Оксана Акиньшина никогда — ну хотя бы просто из вежливости — не старается понравиться! Именно это качество привлекло в ней Сергея Бодрова-младшего. Он именно такую искал на роль подростка Светы в «Сестрах», своем режиссерском дебюте. И выбрал 13-летнюю Оксану из сотен претенденток, ежедневно штурмовавших «Ленфильм».
Прошло всего шесть лет. Сейчас Оксане девятнадцать. В ее фильмографии— «В движении» Филиппа Янковского, «Лиля навсегда» Лукаса Моодиссона, «Игры мотыльков» Андрея Прошкина (именно на съемках этого фильма Акиньшина познакомилась с Сергеем Шнуровым). На роль в «Превосходстве Борна» (2004) Пола Гринграсса опять же выбрали ее. Со всеми вытекающими последствиями: съемками с голливудской звездой Мэттом Дэймоном, интервью для Universal Pictures, заветными строками в актерском портфолио. Гринграсс провел в Петербурге только сутки, и встреча на кастинге была коротка. Акиньшина пришла и победила. Хотя на пробах говорила по-русски. Только что Акиньшина вернулась со съемок триллера в Испании («Ну, там жанровая роль, ничего особенного!»)... И ее агент очень просит Оксану не мучить, не задерживать на фотосъемке, ни в коем случае не звонить до двух часов дня и выбирать выражения, иначе сама Акиньшина их точно фильтровать не будет.
После такой подготовки как-то сразу ясно, что Оксану не назовешь девушкой с ангельским характером. Но в Зимнем саду отеля «Астория», где идет фотосессия ELLE, она на удивление лояльна к просьбам съемочной группы. Морщится только, когда фотограф предлагает выкинуть очередную сигарету. Но, подумав и крепко затянувшись, резко протягивает ему «бычок» — «На!» И улыбается. Как ангел.
ELLE Оксана, есть люди, которым Вы хотели бы подражать?
ОКСАНА АКИНЬШИНА Нет.
ELLE А есть что-то, что Вы хотели бы в себе изменить?
О. А. Ну, может, агрессивность. Я иногда бываю резкой.
ELLE Ваш агент так всем и говорит: «Вы, пожалуйста, поосторожнее»...
О.А. Лена не просто мой агент — она мне друг. Она, как мама, меня «приголубливает». И она знает, что я очень редко даю интервью. Не люблю журналистов. Не люблю доверять свои мысли чужим людям. Я этого не умею. И такое количество желтой, дурацкой прессы было, которая меня одолела... Еще на первое интервью в «Сестрах» Сережа Бодров меня просто затаскивал. Я как-то сразу это не полюбила.
ELLE А это не звездная болезнь?
О.А. У меня ощущения звездности нет. И не каждый меня узнает, как, например, Серегу (Шнурова. — НК). Слава богу, звездной болезни не было никогда. Может, какой-то маленький кусочек. Но очень быстро прошло все. Я вообще до сих пор не уверена, что кино — это мое и что я в нем останусь.
ELLE Скоро выходит фильм-фэнтези «Волкодав» Николая Лебедева, где Вы опять в звездной обойме с Александром Домогаровым, Натальей Варлей, Юозасом Будрайтисом... Вы, я знаю, не отказываетесь и от сериалов («Каменская-3», «Женщины в игре без правил»), в работе — очередная «девушка с характером» в новой сериальной эпопее «Капитанские дети». И все надоело?
О.А. Одно время я находила в этом удовольствие, а сейчас появилось много сомнений. Раньше я была ребенком. А теперь уже замечаю агрессию, злую, фальшивую сторону мира. Я начала все это осознавать к проекту третьему-четвертому. И не техническая рутинная сторона разочаровала, а люди. Там нет теплоты, душевности, там сплошные акульи зубки, которые все пытаются показать, забывая, что должны существовать человеческие отношения, а не только практическая сторона процесса. Может быть, раньше ком был меньше или менее колюч. А сейчас он превратился в глыбу, которая катится, и ее не остановить. Справляться не всегда сил хватает.
