Конкурсные (и не только) рассказы (и не совсем) Барабанщика

[Барабанщик]

Начнем пока с рассказа с недавней первоапрельской угадайки.

Моим племяникам Севке и Сашке, самым настоящим и непридуманным, посвящается.​

Жил-был Профессор​

Да-да, самый настоящий. Вообще-то ему было всего пять лет, но он был Профессором. Даже очки носил, правда, без стекол. Он любил ставить высоконаучные эксперименты, и любимым его вопросом было: "А что, если?.."
— А что будет, если вот эту штучку присоединить вот к этому проводочку и включить в сеть?
— А что, если смешать йод, уксус и стиральный порошок?
— А что будет, если к Барсику приделать вентилятор? Вер-то-кот?
Профессор подходил к своим разработкам очень тщательно. Сначала он делал чертежи — любимыми фломастерами старшей сестры на бабушкиных выкройках. Научная мысль не помещалась на миллиметровке, и Профессор продолжал чертить на свежей папиной газете, поперек строчек со спортивными репортажами. Тогда его ставили в угол, но он не унывал.
В углу детской у него был свой Верситет (так гласила надпись на обоях, картонки с буквами "У", "Н" и "И" потерялись в ходе одного из экспериментов). Там были внимательные студенты — семья плюшевых собачек — и преданные науке коллеги: Фрол Андреич (пострадавший в химических опытах игрушечный медведь, ровесник Профессора) и К-8465 (робот из трех картонных коробок, оклеенных фольгой от шоколадки с антенной от сломанного радиоприемника). Теоретическое обоснование новой сенсационной идеи продолжалось прямо на обоях, исчерканных карандашными набросками прошлых изобретений и открытий.
Иногда перед тем, как поставить его в угол, родители отбирали у Профессора все карандаши. Взрослые не способны понять размаха грядущего, вздыхал он. Коллеги и студенты согласно молчали.
— Эх, друзья мои, — вздыхал Профессор. — Только вы меня и понимаете!
В отсутствии материально-технической базы он начинал готовить смену: рассказывал почтительным и старательным студентам о прошлых открытиях и громких экспериментах. И, разумеется, делился планами, тут же, на месте создавая новые идеи:
— А что, если... Господа, это будет сенсацией!
Фрол Андреич дремал в углу, погрузившись в воспоминания — ведь он был уже очень пожилым ученым.
— А теперь, коллеги, закрепим то, что мы сегодня изучили, — Профессор поправлял на носу оправу очков.
Он выслушивал ответы студентов, то одобрительно кивая, то поправляя ошибившихся. Экзамен продолжался вплоть до ужина, когда Профессор был вынужден прекращать работу с молодыми учеными и идти за стол.
Но и за ужином научные исследования продолжались. Профессор, не щадя себя, ставил суровые эксперименты. «А что, если добавить в суп пять щепоток соли? Сколько такого супа сможет съесть человек?», «А нагреется ли салат, если его есть вилкой, нагретой в горячем супе?» и так далее.
— Ну что за ребенок? — говорили родители, а сестра просто крутила пальцем у виска.
«Ну ничего, они еще будут гордиться, что воспитали меня!» — думал Профессор.

Прошли годы. Чертежи и схемы в углу детской заклеили другими обоями. Верситет незаметно переехал в кладовку, и, безусловно, молодые дарования продолжали свои исследования под руководством старенького Фрола Андреича (К-8465 погиб в ходе испытаний пилотируемого летательного аппарата — он зацепился за провода в соседнем дворе, и через пару месяцев его истрепали осенние ветра).
Профессор вырос. Родители и старшая сестра очень им гордились, ведь они воспитали знаменитого… нет, не ученого. Наш Профессор стал писателем-фантастом. Потому что остался навсегда верен своему любимому вопросу: «А что будет, если?..»

 

[Mari@Vladi]

Я когда распечатала все конкурсные рассказы, то пачка получилась внушительная и как-то пролистнула рассказ.
Только потом нашла.

Душевный рассказ, ОЧЕНЬ понравился, молодец!

 

[Sirin]

В углу детской у него был свой Верситет

Изящное наблюдение! Меткий глаз у автора. Я вот в пять лет путешествовал много... на диване в основном и на полу. И только фраза

Наш Профессор стал писателем-фантастом.

сразу окунула во взрослую писательскую жизнь. Наверное, было бы лучше представить его писателем, а о фантасте промолчать (из уважения к детству, которое не различает тонкостей профессий). Но это мое впечатление, конечно.

 

[Mari@Vladi]

Наверное, было бы лучше представить его писателем, а о фантасте промолчать (из уважения к детству, которое не различает тонкостей профессий). Но это мое впечатление, конечно.

Сейчас тоже подумала, что так было бы лучше. Просто писатель и все.

