Симс-сериал: Золотая голова

[Wistaria]

Сериал Золотая голова

Автор и фотограф: Wistaria
Жанр: приключения, мистика
Возрастной рейтинг: 14+

Аннотация.

Пески хранят много тайн. Одну из них предстоит разгадать археологу Теренсу Блейку и музыканту Эвану Роджерсу. Что могло свести вместе таких разных людей и чем закончатся их приключения — об этом расскажет сериал «Золотая голова».

Читать дальше...

Эван тёр и тёр лицо спонжем, смоченным в тонике. Обычно податливый грим сейчас никак не смывался. Казалось, он чувствовал, что это выступление было последним и хотел продлить жизнь маски.​

Наконец Эвану удалось справиться с неподатливой краской и он приступил к вычёсыванию лака, намертво скреплявшего волосы. Эван терпеть не мог все эти процедуры и был рад, что больше никогда не придётся терпеть долгие гримирования и укладки, превращавшие его в рок-монстра, в знаменитую «Маску смерти».

Рок-монстр. И кто только придумал, что рокеры обязательно должны быть алкоголиками или наркоманами, или и теми, и другими сразу, а ещё спать с кем попало и вести настолько беспорядочный образ жизни, что даже чертям в аду станет тошно? Эван ненавидел алкоголь, ни разу не пробовал даже травку,а после скоротечного брака, в который вляпался, когда был ещё совсем юным, смотрел на девушек с опаской.

За пять лет, которые «Адские врата» гремели по всему миру, Эван так и не смог вытравить из себя скромного выпускника консерватории по классу скрипки.

Последняя прядь получила долгожданную свободу, осталось принять душ, чтобы смыть пот и временные тату, щедро украшавшие его тело, и переодеться. Когда всё было готово, молодой человек снова посмотрел в зеркало, глубоко вздохнул и только собрался покинуть гримёрную, как в неё ворвалась Мэри Джонсон — менеджер культовой рок-группы «Адские врата». В отличие от опекаемых ею музыкантов Мэри всегда выглядела строго, как секретарша босса крупной фирмы. Старомодная причёска и очки делали её старше и солиднее, но именно это помогало Мэри подписывать самые выгодные контракты.

- Эван, может передумаешь? Посмотри, что сегодня творилось. Полиция до сих пор не может утихомирить фанатов. Может, просто сделаешь перерыв? Давай я забронирую тебе отличный отель, съездишь в горы, отдохнёшь, покатаешься на горных лыжах.
- Мэри, мы сто раз это обсуждали, не начинай всё сначала.
- И всё равно я тебя не понимаю. Ты величайший рок-певец, непревзойдённый гитарист, на твои концерты билеты раскупают быстрее, чем их успевают печатать. И бросить это всё... Ради чего? Чем ты будешь заниматься? «Маску смерти» знают даже те, кто ни разу не слышал ни одной твоей песни, а кому известен Эван Роджерс?
- Мэри, хватит. Ты первая перестанешь меня уважать, если я вдруг передумаю, а я не передумаю.
- И я ничего не могу сделать, чтобы тебя уговорить? Совсем ничего?​

- Всё и так чересчур затянулось. — С этими словами Эван покинул гримёрку, насвистывая «Куплеты Эскамильо».

Рок-группа «Адские врата», бессменным солистом и автором всех песен которой был Эван Роджерс, известный на весь мир как «Маска смерти», перестала существовать.​

Оглавление

Серия 1. Археолог.
Серия 2. Перелом.
Серия 3. Искушение.
Серия 4. Профессор.
Серия 5. Порыв.
Серия 6. Выводы.
Серия 7. Пески.
Серия 8. Мертвец.
Серия 9. Неофит.
Глава 10. Песня.
Серия 11. Морок.
Серия 12. Шифр.
Серия 13. Подземелье.
Серия 14. Возвращение.
Серия 15. Вспышка.
Эпилог.
​

 

[Wistaria]

Читать дальше...

Полгода я копаюсь в этих песках и за полгода нашёл только ржавый гвоздь эпохи Ахмеда Фуада I. Между прочим, интересная находка. Узнать бы, как он сюда попал, ведь эти места считаются гиблыми с древних времён. Здесь никто никогда не селился, и по сей день дороги и воздушные трассы старательно огибают этот клочок пустыни. Здесь не работают мобильные телефоны, не ловится вай-фай. Здесь даже не водятся обычные обитатели пустыни — змеи и скорпионы. Но хоть судьба загадочного гвоздя может оказаться занятной, ищу я совсем не его. Когда я собирался покончить с той давней историей, то и представить не мог, что застряну здесь на такое долгое время. Память не могла меня подвести. Память — это моя гордость и моё наказание. Я никогда ничего не забываю и до мельчайших деталей помню карту, которую показывал мне Фаррук. Он выбрал самое жуткое место, чтобы спрятать драгоценную статуэтку. Дурная слава об этих краях защитила бы его клад куда вернее, чем все запоры мира.​