ELLE Но к Вам-то мир кино поворачивался не худшей своей стороной?
О.А. Все не так просто. Когда вначале моя жизнь вспыхнула, как фейерверк, я ничего этого не понимала. В «Сестрах» был Сережа. Он, словно папа, «держал за ручку». Мог быть в стороне, но всегда находился рядом. По крайней мере для меня. Хотя «держась за руки» мы по дороге не ходили, но он мог просто смотреть, и я понимала все, что он хочет сказать... Сейчас, мне кажется, кино трансформируется в механистичную, бесчеловечную индустрию. Актеры — шестеренки в этом процессе. Важны только продюсеры. Я не готова к такому. Я — другая и не хочу играть по их правилам.
ELLE Другая — какая?
О.А. Я — личность. Хотя это глупо как-то произносить. Когда говорят «Акиньшина» — звучит, как никому не подчиняющийся, непрограммируемый человек, словно я сумасшедшая. В этом мире не любят сильных людей. Пытаются их давить. Напор тяжело выдержать.
ELLE А когда на Вас давят, что Вы делаете?
О.А. Я становлюсь очень злой. И отвечаю тем же. У меня нет границы: он — продюсер, я — актриса, и значит, я должна прыгать, улыбаться и соглашаться со всем.
Наш революционный диалог разворачивается в кафе. Акиньшина заказывает морские водоросли и стакан морса. Этот обед Дюймовочки она разбавляет огромным количеством сигарет... Наряды, доставленные стилистами ELLE из Парижа, ждут своего часа. А пока Оксана в любимых джинсах и свитере. На вопрос, какие брэнды предпочитает, она только машет рукой: «У меня три пары джинсов. И примерно столько же футболок Я ненавижу заниматься шоппингом. Так долго надо выбирать. Да ну! Вот Шнур может скупить все и закинуть в рюкзак. Тоже чтобы время сэкономить. А я вообще ничего не покупаю».
ELLE У всех Ваших киногероинь обычно непростая судьба. Как Вы к этому относитесь?
О.А. Мне комфортнее это играть.
ELLE Как относитесь к светской жизни?
О.А. Я не люблю тусовку. Это какая-то демонстрация «в никуда». И не мои люди абсолютно. Мне приятнее быть дома с близкими. Есть в жизни нечто более важное, чем даже какая-нибудь супервечеринка.
ELLE А именно?
О.А. Моя личная жизнь всегда на первом месте. Ни один супермегапроект не может ее перечеркнуть. Я ничего никому не должна. Только самой себе и любящим, близким мне людям. Все остальное — только работа и ничего более.
ELLE Бросить выгодный контракт ради близких людей могли бы?
О.А. Ну как? Понятно же, что, если заболеет кто-то или, не дай бог, случится что-то, я буду готова бросить все. Но подобное, к счастью, не часто происходит. А разные глупые мотивы — «захотелось отдохнуть» или что-то похожее — не так важны! Но, в любом случае, мои родители, близкие и друзья, любимый человек — на первом месте.
ELLE Тут я, конечно, не могу удержаться от вопроса про Шнура — Сергея Шнурова, 32-летнего лидера группы «Ленинград», ньюсмейкера и того самого человека, который для Оксаны Акиныпиной на первом месте. Такой «сумасшедшей» и красивой пары на подмостках отечественного шоу-бизнеса давно не наблюдалось. И они вместе около трех лет, кто бы и что бы по этому поводу ни говорил.
О.А. Мы три года вместе. Я безумно много от него получаю: и силы, и спокойствия. Во-первых, он — мужчина. И я таких умных, честно говоря, не встречала. И потом он какой-то мой, и мой, и мой. Без него мне тяжело и плохо. Был человек, с которым я жила до Шнура. Но они несравнимы. Другие были отношения — глупые, простые, обычные. Обыкновенная влюбленность. Со Шнуром я стала взрослее, мудрее. И взгляды, и жизненная позиция изменились. И он меняется. Любые отношения меняют людей. То есть поменять мужчину в том плане, чтобы он закрывал крышку унитаза, невозможно. Но мужчина взрослеет. Серега — не юный мальчик уже. И я попала на тот этап, когда, возможно, ему хочется немного спокойствия. Он борется с этим, но тенденция существует.