 

[Барабанщик]

Рассказ с прошлогоднего весеннего конкурса. Тот, который занял последнее место по всем статьям Что тогда задело меня весьма ощутимо, ибо ни тогда, ни сейчас я не считал "Цель" худшим рассказом на конкурсе. Не лучшим - да, но по крайней мере третьего с конца места он заслужил. Увы же...

Цель​

Это – мое первое Проникновение. Меня учили, что там, в той Вселенной, куда мы отправляемся, некоторым живым существам присуще неподдающееся точному толкованию чувство под названием «страх». Странно, но я ощущаю что-то подобное. Ведь я живу и обладаю разумом. Но Цель – превыше всего.
Стремительный выплеск чистой энергии – и мы уже не дома. Приказ – рассредоточиться и выбрать цель. Разбиваем пространство на сектора, и я оказываюсь вместе с несколькими товарищами рядом с небольшой звездой, вокруг которой вращаются планеты. Половина Проникнувших, самых опытных, направляется к самой звезде, ведь на её уничтожение требуется уйма энергии. Нам, новичкам, достаются планетки.
Проникаю в третью от звезды и медленно охватываю ее: я теперь в каждом её атоме, но могу одновременно наблюдать в единстве все потоки её энергии, разумной и неразумной.
У этой планеты еще есть время. В её микроскопических масштабах его пройдет, пожалуй, даже много – не один десяток оборотов вокруг звезды. Но одно неизбежно – я. У меня есть Цель: изменить программу каждого электрона здесь и направить её на уничтожение. Когда из нашей Вселенной придут Вторые, эта часть пространства должна быть абсолютно пуста. Энергия Проникнувших переработает материю и наполнит жизнью Вторых. И здесь будет новая Вселенная. Наша.
Осматриваюсь. Маленькая планета с потрясающим разнообразием живой материи. Странное место, и не будь неизбежным отторжение материи двух Вселенных, я бы оставил здешнюю жизнь до прихода Вторых. Это по-настоящему интересно.
Так, а что у нас с разумом? На первый взгляд он отсутствует. Есть несколько рас, имеющих Цели – первый признак разумности. Есть одна – активно преобразовывающая окружающее пространство. И все же мне кажется, она неразумна: у неё нет постоянных Целей. Её странные представители меняют направление своей деятельности слишком часто, и это похоже на примитивный инстинкт. Они не способны к моментальному обмену большим объемом информации, но довольствуются короткими и почти бессмысленными импульсами, как и все остальные расы на планете. Однако импульсы эти имеют странную частоту. Ни о чем подобном я еще не слышал. Неужели они все-таки разумны?
Планета уже совершила около пятидесяти оборотов вокруг звезды, и я могу наблюдать первые результаты своей деятельности Проникающего. Здесь существует странная направленность энергии всех представителей живого мира к уничтожению. Все, практически все расы стремятся уничтожить друг друга. Мне не надо посылать сверхсильных импульсов – в здешних обитателей уже заложена программа, похожая на ту, что должен дать им я. Но вместе с тем я чувствую сильнейшие импульсы нежелания этого уничтожения. Тот самый «страх». Особенно преуспевает в этом странная раса Преобразователей, не имеющих постоянной Цели. Я начинаю склоняться к мысли, что они все-таки разумны.
Кто знает, вдруг и мы, Проникающие, были в свое Время не самой совершенной энергетической формой, а вот такими крохотными, материальными Преобразователями? Со свойственным инстинктом уничтожения и сильнейшим для таких крошек импульсом страха перед концом…
Я решил сосредоточить свои силы на них. Это мое первое Проникновение, если вы помните, и поэтому я рад (если мыслить категориями этого мира), что мне так быстро удалось расшифровать их энергетические импульсы – всего-то спустя еще сорок оборотов вокруг звезды. Я проникся их мыслями, стал каждым из миллиардов Преобразователей (их очень мало, наверно, дело как раз в их страсти к уничтожению себе подобных; другие здешние расы, называемые «насекомыми» и «микроорганизмами» намного многочисленнее). Я попытался осмыслить их чувства, их понятия и категории. Какая сложная и одновременно примитивная раса! Мне даже жаль (еще одно здешнее понятие), что им отпущено так немного.
Что?! Я испытал страх, и планета вздрогнула от нового выплеска энергии уничтожения. Но я не обратил на это никакого внимания – меня по-настоящему напугало то, что я забыл Цель. Неужели эта жалкая планетка (Преобразователи называют её Землей), эти ничтожные расы смогли изменить мое сознание? Сознание Проникнувшего? Нет, нет… нет!!!
Проникнувшие не знают понятия «страх». Мы не боимся конца, и не только потому, что мы сильнее всех во Вселенной. Мы просто не знаем этого понятия и познаем его, только принимая категории уничтожаемых нами рас.
Так почему же я не могу отделаться от мысли, что с исчезновением этой планеты я тоже исчезну? И не столько это пугает меня, сколько неуничтожимая привязанность к этой странной Земле.