И вот полгода я рою песок, как какой-нибудь экскаватор, но так и не нашёл злополучную реликвию. Может, тот, кто обронил гвоздь, стал её новым обладателем? Но это маловероятно. Такую находку невозможно скрыть, как ни старайся. Если статуэтку кто-то нашёл, то он наверняка скончался где-то неподалёку и золотая голова покоится рядом с костями этого бедолаги. А это значит, что если в ближайшую неделю я так ничего и не откопаю, придётся значительно расширить круг поисков. Боюсь, что застряну здесь до морковкина заговенья. Хорошо, что на археологическом съезде я ни о чём не проговорился, а то бы уже сто раз пожалел о том, что распустил язык. Наверное, единственное, чему меня научило время, так это сдержанности.​

Солнце достигло зенита и песок раскалился так, что в нём можно легко приготовить полноценный обед. Здесь никогда не бывает дождей, а ближайший водоносный горизонт находится в ста километрах севернее. Я нахожусь в центре самой безжизненной точки планеты. Окажись на моём месте обычный археолог, он бы давно отбросил коньки. К счастью или нет, но я не совсем обычный человек. А если точнее, совсем необычный и совсем не человек. Я — ходячий покойник. Вампир. Всё это враки, что вампиры боятся солнца и должны каждый день хлестать человеческую кровь. Скажите на милость, чего может бояться мертвец? Единственное, что мне требуется для поддержания себя в ходячем и мыслящем состоянии — кратковременный сон, но это не значит, что я пренебрегаю душем и ванной. Всё остальное оставьте живым. Нет, я могу поддержать застолье, соблюдая правила приличия живого мира, но потребности в этом не испытываю. Солнечные ожоги мне не страшны, даже знаменитые осиновый кол и серебряная пуля в сердце, и те опасны для вампиров только в легендах. Куда ни кинь, а убить меня можно только тремя способами. Два из них уже давно никто не применяет, а третий...

Но где же эта статуэтка? Я точно знаю, что Фаррук держал её в руках. Неужели он в последний момент понадеялся на чудо и потому указал мне неверное место? Да нет, Фар всегда отличался гипертрофированной честностью. Он мог убить, но соврать — никогда.​

Мы познакомились с Фарруком, когда я в очередной раз путешествовал по Востоку в поисках неизвестных древних захоронений. В ту пору англичане и французы буквально оккупировали Египет и не оставили в Долине Царей живого места. Из-за этого египтяне насторожённо относились к чужеземцам и мне пришлось прибегнуть к маскировке. Правильный арабский язык, безукоризненное знание традиций и восточный наряд в старинном стиле отвлекали внимание от моих слишком светлых даже для европейца глаз и тусклой серой кожи.

Фаррук был страстным антикваром, стремящимся во что бы то ни стало сохранить наследие своих предков. Несмотря на то, что я был одним из «расхитителей», мы быстро нашли общий язык и подружились так, как умеют дружить только взрослые мужчины, немало повидавшие на своём веку. Фаррук знал все местные легенды и так живо их рассказывал, что мне иногда казалось, будто он сам был участником тех событий. Я был бы рад проводить каждый вечер вместе с ним за чашкой ароматного каркаде, но исследования не давали насладиться такой возможностью. Впрочем, и сам Фаррук частенько выезжал на длительные раскопки, привозя из экспедиций диковинные вещи, вызывавшие зависть у менее удачливых коллег.

Однажды я пробыл на раскопках два с лишним месяца и, соскучившись по общению, первым делом отправился к Фарруку. Я застал своего друга необычайно взволнованным, но он не спешил делиться своими переживаниями и только отводил глаза в ответ на мои расспросы.​

Не желая показаться навязчивым, я быстро оставил эту тему и начал рассказывать о своих находках. Они не представляли собой ничего выдающегося: обычный стандартный набор, который встречается в каждом раскопе, но зато найдены были в тех местах, которые прежде считались совершенно бесперспективными. Фаррук по-восточному вежливо поддерживал беседу, но нервозность проявлялась в каждом его жесте и я видел, что его мысли витают где-то далеко. Выдержав время, приличное для визита, я собирался попрощаться, когда по лицу Фаррука увидел, что он принял какое-то решение, и не ошибся. Мой друг, обычно не позволявший себе фамильярностей, схватил меня за рукав и притянул к себе.

- Теренс-ага, вы непременно должны это увидеть. Пойдёмте со мной. Поверьте, то, что я покажу, стоит ночной прогулки.​

Мы шли по тёмным извилистым улицам под неумолчный лай собак и вскоре добрались до окраины города. Я неплохо знал эту местность и понял, что Фаррук ведёт меня к заброшенной каменоломне. Так и оказалось. Фаррук привёл меня к старому карьеру, но не стал спускаться вниз, а, подойдя к огромному валуну, начал отсчитывать от него шаги, сверяясь со звёздами. В полумиле от карьера Фаррук остановился и наклонился к земле. Одно неуловимое движение, и перед нами открылся хорошо замаскированный подземный ход. На верхней площадке лежало несколько просмолённых факелов, Фаррук вытащил из связки два, зажёг и дал один из них мне. Я спустился по лестнице и, как оказалось, этим положил начало долгому пути к тому месту, в котором сейчас нахожусь.​

 

[Akulina]

Wistaria, с почином! Интересный сериал, любопытная завязка и интересные главные герои. Теренс и Эван же пересекутся? К этому все идет?

