Когда вместо писателя, - тем более такого писателя как Гоголь, - решают, что для него главное (при его жизни так оно приблизительно и было), то хочется, очень хочется сказать, а откуда нам знать, что лучше для него? - и еще сказать, а вернее повторить, не трогайте вы Гоголя, оставьте Гоголя в покое. И я, честно говоря, не понимаю, как можно так запросто представить чуть ли не друзьями режиссера и давно мертвого писателя, которые физически не могли встретиться и договориться. Экранизация - это, во-первых, заимствование, когда у предмета нет хозяина, и его забирает в свое пользование тот, кому посчастливиться его отыскать, а, во-вторых, подмена... талантом, безусловно, талантом, но... Я вот не узнаю того Бортко, который снял "Собачье сердце" (впрочем, эта "чудовищная история" уже готовый сценарий, читаешь и видишь) и - даже "Мастера и Маргариту", в принципе, не плохо. Но Гоголь в его исполнении - это не Гоголь, это не человек, а чучело, именно то чучело, в которое превращали Гоголя к концу его жизни. Печально, что ожил именно этот, поддельный, неживой образ. Чтобы передать с помощью кинопленки (или "цифры"), например, такой гоголевский оборот, - когда сыновья вместе с Тарасом покидают хутор и бросают взгляд назад, "хутор их как будто ушел в землю (операторская работа - игра перспективы, тут не сложно, а дальше...); только видны были над землей две трубы скромного их домика да вершины деревьев, по сучьям которых они лазали, как белки (как белки, представляете? А кино не представляет, оно предоставляет!)", - это очень тонко надо прочувствовать, но... конечно, конечно, думать и спорить - это важнее.
Хорошо. Я постараюсь кратенько. Полагаю, что не стоит все-таки заострять вопрос о толковании слов (или снов, что почти то же), хотя "мотив" - слово неоднозначное. Брокгауз и Ефрон: "то существенное в художествен. произведении, что определяет характер производимого им впечатления". Впечатления! Фильм: Тарас Бульба произносит речь над телом застреленного им сына. Книга: "Погребут его и без нас! ...будут у него плакальщицы и утешницы!" - на просьбу Остапа предать тело брата земле. "И минуты две думал он, кинуть ли его на расхищенье волкам или пощадить в нем рыцарскую доблесть..." - тут же Тараса отвлекают (трое, кстати!), и больше про Андрия ни слова. А куда подевался в фильме Остап? У меня эти два (без сомнения, важных) отрывка - один из фильма, другой из книги - вызывают совершенно разные впечатления. Почему? Да потому что суть передана не верно. Строго по тексту, никаких домыслов, глобальных идей, морали и прочих скучностей.
Неистовая любовь Андрея, ломающая моральные преграды и национальные разногласия. Имеет право на жизнь такая точка зрения?
