает причудливый узор над головой. В подвальчике жарко, сыро и душно, скоро станет накурено так, что дышать будет почти не возможно.
Второй круг – ещё одно постукивание.
Третий – продержались все.
Джок кривит губы, а на что он надеялся, сегодня собрались профи.
- Эй, банкомет, одну! – Лысый протягивает маленькую ладошку.
- Пять! – первый спасовавший меняет все.
- Да, парень, не везет тебе! – тот, что в кепке смеется и тоже закуривает.
- Две.
- Две? Джок, делаешь такие ставки и теперь меняешь столько карт? Видимо ты разбогател!
- Заткнись, пожалуйста, Мерри.
« Вот черт, видимо Лысый решил порезвиться. Явно ведь баламутит. Из перегородки сдать мне флеш роял, банкомет его человек. Не удивлюсь если теперь у него покер, ну, или дикие.» Сигарета, кажется уже вторая, а может и третья, кочует из одного уголка рта в другой.
- Ещё кружок? – Карлик отпивает свое пиво и сплевывает на пол.
- Пас. – Поменявший все карты встает и уходит.
- Удачного вечерка! – Летит ему вслед пожелание откинувшегося на стуле Мерри. – Ставлю двести.
- Шах. – Лысый коситься на Джока.
- Шах. – Подражая его интонации, отвечает тот.
- Удваиваю.
- Удваиваю. И триста сверху.
- О, хорошая игра сегодня. – Толстячок щурится, как довольный кот. – Вот только пиво у нас нагрелось… Эй, ты, хрен из темного угла! – Из тени, опасливо озираясь, выходит мальчонка лет семи. – Ну-ка, сбегай, скажи, чтобы пива принесли.
Мальчишка моментально испаряется, слышен только стук босых ног по ступенькам. Долго не проживет.
- Ну что, есть желающие играть дальше? – Небритый бросает окурок в стакан банкомета.
- Думаю, на сегодня с вас достаточно! – Все медленно поворачиваются на голос, доносящийся со стороны дверей. Там стоит мужчина в дорогом черном костюме. Стильная стрижка, начищенные ботинки – то, что почему-то сразу бросается в глаза.
- Нет! Так дело не пойдет! Мы ещё не доиграл! – Пыхтит карлик.
- Меня это не интересует. Освободите помещение. – У мужчины нет охраны, по крайней мере, видимой, но все знают, что с ним лучше не связываться.
Первым встает Джок. Опираясь на стол и чуть пошатываясь, он берет свою кружку с пивом и делает глоток.
- Отличное у вас пиво! – С лучезарной улыбкой восклицает он. Небритый как-то странно на него смотрит. – Надеюсь, вы не будете в большом убытке, если я заберу себе эту кружечку. Мужчина смотрит на него без всякого выражения. – Как я понимаю, молчание – знак согласия.
Джок направился к выходу, споткнулся об лестницу и чуть не пролил теплое пиво на дорогой костюмчик мужчины, но вовремя схватился за его запястье и удержал равновесие.
- Оу, простите пан! Кажется, я всё-таки капнул на ваши ботинки. – Больше не обращая ни на что внимания, парень быстро поднялся по лестнице и исчез в осенней ночи. Нужно было выкинуть эту кошачью мочу вместе с кружкой.
- Джок! Джок стой! Джокулатор, мать твою!
- Хватит орать, Мерри, у меня нет настроения с тобой общаться. – Парень запахнул спортивную куртку и вытащил очередную сигарету из кармана потрепанных джинс.
- Ах, у пана миллионера нет настроения! Ты хоть понимаешь, сколько бабок там оставил! Откуда такие деньги?
- Рисовал.
- Ты решил в Да Винчи записаться?! – Джок повернулся спиной к приятелю и зашагал по пустынным улочкам ночной окраины, направляясь в сверкающий огоньками витрин, кафешек и пивных центр. – Стой, черт тебя побери! – Мерри догнал его и схватил за плечо. – Темнишь ты, парень…
- Хорошо, если тебе так интересно, то вот, смотри. – Выкинув окурок, парень достал из внутреннего кармана куртки швейцарские часы. - Знаешь где их можно загнать?
- Конечно, знаю! Завтра могу показать. Откуда у тебя?
- У того отморозка в костюмчике стянул, пока он свои ботинки разглядывал.
- Ты больной, а если он узнает?!
- И?
- Придурок! Такие, как он…
- Отвали от меня. – Спокойно перебил Джок. – Завтра в три встретимся как обычно.
- Что опять пойдешь на Вацеловскую площадь? Да что тебе там светит!? Лучше пойдем, познакомлю тебя с классными девочками, берут не дорого. И звать тебя будут, как захочешь. Я для них Мерри Феллоу!
Джок завернул за угол, не обращая внимания на монолог приятеля.