Хотела закрепить первый пост, но там пролог. Может, отделить его? А серии необязательно прятать в тег, можно просто выкладывать серию без тега.

Жду продолжения

 

[Wistaria]

Akulina, большое спасибо Надеюсь, и дальше будет не менее интересно, я постараюсь изо всех сил. Да, Эван и Теренс пересекутся и будут вместе разгадывать тайну злополучной реликвии.

Думаю, ничего страшного, если в прикреплённом сообщении останется пролог, а дальше, когда серий станет больше, чем одна, я под прологом сделаю оглавление.

Продолжение уже на подходе

Спасибо ещё раз

 

[Wistaria]

Мэри подала мне неплохую идею: съездить отдохнуть. Пять лет непрерывных выступлений вымотают кого угодно. Ребята активно подкрепляли себя разного вида допингом, а я больше всего боюсь потерять над собой контроль, поэтому даже в самые тяжёлые дни максимум, что мог себе позволить, так это лишнюю чашку кофе. Отдых был мне жизненно необходим. Я влез в сеть и начал внимательно изучать предложения турагентств. Глаза разбегались от обилия заманчивых предложений, но я никак не мог определиться. Всё-таки за последние годы я стал очень инфантильным. Мэри решала за нас всё: от маршрутов гастрольных туров до выбора концертных костюмов. Я уже забыл, каково это просто позвонить и заказать пиццу, не говоря уже о таком серьёзном деле, как планирование полноценного отдыха.

Когда голова совершенно опухла от обилия информации, я вывел на монитор карту мира и наугад ткнул в дисплей пальцем. Мэри ошиблась. Отдыхать мне предстояло не на горнолыжном курорте, а на тропических островах. Через интернет я заказал билеты на самолёт и номер в отеле, побросал в сумку вещи, прихватил скрипку и поехал в свой первый отпуск.

Это был не только первый отпуск за пять лет выматывающей работы, это был первый отпуск за всю мою жизнь. Первые два года студенчества все каникулы я проводил, работая репетитором для абитуриентов. В отличие от большинства студентов консерватории я не мог похвастаться достатком. Отец ушёл из семьи, едва мне исполнилось три года и мать выбивалась из сил, пытаясь прокормить своих стареньких родителей и проглота меня. На третьем курсе в надежде немного подзаработать я с двумя приятелями сколотил группу, которая неожиданно для всех сразу завоевала бешеную популярность. Если до этого мне не приходилось отдыхать, то с возникновением «Адских врат» о такой роскоши пришлось забыть совсем.

Воспоминания и мерный шум двигателей убаюкали меня и я задремал, сидя в удобном кресле авиалайнера, который направлялся в один из самых живописных уголков планеты.

Самолёт приземлился точно по расписанию, на стоянке ждал автобус, который безо всякой помпы доставил меня к отелю. Я не стал задерживаться в номере, вытащил из сумки плавки и поспешил на пляж. Как долго я ждал этой минуты. Солнце, песок, океан — и полная свобода. Блаженно растянувшись на полотенце, я нежился на солнце, жмурясь, как кот, объевшийся сметаны.

С первой минуты я целыми днями или пропадал на пляже, или гонял на парусной яхте между островами архипелага, или осваивал доску для сёрфинга.

Вечерами усаживался на берегу и любовался на закат или россыпи звёзд. С самого детства я не видел такой красоты. Когда я впервые после долгого перерыва прикоснулся к скрипке, то с неудовольствием отметил, что пальцы, загрубевшие от гитарных струн, стали медлительны и неповоротливы. Тогда я взял за правило репетировать каждый день, надеясь вернуть былое мастерство.

Но даже столь неприятное открытие не могло испортить моего настроения. Лучшего времени в своей жизни я не припомню. Я был предназначен самому себе, никто не подозревал, что ещё вчера я был самым известным рок-музыкантом, никто не просил автограф, не кричал под окнами моего номера, не рвал на мне рубашки и не пытался влезть в окно с фотокамерой.

Наверное, я бы так и остался жить в этом райском месте, но наступал сезон дождей. Возможно, и в дождливую погоду здесь было по-своему неплохо, но я не хотел расставаться с солнцем и поспешил покинуть полюбившиеся места, пока стихия не прервала сообщение с материком. На этот раз мой путь лежал в Африку. Ни разу там не был и настало время наверстать упущенное. Как я вскоре понял, это спонтанное решение стало для меня роковым.

Самолёт снова благополучно приземлился, но на этот раз на африканском континенте. Утомлённый долгим перелётом и ещё под впечатлением от счастливо проведённого месяца на островах, я ступил на трап и, не удержав равновесия, всем весом рухнул на левую руку.

Перелом Монтеджи, да ещё и осколочный — прощай, скрипка. Я завершил карьеру классического музыканта, даже не успев её начать.

Врачи по кусочкам собрали кость, наложили гипс и оставили меня в обшарпанной палате. Так вместо жаркого солнца Африки я оказался под люминесцентными лампами местной больницы.