 

[Mari@Vladi]

Что тогда задело меня весьма ощутимо, ибо ни тогда, ни сейчас я не считал "Цель" худшим рассказом на конкурсе.

Не всегда первые места получают лучшие рассказы. Особенно в номинации от читателей, о чем говорит последний прозаический конкурс.

Хороший фантастический рассказ (миниатюра). Что-то подобное по теме в фантастической литературе, правда, уже было.
Но читается и понимается легко.

 

[Барабанщик]

Дополним тему конкурсным эссе трёхлетней давности

Бывает ли в мире зло
(банальные рассуждения на банальную тему)​

"Зла не хватает".
(Народная мудрость)​

Когда человек начинает задумываться о причинах существования в мире зла? Почему оно существует?
Определенно - когда он оказывается зрителем в Театре Зла, именуемого миром. Зрителем, которому отлично видно, не каплет и не дует, а в руках вдобавок и бинокль тренированного разума. Вляпавшись в жизнь и оказавшись на сцене, вам вряд ли захочется мудрствовать, выяснять глубинные причины. Некогда!
Мыслитель-наблюдатель, награжденный от природы сочувствующим сердцем (все мы не прочь безопасно посочувствовать и решить мировые проблемы, не вставая с дивана!) анализирует и сопоставляет, делает логические выкладки и подводит факты под базис своей теории. Он проявляет чудеса терпимости и любви к объектам своего исследования и готов рвать глотки оппонентам. Но, оказавшись в центре вековечного сражения со Злом, он - моментально! - оказывается беспомощен. Что, что ему делать с его знаниями?!
И вот, досмотрев очередной выпуск "Криминальной России", привычно ужаснувшись очередной катастрофе, сядем, друзья, и попробуем подумать и сказать: что есть зло. Или так: что есть Зло. Стало ли его меньше? Или наоборот - больше?

Первый же взгляд – и ответ готов. Зло есть однозначно, меньше его не становится. Всё. Я мог бы остановиться и на этом, но покидать теплое место в зрительном зале… страшновато. Поэтому – «продолжаем разговор».

Зло рационально. Оно практично и явно более приспособлено к этому миру.
Добро? Добро ради самого себя - признак или святости или глупости. Но святых исчезающе мало. Чего ради переть против течения?! Тратить столько сил, одновременно отражая набеги умного Зла и исполняя миссию Добра?! За-чем?
Зло сильнее. Оно экономичнее и привлекательнее и потому возьмет свое хотя бы массой. И не важно, что единой цели у зла нет и потому дележ победы над «хорошими парнями» обычно перерастает в новое сражение – уже «плохих» с «плохими».
Зло понятнее. Что есть зло - известно каждому. То, что мешает МНЕ, - то и зло. Что хорошо врагу - то и зло. Определенное однажды как злое редко, очень редко перерождается в свою противоположность. А что есть Добро? Ответ неоднозначен, ибо определенное однажды как доброе и хорошее может вывернуться весьма нехорошей для МЕНЯ изнанкой.
Неправильное и неабсолютное добро перестает быть добром. Неправильное зло в добро не перерождается.

Итак, зло (Зло!) есть и оно определенно сильнее. И все-таки окончательного торжества его над миром, при полной информированности о проявлениях Зла, мы признать не можем. Почему? Верить в доброту человека - после знакомства с томами, зафиксировавшими ужасы человеческой истории разумный человек НЕ МОЖЕТ. Посидев сутки возле пульта "скорой помощи" или милиции, послушав непрекращающийся вопль о помощи, - вы скажете, что человек "добр и хорош"? Не надо, не смешите...
Верить в доброту Неба? А "где был Бог, когда горели печи Освенцима?!", вопрошали миллионы. И они имели право на этот вопрос и на разочарование в силе Добра.
В свете сказанного сама формулировка названия этого эссе вызывает невеселую усмешку. Зло - не просто "бывает", не случается время от времени. Оно ЕСТЬ. Существует.

Но даже махровый злодей всегда имеет понимание того "хорошего" для него, что никак не может быть злом абсолютным. Зло неабсолютно ибо рационально. Нельзя стремиться к плохому. Самая отвратительная цель и самые мерзкие для ее осуществления методы не могут иметь целью окончательной вред для всего мира. Кто-то от этого поимеет положительные ощущения. К чему и стремится.
Можно ли из этого сделать вывод о том, что Зло, такое сильное, такое умное, - вторично. Да. Следует ли из этого, что оно непременно проиграет финальную битву? Я не знаю.
Но ради жизни, которая есть несомненное добро, я хочу на это надеяться.