Пошел мелкий холодный дождь. В тишине капли с глухим звуком сталкивались с асфальтом. Прага. Самый таинственный город Европы. Даже если ты в ней родился, никогда не поймешь, какое у неё настроение, спит она или бодрствует, чувствует что-нибудь или её всё равно. Утопающая в острых пиках всевозможных башенок, во вспышках фотоаппаратов, пиве и гранатах. Наверное, она такая, какой её хотят видеть, умелая притворщица, обворожительная красавица. Дорогая, хрупкая, монументальная, романтичная, жестокая, гордая, насмешливая, родная, спокойная, уверенная, стильная.
Ядовитая.
Попав в сплетение улочек, огоньков, доброжелательных лиц, готической архитектуры, старинных традиций, дорогих бутиков - застреваешь. Прага медленно отравляет тебя, заставляя стремиться к большему, но, вытягивая силы, смеется тебе в лицо, продолжая манить нежным голосом. Прага – это не просто название, это люди, воздух, тот же осенний мелкий дождь, Карлов мост, легенды. Это всё, что тебя окружает, даже твоя жизнь – это тоже Прага. Вот только ей всё равно.
Темный немного сутулившийся силуэт Джока выделился на фоне светлой стены какого-то дома. Этот район выглядел более презентабельно, парень приближался к центру города. Противный привкус дешевого пива наполнял рот и дыхание. Дождь с похвальным упорством пробирался за шиворот. Опять хотелось курить, – дурацкая привычка, но это неотъемлемая часть уличной жизни – но пальцу уже замерзли. Кто-то скользит мимо. Такое же дитя ночного города, мокрое, замерзшее, одинокое, но гордое. Да, все те, кто живет на улице, живет улицей, безвозмездно и безвозвратно отдает свою жизнь Праге, они горды. Сложно объяснить почему, возможно – это способ скрыто отчаяние.
Главная площадь. Красиво. Холодно. Остро. Но может быть и по-другому. Если захочешь. Стоит всего лишь посмотреть под другим углом. Тогда увидишь другую вселенную, тогда все огоньки будут светиться только для тебя, тогда станет уютно. Иллюзия. Нет, самообман – это глупо, это трусость. Либо ты будешь награжден заслуженно, либо будешь пытаться согреться, зажигая очередную сигарету.
Яркие красные буквы: «New Yorker». Значит развилка. Джок сворачивает направо, еще несколько площадей и улочек и можно будет посидеть на Карловом мосту. А ещё свернув направо можно почувствовать запах глинтвейна. Как только наступает промозглое время, на углу открывают ларек, где при тебе варят напиток, и можно выбрать, каких специй добавить больше, а каких - меньше.
Подойдя к ларьку Джок выбирает вино, просит добавить побольше корицы, гвоздики и перца, чтобы напиток дольше оставался горячим.
Жидкость обжигает губы и согревает руки, приходится пить маленькими глоточками. Приятно. Должно же быть хоть что-то приятное. Парень начинает улыбаться. Несмело, как будто боясь спугнуть улыбку.
В стаканчик попадают осенние капли. Хочется одновременно, и защитить это горячее чудо, и быстрее с ним расправиться.
Впереди проступила нерушимая громада Карлова моста. А рядом и сам Карл IV истинно королевским жестом протягивает грамоту и, немного склонив величественную голову, с отчуждением смотрит на людей с высоты своего пьедестала.
Джок прошел мимо, даже не взглянув на почитаемого монарха. Шесть каменных ступеней и немного вперед. Внизу скользит темная масса Влтавы. Яркие огни фонарей, освещающих набережную, отражаются в холодной воде, создавая резкий контраст.
- Что, тоже не спиться? – Откуда-то из тени выступил тощий молодой человек. Казалось, он еле держался на ногах.
- Привет, Карл. Ещё жив?
- Как видишь, но чувствую, мне не долго осталось. Одолжи сигарету.
Джок протянул парню сигарету и щелкнул зажигалкой, давая прикурить. В подрагивающем свете маленького огонька лицо Карла выглядело серым и безжизненным, как старая бумага. Хотя таким оно и было. СПИД давно уже медленно вытягивал последние силы. Удивительно, что парень так долго продержался.
- Ну что ж, делаем ставки господа! – Громко гаркнул подвыпивший давно небритый мужчина.
- Ант! – сто крон летит в старую черную шляпу.
- Стрэдл! – еще двести крон в ту же шляпу.
- Пас. – Один опускает карты на стол.
- А чего ты сюда приперся, если пасуешь в первом круге? – Тот же небритый громко ставит кружку с пивом на стол. Парень нервно смотрит на свои сцепленные пальцы и ничего не отвечает.
- Удваиваю! – Небритый делает свою ставку.