В соседи мне попался разговорчивый старичок. То ли он страдал от нехватки общения, то ли от природы был говоруном, но болтал без передышки, умолкая только на еду и сон. Я не был склонен поддерживать беседу и пропускал всю стариковскую болтовню мимо ушей, потому что из-за случившегося впал в апатию. До перелома всё было ясно: отдых вперемежку с репетициями, потом поиски места в любом симфоническом оркестре, который согласится меня принять. Теперь всё обстояло иначе. Со скрипкой я попрощался, а к року возвращаться не хотел. Больше в этой жизни я ничего не умел.

Старичок всё болтал и болтал, и помимо своей воли, некоторые слова проникали в моё сознание, но всё изменила одна загадочная фраза: «А знаете ли вы, молодой человек, что если вы приподнимете свой зад и отыщете Золотую голову, то оставите своё имя в веках?».

Смешно сказать, но ещё месяц назад я, бежавший от славы, вдруг захотел себя обессмертить и начал внимательно прислушиваться к бормотанию соседа. А старичок рассказывал удивительные вещи о том, как тысячи лет назад один восточный правитель велел отлить своё изображение из чистого золота. Когда Золотая голова была готова, правитель созвал самых могущественных жрецов и те наложили на бюст особое заклятие. Следы Золотой головы давным-давно затерялись, и тот, кто вернёт её людям, обессмертит своё имя.

Через неделю меня выписали из больницы на амбулаторное долечивание. От апатии не осталось и следа: я твёрдо знал, чем займусь после снятия гипса.

 

[Wistaria]

Мне тяжело вспоминать о тех днях. Вампирам сложно заводить друзей среди обычных людей, потому что их сроки жизни несоизмеримо малы по сравнению с нашими, а какая-никакая душа даже у ходячих мертвецов имеется, и мы обрастаем привязанностями точно так же, как живые.

Фаррук стал мне первым настоящим и близким другом за две с лишним сотни лет. После смерти жены я избегал заводить не только романтические, но и дружеские отношения с живыми. К чему копить и умножать боль? Но с Фарруком мы подружились настолько естественно, как будто были предназначены этой дружбе с самого сотворения мира. Я полюбил его сразу, полюбил его жену и детей, коих у Фара было девять: семь дочерей и два сына. Семья Фаррука стала моей семьёй и я думать боялся о том, что всё это ненадолго, через каких-то сорок-пятьдесят лет от Фаррука и его жены останутся только два могильных холмика. Но тогда, стоя среди аккуратно сложенных в штабеля черепов, я и представить не мог, что моим друзьям не отпущено даже этих жалких крупиц времени.

Тогда я изумлённо озирался по сторонам, разглядывая таинственное подземелье. Катакомбы в точности повторяли знаменитые парижские, но на вид им было на тысячу лет больше. Кто мог устроить такой подземный могильник в Древнем Египте? Почему об этом месте никто не знает? Недоумение нарастало и я обратился за ответами к Фарруку.

- Сейчас мы бы назвали их протестантами, раскольниками, оппозиционерами, бунтарями — выбирайте, что вам больше нравится. Упоминания о них были изъяты из рукописей, чтобы не поощрять вольнодумство. Я нашёл здесь несколько папирусов, но они оказались такими ветхими, что рассыпались при первом же прикосновении. Теренс-ага, сожалею о своей недальновидности, но я был настолько поражён, что не подумал о предосторожности. И всё-таки я успел кое-что узнать. Эти люди протестовали против существующих порядков, избегали селиться возле крупных городов, жили в землянках, своих мертвецов хоронили не в усыпальницах, а отдавали на съедение хищным зверям и птицам, затем чистые кости складывали в этом склепе.
- Вы уже сообщили местным властям о своей находке? — поинтересовался я.
- Ещё нет. Сами понимаете, английская администрация сразу закроет мне доступ к исследованиям, поэтому я постараюсь как можно дольше тянуть с оповещением.

Мы долго бродили по склепу и я пытался представить себе жизнь этих людей. Несомненно, что они обладали огромной силой воли. В те времена жизнь при дворе самого фараона нельзя было назвать чересчур комфортной, а бунтарям пришлось лишиться и той капли удобств, чтобы отстоять собственные убеждения. Неизвестные революционеры импонировали мне своей безрассудной преданностью избранному пути.

Из катакомб мы выбрались ранним утром. Фаррук привёл в действие механизм, закрывавший вход в подземелье, и мы разошлись по домам.

В следующий раз мы увиделись с Фарруком через полгода. От цветущего вида моего друга не осталось и следа. Его кожа потеряла загар и приобрела зеленоватый оттенок, почему-то напомнивший мне о дизентерии, которая свела в могилу моего младшего брата, вокруг глаз залегли тёмные круги, а сам Фаррук стал походить на живой скелет.

- Теренс-ага, только вы один можете мне помочь, и я умоляю вас об этом. — Фаррук расплакался и упал передо мной на колени.

Не знаю, что больше меня изумило: то ли странная перемена в облике моего друга, то ли его поведение, неподобающее мужчине.

