Новинки в мире книг

[favoritka]

Для любителей Акунина вышла новая книга про Эраста Фандорина "Нефритовые четки"

Новая книга Бориса Акунина о приключениях Эраста Петровича в XIX веке.

Аннотация с http://lib.aldebaran.ru/
Последний раз мы встречались с Эрастом Петровичем Фандориным, когда он применял свой дедуктивный метод в борьбе с японской преступностью. Об этом был роман «Алмазная колесница» и рассказ «Сигумо», который перекочевал в «Нефритовые четки» из «Кладбищенских историй». Все остальные тексты здесь новые. Их география значительно расширилась: действие рассказов и повестей переносится из Москвы в Сибирь, из Англии в Америку. И даже — в Рио-де-Жанейро. Конечно, на особом положении Москва — с ее колоритной бандитской жизнью, двуличными аристократами и прочими плутократами: в общем та самая «Россия», которую, как оказывается, не так уж и жалко потерять.

 

[teller]

Мария Елифёрова "Смерть автора"

Хочу поделиться книжной новинкой для интеллектуалов появилась новая историческая проза в книге Марии Елифёровой "Смерть автора".
Не то исторический роман, не то детектив, но написано умно, запутанно, но так, чтобы читатель сам мог всё разгадать: книга состоит из разрозненных заметок из газет и журналов, отрывков из дневников и писем. Вообще знаю, что по этой книге проводят к тому же конкурс "найди анахронизмы", потому что автор использовала их в своих книгах, должна заметить, очень умело
И всё для того, чтобы читатель сам распутал все нити и понял, кто такой, этот загадочный герой, о смерти которого говорят все эти записки.

 

[Леди Венера]

Маргарет Ли работает в отцовской букинистической лавке. Современности она предпочитает Диккенса, Уилки Коллинза и сестер Бронте. Каково же было удивление Маргарет, когда внезапно "самая знаменитая сочинительница наших дней", автор пятидесяти шести романов, чьи многомиллионные тиражи, кажется, превысили совокупный тираж Священного Писания, таинственная отшельница Вида Винтер предложила девушке стать ее биографом. Ведь ничуть не меньше, чем своими книгами, мисс Винтер знаменита тем, что еще не сказала ни одному журналисту ни слова правды; в любых вопросах газетчиков или потенциальных биографов она видела лишь повод снова блеснуть своей поразительной фантазией, сплести очередную захватывающую историю. И вот перед Маргарет, оказавшейся в стенах мрачного особняка, населенного в буквальном смысле призраками прошлого, разворачивается готическая история сестер-близнецов, которая странным образом перекликается с ее личной историей и постепенно подводит к разгадке тайны, сводившей с ума многие поколения читателей, - тайне "тринадцатой сказки"…

Литературный дебют Дианы Сеттерфилд, преподавательницы французского языка из Северного Йоркшира, стал примером удивительного взлета, какого европейская литература не знала уже несколько десятилетий. В результате ожесточенного издательского аукциона права на первый роман Сеттерфилд были куплены за небывалые для начинающего автора деньги: 800 тысяч фунтов аванса за британское издание и миллион долларов - за американское.
За год продано более двух миллионов экземпляров.
Книга переведена на 39 языков мира.

"Раскрыв эту книгу, даже самый искушенный и скептически настроенный критик превращается в юного наивного читателя, позабывшего про окружающий мир".

Le Figaro Litteraire
"Тринадцатая сказка" открыла для широкой публики жанр "неоготики", заставила говорить о возвращении золотого века британского романа, овеянного именами сестер Бронте и Дафны Дю Морье. Кажется, что именно такую, полную тайн и загадок литературу люди и хотят читать в наше время. Многие книги, взлетающие на первые места в списках бестселлеров, быстро теряют свои позиции, но этому роману обеспечен долгий читательский успех".
Publishers Weekly
"Тринадцатая сказка" напоминает классические образцы английского романа. В ней есть трагедия и большая любовь, призраки прошлого и загадки настоящего, таинственные исчезновения и темные ночи, гроза, молнии и смертельная опасность. По мере того, как героиня запутывается в одной истории, читатель попадает в капкан другой…"
Book Review
​

P.s. Сама читала рекомендую

 

[wezhliff]

Дмитрий Иванов, роман "Команда"
Лето. В маленький городок на юге России беспрепятственно входит банда террористов. Они выдвигают требования российским властям и берут в заложники все мирное население тихого Краснокумска. Но грозные планы моджахедов нарушают юные жители города…

В основу романа положен проверенный временем сюжет романа «Молодая гвардия» Александра Фадеева. Но действие перенесено в наше время.

Всякого рода литературные игры и фокусы расставляют ловушки для авторов. Стоит увлечься – и от твоей затеи ничего не останется, кроме самой игры, кроме старательного и более или менее удачного выполнения ее правил. Рядовые изделия литературного постмодерна тем и неинтересны, что игра есть, а выигрыша нет. Там игра, выражаясь по-старинному, не на интерес. Там – пересмешничество без смысла и цели, там – пародирование ради гротескного сходства и только, там – разрушение сделанного другими как самоценный акт, там – использование чужого как вторсырья: вроде резки линкора на металлолом для ширпотреба.

Играть стоит только ради того, чтобы выигрывать: получать самостоятельный художественный результат. Тогда все можно пускать в дело – бродячий сюжет, чужой стиль, истинную историю, газетную заметку… Все годится, лишь бы на выходе, как говорят технари, возникли ощущение, состояние, мысль, облеченная в образ, – которых не было прежде.

Киноповесть Дмитрия Иванова – безусловно, литературная игра, причем игра как нельзя более рискованная. Автор переписал, существенно уменьшив объем, разнообразно знаменитый роман Александра Фадеева “Молодая гвардия” (самим Фадеевым, к слову, дважды переписанный). Действие перенесено в наше “непростое”, как говорят телекомментаторы, время. Кто теперь “плохие парни” и кто “хорошие”? Понять куда труднее, чем тогда, когда были просто “немцы” и “наши”. Все аналогии, а исторические особенно, как известно, хромают… Словом, задачу перед собой сочинитель поставил сложную и в чисто техническом смысле, и в художественном отношении.

Скажу прямо и пристрастно: Дмитрию Иванову удалось ее решить безукоризненно. Возможно, этому способствовал выбор жанра: киноповесть не предполагает романного проникновения в психологию и стилистических экспериментов, зато позволяет прояснить суть авторского послания. И, слава Богу, суть эта состоит в том, что, казалось бы, прочно забыто современной литературой: в авторском восхищении мужеством, верностью, способностью пожертвовать всем ради романтических иллюзий и твердой верой в то, что это не иллюзии, а единственная реальность.

Мне кажется, что форма ремейка была выбрана (может быть, подсознательно) от смущения: вроде бы неловко теперь всерьез писать о подвигах. Но, к счастью, получилось как раз то, что надо: современная кривоватая усмешка не скрывает самых что ни на есть натуральных слез. Большая, надо сказать, по нынешним временам редкость.

Александр Кабаков

взято отсюда: http://magazines.russ.ru/october/2007/12/iv4.html