- Ещё раз удваиваю! – Парень в кепке косится на отказавшегося и презрительно усмехается. – Твоя очередь Джок. Парень немного наклоняет голову и кидает в шляпу свою ставку. В старой хламиде теперь неплохое состояние.
- Джок, неужели у тебя деньжата появились? – Усмехнулся лысый толстячок-карлик. Внешность обманчива, хоть он и выглядел неприметно, но был одним из самых умелых шулеров в Праге. Для некоторых играть с ним было честью, но для большинства сплошным разорением. Парень равнодушно пожимает плечами и зажигает сигарету. Сизая струйка дыма выползает из уголка губ и свивает причудливый узор над головой. В подвальчике жарко, сыро и душно, скоро станет накурено так, что дышать будет почти не возможно.
Второй круг – ещё одно постукивание.
Третий – продержались все.
Джок кривит губы, а на что он надеялся, сегодня собрались профи.
- Эй, банкомет, одну! – Лысый протягивает маленькую ладошку.
- Пять! – первый спасовавший меняет все.
- Да, парень, не везет тебе! – тот, что в кепке смеется и тоже закуривает.
- Две.
- Две? Джок, делаешь такие ставки и теперь меняешь столько карт? Видимо ты разбогател!
- Заткнись, пожалуйста, Мерри.
« Вот черт, видимо Лысый решил порезвиться. Явно ведь баламутит. Из перегородки сдать мне флеш роял, банкомет его человек. Не удивлюсь если теперь у него покер, ну, или дикие.» Сигарета, кажется уже вторая, а может и третья, кочует из одного уголка рта в другой.
- Ещё кружок? – Карлик отпивает свое пиво и сплевывает на пол.
- Пас. – Поменявший все карты встает и уходит.
- Удачного вечерка! – Летит ему вслед пожелание откинувшегося на стуле Мерри. – Ставлю двести.
- Шах. – Лысый коситься на Джока.
- Шах. – Подражая его интонации, отвечает тот.
- Удваиваю.
- Удваиваю. И триста сверху.
- О, хорошая игра сегодня. – Толстячок щурится, как довольный кот. – Вот только пиво у нас нагрелось… Эй, ты, хрен из темного угла! – Из тени, опасливо озираясь, выходит мальчонка лет семи. – Ну-ка, сбегай, скажи, чтобы пива принесли.
Мальчишка моментально испаряется, слышен только стук босых ног по ступенькам. Долго не проживет.
- Ну что, есть желающие играть дальше? – Небритый бросает окурок в стакан банкомета.
- Думаю, на сегодня с вас достаточно! – Все медленно поворачиваются на голос, доносящийся со стороны дверей. Там стоит мужчина в дорогом черном костюме. Стильная стрижка, начищенные ботинки – то, что почему-то сразу бросается в глаза.
- Нет! Так дело не пойдет! Мы ещё не доиграл! – Пыхтит карлик.
- Меня это не интересует. Освободите помещение. – У мужчины нет охраны, по крайней мере, видимой, но все знают, что с ним лучше не связываться.
Первым встает Джок. Опираясь на стол и чуть пошатываясь, он берет свою кружку с пивом и делает глоток.
- Отличное у вас пиво! – С лучезарной улыбкой восклицает он. Небритый как-то странно на него смотрит. – Надеюсь, вы не будете в большом убытке, если я заберу себе эту кружечку. Мужчина смотрит на него без всякого выражения. – Как я понимаю, молчание – знак согласия.
Джок направился к выходу, споткнулся об лестницу и чуть не пролил теплое пиво на дорогой костюмчик мужчины, но вовремя схватился за его запястье и удержал равновесие.
- Оу, простите пан! Кажется, я всё-таки капнул на ваши ботинки. – Больше не обращая ни на что внимания, парень быстро поднялся по лестнице и исчез в осенней ночи. Нужно было выкинуть эту кошачью мочу вместе с кружкой.
- Джок! Джок стой! Джокулатор, мать твою!
- Хватит орать, Мерри, у меня нет настроения с тобой общаться. – Парень запахнул спортивную куртку и вытащил очередную сигарету из кармана потрепанных джинс.
- Ах, у пана миллионера нет настроения! Ты хоть понимаешь, сколько бабок там оставил! Откуда такие деньги?
- Рисовал.
- Ты решил в Да Винчи записаться?! – Джок повернулся спиной к приятелю и зашагал по пустынным улочкам ночной окраины, направляясь в сверкающий огоньками витрин, кафешек и пивных центр. – Стой, черт тебя побери! – Мерри догнал его и схватил за плечо. – Темнишь ты, парень…
- Хорошо, если тебе так интересно, то вот, смотри. – Выкинув окурок, парень достал из внутреннего кармана куртки швейцарские часы. - Знаешь где их можно загнать?
- Конечно, знаю! Завтра могу показать. Откуда у тебя?