Нетрудно догадаться, о чём просил Фаррук. Он просил у меня бессмертия. Считается, что укус ходячего мертвеца превращает человека в вампира. Однако не всё так просто. Действительно, наш мёртвый организм вырабатывает особый фермент, который защищает нас от разложения и окончательной смерти, этот же фермент может сделать человека вампиром, но чтобы получить нужную дозу, придётся немало потрудиться. Конечно, у каждого уважающего себя вампира всегда есть при себе заветный пузырёк, хранимый на самый крайний случай, но я ни разу за свои триста лет жизни им не пользовался. Процедура превращения человека смертного в вампира бессмертного связана с адской болью, пройти через которую отважится не каждый. Моя покойная жена предпочла умереть, а Фаррук хотел жить любой ценой. Его съедал рак и врачи отпустили моему другу ещё месяц жизни в муках, сравнимых с муками от моего зелья. Глядя в искажённое страданием лицо, слушая бессвязные мольбы, я не смог отказать. Это не был акт милосердия. Это был чисто эгоистичный поступок. Я не хотел лишиться друга.

Через две недели Фаррук объявился на пороге моего дома. Его кожа потеряла живой блеск, глаза стали прозрачными, как янтарь, а улыбка обнажила крепкие клыки. В остальном Фаррук выглядел настолько здоровым, насколько здоровым может выглядеть вампир. Мой друг обрёл бессмертие.

- Теренс-ага, я обязан вам своей жизнью и знаю, что никогда не смогу погасить этот долг. Именно этот долг обязывает меня полностью вам довериться. Помните ли вы легенду о золотой голове?

Конечно, я хорошо помнил эту легенду, как все другие легенды, которые слышал от Фаррука. Некий восточный правитель повелел отлить из золота свою голову в натуральную величину, после чего созвал могущественных жрецов и шаманов, чтобы те наложили на голову самые сильные заклятия. Было известно, что все, кто владел этой реликвией, умирали страшной смертью, а давным-давно след золотой головы затерялся.

- Теренс-ага, я нашёл золотую голову. — прошептал Фаррук. — Я нашёл золотую голову в катакомбах бунтарей. Я хотел сразу передать её в музей, но не смог противиться искушению любоваться на неё в одиночестве. Каждый день я собирался её отдать, но снова и снова не мог с ней расстаться. Через неделю я превратился в больного старика, которого вы спасли. Это прекрасная, самая прекрасная и самая страшная вещь. Её никто и никогда не должен найти. Как только благодаря вам моя болезнь отступила, я отправился в самое сердце Проклятой Долины и зарыл золотую голову в песок. Там она никому не причинит вреда.

Фаррук сунул руку за пазуху и вытащил карту, на которой было обозначено место, в котором он спрятал реликвию.

Ночью дом Фаррука сгорел. Спастись не удалось никому. Золотая голова убила моего бессмертного друга огнём вместе со всеми домочадцами.

Я ведь уже упоминал, что существует всего три способа убить вампира.

 

[Челл]

Очень интригующе и захватывающе. Текст читается очень легко, на одном дыхании. В общем, прекрасное начало, Вы молодец!

 

[Nai]

Wistaria, Спасибо!

Очень интересно пишите, и читать легко.

 

[Wistaria]

Челл, Dafney, большое вам спасибо Рада, что вам нравится. Значит, пока моя задумка удаётся

Долгих три недели я ходил в гипсе, хотя неделю, проведённую в больнице, можно смело считать за год: мухи, духота, вонь от помойки, которая располагалась под окнами моей палаты. Такой антисанитарии я не видел никогда в жизни, а о качестве еды и говорить не хочется. Даже удивительно, как в придачу к перелому не подцепил какую-нибудь инфекцию. Но всему приходит конец, пришёл конец и моему пребыванию на больничной койке, а затем с меня сняли гипс.

Пока моя рука была закована в лангету, я не мог покинуть город, поэтому всё свободное время торчал в интернете в поисках упоминаний Золотой головы, о которой талдычил мне сосед по палате.

Трудно сказать, сколько сайтов я перерыл; трудно сказать, сколько сэкономил на переводчиках с помощью онлайн-транслейта, но факт остаётся фактом: больничный старикан знал побольше, чем все сайты вместе взятые. Теперь я жалел о том, что так невнимательно отнёсся к его болтовне. Попытки разыскать словоохотливого старичка ни к чему не привели: он поступил в больницу без документов и самовольно покинул её в день моей выписки. Складывалось впечатление, что он оказался рядом только ради того, чтобы меня заинтриговать. Впрочем, во всякую мистику я не верю и рассудил, что дед, как только почувствовал себя лучше, поспешил сбежать от ненавязчивого больничного сервиса.

Итак, гипс с руки сняли и я был волен ехать, куда моей душеньке угодно. Душенька моя рвалась искать Золотую голову, но я понятия не имел, откуда начинать поиски. Не мог же я ходить по домам и расспрашивать всех об этой штуковине. Так и в дурку угодить недолго. После долгих размышлений я пришёл к выводу, что отправной точкой моего путешествия за сокровищем станет то место, которое последним упоминалось в легенде, рассказанной дедом.

Мне хотелось попасть туда как можно скорее, внезапно проснувшаяся авантюрная жилка гнала меня навстречу приключениям и славе, не меньшей, чем у Шлимана. Останавливало меня только одно. Во всех легендах о Золотой голове нужное мне место называли по-разному и, сколько я ни бился, ничего даже отдалённо похожего на эти названия на современной карте не нашёл. Интернет тоже мало помог: версий было столько, что мне бы жизни не хватило, чтобы все их проверить. С экспедицией за славой и бессмертием пришлось подождать.

