"Райки"

[Tinnie]

Ведется перестройка поместья.

 

[Tinnie]

*Натан вошел в дом, недовольно бегая взглядом по огромному холлу. Старый Жак, неожиданно вынырнул неизвестно откуда, хотя еще мгновение назад холл был пуст и скрипучим голосом приветствовал Натан.*
Мы ждали вас, месье Дюпре. Ваш отец хочет Вас видеть.
*Лицо Натана перекосилось на один короткий миг, но он быстро взял себя в руки.*
Зато я не хочу. Кофе и что-нибудь поесть в кабинет. Если будут звонить я есть только для госпожи Виктории и для Сабрины.
*на последнем слове лицо Натана просветлело от легкой тени скользнувшей на губах улыбки, но он быстро спрятал свои эмоции и прошел в кабинет.*

 

[Tinnie]

*Несмотря на свой поспешный отъезд из туманного Твинбрука, первые несколько дней он почти не выходил за пределы своего кабинета, даже ночевал в нем. Утро начиналось с неизменно вежливого дворецкого, который приносил утренний кофе, газеты и требования отца о встрече, но Натан ни разу не удосужился хоть как-то на это отреагировать. Он выставлял дворецкого за дверь и продолжал свою работу. К концу недели Натан позволил себе удовлетворенно выдохнуть и откинуться на спинку стула, на короткий миг окунуться в зыбкий мир своих потаенных желаний, вздрогнуть от настойчивого звонка мобильного телефона и довольно улыбнуться, прочитав имя.*
Я думал ты никогда не позвонишь!
*Трубка ответила приятным женским голосом, с каждым сказанным словом улыбка Натана росла все шире и шире, а в глазах разгорались азартные искры*
Хорошо, Викки, считай, что я уже в пути.
*Закончив звонок, Натан встал, подошел к старому книжному шкафу, потянул за увесистый том «Собора парижской богоматери», деревянная панель рядом со шкафом ушла в стену, открыв проход в небольшую спальню при кабинете, в которой он и коротал длинные зимние ночи. Там он переоделся в удобные джинсы, рубашку, накинул пиджак, улыбнулся своему отражению в зеркале, и впервые за эти дни покинул пределы кабинета.*

 

[Tinnie]

*Глаза Натана возбужденно блестели во мраке кабинета. Он не стал включать свет, ограничился настольной лампой. Теплый неяркий свет мягко освещал глиняные таблички , лежавшие на листах тонкой кальки. Натан откинулся на кресле, неотрывно скользя взглядом по причудливым изгибам древних символов. Какое-то время он сидел в тишине, наслаждаясь картиной и впитывая в себя крупинки ушедших времен, потом взял в руки карандаш и кальку и не спешно, очень аккуратно, что бы не повредить таблички переснял рисунок со всех граней, сделал несколько фотографий и когда убедился, что теперь мельчайшие детали рисунка тщательно сохранены, взял в руки долото и небольшой молоток и без малейшего сожаления начал откалывать от таблички один кусок за другим. Любопытство торопило его, кровь шумно стучала в висках, в горле пересохло от невесомой пыли и сдерживаемого пыла, но он работал медленно и аккуратно.

Сладкий миг торжества. Натан выдохнул, медленно выпуская воздух, отложил инструменты и взял в руки то, что скрывалось под толщей испещренной надписями глины: продолговатый шестигранный цилиндр с тщательно отполированными матово-черными гранями, которые не отражали свет. Он был довольно увесистым и быстро впитывал человеческое тепло, становясь очень приятным на ощупь. Натан отложил находку и проделал все тоже самое со второй табличкой, результат был идентичным — брат близнец первого цилиндра увидел свет через несколько минут.

Он убрал мусор, очистив стол от мельчайших частичек пыли, разложил инструменты и погрузился в изучение своих находок, тщательно обмеривая и взвешивая их, занося все свои наблюдения в маленькую записную книжку с золотым гербовым тиснением на кожаной обложке.

Закончил он уже за полночь, убрал находки в сумку, там же исчезла и записная книжка. Последние полчаса перед сном он потратил на бумаги, быстро пробегая взглядом и ставя либо свою размашистую подпись, либо оставляя пометки. После того, как кипа истаяла, он разрешил себе забыться на короткие пару часов тревожным сном. Не понимал причин своей тревоги, но не смотря на все свои усилия не мог от нее избавиться. Проснулся задолго до рассвета, лежал на тахте, вспоминая ночные ощущения, так и не находя им объяснения. Почему-то упорно вспоминалась Сабрина, только она была такой грустной. Обещала позвонить — не позвонила, неприятно кольнуло под сердцем. Он в принципе тоже не лучше — сам не нашел время для звонка. Для начала надо вернуться в Твинбрук, а там все само собой разберется - в этом Нат не сомневался.
Взял сумку и вышел из кабинета, водитель его уже ждал. Бросил ранодушный взгляд на окна отцовской спальни — он так и не нашел времени для встречи с ним, сел в машину и уехал в аэропорт.*