-...почему вы так неодобрительно относитесь к этому писателю и так нелестно характеризуете его в своей книге? Чем он «провинился» перед Шаламовым?
В.Е.: Поводов для критического отношения к А. Солженицыну предостаточно, и дал эти поводы, увы, сам писатель, которого все мы в свое время наделяли едва ли не божественными чертами. Теперь туман развеялся, стало понятно, что Солженицын при всем своем литературном таланте - прежде всего великий эгоцентрик, возомнивший себя вершителем судеб мира. А кроме того - великий игрок. Свидетельств на эту тему - море, причем они исходят от его друзей и знакомых, которых он, грубо говоря, сначала использовал, а потом поливал грязью (от Л.Копелева, А.Твардовского и В.Лакшина до недавно умершего Вадима Борисова). С гуманизмом, а тем более с христианством это мало вяжется. В моей книге приведена только малая часть сложившейся в России и в мире огромной «антисолженицынианы»: в принципе, я ничего слишком нового не открываю, лишь ввожу материал в научное, историко-социологическое и культурологическое русло. Есть такие понятия - «социальная магия», «шаманизм», «харизма» и т.д. Все это имеет прямое отношение к Солженицыну. Причем свой образ «главного зэка страны» конструировал он сам - по всем законам массовой культуры или, как теперь говорят, PR. Он для фотографа специально делал лицо «измученное» и хранил лагерную телогрейку. В «идолопоклонстве» по отношению к писателю во многом сказались наши национальные черты, прежде всего легковерие. «Люди верят только славе», - как печально заметил Пушкин. За чистую монету была принята и цифра о жертвах репрессий в СССР, приведенная в «Архипелаге ГУЛАГ»: 66,7 миллиона человек. Преувеличение, как доказано современными историками (например, В.Земсковым), почти в десять раз! Солженицын (причем сознательно, ведая, что творит), как никто другой, способствовал распространению представлений о советской стране как «империи зла», и это имело глобальные последствия. Западные политики ценили его именно в этом качестве, а затем, когда он стал их критиковать (чтобы поправить свой имидж «русского патриота»), отвернулись от него: мавр сделал свое дело и может уезжать. Наши же политики со времен перестройки почему-то сильно полюбили Солженицына. Это тоже во многом магия масскульта, которой, увы, подвержена и элита. Политики ведь не читают книг, первоисточников - они видят доброго дедушку с бородой, нобелевского лауреата. Если бы они прочли хотя бы книгу «Бодался теленок с дубом», где Солженицын раскрыл все свои мессианские, нарциссические и разрушительные комплексы, а также кое-что из «антисолженицынианы» (хотя бы памфлеты В.Бушина), они бы немного отрезвели.
Шаламов, как старый лагерник, еще в 60-е годы насквозь понял Солженицына и все его устремления. Он писал: «Я хочу сказать свое слово в русской прозе, а не появиться в тени такого, в общем-то, дельца, как Солженицын». Поэтому он и отказался от предложения о совместной работе над «Архипелагом» - книгой, как он писал, построенной на «чужих рукописях», собранных в «личных целях». Кроме того, Шаламов не хотел ничем угождать западной публике, по большому счету, он был великий русский (и советский, если хотите) патриот.
Шаламов, выросший в 20-е годы, был убежден, что Сталин и советская власть - совсем не одно и то же. Солженицын чувствовал в Шаламове серьезную помеху - и идейную, и литературную. Он знал, что «Колымские рассказы» написаны раньше «Ивана Денисовича», да они и намного сильнее, правдивее. Поэтому Солженицын вел двойную игру с Шаламовым (как, впрочем, и со всеми): сначала называл его «моей совестью», потом, еще в 1968 году, публично объявил «тяжелобольным», а в 1972 году, когда Шаламову оставалось жить еще десять лет, на весь мир провозгласил его «умершим». Такого случая не знает ни русская, ни мировая культура: это за гранью всех представлений о литературной борьбе. Шаламов тогда написал своему «похоронщику» письмо, где, по-моему, все предельно точно сформулировано: «Господин Солженицын, я охотно принимаю вашу похоронную шутку насчет моей смерти... Я знаю точно, что Пастернак был жертвой холодной войны, Вы - ее орудием».
Понятно, что это «орудие» работало в пользу Запада и против своей страны - не столько против политической системы, сколько против реально сложившегося социального организма с Россией как этнокультурным ядром. Недаром теперь часто вспоминаются слова А.Зиновьева: «Целили в коммунизм, а убивали Россию...»
Источник
Даже если и нобелевка в кармане )))