Я нашёл подходы в местную научную библиотеку. Здесь моё незнание арабского не имело значения: все сотрудники разговаривали минимум на трёх языках. Когда я сказал, что хочу встретиться со специалистом по древней топографии, меня направили к профессору Наджафи.

Открывая массивную дверь кабинета, я был готов к встрече с почтенным старцем, и подумал, что ошибся дверью, когда увидел, что в современно обставленном кабинете за столом, приютившимся между высокими книжными шкафами, сидит молодая красивая женщина, одетая строго, но по-европейски.

Наверняка я выглядел очень глупо: вломился в кабинет и стою столбом, разинув рот, но меньше всего я ожидал увидеть здесь такую красотку. На вид ей было около тридцати лет, глаза цвета тёмного мёда сияли ярче тропических звёзд, а непослушные пряди, выбившиеся из причёски, делали её лицо по-детски наивным и беззащитным.

Давным-давно я был женат и женился, как мне казалось, по любви, но то чувство не шло ни в какое сравнение с тем, что я испытал, увидев эту красавицу египтянку. Во мне проснулись рыцарь и дикарь. Рыцарь повелевал мне защищать красавицу и совершать подвиги в её честь, а дикарь желал перекинуть девушку через плечо и утащить в какую-нибудь пещеру. Но больше всего мне хотелось просто находиться с ней рядом, смотреть в эти глаза, любоваться нежным изгибом шеи, тонкими изящными руками.

Профессор испытующе смотрела на меня и её губы изогнулись в лёгкой улыбке. Видимо, моя реакция её не удивляла, а забавляла. Что же, пусть забавляется, посмотрим, как она позабавится, когда я принесу ей Золотую голову. Мой внутренний рыцарь взмахнул мечом, чем быстренько заткнул остальных и настойчиво потребовал совершить подвиг: отыскать Золотую голову и положить её к ногам Прекрасной Дамы.

Я прокашлялся, представился и изложил свою просьбу. Первый же вопрос, который задала мне Прекрасная Дама, поставил меня в тупик.

- С каких это пор рок-музыканты интересуются историей?

Видя моё недоумение, профессор рассмеялась.

- Извините, если нарушила ваше инкогнито, но я была на нескольких концертах «Адских врат» и, поверьте, могу узнать вас не только без маски, но и без кожи. Моя вторая специальность — антропология.

Лейле было интересно всё: от истории создания группы до причин моего ухода. От того, как я начал писать песни до моего нежелания продолжать это занятие. И я, как загипнотизированный, послушно отвечал на все её вопросы. О себе Лейла не рассказала почти ничего и я мог только строить догадки о её личной жизни. В конце концов мы приступили к решению моей проблемы.

- Вам повезло, что вы попали ко мне. Мои дед и отец — крупнейшие специалисты по Золотой голове. Если бы она существовала, то они бы её непременно нашли.
- Да я понятия не имею ни о какой Золотой голове. — я пытался скрыть свой интерес к реликвии, но безуспешно.

- Кого вы хотите обмануть? Все места, которые вы перечислили, просто кричат о том, что и вы попались на приманку Золотой головы. Я лишь хотела предупредить, что её поиски, особенно ведущиеся дилетантом, ни к чему не приведут.

- Но если вам хочется тратить время и деньги на это бесперспективное занятие, — продолжила Лейла, — пожалуйста. Вот куда вам надо отправиться. — И она указала на карте городок в сотне километров от столицы.

После небрежного замечания о том, что я дилетант, мой внутренний рыцарь взвыл во весь голос и начал требовать, чтобы я немедленно, не теряя ни минуты, отправился в путь и доказал строптивой Прекрасной даме, что Эван Роджерс далеко не так прост, как кажется.

Раз уж Лейла раскусила меня с первого взгляда, я посоветовался с ней о снаряжении, ведь я был не просто дилетантом, я был настоящим профаном, понятия не имевшим, во что ввязываюсь. Вместе мы составили список всего необходимого и, пообещав держать её в курсе событий, я взял напрокат машину, закупился по списку, составленному вместе с Лейлой, и тронулся в путь.

Некогда крупный город сейчас являл собой жалкое зрелище. Горстка глинобитных домов, на улицах ни души: похоже, местные жители попрятались по домам при виде меня. К месту, которое располагалось примерно в пяти километрах от окраины посёлка, вела разбитая тропинка, и о том, чтобы проехать туда на машине, и речи не было, а поиски носильщика ни к чему не привели Сельчане заперлись в своих домах и не открывали чужаку двери.

Нагрузившись не хуже ишака, я выдвинулся по заранее составленному маршруту. Ноша тянула меня к земле, сломанная рука ныла со страшной силой, и я с непривычки выдохся на первых же шагах. Всю дорогу во мне боролись два одинаково сильных противоречивых желания: бросить всё, так и не начав, и дойти до цели, чего бы мне это ни стоило. В конце концов победил внутренний рыцарь, который безапелляционно заявил: «Хватит ныть, хлюпик! Соберись, тряпка! Завоюй Лейлу Золотой головой!». Так он меня подгонял, пока я не добрался до места, где сотни лет назад добывали камень. Дотащившись до каменоломни я рухнул прямо на песок: сил, чтобы разбить лагерь и поставить палатку, уже не осталось.