- У того отморозка в костюмчике стянул, пока он свои ботинки разглядывал.
- Ты больной, а если он узнает?!
- И?
- Придурок! Такие, как он…
- Отвали от меня. – Спокойно перебил Джок. – Завтра в три встретимся как обычно.
- Что опять пойдешь на Вацеловскую площадь? Да что тебе там светит!? Лучше пойдем, познакомлю тебя с классными девочками, берут не дорого. И звать тебя будут, как захочешь. Я для них Мерри Феллоу!
Джок завернул за угол, не обращая внимания на монолог приятеля.
Пошел мелкий холодный дождь. В тишине капли с глухим звуком сталкивались с асфальтом. Прага. Самый таинственный город Европы. Даже если ты в ней родился, никогда не поймешь, какое у неё настроение, спит она или бодрствует, чувствует что-нибудь или её всё равно. Утопающая в острых пиках всевозможных башенок, во вспышках фотоаппаратов, пиве и гранатах. Наверное, она такая, какой её хотят видеть, умелая притворщица, обворожительная красавица. Дорогая, хрупкая, монументальная, романтичная, жестокая, гордая, насмешливая, родная, спокойная, уверенная, стильная.
Ядовитая.
Попав в сплетение улочек, огоньков, доброжелательных лиц, готической архитектуры, старинных традиций, дорогих бутиков - застреваешь. Прага медленно отравляет тебя, заставляя стремиться к большему, но, вытягивая силы, смеется тебе в лицо, продолжая манить нежным голосом. Прага – это не просто название, это люди, воздух, тот же осенний мелкий дождь, Карлов мост, легенды. Это всё, что тебя окружает, даже твоя жизнь – это тоже Прага. Вот только ей всё равно.
Темный немного сутулившийся силуэт Джока выделился на фоне светлой стены какого-то дома. Этот район выглядел более презентабельно, парень приближался к центру города. Противный привкус дешевого пива наполнял рот и дыхание. Дождь с похвальным упорством пробирался за шиворот. Опять хотелось курить, – дурацкая привычка, но это неотъемлемая часть уличной жизни – но пальцу уже замерзли. Кто-то скользит мимо. Такое же дитя ночного города, мокрое, замерзшее, одинокое, но гордое. Да, все те, кто живет на улице, живет улицей, безвозмездно и безвозвратно отдает свою жизнь Праге, они горды. Сложно объяснить почему, возможно – это способ скрыто отчаяние.
Главная площадь. Красиво. Холодно. Остро. Но может быть и по-другому. Если захочешь. Стоит всего лишь посмотреть под другим углом. Тогда увидишь другую вселенную, тогда все огоньки будут светиться только для тебя, тогда станет уютно. Иллюзия. Нет, самообман – это глупо, это трусость. Либо ты будешь награжден заслуженно, либо будешь пытаться согреться, зажигая очередную сигарету.
Яркие красные буквы: «New Yorker». Значит развилка. Джок сворачивает направо, еще несколько площадей и улочек и можно будет посидеть на Карловом мосту. А ещё свернув направо можно почувствовать запах глинтвейна. Как только наступает промозглое время, на углу открывают ларек, где при тебе варят напиток, и можно выбрать, каких специй добавить больше, а каких - меньше.
Подойдя к ларьку Джок выбирает вино, просит добавить побольше корицы, гвоздики и перца, чтобы напиток дольше оставался горячим.
Жидкость обжигает губы и согревает руки, приходится пить маленькими глоточками. Приятно. Должно же быть хоть что-то приятное. Парень начинает улыбаться. Несмело, как будто боясь спугнуть улыбку.
В стаканчик попадают осенние капли. Хочется одновременно, и защитить это горячее чудо, и быстрее с ним расправиться.
Впереди проступила нерушимая громада Карлова моста. А рядом и сам Карл IV истинно королевским жестом протягивает грамоту и, немного склонив величественную голову, с отчуждением смотрит на людей с высоты своего пьедестала.
Джок прошел мимо, даже не взглянув на почитаемого монарха. Шесть каменных ступеней и немного вперед. Внизу скользит темная масса Влтавы. Яркие огни фонарей, освещающих набережную, отражаются в холодной воде, создавая резкий контраст.
- Что, тоже не спиться? – Откуда-то из тени выступил тощий молодой человек. Казалось, он еле держался на ногах.
- Привет, Карл. Ещё жив?
- Как видишь, но чувствую, мне не долго осталось. Одолжи сигарету.
Джок протянул парню сигарету и щелкнул зажигалкой, давая прикурить. В подрагивающем свете маленького огонька лицо Карла выглядело серым и безжизненным, как старая бумага. Хотя таким оно и было. СПИД давно уже медленно вытягивал последние силы. Удивительно, что парень так долго продержался.