ELLE Вы со Шнуровым познакомились на съемках фильма «Игры мотыльков». Кто кого заметил?
О.А. Никто никого не заметил. Как-то все само сложилось. Я не знала, кто он, вообще. Увидела его первый раз в Москве. Был один съемочный день, после чего все поехали продолжать съемки в Златоуст. Без Шнурова. Через несколько дней после какой-то церемонии на Муз-ТВ он тоже приехал. И я поняла — все! Его джинсы рваные, грязный свитер, рюкзак — не могу без них. Потом второй раз приехало это бородатое чудовище, и я сразу все взяла в свои руки. Когда мы познакомились, я была не одна, он тоже был не один. Точнее, он уже был почти один... Там, видимо, все было не очень хорошо. И, наверное, он сначала хотел уйти от того, что не складывалось, избавиться. Но надо у него спрашивать.
ELLE To и дело кто-нибудь говорит, что Акиньшина со Шнуром расстаются или расстались...
О.А. Конечно, был клинч. Были моменты. Но, видимо, мы смогли друг под друга подстроиться. У нас непростые характеры, и отношения с самого начала — как американские горки. И это не кончается никогда. Каждый раз думаешь: господи, что еще может быть? И каждый раз еще более сумасшедшая ситуация. Серега — лидер, конечно. Безусловно. Ну как же! У нас постоянная борьба.
ELLE Были попытки Вас подавить?
О.А. А меня подавлять бесполезно. Я не соглашусь сидеть домохозяйкой и ждать. И он, слава богу, начинает это понимать. Вообще в любых отношениях нельзя жить только чувствами. Если не думать о какой-то практической стороне, то любовь кончится через неделю.
ELLE Можно практический вопрос? Как вам удается избегать конфликтов?
О.А. Смотря что за ситуация. Пытаюсь найти какие-то ниточки. Орать, требовать, по крайней мере с этим человеком, бесполезно. Не приведет ни к чему хорошему. А предугадать все варианты невозможно. Ты можешь придумать 100 вариантов. Но 101-й не просчитаешь. Шнуров непрост.
ELLE Вы со Шнуровым можете выступать как творческий дуэт?
О.А. Возможности сниматься вместе я не отрицаю. Мы друг друга не подавляем. Мы записали вместе две песни. Я боялась, естественно, долго отказывалась. Я и петь-то не умею. Но он меня заставил. Потом сказал: «Поет она, конечно, фигово, но драйв есть!»
ELLE Что для Вас важно в отношениях с мужчиной?
О.А. Не знаю. Наверное, когда он понимает, что есть не только он, а еще вокруг есть кто-то. Мужчина должен быть мужчиной, а не Нарциссом. Все штампы про какую-то особую силу, преданность — чушь! То есть сами по себе эти понятия — не чушь. Но все мужчины иногда бывают капризны... Вы думаете, Бодров, что ли, не капризный был!
ELLE To есть Вы иллюзий не питаете?
О.А. Знаете, когда были съемки в Голландии, мы с агентом на уик-энд поехали в Париж. Ну, куда первым делом идти? На Эйфелеву башню! Забрались на второй уровень — посмотрели, офигенно красиво! Наконец спускаемся. Внизу стоит толпа и смотрит наверх на своде «ног» башни сидит парень, и два спасателя его уговаривают. Но человечек вырывается и со всей дури прыгает вниз... Дети плачут, мамы кричат. Мы потом, захлебываясь, стали рассказывать это французской подружке, а она пожала плечами: «Весна! А мужчины в Париже слабые!» Кстати, я Париж очень люблю.
ELLE А Питер?
О.А. Я не могу без Питера вообще существовать. Петербург не любят многие за то, что в нем осталась непонятная часть свободы. Тут не надо, стремясь зацепиться, бежать, задыхаясь.
ELLE, Май 2006.
Надежда Кожевникова
Фотограф: Влад ЛОКТЕВ