 

[Nai]

Спасибо! Очень интересно, что будет дальше!
Приятно, что среди мотивов отыскать сокровище есть и романтика.

 

[Челл]

Wistaria, скажите, а у вас Теренс правда вампир при создании персонажа, или обычный человек. выглядящий. как вампир?

 

[Wistaria]

Dafney, как же без романтики, без неё никак Эван ещё молодой, плюс в растерянности после таких резких перемен в жизни, а в этом состоянии подхватить любовь так же легко, как вирус гриппа

Спасибо, Наташа

Челл, Теренс самый настоящий вампир, правда, с эфемеровским скинтоном и я у него метку с шеи убрала. И солнца он не боится, как истинно симский вампир с наградой "любит жару", поэтому не дымится при съёмках на ярком свете

Со мной можно и нужно на "ты", если вы не возражаете ;-)

Спасибо!

 

[Wistaria]

После гибели Фаррука и его семьи я оставил раскопки в Египте и надолго покинул эту страну. Первая мировая война застала меня в Южной Америке, где я пытался переквалифицироваться из востоковеда в специалиста по индейской культуре. Чувство долга погнало меня на фронт и я воевал до последнего дня, выполняя самые рискованные задания командования. Но и после Первой, и после Второй мировой войны, от которой тоже не остался в стороне, в Египет не вернулся. Возможно, моё возвращение сюда затянулось бы ещё на несколько десятилетий, а то и столетий, если бы не Лейла Наджафи.

Уже несколько лет я наблюдал за этой девушкой, которая, несмотря на свой возраст, пользовалась авторитетом в археологических кругах и каждое её выступление на симпозиумах вызывало неподдельный интерес у более маститых участников. Я был шапочно знаком с её дедом Ахмадом и отцом Махмудом, которые посвятили себя раскрытию тайны золотой головы, но не стремился к более тесному общению с ними. Воспоминания о трагической судьбе Фаррука с домочадцами, непосредственно связанной с проклятой реликвией, были слишком свежи, а для родичей Лейлы золотая голова была настоящим идефикс. И, как оказалось, Лейлу тоже увлекли поиски таинственно пропавшего бюста.

Последний конгресс не обещал сенсаций, но когда Лейла начала свой доклад, я с первых же слов понял: моей спокойной жизни пришёл конец. Не знаю, каким образом Лейле удалось то, что не удавалось ещё никому, но она узнала, что после сотен лет забвения золотая голова всплыла в Египте и побывала в руках Фаррука.

То, как близко она сумела подобраться к раскрытию тайны, потрясло меня. Глядя в горящие глаза Лейлы, слушая, с какой страстью она говорит о своих открытиях, я понял: не за горами тот день, когда она окажется в Проклятой Долине. Я едва утерпел, чтобы не закричать: «Одумайся, девочка! Эта штука не принесёт тебе и твоей семье ничего, кроме несчастий». Но если время чему-то и научило меня, так это сдержанности. Лейла заканчивала своё выступление под гром аплодисментов и тогда я принял решение отправиться за золотой головой, чтобы уничтожить её навсегда. Моя жизнь ни для кого не представляет ни малейшей ценности. Семьи у меня нет, моя окончательная смерть ни для кого не станет трагедией. К тому же, как мне кажется, топтать землю четыреста лет — и так перебор. Если кому и суждено принять на себя древнее проклятие, пусть это буду я.

Ступив на египетскую землю после долгого перерыва, мне показалось, что я вернулся на Родину, хотя родился, вырос и стал вампиром, в далёкой и туманной Восточной Англии. Конечно, годы английского владычества давали о себе знать, да и современная цивилизация наложила свой отпечаток на некогда неторопливое течение жизни, и всё равно это был тот Египет, который я помнил и любил.

Можно было поностальгировать, предаваясь воспоминаниям о тех временах, когда по улицам цокали нагруженные поклажей ослики, а высота домов не превышала трёх этажей, но бесцельное времяпрепровождение не входило в мои планы. Из вещей я взял с собой тот минимум, который был необходим для раскопок, поэтому мне не пришлось возиться с багажом. Обзавестись машиной, которая могла довезти меня поближе к мёртвым землям Проклятой Долины, тоже не составило труда, но мне всё-таки пришлось задержаться в городе и снова из-за Лейлы Наджафи.

Я уже садился за руль, когда рядом появилась Лейла.

- Как поживаете, мистер Блейк? Не ожидала увидеть вас здесь. Вы к нам надолго? Могу ли я попросить вас прочитать несколько лекций в нашем университете? Моим студентам будет полезно вас послушать.

Лейла смотрела на меня с такой надеждой, что я не мог ей отказать.

- Хорошо, мисс Наджафи, но я стеснён во времени, поэтому, если вас устроит, я мог бы выступить перед вашими студентами завтра утром.
- Большое спасибо. А сейчас я прошу вас быть гостем моей семьи. Дед и отец ни за что не простят меня, если узнают, что я виделась с вами и не пригласила к нам.

