Эней
Гуру
Конкурсное.
Исповедь монаха-аскета
Проклятьем ревнивой геенны
Пробита эгида икон,
И в старость из мрака Вселенной
Мне послан пророческий сон.
В неравной с искусами битве,
Судьбою наказанной мне,
Сгорают отныне молитвы
В зажженном сомненьем огне.
Мне снились глухие барханы
На пепле эдемских садов,
И звезды, согретые рваной
Усталой гурьбой облаков.
Там стражник у ржавой калитки
Окован сонливой тоской,
Спешит одиночества пытки
Разбавить пьянящей бузой.
Там ангелы тянутся к небу
Сквозь холод оградных перил,
Чтоб рухнуть в барханы нелепо
Под тяжестью каменных крыл.
Там святостью сытые души
Осмеяны древней мечтой,
И споры ведут за блеснувший
На солнце алтын золотой.
…Там случаю было угодно,
Чтоб в сотнях остывших сердец,
Нашел меня змей преисподней
И молвил с усмешкой: ” Глупец!
Блаженство - несложная схема:
Наполнен им щедро фиал
В полях, что южнее Эдема,
С которых всю жизнь ты бежал.”
Исповедь монаха-аскета
Проклятьем ревнивой геенны
Пробита эгида икон,
И в старость из мрака Вселенной
Мне послан пророческий сон.
В неравной с искусами битве,
Судьбою наказанной мне,
Сгорают отныне молитвы
В зажженном сомненьем огне.
Мне снились глухие барханы
На пепле эдемских садов,
И звезды, согретые рваной
Усталой гурьбой облаков.
Там стражник у ржавой калитки
Окован сонливой тоской,
Спешит одиночества пытки
Разбавить пьянящей бузой.
Там ангелы тянутся к небу
Сквозь холод оградных перил,
Чтоб рухнуть в барханы нелепо
Под тяжестью каменных крыл.
Там святостью сытые души
Осмеяны древней мечтой,
И споры ведут за блеснувший
На солнце алтын золотой.
…Там случаю было угодно,
Чтоб в сотнях остывших сердец,
Нашел меня змей преисподней
И молвил с усмешкой: ” Глупец!
Блаженство - несложная схема:
Наполнен им щедро фиал
В полях, что южнее Эдема,
С которых всю жизнь ты бежал.”