Что за чёртова девица! Я приехал сюда совсем не для того, чтобы распивать чаи в компании её одержимых родственников. Я знал, что после традиционных приветствий разговор непременно свернёт на золотую голову, будь она неладна. Оно мне надо? И всё-таки я вежливо поблагодарил Лейлу за приглашение и, как ягнёнок на заклание, отправился в гости к семейству Наджафи.

Род Наджафи брал своё начало в глубокой древности и относился к малочисленному коренному населению Египта — коптам. Мать Лейлы давно скончалась, а мужчины были настолько увлечены наукой, что не обращали внимания на условности, и комната, в которой меня принимали, являла собой смесь столовой, гостиной и кабинета. Вдоль стен стояли стопки древних фолиантов, свободные места занимали свитки папирусов. Любой бы сразу понял, что в этом доме больше всего ценят не уют и комфорт, а знания.

Едва усевшись за стол, Ахмад, Махмуд и сама Лейла начали трещать без умолку. «Золотая голова то, золотая голова сё, а вот мы нашли то, а вот мы нашли это, а вот мы расшифровали эту рукопись, а вот та никак не поддаётся и не могли бы вы...».

Когда мне удалось вырваться из лап учёного семейства, занимался рассвет. Если у ходячих мертвецов бывает мигрень, то утро я встречал именно в её компании.

Я планировал уехать сразу после лекции, но и здесь меня задержала Лейла. Она непременно желала обсудить некоторые вопросы, которые показались ей спорными и на открытой веранде кофейни мы до поздней ночи пытались убедить друг друга в своей правоте.

В конце концов я распрощался с жадной до знаний девушкой, сел за руль и, выжав максимум из древней колымаги, тронулся в путь.

С тех пор прошло больше полугода. Истёкшая неделя тоже не принесла успеха и, просчитав действия неизвестного похитителя, я начал двигаться на север. Если нашедший золотую статуэтку сумел сюда добраться и остаться в живых, он должен был возвращаться в населённые места именно этим путём. Я шёл без спешки, внимательно осматривая каждый подозрительный бархан, отклоняясь то вправо, то влево, чтобы случайно не пройти мимо. Вампиры в темноте видят лучше, чем люди при дневном свете, а для сверхчувствительного металлоискателя у меня оставался изрядный запас батареек, поэтому ничто не мешало вести круглосуточные поиски. На исходе шестого дня пути я застыл, как вкопанный, ибо моим глазам предстало то, чего никак не могло быть.

 

[Nai]

Очень интересно, что там предстало его глазам!! Уж не Фаррух ли?

 

[Wistaria]

Dafney, ой, Наташа, он там такое увидел, что я голову сломала, как это сколлажировать Но до этого страшного (для меня) момента ещё две серии, как-нибудь выкручусь

 

[Челл]

Wistaria, интригует все больше и больше. Тоже интересно, что же это он там увидел. Может, родственнички нагрянули?)) А вообще Теренс - красавчик!
А какие дополнения у тебя установлены? Вроде как угадываю "Студ. жизнь", "Мир приключений", "В сумерках" (могу ошибаться), "Сверхъестественное" (опять же могу ошибаться). А скрины сама обрабатываешь или есть свой фотограф? И как ты им маникюр делаешь? Спец. прогу скачивала?

 

[Wistaria]

Челл, да уж, тёща с того света нагрянула Кстати, отличная идея Идёт себе по пустыне, а за барханом тёща поджидает

У меня установлено почти всё, нет только Шоу-Биза и Кэти Перри. Маникюр делаю без прог, в Сверхах есть длинные ногти для симов и симочек. Для обычных симов, конечно, коготки длинноваты, а для вампира в самый раз. Теренс не столько красавчик, сколько ему идёт этот скинтон, без него он смотрится совсем по-другому.

Скрины сама делаю, сама обрабатываю, ручки кривенькие, поэтому получается тихий ужас.

 

[Челл]

Да ладно, очень даже красиво получается! Скрины вообще отличные) А обрабатываешь в ФШ?
А компьютер как, не возмущается сильно по поводу стольких обновлений?

 

[Nai]

получается тихий ужас

А мне тоже очень нравится. По-моему, скриншоты обработаны как раз в духе истории: как изображения на древнем пергаменте.

 

[Wistaria]

Челл, да, в ФШ, только начала осваивать его, раньше нужды не было. Спасибо, я очень стараюсь . Другое дело, что задуманное не особо получается.

Комп не возмущается вообще. Это я возмущалась тем, что Ш-Б постоянно назначал и увольнял всяких акробатов-фокусников по сто раз на дню, а поскольку мне сам аддон не покатил, то я его снесла без сожалений.

Dafney, спасибо большое . Захвалите меня совсем . Я вот смотрю на скрины и вижу кучу недостатков. Но! Я их начинаю видеть уже потом, когда серию выложу. Например, как с рюкзаками Эвана коряво получилось. А сериал требует от меня новых жертв. Вот сегодня впервые открыла воркшоп и милкшейп, чтобы злосчастную голову изваять . Никак не могла найти подходящую картинку в нескольких ракурсах, пришлось делать "коллаж" из игровых предметов. Чего только не сделаешь ради сериала .